КвазаРазмерность. Книга 7

Глава шестнадцатая

Измененная Сарсом игровая схема «Мекки» немного спутала планы Думаха и Шамс, хотя они и не готовились к чему-то подобному. Группа Лок-Кли, начавшая сотрудничество с Адриилом, сообщила технической группе все необходимые данные касательно Сарса. Симеон и Мо-Джо лично проконсультировали Думаха и Шамс во время сеанса связи. Вот только… Никто не предполагал, что Сарс вместо поглощения игровой площадки посредством замещения и переформирования основным систем, делая их частью себя, станет преобразовывать «Мекку».

Разрыв защитного поля удалось создать в районе построенных Прай-Ми островов, где должны были проводиться запрещенные законом эксперименты с первыми образцами жидких чипов и нейронных сетей, зарождавшихся в период, взятый за основу при создании «Мекки». Игра начиналась с кораблекрушения, после чего участники попадали на враждебную территорию, кишащую опасными животными, биоэнергетическими роботами и контрабандистами. Думах видел на тестовых запусках шторм, из-за которого корабль с игроками выбрасывает на берег, и завидовал гению Прай-Ми, не только разработавшему, но и реализовавшему столь грандиозную идею. Во время пробных запусков, чтобы не раскрывать всех секретов, было решено распределить часть проектов исключительно между сотрудниками «Мекки», засекретив детали. Думаху достался остров, куда выбрасывает корабль с игроками.

Позднее, обсуждая с Шамс детали вверенной ей, закрытой для простых тестеров локации, они сошлись в убеждении, что Прай-Ми и его брат проделали действительно грандиозную работу, уделив огромное внимание не только мелочам, но и прочувствовав настроения игроков, держа их в постоянном напряжении (а что же будет дальше?), но не перегибая палку запутанностью сюжетных линий.

– Есть, конечно, мелкие нестыковки в виде женщин-инквизиторов в эротических кожаных нарядах, но справедливости ради нужно отметить, что братья хотели исправить эти нюансы, – сказала Шамс, закончив тестирование своей локации.

Думах долго рассказывал ей о детально проработанной флоре и фауне острова, стараясь не думать о том, что на игровой локации материка животных растений еще больше. Он проверил около дюжины видов деревьев, с удивлением отметив, что они не плод воображения Прай-Ми, а реальные копии тех, что существовали на Земле до наступления Великого ледника.

– А реки – это вообще что-то! – признался Думах. – Никогда не думал, что с помощью нейронных сетей можно добиться подобной реалистичности…

Сейчас, проникая в «Мекку», чтобы вернуть контроль над проектом, он ожидал, что снова окунется в живописный природный мир, но вместо этого его встретила бескрайняя ледяная пустыня, в которую превратил локацию Сарс. Холод иглами впился в кожу. Если зарегистрированным игрокам предлагались термокостюмы и прочие варианты спасения, то для непрошеных гостей места в модернизированном игровом мире не было. Подчиненные Сарсом системы контроля не собирались давать ни одного шанса на спасение.

– Что будем делать? – спросил представитель агентства «Энеида», стуча зубами.

Шамс и Думах переглянулись. Думать нужно было быстро, потому что тела клонов начинали уступать всепроникающему холоду. Без термокостюмов они продержатся максимум четверть часа.

– Считаю, что нам повезло, – неожиданно оживился Думах. – Если системы не видят нас, не включаясь в игровой процесс, то, скорее всего, и защитные системы не сработают.

– Это лишь полбеды, – скривилась Шамс, напоминая о холоде.

– Не забывай, что мы не привязаны к игровой схеме «Мекки», – сказал Думах, начиная отбирать необходимые для задуманного инструменты с магнитной тележки. – Мы как призраки, понимаешь?

– Призраки не чувствуют холод, – скривилась Шамс.

– Зато призраки умеют появляться из пустоты, как это только что сделали мы, – улыбнулся Думах, протянул Шамс дезинтегратор металлов и велел достать из него блок управления.

– Дезинтегратор, вообще-то, понадобится нам, когда доберемся до места прямого подключения к системам контроля, – напомнил Дакоу. – Без него мы не сможем ликвидировать защитный кожух.

– Рад, что ты так хорошо осведомлен о нашей миссии, – сказал Думах, окинув восстановившегося после серьезного ранения представителя агентства «Энеида» хмурым взглядом. – Но если мы сейчас не решим проблему холода, то не сможем добраться до аварийного центра управления «Меккой». Какой нам тогда прок от дезинтегратора? – Он помялся и добавил: – К тому же, если ничего не напутать, то все можно будет собрать заново.

– И все равно я не понимаю, что ты задумал, – призналась Шамс, послушно выполняя просьбу Думаха: снимала замерзающими пальцами защитные кожухи с дезинтегратора. Работа была мелкой, и она понимала, что через пару минут руки замерзнут так сильно, что она не справится с задачей.

– Ты слишком долго работала с проектами Подпространства! – натянуто рассмеялся карлик в теле гиганта-клона, стараясь не стучать зубами. – Мир энергии пластичен и многогранен, а здесь, в Размерности, все просто и монументально, – он говорил, копаясь в громоздком преобразователе нейронных полей, позволившем пройти сквозь нейронный барьер из ремонтных полостей на территорию «Мекки». – Материальный мир имеет каркас, базу, на которой благодаря нейронным сетям строится современный мир. По такому же принципу собираются игровые площадки… – Думах прервался, взял у Шамс блок управления дезинтегратором и начал подключать его к раскуроченному преобразователю. – Чтобы покинуть «Голод», нам потребовалось пройти сквозь защитный барьер станции общественного транспорта и оказаться в пневмотоннелях. Для проникновения на территорию «Мекки» пришлось взламывать основные защитные системы, но суть осталась той же – игровой мир не ограничивается размерами игровой площадки, как это обычно бывает в Подпространстве. Если отключить нейронные сети, то мы не вывалимся из системы, а просто перестанем видеть созданные разработчиками образы и не сможем взаимодействовать с силовыми полями. Это правило применительно как к Размерности, так и к любой игровой площадке… Мы использовали этот принцип, чтобы проникнуть сюда…

– Так ты хочешь отключить нейронные сети игровой локации? – недоверчиво спросил якудза.

– Всего лишь снизить восприятия и потоки кинетической энергии, поступающие на жидкие чипы, интегрированные нашим игровым клонам, – пояснил Думах. – Отключение нейронных сетей требует непосредственного контакта с генератором, до которого мы не успеем добраться. К тому же подобное вызовет защитную реакцию адаптивных алгоритмов. А если мы поставим фильтр на наши жидкие чипы, снизив воздействие процентов на семьдесят, то это поможет нам не выпасть из системы, но и не подчиняться большинству установленных правил.

– Стать призраками, – улыбнулась Шамс.

– Что-то типа того, – кивнул Думах и, не дожидаясь согласия, активировал свое изобретение.

Белая ледяная пустыня вздрогнула. Волна искажений прокатилась по небу, растаяв за горизонтом. Четкость смазалась. Мир начал таять, превращаясь в туманную дымку, за которой отчетливо проступали элементы созданного для игровой площадки каркаса. Оптический обман держался дольше других нейронных систем восприятия, но затем не устоял и он, превратив высокое синее небо в строительный каркас, нависший в паре метров над головой. Среди переплетенных между собой стропил и балок сохранились блеклые синие переливы, напоминавшие клубы не то пара, не то дыма. Нечто подобное произошло и со льдом под ногами. Иллюзия вековых льдов рухнула, открыв взгляду площадку, усеянную искусственными неровностями, созданными из арматуры. Когда здесь были образы, то они выполняли роль камней, бугров, поваленных деревьев. Теперь Сарс построил образ локации так, чтобы эти неровности вписались в ландшафт ледяной пустыни.

Что касается холода, то эффект, как и ожидал Думах, начал уступать место естественной температуре на игровой площадке – неблагоприятной для жизни, но и не обещавшей смерть в ближайшие пятнадцать минут.

– Как себя чувствуете? – спросил Думах.

Смерил оценивающим взглядом Дакоу, затем Шамс.

– Кажется, все в норме, – сказал представитель агентства «Энеида».

– Я старался не перейти барьер, за которым отключатся системы контроля жизнеобеспечения, выполняемые жидким чипом, – заметил Думах, объясняя оставшиеся призрачные образы игровой площадки. – Но если кто-то почувствует, что организм работает как-то не так, то сразу говорите – я исключу его на время из системы подавления нейронных сетей и попытаюсь установить другие параметры фильтрации.

– Что ты понимаешь под словами «организм работает как-то не так»? – решил уточнить Дакоу.

– Головокружение, тошнота, повышенное потоотделение… – Думах нахмурился. – Обычно большинство процессов, происходящих в организме, контролирует жидкий чип, благодаря чему нам не нужно принимать пищу и заботиться о выводе отходов из организма. Мы не потеем, не плачем… Даже многие эмоции, являющиеся катализатором химических процессов в организме, находятся под контролем наночипов, перерабатывающих все, что можно, в кинетическую энергию, снижая тем самым нагрузку на нейронные сети. Процент от общего потребления, конечно, невелик, обычно это десятая часть от необходимой для существования в современном мире энергии, но сейчас работа наших чипов нарушена, так что неизвестно, как отреагирует организм на подобные изменения. В лучшем случае мы просто начнем потеть и, возможно, испытывать чувство голода. В худшем – доступные ресурсы будут распределяться неправильно, образуя зоны избыточного поступления наряду с преобладающими участками, где начнется катастрофическая нехватка необходимой для жизни энергии.

– Звучит скверно, – признался Дакоу.

– Будем надеяться, что этого не случится. – Думах активировал голограмму карты, определив маршрут к аварийному центру управления «Меккой».

– Дьявольский колотун, – проворчал Эбису, выбравшись следом за Думахом и Шамс на территорию игровой площадки «Мекка».

Электрический пес, взявший след беглецов, исправно справлялся с задачей всю дорогу по ремонтным полостям и обледенелым, заброшенным кварталам, но в «Мекке», переключившись на нейронный интерфейс восприятия, вдруг остановился, не получая нужных сведений ни с одного доступного датчика. Беглецы скрылись, перехитрили машину. Электрический пес закончил анализ, признал фиаско и направил сообщение о неудаче на основные системы управления. С задержкой в пару минут, потребовавшейся на обработку и перенаправление от одного сателлита к другому, информация стала доступна Сарсу. Следующие несколько минут ушли на то, чтобы перенастроить работы электрического пса, научив сканировать местность в широком диапазоне, затрагивая не только игровые локации, но и строительный каркас, лежащий в основе нейронных образов.

Вариантов бегства Думаха и Шамс было не так много, но Сарс не мог использовать весь потенциал защитного комплекса «Мекка», не вызвав абсцессов, так как некоторые функции пришлось блокировать, чтобы они не конфликтовали с его сателлитами. Оставалось анализировать и пытаться привести полученные результаты к общему знаменателю, объясняющему, каким образом интервентам удалось избежать глубокой интеграции в систему. В конце концов Сарсу, не активируя основные защитные системы «Мекки», удалось вычислить по незначительным сбоям в работе нейронных сетей след нарушителей. Электронный пес получил новые указания и протоколы поведения. Все было готово к тому, чтобы возобновить погоню, вот только…

От электрического пса пришел новый отчет, сообщавший о снижении жизненных показателей группы Эбису. Они замерзали и могли продержаться без дополнительных средств защиты от холода максимум минут десять. Рискуя потерять контроль над сектором, Сарс выявил ближайших от группы Эбису игроков, подменив основные алгоритмы интеграции в систему. Теперь вне игры стали бедолаги, волею судьбы оказавшиеся поблизости, а Эбису и его люди получили официальный статус игроков. Защитные протоколы предупредили о некритической ошибке, связанной с необъяснимой сменой местоположения, но все-таки приняли отклонение, подстроив системы к новым координатам, перенаправив к Эбису амуницию выброшенных Сарсом из системы настоящих игроков, обрекая тех на гибель.

– Быстрее, одевайте это! – закричал Эбису, увидев появившиеся термокостюмы, созданные нейронными образами, правда о последнем знал только Сарс. Это было его маленькое новшество – крошечный шаг на пути к слиянию миров, когда материя и энергия станут неразличимы.

– Кажется, о нас еще не забыли, – проворчал Камейн, облачившись в термокостюм.

Группа по-прежнему считала, что работает на разработчиков «Голода», преследуя нарушителей. Никто из них не признавался, но подобный факт льстил каждому – конечно, они заключили договор с разработчиками случайно, просто оказавшись в нужное время в нужном месте, но ведь теперь они уже не игроманы, а служащие игровой площадки. Кто из них мечтал о подобном? А кто думал, что работа на игровой проект окажется такой увлекательной?

– Ладно, пора браться за дело, – сказал Эбису на правах лидера. – Мы почти достали нарушителей. Давайте не будем разочаровывать тех, кто обратился к нам за помощью.

Он активировал функцию быстрого бега в термокостюме и последовал за сорвавшимся с места электрическим псом.

Прибыв на координаты, где находился аварийный центр управления «Меккой», Думах и Шамс обнаружили вместо запланированной Прай-Ми фабрики по производству незаконных нейронных модуляторов перевалочную базу, созданную по аналогу тех, что были построены в реальности для изучения затянутого льдами мира вне жилых комплексов.

– И как нам пробраться внутрь? – спросил нанятый присматривать за инженерами представитель агентства «Энеида».

Сенсоры, работоспособность которых выручала в «Голоде», были бесполезны на территории «Мекки».

– Предлагаю осмотреться и найти вход, – сказала Шамс. – В подобных местах разработчики обычно всегда делают скрытые проходы.

– Во-первых, это делал Сарс, а не разработчики, – уточнил Думах. – А во-вторых, на кой черт я установил фильтр на принимаемые нашими жидкими чипами нейронные потоки? Мы ведь призраки… – он подошел к стене перевалочной базы и прикоснулся к ней. Пальцы прошли сквозь ставшую дымкой поверхность.

– Думаешь, сработает? – недоверчиво спросил Дакоу. – Одно дело – блокировать искусственное понижение температуры вокруг, а уже совсем другое… – Якудза уставился на руку Думаха, которую он мгновение назад погружал в стену.

– У тебя есть другой план? – скривился карлик в теле клона-гиганта. Не получил ответа и, презрительно хмыкнув, первым прошел сквозь стену.

Созданный нейронной сетью образ распался, поглотив Думаха. Шамс и Дакоу выждали около минуты и растерянно переглянулись.

– Если бы все прошло нормально, то он, наверное, вернулся бы и сказал нам об этом, да? – спросил якудза.

– Ты плохо его знаешь, – скривилась Шамс.

– Тогда как мы поймем, получилось у него или нет?

– Никак, – она широко улыбнулась и сделала шаг вперед.

Соприкосновение со стеной заставило непроизвольно вздрогнуть. Дыхание перехватило. Кожу пронзили тысячи крохотных игл. Что-то инородное разорвало сознание, заставляя забыть обо всем. Шамс всплеснула руками и замерла. Если бы с другой стороны стены Думах не схватил ее за руку, втягивая внутрь, то она так и осталась бы стоять.

– И все-таки ты слишком долго работала с игровыми проектами Подпространства, – проворчал он. – Никакого представления о моделях поведения в играх типа «Голод».

– Хватит умничать, – буркнула Шамс.

Стена за ее спиной вздрогнула, поглощая вошедшего в ее призрачную плоть представителя агентства «Энеида», с которым произошло то же, что минутой ранее заставило Шамс остановиться.

– Хитрость в том, чтобы сосредоточиться на движении и не останавливаться, – ухмыльнулся Думах, разглядывая руку Дакоу, которую он вытянул в надежде на спасение.

– Может, вытащишь его? – начала злиться Шамс, вспоминая, насколько некомфортно чувствовала себя, когда находилась в подобной ловушке.

– А оно нам надо? – спросил Думах, напоминая о разногласиях с подставным главой «Мекки» по имени Адриил. – Мы ведь думали, что представители агентства «Энеида» работают на него, и ломали головы, как избавиться от них. Что ж – можно сказать, Сарс нам немного помог. Теперь остался только этот, – он кивнул в сторону руки якудзы, выступающей из стены. – Другого шанса избавиться от него может не быть.

– Так ты специально затеял проход через стену?

– Нет. Мысль пришла уже в процессе, но сути это не меняет. Мы почти добрались до аварийного центра управления «Меккой». Дакоу нам больше не нужен. Справимся и без него. Сейчас я вернусь за магнитной тележкой с необходимым инвентарем, и мы закончим миссию.

– А если Дакоу не имеет к заговору Адриила никакого отношения? – прищурилась Шамс. – Хочешь убить невинного человека?

– А если он воткнет нам нож в спины, когда мы вернем Адриилу контроль над «Меккой»? К тому же он ведь не умрет, а просто вернется с другими пользователями в игровой терминал.

– Не забывай, что у нас поменялись планы, – сказала Шамс, напоминая о последнем сеансе связи и договоре, заключенном Адриилом с Лок-Кли. – Думаю, ситуация давно изменилась, и наши мелкие разногласия не имеют сейчас значения. Возможно, даже «Мекка» не имеет значения, если в КвазаРазмерности действительно появился вирус, способный разрушить мир…

– Адриил мог врать.

– Подключив для этого Лок-Кли? – Шамс натянуто рассмеялась. – Скандальный монополист не стал бы мараться ради этого. К тому же Сарс реален, если судить по новым указаниям, которые мы получили для ликвидации последствий его атаки на «Мекку». Или ты хочешь сказать, что Адриил создал и Сарса, чтобы завоевать наше доверие и усыпить бдительность?

– Поступай как знаешь, – сдался Думах, бросив недобрый взгляд на руку агента, торчащую из стены. – Я пошел за инвентарем.

Выйдя наружу, он выждал пару минут, обдумывая возможность предать Шамс, закончив миссию в одиночку, но ничего вразумительного касательно того, как реализовать подобный план, придумать не смог. Оставалось надеяться, что Шамс прислушается и не станет спасать попавшего в ловушку Дакоу. Тихо выругавшись, Думах толкнул магнитную тележку к стене, но вместо того, чтобы пройти сквозь нейронный образ, тележка вздрогнула и замерла.

– Вот ведь, – буркнул Думах, собирая упавший инвентарь.

Попытки перенастроить параметры самодельного фильтра не принесли успеха – тележка отказывалась проходить сквозь стену. Преобразователь нейронных полей создавал барьер вокруг тел игроков, к жидким чипам которых получил прямой доступ, но не мог взаимодействовать с такими громоздкими предметами, как тележка.

– Ладно, попробуем перенести инвентарь в руках, – сказал Думах, надеясь, что если преобразователь распространяется на оружие, то сможет создать защитный барьер и вокруг необходимых запчастей, которые будут находиться в руках подключенного человека.

Выбрав самый крупный предмет, Думах попробовал пройти сквозь стену. Безуспешно. «Может, что-то сломалось?» – подумал он, но когда попытался пройти сквозь стену без громоздкого генератора, то препятствие перед ним расступилось, пропуская на территорию базы.

– Где магнитная тележка? – спросила Шамс.

– С тележкой вышла загвоздка, – признался Думах, отметив, что Шамс прислушалась к его совету и не стала освобождать представителя агентства «Энеида». – Нужно искать другой вход и…. – он тяжело вздохнул. – Придется освободить Дакоу… Ты вернешься наружу и доставишь тележку к главному входу, который мы видели, когда шли сюда. Я и якудза позаботимся о том, чтобы открыть тебе ворота.

– Почему с тележкой должна остаться я?

– Думаешь, на базе будет безопаснее?

– Нет, просто… – Шамс покосилась на руку Дакоу. – Не очень хочется снова проходить сквозь стену, – призналась она.

– Во второй раз это не так страшно, как в первый, – пообещал Думах, но слова его оказались ложью.

Шамс показалось, что новый проход сквозь стену принес еще больше дискомфорта, чем прежний. В прошлый раз она не знала, чего ей ждать, а сейчас… Стараясь игнорировать боль, Шамс сосредоточилась на том, чтобы сделать шаг вперед, выбравшись из ловушки.

– Будь карлик неладен со своими изобретениями, – проворчала она, наконец-то оказавшись за пределами базы.

Взявшись за ручки магнитной тележки, она направилась к главным воротам, надеясь, что новых сюрпризов не ожидается, но не успела преодолеть и треть маршрута, как столкнулась практически нос к носу с группой Эбису, сильно поредевшей после столкновения с синергиками в заброшенных районах. Каким-то чудом Шамс, пользуясь тем, что Думах превратил ее в призрака для игровой площадки, успела спрятаться, пройдя сквозь стену. Электрический пес, возглавлявший процессию, завертелся на месте, не понимая, что происходит.

– Странно, – проворчал Эбису, подходя к груженой магнитной тележке.

Электрический пес подбежал к монолитной стене базы и начал скрестись лапами, пытаясь пробраться внутрь.

– Кажется, у железяки что-то замкнуло, – хмуро буркнул Камейн, перебрасывая огромный молот из одной руки в другую.

Полученные прежде ранения почти затянулись, и он чувствовал себя здоровым и готовым к новой схватке. Главное – не попасть в ловушку. Вот магнитная тележка, например, выглядела весьма странно, особенно если учесть, что похожая тележка была у беглецов. Что если они оставили тележку в качестве приманки, а сами спрятались где-то поблизости? Камейн внимательно огляделся, но возможных вариантов, где можно спрятаться, не нашел. Значит, причина в чем-то другом… Или же… Взгляд зацепился за скрытое решеткой вентиляционное отверстие на высоте в два человеческих роста.

– Эй! – позвал Камейн Эбису, указывая взглядом на обнаруженное отверстие.

Электрический пес продолжал скрестись лапами о стену. Алор и Хирако предусмотрительно обнажили оружие, готовые к схватке.

– Только держитесь подальше от тележки, – сказал Эбису. – Вдруг она заминирована.

Разумеется, он ошибался. У Шамс не было времени, чтобы подготовить нечто подобное, да и уничтожать инструменты, необходимые для подключения к аварийному центру управления «Меккой», не имело никакого смысла. В принципе сейчас Эбису и его группа могли взорвать магнитную тележку с инвентарем на ней и завершить миссию. Не нужно было даже преследовать Думаха и Шамс, но они не знали о важности найденного оборудования: заняли круговую оборону и думали, что сюжет будет развиваться в соответствии с установленными правилами боя. Пускай локации «Голода» остались далеко за спиной – Эбису и его друзья все еще были игроками. На это и надеялась Шамс, оставляя магнитную тележку без присмотра. В открытом бою у нее не было бы шансов против них. Одно дело, когда она столкнулась с группой Эбису в «Голоде». Тогда у нее было преимущество в нейронном оружии и в улучшениях в виде дополнительных модулей, работающих только на территории «Голода». Здесь же они были на равных, если не учитывать, что у Эбису было численное преимущество. Так что требовался какой-то план. Конечно, способность проходить сквозь стены могла сыграть на руку, но это сработает лишь однажды, дав возможность разделаться с одним-двумя противниками, а как потом быть с остальными?

Шамс еще ломала голову, придумывая варианты ведения боя, когда услышала звук приближающихся шагов.

Пройдя сквозь стену, она оказалась в вентиляционной шахте, круто уходившей вверх, к защищенному энергетическим полем выходу за пределы базы. Два других ответвления шахты, изгибаясь, вели куда-то вглубь базы. Именно оттуда и раздавались шаги. Вернее, не шаги, а звуки движения, потому что, учитывая высоту шахты, передвигаться по ней можно было исключительно на четвереньках.

«Только каких-нибудь защитных механизмов базы мне не хватало», – подумала Шамс, готовясь к бою.

Если бы она увидела первым синергика, с которым объединилась Малак, планируя пробраться в разгрузочный сектор и захватить транспорт, на котором можно будет сбежать с базы, то, не раздумывая, нажала бы на курок, прострелив ему грудь, но вид человека смутил, заставив сначала задать пару вопросов.

– Я Малак, – представилась девушка, за которой прятался синергик. – А он… – девушка обернулась, бросив взгляд на биомашину. – Он говорит, что его зовут АН13, но я называю его просто Тринадцатый.

– Понятно, – Шамс все еще держала чужаков на прицеле.

– Пожалуйста, не убивай нас, – взмолилась Малак. – Я не знаю, что происходит здесь, но мы не должны воевать друг с другом. – Она снова бросила короткий взгляд на синергика. – Кажется, даже машины понимают это, так что…

– Ты думаешь, что это реальность? – неожиданно догадалась Шамс.

Малак вздрогнула, нахмурилась.

– Я…

– Что ты помнишь последним перед тем, как оказалась на этой базе?

– Шторм.

– Шторм в «Мекке»?

– Да.

– То есть ты помнишь, как приобретала ключи игрока и начинала игру?

Малак кивнула, нахмурилась сильнее.

– Только сейчас мне кажется, что это уже не игра, – осторожно сказала она.

– Это все еще игра, поверь мне, – небрежно бросила Шамс, убирая оружие.

Она представилась, сказав, что входит в первый круг разработчиков «Мекки», а на площадке оказалась после того, как они потеряли контроль над игрушкой.

– Недавно с нами связались, сообщив, что главной причиной сбоя является вирус под названием Сарс. Чтобы уничтожить его, нужно внедрить в основные системы Сарса созданного трояна, который заставит его действовать по запланированной схеме, загоняя себя в угол. Но для этого я и мои люди должны добраться до аварийного центра управления «Меккой», который находится на этой базе… Хотя до того, как Сарс изменил игровой процесс, здесь находился завод по производству незаконных нейронных модуляторов…

– Завод? Кажется, я видела его, когда только попала сюда… – Малак растерянно уставилась на новую знакомую. – Так я все еще нахожусь в игре?

– Да.

– Это не апокалипсис?

Шамс качнула головой, заставив Малак шумно выдохнуть, хотя недоверие, продиктованное обостренными схемами восприятия, осталось.

– Думаю, Сарс хочет, чтобы вы верили, что происходящие с вами реально, – пояснила Шамс, начиная видеть плюсы этой случайной встречи. – Скажи, ты видела многих погибших игроков?

– Все, кого я видела, погибли.

– Но не одно сознание не вернулось из игры в свое тело, оставленное в терминале.

– Хочешь сказать, что мы здесь застряли? – насторожилась Малак, для которой игра снова начала превращаться в реальность.

– Хочу сказать, что ты должна помочь мне, – открыла карты Шамс, рассказав о преследовавшей их группе Эбису. – Если не вернуть инвентарь, необходимый для подключения к аварийному центру управления «Меккой», то мы все застрянем здесь, а Сарс, вероятно, поглотит следом за игровыми проектами и жилые комплексы… Во время короткого сеанса я не очень поняла принципы его распространения, лишь то, что это очень серьезно.

– И как я могу помочь тебе? – осторожно спросила Малак.

– Мы должны объединиться и уничтожить группу Эбису.

– Но ведь они обычные игроки.

– Их послал за нами Сарс, выдав себя за разработчиков «Голода». Так что они считают нас преступниками. – Шамс рассказала, как погибли другие ученые из ее группы. – Сомневаюсь, что с Эбису и его людьми можно вступить в переговоры, – закончила она.

Малак обдумывала услышанное несколько секунд, затем, чувствуя, как игровой процесс снова начинает подчинять восприятия, спешно спросила, какой у них план, надеясь, что это поможет сохранить связь с реальностью.

– Одна из воздушных шахт ведет за стены фабрики, – сказала Шамс. – Я дам тебе огнестрельное оружие. Думаю, Эбису ждет нападения именно оттуда, поэтому первым пойдет твой синергик… – она покосилась на биомашину, называвшую себя АН13. – Он примет на себя главный огонь. Учитывая, что грудь, где находится мозг, у него защищена, то полученный урон будет минимальным, и при удачном раскладе он сможет вступить в рукопашную схватку с кем-то из людей Эбису… – Шамс посмотрела на синергика, советуя выбрать в качестве противника светловолосую девушку по имени Алор, левую щеку которой рассекал уродливый шрам. – Она менее всего приспособлена к ближнему бою. Якудзу и хиляка с перекачанными руками избегай как огня. У одного есть наномеч, с которым тебе не совладать, а у другого огромный молот. – Она снова сосредоточилась на Малак. – Когда выберешься наружу следом за Тринадцатым, сосредоточься на том, чтобы привлечь к себе внимание якудзы и хиляка с молотом. Стреляй только в них, не позволяя приближаться к синергику.

– Понятно… – Малак озадаченно прикусила губу. – Вот только… Не лучше ли тебе будет идти второй? – спросила она. – Я ведь менее приспособлена к ведению боя. Будет логичнее, если…

– Меня не будет с вами, – оборвала ее на полуслове Шамс.

– Ты не будешь сражаться с Эбису?

– Буду, но появлюсь не из вентиляционного люка.

– Тогда как… – Малак растерянно открыла рот, увидев, как новая знакомая прикоснулась к стене шахты, и ее рука прошла сквозь превратившуюся в дымку поверхность, бывшую мгновение назад монолитной. – В магнитной тележке находится механизм, который устанавливает ряд фильтров на принимаемые моим жидким чипом нейронные сигналы. Так что я, считай, почти призрак, который может проходить сквозь стены.

– Эбису и его люди об этом, конечно, не знают? – спросила Малак.

Шамс кивнула.

– Выходит… Выходит, ты хочешь превратить меня и Тринадцатого в приманку, чтобы, пока Эбису пытается разделаться с нами, напасть на него со спины?

– Да. В идеале это должно быть именно так.

– Не очень хочется принимать на себя главный удар, – шмыгнула носом Малак, для которой игра снова начала превращаться в реальность.

– У тебя есть план лучше?

– Можно пробраться в разгрузочный отсек, захватить транспорт и сбежать.

– Куда сбежать? Это игра. Соберись! – начала терять терпение Шамс, хотя и понимала, что протоколы восприятия Малак искусственно обострены до предела, что мешает мыслить здраво. – В «Голоде» обострение восприятий тоже используется во время экстренных ситуаций, чтобы создать временный эффект погружения, усложнив игроку решение поставленной задачи. Чтобы справиться с этим, используют транквилизаторы. – Она открыла аптечку и протянула Малак шприц. – Вот. Возьми. Моя экипировка создавалась в «Голоде», но, думаю, транквилизаторы будут действовать и здесь.

– Если выберусь отсюда, ноги моей больше не будет на игровых площадках, – проворчала Малак, делая себе инъекцию.

Шамс подсадила сначала ее, затем синергика, помогая забраться по уходящему вверх вентиляционному каналу, и замерла, ожидая, когда за стенами базы начнется бой.