L'DORADO, роман о казино

ГЛАВА 12

Мы вышли из Four Seasons, где начали пятничный вечер, и зашагали к Ленинскому проспекту, чтобы поймать тачку.

– А ты знаешь, как в казино выпаливают счетчиков? – Спросил Нинзя, вскрывая новую пачку давыдов лайтс, подрезанную в казино.

– По балансу на счету смотрят, наверное, – ответил я, – если чувак в сумме в плюсе, то по-любому считает.

– Не, чисто по игре?

– Как вычислить только по тому, как человек играет… не знаю.

– Я в интернете статью нашел, там один чувак приводит выдержки из памятки лас-вегасовских дилеров…

– Ну и?

– И типа там описано, на каких моментах палятся счетчики и те, кто по базе долбит, – Нинзя вытянул руку, чтобы тормознуть машину. – Вот, например, если чувак десятки сплитует, то большая вероятность, что он считает, потому что так делает либо лох, либо опытный игрок на горячей колоде.

– А если он лох, – спросил я.

– Ну, лоха от игрока отличить вообще в два счета можно. А дальше дилер уже смотрит, если по базе играет и десятки не сплитует, а тут вдруг сплитанул, то он, сука, счетчик.

– Логично, – согласился я.

– Еще там написано, что, если игрок ставки поднимает с какого-то момента, но не сильно, а чуть-чуть, то, вероятно, что он считает.

– Это хуйня, по-моему, – сказал я.

– По-моему тоже. Кстати, куда мы едем? – Резонно спросил Нинзя, потому что мы стояли на проспекте и ловили тачку, но до сих пор не решили, куда именно мы поедем.

Просто мы только что неплохо подняли в Four Seasons и покинули заведение, находясь в отличном настроении. Вечер начинался. Не сговариваясь, мы решили закинуться алкоголем.

– Не знаю, – я на мгновение задумался, – в Retro Bar, может?

– Мне все равно.

Остановилась старая Волга, водитель спросил, куда надо.

– Белорусская, двести, – Нинзя приоткрыл дверцу.

– Двести пятьдесят.

Интересно, если тормознуть тачку до центра и сразу же щедро предложить штуку рублей, то заноет ли водила, чтобы ему дали еще полтинник? Типа, – "Тысяча пятьдесят, брат, и поедем".

Мы сели в машину, попросили старика поставить радио "Ретро-ФМ", для создания, так сказать, бухательного настроения. Кстати говоря, когда поезд "Красная Стрела" отправляется с Ленинградского вокзала, то звучит мелодия "Прощание славянки", если я не ошибаюсь. Так вот, когда в пятницу алкогольный экспресс " Retro Bar – В говно", в котором находились мы с Нинзей, отправлялся с Ленинского проспекта, играла песня Юрия Лозы.

"На маленьком плоту

Сквозь бури, дождь и грозы,

Взяв только сны и грёзы,

И детскую мечту…"

– Еще в этой памятке написано, по каким комбинациям можно быстро определять, играет человек по базе или нет, – продолжал рассказывать Нинзя, – типа, если игрок удваивается на мягких комбинациях, согласно базе, то стопудово по ней играет.

– Ну, понятно, что по тонким ситуациям смотрят. Двенадцать против двух или трех, например, – сообразил я.

– Ага. Еще прочитал статью, как один чел учился запоминать карты. Типа ему показывают карты по одной, а он запоминает и потом воспроизводит всю последовательность.

– И что много карт запоминает?

– Да пиздец как много, – ответил Нинзя. – Там написано, что колоду из пятидесяти двух карт он запоминает за пятьдесят секунд. Типа ему по одной показывают, потом он пятьдесят секунд сидит втыкает, а потом воспроизводит все. А самое большое число карт, которое он запомнил с одного раза – двадцать пять колод.

Я, кажется, даже чуть-чуть присвистнул от удивления.

– Как это?

– Он систему специальную придумал. Типа каждому достоинству соответствует буква и каждой масти буква. Тогда каждой карте соответствует слово из двух букв. Например, девятке АМ. Он расшифровывал эту тему, как имя и фамилию знакомого человека или кличку. Короче, не важно, главное, чтобы карта однозначно связывалась с двумя буквами, а две буквы с человеком.

– Типа девятка – это АМ, АМ – это адский мудак, сразу с тобой ассоциируется, – пошутил я.

– Точно, – подтвердил Нинзя, а туз – это ТД, ТД – это тупой дибил, то есть ты.

– А дальше что?

– Дальше этот замороченный, судя по всему, чувак каждому человеку ставил в соответствие место в городе, которое с ним ассоциировалось. Вот ты у меня с Four Seasons ассоциируешься, значит, туз пик – ТД, тупой дибил, казино Four Seasons.

– Нда, а дальше?

– А дальше он из этих мест в городе составлял маршрут. Показывают ему карты, значит новый человек, новое местечко, новая точка маршрута. И так далее. И он запоминал дорогу, по которой идет.

– Интересно, сколько он тренировался? – Спросил я.

– Этого не написали, – ответил Нинзя, – по ходу долго.

– А главное зачем? Потратил, небось, кучу времени, чтобы тупо карты запоминать.

– Может, его перло все это адски?

– Наверняка, ему просто никто не давал.

Таксист остановил на улице Ямского Поля, получил свои заработанные двести пятьдесят и свалил в ночь. Недалеко заманчивыми огнями сверкало казино. Около входа в Retro Bar стояла кучка нетрезвых парней, которым не разрешили пройти. Вообще это надо еще сильно постараться, чтобы тебя туда не пропустили. Ну, то есть нужно нажраться в говно, одеться, как мудак, и в придачу ко всему вести себя очень агрессивно. Мы с Нинзей были в меру пьяные, одеты скромно, но со вкусом, к окружающим людям относились с легким позитивом. Нам шлепнули по печати на запястье и пропустили.

Заведение Retro Bar позиционирует себя, как место, где тусуются экстремалы, то есть любители сноубордов, парашютов, промышленного альпинизма и прочей хуеты. Реально, от экстрима там только несколько фотографий на стенах, на которых кто-то куда-то прыгает и на чем-то катается, да под потолком висят два сноуборда. Всё. В остальном это просто быдляк. Тупо местечко, где по вечерам невнятные типы убираются в кал.

Внутри громко рубит ретро семидесятых, на танцполе переплетения пьяных тел, все вокруг в алкогольном угаре. Пахнет потом, похотью и водкой. У стен столики, заставлены максимумом алкоголя и минимумом остального. Народу не протолкнуться, чтобы дойти до барной стойки нужно хорошенько поработать локтями. Каждую вечеринку тут играют одни и те же песни в одной и той же последовательности. Музыка – говно. Около входа на улице все время кто-то бычит. Коктейли полная шняга, от Лонг-Айленда хочется блевать. Официанты наебывают на деньги, особенно пьяных. Охрана грубит, в гардеробе никогда не хватает мест, зимой половина посетителей тусит на танцполе с курткой под мышкой. В общем, Retro Bar – та еще тошниловка.

Почему каждый вечер здесь прорва народа, который пропивает все до копейки? Просто здесь можно забесплатно вырубить секс на ночь. Целая толпа тупых телок студенческого возраста, которые уже хотят трахаться, но которые пока еще не умеют на этом заработать. И вот ради них то все и прутся в этот клуб для типа экстремалов.

Мы с Нинзей прорываемся к стойке, орем бармену в ухо, чтобы налил две по пятьдесят текилы. Начинает играть песня Леонтьева про дельтоплан.

– Что-то стремно тут, – говорю я, осматривая зал.

– В смысле телок мало? – Спрашивает Нинзя.

– В смысле одно быдло и все в говно.

– Надо напиться и будет нормально.

Бармен ставит перед нами два стопаря и наливает текилу. Мы тут же выпиваем и просим повторить. Сзади нас толпа людей, которые тоже хотят выпить, но не могут протиснуться к бару.

Выпиваем по второй и отваливаем в сторону.

– Присмотрел телку? – Нинзя изучающим взглядом окидывает танцпол в поисках жертвы.

– Нет пока, а ты?

– И я нет.

Под песню "Ах эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала…" начинается натуральное скотство. Какие-то уроды собираются в кружки по три-четыре человека, обнимаются и прыгают. Я ошибаюсь или от таких танцев настойчиво веет ахтунгом? Телки выкидывают коленца. Плотная пелена алкогольного делирия накрывает всех с головой, градус захлестывает разгоряченную толпу. Я смотрю со стороны на этот убогий движняк и думаю о несовершенстве мира. Ведь гораздо проще было бы, чтобы самцы и самки вечером пятницы приходили в одно и то же место, становились бы в два ряда, друг напротив друга, где каждый бы держал в руках табличку со своим номером. Такой вот типа аукцион, начинаются торги. Первый тур – все участники выбирают себе пару, совпавшие пары радуются удаче и технично сваливают трахаться. Для оставшихся второй тур. Та же схема. И так далее. В итоге все находят себе секс-партнера. Царит позитив и веселье. Если количества участников не равны, то некоторые отчаливают на групповушку, два в три, или четыре в одного, как угодно. Я думаю, что компромисс всегда найдется, было бы желание.

Да, согласен, немного цинично, но зато сколько плюсов…

Во-первых, в субботу ни у кого нет похмелья. Зачем напиваться, если не нужно на время избавляться от страхов и комплексов, чтобы развести телку? Да вообще не надо ни кого разводить. Прикидываете, какой качественный скачок совершит наш ВВП, если все менеджеры в понедельник придут на работу с ясной головой.

Во-вторых, никакого лицемерия. Наш девиз – мы за честность и прозрачность отношений. Короче, за духовность. Есть такие телочки, которые говорят, что идут в клуб, чтобы потанцевать и послушать музыку. Интересно, какую музыку они там слушают? Минимал техно? Ретро? R'n'b? Девушки, вы ебанулись? Готов поспорить, что девяносто процентов телок даже не знает, как расшифровывается эта аббревиатура, они думают, что это такое непонятное слово "Айрэнби". Нет, это никуда не годится. Считаю, что все должны говорить прямо – "Я иду в клуб, потому что люблю трахаться и бухать. И просто обожаю делать это на халяву".

Вы только представьте, общество станет здоровым и одухотворенным. Моральные ценности вытеснят фальшивые бренды настоящего. У современных писателей резко исчезнут темы для творчества. Сцуко, да это будет охренеть, как круто.

– Вон телка нормальная, – вывел меня Нинзя из ступора.

Я уперся взглядом в стройную девушку с фигуристой грудью.

– Сиськи класс…

– Ну, а я про что.

Наконец, зазвучала медленная песня. Прыгающие придурки покинули танцпол. В Retro Bar’е, когда начинается медляк все, как в большой семье, в смысле раздаются характерные щелчки. Нужно действовать технично, а то телку перехватят. Нинзя сорвался к "мисс Сиськи" при первых же аккордах. А я, как раз, все прощелкал. Девок разобрали. Ничего другого не оставалось, как пойти к бару и добавить текилы.

– Давай, выпьем с тобой? – Телка, тусующуюся у стойки, повернулась ко мне.

– Давай, хули.

Мы чокнулись, опрокинули внутрь по пятьдесят грамм текилы.

– Еще? – Спросила она.

– Можно, – ответил я, – и показал бармену, чтобы повторил.

Через пятнадцать минут мы целовались в десна на танцполе, а еще через час ехали к ней домой трахаться. Она оказалась, практически, моделью самки из моего утопичного представления мира. Никаких намеков на романтику и последующие отношения, никаких выебонов типа "я не такая", тупо секс и ничего больше. Прогрессивная современная женщина, не боящаяся признавать правду. Что может быть лучше?

Приехали к ней, сделали пьяный секс и отрубились. Логичное завершение дурацкого вечера.

Потратил свое время, потратил свое лаве, потратил кучу эмоций.

Ради чего?

Чтобы в пять утра непонятно с кем заняться десятиминутным сексом, не приносящим абсолютно никакого удовольствия?

Вряд ли.

Чтобы продемонстрировать окружающим, что я крутой? Что у меня есть бабло, на которое я могу пить дорогое бухло. Что у меня есть нормальные шмотки, в которых меня пускают в клуб. Что я развязный чувак, на которого ведутся телки?

Это уже больше похоже на правду.

Тупо прожигаю свою жизнь, чтобы понтануться перед какими-то упырями, которым, реально, на это положить. Абсолютно так же, как и мне на них. И ведь перестать тусить не могу. Что мне делать-то тогда? Поле чудес вечерами смотреть? Или прикупить себе шапку петушок и на лыжах кататься? Или, может, завести нелюбимую жену и постоянно ей изменять с алчными блядями или устроиться работать в большую корпорацию, повязать галстук, вставать ни свет, ни заря и делать, делать, делать карьеру? А, может, и то и другое одновременно? Шесть утра, подъем, бодрящий душ, чашка горячего кофе, сигарета, полтора часа пробок. В девять сажусь за комп, шеф – мудак, сотрудники – уебаны, в час встаю из-за компа. Обеденный перерыв. Сигарета, ресторан, отвратительный бизнес-ланч, суп, салат, курица с гарниром, чай с лимоном, снова сигарета. В два за комп. В шесть вечера конец рабочего дня. Домой? Ага, хуй там. Задерживаюсь до девяти, чтобы показать мудаку шефу, какой я прилежный работник. Потом полтора часа пробок, в одиннадцать я дома. Расслабляющий душ, дежурный секс с некрасивой женой, холодный ужин, короткий сон. Шесть утра, подъем. Даже на алчных блядей времени нет. Заколдованный круг, ей богу.

Нет, лучше я буду уродом этого беспощадного города, буду его больным сыном, гангреной на его ночном обличье.

В школьные годы местом тусовок у нас был гараж. Там мы собирались по вечерам и обдалбывались самогоном. Музыку слушали на старом кассетном магнитофоне. Часто играла группа Пурген. Я запомнил одну песню, где сквозь оглушительный грохот, именно грохот, гитары и барабанной установки, слышался припев – "Я хочу стать роботом-монстром, я хочу стать роботом-монстром, я хочу стать роботом-монстром…"

Возвращаясь домой под утро, вжавшись лбом в автомобильное стекло и не слушая надоедливого таксиста, почему-то всегда вспоминается эта песня. И я понимаю, что я не хочу становиться никаким роботом-монстром.

Почему?

Я давно им стал…

Очнулся утром, на часах девять. Похмелье, ясен хрен, да еще какое. Где я? Повернулся. Кто это? Возвращается память. Retro Bar, Нинзя, текила, текила, текила, ретро, текила, телка, куча текилы, поехали на квартиру. Интересно, я ее трахнул или так вырубился? Если секса не было, то почему я без трусов? Я не отношусь к куртуазным личностям, которые утверждают, что в трусах, мол, спать беспонтово. В этом плане я, видимо, совок. Короче, сплю в трусах. Значит, трахался. Ну и как это было? Не помню. Как будто и не было ничего. Ну, хоть утренний секс в памяти останется.

Развернул девушку к себе лицом. Кстати, а как ее зовут? Впрочем, какая разница. Может, поцеловать? Да в жопу. В смысле не буду я ее целовать, у меня изо рта перегаром несет, да и у нее по ходу еще какой букет Молдавии.

Уткнулся носом в шею и ухо лизнул. Типа знак – хочу трахаться. Обняла меня, не открывая глаз, улыбнулась. Ответный знак – я не против. Пятнадцать минут сопения и стонов. А она очень даже хороша, с душой к делу подходит.

Закончили секс, стало легче. Вышел в ванную, подставил голову под мощную струю холодной воды. Вытерся, избегая взглядов в зеркало, пробрался на кухню в поисках алкоголя. Срочно нужно было расширить сосуды и сознание. Открыл холодильник. Пива, конечно, нет. Ну, это было бы слишком, секс, холодное пиво… Открываю дверцу шкафчика. Бутылка вина, вот это удача. Зубами выдираю пробку и делаю глубокий глоток. Ммм, красное. Опьянение накатывает на голодный желудок и накрывает по-полной, подташнивает, картинка немного плывет. Зато голова перестает болеть, а похмельные депрессняки кидают мне на прощанье – "До завтра, придурок", и уходят. Мой девиз – если похмелье нельзя победить, значит, его нужно перехитрить. Вернулся в комнату, подруга уже встала.

– Я у тебя там вино подрезал, – сказал я, бухаясь на кровать, – ты не против?

– Нет, конечно, – ответила она, – можешь мне налить немного.

Отлил ей грамм сто в бокал.

– Может, пойдем, позавтракаем? – Предлагает она.

– Может, и пойдем, – я щелкаю пультом от телека, ищу футбольный канал.

Она приближается ко мне и проникновенно целует взасос. Наконец, попадаю на «Спорт»,

там трансляция чемпионата России из Владивостока, где играет местный Луч-Энергия и Москва. Счет узнать не удается, потому что она загораживает мне обзор. Совершаем полноценный половой акт. Краем уха слышу, что футбольный клуб Москва выигрывает 2-1. Ну, и хорошо. Давно пора похоронить этот Луч в первую лигу, а то перелеты через всю страну, особенно, если клуб участвует в лиге чемпионов, ни к чему хорошему не приводят.

Мило позавтракали в ресторанчике недалеко от ее дома, я съел омлет и выпил бокал нефильтрованного пива. Нинзя прислал смску – "Поехали в сауну". Написал "Встречаемся сразу там через час" и отправил ему.

– Слушай, мне надо уехать, – обратился я к своей спутнице.

– Ок, было приятно с тобой познакомиться.

Я подумал, что секс, наверное, можно было бы повторить.

– Давай, вечером встретимся? – Предложил я.

– Ммм, – она замялась, – мне нужно тебе кое-что сказать.

– Ну, говори, – я попросил счет.

– Хотя ладно, – передумала она, – давай встретимся. Где?

– На Новокузнецкой. Когда, я пока не знаю, я тебе позвоню.

– Ок, – сказала она.

Встретились в девять вечера. Погуляли немного по набережной, выпили каппучино в кофейне, обсудили последние фильмы. Это я попытался придать нашим половым отношениям вульгарный оттенок романтики. Вышло, по-моему, не очень. В одиннадцать уже были у нее и вовсю совершали классические обратно-поступательные движения.

Я лежал на спине на ее кровати, смотрел в потолок и думал о том, что, может быть, стоит начать с ней нормально встречаться. Ну, а что? На данный момент одни плюсы – симпатичная, ненапряжная, неглупая, легкая в общении, постельный режим на отлично, собственная однокомнатная квартира в пределах Садового кольца и полная финансовая независимость от бойфренда. Только отношения наши начались как-то уж слишком прогрессивно и прозаично, что ли. Нужно будет их плавно перевести в фазу ухаживаний. Может в зоопарк с ней сходить? Некоторые мои знакомые адски перлись от вида грязных диких полуживых зверей. Нет, она же нормальная, ей там точно не понравится, да и вообще там воняет. В жопу, короче, зоопарк. В музей? Можно пойти в музей Пушкина и, блеснув эрудиций, затереть ей на умняках пару телег о французском импрессионизме. Хотя нет, это как-то претенциозно, да и вообще на хрен интеллектуальные выебоны. Кино? Да, да, тупая романтическая комедия – это именно то, что нужно. Девки прутся, да и мне в последнее время мелодрамы с хэппиэндом больше остального импонируют. Мозг на них расслабляется и отдыхает.

– Пошли завтра в кино? – я повернулся на бок и посмотрел на нее.

Она отвела взгляд и не ответила.

"Может у нее чувак есть? Или, может, она вообще замужем? Да не, вряд ли, мужа точно нет. А чувак… Ну, так отношения начинаются, отношения заканчиваются…"

– Так что насчет кино? – Повторил я вопрос.

– Знаешь, – после некоторого молчания ответила она, – мне нужно тебе кое-что сказать.

"Бля, точно у нее парень есть". Я вспомнил, что она пыталась утром мне что-то сказать, но передумала.

– У тебя есть молодой человек? – Спросил я.

– Нет, – она улыбнулась, но от этой ее улыбки не веяло никакой радостью, а наоборот стало очень тоскливо на душе, и все сжалось внутри, – не в этом дело.

– А в чем тогда?

– Понимаешь… Нам не стоит встречаться, – она села на край кровати, облокотившись спиной о стену, и внимательно посмотрела на меня, – я должна была сказать тебе раньше, в самом начале.

– Сказать что? – Я ничего не понимал.

– Сказать, что… – она на мгновение замолчала, собралась с силами и выпалила, – в общем, у меня ВИЧ.

– Что? – Смысл сказанного до меня дошел не сразу, – ВИЧ? В смысле СПИД?

– Ну, СПИД – это последняя стадия, ну, в общем, да.

– Блядь, – только и смог произнести я, – блядь.

Я повернул голову и снова уставился в потолок. Куча совершенно разных мыслей хлынула в голову. Я предохранялся? Да, я предохранялся. Почистил утром зубы ее щеткой, вот я мудак. Ну, я же не знал. Надо срочно завтра провериться. Стоп, проявится только через три месяца. Целых три месяца сомнений и ожиданий? Подстава, твою мать. Почему эта сука мне сразу не сказала? Понятно почему, трахаться хотела. Я бы на ее месте так же поступил бы, хотя нет, сказал бы. Хотя нет, не сказал бы. Кстати, у нее обои около потолка отходят, надо бы подклеить. Интересно, она не подклеивает, потому что не видит или потому что ей уже по барабану на всю эту ерунду под названием жизнь? Не, а я все-таки был прав, когда подумал, что парня у нее нет. Так поэтому и нет, что у нее ВИЧ. Кто ж будет с ней встречаться? О чем я думаю вообще? Ебнуть может ей для проформы. Приложиться по роже со всего размаху. Чтоб знала на будущее, что такие вещи надо сразу говорить. А смысл? Если заразился, то заразился. Ничего не изменишь. А будет она сразу говорить своим следующим любовникам или нет, на это мне наплевать. Ну, какая же сука все-таки, а. Хотя я ее понимаю. А ведь собиралась мне утром рассказать. Интересно, почему не сказала? Точно, вечером со мной переспать хотела. Значит, я неплохо трахаюсь, с изрядной долей нарциссизма отметил я. Черт, а ведь собирался с ней встречаться, думал, что, наконец, нормальную девушку встретил. И главное столько плюсов и всего один минус. Но какой…

Все это я передумал за несколько секунд. Она сидела и с надеждой смотрела на меня – останусь или уйду, как, видимо, уходили предыдущие.

Я молча встал, оделся и вышел за дверь. В подъезде пахло кошками и мочой. На улице было прохладно и тихо, я закурил сигарету и медленно пошел дворами. Ну душе было гадко. Злился на себя и на нее. Злился на Нинзю за то, что у него нет такой проблемы сейчас. Злился вообще на всех.

Вышел на оживленную улицу, вспомнил, что тут рядом есть неплохой бар.

Пойти туда и уделаться в сопли?

Я дернулся было по направлению к заведению, но потом передумал.

Если я сейчас нажрусь, то сделаю так, как сделал бы на моем месте любой слабый человек. Я хочу быть таким? Нет. К тому же завтра мне будет только хуже, а, что самое главное, на результаты анализов это никоим образом не повлияет. Три месяца ожидания, значит, три месяца. Если все будет нормально, то это станет мне хорошим уроком.

Я поймал бомбилу и поехал домой спать. Утром встал и пошел на работу.

Через три месяца проверился на все венерические заболевания. Отрицательно. Через год продублировал на всякий случай. Тот же результат.

Отжигать по вечерам постепенно стал гораздо реже. Случайный секс начал вызывать отвращение. Кайфа никакого, скотство одно кругом.

Бездуховно все.

А это очень печально!