Кровь Амарока: Семя

Глава 30

Нет!

Нанук!..

Я попыталась повернуть голову назад, но рука Первого слишком крепко держала меня за шею. Кругом раздавались мычащие и стонущие звуки множества солдат, которые так и лежали на земле, продолжая корчиться в агонии. Обойдя их тела, мы приблизились к шару. Первый, отпустив шею, схватил меня за руку и поднес ее к своему лицу. В лунном свете мелькнули его зубы, и мою руку прострелило от боли. С ладони закапала кровь, стекая под рукав куртки по предплечью. Первый облизнулся и, перевернув мою ладонь, прижал ее к поверхности сферы.

Она оказалась холодной и немного мягкой, совсем не похожей на металл или пластик. Было ощущение, как будто я касаюсь чей-то плоти. А секунду спустя эта «плоть» задрожала и в ней прямо под моей ладонью образовалась дыра, которая стремительно разрасталась. Из прохода повеяло огромной силой… но я не успела даже удивиться, потому что меня грубо толкнули вперед.

Я упала на четвереньки, опершись руками о твердый пол. В коленки и ладони неприятно впивался какой-то колючий и твердый мусор. Приглядевшись, я в испуге отпрянула назад. Мусором оказались сгнившие человеческие останки.

— Вставай!

Меня схватили за шиворот и рывком подняли на ноги. Первый больше никого не атаковал, и я смогла стоять на ногах самостоятельно. Я развернулась назад, к проходу, хотела увидеть Нанука, но передо мной оказалась глухая стена.

— Пошли, — сказал Первый, беря меня за руку как свою возлюбленную.

Мое тело моментально отреагировало, возбуждаясь на такое прикосновение, но мне стало очень противно. Стиснув зубы, я подавила в себе желание вырвать ладонь, и послушно последовала за мужчиной.

— Ты попал куда хотел, — сказала я как можно спокойнее, — Дай мне уйти.

— Чтобы ты открыла проход и запустила сюда всю армию? — с сарказмом спросил он.

Я промолчала. Похоже, мне все-таки придется пройти через это…

Первый вел меня вперед по длинному коридору, освещенному мягким неярким светом. Его источником были длинные, извилистые каналы в стене и на потолках, по которым чувствовалось движение энергии. Чтобы немного отвлечься от тяжелых мыслей, я стала внимательно разглядывать эти каналы, которые отдаленно напоминали артерии огромного существа. Если бы не повторяющийся периодически рисунок, и не слишком правильные линии, то все это можно было бы назвать кровеносной системой корабля. Но мне они больше напоминали «дорожки» какой-нибудь гигантской макросхемы. Коридор имел круглые стены, плавно переходящие в потолок, и поэтому его можно было смело назвать тоннелем, спиралью уходящим вглубь корабля. Энергия, которая чувствовалась даже в воздухе, с каждым шагом ощущалась все ярче. И вот последний поворот и Первый остановился, завороженно смотря вперед.

А впереди оказался огромный зал-сфера, в середине которого на полу находилась гигантская пентаграмма. Она и являлась источником силы, ощущаемой даже через открытый портал. Линии пентаграммы светились белым светом, медленно пульсируя, словно энергию по каналам качало сердце великана. Вокруг пентаграммы по всей окружности стены были видны углубления, по форме напоминающие человеческие силуэты.

Все, как и рассказывал Тогра.

— Великий Амарок… — прошептал Первый, — Я нашел тебя…

Сказав это, Первый шагнул в зал, продолжая крепко сжимать мою руку. Мне пришлось последовать за ним, хотя очень хотелось вырваться и убежать обратно наверх. От каждого шага пол вспыхивал белым светом в тех местах, где подошва касалась каналов. Энергия пентаграммы сильно взбудоражила мой дух, и мое тело начало испытывать нестерпимое желание…

Желание отдаться этому альфе…

Проклятая кровь Амарока! Ты принесла мне одни страдания и несчастья! Родись я обычной девушкой, то смогла бы быть намного счастливее!

Но тогда, я не встретила бы Тогралана… И у меня никогда не было бы Хаммера…

Когда мы дошли до середины зала и Первый развернул меня к себе, по моим щекам текли ручьи слез, а лицо скривилось от безмолвных рыданий.

— Не плачь, — негромко произнес мужчина, подходя ко мне слишком близко, — Уну никогда не плакала. Даже когда потеряла детей.

Он поднял руку и снова провел ладонью по моей щеке, стирая мокрые дорожки. Меня окатило проклятой волной возбуждения, и я моментально перестал плакать. Первый опустил руку и коснулся шеи. Вторая волна заставила меня закрыть глаза и издать тихий стон.

— Вот так… — услышала я ненавистный голос, который казался мне невероятно притягательным.

Первый немного отстранился и стащил через голову свою тунику, обнажая мускулистый торс. Я закрыла глаза и отвернулась, чувствуя, как меня накрывает очередная лавина желания.

Ненавижу…

Ненавижу себя!

Я почувствовала, как меня касаются его руки, расстегивают куртку и стаскивают ее с плеч. А потом они коснулись груди…

— Нет! — громко вскрикнула я и закрылась руками, садясь на корточки, — Я не могу! Лучше сними браслет и сделай это сам! Без моего участия!

Мужчина какое-то время стоял, не двигаясь и ничего не говорил. Мне даже показалось, что я смогла переубедить его. Но я ошиблась… Внезапно он больно схватил меня за волосы и резко поднял на ноги, разворачивая к себе спиной. А меня… меня очередной раз накрыло.

— Нет!!! — завизжала я, — Сними браслет, тварь!

Я с трудом сопротивлялась своим животным желаниям. Еще немного и я сдамся! Схватившись за браслет, я попыталась его снять, но Первый быстро перехватил мою руку, заведя ее за спину.

Рывок! И моя спина осталась без одежды.

— Ублюдок!.. Мразь… Нет… — забормотала я, понимая, что это конец.

Острые клыки больно вонзились в метку. Мой дух, ослепленный артефактом, с восторгом раскрылся для духа чужого альфы. Я закатила глаза, впадая в знакомый экстаз…

А потом что-то произошло.

Было много яркого света… Энергия гудела в ушах, словно неисправные двигатели на корабле «стервятников». По всему телу чувствовалось странное приятное покалывание.

Все это прекратилось, так же внезапно, как и началось. Я сидела на полу, держась одной рукой за рану, и смотрела на Первого, который без сознания лежал рядом. Он был жив. И его сила возросла вдвое… нет… втрое!

Что я натворила?..

Нужно было убить себя прежде чем это произошло! С такой силой Первый уже не альфа… Он настоящее божество!

А теперь… теперь уже слишком поздно!

— Уну…

Первый слегка пошевелился, и я в ужасе отпрянула назад.

— Уну…

Он замотал головой, а потом распахнул глаза и замер. Его черные зрачки стали полностью белыми и светились таким же светом, как и пентаграмма. Я поднялась на ноги и начала пятиться назад, пока не уперлась в стену.

— Уну… Где ты?..

Мужчина неуклюже поднялся на ноги и повернул в мою сторону голову. Он меня чувствовал, но его глаза смотрели куда-то в пустоту.

Первый ослеп!

— Уну, — снова произнес он странным голосом, — Почему ты убегаешь?

Он полностью обезумел!

Первый медленно направился в мою сторону. Я спрятала дух и вжалась в стену, мечтая в ней раствориться.

Что же делать?.. Что делать?.. Куда спрятаться?

— Уну?.. Куда ты делась?..

Я в панике завертела головой, и мой взгляд зацепился за высохшую ступню какой-то мумии торчащей из углубления в стене. Не придумав ничего лучше, я забралась в ближайшую ко мне ячейку и замерла. Первый медленно приближался, на ощупь переставляя ноги.

Внезапно внутренняя поверхность ячейки подалась, изменяя размер углублений и подстраиваясь под мои размеры. Под правой ладонью выдвинулся рычаг, упираясь в мою ладонь.

— Уну! — раздалось совсем близко, и я увидела, как Первый идет вдоль стены, приближаясь ко мне.

Моя ладонь сжала рычаг, и… я начала погружаться в корабль…

Мой дух вдруг превратился в жидкость и потек по каналам. Сначала к пентаграмме и соседним ячейкам, потом по стенам и потолкам. Я начала проникать во внутреннюю ткань, к техническим отделам, где находились шарообразные энергетические батареи и светящиеся белым проводки-жилы. Я повстречала один единственный двигатель, который подобно сердцу, пульсировал, качая по кораблю энергию. Я потекла по каналам длинного коридора и вскоре добралась до выхода. Он был закрыт. Но я прекрасно видела, что происходило снаружи.

Вот мой альфа пытается разбить закрытый шлюзный отсек каким-то здоровым бревном. Он яростно кричит, его глаза полны отчаянья. Он следовал прямо за нами, но не успел догнать…

А вот неподалеку на земле сидит Нанук. Он жив. Один из солдат обрабатывает его рану на ключице. Похоже, что он успел оказать сопротивление в последний момент и нанести себе удар не в сердце…

Вдалеке за деревьями прячутся несколько человек. Селяне. Они опасливо выглядывают из-за своих укрытий и с подозрением наблюдают за ненавистными оккупантами. Среди них я узнаю Роберта…

Я оказалась сразу везде одновременно. Мой дух больше не принадлежал мне. Он стал частью Семени. Он слился с его первородной энергией. Все эмоции и переживания испарились. Я больше не боялась. Я больше не сомневалась.

Первый подошел к моей ячейке и попытался схватить мое тело, но защитное поле, которое образовалась над ней, не дало ему этого сделать. Сейчас я смотрела на него и понимала, что он не должен был делать того, что сделал. Он превысил допустимый порог наполнения. Его тело и разум не рассчитаны выдерживать такие нагрузки.

Но я могу это исправить. Я знаю как.

Сосредоточившись на пентаграмме, я активировала нужные потоки. Весь ее рисунок, все странные сплетения стали мне понятны, как будто я с рождения была с ними знакома.

Я позвала…

— Уну? — Первый развернулся к залу, — Вот ты где!

Мужчина, спотыкаясь, побрел на мой зов. Когда он оказался в середине рисунка, я запустила программу «очистки». Раздался громкий, наполненный болью, крик. Первый схватился за голову и рухнул на колени, теряя всю свою энергию. Она сочилась через все его раскрытые каналы, возвращаясь в Семя.

Я решила забрать у него все. Все до капли. Он прожил и так слишком долго. Слишком много страдал… И очень устал. Я прекрасно ощущала все его переживания, всю его многовековую боль.

Крик прекратился. Первый уронил голову и его руки безвольно повисли вдоль тела. Он сидел на коленях, находясь в сознании, но его душа была полностью опустошена.

«Уходи» — дала я ему мысленную команду и альфа с духом обычного человека поднялся с колен и медленно побрел к выходу.

Теперь, не поддерживаемый энергией Амарока, с каждым годом он будет стареть, доживая свой век, как обычный человек.

Когда он добрался до начала коридора, я открыла проход. Я видела, как Тогра и другие, удивленно уставились на шлюзный отсек, из которого, низко опустив голову, вышел Первый. Мой альфа, оттолкнув его в сторону, бросился в дыру прежде чем я успела ее захлопнуть.

Я не хотела его впускать. Мне нужно было сделать еще пару важных вещей…

— Лифен! — орал Тогра, несясь по коридору.

Когда он влетел в зал и оказался на середине пентаграммы, я снова запустила программу «очистки». Тогра удивленно закружился на месте, смотря на свои руки. Я возвращала его дух в исходное состояние. В то, какое оно у него было с рождения.

Тот альфа, что превратился в мумию, перед смертью совершил несколько грубых ошибок в системе. И сейчас я их исправляла. Пентаграмма не должна перекачивать энергией духи потомков Амарока. Она должна их восстанавливать, подпитывать, лечить… но не перегружать. Перегрузка со временем искажает психику ее носителя, вызывая маниакальные идеи и бесконечные кошмары…

Закончив программу, я сосредоточила свою энергию на системе управления. Похоже, что во время извержения вулкана, о котором рассказывал Первый, этот корабль сам зарылся в землю, стараясь сохраниться. Своеобразная автоматическая система защиты. Но вернуть его на поверхность было уже некому.

— Лифен! — Тогра увидел мое тело в ячейке и, подбежав, попытался пробить защиту, — Лифен! Очнись!

«Мне нужно еще время» — сообщила я своему альфе.

Тогра пораженно замер, но потом с еще большим остервенением стал пытаться пробить барьер ячейки.

— Лифен!!! — орал он, как ополоумевший, — Не делай этого!!! Вернись!!!

Больше не предпринимая попыток вразумить Тогру, я полностью сосредоточилась на управлении. Активировав батареи, я запустила двигатели, которые скорее больше напоминали гроздья винограда, вросшие в тело корабля. Управление было мысленным, и я заставила корабль подниматься. Никакой вибрации и тряски не ощущалось. Зал-сфера находился в некой невесомости, поглощая любые движения корабля и вращаясь в любом направлении, всегда оставаясь пентаграммой параллельно к поверхности земли.

Солдаты, находившиеся около шлюзного отсека, испуганно попятились назад, когда корабль стал подниматься из земли. Поверхность дна высохшего озера пошла трещинами, пласты грунта поднимались и опадали под натиском огромного овального тела. Когда Семя полностью вышло из земли, я плавно опустила его набок, стараясь не раздавить людей, разбегающихся в стороны.

Все. Я закончила.

Вернув свою энергию, я открыла глаза, и защитное поле сразу же исчезло. Не дав мне прийти в себя и снова привыкнуть к телу, Тогра буквально вырвал меня из ячейки, заключая в крепкие объятия. Настолько крепкие, что я запищала от боли.

— Тогра… — прохрипела я, — Ты меня раздавишь…

— Лучше раздавлю, чем оставлю тебя одну хоть на секунду! — сказал он, тяжело дыша, но хватку ослабил, — Будешь теперь везде ходить со мной за руку!

Я улыбнулась и закрыла глаза, наслаждаясь его близостью и нарастающим возбуждением. Погладив меня по спине, он случайно задел место укуса, и я невольно шикнула от боли. Это не осталось им незамеченным, и Тогра, разжав объятия, резко развернул меня к себе спиной.

— Что это?! — прорычал он.

Я промолчала. Не было смысла отвечать на очевидное. Первый меня укусил. И если честно, я рада, что он решил ограничиться этим, а не зашел дальше. Развернувшись к Тогре лицом, я взяла его за руку и повела в центр пентаграммы.

— Что ты задумала? — спросил он уже спокойным голосом, справившись с гневом и ревностью.

Загадочно улыбнувшись, я остановилась и начала стаскивать с себя разорванную сзади кофту. Следом на пол полетели бюстгальтер, штаны и трусы. Тогра стоял и молча наблюдал за моими действиями.

— Я предлагаю тебе завершить начатое, — ответила я, подходя и стаскивая с него одежду, — Тысячу лет назад прямо в центре этого зала потомки Амарока проводили здесь свадебные ритуалы.

— Хочешь возродить древние традиции? — ухмыльнулся Тогра, прижимаясь ко мне всем телом, — Неплохая идея!

Я не ответила. Не смогла. Меня поглотило сильное желание. Желание отдаться тому, кого я люблю. И этого желало не только тело, но и мое сердце…

Мы сливались в одно целое, наслаждаясь близостью друг друга и исцеляя душевные раны. Тогра поставил мне новую метку, стирая в моей энергии остатки чужого альфы.

А спустя два часа, когда мы полностью насытились друг другом, я снова подключилась к кораблю и открыла проход в шлюзном отсеке. Больше он не закроется, пока я сама не захочу этого сделать. Когда мы шли по коридору к выходу, то заметили, что он сильно изменил свою форму. Теперь тоннель уходил не спиралью вниз корабля, а извивался змейкой.

Странные, непонятные нам технологии. Определенно эта раса значительно превосходила нас в развитии.

Выйдя наружу, мы увидели огромное скопление людей, которые окружили Семя и с благоговейным ужасом его разглядывали. Здесь собрались селяне, среди которых я увидела Боба и Элли, солдаты во главе Агвина, мой отец и сестры Хута. Мугая и Ивона висли на Нануке, рыдая на взрыв и не слушая его гневных окриков.

— Невероятно… — прошептал мой муж, рассматривая огромный зеркальный корабль пришельцев, по форме напоминающий рисовое зернышко, — Как это произошло?

— Это сделала я, — призналась я, — Пока ты пытался вытащить меня из ячейки.

Тогра внимательно посмотрел на меня.

— Значит, это ты лишила меня энергии? — спросил он, сощурив глаза.

— Энергии я лишила Первого, а тебя я вернула в норму. Поверь, так будет лучше.

Он задумчиво посмотрел на меня, а потом обнял и прошептал, целуя в макушку:

— Я верю тебе, жена моя.

— Лифен! Малышка!

К нам подбежала Кавик, и Тогра разжал объятия, позволяя ей повиснуть на мне. Женщина начала рыдать, громко шмыгая носом и бормоча ласковые слова вперемешку с матами. Когда она немного успокоилась, я сняла с руки браслет и одела на ее запястье. Она недоуменно уставилась на подарок.

— Это артефакт отторжения, — объяснила я, — Достался мне от Первого. Если его одеть, то меченный дух перестает причинять омеге страдания.

Глаза Кавик расширились от удивления, а потом в них промелькнул алчный огонь. Я даже на мгновение засомневалась в правильности своего поступка. Все ли будет в порядке с окружающими мужчинами? Голодавшая больше века омега — страшная сила!

Вскоре ко мне подошел Виктор и задушил меня в своих медвежьих объятьях.

— Благодаря твоему маячку, — сказал он, надевая мне на руку копию моего раздавленного браслета, — Мы смогли отследить твое направление и сразу вылетели сюда. Но ты справилась сама. Что там произошло?

— Я расскажу тебе чуть позже, — пообещала я, наблюдая, как Кавик шлепает по заднице одного из солдат, — Сначала я хочу вернуться к Хаммеру.

— По возвращении устроим праздник, — сказал Тогра, подходя к нам и обнимая меня за плечи.

— Да уж, — задумчиво произнес Виктор, — Теперь со Старшими точно покончено. Это действительно стоит отпраздновать.

— Я не это имел в виду. Мы с Лифен теперь официально женаты.

Виктор удивленно нахмурился.

— Мы провели брачный обряд в Семени — пояснила я отцу, — Так же, как делали это наши предки.

— О… Поздравляю! — почему-то засмущался Виктор, потирая свой щетинистый подбородок.

Наше общение прервалось, когда Агвин попросил в краткости описать, что произошло. Я рассказала, о том, что смогла узнать от Первого и о том, что произошло внутри Семени. Узнав, что проход больше не закроется, Агвин сразу же отправился внутрь, прихватив с собой Виктора и нескольких солдат.

Когда мы собирались улетать, я заметила, что к Нануку подошел Боб и предложил ему подлечиться в медкапсуле. Сначала он отказался, но после того, как Мугая покрыла его трехэтажным матом, был вынужден согласиться и смиренно отправился в селение вместе с Ивоной и матерью.

— Полетели домой, — попросила я Тогру, чувствуя сильную усталость.

Когда скоростной катер поднялся высоко над облаками, я увидела, как на горизонте появляются первые лучи солнца. Мне вспомнился рассвет на другой планете, где я призналась в любви Тогре. Тогда я даже и представить себе не могла, через что мне придется пройти, чтобы наконец-то стать его омегой, а потом и женой.

Но теперь я была уверена, что все испытания пройдены, все несчастья остались позади. Впереди нас ждет только счастливое будущее…

Согретая этими мыслями и теплом своего альфы, я закрыла глаза и с улыбкой на устах уснула.