Крылатые слова

В ЧУЖОМ ПИРУ ПОХМЕЛЬЕ

С первых князей русских идет слава о пирах и наклонности весело проводить время, пить и пировать. С княжеских съездов для замиренья после споров и распрей за удел, со свадебных пиршеств доносится до нас веселый отклик старины, как живой и вчерашний, со вспыльчивыми на ссоры и перебранки и с полною готовностью идти в драку, драть бороды и ломать ребра. В своем месте об этом было говорено с достаточною подробностью; на этот раз останавливаемся здесь собственно в виду такого старинного обычая. Гости, приглашенные на пир (именно на пир, а не на обед, после которого обычно и начинались пиршества) обязаны были платить за честь быть приглашенными. Самому хозяину угощение, при дешевизне съестных припасов, было недорого, а у воевод и это было приносным или даровым. Они-то в особенности и отличались подобным гостеприимством (действовавшим напр. для московского купечества до дней гр. Закревскаго). «Если немецкий купец приглашается на такой пир (пишет С. М. Соловьев), то знает, как дорого обойдется ему эта честь». Это «похмелье» в переносном смысле значения тягостного состояния духа, как болезненного явления после чрезмерного злоупотребления крепкими напитками, усугублялось, кроме траты здоровья и сил, еще и материальными лишениями. Заздравные чаши, как и до сих пор на крестьянских свадьбах, и на крестинах чарки, требуют денежного вклада на румяна молодой, на зубок новорожденному и т. под., а на это и почтенная старина была изобретательна: «Первую пить — здраву быть, вторую пить — себя веселить», и т. д. По пословице «не всякому Савелью веселое похмелье; ваши пьют, а у наших с похмелья головы болят». Да так и в песне поется: «что не жалко мне битого-грабленного, только жальче мне доброго молодца похмельненькаго»!