Кукловод. Повелитель сердец. Сирота

Глава 20

Когда я только начинал думать что я самый умный, самый лучший, то реальность ставила меня перед фактом, что я самый тупой, невероятно безмозглый и нет ни одного оскорбления, которого бы я не был достоин.

И после списка заданий от Мио мир, который был, казалось, уже таким понятным, вновь стал хаотично непознанным. А я в этом мире просто маленькая букашка, ни на что не способная.

− Ну и что думаешь? − посмотрел я на Лиру. – Я вот не понимаю ничего.

− Вообще-то это ты мастер, а не я! – оскалилась Лира, смахивая пот со лба и вновь уткнувшись в свои записи о книгах, которые передала мне Мио. Лира проводила перепись книг и того, что там есть, помогая мне. – Нет тут ничего про насекомых.

− А это тогда что?! – ткнул я пальцем в список, который был копией письма Мио. − Какие насекомые, какое нафиг программирование живых на превращение их в живые трупы и создание охраны? Ты сама посмотри, я из всего списка заданий могу лишь создать психоактивное место, а этого нет в книгах! Есть описание, но нет инструкций как его создавать. Я думал, это слишком опасно, потому этого и нет!

− Так, а ты не думаешь, что до всего этого ты должен был дойти сам? – сузила глаза Лира. – И ты прочел не все книги. Даже я опись составила не настолько подробно, чтобы составить картотеку поглавно!

− Сколько я прочел книг? Десятую часть в лучшем случае! Я ем, сплю и каждую минуту уделяю книгам, и все равно толком не понял, что вот это за пункты! Если бы я не спал, а лишь читал, то прочитал бы максимум треть!

− А это точно важно? Сколько ты прочел? – взяла в руки список Лира, я же слышал, как корабль швартуют к берегу. – Не может ли быть так, что это не важно?

− В бою нет неважных вещей, а вот эти контролируемые насекомые это тысяча контролируемых кукловодом пут одновременно, я же сотню разумов связал с трудом. Хотя я и не особо использовал…

− Использовал! – кинула Лира в меня кипу бумаг. – Ты заставил нас бежать!

− Зато вы выжили!

− Мы приговоренные на смерть! Если бы ты умер, то умерли бы и мы.

− Нет, не умерли, я убрал эту функцию из вашего разума, и уже давно, – тихо проговорил я.

− Значит, мы почти… − проговорила шепотом Лира.

− Да, вы почти свободны. Мне пора, собери книги и подумай над сказанным мною, – тихо ответил я и вышел из каюты, оставив Лиру одну.

Оставить Лиру одной было лучшим выбором, я воспользовался психокинетикой и несколько книг полетело за мной. Все равно надо было когда-то им сказать о том, что они уже не совсем марионетки. У них есть выбор уже не между смертью и жизнью. Я слишком к ним привязан, особенно к Лире, и их смерть может отразится на мне еще хуже, чем когда я рыдал над могильными плитами той семьи, что приютила меня.

И тут в коридоре я встретил Рину, которая словно шла на бой, в форме и с оружием.

− Таке, вы чего там так кричали? – обратилась ко мне Рина в черном костюме и с черным мечом за спиной.

− Все из-за задачи на экзамен по присвоению моих первых данов, – устало проговорил я. – Список заданий выходит за границы моих знаний и возможностей.

− Это нормально. И да, ты будешь сдавать в один день со мной, Йоко и Иуо-о, – усмехнулась Рина. − Ты познакомишься с моим учителем, так что не опозорь меня. А экзамен по психокинетике ты будешь сдавать за час до экзамена по своей стихии.

− Нинада,– выдохнул я, смотря на кровожадную усмешку Рины, которая уже коснулась рукояти своего меча. – Я не выдержу.

− Надо, Таке, надо, – оскалилась на меня Рина и начала медленно на вынимать свой меч из ножен. – Может, проведем урок? Узнаем, почему ты не полагаешься на второй дар как сумасшедший и не понимаешь, что двухстихийник тем и страшен, что он может…

− Не надо, не сейчас, Рина, – проговорил я и Рина по-доброму улыбнулась.

− Пойдем, тебя ждет много учебы и знакомств.

− С кем?

− С учителями, с моим, с учителем Иуо-о, ну и конечно же с уважаемым Яром, учителем Йоко, – усмехнулась Рина. – И, по последним данным, в наше поместье прибыл некий Рекато, огненный владеющий, только не пойму кто это…

− Это у которого огонь из интересного места вышел при инициации.

− Что? – удивилась Рина.

− Ох, моя память идеальна, − улыбнулся я, поняв, что сказал нечто лишнее. – Когда-нибудь я напишу книгу.

− Таке.

− У него есть своя история, достойная книг, – усмехнулся я.

− Таке!

− Ну что Таке? – вздохнул я. – Как я подозреваю, там будет и Харуки, которая когда-то обучала Иуо-о? Насколько я понимаю, тоже легендарный владеющий. Кстати, я встретился с Хароном, энергетическим владеющим, у него имя как у вашего учителя.

− И как тебя первая встреча с Хароном? – усмехнулась Рина.

− Было страшно, он выжигал целые пещеры в камне, − потер я лоб. – Но я смог отправить его к умершей дочери в чертоги разума, затмив горем его глаза….

− Страшная участь. Интересно, выдержу ли подобную пси-атаку я?

− Может, не надо даже задумываться об этом, не то что пробовать? – скривился я.

− Ну, Хароном мне не стать, это не имя, а нечто большее, – задумалась Рина, круча косу волос в своих пальцах. – Это звание как проводника смерти, Агат тоже не имя, а звание, он как камень, что имеет разные оттенки, а не только черные.

− И кто еще имеет подобное звание?

− Ну, например твоя, – обожгла позади меня дыханием рыжая бестия. – Мио-о-о-о.

− Йоко! Не подкрадывайся! – прокричал я. – Ты как выдохлась после шторма, чуть ли не невидимой стала для меня!

− Ух ты! Новые познания в слабостях Такеши, великого кукловода, − рассмеялась Йоко, схватив меня за плечи. – Ну, когда-нибудь надо будет использовать это против тебя, а сейчас, о великий Многоликий Янус, наслаждайся заслуженной наградой.

Мы еще не вышли на палубу, а я замер у выхода, сотни тысяч человек собрались на городской пристани, затаив дыхание.

Они пугали меня, я еще никогда не видел столько людей в одном месте, здесь были все кланы, судя по флагам, развивающимися над их головами, чтобы каждый на нашем корабле видел, кто пришел их приветствовать. Здесь были все. От самых маленьких кланов, состоящих из десятка владеющих, до тех, что были намного сильнее Наидзуко. Да, мы остановили вторжение, но я не думал, что нас будут так встречать.

Я сделал свой первый шаг вперед, пересекая границу перегородки, и вышел из полутьмы коридора на свет, заливший палубу. И меня чуть не снесло энергией.

− Та, Ке, Ро! – в едином порыве провозгласила толпа в тысячи глоток. – Мастер! Наш щит! Мастер, наш Щит! Таке! Ро!

У меня аж перехватило дыхание − столько энергии влилось в меня, столько чистых эмоций.

И тут меня слегка подтолкнула вперед огненная бестия. И толпа словно обезумела, увидев, как за мной выходит рыжая бестия в белом кимоно.

− Йоко, наш меч! Такеро, наш Щит! – кричали все, даже владеющие кланов. – Наидзуко!

− Я не… наипратуки! – проговорил я заплетающим языком и начал падать в обморок, постепенно теряя сознание и падая вперед от толчка Йоко.

Последнее, что я помнил, было то, как из моего носа хлестала кровь от удара о железную палубу. И как орет то ли толпа, то ли Йоко, а меня, казалось, сейчас порвет от энергии, мозг просто отказывался работать. Я словно проглотил ведро наркотиков. Я наслаждался. И глупо улыбался.

Мне ничего не снилось, я испытывал удовольствие, и когда я очнулся, то оказался в своей спальне. По стенам спальни плясали тени. Лира валялась со мной в одной кровати, пуская слюни на мою подушку и постоянно мечтательно вздыхая.

− Этого я не ожидал, – выдохнул я с блаженной улыбкой.

− Еще хочу, − промямлили Лира и укусила мою подушку.

− Вот оно как бывает, – тихо проговорил я, смотря в потолок. – Сильно. А если они мне смерти пожелают?

− М-м-мастер, к-к-к-книги есть, – запинаясь проговорила Лира. – Воздействие толпы, управление толпой, псих-удар толпы.

− Неси книги.

− Неть, не могу, не хочу. Мне хорошо, – ответила Лира. – Еще хочу.

− Лира, ты сейчас ведешь себя как Мио.

− Я просто получила нечто невероятное, и во всем виноват ты!

− Я не виноват, что толпа сама выделяет пси-энергию.

− Так разберись, как этого избегать, – устало проговорила девушка в моей кровати. – Я еще полежу, а вы, мастер, начинайте уже готовиться. Ваше измененное состояние ждет…

Я посмотрел на Лиру и протянул руку вперед, книга влетела мне в руку и я, приоткрыв свой разум, нырнул в изменённое состояние.

Время в подобном состоянии вещь относительная, я словно выключился и больше не мог принимать решения. Но меня это не особо волновало, приятно, что дело делается как бы само собой.

Единственное, что меня нервировало, так это то, как я выныривал из этого состояния.

− Это было ошибкой, – выдохнул я, смотря на черный прямой меч в моей руке, почти не удивившись тому, что передо мной стояла Рина в черном кимоно.

− Начнем?

− Рина, я только вынырнул, – испуганно проговорил я.

− Ты сам сказал, что такое может случится с тобой и в бою, и потому тебе надо провести какой-то эксперимент, – проговорила Рина и атаковала меня своим мечом.

Время остановилось. Я лихорадочно соображал, что же происходит, сделал свой первый шаг и взмахнул черным клинком.

Мой клинок и клинок Рины встретились, искры посыпались во все стороны и сила удара откинула меня, а где-то сбоку от меня я почувствовал возмущение.

− Песок! – проскочила мысль, и мои ноги заскользили по песку. И хоть я сам не мог двигаться с такой скоростью, песок мог.

Пули пролетели мимо, это была Лира, стоящая с пистолет пулеметом с барабаном, очень похожим на пистолет-пулемет Шапашникова. И она лупила по мне, а я отклонял пули, некоторые и вовсе отбивал мечом, который уже не сжимал ладонью. Меч словно скользил по моей ладони и сам наносил удары.

− Хватит, – провозгласила Рина, когда у Лиры закончились патроны. − Урок окончен. Как он там сказал?

− Ему надо осознать и обработать новые навыки и данные, – проговорила Лира в черной форме. – Мастер, поза для медитации. Сейчас вы должны настроить себя раз и навсегда.

− Чего? – не понял я.

− Десять, – выставила перед моим носом Лира палец. – Смотри на палец, фокусируйся.

− Что проис…

− Пять, – требовательно проговорила Лира и надавила мне на плечи, отчего я сел на землю, не отводя взгляда от ее пальца. – Два…

− А зачем?

− Один.

− Ох, твою ж! − проговорил я, смотря на себя и на переплетение линий разума. Я впервые рассматривал центральный пучок именно моего разума, и я заметил, что у меня таких пучков не один, как полагается, а два.

Мое вхождение в измененное состояние было не выходом из ситуации и, конечно же, мне вредило, это полный слом психики и формирование второй личности. Достаточно умной и не боящейся смерти. Это было удивительно и в тоже время невероятно опасно. И я не сам увидел это, меня к этому подтолкнули.

− Значит, настало время, – выдохнул я, открыв и вновь закрывая глаза. – Да. – ответил я сам себе.

Я нырнул во мрак, увидел собственные линии разума и начал их править. Я видел пучок нитей во мраке, что зарождался в моем сочленении разума. Это новый разум, паразит, что помогал мне, но ему пришло время умереть. Однако сперва я впитаю его плохие и хорошие качества, а также его память, объединю ее, а не просто уничтожу, но он все равно безвозвратно исчезнет.

− Вот он, путь света, – проговорил я сам себе. − Путь самосовершенствования, а не просто использование некоторых особенностей.

Я мог бы разделить и вырастить в своем разуме с десяток новых личностей на основе вот этого второго отростка. Один был бы гениальном кукловодом, другой бойцом, третий психокинетиком. Но так делать нельзя, это не правильно, это был бы не я. Да, это дало бы мне невероятное могущество, но существовало так много «но».

− Мастер, именно поэтому вы решили во время напряжения разума во время тренировки закончить многие пути, – проговорила мне на ушко Лира. – Все, что делало ваше измененное состояние, можете и вы.

− Спасибо, Лира, – прошептал я, находясь в сумраке. – Ты следила за ним? Он тебя купил?

− Он улучшал и меня, − тихо продолжила Лира. – Думая захватить тело он готовился, изучал вас и себя, но он не жизнеспособен, он просто осколок, который мутировал. Я, правда, не понимаю, что значит «осколок».

− Главное, что это понял я, – открыв глаза, я посмотрел на небо. – Я это я, его больше нет.

Я убил его, срезав лишние линии со ствола моего разума и видя, как умирают линии во мраке, не получая подпитки. Я убил часть себя. Чтобы не стать сильнее, а быть единоличным хозяином разума. Я знал, кто это был, и от этого мне становилось не страшно, а грустно.

Я встал и направился к дереву у моря. В моей памяти всплывали разговоры моего изменённого Я, Лиры и меня, я сражался с паразитом уже не раз, но моя память блокировало это. С этим сталкиваются многие кукловоды. С этим сталкивалась и Мио. Интересно, кто победил в ее случае. Наш разум часто создает образы и иногда даже целые личности. Но чтобы вот так, захват тела? Нет, это уже выходит за грани… Или все же нет?

− Сколько знаний мне теперь доступно… А вот и насекомые, – пробормотал я, сидя в тени дерева на скалистом берегу моря. Я протянул руку и на нее сразу сели четыре редкие радужные бабочки.

− О, Такеши! – проревел издали Иуо-о, что совершал свою ежедневную пробежку, и остановился у дерева, где пчелы уже нашли небольшое дупло и делали улье. – Ну как, ты готов к завтрашнему экзамену?

− Нет, – честно ответил я.

− Страшно? – усмехнулся гигант, разминая руки, которые были толщиной с меня.

− Нет, уважаемый мастер, я пробыл здесь неделю в изучении всего. А где Йоко?

− Она там, – указал куда-то в даль рукой гигант.

− Исчерпывающий ответ, – ухмыльнулся я.

− Она на острове со своим учителем, пытается там что-то понять, – проговорил Иуо-о. – Что-то про лечебное пламя говорили. Но разве огонь может лечить?

− Огонь многогранен. Он может убивать, готовить пищу, согревать и даже создавать, стекло например. Так что, возможно, и лечить, – проговорил я, отпустив разум бабочек, и теперь наблюдал за пчелами, что устало садились на мою руку. − А меня уже представили вашим учителям?

− Нет, а зачем? Ты как живой мертвец, еще нагрубишь учителям. Мы-то к тебе привыкли уже, а они нет, − усмехнулся гиганта.

− Был, – усмехнулся я. – А вы решили вопрос со своей предсказуемостью в бою?

− Нет, я решил сдавать экзамен, опираясь на свою силу, – сел рядом Иуо-о и грустно проговорил. – И завтра провалю экзамен на дан.

− Мастер Иуо-о, − лениво проговорил я, смотря на то, как сотни пчел из города летят ко мне и облепляют мою руку. – Вы воин, а когда вы сомневаетесь в себе, то…

− Значит, я проиграю, – выдохнул гигант. – Почему Йоко так легко?

− Потому что она не думает, в её голове полыхает огонь и её действия сложно читаемы, потому я считаю ее немного безумной, как и большинство девушек. Тут дело в эволюции, гормонах и строении сознания, – проговорил я то, что всегда знал, и мне нравилось, что теперь паразит сознания не сжирает определенные мощности моего мозга. – Давайте вместе подумаем, почему, как утверждает Рина, ваши действия читаемы?

− Многолетние тренировки, и бой я веду с наиболее выгодной для меня тактики.

− Нет, – перебил я гиганта. – В вас сильна логика, вы, мастер Иуо-о, не глупый, а невероятно логичный человек. Могу поспорить, что в вашей комнате все идеально чисто и везде порядок.

− Конечно порядок, порядок в комнате − порядок в голове, в душе и сердце.

− Ну-да, ну-да, – ехидно улыбнулся я. – Порядок в сердце, с Йоко? Вы кого хотите обмануть, меня, себя, или свое сердце?

− Ну, есть некоторые проблемы, – скорчил кислую рожу гигант.

− Так вот, мастер, вам нужна щепотка хаоса, чтобы ваши действия не были читаемы. Иными словами, ваш порядок нужно разрушить, но как вы это сделаете мне неведомо.

− Что ж, спасибо за совет. А я могу помочь тебе? В твоей проблеме, из-за которой ты сейчас такой бледный, словно убил кого-то близкого?

− Я создал личность в измененном состоянии, которое хотело забрать мое тело и убить основную личность, развивая Лиру в своих целях в тайне от меня, – выдохнул я. – А потом личность решила, что это тупиковое развитие и посчитала, что лучшим исходом будет ей умереть и показала мне это полчаса назад. Я убил часть себя. Вы можете мне помочь, мастер?

После этого тишина длилась минуты три.

− Я это… Пойду тренироваться.

− Лучше сбросьтесь со скалы, мастер.

− Что?

− Порядок, мастер, порядок. Никто не сомневается, что вы будете упорно тренироваться, бегать да тягать тяжести. Вы читаемы, сбросьтесь со скалы, привнесите хаос в свои действия.

Мастер медленно встал, разбежался и упал со скалистого берега прямо в море.

− Интересно, он и вправду поверил? – задумчиво проговорил я, смотря в небо, которое начало темнеть из-за сотен тысяч пчел, кружащих надо мной. − Назвать его неглупым было все-таки лишним.

Время шло, гигант забирался на скалы и вновь падал вниз, пару раз он точно достал дна головой. Он был окровавлен, но его раны заживали практически мгновенно.

− Интересно, он вообще понимает значение слова «хаос»? − усмехнулся я, когда гигант сорвался вниз уже в седьмой раз. – Повторение одного и того же действия это уже не хаос, а порядок.

Я же мыслил во все стороны, осознавая и познавая, сейчас мне не нужны были книги, мне было плевать на недавний бой на острове. Мне было плевать на то, что произойдет завтра.

− Мастер, вы не вернетесь в дом? Уже скоро ужин, госпожа Йоко вернулась и попросила меня узнать, когда вы с мастером Иуо-о вернетесь домой, – тихо проговорил женский голос рядом. – Я надеюсь, вы не решили, что я предала вас, мастер.

− Лира, я останусь тут на всю ночь, до самого экзамена, – тихо ответил я.

− Вы все думаете об измененной личности? Для неё также было загадкой ее появление, такой сформированной, но без полного доступа к некоторым секторам памяти.

− Лира, насколько он тебя развил и когда ты получила такой качественный рывок в знаниях, силе и… Какой-то неуловимой эмоциональной связи?

− Мной он занимался, мастер, с первого погружения, он мне доверял, – тихо ответила девушка. – И несколько раз даже называл мамой.

− Понятно, – ухмыльнулся я.

− Мастер, вы мне не ответили.

− Сейчас я отвечу, – посмотрел я на черноокую черноволосую девушку, и нырнул в сумрак.

− Мастер?! – закричала от боли девушка.

− Молчи, сука, – приказал я, инспектируя её разум. Нет, нету в этих линиях остатков чужого разума. – Нет, ты чиста, ты просто Лира, но я удивлен, что он не часть меня и это был не я.

− Он говорил что вы это он, а он это…

− Я, – оскалился я. – Лира, оставь меня. И больше не поднимай эту тему об изменённом, я о нем даже думать не хочу. Твою участь я решу завтра!

Она ушла, а я начал инспектировать память. Мне, оказывается, было что вспомнить кроме кучи знаний, которые прекрасно сложил в моей памяти изменённый Он.

Замаскировав под кипой бесполезных мыслей, он хранил наши схватки. Я всегда сам нырял в это измененное состояние, сумрак тут ни при чем, мне было просто легче так перерабатывать массив знаний. Положившись не на развитую умственную сеть, не на созданную личность, а на разум ребенка.

Как минимум трижды с этим существом мы сражались не на жизнь, а на смерть, кто кого. Но у него не получилось, а я был измотан, и потому он в фоновом режиме подчистил мою память. А если ты не помнишь кто враг, то как ты с ним можешь сражаться?

Один раз он чуть не победил.

− Я даже пытался остановить себе сердце, – усмехнулся я, вспоминая, как мою голову разрывало на куски, но это был все-таки не разум ребенка, а просто хаотичная, сотворенная мной личность. Просто она жила в тех линиях, что остались после него, ведь его разум просто не мог уйти без следа. – Интересно, а Мио кто, паразит или основная личность?

И тут я понял, что проговорил это вслух после часа молчания, не видя, что происходит вокруг. Так меня поглотили воспоминания о схватке с безумием.

− Говоришь сам с собой? – проговорил Иуо-о, сидящий со мной рядом с другой стороны дерева. – Это верный путь к безумию.

− Сказал тот, кто уже раз триста спрыгнул со скалы, – усмехнулся я. – Ты хоть знаешь, что будет на экзамене?

− Никто не знает. Задания всегда придумываются, нет никакого списка, – проговорил Иуо-о. – Есть некоторые требования, проявляющие силу и мастерство, но нет никаких определенных заданий.

− Что? Я тебя не понял.

− Нет никакого списка и никаких заданий для экзамена, – повторил Иуо-о.

− А у меня есть.

− Ну, значит, задания, которое будет на экзамене, нет в твоем списке. Уловка древних, – рассмеялся Иуо-о. – Старый анекдот, в котором физик целый год готовился переплыть море, а его окатили расплавленной сталью и сказали поднять трибуну.

− Интересно, – проговорил я. – Иуо-о, я, наверное, посплю. Даже думать об этом не хочу.

− Прямо здесь?

− Да, – проговорил я, закрывая глаза.

Сегодня меня впервые мучали кошмары в этом мире. И мне не нравилось, что я смотрел на свои руки, а мир вокруг меня и сам сон не изменялся. Я стоял во тьме, утопая по колено в зловонной жиже мусора. Мне было тяжело дышать, а из тьмы что-то рычало из всех сторон.

− Последний бой, да? – холодно проговорил я. – Ну давай, давай, сука!

Из тьмы со всех сторон кинулись огромные черные твари, но мой разум не дрогнул. Удар кулаком и челюсть огромной волкоподобной твари хрустнула. Пяткой я раздробил ее голову и пошел вперед.

− Это ты убил меня, а не они! – прокричал во тьме мальчишка.

− Выходи на свет, тварь! – ответил я. – Ты не он!

− И что, убьешь меня? О не-ет, лучше я буду мучать тебя вечность, – донеслось из тьмы и послышался громоподобный топот.

− Я очищу свой разум, – тихо ответил я, закрыв глаза. – В случившимся нет моей вины.

Из тьмы на меня напал огромный, разлагающийся уродливый гигант. Он пытался раздавить меня, но я коснулся его кулака ладонью и он рассыпался прахом. На его месте же стоял ребенок. Тот самый, кем я оказался на той самой свалке.

– Это ты меня убил! − прокричал ребенок и начал разлагаться у меня на глазах. Его живот взорвался, окатив меня зловонной жижей.

Меня тошнило. Я очнулся, а на горизонте уже алел рассвет. Мне было нечем дышать, я задыхался.

− За все надо платить, – еле-еле проговорил я. – За всё. Пройду этот гребаный экзамен, который так важен, ага… и все, никакой учёбы месяц... нет, год! Попробуют заставить − убегу в горы! Все, хватит с меня этого!

− Советую бежать на другой материк, – проговорила удивленно Йоко, что сидела также, как и я, прислонившись спиной к дереву. – Вот это ты переживаешь перед экзаменом.

− Советую бежать на другую сторону планеты, – ответила Рина, которая также как я, Йоко и Иуо-о, сидела у дерева.

− У меня только один вопрос, на берегу другого места не было? – возмутился я.

− Такеши, наш опекаемый не член клана Наидзуко. Как ты думаешь, сколько деревьев на берегу, и почему именно столько? – послышался голос Агата позади у меня. – И почему никто из клана никогда не подходил к тебе и не беспокоил? Как думаешь, сколько деревьев может выжить в скале?

− Это как-то связано со статуями, как я понимаю, кровавыми. К которым вы меня водили.

− Агат, ты водил его к нашим святыням! – возмутилась Рина. – К кровавым?

− Ты невероятно близок, Такеши, и да, тут недалеко собралась половина клана. Рина, успокойся, он не касался статуй, – проговорил Агат и я оглянулся.

− Мда.

Закат мы встречали уже со всем кланом. Деревьев у обрыва, оказывается, было двенадцать. И да, как я понял, сами деревья были психоактивным местом, сидеть под ним хотели не все и далеко не всегда. Были здесь и иные деревья, посаженные членами клана, но они росли за километр от обрыва. Потому что ближе к обрыву была почти голая скала с тонким слоем земли. Но эти деревья, посаженные уникальными людьми в особое время, прекрасно росли на голом камне и даже плодоносили.

− Пора завтракать, я приготовлю наш последний завтрак, – тихо проговорила Йоко, разрывая тишину.

− Последний? − переспросил я.

− Ну, в отличие от тебя у нас сдача на одиннадцатый дан, – слабо улыбнулась Рина. – И на их двенадцатый, это довольно опасная задача. Меня ждет опасная дуэль.

− Но ведь задание на экзамен не известны?

− Поверь, мой учитель и учитель Иуо-о обязательно проверят нас на прочность, – нервно дернула бровью Рина.

− Харуки от меня мокрого места не оставит, – хмуро проговорил Иуо-о.

− Тебе еще везет, я даже не видела Харона, – усмехнулась Рина. – Он все время тренируется и не собирается мне помогать. Мы встретимся как равные на поле боя.

− − Как и я с Харуки буду сражаться. Она уже в городе, − обреченно проговорил гигант, разминая свои огромные руки.

− А у меня не будет спарринга. И уж лучше бы был спарринг, я люблю драки, – надулась Йоко. – Яр придумал что-то иное, но я не знаю что. Таке, а ты можешь связаться со мной во время экзамена и подсказывать? А то вдруг я не пойму что делать надо будет, а ты у нас умный.

− С тобой точно нет, а мой учитель вообще мне задание, пришлет по письму через Агата. Рина, а наш экзамен…

− Агат мне сказал, что твой экзамен по психокинетике будет после того, что на кукловода, − Проговорила Рина. – Интересно почему, но он и сам не знает.

− Интересно, – пробормотал я. – И когда он тебе это сообщил?

− Когда я выразила желание провести экзамен до твоего экзамена на основной дар, – усмехнулась Рина. – А он сказал что либо после, либо никогда

− Интересно.

Завтрак был странным, то ли суп, то ли пирожки с горько-сладковатым вкусом. Мы ели в полной тишине, даже Лира не смела со мной разговаривать, зная, что сегодня, возможно, решится её судьба.

И вот мой любимый грузовичке затарахтел мотором.

Я видел на улицах тысячи людей, что шли в сторону огромной арены. Огромное древнее строение на крае острова, высеченное в огромной скале древними мастерами физики и огня, а также иных энергетических дарований, возвышалось над городом и источало какое-то странное ощущение то ли величия, то ли страха.

Колизей явно мог выдержать непрямой удар ядерным зарядом и видел такое, что я надеюсь сегодня не ощутить на своей шкуре. Тени от тел людей были на камнях колизея повсюду. Ранее тут проводили не только дуэли, но и игры по уничтожению. Нас разделяют с гладиаторами-невольниками не тысячелетия и даже не века.

Зрителей защищали колонны, за которые, в случае чего, они должны были падать и прятаться. Первые ряды занимали сильнейшие из владеющих в броне, с огнестрельным и холодным оружием, так, на всякий случай.

Повсюду на крыше Колизея были установлены огромные камеры, от которых шли толстые кабели к огромным выпуклым экранам, которые сейчас полировали, обслуживали и проверяли.

Вот экраны пошли рябью и я увидел, как тестируется оборудование, а внизу на площадку уже выходили люди, что проверяли арену. Меня же повели на отдельную трибуну для участвующих. Там сидел в белом кимоно Иуо-о, который как физик пойдет на арену в одних штанах. Он физик, и его главное оружие − его тело. Я слышал, в древности физики сдавали экзамен на дан обнаженными, но после одного несчастного случая, когда ученику оторвали хозяйство в пылу испытания то ли тигр, то ли крокодил, физики надели штаны.

Колизей заполнялся сотнями тысячами людей, и меня это нервировало, а все из-за того что сдаю экзамен не только я. Я приписан к Наидзуко. И сегодня сдача на дан у нашей огненной демоницы, что сейчас сидела в метрах десяти от меня в металлической юбке и топике, и она, немного нервничая, уже проплавила каменную трибуну.

Рину тоже ждали на арене как одного из немногих мастеров-контактников из психокинетиков, ну и, конечно же, все знали, что это её последний дан. И казалось бы, никто не ожидал ничего особенного, но интерес подогревал тот факт, что дан будет принимать проводник смерти Харон, по легендам входящий в десятку сильнейших психокинетиков, а по слухам в сотню.

Но само звание Харон, не имя, выдается за боевые достижения, а Рина неслабый психокинетик и, как многие считали, она могла бы достичь большего. Но ей это просто не надо, такое часто бывает среди высокодановых.

− Начинается, – проговорил я, когда в воздух взлетела Йоко, объятая пламенем, а на песчаную арену вышел старик в белом кимоно.

− Уважаемые зрители, – тихо проговорил старик, а сотни динамиков разнесли его голос по огромной арене. – Что вы знаете о огне?

Йоко встала в пяти шагах от старика в своей металлической юбке и топике, а старик словно не обращал на неё никакого внимания.

− Огонь разрушает, убивает, создает, но есть искусство, которое доступно немногим. И я хотел бы, прежде чем утвердить максимальный дан своей великой ученицы, увидеть не разрушения, – улыбнулся старик, погладив свою бороду. – В чем она, несомненно, преуспела. Не силу её огненных бурь, с которыми не сравнится даже оружие на атомарных законах. Я хочу видеть мертвое пламя. Я хочу увидеть иное.

Старик повернулся к Йоко, поклонился ей и громко проговорил.

− Йоко Наидзуко, покажи нам живое пламя. Мир уже настрадался от боли и разрушений, – проговорил Старик. – Покажи нам красоту огня, так как никто не будет спорить с тобой в силе, даже я.

Старик оголил рукав кимоно и поднял высоко над собой руку с ужаснейшим ожогом.

− Даже меня! Яра! Огненного! Принявшего двенадцатый дан пятьдесят пять лет назад! – провозгласил старик. – Обжигает пламя Йоко Наидзуко, но до тех пор, пока я не увижу живой огонь, я не признаю ни её дан, не допущу её возможное единение стихии. Йоко, уважь старика, покажи красоту живого пламени!

Трибуны услышали Яра Огненного и начали скандировать.

− Покажи! Покажи! Покажи! Покажи! – скандировали тысячи глоток.

А Йоко так зло посмотрела на меня, с такой ненавистью, что мне стало не по себе.

− Я не могу поддерживать мысле-связь с тобой! – прокричал я. – Ты единая со стихией, я не слышу ничего кроме рева твоего внутреннего огня!

− Тихо! – крикнула Йоко на трибуны, и тысячи людей замолчали.

Йоко, кажется, обиделась. Она просто села на песок. Я немного понимал что происходит и что хочет Яр.

Йоко же запустила руку в волосы, сидя на песке, и минут пять усердно думала, а затем внезапно махнула перед собой.

И рядом возникла Йоко, состоящая из огня, также сидящая на песке и смотрящая на настоящую Йоко. Это была невероятная копия, сотканная из пламени, и вдруг внезапно к огненной Йоко подошел огненный я и сел рядом. Меня обняли, огненная Йоко крепко прижала меня к себе, а затем к ним подошел гигант, созданный из огня.

− Это я, – шепотом проговорил Иуо-о.

Гигант протянул руку и огненная Йоко, взяв его руку, начала вставать с песка, но вдруг замешкалась и протянула руку к моей копии, которая так и осталась сидеть на песке. Огненный я не брал руку, медлил, секунду, две, три, четыре.

− Ну не сейчас же, Йоко, – проговорил я, видя как на меня смотрит и бестия, и огненные фигуры. – И зачем тебе это вообще нужно…

Но деваться было некуда, загадочная женская душа многим не понятна. И почему именно сейчас Йоко решила потребовать от меня разрешения? Почему я вообще себя частью ее семьи, которая сейчас принимает Иуо-о, мне не было понятно. Но всё же.

− Да, – кивнул я и фигуры начали подниматься в воздух, держась за руки, а затем превратились в огненных птиц, которые на высоте начале сливаться в одну огромную, которая парила над землей и поднималась ввысь.

− Орлик, – улыбнулся я, узнав, и огромная птица взмахнула крыльями.

Гул от крыльев и жар ударил в наши головы, а огромная птица размером с арену устремилась в небеса, все увеличиваясь. Это было завораживающее зрелище, и я не удивлюсь, если где-то сегодня зародится культ имени Йоко.

Птица поднялась на километровую высоту, описала круг и пропала. Все это было сакральное представление, каждый понял его по своему. Но истинное значение известно лишь немногим.

И вот на арену вышел Яр Огненный.

− Мастер, – поклонился он Йоко.

− Мастер, – ответила поклоном Йоко.

− Это было впечатляюще, я подтверждаю ваш двенадцатый дан, – еще раз поклонился мастер. – И, думаю, никто и никогда с этим не поспорит.

− Спасибо, мастер.

− Я горд, что вы обучались у меня, – улыбнулся Яр и сделал поклон в сторону зрителей. – Благодарю Наидзуко и весь остров Свободы за такую ученицу.

Вокруг царила неимоверная тишина, никто не кричал, все сотни тысяч человек встали и в едином порыве поклонились Йоко, что сделал даже я.

− А теперь будь психокинетиком, наблюдай как психокинетик, – шепнула мне Рина, вставая с трибуны. – Надеюсь, это будет интересно, но, зная Харона, увидеть это сможет лишь психокинетик.

Йоко ушла вслед за Яром, а на арену вышла Рина в черном кимоно и без оружия, а к ней с противоположного конца арены вышел мужчина лет пятидесяти, лысый, с татуировкой на всё лицо. С железными зубами, черным прямым мечом и толстым ростовым щитом. Он не кланялся, он атаковал, хоть никто ничего и не увидел.

− Самые убийственные техники незаметны, – тихо пробормотал я, вспоминая урок Рины.

Песчинки на немыслимой скорости атаковали Рину, стараясь залететь ей в легкие, на что женщина лишь кивнула. И песок на том месте, где стоял Харон, взорвался, а в руке Рины появился меч из песка, лысый же воин завис в воздухе на высоте полусотни метров.

Бой происходил в полной тишине был похож на несколько изображений. Рина и Харон мигнули и вдруг появились в иных местах, словно телепортировались. Рина была как обычно внешне холодна, а вот с лысого валил пар, его щит, как и меч, был покорежен и погнут.

− Она его хлещет в рукопашную.

Я видел, словно по вибрациям, как Харон пытался ей навязать бой иного плана, но что-то шло не по плану.

Но тут Харон отбросил оружие и протянул правую руку к Рине. Ее тело изломанной куклой, словно пушечное ядро, улетело в каменную колонну. Песок затмил все вокруг, но через миг осел словно по волшебству, в том месте, куда улетела Рина, треснула каменная колонна, а там, где я ожидал увидеть изломанное тело, стояла Она.

В идеальном на вид кимоно, черные волосы, заплетенные в косу, также были идеальны, но всю красоту портила жутко злая Рина. Единственное, ее бровь была рассечена и одна капля крови соскользнула по лицу, прочертив горизонтальную линию. И даже мне стало нехорошо.

Я уловил шепот мыслей Харона.

− Я сваливаю.

Но он не успел.

Рина выкинула вперед руку и Харон улетел в противоположную сторону арены и впечатался в колонну. Затем колонну за спиной Рины вырвало из стены и каменная глыба, пролетев всю арену, начала с ужасающей силой лупить туда, где упал Харон.

− И это легендарный Харон? − проговорил я, смотря на то, как окровавленный Харон пытается отразить удар, но эту женщину было невозможно остановить. Она направила песок в легкие противника и через мгновение Харон уже корчился на арене.

− Говори! – приказала Рина.

− Ты прошла испытание, – прохрипел Харон и явно потерял сознание. Все в Колизее встали и поклонились Рине.

− Теперь я Харон, – бросила Рина трибунам и, схватив за ногу Харона, потащила его за собой.

Я вообще не понял, что произошло, но мне кажется что кто-то кого-то обманывал и специально занижал свой дан. И, чтобы увидеть мастерство, стоило этого кого-то хорошо ударить и разозлить, Харон явно об этом знал и провоцировал этого кого-то. Не завидую ему.

− Ну что, моя очередь, − проговорил Иуо-о, вставая с каменной скамьи. – Потом ты.

− Удачи, – проговорил я.

− Хм, она мне не поможет, – усмехнулся Иуо-о и я уловил его шепот мыслей. Он не был уверен в себе.

− Иуо-о! – окликнул я гиганта, когда он уже почти ступил одной ногой на арену. – Путь Хаоса не в голове.

Я ударил себя в грудь и гигант ударил по своей груди кулаком в ответ.

Не знаю, что он там в своей каменной башке надумал, но его походка изменилась, а с противоположной стороны арены вышла женщина ростом с Рину. Худощавая, с косой седых волос, на конце которой был заплетен крест из арматуры. Ярко оранжевое кимоно, стальные наручи на руках и желтоватые кастеты в руках.

− Мастер, – поклонился Иуо-о той самой Харуки и она размылась в воздухе, даже не удостоив Иуо-о простого уважительного кивка.

Я на ускоренном восприятии с помощью психокинетики еле успевал уследить за движениями Харуки. Камеры снимали происходящее на ускоренной съемке и показывали зрителями то, что творил признанный мастер, когда в обычном зрении гигант Иуо-о просто странно дергался, а вокруг него никого не было.

Я же видел, как Харуки носится на безумной скорости вокруг гиганта, нанося безжалостные удары кастетами. И вот она выдернула из сустава левую руку гиганта, затем правую…

− Все, конец, – выдохнул я, видя, что из-за своих размеров у гиганта нет и шанса, но как же я ошибался. И потому я закричал во всю силу. – Давай, Иуо-о!

Он не стал сдавать, он ждал момента, он и сам понимал, что шансов почти нет. Не его противник, не его скорость. Его руки не подчинялись ему, но вот, когда мимо него промелькнула коса, он просто вцепился зубами в волосы Харуки, от чего она на мгновение появилась в воздухе, и гигант тут же нанес удар коленом. Харуки улетела в сторону от мощнейшего удара, кувыркаясь по песку в своем желтом кафтане, вырвав своей косой волос пару зубов гиганту.

− Я готов, – проговорил окровавленный гигант, вправив сам себе руки, и позвал ее жестом. – Нападай.

И Харуки напала, удар кастета против, удара головой Иуо-о. О да, он встретил удар головой, я даже услышал треск костей.

Все с замиранием сердца смотрели на окровавленного Иуо-о и на Харуки, которая с усмешкой смотрела на открытый перелом своей руки.

− Ты медленный, и потому не достоин двенадцатого дана, но ты непредсказуем! – громко проговорила Харуки. – Ты неподражаемый, пример силы и крепости, но я не могу дать тебе дан только из-за скорость. У тебя ее нет, хоть ты и сильнейший и очень живучий. Но, если однажды ты устоишь против спарринга с другим двенадцатидановым и сможешь приблизится к тому, что ты совершил сегодня, я убью любого, кто посмеет сказать, что ты недостоин двенадцатого дана!

− Мастер, – поклонился Иуо-о.

− Мастер Иуо-о, – поклонилась Харуки в пояс, и вновь усмехнулась. – Ты сломал мне кастеты, а я не знаю ни одного живого существа, что могло бы совершить подобное, мастер Иуо-о.

Следующим на очереди был я. Было ли мне страшно?

− Меня до ужаса пугает неизвестность, − проговорил я, стоя на песке Арены под взглядом сотен тысяч людей.

− Вот твое задание, – протянул мне конверт Агат, вышедший на арену. – Откроешь письмо как только я покину арену.

И я открыл письмо, где витиеватыми золотыми словами было описано то, что заставило меня вновь взглянуть на сотни тысяч глаз на арене.

− Вот сука! – прокричал я что было сил и нырнул во мрак, а письмо выскользнуло из моих рук и его текст попал в объективы телекамер, тот час же появляясь на огромных экранах.

Привет, Таке, у меня все хорошо. Твое задание довольно простенькое, милый, на арене среди простых зрителей шестьдесят моих случайных марионеток. Тебе надо найти их всех за минуту по порядку, так как каждые десять секунд будут активироваться пояса смертников.

Что такое пояс смертника? Это немного взрывчатого вещества на нетолстой полоске кожи или ткани.

Твоя проблема в том, что просто будет с первым десятком, но с каждым следующим десятком тебе будет все сложнее найти марионеток. Ну а чтобы тебе было проще ориентироваться, на одном из экранов будет показан обратный отсчет времени.

Если не справишься, то ты не переживай, попробуешь еще. Всегда твоя, ненаглядная Мио.

Сумрак был перенасыщен, я еще ни разу в такой каше не оказывался. Я даже на секунду не думал, что Мио шутит. Первую марионетку я нашел на пятьдесят шестой секунде, он следил за отсчётом времени, тянув руки к взрывателю. Я просто вырвал провода из бомбы, вселившись в марионетку. Он сам собирал из говна и палок это устройство.

− Медленно, – проговорил я чужим ртом, смотря, как цифры на экране показали пятьдесят четыре.

Хотелось сесть и заплакать, бомбы взорвутся и вокруг будет кровь, но сдаваться было рано, я же злодей, а злодеев не страшит сотня другая смертей невинных. На экране высветилось число пятьдесят три, а я нашел восьмерых. Вселяться в людей было некогда. Приказ, и вот они уже на земле и ничто не сможет их разбудить, пока я не отменю приказ.

В десятого, что горел приказом взорвать чью-то семью, пришлось все же вселиться, ведь он не подчинялся моим приказам.

Я сорвал со своего пояса бомбу с часовым взрывателем и кинул ее что было сил вперед чужими руками. А сила психокинетики от моего тела создала защитный шар вокруг бомбы.

− Ты, сука, шутишь? – проговорил я чужим голосом, увидев взрыв внутри кокона. Сила взрыва не большая, но у десятого бомба отличалась. На экране же висела цифра сорок девять.

Я искал мысли тех, что хотят кого-то убить, а потом просто попробовал сконцентрироваться и начал отсеивать собравшихся здесь людей от тех, у кого есть бомба. На экране висела цифра тридцать, а я уже ликвидировал тридцать четыре бомбы на проклятых поясах.

И тут я вдруг оказался в своем теле. В меня выстрелил из дробовика воин в тяжёлой броне с замкнутой системой дыхания. Я атаковал его песком, но мой удар был слаб, а отразить всю картечь я не мог. Картечь вошла в лицо и левое плечо, отчего я разозлился.

− Тебе конец! – оскалился я, и туча песка поднялась в воздух, загородив обзор и воину, и зрителям.

Из оружия у меня был пояс от кимоно, а мне нужно было еще найти двадцать шесть бомб, которые надо было ликвидировать, а в запасе всего двадцать пять секунд. Но я был зол, и с поиском бомб не было никаких проблем.

Я связал воина своим поясом с помощью психокинетики, отобрал его оружие и начал долбить прикладом дробовика по шлему воина, так как последний патрон в отобранном дробовике не смог размножить голову воина, его шлем легко перенес картечь, а последние двадцать шесть бомб уже летали вокруг меня.

− Испытание окончено! – провозгласил Агат и я замер.

Шлем спал с воина и мне счастливо улыбнулась платиновая блондинка.

− Таке, ты справился! – прокричала Мио и мое сердце чуть не остановилось. Я выронил дробовик из рук, только что могло произойти страшное.

− Ну какая же ты, всё таки сука, – успел я только проговорить, как от напряжения разума сознание покинуло меня.