Кто-то внутри

Глава 7

Странная девушка пересела со стула на диван и ждала меня, закинув ногу за ногу. Ждала терпеливо и молча, и даже не набросилась на меня с упреками за долгое отсутствие, когда я вошел, что несколько не вязалось с ее недавним поведением.

Я же все это время пытался понять, кем она может приходиться Ивану. Чрезмерно фривольный наряд намекал, что она куда ближе ему, чем просто домработница, но… Если здесь, в комнате с креслами, коврами и диванами она смотрелась еще более-менее, в другую часть апартаментов она не вписывалась совершенно. Представить, как она в таком виде пользуется холодильником на обшарпанной кухне, или со скрипом пытается устроиться на железной кровати, у меня не получалось.

Почему здесь вообще такая странная обстановка? Почему тайная комната за шкафом так отличается от того, что снаружи? В чем смысл этой маскировки, которая могла бы обмануть только самых непритязательных грабителей? Ладно, я еще мог допустить, что Иван был стеснен в средствах и смог оборудовать по своему вкусу только одну комнату, но на кой черт ему понадобилось прятать ее в шкафу?

За всем этим наверняка скрывалась какая-то интересная история, и было немного жаль, что сам Иван уже не сможет мне ее рассказать. Конечно, картину можно составить и по разговорам со сторонними лицами, но вряд ли она будет полной и сможет в достаточной мере раскрыть его мотивы.

Странная девушка продолжала молчать и только сверлила меня взглядом. Я посмотрел на нее в ответ.

Она была слишком хороша. Не слишком хороша для Ивана, это даже не обсуждалось, но она была слишком хороша в принципе.

Начнем с того, что у нее была идеальная кожа. Гладкая и нежная на вид, и в ней не было ни одного изъяна. Ни единого шрама, ни единого прыщика, и даже родинок на обозримом и не скрытом одеждой (да и сколько там было той одежды?) пространстве я обнаружить не смог.

А ведь поручик Одоевский славился своей наблюдательностью, особенно в такого рода вещах.

Опять же, ее одежда и поведение намекали на интимную связь между ней и Иваном. Но что в нем может быть интересного, чтобы привлечь такую девушку? И не просто привлечь, но и сделать так, чтобы она согласилась с ним жить? Ведь, судя по разговору, именно так все и было.

И почему она молчит? Может быть, она все-таки не здорова?

Или почуяла что-то неладное? Неужели я уже успел выдать себя за те несколько минут, что мы провели с ней наедине?

Молчание уже начало становится неловким, так что я виновато потупился и сказал:

— Видишь, я вернулся, как и обещал. Извини.

— Вижу, что вернулся, — сказала она. — И удивительно, что еще не засел за свой комп. Но мне все равно скучно, Иван. Давай уже займемся чем-нибудь вместе.

— Отличная идея, — сказал я. — Как ты относишься к ролевым играм?

Судя по ее одежде, она должна была отлично к ним относиться. Размер квартиры и ее состояние не позволяли даже думать в сторону того, что здесь могла быть настоящая прислуга. Разве что она работала здесь добровольно и бесплатно, что опять же возвращало нас к теме ролевых игр.

Девушка с негодованием посмотрела на гроб, из которого я недавно вылез.

— Опять? — спросила она. — В эту ролевую игру ты играешь без меня. Но не понимаю, на что ты сейчас рассчитываешь, Ванюша. Я же вижу, что у тебя закончился резерв подключений, так что остаток выходных тебе придется провести со мной.

Игра?

Ладно, мой разум уже смирился с вероятностью, что там, за окном, уже не Российская Империя. По крайней мере, не та Российская Империя, которую я знал, в которой я родился и рос, и на защите интересов которой я сложил свою голову. Я был знаком с теорией о параллельных мирах, которые как могут быть похожи на нашу Землю, так и иметь какие-то принципиальные отличия.

Официальная наука, конечно, эту теорию никак не подтверждала, но и официально опровергать не бралась. Дескать, это что-то такое не очень серьезное, мы никак не можем доказать ни существование других пространств, ни их полное отсутствие, поэтому давайте просто будем делать вид, что никакой теории и нет.

И я, в общем-то, к этому моменту уже был морально готов к новости, что после смерти оказался в каком-то другом мире, пусть с механизмом этого процесса мне еще предстояло разобраться.

Я готов был принять, что технологии в наших мирах отличаются, и местные жители придумали эти вот гробы для того, чтобы… Для симуляции других пространств, для отработки боевых навыков в безопасной, но приближенной к боевой обстановке, но к правде, или, по крайней мере, к той ее версии, что высказала странная девушка, я оказался не готов.

Игра? То, что я принял за ад, было просто игрой? Чем же этот Иван занимается в реальной жизни, если он отдыхает вот так?

С другой стороны, многие несуразицы подземелья с демонами стали понятнее. Нарисованная броня, практически полное отсутствие боли… Кто же захочет играть в игру, где боль от ожогов или ударов мечом не будет отличаться от настоящей? Конечно, любители экстремальных видов отдыха найдутся всегда и в любом мире, но ведь создатели игры наверняка должны рассчитывать на прибыль, а прибыль там, где массовый спрос.

На одних экстремалах много не заработаешь.

И я уже даже примерно понимал, как это могло быть сделано. У нас тоже были вычислительные машины, правда, ни одну из них нельзя было бы поместить в этой квартире, слишком уж они были большие, а возможности у них пока были куда более скромные. Но картинки они рисовать уже умели, а принцип здесь тот же.

Похоже, этот мир несколько опережал нас в ходе научно-технического прогресса. Видимо, местные великие кланы относились к развитию технологий и возможностям, которые они могли подарить, более терпимо.

— Ну и чего ты молчишь? — спросила странная девушка. — От расстройства, что не сможешь бегать по своим подземельям до следующей недели, дар речи потерял?

— Я задумался, — и правда, пауза получилась уж слишком неприличной.

— Задумался он! И о чем же ты задумался?

— Я хотел предложить тебе другую ролевую игру, — сказал я. — Без этой штуки.

— Звучит любопытненько, — сказала она. — Продолжай.

— Давай представим, как будто я потерял память, — сказал я. — И ничего не знаю ни о тебе, ни о себе, ни о нашем мире.

— Мне нужно будет надеть костюм медсестры? — деловито спросила она.

— Нет-нет, — торопливо сказал я. На нее было приятно смотреть и в таком виде. — Это совершенно необязательно.

— Ладно, не стану, — сказала она. — И что же мы будем делать дальше?

— Я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать, — сказал я.

— Фи, — сказала она. — Звучит довольно скучно.

Согласен, это была слабая попытка, и, наверное, она выглядела, как жест отчаяния с моей стороны, но мне срочно требовалась информация о том месте, куда я попал, а она была единственным живым человеком, с которым я уже вступил в контакт. А выходить на улицу и искать других людей я пока был не готов.

К тому же, у меня была слабая надежда, что эта странная игра не покажется странной девушке чем-то из ряда вон выходящим. Вроде того, что странность на странность… Нет, абсурд.

Нормальности в итоге все равно получиться не может.

— Давай попробуем и посмотрим, куда это нас приведет, — предложил я. В конце концов, она просто выказала неудовольствие, но отказа я от нее пока не услышал.

— Ладно, — вздохнула она. — Начинай, а я подхвачу. Может быть, в процессе мне удастся понять правила, но пока затея кажется мне дурацкой и совсем не веселой.

— Кто я?

— Ты — Иван Демидов, — сказала она.

— Сколько мне лет?

— Двадцать три, — надо же, после смерти я еще и скинул пять с лишним лет.

Хотите помолодеть? Могу предложить вам один довольно странный способ…

— Как называется этот город?

— Москва.

— А страна?

— Великий Китай.

— Э… — сказал я. — А поточнее?

— Великий Китай. Москва является столицей провинции Ы-лоу-Сы, управляется лордом-губернатором Вэйдуном Гуанмином, младшим князем из династии Цин, да благословят старшие боги его путь…

— Стоп, — сказал я. — И давно Россия является китайской провинцией?

— Сорок три года, — сказала она. — Великий Китай объявил эти территории своими по итогам Первой Фазы Великой Освободительной Войны.

— Э… — мне требовалась пауза, дьявол меня раздери.

Мне требовалось время, чтобы уложить эту информацию в своей голове. Много времени.

Возможно, мне придется потратить на это целую вечность.

В этой реальности Россия воевала с Китаем… и проиграла. И теперь является всего лишь провинцией великой империи, и…

— А ты надо мной точно не издеваешься? — спросил я.

Она состроила умильную рожицу и принялась хлопать ресничками.

— Как ты мог такое подумать, Ванюша? Разве мои глаза могут лгать?

Вообще-то, могут. Лгут не глаза, лгут люди, глаза тут совершенно ни при чем.

Но какой ей смысл меня обманывать, если мы просто играем, и все это не всерьез? В моем мире китайцы попытались однажды рыпнуться в сторону Дальнего Востока, но быстро получили по зубам и откатились к прежним границам, и было это больше сотни лет назад. С тех пор отношения у наших стран вполне дипломатические, местами даже дружеские, особенно когда надо европейцев экономически поприжать.

Но это у нас.

А тут, судя по всему, другая геополитическая картина сложилась.

— Тебя как зовут-то, красавица?

— Кристина, — сказала она и задорно вздернула носик. — А я и правда красавица?

— Конечно, — сказал я. — Разве я тебе раньше такого не говорил?

— Никогда. Фу таким быть!

— Фу, — согласился я. — А не подскажешь ли, Кристина, где можно почитать про эти великие исторические свершения?

— Может быть, в интернете?

— А это где?

Она наигранно тяжело вздохнула и указала рукой на предмет, который я сначала принял за портативную пишущую машинку.

— Мне наскучила эта игра, — капризно заявила Кристина. — С тобой в последнее время вообще невесело, Иван. Фу таким быть и надо работать над собой.

Какие же у них… у нас все-таки отношения? Но спрашивать об этом в лоб было бы невежливо, и могло бы вызвать у нее какие-то подозрения. А если наша дурацкая игра их уже вызвала, то усугубить.

Я подошел к столу, потыкал пальцем в клавиши, и ничего не произошло.

— Как этот интернет включается? — спросил я.

Она вздохнула и демонстративно отвернулась в другую сторону.

— Нет, на самом деле, — сказал я.

— Кнопка в правом верхнем углу. И я с тобой больше не играю.

Я нажал кнопку в верхнем правом углу и над портативной пишущей машинкой зажегся экран. На картинке был изображен какой-то футуристический и явно неземной пейзаж — ночное небо, звезды и три полных луны белого, желтого и кроваво-красного цвета. А еще там были маленькие значки, и под каждым красовалась ничего не говорящая мне надпись, набранная мелким шрифтом.

Если Кристина откажется помогать, на то, чтобы разобраться с этим устройством и выжать из него хоть какую-то информацию, уйдут часы. А Кристина уже явно не в настроении…

Если я хоть что-то понимаю в женщинах, то мы на пороге грандиозного скандала.

На одном из значков был нарисован земной шар, и очертания континентов на нем совпадали с теми, что остались в моей памяти со времен уроков географии. За неимением лучших вариантов, я ткнул в значок указательным пальцем, и картинка развернулась на весь экран, а потом исчезла, явив передо мной белый фон и единственную строку для ввода текста.

Я сел за стол, вознес руки над клавиатурой, написал в поле запроса: «Российская Империя» и ткнул пальцем в кнопку «искать».

Что? Что значит «прекратила свое существование в 1917 году?». Какая еще революция? И при чем тут вообще Китай, династия Цин и лорд-губернатор?

Стоп, поручик, сказал я себе. А какой сейчас год?

Выяснить это оказалось несложно, в левом верхнем углу обнаружился значок с сегодняшней датой. Я щелкнул по нему пальцем и передо мной открылся календарь.

Сорок третий год Новой Эры? Без первых двух цифр, где отмечены тысячелетия и века? Похоже, что местный календарь ведет свой отсчет от начала великой войны или какого-то события, которое ей предшествовало. А какой это год, если на наше летоисчисление переложить? Мы в нашем мире считали от Рождества Христова, но что, если в этом мире вообще Иисуса вообще не было?

Я вернулся к поисковой системе и уже был готов ввести в строку новый запрос, как вдруг в левом верхнем углу экрана тревожно замигал красный огонек. Я ткнул по нему пальцем, и на экране появилось изображение лестничной клетки, и трое молодых людей стояли перед какой-то дверью… Перед моей дверью, сообразил я.

Это какая-то система сигнализации. И эти трое…

Мою мысль прервала трель дверного звонка.

Кто эти люди? Сколько времени они готовы там простоять? Как скоро они уйдут, если я буду игнорировать их присутствие?

— И что же мне предпринять? — спросил я вслух.

— Может быть, уже откроешь своим друзьям? — поинтересовалась Кристина. — Они ведь просто так не уйдут.

Ладно, подумал я. Пусть они уйдут не просто так.

Допустим, я открою им дверь и скажусь больным, и спроважу их по-быстрому. Судя по состоянию той части квартиры, Иван явно не принимал в ней гостей, а идти сейчас с ними я не собирался. Независимо от того, куда бы они хотели меня пригласить.

Дверной звонок продолжал трезвонить. Я вылез из шкафа, прикрыл за собой фальшь-панель, прошел в прихожую и отомкнул замок. Троица словно только этого и ждала. Едва услышав щелчок, один из них рванул дверь на себя, а другой уже в следующий миг влетел в мою прихожую и ударил меня ногой в живот.

В свою защиту могу только сказать, что я был рассеян, я был задумчив, я не ожидал нападения и утратил бдительность.

Удар был достаточно сильный. В легких внезапно закончился воздух, я отлетел назад и упал на спину, а этот чертов молодчик подскочил ко мне и пнул по ребрам. Бок прострелила боль.

Если у меня будет трещина в ребре, я его убью, подумал я. Если бы дело происходило в моем мире, эти трое уже были бы мертвы. Впрочем, если бы дело происходило в моем мире, они бы и через клановую службу безопасности не прорвались…

Двое подошли ко мне, помогли подняться, а потом заломили руки за спину. События развивались стремительно и по какому-то не очень приятному для меня сценарию, но я не был готов действовать.

Сначала мне нужно было узнать, с кем я имею дело.

Третий, тот, который не хватал дверь и не пинал меня в живот, очевидно, их предводитель, аккуратно переступил через порог и подошел ко мне.

— Где бабки, Демид? — поинтересовался он. — Где мои бабки, бабосики, бабулечки? Где лавандос? Где мои любимые желтенькие бумажки? Где, сука, деньги, которые ты мне должен?

— Вынужден разочаровать вас, милостивый государь, — сказал я. — Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.

— Вот, значит, как, Демид? Это не тот ответ, который я рассчитывал услышать от давнего партнера. Я думал, ты скажешь, что тебе просто нужно немножко больше времени. Денек-другой, да? И я бы даже его тебе дал, Демид. Конечно, мальчики бы все равно отпинали тебя для проформы, но мы оба знаем, что отсрочка этого стоила бы. Но ты решил разрулить ситуацию по-другому, да? Отморозиться от меня решил?

— Э… — сказал я. Это, наверное, какой-то жаргон, и Иван им наверняка владел, но мне требовалось время на то, чтобы просто понять, о чем он говорит.

— «Э», — передразнил меня предводитель. — Вы слышите, мальчики, это все, что Демид может мне сказать. Э. Демид, ты меня разочаровываешь. Ты деньги брал?

Иван наверняка брал, но признаваться в том, что я — не Иван, показалось мне не самой лучшей идеей. Начнем с того, что они бы моей истории просто не поверили.

— Мне нужна отсрочка, — сказал я. — День-другой…

За это время я хотя бы разберусь в происходящем. По крайней мере, попробую. Может быть, и деньги эти чертовы где-то лежат, уже готовые к отдаче, просто я об этом не знаю.

— Вот это уже разговор, — осклабился предводитель. — Вот теперь я уже узнаю старого доброго Демида. Но ты встретил нас неласково, и поэтому цена отсрочки для тебя только что выросла.