Кровь Пяти Драконов

Дикая Охота. Охота на монаха

Нелленс Авида не хотела обучаться боевым искусствам (и все же пришлось), не хотела становиться убийцей на службе собственного Дома (и все же пришлось), и уж точно не хотела уходить в Дикую Охоту (и все же пришлось). Радоваться можно было лишь тому, что выпавший ей орден Охоты – Контора Гармонии, и находится она на Благословенном Острове, а не где-то в глубине Предела.

Однако воля семьи определяет путь династа – так было со старейшинами Дома Нелленс, так остается и с молодежью. И не только в этом Доме, но и во всей Алой Династии. Авида иногда считала, что за двадцать лет убийственной работы сохранила жизнерадостность скорее из духа противоречия и крови Аспекта Воздуха.

Но в Конторе Гармонии ей неожиданно понравилось. Охота на Анафем никак не была связана с политикой Царства (о которой Авида уже слышать не могла), ее таланты наконец-то нашли применение против могучих врагов, а не финансовых и политических противников Дома. Свойственное Воздуху любопытство радостно ухватилось за возможность испытать ощущение сражения с опаснейшими врагами Империи, а взращенное Домом чувство долга цвело при осознании ее роли в этих битвах.

А еще – люди, ее коллеги-шикари, как называли одновременно и дракорожденных Охоты в целом, и рядовых Охотников, в число которых попала Авида. Совсем иные Возвышенные, нежели в Доме. Знаменитая воинской доблестью и нерушимой верой Пелепс Наджа, магистрат, а ныне – Охотница, могучий и непреклонный Катак Сетод, глава всех бойцов Конторы, обладающая тонким вкусом и огромными знаниями Мнемон Кехав…

И Идико. Ледааль Идико, Древесный лучник и мастер стиля Дракона Дерева. Последнее впечатляло особенно; некогда Авида сама постигала один из Безупречных стилей и знала, насколько это непросто. Кроме того, он вырвался живым из Шипов, города, захваченного Лордом Смерти, – за что Ледааля стоило уважать еще больше.

По мнению Авиды, Идико обладал тихим обаянием, которое всегда ее привлекало. А если еще добавить добрый характер, приятную внешность, спокойное чувство юмора… отличное сочетание, правда? За недолгую по меркам дракорожденных (и почтенную по меркам смертных) жизнь у Авиды было немало любовников, но она чувствовала, что с Ледаалем переживет совершенно новые ощущения.

Мешало лишь одно.

Идико был монахом и служил Безупречному Ордену чуть меньше, чем Авида жила на свете. А обет целомудрия монахи давали еще при вступлении в Первый Круг, что он сделал много лет назад; считалось, что любовные сношения отвлекают от пути к просветлению.

Ну что ж, Авида всегда считала, что иногда отвлекаться от высокого бывает полезно.

Штабом Конторе Гармонии служил Шпиль Азимута, мощный мэнс Воздуха, огромная шестиэтажная пирамида. Бойцам Охоты даже не требовалось покидать территорию Конторы, чтобы найти все необходимое или в мэнсе, или в окружающих его внешних зданиях. Было здесь и маленькое искусственное озеро, где полагалось очищать тело перед медитациями; геомантическая система хранила его всегда в чистоте.

Идико был человеком привычки, и следовал четкому распорядку, приходя к озеру в одно и то же время. И он как раз заканчивал омовение, выступив на берег, когда из-за окружавших озерцо деревьев возникла Авида.

Про себя Воздушная прокляла собственное чувство времени – потому что застать Идико полностью обнаженным не удалось, он как раз надел набедренную повязку, и поэтично именовавшаяся в трактатах о любви «когтем Дракона Дерева» часть тела лишь мелькнула перед глазами. Впрочем, Авида отметила про себя, что размерами питаемого Древесной силой «когтя» она не разочарована. Да и в остальном… крепкая худощавая фигура, вьющийся по коже зеленый узор, свидетельствующий о чистой и сильной крови, приятное лицо… Авида почувствовала, как ветер внутри нее становится все более теплым.

– Добрый день, шикари, – улыбнулся Идико, нисколько не смущенный.

– Теплая ли вода, уважаемый брат? – мягко спросила Авида; полупрозрачное одеяние нисколько не скрывало очертания фигуры, которой она заслуженно гордилась. Взгляд Древесного, исполненный исключительно доброжелательной вежливости удручал, но разговор ведь только начался…

– Очень хороша, – подтвердил монах, надевая сандалии.

– Вы практически обнажены, – заметила Авида, как бы невзначай проведя рукой по груди, очертив контур двух небольших, полных холмиков.

– Верно, – чуть удивленно кивнул Идико, наклоняясь за рясой.

– И на мне совсем мало одежды, – промурлыкала Воздушная, подходя ближе. Глаза ее искрились, на лице играла мягкая улыбка.

– Несомненно, – сдержанно согласился монах.

– И… – Авида подалась к собеседнику, еще более ласково улыбаясь, глядя ему прямо в глаза и проведя кончиками пальцев по коже, снимая капельки влаги, – может случиться что угодно…

Идико помедлил пару секунд, тепло улыбнулся, и сказал:

– Нет.

И двинулся прочь, учтиво кивнув на прощание.

Авида искренне порадовалась тому, что ее профессия учит самоконтролю, и что кидаться молниями в пределах Конторы неприлично.

«Ну хорошо, – подумала она, – это еще не конец».

Все те же трактаты часто уподобляли сплетение тел ветру, вьющемуся в ветвях дерева, и здесь такая метафора подходила как нельзя лучше. Что бы там дерево по этому поводу ни думало.

Нелленс Авида ладила далеко не со всеми коллегами. С некоторыми у нее просто не было ничего общего, с другими же взаимная неприязнь возникла сразу; в числе последних был принадлежавший Земле Сесус Лозон, строгий блюститель морали (по своему мнению) и занудный ханжа (по мнению Авиды). Судьба любит пошутить – именно Лозон проходил недалеко от озера и узрел сперва уходящего Идико, а потом – Авиду в откровенном одеянии и неожиданно для себя сделал верные выводы.

Угроза традициям возмутила Земную душу Лозона, и он немедленно перехватил Авиду, гневно заявив ей о «неподобающем поведением». Упреки Воздушная пропустила мимо ушей, пользуясь тем, что приказывать ей он не мог – ранг у них был одинаковым. Это и привело к тому, что десятком минут позже Земной ворвался в кабинет своего начальника, возмущенно заявив с порога:

– Вы знаете, что происходит?

– М-м? – отозвался Катак Сетод, изучавший рапорты разведки.

– Шикари Авида пытается соблазнить почтенного Идико, заставить его нарушить свои обеты! – гневно заявил Лозон, вскинув голову.

Сетод оторвался от бумаг, внимательно посмотрел на подчиненного и проронил:

– Поясните.

Сесус с радостью пояснил, но гневная речь, достойная любого Огненного дипломата, пропала втуне; выслушав его, Сетод опустил взгляд на рапорты, лишь констатировав:

– Боеспособности Конторы Гармонии происходящее не угрожает.

– А… – начал Лозон.

– Свободны, шикари, – сообщил Катак, и бойцу оставалось лишь покинуть кабинет, пылая не по-Земному бешеным гневом.

Почти сразу же он налетел на Пелепс Наджу, выгуливавшую ручного ездового ящера, и с оскорбленным видом поведал ей и о нечестивом поведении, и о равнодушии Сетода. Монахиня, послушав красноречивое объяснение, пожала плечами.

– Трудности закаляют дух, испытания обетов проверяют стойкость человека. Я уверена, что Идико не поддастся искушению. Вам бы тоже стоило смирить собственный пыл, Лозон.

Она смерила товарища выразительным взглядом, и молодой Земной постарался скрыть смущение. Лозон часто высказывал свое восхищение Наджей, и понимал, что его чувства выходят за рамки простого уважения… но до сих пор не подозревал, что монахиня может догадываться о них.

Благосклонно кивнув, Наджа увела ящера дальше, оставив Лозона в расстроенных чувствах.

Авида тем временем не собиралась оставлять свой замысел. С омовением не вышло, и повторять попытку не стоило. Идико наверняка теперь будет следить за окружением… да и повторяться неинтересно.

Во второй раз она застигла монаха в тренировочном зале во внешних зданиях, и некоторое время стояла, любуясь тем, как Идико скользит из стойки в стойку, плетет узоры ката, словно уподобляясь движению листьев на ветру. Тренировочный наряд не скрывал крепких мускулов, зеленый узор казался скользящим по коже плющом – а такое ощущение всегда казалось Авиде очень приятным.

Что ж, вот и повод… во время тренировки очень легко коснуться друг друга, прижаться всем телом, провести ладонью в самых чувствительных местах…

Она улыбнулась, решительно скользнула вперед, и заметивший движение Идико повернул голову, мгновенно останавливаясь.

– Шикари Авида, чем могу помочь?

– Я давно не встречалась с равным противником, уважаемый брат, – светло улыбнулась она, останавливаясь в трех шагах от порога и скользнув в начальную стойку. – Не окажете любезность?

Помедлив пару секунд, монах кивнул.

– С радостью.

– Отлично! – отозвалась Авида, и ветер взвился вокруг нее, напитывая тело стремительной Эссенцией.

Она с быстротой молнии сорвалась с места, немыслимым для смертного прыжком преодолев разделяющее их расстояние; руки дочери Нелленсов взвились вихрем ударов – и этот шторм столкнулся с непоколебимым древом, вросшим корнями в пол. Твердые, похожие на полированное дерево, ладони Идико блокировали ее выпады, быстрое уверенное движение увело его от подсечки.

Глаза Древесного вспыхнули живым зеленым огнем; ответный быстрый выпад прорвал сеть защиты, выплетенную Авидой, и той пришлось отпрыгнуть, спасаясь от удара, оттолкнуться от стены и вновь атаковать в полете. Ветер вновь взвился вокруг нее, окутав завесой, скрывая от глаз, растворяя в себе.

Идико мгновенно метнулся в сторону, перекатился – удар Авиды взбил воздух там, где он только что стоял. Тело монаха приобрело гибкость змеи, движения странной ката завораживали и не давали оторвать внимание от засветившегося мягким сиянием вьющегося по коже узора; Авида и замерла, зачарованно глядя на немыслимо мягкие и текучие движения…

И пропустила момент, когда Древесный внезапно разбил это впечатление ударом, верно уловив движение воздуха там, где стояла Воздушная. Твердая ладонь толкнула в плечо, Авида покатилась по полу, погасив энергию удара, но завеса невидимости развеялась.

Ее это нисколько не смутило. Прыжок вверх, стремительный бросок вниз, оттолкнувшись от потолка – вокруг Авиды заискрились крошечные молнии, собиравшиеся к кончикам пальцев.

Этот удар чуть не задел Идико, выхватывая из легких дыхание; тот едва успел уклониться, коротким резким движением перехватить Воздушную, послать мимо себя. Та снова перекатилась, вскочила, и мигом пригнулась, уходя от прошедшего совсем рядом выпада. Вспорола воздух ладонью, наткнувшейся на твердый блок, разорвала дистанцию, крутнулась на месте, набирая энергию удара…

На какое-то время они забыли об окружающем мире; в воздухе разлились ледяной ветер и молнии, столкнувшиеся с ароматом цветов и зеленым лиственным сиянием. Авида, казалось, обратилась в ураган, пытавшийся согнуть и оплести могучее древо – но не удавалось, каждый всплеск стихии встречала нерушимая преграда…

В конце концов они остановились, глубоко и одновременно выдохнули, и улыбнулись друг другу.

– Прекрасный бой, шикари, – искренне сказал Идико, вокруг которого извивались и расцветали лозы Древесной анимы.

– Для меня было честью столкнуться с вами, – отозвалась окруженная тысячью ледяных кристаллов Авида.

Поклонившись коллеге, монах направился прочь. Авида проводила его взглядом и мягкой, расслабленной улыбкой, потянулась вверх…

Улыбка сползла с ее лица, и Воздушная изо всей силы припечатала себя ладонью по лбу.

Увлекшись боем, она совершенно забыла про соблазнение!

За происходящим в зале через приоткрытую перегородку наблюдал стоящий поодаль Сесус Лозон, и душа его все больше кипела возмущением. По его мнению, подобное поведение оскверняло уже не только обеты, но и святость Безупречных стилей, боевых искусств, направляющих силу самих Драконов.

Но что толку увещевать эту легкомысленную распутницу! Если только кто-то из старших прислушается и повлияет…

Уловив краем глаза движение, Лозон повернулся, восклицая:

– Я спрашиваю – чего заслуживает такое развратное поведе…!

Слова застряли у него в горле, когда взгляд Земного наткнулся на кошмарную маску Циниса Имазы. Боевой чародей чуть склонил голову и хриплым низким голосом ответил:

– Я думаю, можно вонзить в половые органы меч, пропустить через него стихийную силу и посыпать рану острыми обсидиановыми осколками, добавляя также сто двадцать семь мелких ран просоленным лезвием по всему телу.

Это даже Лозону показалось чересчур, и он, вежливо поблагодарив за совет, побыстрее удалился. Имазы шикари побаивался еще со времен совместной Охоты, когда тот пожелал объяснить преимущества разъедающих плоть ядов на практике.

В Шпиле Азимута существовало немало залов для медитаций, однако же каждый монах обычно находил место, лучше всего гармонировавшее с его собственной Эссенцией. Для Идико таким местом стала роща на небольшом холме, созданная кем-то из Древесных прошлых веков. Здесь живая Эссенция чувствовалась особенно остро, и для медитаций над ее природой монах удалялся именно сюда. Расположившись в подобающей позе, скрестив ноги и развернув ладони к кронам деревьев, он впитывал чистую, живую силу Дракона Дерева, погрузившись в раздумье, восприятие переплетающихся потоков стихии, струившихся сквозь траву, деревья – и сквозь него, сквозь пронизывающую тело и душу Эссенцию. Такие размышления всегда наполняли сердце Ледааля удивительным спокойствием и тихим блаженством, умиротворенным восприятием всего сущего…

Однако же на сей раз его уединение было нарушено. Послышались легкие, почти невесомые шаги, и Идико нехотя открыл глаза, уже зная, кого увидит.

Авида стояла прямо перед ним; скользящий между стволами ветер слегка шевелил длинную легкую мантию женщины, играл прядями белых волос. Гостья с интересом рассматривала монаха – благо вся его одежда покоилась рядом, придавленная камнем.

Он не делал попытки закрыться – было уже поздно, и Воздушная наконец смогла разглядеть Идико полностью, от тщательно выбритой макушки, до крепкого мужского органа, к которому спускался изумрудный узор. В очередной раз она мысленно похвалила собственный вкус.

– Добрый день, шикари, – с невозмутимой вежливостью произнес Идико.

– Добрый день, уважаемый брат, – кивнула Авида. – Скажите, вы всегда разоблачаетесь перед медитацией?

– Только здесь, – отозвался Ледааль. – Без преграды Эссенция стихий чувствуется особенно остро, и отсутствие одежды помогает достичь гармонии между силами в природе и теле.

– Вот как… – задумчиво протянула Авида. – Но гармонии в теле можно достичь и иными способами.

Идико вздохнул.

– Да. Я заметил.

– Неужели? – с явным сарказмом отозвалась Воздушная. Монах на мгновение опустил глаза на траву, потом поднял взгляд, улыбнувшись.

– Поверьте, даже давшему обеты трудно не заметить. Я, конечно, слишком хорошо владею своим телом, чтобы показать…

– Стало быть, есть что показывать? – мгновенно уточнила Авида с живым интересом.

– Да, – спокойно признал Идико. – Если бы не обеты…

– Обеты, обеты! – раздраженно взмахнула рукой Авида. – Обязательства. Долг. Правила. Уж поверьте, уважаемый брат, я всю жизнь с ними знакома.

Она выразительно провела ребром ладони по горлу.

– Долг в Конторе я исполняю безупречно, верно? – Авида склонила голову набок, и Идико кивнул. – Ну хоть в жизни вне работы я могу себе что-то позволить? Я уважаю обеты Ордена, но… неужели только из-за них?

Она выпрямилась; налетевший ветер взметнул мантию, на мгновение явив изящную фигуру.

Несколько секунд Идико молчал, а потом улыбка исчезла с его лица.

– Важны не обеты, – тихо сказал он. – Важна дисциплина. Умение держать себя в руках.

– Почему? – наклонилась Авида. Вопрос казался очевидным, но что-то настораживающее звучало в голосе монаха. Убийце надо разбираться в интонациях, Воздушному – тем более.

– Шипы, – мягко ответил Идико. – Я вышел оттуда живым – но они до сих пор мне снятся.

Авида смотрела в темные глаза монаха, и видела, о чем он говорит, так же ясно, как если бы проникла в его мысли. Она видела город, охваченный бледным огнем, проломленные стены, и врывающихся внутрь врагов – зомби с серыми лицами и прогнившими глазами, скрепленные воедино скелеты, составляющие чудовищные костяные стоножки, измененные некромантией костяки и возвышающуюся над ними исполинскую крепость-труп, с которой спускаются окутанными горящими тенями рыцари Лорда Смерти. Она видела, как клинки бойцов Нижнего Мира с хрустом врубаются в плоть защитников, как при взгляде на анимы рыцарей смерти обычные воины валятся на колени, раздирая пальцами собственную плоть, как позвоночные цепи врезаются в наскоро выстроенную оборону и холодные костяные руки выдирают сердца у солдат, разбрызгивая по мостовым и стенам теплую алую кровь…

И как среди этого хаоса отчаянно бьется монах, посылающий в цель одну стрелу за другой и рвущий мертвецов ветвями Древесной силы… но их все равно остается слишком много.

Авида много читала о штурме Шипов. Воображение и то, что она знала об Идико, довершило картину.

– Дисциплина духа помогает не сорваться, – тихо продолжал монах, – и засыпать с осознанием своего долга перед миром и Драконами. Я не слишком боюсь снов… но они не дают отдохнуть – и что я тогда смогу сделать полезного, устав и не выспавшись?

Авида молчала. В голове крутилась мысль «Как только совершенно обнаженный человек может так вежливо выражаться?», взгляд же впервые скользил по телу монаха, впервые – без желания.

– Поэтому, – завершил Идико, – я не могу принять это, без сомнения… щедрое предложение. Даже если бы не было обетов.

Авида смотрела на него сверху вниз, откровенно любуясь зеленым узором на коже и мягким, спокойным лицом. Пожалуй, теперь она его понимала получше… да, значительно лучше.

– Ну что же… – задумчиво сказала она, – придется посвятить себя делам духовным…

Монах улыбнулся… и улыбка замерла на лице, когда Воздушная принялась стягивать мантию. Быстрое движение – верхняя одежда полетела в сторону, за ней последовала узорчатая длинная рубашка.

– Простите, – обрел дар речи Идико, когда Авида принялась распускать пояс, – но… что вы делаете?

– Как и сказала, – отозвалась она, – посвящаю себя духовному. Видите ли, я намерена взращивать свою Эссенцию, и…

Легкие штаны соскользнули на траву, и женщина осталась полностью обнаженной. Она вскинула голову, встряхнув белой косой, выпрямилась. Ветер прошелся по коже, тронул розовые соски на чистой белой груди, скользнул ниже, поиграв с белыми волосами, чей треугольник сливался с кожей между ног.

– …это лучше делать в соответствующем месте. Здесь ведь не только Дерево, тут силен и Воздух. А как мне только что объяснил специалист, – Авида лукаво улыбнулась, – чувствовать Эссенцию стихий лучше всем телом.

Она грациозно опустилась напротив Идико, скрестив ноги и устроив ладони на коленях. Точно так же, как и монах – и точно так же явив себя его взгляду, глубоко вздохнув так, что небольшая грудь поднялась и опустилась.

– Научите меня правильному дыханию? – попросила Воздушная.

– Конечно, – кажется, Ледааль восстановил самообладание. – Это достойное дело.

Авида скрыла улыбку. Да, медитация – занятие достойное всех Возвышенных… совместная – тем более. Она еще и приятна.

Интересно, когда она сможет попросить Идико показать, как правильно перемещать Эссенцию в теле? И когда она сможет прогнать кошмары – ведь они не приходят, когда кто-то спит рядом, сплетая свою силу с твоей и согревая своим теплом?

А Сесус Лозон может провалиться к демонам.

Боеспособности Конторы ничто не угрожает.

18.08.2012 – 24.08.2012