Станислав Востоков Криволапыч

Дальше, на Запад!

— Что случилось?

— Опять отец с собаками подрался!

Мать и сын, поддерживая измочаленного отца плечами, помогли ему добраться до норы. По сырому от вешней воды проходу он сам проковылял до спальни и там со стоном улёгся на менее пострадавший бок. Предоставив папашу заботам матери, сын со вздохом выбрался из норы.

Ему до зайчиков надоел дом и родители. Он хотел убежать далеко-далеко, за ту линию, у которой деревья становятся маленькими, как трава, а облака — не больше мотыльков. Ему казалось, что именно там течёт настоящая жизнь. А тут что?

Он с отвращением поглядел в похожий на дырку от зуба провал норы под кривой сосной, откуда доносился визгливый голос матери и патетические жалобы отца.

У их сына не было не то что отдельной норы, но даже собственного имени! А ведь ему уже исполнилось полгода.

Его семья относилась к енотовидным собакам. То есть, к чему-то среднему между енотами и собаками. Но собаки этого родства не признавали. Они обзывали енотовидных «полупсами» и «худородными выскочками, которые безо всяких оснований пытаются влезть на чужое генеалогическое древо».

Мнение енотов по этому вопросу было неизвестно. Они на Севере не водятся, что, может, и к лучшему.

Упомянутого отца звали Кривая Лапа. Его такие отношения в семействе псовых ужасно раздражали. Он считал, что его род древнее и благороднее собак. В доказательство он ссылался на радиоинтервью доцента Орлова, которое Кривая Лапа как-то прослушал, притаившись у забора одной дачи. О! Теперь у него был сильный козырь! Он позволял Кривой Лапе из многих споров выходить победителем. Но всё же не из всех, потому что у собак был свой козырь — грубая сила. И если они пускали его в ход, доцент Орлов уже не помогал.

К несчастью, сын Кривой Лапы родился как раз, когда у его отца случилось ежегодное обострение национальной гордости. Занятый спорами с собаками Кривая Лапа каждый день откладывал раздумья об имени сына на потом. Но потом появлялись другие, более важные с исторической точки зрения дела. Конечно, назвать сына могла бы, в конце концов, и мать. У неё было богатое воображение, а кроме того она читала детективы, брошенные в урны на загородных остановках и слыла довольно образованной личностью. Но по традиции в семье енотовидных имена даёт отец. В итоге щенка просто стали звать по отчеству — Криволапыч.

Из норы вышла зарёванная мать и, всхлипывая, сказала, что отец призывает сына к себе.

— Да, к моему смертному одру! — донёсся довольно бодрый голос Кривой Лапы.

Папаша любил театральные эффекты. Криволапыч вздохнул и потащился «к одру».

Впрочем, Кривая Лапа действительно выглядел неважнецки. Левое ухо было порвано и покрыто запёкшейся кровью, на сером боку зияли разлинованные царапинами проплешины. Но, хотя он очень старался выглядеть умирающим, на такового похож всё-таки не был.

Криволапыч понуро встал перед избитой мордой родителя.

— Сын мой! — сказал тот торжественно. — Настало время…

— Батя, давай без этого, а?

— Цыц! — прикрикнул «умирающий». — Внимай мне, отрок, ибо я хочу открыть тебе путь в грядущее и показать Связь времён!

— Внимай, детка, раз папа просит! — сказала мать из «прихожей», где она с благоговением слушала мужа.

«Отрока» передёрнуло, но он взял себя в лапы и стал «внимать». Дальше в той же напыщенной манере отец изложил любопытную историю. Вскоре Криволапычу стало даже интересно, и он перестал обращать внимания на речевые украшения отца, воспринимая лишь главное.

Итак, Кривая Лапа «на смертном одре», но вполне крепким голосом поведал сыну легенду о Большом переселении.

Она гласит, что давным-давно, когда климат на Земле был заметно прохладнее, стихийные бедствия не столь часты, а автомобили совсем редки, люди привезли Первых переселенцев с берегов Тихого океана.

Новые земли встретили енотовидных предков неприветливо. Но в упорной борьбе за существование они отстояли право на Новую жизнь и распространились на обширной территории.

Кое-кто из Коренных животных выказывал этим недовольство и требовал, чтобы незваные гости убрались обратно. Но енотовидные называли Коренных «националистами» и считали, что те попросту завидуют их способности пробиваться в жизни.

Именно в ту пору у енотовидных появился девиз «Дальше, на Запад!» Следуя ему, они заселили берега Балтийского моря и добрались даже до Франции, немало удивив тамошних животных.

В конце этой красивой легенды содержалось пророчество о том, что когда-нибудь, в определённое Небом, но пока никому не известное на Земле время, потомки переселенцев доберутся до Рая енотовидных на краю света, где обретут счастье и богатство, то есть удобные норы и много-много жрачки.

Загрузка...