Крик в ночи. Восстание в Варшавском гетто и стихи Владислава Шленгеля

Спокойно брели к вагонам,

Как будто им все противно,

По-песьи смотрела охране в глаза

Скотина.

Красивые офицеры

Шипят, мол, нервы в порядке,

Но копошится стадо.

И лишь для разрядки

Хлыстом по мордасам

Надо!

Толпа на землю осела

Прежде, чем втечь в вагоны —

Падали слезы с кровью в песчаный грунт.

А «господа»

на трупы

от нечего делать бросали

картонные пачки

«Warum sind Juno rund»[3].

Потом, в усыпленном Штиммунгом городе

Они, как гиены, в рассветный туман слегли,

А загнанный скот проснулся

И обнажил клыки…

На улице Милой раздался хлопок.

Жандарм, стоявший на карауле,

Сперва понять ничего не мог:

Пощупал руку с дырой от пули.

Не верил:

Здесь что-то не так.

Все ведь шло так гладко и просто —

Из добрых чувств, по протекции

Вернули сюда с Восточного фронта

(Вот были деньки прекрасные!)

Побыл в Варшаве…

Скотину гонял на транспорте…

Был призван к мытью хлевов…

И вдруг…

На улице Милой — КРОВЬ…

Жандарм от ворот отпрянул,

Крича: «Меня подстрелили!»

Но тут залаяли браунинги

На Низкой,

Дикой,

Павлиньей.

На стертых ступенях

Где старую мать

Возили за патлы,

Эсэсовец Хандке

Странно пузатый,

Как будто смерть застряла в кишках,

Как будто костью стал в горле бунт

Кровавой слюной нахаркал

В картонную пачку —

«Juno sind rund».

В пыли золотые погоны,

Все вывернуто, измято,

Солдат в голубой униформе

Лежит на грязных ступенях

Еврейской Павлиньей улицы,

Не видя, как

У Шульца и Тоббенса

Пули в веселой пляске резвятся:

БУНТ МЯСА!

БУНТ МЯСА!

БУНТ МЯСА!

Мясо швыряет гранаты из окон!

Мясо брызжет багровым пламенем!

Сопротивляется, хочет жить!

Эй! Славно пулю в глаз засадить!

ЭТО ФРОНТ МОИ ГОСПОДИНЧИКИ!

ЭТО ФРОНТ — ДЕЗЕРТИРЧИКИ!

ХИР

ТРИНК МАН МЕР КАЙН БИР,

ХИР

ХИР ХАТ МАН МЕР КАЙН МУТ

БЛУТ,

БЛУТ,

БЛУТ[4].

Скидывайте кожаные гладкие перчатки.

Прочь хлысты — надевайте каски.

Утром будет коммюнике:

«Захватили кварталы Тоббенса»

БУНТ МЯСА!

БУНТ МЯСА!

ХОР МЯСА!

Слышишь, немецкий Боже:

евреи молятся в «диких» своих домах,

в руках сжимая камни и жерди.

Дай нам, Господь, кровавую битву,

одари нас жестокой смертью.

Пусть наши глаза при жизни не видят

Уходящие вдаль составы.

Но дай нашим дланям, Господь, забрызгать

Их мундиры пеной кровавой.

И покуда стон не сдавил нам глотки,

Дай разглядеть — в их гордых руках,

В их лапах, крепко хлысты сжимавших,

Наш простой, человечий страх.

Распускаясь кровавым цветом

С Низкой, с Милой и Мурановской

Наши ружья сыплют огнем.

Это наша весна! Наша контратака!

Запах битвы глубже вдохнем!

Партизанские наши леса —

Подворотни Дикой, Островской.

На груди номерки висят

Как медали войны еврейской.

И четыре багровых буквы

пышут, давят тараном: БУНТ

………………………………………

………………………………………

А на брусчатке, в грязи и в крови,

Валяется пачка —

«Juno sind rund».