Круиз вдовы

I

Через полчаса, вскоре после полудня, в кабинете первого помощника находились четыре человека: Фейт Трубоди сидела на койке, грызя ногти и бросая исподтишка взгляды на Джереми Стрита, который стоял, глядя в окно. Никки перелистывал пачку бумаг, которую держал в руке. Бентинк-Джоунс прислонился к стене возле Фейт, иногда обращаясь к девушке, едва удосуживавшейся отвечать.

— Какого дьявола этот парень Стрейнджуэйз собрал нас здесь? — спросил Джереми у Микки.

— Я, как и вы, могу только догадываться, мистер Стрит.

— По крайней мере, у него могло хватить вежливости не заставлять нас ждать.

— Он ведет себя, точно Господь Всемогущий,— проворчал Айвор.

— Чьи пути неисповедимы,— вставил Джереми со своей надменной улыбкой.—А вот и он. И миссис Блейдон.

Дверь открылась, вооруженный матрос отдал честь, и Найджел помог прихрамывающей женщине войти в каюту.

Бентинк-Джоунс поспешил предложить даме единственный свободный стул. Она кивнула — ее профиль выглядел особенно пикантным в индийском платке — и довольно неуклюже села. Четыре человека смотрели на нее и Найджела с напряженностью детей перед началом игры.

— Я пригласил вас сюда,— заговорил Найджел,— потому что каждый из вас был так или иначе связан с двумя жертвами убийцы.

— Где Питер? Почему здесь нет Питера? — Голос Фейт звучал пронзительно.

— Питер под арестом. Он признался в преступлениях.

Последовало гробовое молчание, наполненное потрясением и недоверием. Затем Фейт, чье лицо побледнело настолько, что веснушки выступили на нем, как старые желтоватые оспины, громко крикнула:

— Это ложь! Я вам не верю! Вы никогда мне не говорили...

— Он написал признание,— прервал Найджел. Вынув из кармана лист бумаги, он протянул его девушке, которая, даже не взглянув на текст, свирепо разорвала его на кусочки.

— Эй, спокойнее, юная леди!— воскликнул Айвор.

— Она абсолютно права,— холодно заметил Найджел.— Признание ничего не стоит.

Фейт изумленно уставилась на него.

— Тогда... тогда почему вы его арестовали?

— Ради его же спокойствия. Ему грозит опасность от двух человек.

Джереми Стрит проницательно взглянул на Найджела.

— Вы имеете в виду, что убийц было двое?

— Нет. Ему угрожает опасность от убийцы и от себя самого. Питер уверен, что эти преступления совершило лицо, которое он безумно любит.

— Я? — Фейт с ужасом уставилась на Найджела.

— Питер пытается защитить это лицо. В нынешнем состоянии он может даже покончить с собой, дабы подтвердить свое признание.

— Тогда он дурак!— резко заявила Фейт.— Я говорила ему, что меня ни капельки не заботит то, что мне сделала мисс Эмброуз. Миссис Блейдон, почему вы молчите?

— К чему? Ведь мистер Стрейнджуэйз не сказал, что это вас пытается защитить ваш брат.

— Совершенно верно. Но Питер знает слишком много для душевного покоя убийцы. Это вторая причина, по которой я держу его под стражей.

— Послушайте, не могли бы вы прекратить говорить загадками и перейти к делу? — сказал Джереми Стрит.—Откуда вы знаете, что признание Питера ничего не стоит?

— Вы... вы... Как же я вас презираю!— Фейт, словно фурия, устремила на лектора ненавидящий взгляд.

— Сейчас я перескажу вам суть этого признания, и вы сможете судить сами. Питер говорит, что вчера во второй половине дня видел мисс Эмброуз и ее сестру загорающими в бухте — он находился выше, на склоне холма. Вскоре мисс Эмброуз одна пошла в сторону гавани. Питер сбежал с холма и остановил ее. Это была только вторая возможность поговорить с ней наедине, так как она почти всегда была вдвоем с сестрой,— первая возможность, кстати, представилась на Делосе, где его подслушали, когда он угрожал ей.

— Угрожал Ианте?

— Да, миссис Блейдон. Питер говорит — это совсем не похоже на историю, рассказанную им непосредственно до того.— что он остановил Ианту на тропинке и у них произошла бешеная ссора. Ианта снова отказалась признать обвинения насчет ее обращения с его сострой в школе — сейчас я не буду вдаваться в подробности — и говорила со злобой и презрением о Питерс и его чувствах к вам. Питер написал в своем признании, что это оказалось последней каплей. Вечером, выйдя из салона, чтобы принести накидку сестре, он увидел Ианту, идущую по прогулочной палубе, последовал за ней на полубак, оглушил ее ударом в челюсть и выбросил за борт. Потом Питер заметил Примроуз Челмерс, наблюдающую за ним из тени, потерял голову, задушил девочку и бросил ее в плавательный бассейн. По его словам, чтобы сделать все это, спуститься в каюту, взять накидку сестры и вернуться в салон, потребовалось несколько минут. Вся история,— закончил Найджел,— не выдерживает никакой критики.

— Не понимаю, почему,— возразил Джереми.

Фейт свирепо обернулась к нему.

— Ну еще бы! Как будто Примроуз просто стояла и наблюдала бы, пока Питер...

— Вот именно. Но самое главное — время и место так называемых преступлений Питера. Если он не прикончил мисс Эмброуз на острове, когда они ссорились и она довела его до белого каления, то зачем ему делать это вечером, когда он уже должен был немного успокоиться?

— Ну, вы еще и не такое наговорите,— неприятно усмехнулся Айвор.

— Безусловно.— Найджел окинул взглядом каюту. Сидя на койке и поджав под себя ноги, Фейт Трубоди внимательно наблюдала за ним своими блестящими зелеными глазами. Справа от нее прислонился к переборке Джереми Стрит, позвякивающий монетами в кармане синих парусиновых брюк с едва скрываемым нетерпением, которое он проявлял, будучи после лекции прижатым к стене кем-нибудь из слушателей, изливавшим свои чувства. У противоположной стены стоял Никки, молчаливый, внимательный и озадаченный; его подвижные черты, как у актера, отзывались на каждый поворот в диалоге. Айвор Бентинк-Джоунс примостился на дальнем от Фейт конце койки, обхватив руками колени и глядя на Найджела с видом игрока в покер, готового блефовать.

Стоя спиной к двери, Найджел переводил взгляд с одного на другого.

— Безусловно,— повторил он,— единственной, отчаянной целью признания Питера было отвлечь меня от правды — от того, что мисс Эмброуз была убита не на этом корабле.

Последовали несколько секунд ошеломленного молчания, после чего все заговорили одновременно:

— Не на корабле? Не понимаю!

— Вы, должно быть, спятили, мистер Стрейнджуэйз.

— Тогда где же ее убили?

— Но из ваших слов я поняла...

— Да, миссис Блейдон? — спросил Найджел, задумчиво глядя на нее.

— Ну, что тело Ианты было прибито к берегу.

— Убийца хотел, чтобы мы так считали.— Найджел обратился к четверым другим слушателям: — Перед тем, как мы поднялись сюда, я рассказал миссис Блейдон, что на Калимносе обнаружили тело женщины. Одежда и внешность в целом соответствовали описанию мисс Эмброуз, которое мы передали властям на Калимнос. Тело застряло под скалой в бухте, где она и ее сестра вчера купались. На затылке имелась рана... Простите, миссис Блейдон, но я вынужден вновь перечислить все эти подробности.

Женщина закрыла лицо руками.

— Мне это кажется абсолютно непростительным с вашей стороны,— заявил Джереми, тряхнув по-лошадиному головой и произнеся фразу голосом, похожим на ржание.— Не понимаю, какую цель вы можете преследовать?..

— Поймете — в свое время.

Айвор Бентинк-Джоунс склонился вперед — выражение его лица было одновременно наглым и скучающим.

— И откуда же великий детектив знает, что тело не было сброшено с корабля и прибито к берегу?

— Во-первых, мисс Эмброуз не исчезала до четверти десятого вечера. Корабль отошел от Калимноса в шесть. К девяти пятнадцати мы должны были находиться в шестидесяти милях от острова. Утопленные тела не всплывают на поверхность несколько дней. Капитан сказал мне, что считает почти невозможным, чтобы ветер и течение переместили погруженное в воду тело на шестьдесят миль между четвертью десятого вечера, когда нам сообщили об исчезновении мисс Эмброуз, и одиннадцатью тридцатью пятью сегодняшнего утра, когда ее тело обнаружили.

— Почти невозможно? — осведомился Айвор, оглядываясь на других, словно попал в самую точку и ожидал аплодисментов.

— Конечно, я глупая, и к тому же вчера вечером неважно себя чувствовала, но мне непонятно, каким образом мою сестру могли убить где-то еще. Вы же сами сказали, что она находилась на корабле до четверти десятого.

— В течение короткого времени на лекции видели женщину, которую приняли за вашу сестру. Там было темно, и ошибиться не составляло труда. В принципе, любого человека может изображать кто-то другой, Никки расспрашивал контролера, который собирал карточки высадки во время возвращения пассажиров. Ему показали паспортную фотографию мисс Эмброуз, и он не припомнил, чтобы она возвращалась на корабль.

— Он легко мог не заметить ее,— запротестовал Джереми.— Вы проверили количество возвращенных карточек?

— Конечно. Количество соответствует выданному утром.

— Ну, тогда...

— Убийца мисс Эмброуз, очевидно, протянул две карточки, скрепленные друг с другом, чтобы контролер принял их за одну,

— У вас есть какие-нибудь доказательства этого? — усмехнулся Айвор.

— Нет.

Джереми снова тряхнул головой.

— Вы просто тратите паше время на эти нелепые теории.

— Согласен, что признание убийцы сэкономило бы время.— Найджел посмотрел в глаза Джереми Стриту.— Теперь, согласно вашей истории, миссис Блейдон...

— Надеюсь, вы знаете, что говорите, мистер Стрейнджуэйз. Но разве вы забыли, что я видела Ианту перед лекцией? Я принесла ей фрукты сразу после обеда и абсолютно уверена, что это была она, а не некто, выдававший себя за нее.

— В том, что она была в каюте, мы можем полагаться только на ваши слова.

Послышался знакомый смех.

— Но, дорогой мистер Стрейнджуэйз, зачем мне говорить, что Ианта была в каюте, если ее там не было?

— Вы должны были сказать это в том случае, если это вы изображали Ианту на лекции.

Обведя взглядом остальных, женщина сделала беспомощный жест, означавший: «Очевидно, я сплю. Все это полнейшее безумие».

— В конце концов,— продолжал Найджел,— кто мог изображать вашу сестру лучше вас?

— Мой дорогой сэр!— воскликнул Никки.— Они ведь совсем непохожи! Как это могло прийти вам в голову? Очаровательное создание, истинная наяда и...

— Мисс Мэссинджср — скульптор. Когда она впервые увидела миссис Блейдон и ее сестру, то обратила внимание на их сходство в фигуре, костном строении и так далее. Никто из нас не видел миссис Блейдон без макияжа. А епископ Солуэйский говорил мне, как походили друг на друга сестры, когда были девочками.

— Весь этот разговор кажется мне просто нереальным. Не понимаю, почему я должна продолжать потворствовать вашим буйным фантазиям, мистер Стрейнджуэйз.

— Вы в полном праве уйти,— ответил Найджел.

Женщина пожала плечами, затем сказала почти весело:

— Пожалуй, я останусь. Не могу противостоять искушению узнать, к чему приведет весь этот вздор.

Сама того не зная, она говорила за всех. Казалось, Найджел представил им фантастический кокон, состоящий из немыслимых парадоксов, и им не терпелось узнать, что вылезет из этого кокона, когда Найджел вскроет его.

— Вы, кажется, намекаете, мистер Стрейнджуэйз, что я убила свою сестру?

Найджел не ответил, продолжая наблюдать за ее профилем.

— Вы сказали,— настаивала она,— что кто-то выдавал себя за нее. Согласно вашей теории, тот, кто это делал, очевидно, и должен быть убийцей.

— Нет. Это не «очевидно». Предположим, вы изображали сестру с целью защитить кого-то еще — предоставить убийце алиби.

— Тогда кем же может быть этот убийца, которого я защищаю? — спросила она тоном медсестры, успокаивающей душевнобольного.

— Раз уж мы играем в загадки,— вмешался Бентинк-Джоунс,— то я знаю ответ. Этим человеком может быть только наш почтенный ученый — мистер Джереми Стрит.

— Что, черт возьми, вы имеете в виду? — воскликнул Джереми.

— Вы — единственный из нас, у кого есть железное алиби на время, когда, как предполагалось, мисс Эмброуз была убита или покончила с собой. Вы читали лекцию,— сказал Айвор, улыбаясь компаньонам.

Джереми Стрит презрительно фыркнул.

— Это превращается в фарс. Вы, кажется, сбросили со счета этого несчастного ребенка. Или, по-вашему, Примроуз, как и мисс Эмброуз, была убита на острове?

— К этому я перейду позже,— отозвался Найджел.— Вы говорили мне, мистер Стрит, что когда вчера сошли на берег вторично, то провели все время, читая, на склоне холма к западу от гавани. Вы ни разу не покидали это место?

— Ни разу.

— Питер Трубоди видел ваши книги и рюкзак, но вас поблизости не было. Значит, вы уходили.

Джереми Стрит тряхнул головой, как лошадь, отгоняющая мух.

— Ну, может, я и отошел на пару минут — размять ноги.

— И вы читали отнюдь не детективный роман.

— Не понимаю, что вам за дело до моего чтения.

— Что все это значит? — осведомилась Фейт Трубоди, с любопытством и тайным злорадством наблюдая за замешательством Джереми.

— В двух словах следующее,— ответил Найджел.— У мистера Стрита имелся мотив для убийства Ианты Эмброуз, и он мог видеть ее с того места, где сидел, идущей по тропинке — согласно показаниям миссис Блейдон, ее сестра ушла назад в гавань одна около без четверти пять. Мистер Стрит мог сбежать вниз с холма, перехватить ее, ударить по затылку и сбросить тело в море. Позднее труп могло прибить туда, где его нашли. Какие будут комментарии, мистер Стрит?

— Какие могут быть комментарии по поводу этого нагромождения лжи?

— Лжи? Почему вы сказали мне, что читали детективный роман и не сходили с места?

— Я не убивал мисс Эмброуз.— Лектор заметно повысил голос.

— Знаю, что не убивали. Вы не из тех, кто убивает под влиянием момента, и не могли знать заранее, что вам представится удобный случай вчера во второй половине дня. Полагаю, у вас был иной план в отношении мисс Эмброуз.

— Это зловредная чушь.

— План, связанный с тем, что вы читали на холме.

Джереми Стрит бросил на него свирепый взгляд и направился к двери. Снаружи его остановил вооруженный матрос, но по знаку Найджела позволил ему идти.

Найджел не питал особых сомнений относительно уверток Джереми. Вчера Фейт отвергла его предложение выйти за него замуж. Этот удар по его тщеславию, вкупе с попыткой шантажа со стороны Бентинк-Джоунса, побудили его отыграться на Ианте — первоначальном источнике его неприятностей. Он должен был сделать так, чтобы па сей раз Ианта не унизила его во время лекции, и более того — побить врага его же оружием. Несомненно, Джереми зубрил текст и изучал новейшие комментарии, виденные Питером, с целью завлечь Ианту в ловушку, если она вновь станет нападать на него на лекции. Опытный лектор почти всегда может поставить в дурацкое положение слушателя, вылезающего с назойливыми вопросами. Унижение Ианты на публике принесло бы ему удовлетворение само по себе, а доказательство превосходства своей учености над ученостью Ианты вернуло бы ему доверие мистера Трубоди, в чьей финансовой поддержке нуждался Джереми. Весь план, конечно, был детским, мелочным и недостойным, однако он, несомненно, казался привлекательным такому тщеславному человеку, как Джереми, который более всего опасался оказаться разоблаченным. Отсюда смущение Джереми, когда Найджел впервые спросил его о том, что он читал, и ложь насчет детективного романа. Что касается утверждения, что он никуда не отходил, то, возможно, Джереми Стрит искренне забыл, что это не так.

Найджел не хотел дальнейшего унижения Стрита. Отмахнувшись от вопросов Фейт, он сказал:

— Миссис Блейдон и Стрита не связывало абсолютно ничего, поэтому нет причин, по которым она могла бы выдавать себя за свою сестру, чтобы защитить его.

Женщина у стола устало вздохнула.

— Хорошо, если бы вы вовсе выбросили эту идею из головы.

— Вам придется потерпеть меня еще немного.— Найджел бросил на женщину быстрый взгляд, потом обратился к остальным, как будто ее там не было: — Если следовать теории, что миссис Блейдон изображала свою сестру, то она могла быть вольным или невольным соучастником. Это приводит вас к вам, Никки.

Администратор круиза конвульсивно дернулся.

— Ко мне? Вы окончательно рехнулись? — Отшвырнув зубочистку, которой он орудовал, Никки шагнул к Найджелу.

— Ваше алиби на вторую половину дня вчера...

— Погодите, мистер Стрейнджуэйз! Не забывайте, что мое сообщение было строго конфиденциальным.

— Подтвердит ли ваше алиби лицо, с которым вы были? И как я могу знать, что вы двое не сговорились между собой?

— Но я думал, вы мне верите!

— Да, но поверит ли вам афинская полиция? Дела могли обернуться для вас плохо. Вас слышали, когда вы говорили наедине с миссис Блейдон об удобном пляже. Другим пассажирам вы о нем ничего не сказали. Похоже на назначение свидания, верно? Вы идете туда — мисс Мэссинджер и я видели, как вы крались в ту сторону. Но, добравшись до бухты, вы обнаруживаете, что мисс Эмброуз тоже там. Происходит ссора. Мисс Эмброуз оскорбляет вас. Вы выходите из себя и ударяете ее — слишком сильно. Теперь нужно избавиться от трупа. Вы засовываете его между скалами — по-видимому, мисс Эмброуз была убита там, где нашли ее тело. После этого вы и мисс Блейдон составляете план — нужно создать иллюзию, что ее сестра была убита пли покончила с собой на корабле. Вам легче, чем кому бы то ни было, смошенничать с карточками высадки. Ваша связь с миссис Блейдон...

— Я нахожу это в высшей степени недостойным!

— Вы в полном праве удалиться, миссис Блейдон,— вторично сказал Найджел.

— Вы полагаете, что я стала соучастницей убийства моей сестры из-за... привязанности к этому человеку?

— Положение выглядит все более забавным,— со злобной ухмылкой заметил Айвор.

— Придержите язык, вы, мразь!— рявкнул Никки.

— Такой линии может придерживаться и Полиция,— холодно продолжал Найджел.— Мы все видели, как заботлива и внимательна была миссис Блейдон к своей сестре. Тем более кажется странным, что она позволила ей одной возвращаться в гавань после солнечного удара.

— Я же вам объяснила. Вы и понятия не имеете, какой упрямой могла быть Ианта.

— Должен признать,— сказал Найджел,— что не могу себе представить миссис Блейдон в качестве добровольной соучастницы убийцы ее сестры.

— Даже мужчины, в которого она влюблена? — нагло осведомился Айвор.— То, как эти двое вели себя на публике...

— Мы уверены, что вы знаток человеческого поведения,— прервал Найджел, повысив голос, чтобы подавить взрыв, вызванный замечанием Бентинк-Джоунса.— И знаем, почему. Если миссис Блейдон была невольной соучастницей, то нам незачем далеко искать убийцу.

— На сей раз вы говорите при свидетелях. За клевету можно попасть под суд. Следите за собой.

— Ну так я скажу!— крикнула Фейт Трубоди.— Мне наплевать на ваши угрозы! Вы пытались шантажировать Джереми, маленькая толстая жаба! Вы с помощью шантажа вынудили миссис Блейдон изображать ее сестру. Вы это имели в виду, мистер Стрейнджуэйз?

— Есть комментарии? — спросил Найджел, в упор глядя на Айвора.

— В случае необходимости комментарии найдутся у моего адвоката.

— На вашем месте я не стал бы взывать к закону. Чем этот человек угрожал вам, миссис Блейдон?

— Ничем. Повторяю: вы заблуждаетесь. Это абсурдно, нелепо.

— Могу я спросить, крепко ли вы спите?

— Право, не понимаю... Да, довольно крепко.

— Вы говорили мне, что вчера заснули в бухте, а когда проснулись, то увидели, что ваша сестра выглядит больной. Вы уверены, что она была жива?

— Конечно, она была жива.— Красивые глаза широко открылись.— О, вы думаете, что мистер Бентинк-Джоунс мог убить Иакту, пока я спала,— подкрасться сзади и оглушить ее, прежде чем она успела закричать и разбудить меня?

— Питер Трубоди сказал, что видел вас обеих с холма и подумал, что ваша сестра мертва.

— Знаю. Я все объяснила глупому мальчику на танцах. Бедная Ианта потеряла сознание, а я случайно уронила ее голову на камень. Но она ушиблась не так сильно, чтобы получить рану... О, понимаю, вы думаете, что произошел несчастный случай, а я потеряла голову и наболтала всякой лжи.— Женщина, до сих пор говорившая медленным усталым голосом, последние слова произнесла неожиданно быстро.

— Жаль,— промолвил Найджел.— Ибо, насколько я понимаю, у Бентинк-Джоунса был весьма сильный мотив для убийства Примроуз Челмерс.

— Вот как — теперь уже Примроуз? — буркнул Айвор.

— Да. Если в этом деле хоть что-нибудь ясно, так это то, что убийца считал, что Примроуз видела его преступление.

— Н-но вы сказали, что убийство п-произошло не на корабле,— запинаясь, произнес Никки.

— Так оно и есть. Примроуз шпионила за мисс Эмброуз, когда та загорала в бухте. Она записала в своей книжке то, что видела. Когда обнаружили ее тело, записной книжки не оказалось ни в спорране, где она всегда ее хранила, ни в ее каюте. Бентинк-Джоунс наконец признался мне, что украл записную книжку — по его словам, с трупа. Чернила расплылись и стали нечитаемыми. Разобрать было можно только последнюю запись, сделанную карандашом.

— Но я же рассказал вам, что она записала!— воскликнул Айвор, вытирая лоб.— Это не имело никакого отношения к убийству мисс Эмброуз!

— Да, вы рассказали под сильным давлением. Но откуда мне знать, что вы говорили правду? Вы признались, что украли записную книжку, уверяя, что взяли ее с мертвого тела. Но предположим, что вы украли книжку у живой девочки и узнали, что она была свидетельницей вашего преступления на острове? Книжка была у вас, но знание оставалось в голове у ребенка. Поэтому Примроуз должна была умолкнуть раз и навсегда. Естественно, когда я допрашивал вас утром, вы сообщили ложную версию того, что она записала.

— Вы проклятый обманщик!— пробормотал Айвор, злобно глядя на Найджела.

— Зачем кому-то могло понадобиться убивать ребенка, если только не с целью уничтожить доказательство, своего преступления? Кто, кроме вас, знал о существовании этого доказательства в записной книжке?

— Не забудьте,— возбужденно вмешалась Фейт,— что вчера вечером я видела, как он шел за Примроуз к плавательному бассейну.

— И еще один свидетель видел Примроуз, идущую в том же направлении вместе с женщиной, которую упомянутый свидетель принял за Ианту Эмброуз. Я вынужден снова спросить у вас, миссис Блейдон: имел ли этот человек какую-то власть над вами и вынудил ли он вас изображать вашу сестру?

Женщина провела ладонью по лбу.

— А « вынуждена снова вам ответить: нет.

— Очень хорошо,— промолвил после паузы Найджел.— Оставим идею вашего вынужденного соучастия. Но боюсь, что это открывает перед нами еще менее привлекательную перспективу. Допустим на момент, что Бентинк-Джоунс не убивал мисс Эмброуз и что его показания о том, что Примроуз записала в своей книжечке, правдивы.

Подойдя к двери, Найджел обвел взглядом четверых слушателей и вынул из кармана лист бумаги. В каюте становилось жарко — на лбу Фейт, у корней светлых волос, выступили капельки пота; Айвор снова вытер физиономию; смуглая кожа Никки поблескивала, как полированное дерево. Все трос казались пребывающими в полной растерянности, словно потерпевшие кораблекрушение, дрейфующие неизвестно куда в лодке без парусов и весел.

Найджел развернул лист бумаги.

— Вот что видела Примроуз — плетеную сумку, выплывающую из-под скалы, и руку и голову пловца, поймавшего ее.

Он сделал паузу. Молчание прервала Фейт:

— Что с вами, миссис Блейдон? Вы плохо себя чувствуете?

— Это все, что она видела? — осведомилась женщина.

— Все, миссис Блейдон,— кивнул Найджел.

Женщина, застывшая в причудливой позе, сердито встряхнулась.

— Тогда из-за чего вся эта суета?

— Примроуз думала, что пловцом, которого она видела, была Ианта. У пловца была темная голова — по ее словам, «как у тюленя»,— и не было купальной шапочки. Миссис Блейдон всегда носила желтую шапочку. Но Ианта всем говорила, что не умеет плавать. Примроуз решила, что это была Ианта и что она поймала ее на лжи. Миссис Блейдон, вы никогда не упоминали об уплывшей в море плетеной сумке.

— Боже мой, не могу же я вес помнить,— раздраженно ответила женщина.

— Когда это произошло?

— Как раз перед обмороком Ианты. Как я вам говорила, я пыталась оттащить ее в тень. При этом я случайно столкнула ногой сумку со скалы в воду.

— А потом Ианта потеряла сознание?

-Да.

— И вместо того, чтобы приводить ее в чувство, вы поплыли за сумкой?

— Я поплыла за ней именно для того, чтобы привести Ианту в чувство. В сумке был флакон нюхательной соли.

— Понятно.

— И я так спешила, что не надела шапочку. Ну что, это облегчило вам душу?

Найджел снова заглянул в лист бумаги.

— Примроуз была почти уверена, что видела Ианту. Она придумала план, чтобы убедиться в этом. Этот план явился причиной ее смерти — я вскоре к этому вернусь. Сперва позвольте мне реконструировать убийство в бухте.— Он опять обратился к трем остальным присутствующим, словно четвертой в каюте не было.— Миссис Блейдон оглушила сестру тяжелым камнем...

— Вы с ума сошли!— воскликнул Никки.— На пляже, где кто угодно мог ее видеть?

— Она и ее сестра пробыли там час или два — достаточно, чтобы убедиться, насколько это уединенное место. Единственными людьми, появившимися там, были Челмерсы, от которых Ианта быстро избавилась, к счастью для ее сестры. Они находились у самого моря, скрытые с одной стороны тропинки крутой нависающей скалой и валунами.

— Но любой, идущий с востока, мог их видеть,— возразил Никки.— Стоит только обогнуть выступ холма, идя по тропинке из гавани, и открывается вид прямо на бухту...

— Вы, кажется, отлично знаете это место, Никки.

Администратор круиза бросил на Найджела сердитый взгляд и угрюмо замолчал.

— Дело в том, что по каменистой тропе нельзя идти бесшумно. Вы бы услышали шаги приближающихся людей, прежде чем они обогнули бы насыпь. Звуки быстро разносятся в морском воздухе. Как я говорил, миссис Блейдон оглушила сестру камнем, потом втащила тело в воду и затолкала под скалу. Она не могла знать., что Питер Трубоди наблюдает за ней с холма..

Фейт Трубоди шумно выдохнула воздух.

— Питер увидел Ианту, лежащую на скале у воды. Он увидел миссис Блейдон — обнаженную, если не считать купальной шапочки,— которая подняла голову сестры и уронила ее па камень. Миссис Блейдон только что ударила Ианту и хотела убедиться, что она без сознания. У Питера создалось впечатление, будто Ианта мертва,— что соответствовало действительности. Это вызвало у него шок, и он убежал не оглядываясь. Причиной шока было то, что, хотя Питер и не видел, как все произошло, инстинкт подсказал ему, что миссис Блейдон ответственна за смерть Ианты. Он не мог оставаться там ни минуты. Если бы он сделал это, то увидел бы, как миссис Блейдон втащила тело сестры в воду и запихнула под скалу, где никто, идущий по тропинке, не мог бы его заметить. Когда она это делала, купальная шапочка свалилась у нес с головы. Выйдя из воды, она увидела, что ее платье и плетеная сумка упали в море и сумка плывет от берега. Миссис Блейдон прыгнула в воду, не надевая шапочку, потому что ей было очень важно не потерять сумку, в которой лежала карточка высадки Ианты.

Глаза женщины, ставшие ошеломленными и встревоженными, вновь встретились с глазами Найджела.

— Вы не должны говорить такие ужасные вещи!

— Избавившись от тела и достав из воды сумку и мокрое платье, миссис Блейдон надела купальный халат и перешла на другую сторону бухты, где могла высушить платье на солнце. Мистер Челмерс застал ее там примерно через полчаса. Кстати, он сказал мне, что «ее купальные принадлежности и платье сохли на камнях»,—интересная подсознательная уверенность, ибо он едва ли мог видеть с тропинки, что платье было мокрым. Несмотря на предупреждение мистера Челмерса, что уже поздно, миссис Блейдон чуть не опоздала на корабль, не так ли?

— Я повредила лодыжку и поэтому задержалась.

— Миссис Блейдон должна была прибыть как можно позднее. Появившись на борту в последнюю минуту, она могла среди общей суеты легко подсунуть контролеру карточку Ианты вместе со своей. Ей это удалось. Теперь существовало доказательство, что Ианта вернулась на корабль. Это было очень важно, так как если бы остальные детали плана миссис Блейдон не сработали, следствие быстро обнаружило бы, что фактически никто не видел Ианту идущей назад по тропинке, ожидающей на причале или возвращающейся на «Менелай».

Найджел прочно завладел вниманием публики. Они словно чувствовали, что, заведя их в несколько тупиков, он наконец вывел их на открытую дорогу. Подобно присяжным, возвращающимся, чтобы вынести вердикт «виновен», они отводили глаза от женщины «на скамье подсудимых». Никки, казалось, хотел протестовать, но был не в силах это сделать. Бентинк-Джоунс расслабился и наблюдал за Найджелом с выражением наполовину скептическим, наполовину уважительным. Фейт Трубоди, охваченная приступом нервной зевоты, ерзала, грызла ногти и теребила светлые волосы. Что касается женщины, обвиняемой Найджелом, то напряженная поза и беспокойный взгляд свидетельствовали об испытываемой ею тревоге. Послышался гудок корабля, и она резко вздрогнула.

— Мы уже подходим к берегу? — спросила Фейт с нервным смешком.

Найджел продолжал, говоря немного быстрее:

— Миссис Блейдон видят за обедом одну. Она сообщает нам, что отнесла Ианте фрукты в каюту, что Ианта чувствует себя лучше и придет на лекцию. После обеда миссис Блейдон проводит некоторое время в барс, потом уходит «переодеться для танцев». Она идет к себе в каюту, удаляет макияж й надевает одежду сестры. Помните, что после того, как двух сестер видели в бухте, больше никто не видел их вместе. Изображая Ианту, миссис Блейдон идет на лекцию; она ведет, себя таким образом — тяжко вздыхает, бормочет про себя,— чтобы впоследствии исчезновение Ианты сочли самоубийством. Мы должны были подумать, что Ианта сама бросилась за борт. Тело найдут в бухте только через несколько дней — а это достаточно долго, чтобы предположить, будто его прибило к острову течением и ветром. Но в этот момент план Примроуз Челмерс пересекся с планом убийцы.

Примроуз встала, когда «Ианта» ушла с лекции, последовала за ней к прогулочной палубе, догнала ее и, согласно одной свидетельнице, схватила за рукав и заговорила, не давая ей уйти. Эта свидетельница говорила, что «мисс Эмброуз словно застыла и попыталась вырвать руку, как будто ей хотелось уйти с палубы к себе в каюту». Ей и в самом деле очень этого хотелось — теперь одна сестра должна была исчезнуть, а другая — вернуть свой собственный облик. Но Примроуз что-то сказала «Ианте», заставившее ее изменить намерение. По этому поводу не может быть особых сомнений — Примроуз намекнула, что видела днем в бухте нечто странное.

Все, что хотела Примроуз, эго, конечно, подтвердить свою уверенность, что Ианта лгала, говоря, что не умеет плавать. Она повела женщину, которую принимала за Ианту, на полубак под предлогом поисков уединенного места, подошла с ней к бассейну и столкнула ее в воду.

Случайно я в этот момент находился у открытого окна в салоне и услышал слабый крик и всплеск. Через несколько секунд звуки повторились. Произошло следующее: Примроуз осталась на краю бассейна посмотреть, умеет ли женщина плавать. Оказалось, что умеет. Она быстро, подплыла к девочке, схватила ее за лодыжки, втащила в воду и задушила. Мы не знаем, что сказала ей Примроуз по пути к бассейну, но этого было достаточно, чтобы убедить ее — как выяснилось, ошибочно,— будто ребенок видел убийство в бухте.

Еще одна свидетельница видела женщину, которую также приняла за мисс Эмброуз, спешащую вниз к себе в каюту и закутанную с головой в плед. Убийца подхватила его на палубном стуле по дороге от бассейна, чтобы прикрыть им мокрые волосы и одежду. Было около четверти десятого — спустя пять минут после ухода «Ианты» с лекции.

— Постойте,— прервал Айвор.— Разве кто-нибудь не должен был заметить влажные следы на лестнице или в коридоре?

— Не обязательно. Ковровые дорожки на полу темного цвета. Вы сами были слишком заняты, шпионя за Никки, чтобы смотреть на ковер, а Никки был поглощен сначала предстоящим свиданием, потом данным ему отпором. Другие пассажиры, конечно, могли заметить следы, но они бы не усмотрели в этом ничего необычного — люди постоянно бегают мокрыми из бассейна или душа в каюты. Итак, Никки входит в каюту миссис Блейдон. Не хочу вдаваться в подробности, но он обнаруживает там обнаженную женщину с мокрыми волосами и телом. Она едва успела сбросить мокрую одежду. Миссис Блейдон пыталась объяснить это тем, что она якобы приняла душ перед тем, как одеться для танцев. Я должен был поверить, что светская женщина, всегда носившая шапочку по время купания, пошла в душ перед танцами, не прикрыв голову!

После ухода Никки она одевается и накладывает макияж, чтобы появиться через двадцать минут на танцах вновь в облике Мелиссы. Процедура прошла быстро. У нее не было времени толком высушить волосы, поэтому она опрыскала их лаком — Питер Трубоди подметил это па танцах,— дабы объяснить то, что они выглядят влажными. Можно только восхищаться подобным вниманием к деталям при таком нервном напряжении...

— Стойте! Это форменное безумие! Я только что подумала кое о чем. Это доказывает, что я никак не могла изображать Ианту. Моя лодыжка! Ианта ведь не хромала, когда ее видели на лекции и после, па палубе, не так ли? Я повредила лодыжку и не могла ходить, не хромая.

— Конечно!— возбужденно воскликнул Никки.— Это доказывает, что леди невиновна.

Найджел задумчиво смотрел на лицо женщины, обеспокоенное и напряженное под толстым слоем косметики.

— Боюсь, что нет. У мисс Эмброуз была довольно неуклюжая походка. Лодыжка миссис Блейдон не была сильно растянута — всего лишь немного распухла. Она могла ступать на ногу, не обнаруживая хромоту. Возможно, она нарочно подвернула лодыжку, чтобы лучше имитировать неловкую походку Ианты.

Лицо Никки вытянулось. Фейт ожесточенно грызла ногти. Физиономия Айвора имела злорадное выражение зрителя боксерского матча, видевшего, как спортсмен, за которого он болеет, нанес смертоносный контрудар.

— Нет,— медленно произнес Найджел,— все это не подойдет. Есть куда более веская причина, по которой миссис Блейдон не могла убить свою сестру.

— Ну и ну!— воскликнул Айвор.

— Значит, не она убийца? — удивленно спросила Фейт.

— Теория, которую я вам изложил, весьма привлекательна,— бесстрастным тоном продолжал Найджел.— Я очень рано начал ее обдумывать, и каждый новый факт, обнаруженный мною, отлично ей соответствовал. Практически ей соответствовали все факты, кроме одного.

— Да? — скорее выдохнула, чем произнесла женщина.

— Миссис Блейдон не имела ни одного мотива для убийства сестры.

— Откуда вы знаете? — фыркнул Бентинк-Джоунс.

— Вы говорите, что она невиновна? — зловеще-тихим голосом осведомился Никки.

— Миссис Блейдон невиновна.

— Тогда,— с возмущением спросила Фейт,— к чему вся эта болтовня в духе концовки дешевого детективного романа?

— Я готова согласиться с вами, Фейт,— устало произнесла женщина.

— Да, черт возьми, к чему был весь этот цирк — мучить ее, заставлять всех нас думать...

— Мне казалось, вы знаете миссис Блейдон,— заметил Найджел.

— Знаю? — Никки выглядел ошарашенным.

— Знаете достаточно хорошо, чтобы понимать, что она не та женщина, которая способна на убийство.

— Ах, вот оно что,— усмехнулся Бентинк-Джоунс.— Она не убивала, потому что не принадлежит к типу убийц. Храни нас Бог от детективов-любителей!

Найджел не обратил на него внимания. Бросив взгляд на обмякшие плечи и утомленную позу женщины на стуле, которая закрыла глаза и слабо улыбнулась, он отвернулся.

— А теперь перейдем к мисс Трубоди — ей мы еще не занимались.

— Мной? — Девушка резко выпрямилась, как будто каждый нерв в ее теле внезапно напрягся. Телеграф на мостике дважды лязгнул. В окне проплывали верхушки портовых кранов. Машины «Менелая» застучали, когда винты дали обратный ход.

— Мной? — крикнула Фейт. Ее лицо побледнело, худенькая фигурка застыла.

— Миссис Блейдон,— продолжал Найджел,— боюсь, что это было для вас нелегким испытанием. Я избавлю вас от остального. Вы не проводите леди в ее каюту, Никки?

Женщина поднялась, окинула остальных невидящим взглядом, рассеянно улыбнулась и, поддерживаемая Никки под локоть, захромала к двери. Она была на расстоянии ярда от нее, когда послышался спокойный, беспечный голос Фейт Трубоди:

— О, Бросси. Не могли бы вы...

Женщина остановилась, невольно обернувшись. Это было типичное движение школьной учительницы, которая, стоя у доски, услышала за спиной шепот или хихиканье и повернулась, чтобы это пресечь. Она сразу же поняла, что выдала себя, прежде чем это осознали остальные, за исключением Найджела. Лицо под слоем косметики изменилось у них на глазах — утонченные черты исказились, став грубыми. Маска Мелиссы медленно слезла, подобно земле во время оползня, обнаружив лицо и личность Ианты Эмброуз. Макияж оставался на месте, но он уже был не в силах превратить Ианту в Мелиссу Блейдон.

Теперь это видели все. Ианта могла понять это по их глазам. Она даже не пыталась продолжать обман — сработал слепой инстинкт самосохранения. Стряхнув руку Никки, Ианта распахнула дверь. Вооруженный матрос преградил ей путь, но она вцепилась ему в лицо ногтями, и он отпрянул с кровоточащей царапиной под глазом. Подбежав к перилам, она увидела бетонный причал впереди и бурлящую воду внизу, метнулась к корме, вниз по трапу на шлюпочную палубу и. к правому борту. Но здесь у перил стояли пассажиры, которые повернулись, как овцы, на крики Никки: «Задержите ее! Задержите эту женщину!» Однако прежде чем они поняли, о чем речь, Ианта сбежала вниз на прогулочную палубу и снова двинулась в сторону кормы своей неуклюжей, ковыляющей походкой; слетевший с головы платок развевался следом.

Со шлюпочной палубы Никки окликнул стоящих па корме матросов. Четверо из них бросились вперед, а еще по двое — к каждому борту. Ианта увидела их, добравшись до люка машинного отделения. Люк был открыт. Тридцатью футами ниже маслянисто поблескивали вмонтированные в пол турбины. Ианта Эмброуз склонилась над люком и, прежде чем матросы успели схватить ее, а пассажиры — понять, в чем дело, бросилась вниз с диким воплем. Она упала среди турбин, и желтый шарф опустился следом, прикрыв ее размозженную голову.

II

— Значит, вы думали, что я веду себя как в дешевом детективном романс? — осведомился Найджел, глядя на Фейт с насмешливой суровостью.

Девушка повернулась на палубном стуле.

— Ну, знаете — все эти трюки с обвинением каждого подозреваемого по очереди в последней главе. Хотя должна сознаться, что когда вы, в конце концов, перешли ко мне, я чуть не выпрыгнула из кожи. На секунду мне показалось, что я — убийца; я напрочь забыла, что пришло время для моей реплики.— Она обернулась к брату.— Перед собранием мистер Стрейнджуэйз предупредил меня, что, когда он скажет: «А теперь перейдем к мисс Трубоди»,— это послужит сигналом. Как только миссис Блейдон двинется к выходу, я должна буду сказать ей вслед что-нибудь, назвав ее школьным прозвищем мисс Эмброуз... Тогда я еще думала, что это миссис Блейдон. Вот как мы ее поймали.

— Не злорадствуй, сестренка,— упрекнул ее Питер.

— Я не злорадствую. Как бы то ни было, она заслужила свое.

— Ох уж эта молодежь с ее поверхностными суждениями!— лениво протянула Клер.— Полагаю, это была твоя излюбленная война нервов, Найджел.

— Правильно полагаешь. Она могла запросто выйти сухой из воды. Поэтому я сфабриковал дело против каждого из остальных, а потом против Мелиссы Блейдон, которое было самым основательным. Я должен был поддерживать Ианту в обеспокоенном состоянии и постепенно усиливал напряжение, надеясь, что когда она внезапно расслабится, то на момент утратит бдительность и выдаст себя.

— Очевидно, для нес было сущим адом, убедив нас, что она — Мелисса, узнать, что вы можете доказать виновность Мелиссы,— заметила Фейт.

— Еще бы. Особенно когда я при этом во всех подробностях реконструировал преступления Ианты.

— Ты имеешь в виду нечто вроде зеркального отражения? — сказала Клер.— Ианта убила Мелиссу и Примроуз и успешно выдала себя за свою сестру, а потом узнала, что у тебя есть веские доказательства того, что Мелисса убила Примроуз и Ианту? Она не могла вырваться из ловушки, не признав, что является в действительности Иантой, а это было равносильно признанию в убийстве Мелиссы. Весьма затруднительно для нее.

— Как я говорил, она могла бы выйти сухой из воды, если бы держалась твердо. Но внезапное ослабление напряжения, когда я заявил, что Мелисса невиновна, оказалось для нее чересчур.

— Не могу понять, почему она оставалась в каюте, когда вы обвиняли каждого по очереди,— сказала Фейт.— Ей бы следовало бояться сболтнуть что-нибудь, что может ее выдать.

— Ианта не осмелилась уйти. Помните, я дважды сказал ей, что она может удалиться. Будь она невиновной, она бы ушла. Но ей нужно было знать, насколько я близок к правде. Ианта великолепно держала себя в руках — только когда я внезапно ослабил напряжение, она выдала себя.

Найджел, Клер и близнецы Трубоди сидели на шлюпочной палубе «Менелая», вновь идущего в восточном направлении. Формальности в Афинах заняли немногим более двадцати четырех часов, главным образом благодаря длинному заявлению Найджела полицейским властям. Найджел смог вернуться на корабль, только когда стали известны результаты вскрытия Примроуз Челмерс и тело Мелиссы Блейдон доставили с Калимноса в Афины. Юридическая идентификация тел двух сестер могла быть осуществлена лишь при наличии сообщений от их дантистов, но власти не сомневались, что разгадка, предложенная Найджелом, абсолютно верна. Поэтому «Менелаю» после заправки топливом было разрешено возобновить круиз. Почти все пассажиры остались на судне, хотя Бентинк-Джоунс сошел на берег в Афинах, а Джереми Стрит информировал Никки, что не намерен задерживаться ни на день позже, чем требует от него контракт.

— Когда вы впервые заподозрили Ианту? — спросил Питер Трубоди. Под его глазами чернели круги, выглядел он мрачным и подавленным. Казалось, Питер повзрослел за эти несколько дней — во всяком случае, повзрослел достаточно, чтобы прочитать мысли Найджела, ибо он печально добавил: — Не беспокойтесь — я не стану разражаться слезами. Вот когда я думал, что это сделала Мелисса...— Он не договорил, и его губы задрожали.

— Впервые заподозрил Ианту? Ну, это не произошло в один момент — как вспышка света. Некоторое время я считал, что убийца — Мелисса. В любом случае, все факты указывали, что первое преступление было совершено па Калимносс. Но у Мелиссы отсутствовал мотив, в то время как у Ианты имелись целых два и весьма веских.

— Я имею в виду перевоплощение.

— О, Ианте было куда легче изображать Мелиссу, чем наоборот,— вставила Клер.

— Вот именно. Мы все знали, как выглядит Ианта,— мы видели ее лицо без всякого макияжа. Но никто из нас не представлял, как выглядит Мелисса без косметики. Ианта могла загримироваться, чтобы выдать себя за Мелиссу. Но если бы Мелисса изображала Ианту на лекции, ей пришлось бы удалить макияж и разница между их незагримированными лицами была бы заметной.

— Но Ианта ведь не могла прожить до конца дней, изображая Мелиссу,— возразил Питер.— Ее все равно бы разоблачили. Не понимаю, какую выгоду она рассчитывала извлечь из... из всего, что натворила.

— Вот тут вы неправы. Но я лучше сначала расскажу вам о ее мотивах, затем о том, что она планировала осуществить, а потом — как это сработало на практике.

Найджел пересказал то, что говорил ему епископ Солуэйский о детстве сестер — о том, как Мелисса всегда была любимицей отца, не выказывавшего никакой привязанности к Ианте.

— Потом Мелисса вышла замуж за богатого человека, который после смерти оставил ей все деньги. Ианта же, хотя и была блестящим ученым, потерпела неудачу в качестве учительницы: ее недавно уволили из школы, и ей наверняка было нелегко найти другую работу. К тому же она была мужененавистницей — или, по крайней мере, чувствовала себя неловко с мужчинами,— так что перспектива брака ей не светила. С детства у нее была основательная причина завидовать сестре, ревновать к ней, отравляя душу злобой и ненавистью.

— Но Мелисса дала бы ей деньги и поддержала ее — она была великодушной женщиной,— запротестовал Питер.

— Не сомневаюсь. Но представьте себе Ианту, вынужденную принимать помощь от Мелиссы! Ее гордость и злоба этого бы просто не вынесли. А потом у нее случился нервный срыв, только усиливший ненависть к сестре.

— Должно быть, она была сумасшедшей,— заметила Фейт.

— Не думаю. Но нервный срыв направил ее па путь к убийству. Она послала телеграмму Мелиссе, которую не видела много лет. Мелисса чувствовала себя виноватой, столь долго пренебрегая сестрой,— этот круиз явился частичным искуплением вины. Обе женщины имели одинаковый рост и телосложение, у них были глаза одного цвета. Ианта, несомненно, видела Мелиссу без макияжа и понимала, что их лица все еще очень похожи, как были похожи в детстве — по словам епископа. Он также говорил мне, что Ианта была великолепным имитатором. Думаю, мысль о том, чтобы изображать сестру, сначала пришла в голову Ианте сама по себе и лишь затем породила идею убийства.

— Но я все еще не понимаю,— настаивал Питер.— Каким образом она надеялась выдавать себя за Мелиссу до конца дней?

— Вы не должны забывать, что Мелисса была перекати-поле. После смерти мужа она переезжала с места на место за границей, нигде не задерживаясь надолго: Ианте нужно было бы всего лишь избегать мест, где жила ее неугомонная сестра, и, конечно, держаться подальше от бывших любовников Мелиссы.

— Это сложная задача,— заметила Фейт.

— Заткнись!— прикрикнул на сестру Питер.— Не будь такой гадкой!

— А как же с деньгами? — спросила Клер.

— У Мелиссы не было детей. Возможно, мы узнаем, что она завещала все деньги Ианте. Но Ианта была достаточно умна, чтобы понять, что если Мелисса умрет насильственной смертью, то она станет первой подозреваемой, будучи единственной наследницей. Поэтому она спланировала...

— Нет, я имею в виду, как Ианта, изображая Мелиссу, смогла бы завладеть деньгами? — прервала Клер.

— Очень легко. Отпечатав письма брокерам, адвокатам, банковским администраторам с поддельной подписью Мелиссы и просьбой перевести ее счета в такой-то банк. Но, уверяю тебя, Ианта тщательно изучила роль Мелиссы. На Делосе Мелисса говорила мне, что хотя Ианта долгие годы не проявляла никакого интереса к ее жизни, в последнее время она часами расспрашивала ее о браке, путешествиях, друзьях и тому подобном. Ианта запасалась знаниями на случай, если встретит кого-нибудь, знавшего ее сестру.

— Поэтому Ианта и вела себя во время круиза как сторожевая собака,— сказала Клер.

— Да. Вы все замечали, как она цепляется к Мелиссе. Ианта не могла рисковать, позволяя кому-либо находиться с ее сестрой наедине сколько-нибудь продолжительное время,— ведь тогда в разговорах могли бы всплыть вещи, о которых она, играющая роль Мелиссы, не имела понятия. К тому же существовала опасность, что Мелисса расскажет кому-то, что ее сестра в детстве училась плавать. Мы приписывали это собственническим наклонностям Ианты. Но, как мне говорила Мелисса, Ианта всегда была независимой . и не склонной к привязанностям. Она охотно ухватилась за идею круиза, так как, если на борту не окажется близких знакомых ее или Мелиссы, то в случае необходимости опознания тела сестры она одна будет в состоянии это сделать.

— Значит, все было обдумано заранее?

— Практически — да. Думаю, план преступления сначала пришел ей в голову просто как фантазия — это часто бывает с интеллектуалами. Она забавлялась, обдумывая его, пока он не завладел ею полностью. Несомненно, прежде чем сестры прибыли в Грецию, Ианта тайком тренировалась в копировании подписи Мелиссы, ее стиля использования косметики, интонаций ее голоса и так далее. И она, конечно, давно решила, что методом убийства будет утопление,— с самого начала круиза Ианта давала понять, что не умеет плавать,— не умеющего плавать не должны заподозрить в утоплении жертвы. Была ли хромота частью схемы или блестящей сиюминутной импровизацией, я не знаю.

— Но разве это не был несчастный случай? — спросил Питер.— Спеша по каменистой тропе, чтобы успеть на корабль...

— Нет-нет. Это было абсолютно необходимо для перевоплощения.

— Необходимо? Не понимаю.

— А я, кажется, понимаю,— сказала Клер.— Ианта могла в точности имитировать голос и макияж Мелиссы; думаю, что перед отъездом из Англии она научилась делать такую же прическу, как у сестры. Но Мелисса была изящной женщиной, а Ианта обладала довольно неуклюжей походкой...

— Вот именно! Если ты пытаешься выдать себя за другого, то скорее всего тебя может выдать походка. Но хромота Мелиссы ничуть не отличалась бы от хромоты Ианты. Поэтому меня так интересовала поврежденная лодыжка. Это не было притворством — она подвернула ее намеренно.

— Ужасно!— воскликнула Фейт.— Только подумать, что Ианта, сидя на палубе, все время обдумывала этот кошмар!

— Да, она ждала нужного места и времени, изучала планировку корабля и изображала женщину, не вполне пришедшую в себя после нервного припадка и готовую к самоубийству. Вскоре я к этому вернусь. Однако две вещи она не могла предвидеть — что на борту окажетесь вы, Фейт, и мы с Клер. Вы и Питер очень досаждали ей с вашей кампанией преследования...

— Я сожалею об этой истории с аквалангом,— виновато произнес Питер.— Эго была дурацкая выходка.

— Вообще-то, это я подучила его испортить акваланг,— призналась Фейт.

— Я всегда говорила,— ядовито вставила Клер,— что дети не должны играть с огнем.

— Но я ненавидела ее! Если бы вы знали, как подло она вела себя со мной в школе!

—-Забудь об этом, Фейт,— посоветовал Питер.— Все уже кончено. Ты говоришь так, будто она окончательно испортила тебе жизнь.

— Потом Клер с ее тренированным глазом,— продолжал Найджел.— Она видела череп под кожей — близкое сходство костной структуры. И я с моей профессиональной любознательностью. Ианта сделала ужасную оплошность, решив попрактиковаться на мне.

— Попрактиковаться? Что вы имеете в виду?

— Однажды вечером мы с Клер прогуливались по палубе, и Ианта окликнула нас голосом Мелиссы. Мы оба думали, что это Мелисса, пока не подошли близко к ней. я вспомнил об этом позднее. Ну, бухта на Калимносе предоставила Ианте шанс, которого она поджидала. Она была умной и безжалостной женщиной, и ее план вовсе не был таким безрассудным, каким может показаться. Она должна была утопить Мелиссу, обменяться с ней одеждой, вернуться одна на корабль в качестве Мелиссы, протянуть контролеру обе карточки, скрепленные вместе, сказать, что ее сестра неважно себя почувствовала и вернулась раньше, после обеда пойти в каюту, убрать макияж с лица, надеть свою одежду, произвести впечатление одержимой черной меланхолией, рано уйти с лекции, вернуться в каюту и, наконец, появиться снова в облике Мелиссы. Исчезновение «Ианты», естественно, приняли бы за самоубийство. Тело едва ли нашли бы в уединенной бухте ранее, чем через несколько дней или даже недель, и власти решили бы, что «Ианту» прибило к острову после того, как ее сбросили с корабля. Если бы тело обнаружили до окончания круиза, то власти обратились бы за его опознанием к Ианте, изображающей Мелиссу. При данных обстоятельствах вероятность расследования была очень маленькой. Если бы тело нашли позже, то оно так или иначе стало бы неузнаваемым. Но Ианта беспокоилась о том, что могут обратить внимание на какие-то отличительные признаки на теле Мелиссы. Поэтому она пыталась не дать сестре загорать на людях. На пляже Патмоса Ианта распекала сестру за то, что та не надела халат поверх бикини. В то время я принял это за чрезмерную стыдливость Ианты. На том пляже я впервые заметил, что держит Мелисса в плетеной сумке, которую таскала за собой повсюду.

— Свою карточку высадки? — спросила Фейт.

— Не только ее — и свои косметические принадлежности. Вам понятно, в чем дело?

«— Вообще-то, нет.

— Ничего, скоро поймете. Ну, план Ианты ясен. Она должна была убить Мелиссу, стать Мелиссой и жить припеваючи на ее деньги. Когда сестры отправились в уединенную бухту на Калимносс, Ианта получила время, место и жертву. Теперь,— Найджел с сомнением посмотрел на Питера,— мы подходим к весьма мрачному эпизоду.

— Все в порядке. Я могу... я хочу знать,— сказал Питер, хотя его губы побелели.

— После того, как Ианта избавилась от Челмерсов, обе сестры легли загорать. Ианта, изображая Мелиссу, сказала мне, что задремала. Настоящая Мелисса, возможно, так и сделала, лежа лицом вниз на том плоском камне почти или полностью обнаженной. Думаю, что Ианта также сняла одежду — мы знаем, что она много загорала последние несколько дней, дабы придать своей желтоватой коже цвет кожи Мелиссы; к тому же пассажиры «Менелая» в основном были леди и джентльменами, поэтому если бы кто-нибудь из них появился возле бухты, то отвел бы глаза при виде двух обнаженных женщин. Итак, Мелисса спит, лежа лицом вниз. Ианта оглушает ее сильным ударом по затылку. Платье Мелиссы лежит поблизости, и, по-видимому, на него попала кровь — Ианте пришлось опустить его в морс, чтобы смыть кровавьте пятна. Но сначала она надевает свою одежду на тело Мелиссы. Делая это, Ианта замечает, что плетеная сумка свалилась в воду и плывет по морю. Она тотчас же плывет за ней.

— Потому что в сумке была косметика Мелиссы, а своей у Ианты при себе не было? — спросила Клер.

— Очевидно. Если бы она не смогла наложить макияж в бухте, то весь ее план рухнул бы. Ну, Примроуз увидела пловца, вылавливающего сумку, и подумала, что это Ианта, так как у нес на голове не было желтой шапочки, в которой всегда купалась Мелисса. Выбравшись па берег, Ианта надела шапочку Мелиссы и закончила одевать тело сестры. Тогда ее и увидел Питер. Ианта приподняла Мелиссу, чтобы надеть на нее джемпер через голову, и со стуком уронила ее голову на камень.

— Как будто это был манекен в витрине,— пробормотал Питер.— О Господи!

— Да, она не питала уважения к мертвым. Ей крупно повезло. Если бы Питер оставался на том же месте, он бы видел, как Ианта тащит потерявшую сознание женщину в воду и заталкивает ее под нависающую скалу. Потом Ианта смыла пятна с платья и наложила на лицо макияж.

Вскоре она перешла на другую сторону бухты, чтобы высушить платье на солнце. Ианта в качестве Мелиссы возвращается на корабль. Пока все идет как надо. Но затем Примроуз и Никки умудряются усложнить простую задачу.

— Никки? Каким образом? — осведомился Питер с нотками ревности в голосе.

— Сейчас объясню: Ианта убила злополучную Примроуз таким же образом и по тем же причинам, что я упоминал, обвиняя Мелиссу.— Найджел повторил их ради Клер и Питера.— Выйдя на полубак вместе с Примроуз, Ианта по намекам девочки заподозрила, что та видела убийство Мелиссы. Потом Примроуз столкнула ее в бассейн, и Ианта, потеряв голову от злобы, втащила ее в воду и задуши ла. Это была ее первая серьезная ошибка. При наличии убитого ребенка исчезновение Ианты не могли с легкостью счесть самоубийством. Ну, Ианта вернулась в каюту, сняла мокрую одежду, и в следующий момент туда ворвался Никки. В каюте было темно...

— Ты имеешь в виду, что Ианта не зажгла свет? Почему? — спросила Клер.

— Из-за паники. У нес в голове была только одна мысль — избавиться от мокрой одежды, которая могла ее выдать. Инстинктивно она оставалась в темноте, пока не взяла бы себя в руки. Но тут ее настигает Никки. Он думал, что это божественная и доступная Мелисса. Но обнаженная женщина в темной каюте оказалась далеко не доступной. Она сопротивлялась бешено и молча. Я должен был бы сразу обратить на это внимание.

— Молча? — переспросила Фейт.— Не понимаю.

— Мелисса, если Питер простит меня, была в высшей степени опытной женщиной — даже немного шлюхой. Если бы женщиной в каюте была Мелисса, то она никогда бы не запаниковала из-за действий Никки и не стала бы драться, а просто успокоила бы его, найдя какой-нибудь предлог, что не хочет быть с ним теперь. Или позволила бы ему осуществить его намерения. Но женщина в каюте вела себя как неопытная девственница. Она не осмеливалась кричать, так как это могло привлечь в каюту других пассажиров, которые включили бы свет и увидели, что это Ианта. Даже если бы этого не произошло, Никки мог заметить, что это не голос Мелиссы, так как Ианта была настолько возбуждена, что не смогла бы успешно подражать голосу сестры. Избавившись от Никки, Ианта нарядилась для танцев в одежду Мелиссы, прыснула лаком на мокрые волосы и снова наложила макияж. Между прочим, она переборщила. Миссис Хейл заметила за обедом перед танцами, что Мелисса загримирована более сильно, чем обычно. Но в этом была беда Ианты. Она перебарщивала — как те лебеди.

— Лебеди? Какие лебеди? — уставилась на него Фейт.

— Поведение Ианты почти все время было в высшей степени рациональным, продолжал Найджел, словно не слыша вопроса.— Конечно, она была высокоинтеллектуальной женщиной. К примеру, Ианта ни разу не пыталась навести подозрение на кого-то еще и строго придерживалась первоначального плана, даже после того, как Примроуз все усложнила. Когда я беседовал с ней наедине утром после убийства, она справилась с искушением сказать слишком много.

— Значит, вы знали, что она в действительности Ианта? — спросил Питер.

— Я знал, что женщина, с которой я говорю, должна быть Иантой, если только я не истолковал неправильно все факты. Но должен признать, что в отдельные моменты я едва мог поверить, что она не настоящая Мелисса. У нее были глаза, голос, позы Мелиссы. Конечно, черты лица выглядели огрубевшими, но это можно было приписать действию горя и потрясения. И хотя она говорила более разумно, чем та Мелисса, которую я слышал ранее, но в целом производила на редкость убедительное впечатление личности Мелиссы.

— Неудивительно,— заметила Клер.— Ианта всегда ревновала к сестре. Девочкой она отчаянно хотела стать Мелиссой — любимой дочерью их отца. Несомненно, в тс дни она часто копировала Мелиссу — сознательно и бессознательно.

— Да, это верно подмечено. Единственный раз, когда Ианта во время нашей беседы, казалось, пришла в замешательство,— это когда я заговорил о мокром платье. Она не могла не вспомнить кровавые пятна, которые ей пришлось смывать. Но Ианта быстро пришла в себя и дала мне правдоподобное объяснение того, как платье намокло. Нет, она действовала безукоризненно, если не считать тенденции перебарщивать.

— Очевидно, снова, как эти таинственные лебеди? — ехидно осведомилась Фейт.

Найджел вторично игнорировал вопрос.

— Мелисса обладала достаточно твердым характером. Она сама призналась мне в своем эгоизме. Не думаю, что Мелисса была бы так потрясена смертью сестры — в конце концов, Ианта угрожала самоубийством,— как старалась изобразить фальшивая Мелисса.

— Была бы, если бы сама совершила убийства.

— Безусловно, Питер. Но не было ни малейшей причины, по которой Мелисса могла бы убить Ианту. Однако, если, как я предполагал, передо мной была Ианта, то ей были необходимы передышка и уединение, поэтому фальшивая Мелисса преувеличила естественные последствия шока. Уверен, что если бы я не сунул в это свой нос, то она вышла бы сухой из воды, несмотря на вмешательство Примроуз.

— Если греческая полиция так же легко внушаема, как Никки, то безусловно,— промолвила Клер.

— Они бы не стали особенно давить на нее. Она могла рассчитывать на принятие теории, что Ианта в состоянии помешательства убила Примроуз и затем бросилась за борт. Ианта вес эти дни подчеркивала свою нервозность и...

— Как лебеди? — спросила Фейт.

— Что это, в конце концов, за лебеди? — осведомился Питер.

— Я могу вам объяснить,— мечтательно произнесла Клер.— У них под крыльями были муравьи.

— Разумеется, это все объясняет,— сухо заметил Питер.

— Как ни странно, да,— кивнул Найджел.— С самого начала путешествия я был озадачен поведением Ианты. Она лезла из кожи вон при каждом гудке корабля. Она сидела на палубе, как кусок теста, пропитанный горестями. Она дергалась, вздрагивала и вспыхивала. Она устроила сцену на первой лекции Джереми Стрита, устроила сцену в пещере на Патмосе и еще одну, когда я выразил ей сочувствие. Она намеренно производила впечатление психически неуравновешенной. Но если она в действительности пребывала бы в настолько скверном состоянии, врачи никогда бы не выпустили ее из лечебницы. Мелисса говорила мне в тот день на Делосе...

— Как, однако, много Мелисса говорила тебе в тот день на Делосе,— заметила Клер.

— Она говорила, что Ианта, по словам врачей, вполне могла отправиться в круиз и что «худшее уже позади». Но Ианта твердила Мелиссе, что она более не в силах жить и так далее. Поэтому я начал испытывать праздный интерес: какую цель может преследовать эта симуляция? Почему Ианта устраивала публичные сцены, демонстрируя суицидальные тенденции? Но, думаю, я не обратил бы на это особого внимания, если бы по случай, происшедший за несколько месяцев до круиза.

— Наконец-то мы добрались до лебедей,— усмехнулась Фейт.

— Да. Клер и я гуляли возле Серпантина и увидели группу лебедей, ведущих себя очень странно.— Найджел описал сцену во всех подробностях.— Поэтому Клер сделала фривольное и бессердечное предположение, что их терзают муравьи.

— А ты сказал, что у них, должно быть, нервный срыв,— вставила Клер.

— А что сказала ты, любовь моя?

— Не помню, но, безусловно, что-то разумное и убедительное.

— Более разумное, чем ты можешь себе представить. Ты сказала: «В таком случае они явно перебарщивают».