Крылья любви

Глава 4

Можно было почти с полной уверенностью предсказать, что такая хорошая погода продержится недолго. В общем, как и следовало ожидать, однажды вечером небеса разверзлись и на землю обрушился ливень. Уже пробило восемь часов. Дерин надеялась закончить одну иллюстрацию до наступления темноты, но освещение уже стало настолько плохим, что она больше не могла работать и сдалась. Уютно устроившись с ногами в единственном остававшемся в коттедже кресле — другое кресло теперь находилось в летнем домике, — Дерин листала старый журнал, который нашла под лестницей, и пыталась заинтересоваться его содержанием.

Над долиной раздались низкие и зловещие раскаты грома. Дерин расстроилась и скорчила гримасу; если начнется дождь, то он, скорее всего, затянется надолго, а у нее еще оставалось немало работы, которую лучше было выполнять снаружи.

Внезапно Дерин пришло в голову, что она не знает, защищен ли от непогоды летний домик. Он казался достаточно прочным и вполне крепким сооружением, но он не предназначался для того, чтобы в нем жили, и, возможно, там протекала крыша.

Она некоторое время боролась со своей совестью, прислушиваясь к быстро надвигавшейся буре, но наконец решила, что, если Доминик Грегори нуждается в убежище от непогоды, он знает, куда ему прийти, и, в любом случае, в таких примитивных условиях он живет по своей вине.

Ненастье разыгралось не на шутку, и вскоре Дерин услышала какой-то негромкий, но зловещий звук в спальне наверху, который казался ей знакомым. Она нахмурилась и посмотрела на потолок. Дерин все поняла, когда дождь усилился, теперь она безошибочно определила, что это за глухой стук, который к тому же стал раздаваться чаще, и ужаснулась. Это протекала крыша.

Дерин немедленно вскочила с кресла и бросилась вверх по лестнице. Она понятия не имела, что будет делать наверху, и остановилась как вкопанная, не успев пробежать полдороги, когда услышала, что в дверь черного хода громко и настойчиво колотят. Этот шум она не могла оставить без внимания.

Она развернулась на узкой лестнице, беспокойно оглянулась и побежала вниз, чтобы открыть дверь.

— Входите! — крикнула она на бегу, догадавшись, кто к ней пожаловал. Интересно, почему именно сейчас он решил церемонно постучаться в дверь. Раньше такого не случалось.

Когда Дерин была уже в кухне, дверь резко распахнулась. Она услышала дикий шум ветра и дождя. В комнату ворвался Пес, а за ним и его хозяин. Они оба промокли насквозь, и она машинально потянулась к кухонному полотенцу на вешалке. Бросила его Доминику. Он ухмыльнулся в знак благодарности, вытирая полотенцем волосы, с которых текла вода.

— И еще тебе лучше снять мокрую куртку, — сказала она, поспешно отскочив, поскольку промокший Пес решил отряхнуться.

— Прости, пожалуйста, — извинился за Пса Доминик. — Именно поэтому я ждал, пока ты разрешишь нам войти. Когда этот пес мокрый, вода течет с него ручьем.

— Можно я его тоже высушу?

— С ним все в порядке. — Он бросил ей полотенце. — Спасибо за полотенце.

— Вы же оба промокли насквозь.

— Немного влажные. — Он снял куртку и, по совету Дерин, повесил ее на спинку кресла. — Вот так-так! Ну и буря!

— Тебя затопило? — спросила она, думая о предстоящих проблемах. Если летний домик непригоден для жилья, придется искать для них место, где они могли бы переночевать. Но он покачал головой, ухмыляясь, как будто прочитал ее мысли и, к сожалению, должен был ответить отрицательно.

— Не затопило. Но тебя, возможно, очень скоро затопит, если так будет продолжаться дальше. — Он тоже поднял глаза и посмотрел на потолок, откуда все сильнее раздавался глухой стук. — Кажется, это уже началось.

Дерин тоже посмотрела на потолок. Она в общем-то поняла, что рада его приходу, хотя признаваться в этом ей совсем не хотелось.

— Кажется, где-то течет с потолка, — вздохнула она. — Я как раз собиралась все выяснить, когда ты пришел.

— Тогда тебе лучше продолжить, — посоветовал он, проводя по взъерошенным волосам пальцами вместо расчески. — Нам лучше взять таз и ведро или что-нибудь еще. Крыша протекает в двух местах.

Дерин нахмурилась:

— Откуда ты знаешь?

— Меня предупредила Гвинет, когда рассказывала о коттедже. Разве Айвор не говорил тебе?

— Нет, не говорил, и ты мог бы сообщить мне об этом пораньше, — проворчала она, доставая из раковины таз для мытья посуды и ведро снизу.

Он принял обиженный вид:

— Я сообщаю тебе сейчас.

— Не рановато ли?

— Я не хотел тебя тревожить на этот счет, пока это действительно не понадобится, — разумно объяснил он. — А когда это и вправду понадобилось, признаюсь, я дважды подумал, приходить ли мне в таких обстоятельствах.

— Спасибо!

Ее сарказм не прошел незамеченным, и он ухмыльнулся.

— Нам лучше отнести таз и ведро наверх, — заметил он. — Пока этот потолок тоже не протек. Я тебе помогу.

— Я могу справиться, спасибо, — отрезала она, но он поднялся по лестнице следом за ней.

— Я знал, что тебе это не понравится, — сказал он. — Хотя если бы я все-таки оставил тебя одну, это стало бы тебе хорошим уроком.

Дерин схватила ведро, рассердившись, потому что он улыбался.

— Ну так оставь, — надменно сказала она. — Тебе и сейчас еще не поздно это сделать.

— Неблагодарная маленькая чертовка!

— Мне не нужна твоя помощь, раз ущерб все равно нанесен. Могу справиться и одна.

— О, продолжай, ради всего святого! — Он легонько подтолкнул ее вперед по узкой лестнице. — У нас, чего доброго, затопит весь дом, пока ты ведешь со мной дискуссию.

Выбора у Дерин не было. Она продолжала подниматься по лестнице. Когда она вошла в спальню, то в смятении застонала. По потолку спальни расползлось большое мокрое пятно, в двух местах сверху текло, вода с глухим звуком капала на доски. До сих пор, к счастью, ее кровать оставалась сухой, но, поскольку по всему полу натекли лужи, это было небольшим утешением.

Доминик поставил ведро там, где натекло больше всего воды, и посоветовал Дерин, где лучше будет поставить таз. В это время над домом ревел и грохотал гром, а внизу мрачно выл Пес.

— Да что же с ним такое? — с беспокойством спросила Дерин. У нее по лбу стекала дождевая струйка. — Как по-твоему, ему плохо?

— Ему не плохо, он просто не любит бурь.

— О, бедный старина Пес!

— Бедному старине Псу ничего не сделается, — отмахнулся он. — Этого нам не хватит, чтобы сдержать воду, если дождь затянется.

— Но больше ничего нет, — растерянно сказала Дерин. — О черт, черт, черт! Ну почему случилось именно это?

— Потому что идет дождь и крыша протекает, — сказал он, не проявляя ни малейшего сочувствия. — И сколько бы ты ни ругалась, это нам не поможет. Найди швабру или что-нибудь в этом роде и постарайся отыскать еще один таз или ведро… там внизу должно быть что-нибудь такое.

На миг ей захотелось поспорить с ним, сказать, что нечего обращаться с ней, как с прислугой, в ее, можно сказать, собственном доме. Но вместо этого Дерин послушно спустилась по лестнице в поисках того, что он потребовал, не говоря ни слова.

Единственное, что она сумела найти и что могло хоть немного пригодиться, была старая швабра, которая скорее напоминала довольно грязный комок старой веревки. Но Дерин все равно взяла ее с собой. А единственным предметом утвари, который можно было подставить под течь на потолке, оказалась цинковая ванна, в которой Дерин мылась по утрам. Смирившись, она вздохнула, сняла ванну с гвоздя за дверью кухни и поволокла через комнату к лестнице. Следом за ней пошел Пес. Ему надоело выть, выражая свою неприязнь к буре, и он нашел себе в сложившихся обстоятельствах хоть какое-то развлечение. Но когда он увидел, что она снова поднимается по лестнице, то решил, что больше один не останется, и бросился за ней по лестнице, пока она медленно, останавливаясь на каждой ступеньке, тащила наверх ванну и швабру.

Дерин поднялась не больше чем на три или четыре ступеньки, когда мимо нее проскочил Пес. Он толкнул швабру, которую она неуклюже держала в руке. В результате ручка оказалась между ее лодыжек, так что с грохотом, который заглушил даже бурю, Дерин упала назад, за ней последовали швабра и ванна. Свалившись, она вскрикнула, скорее от удивления, чем от испуга:

— Дом!

Она ударилась головой о стену и почувствовала легкое головокружение, сквозь шум в ушах она услышала, как Доминик бежит вниз. Еще секунда — и он оказался рядом с ней, стоя на одном колене, поддерживая рукой ее голову, а другой рукой осторожно отбрасывая ее волосы со лба. Она прислонилась головой к его плечу и закрыла глаза.

— Дерин! С тобой все в порядке? — Тон его голоса был одновременно сердитым и веселым, но сейчас она нисколько не возражала.

— Я… я думаю, что да. — Она попробовала протянуть руку. — Да, со мной все в порядке.

— Неужели у тебя не хватило ума, чтобы понять, что эту ванну нельзя пытаться нести вверх по лестнице одной?

— Заткнись, — вяло пробормотала она. Рука, которая гладила ее волосы, осторожно легла на лоб.

— Ты уверена, что не пострадала?

— Совершенно уверена. — Она открыла глаза и задумчиво посмотрела на него. — Я упала из-за твоей бешеной собаки и только чудом не свернула себе шею.

— Мне очень жаль, если он сбил тебя с ног, но если бы ты позвала меня, чтобы я пришел и отнес наверх эту ванну, то ничего бы не произошло.

Дерин села, вытянув перед собой ноги, на которых лежала ванна, швабру она до сих пор держала в руке как посох.

— Я знала, что ты скажешь, что во всем виновата я, — смиренно пожав плечами, заметила она. — Это было неизбежно.

Он мягко засмеялся и легко поцеловал ее в лоб:

— Конечно, неизбежно.

Она посмотрела на него снизу вверх. Теперь их разница в росте выглядела фантастической.

— Кажется, ты мне не нравишься, — сообщила она ему ровным голосом, и он снова засмеялся, наклоняясь и помогая ей встать.

— Идем, маленькая желтая птичка. Лучше возьмем швабру и примемся за уборку. — Позволив ему поднять себя на ноги, Дерин подумала, что он всегда обращает внимание на цвет ее одежды и отпускает на этот счет какое-нибудь замечание, сравнивая ее с птицами, которых она рисует.

Он пошел наверх, подхватив ванну, а Дерин последовала за ним со шваброй в руках. Пес ждал их на верху лестницы. Ему так не терпелось вместе с ними заняться тем, что они еще задумали, что у Дерин не хватило духу ругать его.

— Кажется, буря стихает, — заметила она, убирая спальню вместе с Домиником. — И слава богу, дождь идет на убыль.

— Но расслабляться пока не стоит, — заметил он. — Ты спишь в этой спальне?

Ей казалось, что это само собой разумеется, но она все равно кивнула в ответ.

— Спала, — уточнила она. — Но теперь мне придется переехать.

— Переехать… в другую комнату? — спросил он. Когда она взглянула на него, то увидела, что у него в глазах появилось озорное выражение. — Я был бы очень рад, если бы ты разделила с нами наш бедный кров, если ты согласна обходиться без обычных удобств.

— Нет уж, спасибо, — холодно ответила она.

Он засмеялся:

— Ладно, желтая птица, поступай, как тебе нравится.

— Именно это я и собираюсь сделать!

Минуту он смотрел на нее, стоя посреди спальни. Его волосы еще не высохли и были в беспорядке. Слабый свет комнаты придавал его смуглому лицу почти зловещий вид.

— Ты всегда поступаешь так, как тебе нравится, не так ли, Дерин? — негромко спросил он.

— В основном. — Она чувствовала беспокойство и готовность бросить вызов. Когда она попыталась встретиться с ним взглядом, то сердце ее почему-то забилось быстрее, и, словно в знак предупреждения, у нее по спине пробежали мурашки, словно ей по позвоночнику провели ледяным пальцем.

— Скоро, — мягко сказал он, — ты перестанешь так поступать.

— Это… это еще почему? — хрипло осведомилась она, возя мокрой шваброй по доскам пола. — И вообще, может быть, мы продолжим уборку?

Он ничего не ответил, но улыбнулся так, что ее беспокойство значительно усилилось. Пес сопел неподалеку от них. У него был очень довольный вид; его тревога почти улеглась, потому что буря стихала, а он сумел пробраться вверх по лестнице и оказаться в компании Доминика и Дерин.

Швабра, как оказалось, его очень развлекла; пока Дерин убирала спальню, он, бешено лая, то бросался на швабру, то от нее отскакивал.

— Разве твой друг сегодня не придет? — вдруг поинтересовался Доминик, подставляя ванну под струйку воды на место ведра, которое теперь было до краев полно водой. Ведро он отставил в сторону.

— Если ты имеешь в виду Джеральда, то я бы хотела, чтобы ты так и говорил, — заметила Дерин, и он ухмыльнулся.

— Ладно… я имею в виду Джеральда.

Она покачала головой, продолжая возить шваброй по полу:

— Думаю, вряд ли он сюда придет в такую погоду. Тем более, что здесь далеко от дороги.

— Я думал, что он собирается вернуться в Лондон.

Дерин внимательно посмотрела на Доминика, тот разговаривал с ней, пристроившись на подоконнике крошечного окна и внимательно наблюдая за ее действиями.

— Он действительно ездил в Лондон на пару дней, чтобы уладить какое-то дело с издательством, — пояснила она. — А теперь он снова приехал сюда.

Доминик негромко рассмеялся каким-то своим мыслям, проводя рукой по волосам и многозначительно глядя на Дерин:

— Он не настолько тебе доверяет, чтобы оставлять одну, а?

— Это не мне он не доверяет, — отпарировала девушка.

— Думаю, я польщен, — смеясь, сказал Доминик.

Она со злостью возила шваброй по мокрым доскам, стараясь на него не смотреть.

— Ты здесь ни при чем, — дерзко заявила она. — Ты, видимо, слишком уверен в своей… своей…

— В моей — в чем именно? — мягко спросил он и снова засмеялся. — Ведь ты же не собиралась сказать «в сексапильности», не так ли, Дерин?

Она только негодующе посмотрела на него.

— Убери ноги, ты мне мешаешь, — приказала она.

— О, да продолжай же, Дерин, — поддразнил он. — Неужели ты не осмелишься это сказать? В наши дни твоя робость выглядит довольно милой и старомодной, тебе не кажется?

— Если ты не перестанешь надо мной насмехаться, — мрачно и угрожающе произнесла Дерин, — клянусь, я тебя ударю этой мокрой шваброй.

— Если ты это сделаешь, Пес тебя съест!

— Я бы все равно рискнула, лишь бы ты заткнулся. — В ответ он только снова засмеялся, и она вперила в него негодующий взгляд. — Я действительно ударю тебя, Дом, если ты не заткнешься!

— Да ты не посмеешь!

Она, нахмурясь, посмотрела на него и с угрожающим видом подняла швабру, как будто намереваясь осуществить свою угрозу, но при этом она сделала шажок назад, и это ее погубило; она наткнулась на ведро, полное до краев, перевернула его, потеряла равновесие и с шумом упала в лужу.

— О нет! — взвыла она. — Только посмотри, что ты натворил!

— Я? — Мгновение он просто стоял, уставившись на нее и не веря своим ушам, потом захохотал. Пес, решив, что здесь стали играть в какую-то новую игру, зашлепал со счастливым видом вокруг Дерин по разлитой воде, лая на нее и поощряя повторить все сначала.

— Перестаньте! — заорала Дерин, изо всех сил сжав кулаки. Она так расстроилась, что у нее по щекам потекли слезы. — Перестаньте, вы оба! Перестаньте!

Она так рассердилась на них обоих, что чуть не завизжала. Она инстинктивно отталкивала руки, которые поднимали ее на ноги, и сопротивлялась крепким и долгим объятиям Доминика, а он все еще мягко смеялся, уткнувшись в растрепанную копну ее волос. Потом она вдруг успокоилась и затихла, смутно сознавая, что Доминик ее обнимает, что ее сердце яростно заколотилось в груди, когда она перестала бороться, прижалась к нему лицом и закрыла глаза. Одной рукой он нежно ерошил ее растрепанные волосы, а щекой медленно терся о ее макушку.

— Дерин! — Она в ответ пробормотала что-то мягкое и беззвучное, и он на миг прижался губами к ее лбу. — Дерин… Дерин!

Они спустились с небес на землю, только когда услышали бешеный лай Пса, которому не понравилась эта новая и совсем не активная игра. Дерин быстро отстранилась, мотая головой, как будто отрицая все, что только что произошло. Доминик отпустил ее, потом посмотрел на свою собаку с видом одновременно смирившимся и веселым и наклонился, чтобы поднять швабру.

— Когда-нибудь мне придется тебя ударить, Пес, — предупредил он весело прыгающее животное, и Дерин едва сумела удержаться от смеха, несмотря на хаос в собственных мыслях.

— Но здесь же невозможно жить, — заявил Джеральд, когда Дерин рассказала ему о протекающей крыше и о последствиях бури. Конечно, она ни словом не обмолвилась о тех подробностях происшедшего, которые вряд ли ему понравились бы. Ей не хотелось, чтобы он в результате снова стал настаивать на ее отъезде из коттеджа.

— Конечно, возможно, — возразила она, пожимая плечами и больше не желая говорить о том, что произошло. — Это несерьезно.

— Мне бы хотелось, чтобы ты бросила этот коттедж и вернулась в город, — не унимался он. — Я не почувствую себя счастливым, пока ты этого не сделаешь, Дерин.

— А я не почувствую себя счастливой, если я это сделаю, — дерзко ответила она. — Со мной абсолютно все в порядке, Джеральд, пожалуйста, не беспокойся. Теперь я сплю в другой спальне, а там потолок не протекает.

— Все равно для здоровья вредно жить в доме, в котором протекают потолки каждый раз, когда идет дождь.

— Что ж, сейчас опять хорошая погода.

— О, я сдаюсь! — Смиряясь, он глубоко вздохнул. — Она не может все время оставаться хорошей, милая, а что случится потом?

— Поставлю ведро, таз и ванну там, где течет с потолка, и понадеюсь на то, что дождь скоро кончится, — пожала плечами она и нежно дотронулась до его лица в знак утешения. — Не беспокойся обо мне, Джеральд. Со мной действительно все в порядке.

— Мне не нравится, что ты живешь здесь одна, — покачал он головой, наморщив лоб. — И кроме того, здесь Грегори. Мне не нравится мысль о том, что он находится так… так близко, совсем рядом.

— Что ж, по крайней мере, это означает, что я не в полной изоляции, — заметила Дерин. — А Пес — замечательная сторожевая собака.

— Для кого? — спросил Джеральд. — Он там, в летнем домике, и от него тебе нет никакого толку. И, во всяком случае, он вряд ли станет поднимать шум из-за своего хозяина, не так ли?

Дерин вздохнула.

— Ты до сих пор из-за этого беспокоишься? — спросила она и тут же почувствовала укол совести, хотя и очень легкий, когда вспомнила, как она ответила на объятия Доминика. Теперь Дерин снова привели в смятение ее согласие, ее готовность подчиниться. И чем больше она об этом думала, тем большую тревогу чувствовала. Она знала, что если бы Джеральд об этом узнал, то пришел бы в ярость, и вообще, ничего подобного больше не должно случиться ни при каких обстоятельствах.

— Я не могу не беспокоиться из-за этого, — настаивал он. — Я знаю, что у тебя менее… менее строгая точка зрения на такие вещи, чем у меня, Дерин, но даже ты должна понять, что эту ситуацию, вероятно, неправильно истолкуют.

— Наверное, ты прав, — признала Дерин. — Но пока я знаю, что здесь нет ничего, что можно было бы неправильно истолковать, и пока ты это знаешь, нам не надо беспокоиться, верно?

Судя по его виду, Джеральд с ней так и не согласился. Все же он пожал плечами, обнял ее одной рукой и поцеловал в лоб:

— Нет. Наверное, нет.