Глава 12

Ленор

— Калейд? — повторяю, уставившись на мужчину. Он совсем не такой, каким я его себе представляла. И под этим подразумеваю, что тот выглядит… нормальным. Вампир не похож на предполагаемого сына Скарде (не то чтобы я знала, как выглядит сам Скарде, но я представляю себе что-то вроде чудовищной летучей мыши, как Гэри Олдман в «Дракуле»). Этот человек выглядит как обычный горячий нордический парень с огоньком в глазах. Как он вообще может быть правой рукой Скарде?

И еще, какого черта тот здесь делает?

«Я должна беспокоиться?» — спрашиваю я Солона, пристально глядя на него. — «Ты в опасности?»

Уголок его рта приподнимается.

«Приятно знать, что тебе не все равно».

Мне требуется немало усилий, чтобы не закатить глаза.

«Который час вообще?»

«Шесть утра», — говорит он, и я удивленно моргаю, глядя на него.

«Почему вы не спите так рано?»

Еще один намек на улыбку.

«Мы вампиры, Ленор. И Калейд только недавно появился».

— Что ж, Ленор, — говорит Калейд. — Почему бы тебе не присесть и не присоединиться к нам? Мы обсуждали многие вещи, которые касаются тебя. Будет справедливо, если ты сама услышишь о них.

Я пристально смотрю на Солона.

«Вы обсуждали меня?»

Солон в ответ смотрит на меня.

«Я пытался отгородить тебя от этого. Для твоего же блага».

Черт побери. Сейчас мне стало любопытно.

Я обхожу Солона, осторожно приближаясь к Калейду. Вульф и Эзра кажутся расслабленными, пьют эспрессо, развалившись в кожаных креслах, но их глаза прикованы к гостю, мускулы напряжены. Они готовы нанести удар, если тот сделает неверное движение. Но, не сомневаюсь, что Солон опередит их.

И все же я не боюсь Калейда так сильно, как следовало бы. Не могу объяснить почему. Дело не столько в легкой, непринужденной атмосфере, которую он создает — что вполне может быть показухой, — а больше в том, что я будто ждала его появления, хотя в этом нет никакого смысла.

Может, это о нем рассказывал Джеремайс?

— Извини, если я кажусь немного встревоженной твоим присутствием, — говорю я, останавливаясь за стулом, где раньше сидел Солон. — Рассказывали, что ты работаешь бок о бок со своим отцом, а он пытался меня убить.

Калейд задумчиво кивает, проводя пальцами по подбородку.

— Да, понимаю твои опасения. Но будь уверена, я не причиню тебе вреда. На самом деле, мне нужна твоя помощь. — Он смотрит на Солона. — Так же, как и Солону нужна моя.

Солон просто ворчит и возвращается к стулу, жестом предлагая мне сесть. Я делаю это рассеянно, когда он берет стул для себя, располагаясь между мной и Калейдом, но в то же время стараясь держаться от меня на расстоянии. Должна сказать, это чуть обидно. Нет, Солон не ведет себя как какой-то брошенка, но когда он пытается держаться подальше, это сразу замечаешь.

— Итак, — говорю я, прочищая горло, устремляя взгляд на Калейда, пытаясь что-то понять в нем. Солон всегда говорит, что вампиру почти невозможно солгать другому вампиру, и хотя я не обладаю такими навыками из-за своей разбавленной крови, предполагаю, что Калейд, скорее всего, был бы мертв, если бы Солон уличил его во лжи. А он пригласил Калейда в этот дом, в свое убежище. Значит, Солон немного доверяет своему брату. — Ты сказал, что тебе нужна помощь. Зачем? Почему ты здесь?

Калейд смеется и смотрит на Вульфа и Эзру.

— Вау, вы не шутили, когда сказали, что она сразу переходит к делу, — но ни Вульф, ни Эзра не улыбаются. На самом деле Эзра никогда не улыбается, но сейчас он вообще хмурится.

Я пристально смотрю на Калейда.

Он быстро улыбается мне в ответ.

— Уважаю. Не могу представить Солона с той, кто не сможет поставить вампиров на место. Я могу только молить Бога, чтобы ты и его поставила. — Калейд прочищает горло, его лицо за секунду становится совершенно серьезным, как будто щелкнули выключателем. — Я приехал увидеть Солона — и тебя — лично. И поскольку Солон не захотел ехать с Онни в Хельсинки, чтобы встретиться со мной, что ж, лучшим решением было явиться к вам. Решил, что мне нужно заслужить доверие.

— И ты до сих пор его не заслужил, — говорит Вульф, спокойно отхлебывая кофе. Затем виновато смотрит на меня. — Извини, Ленор. Хочешь, приготовлю тебе эспрессо?

Прежде чем я успеваю вежливо отказать ему, Вульф встает и направляется к эспрессо-машине за стойкой бара.

— Интересно, — размышляет Калейд, наблюдая за Вульфом, прежде чем перевести взгляд на Солона. — Странно, что не ты ей прислуживаешь, учитывая, что она принадлежит тебе. — Солон скрежещет зубами в ответ, Калейд смотрит на меня. — Ты все еще принадлежишь ему, не так ли? Я чувствую какое-то напряжение между вами. Солон, ты едва смотришь на нее. И не похож на влюбленного мужчину, которого описывал Онни.

— Я принадлежу ему, — говорю я Калейду, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. — Мы просто переживаем трудный период.

Взгляд Солона, которым он смотрит на меня, может стачивать алмазы.

«Что ты творишь? Ничего ему не рассказывай!»

— Неприятности в раю? — беззаботно спрашивает его брат. — Как-то связано со шрамами у тебя на груди? Эти отметины кажутся ужасно знакомыми.

Солон издает низкий рычащий звук, но Калейд не обращает на это внимания.

— Это ерунда, — говорю я, глядя на них сверху вниз. Рана зажила, но уродливые красные шрамы остались постоянным напоминанием.

— Будь это ерундой, их бы там не было, — возражает Калейд. — Ты же знаешь, как быстро мы исцеляемся. — Он смотрит на Солона. — Только не говори, что ты до сих пор не знаешь, как держать своего зверя на привязи.

Черты лица Солона напрягаются, но ему удается держать рот на замке.

— Знаешь, Ленор, у меня тоже есть такой, — просто говорит Калейд.

Я резко выпрямляюсь.

— О чем ты говоришь? Зверь?

Он кивает.

— Преимущество быть сыном Скарде. Все, что сделало его таким монстром, передалось нам через кровь. К счастью, мой зверь немного более, ну, вменяем, чем у Солона. А мой братишка, к тому же, был сумасшедшим несколько сотен лет.

Острый взгляд Солона на мгновение встречается с Калейдом. Исходящая от Солона враждебность наполняет воздух, почти имеет собственный запах.

— Хватит болтовни. Расскажи ей то, что сказал мне, а затем убирайся к черту из моего дома.

Глаза Калейда игриво расширяются.

— Обидно, обидно. — Он смотрит на меня, но мое лицо говорит о том же. Давай, приятель.

— Ладно, — начинает он, хлопая в ладоши настолько громко, что Эзра подпрыгивает в кресле. — Я здесь, потому что хочу уничтожить своего отца, и мне нужна твоя помощь. И твоя, и Солона.

У меня было предчувствие, что именно к этому все и шло.

— Почему?

— По многим причинам. Но главным образом потому, что я хочу его смерти.

— Так иди и убей его.

— Не все так просто. У меня есть власть, но не такая большая, как у отца. Но если мы с Солоном будем вместе, то сможем победить его.

— Значит, я тебе не нужна…

— Ах, еще как нужна, — признается Калейд. — Чем больше силы, тем лучше. Кроме того, ты — весь план.

Солон прочищает горло, бросает на меня быстрый взгляд.

— Не говори за обоих.

— Верно, — осторожно соглашается Калейд. — Я почти убедил Солона помочь мне, господь свидетель, мы хотим одного и того же, как бы тяжело ему это ни было признать, но он не соглашается на твое участие. Ленор, то, что ты сделала с Яником и Темным орденом, было очень, очень впечатляющим. Но это было импровизированно и грубо. Представь, что ты сможешь сделать, если овладеешь силой.

— Что ж, извини, что разочаровываю, но я еще не овладела ей, — произношу я, скрещивая руки на груди, поскольку его взгляд то и дело опускается на мои соски. — Я даже не знаю, как ей пользоваться по желанию.

— Даже после всех визитов к Джеремайсу? — с сомнением спрашивает он.

— Джеремайс поможет мне, только если я приму свою темную сторону. А я не хочу этого делать. Не хочу закончить так же, как он… или как ты, если уж на то пошло.

Калейд прижимает руки к сердцу.

— О-о-о, это больно. Уверен, со временем ты поймешь, что я пытаюсь убежать от темноты. Спасибо, что даже не подумала об этом. — Вампир облизывает губы. — Но несмотря на то, что ты сейчас не готова, я верю, что ты сможешь. Когда это будет важно. И более того, ты нужна нам, потому что именно тебя хочет Скарде.

— Я приманка? — приподнимаю бровь.

— Именно поэтому я не позволю, — грубо говорит мне Солон.

Ох, поверить не могу, что он сказал это.

Ты мне не позволишь? — повторяю. — Блядь, Солон, ты не имеешь права контролировать меня и указывать, что делать.

— Это не из-за какого-то там «права», — ворчит он.

— Ну, точно, — фыркаю я с сухим смешком. — Ты можешь быть защитником, собственником или любым другим альфой, но я принимаю свои собственные решения. Если я поеду… куда еще раз?

— В Хельсинки, — с надеждой в голосе сообщает Калейд.

— Если я поеду в Хельсинки, то это потому, что я сделала выбор. Не ты. — Смотрю на Калейда. — Чего Скарде хочет от меня? Смерти?

Он мрачно качает головой.

— Как раз наоборот. Ты нужна ему живой. Он хочет, чтобы ты стала его невестой.

Мой рот открывается, и я дрожу.

— Невестой? — пищу. Тьфу, черт возьми, нет. Нет, нет, нет. Я даже не видела Скарде, но мне уже противно. — Почему я?

— Потому что это предсказано, — говорит Калейд. — И независимо от того, верю я в это или нет, Скарде верит. Он хочет тебя, и точка. И ты сможешь приблизить нас к нему.

— Я не думаю, что Ленор следует ставить в такое положение, — говорит Вульф, подходя и протягивая мне эспрессо.

Я беру его.

— Спасибо, Вульф. Но опять же, никто из вас не смеет принимать решения за меня.

Выражение лица Вульфа мрачнеет, когда он смотрит на меня.

— Ты должна хорошенько подумать об этом. Солон не просто так волнуется. Это новый мир, новая территория. Нужно подготовиться как никогда раньше. А меня даже не будет рядом, чтобы присмотреть за вами обоими.

— Почему?

— Потому что этот мудак говорит, что нам запрещено, — говорит Эзра, его сердитый взгляд по-прежнему сосредоточен на Калейде.

— На кухне слишком много поваров, — объясняет Калейд, показывая ладони. — Я могу доставить нас троих в один из миров, где скрывается отец, четверых максимум, но Вульфа и Эзру будет слишком легко обнаружить. Они не сливаются с толпой так, как это делают местные жители. Кроме того, если нам понадобится подкрепление, я могу попросить Валту.

— Дракулу? — повторяет Вульф. — Ты попросишь его?

— Подожди, что? Дракула? — спрашиваю я, оживляясь. — Типа, настоящий?

— Его зовут Валту, — терпеливо объясняет Калейд, игнорируя Вульфа. — Валту Дракула. Он вдохновил Брэма Стокера.

— Он придурок, — говорит мне Вульф. — Ему нельзя доверять также, как Калейду.

— Тогда хорошо, что ты не поедешь с нами, — стреляет в него глазами Калейд.

— Ленор тоже не поедет, — возражает Солон. — И это окончательно.

Я качаю головой, чувствуя, как во мне разгорается гнев. Иногда его склонность к контролю льстит, но сейчас раздражает.

— Еще как поеду. Слышал? — смотрю на Калейда. — Рассчитывай на меня. Я хочу избавиться от Скарде так же сильно, как и все остальные, и если нужна моя помощь, то я готова.

Я даже не могу посмотреть на Солона. Его гнев ощутим.

Хотя Калейд наблюдает за ним.

— Видишь, твоя любимая не трясется от страха. Боже, Солон, иди попей немного крови. Тебе понадобятся силы.

Солон ничего не говорит на это, и я вспоминаю, что мы оба изголодались друг по другу. Буквально.

Выпиваю эспрессо одним глотком, горячая жидкость совсем не помогает, и я встаю со стула.

— Тогда решили. Просто скажи, когда уезжаем, чтобы я собрала вещи.

— Через пару дней, — говорит Калейд. — Хочу насладиться городом. Приятно побыть в Калифорнии.

Особой спешки нет. Надеюсь, это не слишком долго, иначе я могу отказаться от всего. Очевидно, я не успела взвесить все «за» и «против».

Быстро улыбаюсь ему.

— Было приятно наконец-то познакомиться с тобой, Калейд. Надеюсь, что у нас все получится.

Затем я быстро киваю Вульфу и Эзре, на мгновение бросаю взгляд на Солона, когда поворачиваюсь, чтобы уйти, направляясь к дверям.

Мой вампир быстро оказывается рядом со мной, останавливая, прежде чем я успеваю переступить порог.

— Что? — Я настороженно смотрю на Солона, с болью осознавая, насколько близко его тело к моему, вся кровь в венах бурлит, умоляя приблизиться.

— Ты не обязана этого делать, — резко шепчет мне Солон.

— Знаю, — отвечаю ему. — Но я хочу. Думаю, так правильно. Видимо, это единственное, что можно сделать.

— Риск слишком велик, — замечает он, решительно качая головой и поджимая губы.

— И некоторые из этих рисков происходят не по твоей вине, — говорю я. Вопреки здравому смыслу и всей болтовне о пространстве, я протягиваю руку и прижимаю ладонь к его щеке. Его холодная, бледная кожа, грубая щетина посылают ударные волны в мою ладонь, путешествуя вниз по руке и прямо к сердцу. Солон закрывает глаза в ответ, его ноздри раздуваются, он делает глубокий вдох. Блядь. Почему это должно быть так сложно? Почему Джеремайс не может научить меня? Может, только ради возможности приручить зверя, стоило погрузиться во тьму и отдать свою душу.

Внезапно глаза Солона открываются, пронзая своей интенсивностью, синева практически светится.

— Нет, — хрипит он. — Ты ни за что не отдашь свою душу, особенно ради меня.

Я вздрагиваю.

— Ты не должен был этого слышать.

— Я неспециально. Ленор, послушай. — Солон накрывает мою руку своей и отводит ее от своего лица, переплетая наши пальцы. — Я люблю тебя. И не собираюсь терять тебя, что бы ни случилось. Но не нужно платить такую высокую цену ради меня. Не позволю. Я этого не заслуживаю.

Я с трудом сглатываю, глаза щиплет.

— Давай я буду сама решать, чего ты заслуживаешь, хорошо? Я не откажусь от нас. И найду способ. — Пристально смотрю на него, замечая изможденное выражение его лица, багровые круги под глазами. — Но Калейд прав, тебе нужно выпить крови, особенно если мы поедем в Финляндию.

Он качает головой.

— Со мной все будет в порядке.

— Солон, — твердо говорю я. — Ты гребаный вампир. Тебе нужна кровь. Я не могу тебе ее сейчас дать, возьми от кого-то другого. У донора. Сделай это до поездки.

— Я не хочу, — хрипло произносит он.

— Потому что ты не хочешь питаться ни от кого, кроме меня? — спрашиваю я. — Это мило, но, честно говоря, я не против. Это же необязательно должен быть секс. Лишь насыщение. Ты можешь не трахать человека, от которого кормишься, верно?

Его взгляд становится острее.

— В смысле?

— Надеюсь, что хоть в этой области у тебя есть некий контроль. — Боже, правда надеюсь, что это само собой разумеющееся, потому что я лучше подерусь со зверем, чем позволю ему в состоянии жажды крови и безумного насыщения засунуть свой член в другую. Это меня окончательно сломит.

— Со мной все будет в порядке, — повторяет Солон снова. Боже, и это меня он называет упрямой? — Я знаю, как справляться с периодами засухи. Ты, с другой стороны…

— Я не голодна, — вру. Потому что ужасно голодна, и обычная еда не спасает. Я обхожусь без крови. И, честно говоря, у меня не должно быть никаких видимых признаков голодания по крайней мере еще неделю. Но, возможно, из-за последних обстоятельств я жажду этого, как ничего другого. Мои чувства притуплены, искра внутри тлеет. Не просто крови — я хочу крови Солона.

Но если ему придется ждать, то и мне тоже.

Я просто не знаю, какого момента мы ждем.

И сколько времени это займет.

Солон вздыхает с недоверчивым выражением лица, глазами скользя по моему лицу. Без сомнения, он тоже услышал, о чем я думала.

— Позвони родителям. Дай им знать, где ты. И что ты останешься здесь.

Моя бровь приподнимается.

— Я останусь здесь?

— Ты не спала прошлой ночью, раз уж была с Джеремайсом, и гарантирую, как только ты найдешь минутку на себя, все обрушится на тебя, как тонна кирпичей. Иди наверх. В свою старую спальню. И оставайся там.

Я поджимаю губы, размышляя, хорошая ли это идея.

— Лунный свет, — мягко говорит мне Солон, — Здесь ты в безопасности. В большей безопасности, чем с родителями. И в безопасности от меня. Клянусь. Вульф здесь. Эзра тоже. Я, конечно, отпущу тебя, но если хочешь поехать с нами в Хельсинки, что ж, тогда тебе лучше снова привыкнуть быть рядом со мной.

— Без «если», — возражаю я. — Я с вами.

Он кивает.

— Хорошо. Тогда пошли.

Солон чуть касается моего локтя, подводя меня к дверям и открывая их. Мы оба проходим через комнаты, но когда я поднимаюсь на пару ступенек, он остается на месте, глядя на меня снизу вверх.

— Солон, — начинаю я, — ты доверяешь Калейду?

Он задумчиво смотрит в сторону, хмурясь.

— Нет. Я не доверяю никому, кроме тебя.

— Тогда зачем ты это делаешь?

Его губы кривятся в усмешке.

— Потому что я не смогу остановить тебя, что бы ни сказал или ни сделал. — Затем он становится серьезным. — А ты, моя дорогая, почему хочешь это сделать?

— Как и сказала. Это правильный поступок. И копаясь глубоко внутри себя, ощущаю, что это должно произойти. С доверием твоему брату или нет, без разницы, я должна. Я помогу победить Скарде, и ты это знаешь, — делаю паузу. — Джеремайс сказал об этом.

Его лоб морщится.

— И ты веришь, что это права?

— Он видит будущее, Солон.

— Он гребаный злобный колдун, который безмерно ненавидит вампиров, — рычит Солон. — Я бы не поверил ни единому его слову.

Я вздыхаю, зная, что он отчасти прав.

— Да. Но иногда нужно кому-то довериться. Ты утверждаешь, что Калейд говорит правду, я утверждаю, что Джеремайс говорит правду. И верю, что он может видеть будущее, потому что тоже это чувствую. Это должно произойти именно так, как бы ву-ву это ни звучало.

— Ву-ву? — повторяет Солон, морщинка пролегает между его бровями.

Я смеюсь.

— Да. Ву-ву. Типа, мистическая, магическая хрень.

— Ты же помнишь, что ты ведьма? Ты можешь назвать это просто магией.

— Я подумаю, — говорю ему, невольно улыбаясь, на мгновение ощущая, будто возвращаюсь в старые времена. И долго не размышляя об этом, разворачиваюсь и направляюсь вверх по лестнице, оставляя Солона позади.

Загрузка...