«Орлёнок» (1900). Драма, 6 актов - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Эдмон Ростан (ВТОРОЙ АКТ КРЫЛЬЯ ВСТРЕПЕНУЛИСЬ) #4

ВТОРОЙ АКТ КРЫЛЬЯ ВСТРЕПЕНУЛИСЬ

Год спустя. Действие происходит в Шенбруннском дворце. «Лаковая гостиная».

Все стены покрыты черными лакированными панно, на которых нарисованы маленькие пейзажи, киоски, птички и человечки – золотом. Их окружает золоченая резьба тяжелого немецкого вкуса. Карниз, потолок из маленьких кусков лакированного дерева. Лакированные двери и трюмо.

В глубине – высокое окно с лакированной амбразурой. Виден его балкончик, который вырисовывает на светлом фоне парка черного двуглавого орла из железа.

Виден Шенбруннский парк.

Между двумя стенами подстриженных деревьев, окаймленными статуями, простираются уютные клумбы сада, на французский образец. Дальше, в конце цветника, дальше фонтана, по дерновой возвышенности, выделяясь на голубом небе своей белизной, возвышается Глориетт. Две двери направо, две двери налево. Между дверьми, визави, две тяжелые консоли. Над консолями, наверху, горделивые портреты предков в золоченых рамах с императорской короной. Это гостиная герцога Рейхштадтского. Левые двери ведут в спальню, в которой когда-то ночевал Наполеон, когда он два раза жил в Шенбрунне. Правые двери ведут через анфиладу в зал. Здесь принц работает. Стол покрыт книгами, бумагами и планами. Огромная, наполовину развернутая карта Европы. Кресла из соседней Gobelin-Zimmer: тяжелое золотое дерево, покрытое чудной обивкой. На правом плане, налево, стоячее зеркало (псише), у которого видна только спинка черного лакированного дерева. На левой консоли аккуратно разложенные гренадерская французская шапка, красные эполеты, лядунка, сабля и проч. У стены, рядом с консолью, старое ружье с белой перевязью и со штыком. На другой консоли – ничего. В углу огромный ящик. Повсюду книги, хлысты, кнуты, роскошное оружие и проч.

Седлинский, лакеи, привратник.

(При поднятии занавеса десяток лакеев выстроился в один ряд перед графом Седлинским. Он их допрашивает. Подле него стоит привратник).

Седлинский (сидя в кресле).

И это все?

1-й лакей.

Все.

Седлинский.

Значит, все спокойно?

2-й лакей.

Все – как всегда.

3-й лакей.

Почти совсем не ест…

4-й лакей.

Читает много…

5-й лакей.

Очень плохо спит…

Седлинский (привратнику).

Уверен ли в лакеях этих ты?

Привратник.

Вполне. Все это молодые люди

С блестящею карьерой впереди.

Седлинский.

Благодарю.

(вставая)

Однако я боюсь,

Чтоб герцог не застал меня врасплох.

1-й лакей.

Нет, герцога нет дома.

2-й лакей.

Он уехал…

3-й лакей.

В мундире…

4-й лакей.

Офицеры с ним…

5-й лакей.

Маневры…

Седлинский.

Итак, смотрите: такт и осторожность!

Следите так за ним, чтоб и заметить

Он этого не мог.

Привратник (улыбаясь).

Я понимаю…

Седлинский.

Не слишком уж старайтесь. Я дрожу,

Когда излишнее усердье вижу.

Не слушайте все разом у дверей.

Привратник.

Я поручаю это одному.

Седлинский.

Кому?

Привратник.

Пьемонтцу.

Седлинский.

Да, он умный малый.

Привратник.

Сюда приходит на ночь он, как только

Пройдет Его Высочество к себе.

(Показывает на левую дверь, в комнату герцога).

Седлинский.

Он там?

Привратник.

Нет. Ночью не смыкая глаз,

Днем отдыхает он обыкновенно,

Когда выходит герцог, но как только

Вернется он – Пьемонтец будет здесь.

Седлинский.

Пусть бодрствует.

Привратник.

Я понял.

Седлинский

(бросая взгляд на стол).

А бумаги?..

Привратник (улыбаясь).

Просмотрены.

Седлинский

(нагибаясь, чтобы посмотреть под стол).

Корзина… А… Клочки…

(Быстро становится на колени, увидя клочки бумаги на ковре возле корзины, старается их сложить).

Письмо, должно быть… От кого бы это?..

(Увлеченный профессиональным любопытством, он залез совсем под стол, поднимая клочки и стараясь прочесть. В эту минуту дверь направо отворяется, входит герцог, за ним его штаб: генерал Гартманн, капитан Форести и т.д. Лакеи быстро становятся в ряд. Герцог в мундире: белый мундир, застегнутый на все пуговицы, с зеленым воротником. На рукавах серебряная вышивка, белый плащ на плечах. Черная двууголка, к которой прикреплен зеленый дубовый лист. На груди два ордена – Марии-Терезии и Св.Стефана. Смешиваясь с поясом от сабли, идет шелковый пояс, желтый с черным, с большими кистями. Высокие сапоги).

Герцог, Седлинский, эрцгерцогиня, доктор, Форести, Дитрихштейн.

Герцог

(очень естественно, взглянув на виднеющиеся из-под стола ноги).

А!.. Как здоровье, господин Седлинский?..

Седлинский

(на четвереньках, изумлен).

Как?.. Герцог?..

Герцог.

Извините, я вернулся.

Седлинский (вставая).

Меня узнали вы?.. Но я ведь был…

Герцог.

Ко мне спиной?.. Узнал сию минуту.

(Быстро входит эрцгерцогиня. Она в летнем костюме, большая соломенная шляпа. В руках роскошно переплетенный альбом, который она вместе с зонтиком кладет на стол. У нее беспокойный вид. Герцог, нервно, при виде ее).

Вас потревожили…

Эрцгерцогиня.

Франц… Мне сказали…

Герцог.

О, пустяки!..

Эрцгерцогиня (беря его руку).

Однако…

Герцог

(видя Дитрихштейна, который входит с озабоченным видом, ведя с собой доктора).

Как? И доктор?..

Да я совсем не болен!

(Эрцгерцогине).

Все пустое:

Жара… усталость… бросил я парад.

Я слишком много там кричал.

(К доктору, который щупает ему пульс).

Ах, доктор,

Вы мне безбожно надоели, право…

(К Седлинскому, который пользуется общим смятением, чтобы ускользнуть).

Как это мило с вашей стороны,

Уборкою моих бумаг заняться…

Нет, вы меня балуете, Седлинский.

И так уж вы, из нежности ко мне,

Своих друзей приставили в лакеи.

Седлинский (смущенно).

Как можете вы это думать, Ваше

Высочество!..

Герцог (небрежно).

Я был бы очень рад,

Но если бы они служили лучше…

Меня теперь ужасно одевают!

И должен вам заметить, милый граф,

Раз вы уж это взяли на себя,

Что сапоги мне очень плохо чистят.

(Он сел, снимая перчатки, отдал шляпу и шпагу денщику, который их уносит. Лакей поставил на стол поднос с прохладительным).

Эрцгерцогиня

(предлагая герцогу).

Франц…

Герцог

(к Седлинскому, который опять сделал движение к двери).

Не угодно ль вам чего-нибудь?

Седлинский.

Благодарю вас… я уж скушал…

Доктор.

Гриб.

Герцог (к офицеру).

Форести…

Форести

(приближаясь и кланяясь).

Здесь, полковник!..

Герцог.

Послезавтра

Маневры. На заре прибыть в Гросхофен…

Ступай. Ты понял?

Форести.

Слушаю, полковник!

Герцог (к штабу).

Вы можете идти – и до свиданья.

(Штаб удаляется. Седлинский идет за ним. Герцог подзывает).

Мой милый граф…

(Седлинский возвращается. Герцог протягивает ему кончиками пальцев письмо, которое вытаскивает из кармана).

Вот этого еще

Вы не читали…

(Седлинский кладет с оскорбленным видом письмо на стол и уходит).

Дитрихштейн (к герцогу).

Как вы строги с ним…

Эрцгерцогиня

(к Дитрихштейну).

Но разве герцог не вполне свободен?..

Дитрихштейн.

О, принц не пленник, но…

Герцог.

А, превосходно!

Я, право, восхищаюсь вашим «но»…

О Боже мой, не пленник я, но… но…

Не пленник… но! вот формула, вот термин.

Не пленник я, но – вечно окружен

Ненужными, несносными людьми.

Не пленник я, но – если мне угодно

Ступить хоть шаг в аллеях дальних парка –

Из каждого листа глядит уж глаз…

Не пленник я, но – если кто захочет

Со мною говорить – сию минуту

У скважины замочной чье-то ухо

Является. Не пленник я, о нет!

Но стоит мне верхом поехать – всюду

Надзор незримый следует за мной.

Не пленник я, но – письма я свои

Вторым читаю. Но… к моим дверям

Лакея каждой ночью приставляют!

(Показывает на большого седовласого лакея, приходившего взять поднос и теперь уносящего его).

Вот он как раз… Конечно, я не пленник.

Рейхштадтский герцог – пленник вдруг? Смешно.

О, я не пленник, я «не – пленник – но»!

Дитрихштейн

(немного колко).

Я редко вижу вас таким веселым.

Герцог.

Вы правы, очень редко я так весел.

Дитрихштейн (кланяясь).

Я оставляю вас.

(Уходит).

3. Герцог, эрцгерцогиня.

Герцог

(бросается в кресло с горьким смехом).

А, превосходно!

Но… будет!..

(смотрит на ее альбом).

Что это у вас, скажите?

Эрцгерцогиня.

Гербарий императора.

Герцог.

Ого!

Гербарий деда!

(Рассматривает).

Эрцгерцогиня.

Он его мне дал.

Герцог (рассматривая).

Красиво!

Эрцгерцогиня

(показывая страничку).

Франц, ты по-латыни знаешь:

Что это за чудовище такое,

Сухое, черное…

Герцог.

А, это? Роза.

Эрцгерцогиня.

Мой милый Франц… вы с некоторых пор

Ужасно изменились…

Герцог (читая).

«Bengalensis».

Эрцгерцогиня.

Бенгальская. Я поняла.

Герцог (поздравляя ее).

Прекрасно.

Эрцгерцогиня.

Вы так нервны… Что с вами?

Герцог.

Ничего.

Эрцгерцогиня.

Я знаю, что… Ваш друг, ваш пылкий Прокеш,

Наперсник ваших планов и надежд,

Которых здесь боятся, он… в изгнаньи.

Герцог.

Зато, ко мне приставленный в друзья,

Здесь маршал Мармон… Презренный всеми

Во Франции, приехавший сюда

Сбирать и похвалы и поздравленья

За то, что изменил Наполеону…

Эрцгерцогиня.

Тсс… тсс… молчи!..

Герцог.

И этот человек

Стремится в сердце сына тень набросить

На память незабвенную отца. (С жестоким движением).

О, я готов…

(Немедленно сдерживается, взглядывает в гербарий, улыбаясь).

Вот это – «Волюбилис».

Эрцгерцогиня.

Послушайте… Дав обещанье мне,

Исполнить обещанье вы б решились?

Герцог

(целуя ей руку).

О, для тебя на все, всегда, вполне!

Эрцгерцогиня.

Ведь мой подарок был тебе приятен?..

Герцог

(вставая и указывая на предметы, лежащие на консоли).

Священные воспоминанья эти,

Что для меня вы взяли из трофеев

Эрцгерцога?..

(Трогает один за другим).

Тесак… Медвежья шапка…

И старое ружье…

(Эрцгерцогиня вздрагивает).

О нет, не бойтесь,

Не заряжал я… и потом…

Эрцгерцогиня (живо).

Молчи!..

Герцог (таинственно).

Потом та вещь… что я далеко спрятал..

Эрцгерцогиня (улыбаясь).

Куда, бандит?

Герцог

(указывая на спальню).

Туда, в мою берлогу.

Эрцгерцогиня

(теперь она перелистывает гербарий).

Так вот что. Успокой мою тревогу…

Ты знаешь кротость деда твоего…

Герцог.

Да, это правда. Любят все его.

Умеет он любить себя заставить.

И я его люблю.

Эрцгерцогиня.

Он для тебя

Все может сделать.

Герцог.

Если б захотел он…

Эрцгерцогиня.

Так обещай мне… Не решаться раньше

На бегство, прежде чем поговоришь

Ты с дедом о твоей мечте заветной,

И убедить попробуешь его.

Герцог

(протягивая ей руку).

Я обещаю.

Эрцгерцогиня

(пожав его руку, с облегчением вздыхает).

Ну, вот это мило! (Весело).

Но хочешь, чтоб тебя я наградила?

Герцог (улыбаясь).

Вы, тетя?

Эрцгерцогиня.

Что ты думаешь, мой друг?..

И у меня есть капелька влиянья…

(Смеется).

Я истощила, правда, весь запас

Слов, убеждений и просящих фраз,

Но я добилась своего желанья:

Ваш верный друг, по ком вы так скучали,

Ваш Прокеш – здесь…

(Стучит три раза зонтиком в пол, дверь отворяется, появляется Прокеш).

Герцог

(бежит к Прокешу).

Вы, друг мой! Наконец!..

(Эрцгерцогиня скромно исчезает, пока друзья обнимаются).

4. Герцог, Прокеш.

Прокеш

(вполголоса, оглядываясь).

Нас могут слушать?..

Герцог

(спокойно, громко).

Слушают всегда,

Но ничего не повторяют…

Прокеш.

Как?

Герцог.

Да. Я нарочно, в виде испытанья,

Здесь говорил безумные слова.

Об этом никогда не доносили.

Прокеш.

Как странно!

Герцог.

Да, должно быть, мой шпион

С полиции лишь даром тянет деньги,

И, верно, глух на оба уха он.

Прокеш (живо).

Ну, что графиня?.. Каковы известья?

Что нового?

Герцог.

Нет ничего!

Прокеш.

Неужли?..

Герцог

(с отчаянием).

Нет ничего. Она меня забыла,

А может быть… ее арестовали…

А может быть… О, я безумцем был,

Что год назад не убежал. Но нет…

Зато теперь я к этому готов,

Но там меня забыли…

Прокеш.

Тише, тише…

(Оглядывается).

Так вот где ваш рабочий уголок.

Как мило здесь.

Герцог.

Да, мило – по-китайски…

О, эти золотые птицы! Эти

Китайские болванчики по стенам

С улыбками, достойными пощечин!..

Меня нарочно поместили здесь,

Чтобы на фоне этих черных стен

Мундир мой белый ярче выделялся.

Прокеш.

Принц…

Герцог

(ходя взад и вперед в волнении).

Я глупцами окружен одними.

Прокеш.

Что вы полгода делаете здесь?

Герцог.

Бешусь!

Прокеш.

Не знал Шенбрунна я.

Герцог.

Могила!

Прокеш

(смотря с балкона).

Фонтан и «Славы Храм»… Как он красиво

Белеется на синем фоне неба…

Герцог.

Да, «Славы Храм»… Когда мое все сердце

Горит и жаждет настоящей славы!

Прокеш (спускаясь).

Весь парк к услугам вашим, чтобы ездить

Верхом…

Герцог.

О, парка этого мне мало!

Прокеш.

И вся долина, если тесен парк.

Герцог.

Она мала для моего галопа.

Прокеш.

Что ж нужно для прогулок вам?

Герцог.

Европа!

Прокеш

(желая его успокоить).

Молчите…

Герцог.

Ах, поймите вы, что в миг,

Когда, еще весь ослепленный славой,

Я отрываюсь от любимых книг,

От прошлого картины величавой,

Когда бросаю Цезаря ладью

И гениев бесстрашную семью

И закрываю, весь в слезах, Плутарха –

Передо мною тень отца-монарха,

И Александр, и славный Ганнибал…

Лакей

(появляясь у левой двери).

Что вы надеть изволите на бал?

Герцог (Прокешу).

Вот!

(Лакею, жестко).

Никуда сегодня я не еду.

(Лакей исчезает).

Прокеш

(просматривавший книги на столе).

Вам все теперь читать разрешено.

Герцог.

Да, наконец я одержал победу!

Те времена умчались прочь давно,

Когда, ведя меня на поле брани,

Истории меня учила Фанни,

Потом мне стали книги приносить…

Прокеш.

Эрцгерцогиня добрая, конечно?

Герцог.

Кого ж еще я мог о том просить?..

Она одна мне предана сердечно.

И я читал все ночи напролет…

Потом – лишь только луч дневной блеснет,

Я прятал книги наверху… на полог…

И так я спал под куполом из книг…

О, как я всю их красоту постиг!

Как до ночи казался день мне долог!

Историю читал я, как роман.

Я был от счастья, от восторга – пьян.

Днем на верху далеком балдахина

Дремали книги мирно, в вышине,

Но ночью пробуждалися оне,

И за картиной грезилась картина.

Я засыпал, и тайной властью сна

Являлася крылатая война:

Сражений шум я слышал в мраке ночи,

Лавровый дождь мне упадал на очи,

Мне виделся все он, все он, все он!..

Великие победы, с шумом, с блеском,

Скользили вкруг меня по занавескам

И наполняли мой мятежный сон…

Однажды Меттерних с серьезной миной

По-своему вел об отце рассказ,

А я старался выраженью глаз

Придать всю глупость кротости невинной.

Вдруг – страшный треск!.. То рухнул балдахин,

Не выдержав великой славы гнета,

И книги, книги сыпались без счета,

И заголовок был у всех один…

И все страницы повторяли хором

Одно лишь имя, что в душе живет!

Прокеш.

Что ж, Меттерних вскипел?

Герцог.

Наоборот,

Взглянул слегка насмешливым укором

И мне сказал, спокойно с кресла встав:

«Ого! У вас высоко книжный шкаф».

С тех пор я все читаю, что угодно.

Прокеш

(показывая на книгу).

И даже это?.. «Сын его»?..

Герцог.

О да!

Прокеш.

Но то, что пишут здесь, – неблагородно.

Герцог.

Несправедливой может быть вражда…

К тому ж нападки этой книги – пусты.

Здесь говорят о яде злой Локусты,

О том, что у меня враги вокруг,

О том, что я от яду умираю,

Но я б хотел сказать родному краю,

Что далеко прекрасней мой недуг.

Не мелодрама здесь и не отравой

Рейхштадтский герцог здесь томим…

Я болен – болен именем своим,

Звучащим грозной и могучей славой!

В нем пушек гром, в нем звон колоколов,

Оно звучит и шлет укор упорный

Ничтожеству и слабости позорной

Души моей – и я рыдать готов.

(Пошел к окну).

О, жаждать новые прибавить главы

К истории его побед и славы…

И лишь мечтать о том, что так светло,

Прижав к стеклу горящее чело!

(Подходит к Прокешу).

А иногда, стараясь позабыться,

В леса, поля лечу я на коне…

Я ветер пью, я мчусь быстрее ветра,

Чтобы убить безумную мечту.

Я мчусь, я мчусь, я забываю все:

Что я, кто я, о чем мне думать больно…

Вдыхаю пряный запах кожи, пыли,

Травы помятой… Наконец, усталый,

Разбитый, опьяненный и счастливый,

Остановлю коня на всем скаку,

Взгляну на небо, и в лазури ясной

Орла… орла я вижу мощный лет!

(Почти падает на кресло, сидит с минуту неподвижно, опустив голову на руки, потом глуше).

О, если бы в себя я мог поверить…

(С тоской смотрит на Прокеша).

Скажите, друг, вы знаете меня,

Что, если я – как часто ведь бывает –

Сын гения – ничтожество и только?

О… Меттерних меня в том уверяет.

Он прав, и как австриец он не может

Иначе поступать, но я дрожу,

Когда свои слова он преподносит,

Как Гентц мне леденцы из бонбоньерки.

Скажите мне, чего я стою, друг мой?

Могу ли императором я быть?

О Господи, ты знаешь все и видишь! (С отчаянием).

Но если бледность этого чела

Не бледность гордая Наполеона,

Так сделай так, чтоб Франции корона,

Увы, его коснуться не могла!

Прокеш (тронутый).

Но, принц…

Герцог.

О, друг мой, отвечайте мне…

Неужли презирать себя я должен?

Скажите откровенно мне, кто я?

Чтоб царствовать… Я знаю, у меня

И низок лоб, и руки слишком слабы…

Ответьте мне…

Прокеш

(важно, беря его за обе руки).

Мой милый принц, когда бы

Перед короной царственной своей

Все принцы так же сильно испытали

Боязни и сомнения печали –

То мы плохих не знали б королей!

Герцог

(с криком радости обнимая его).

Благодарю… Вы придали мне силы…

Теперь – работать, друг мой, милый друг!..

5. Герцог, Прокеш, потом Тереза.

(Входит лакей, ставит на стол поднос с письмами и выходит. Это тот самый, которого привратник называл Пьемонтцем).

Прокеш.

Вам почту принесли. Как много писем!

Герцог.

От женщин… Эти до меня доходят.

Прокеш.

Какой успех…

Герцог

(берет письмо, которое Прокеш передает распечатанное).

«Я видела вчера

Ваш взгляд печальный…»

Я разрываю

(рвет и берет другое).

«На челе твоем…»

Я разрываю

(та же игра).

«Вчера вы мимо ехали верхом…

На Пратере…» Я разрываю (та же игра).

Прокеш.

Тоже?..

Герцог

(беря еще письмо).

«Вы молоды, но ваш печальный рок…»

От канониссы… О великий Боже!..

Я разрываю…

(Тереза стучит и потом появляется).

Тереза (робко).

Можно?..

Герцог

(оборачиваясь).

Ручеек!

Вы здесь?..

Тереза.

Опять названье это, герцог?..

Герцог.

В нем чистота, в нем сладость, к вам оно,

По-моему, подходит несравненно!

Тереза.

Его с собой я в Парму увезу.

Мы завтра едем.

Герцог

(с насильственной улыбкой).

О! Смахнем слезу…

Тереза (печально).

Мы едем в Парму…

Герцог.

Да, в страну фиалок.

Быть может, мать моя о них забыла,

Напомните ей это…

Тереза.

Да. Прощайте… (Хочет уйти).

Герцог.

Беги вперед, кристальный ручеек…

Тереза.

Но почему я «ручеек», скажите?..

Герцог.

Не раз душа усталая моя

В вас черпала забвенье и отраду,

Вы ей несли целебную прохладу,

Как в летний день холодная струя.

В глазах у вас таится глубь речная,

А в голосе – журчанье серебра…

Ваш взгляд и голос нежно вспоминая,

Мой ручеек, я вижу грезы мая…

Мой ручеек… Прощайте – вам пора!

Тереза

(уходит, на пороге, словно ожидая чего-то).

Вам больше нечего сказать мне?..

Герцог.

Нет.

Тереза.

Да… ну… прощайте, принц (уходит).

Герцог.

Я разрываю!..

6. Герцог, Прокеш.

Прокеш.

Я это вижу, герцог.

Герцог (мечтательно).

Я любим.

И я бы мог…

(переменяя тон)

Но нет, долой роман,

История важнее нам теперь!..

Итак, опять за тактику возьмемся!

Прокеш

(раскладывая на столе принесенную им карту).

Ну, вот вам план, его вы разберите.

Герцог

(освобождая большой стол от книг и бумаг, чтобы устроить поле битвы).

Постой… Дай мне сначала этот ящик,

Там все мои солдаты. С ними нам

Удобней будет разобрать весь план.

Прокеш

(принося герцогу ящик с солдатами).

Я должен вам сказать, что этот план

Весьма рискован. Ну-с, я жду. Начнемте.

Герцог

(кладя руку на ящик, с приливом меланхолии).

Так вот они, войска Наполеона

Второго…

Прокеш (с упреком).

Принц!..

Герцог.

Надзор такой устроен,

Что даже деревянные солдаты

В моих войсках – и те… и те австрийцы!

Дай одного мне. Левый фланг вот здесь…

(Он берет солдата не смотря, ищет взглядом место его на карте, ставит солдатика и вдруг, взглянув на него, вскрикивает).

Что это значит?..

Прокеш.

Что там?..

Герцог

(с изумлением, беря опять солдатика и рассматривая).

Гренадер…

(Берет другого).

Ах!.. Ратник… кирасир… кавалерист…

Французами мои солдаты стали!

Подумай, друг мой, кто-то перекрасил

Всех деревянных воинов моих!

(Он бросается к ящику и сам их вынимает, одного за другим, с возрастающим восхищением).

Француз!.. Француз!.. Француз!..

Прокеш.

Но что за чудо?..

Герцог.

Их перекрасил кто-то, говорю я.

Прокеш.

Но кто?

Герцог.

Солдат!..

Прокеш.

Но почему солдат?..

Герцог

(показывая ему маленьких солдат).

Смотри, как точно все до мелочей:

Все выпушки, нашивки, канты…

Кто б ни был ты, благодарю тебя,

Безвестный мой солдат, благодарю,

Что средство ты нашел в мою темницу

Хоть это войско привести ко мне!

Кто тот герой, герой по-детски добрый,

Заставивший вас всех мне улыбаться

Блестящей амуницией своей?..

Как он от глаз надсмотрщиков укрылся?..

Чья кисть была тонка и так нежна,

Чтоб всем им усики нарисовать

И золотом обвесть шнуры и трубы?

(Приходя все в больший восторг).

О, вынем всех! Весь стол покрыт уж ими!

Ах, вот стрелки в зеленых эполетах!

Застрельщики, разведчики, все здесь…

О, вынем всех их, крошечных героев!

Смотри, смотри, здесь заперта была

Вся армия великая!.. О, друг мой,

Вот мамелюки. Ах, я узнаю

Уланов польских красные жилеты!

Вот гренадеров длинные султаны,

Вот егеря…

(Вздыхая).

Я, как несчастный узник,

Что целый лес построил бы себе

По деревцу из стружек. По игрушке…

Так я по этим маленьким солдатам

Всю эпопею ясно представляю!

(Удаляется от стола, отступая лицом к солдатикам).

Но, правда, я не вижу деревянных

Подставок больше… Кажется мне, знаешь,

Что потому так малы все они,

Что я смотрю на них издалека!

(Быстро приближается к ним, одним скачком, и лихорадочно расставляет маленькие войска).

Сравняем их… Расставим по полкам

И повторим Эйлау и Ваграм.

(Схватывает саблю с консоли и кладет ее поперек поля битвы).

Пусть будет этот ятаган – Дунаем.

(Указывает определенные воображаемые пункты).

Эсслинг… Асперн – сюда мы помещаем (к Прокешу).

Бумажный мост на эту сталь клади…

Дай гренадера мне сюда скорее…

Возвышенность нужна нам впереди…

«Мемориал» давай сюда, – правее…

Вот здесь – Сен-Сир. Здесь будет Молитор,

Бельгардский победитель… А вот здесь

Мост переходит…

(С некоторой минуты вошел Меттерних и стоит сзади герцога, который, в пылу занятия, опустился на колени, чтобы лучше установить солдат, и следит за маневрами).

7. Те же, Меттерних, потом лакей.

Меттерних.

Переходит мост…

Кто?..

Герцог

(вздрагивает и оборачивается).

Гвардия.

Меттерних

(глядя в лорнет).

Французские войска…

А где ж австрийцы?..

Герцог.

Обратились в бегство!

Меттерних.

Вот как!

(Берет одного из солдатиков).

А кто же вам их перекрасил?..

Герцог (сухо).

Никто!

Меттерних.

Вы сами, значит. Что же это?..

Вы портите свои игрушки?

Герцог (бледнея).

Сударь…

(Меттерних звонит, приходит лакей – тот же, что и раньше).

Меттерних

(лакею, показывая на солдатиков).

Возьмите это все и бросьте прочь.

Вам новых принесут.

Герцог.

Я не хочу.

Уж если обречен я на игрушки,

То пусть они эпическими будут.

Меттерних.

Какая муха… иль, верней, какая

Пчела сегодня укусила вас?

Герцог

(идя к нему со сжатыми кулаками).

Ирония не нравится мне, сударь…

Лакей

(унося солдат, проходя сзади герцога, быстро и тихо).

Молчите, принц, я вам их перекрашу.

Меттерних

(уходивший, оборачивается на его угрозу).

Как, герцог, мне понять угрозу вашу?

Герцог

(внезапно успокаиваясь, с принужденным смирением).

Простите мне… минутной вспышки гнев.

(В сторону).

Я не один, теперь молчать могу я.

Меттерних.

А я как раз пришел к вам с вашим другом.

Герцог.

С каким же другом?..

Меттерних.

С маршалом Мармоном.

Прокеш

(со сдержанным негодованием).

Мармон! Он здесь?..

Меттерних

(глядя на Прокеша).

Мармон один из тех,

Кого мне здесь приятно видеть.

Прокеш

(сквозь зубы).

Знаю.

Меттерних.

Он здесь.

Герцог.

Прошу… его я видеть рад.

(Меттерних выходит. Едва за ним заперлась дверь, герцог бросается в кресло и с отчаянием бьется головой о стол).

О мой отец!.. О, царственная слава!

Имперский трон, порфира и орлы!

(Дверь отворяется, он встает совершенно спокойный, улыбающийся очень естественно. К Мармону).

Я очень рад вас видеть у себя.

Меттерних

(уводя Прокеша).

Хотите посмотреть со мной покои

Его Высочества?.. Я покажу вам…

(Берет его под руку и уводит. Герцог и Мармон остаются вдвоем).

8. Герцог, Мармон, на минуту – Меттерних и Прокеш.

Маршал.

Сегодня, принц, последний мой визит.

О нем мне больше нечего поведать…

Герцог.

Как жаль! Вы хорошо так говорили…

Маршал.

Я Вашему Высочеству старался

Портрет дать верный…

Герцог.

Верный! Ну, итак,

Уж больше ничего?

Маршал.

Да, ничего!

Герцог.

Воспоминаний юности его

Уж больше не осталось?..

Маршал.

Никаких.

Герцог.

Итак… попробуем составить вывод:

Он был велик?

Маршал.

Велик.

Герцог.

Но, может быть,

Без вас он часто…

Маршал.

Я мешал нередко…

Герцог.

Несчастию?..

Маршал (ободренный).

Да, слишком верил он…

Герцог.

В свою звезду!

Маршал.

Мы в заключениях сошлись, я вижу…

Герцог.

И именно вот так все это было?..

Маршал

(совсем доверчиво).

Он был, конечно, славный генерал,

Но все-таки нельзя сказать…

Герцог.

Презренный!

Маршал (вставая).

Что значит?..

Герцог.

Да! Сегодня наконец

Я взял от вас последнее, что было

Невольно в вас прекрасного… Я взял

Все чудные воспоминанья ваши.

Теперь вы пусты – я бросаю вас!

Маршал (бледный).

Но я…

Герцог.

И ты мог изменить ему,

Рагузский герцог? Ты? Да, да, я знаю,

Вы все ему завидовали, все…

Товарища на царском троне видя,

Твердили тихо: отчего не я?

Но ты!.. Тебя любил он с первых дней,

Тебя любил он до того, что даже

Его солдаты на тебя роптали…

Тебя любил он, в тридцать лет тебя

Он маршалом уж сделал…

Маршал

(сухо поправляя).

В тридцать пять.

Герцог.

И ты – изменник… Именем твоим

Изменников зовет народ французский!..

(Встает вдруг и подходит к нему).

Что ж вы молчите? Жду я объясненья.

Ответьте мне. Не герцог Франц Рейхштадтский,

Наполеон второй стоит пред вами!..

Маршал

(отступает потрясенный).

Тсс… Меттерних… Его я голос слышу.

Герцог

(показывая ему на отворяющуюся дверь, гордо).

Что ж, измените нам вторично, маршал.

(Со скрещенными руками на груди он выдерживает его взгляд. Молчание. Меттерних показывается с Прокешем).

Меттерних

(проходя в глубину с Прокешем).

Беседуйте, прошу. Не беспокойтесь…

Мы в парк идем смотреть «Руины», где

Сегодня бал. Я истый представитель

Народа, обреченного на гибель.

Как говорят, невольно я люблю,

Чтоб танцевали именно в руинах…

До вечера!

(Выходят. Пауза).

Маршал.

Принц… Я смолчал.

Герцог.

Да, герцог

Рагузский, я был очень удивлен!..

Маршал.

Что ж… продолжайте… Я сажусь.

Герцог.

Что значит?..

Маршал.

Я позволяю оскорблять себя:

Сейчас вы были прямо несравненны!

Герцог.

Как…

Маршал.

Да. Я императора бранил…

Пятнадцать лет нарочно и насильно.

Поймите, что Рагузский герцог жаждал

Себе же оправдание найти,

Но дело в том… что я его не видел.

О, если б с ним я встретился опять,

Опять бы я к нему вернулся, знаю.

И многие ему так изменили –

В желаньи пылком родину спасти,

Но кто его еще хоть раз увидел,

От чар его уже не мог уйти.

Один лишь я его не увидал…

Но вечером сегодня я опять

Им покорен – навек и безвозвратно.

Герцог.

Что это значит?..

Маршал

(с грубой пылкостью).

Я его увидел!

Герцог

(почти с криком радости).

Как?..

Маршал

(протягивая ему руку).

В складке лба, в блестящем этом взгляде,

В движеньи властном… Да, я остаюсь

И все снесу с терпеньем оскорбленья.

Герцог.

А! Если б только это было правдой,

Тогда бы ты своим волненьем спас

Меня от ежечасного сомненья,

Которым здесь так пользуются все.

Так, несмотря на этот низкий лоб

И плечи узкие…

Маршал.

Его я видел…

Герцог.

Опять во мне надежда загорелась.

Простить хотел бы я тебе… Зачем,

Зачем ты изменил ему?!

Маршал.

Мой принц…

Герцог.

Зачем другие все?..

Маршал

(с отчаянным жестом).

Мой Бог… Усталость!..

(С некоторого времени дверь, в глубине направо, отворилась, в углублении виден тот самый лакей, что уносил солдатиков. Он слушает. При слове «усталость» он входит и тихо затворяет за собой дверь. Мармон продолжает в приливе откровенности).

Что вы хотите? Против всей Европы!

Да, побеждать прекрасно, но и жить

Хотелось иногда – поймите это.

Берлин… и Вена… никогда – Париж…

Сначала все… Опять, опять сначала!

Безумье… Не слезая с лошадей…

Всю жизнь… И мы устали.

Лакей

(громовым голосом).

Ну, а мы?..

9. Герцог, Мармон, Фламбо.

Герцог и Мармон

(оборачиваясь и видя его стоящим в глубине со скрещенными руками).

Кто там? Кто это?

Лакей.

Ну, а мы, скажите,

Мы, темные, мы маленькие люди,

Что подставляли смело наши груди,

Что шли вперед послушною толпой,

От голода, от холода страдая,

Ни герцогств, ни чинов не ожидая,

В покорности великой и слепой?

Мы шли вперед, шли безустанно, смело,

Терпели голод, мерзли не дрожа…

Труба нам пела, песнь ее звенела,

Единственной поддержкою служа.

И звук ее вперед нас звал с собою,

И шли мы, шли, измучены борьбою,

Семнадцать лет в дороге, на войне

Два пуда мы таскали на спине…

И только провиант наш весил мало,

А то его и вовсе не бывало!

Мы шли вперед, шли бодро, день за днем:

Из Австрии в Испанию пешком…

Мы задыхались в тропиках, а в стужу

Лохмотья открывали грудь наружу…

Бывало, лишь нарядный офицер

Кричит нам громко, мчась во весь карьер:

«Уж близок враг! В поход, в поход!» Едва ли

Крыло воронье съесть мы успевали

Иль, намешавши конской крови в снег,

Доесть ее – и снова в путь и в бег!

Герцог

(сжимая руками ручки кресел, подавшись вперед, с горящими глазами).

О, наконец!..

Лакей.

Когда мы уступали

Усталости и ночью засыпали,

Нас даже пули не страшили так,

Как мысль – проснуться завтра… людоедом.

Герцог

(все ближе наклоняясь, пожирая этого человека глазами).

О, наконец…

Лакей.

Нам сон служил обедом,

Мы шли вперед и бились – натощак!

Герцог

(преображенный от радости).

О, наконец один из них со мною!..

Лакей.

Мы шли вперед могучею волною,

Смывая все, что было на пути.

За четырех был должен каждый драться,

Должны мы были бодро улыбаться

И все вперед идти, идти, идти…

Толпа людей голодных, полуголых,

Худых, уставших, черных и веселых…

Мы не устали, может быть, тогда?..

Мы не устали, а?..

Мармон (смущенный).

Конечно, да.

Лакей.

И ничего-то мы не добивались,

Но верными лишь мы ему остались!

Мармон (к герцогу).

Но кто же этот странный ваш лакей?..

Лакей

(становясь во фронт).

Я – гренадер и отставной сержант.

Жан-Пьер Фламбо, по прозвищу Фламбар, –

Отец – бретонец, пикардийка – мать, –

Вступает в полк четырнадцати лет.

В шестом году второго Жерминаля

Крестины происходят в Маренго.

Через шесть лет – капральские нашивки,

Сержанта чин и радостные слезы.

В июле, в 1809-м,

В Шенбрунне – здесь. Да, гвардия тогда

Шенбрунн и Сан-Суси ведь занимала…

Итак – итог: на службе у Его

Величества всего шестнадцать лет.

Кампаний всех шестнадцать, а сражений –

При Аустерлице, Эйлау, Соммо-Сьерре,

При Эслинге, Ваграме, при Смоленске,

И проч., и проч., и проч. В сраженьи тридцать

Два раза отличился… ранен был

Неоднократно. Наконец, сражался

Не за чины и деньги – а за славу!

Мармон (герцогу).

Так долго слушать вы его хотите?..

Герцог.

О нет, не так… а стоя.

Мармон.

Принц, однако…

Герцог.

В великой книге славной Эпопеи

Заглавных букв составили вы ряд,

Невольно каждый привлекая взгляд!

Но маленькие буквы – вот они,

Их тысячи, и вы бы не могли

Без армии смиренной их составить

Блестящую истории страницу. (К Фламбо).

Ах, добрый мой Фламбо, подумай только,

Что я тебя уж целый месяц вижу,

И ты меня своим надзором бесишь!

Фламбо (улыбаясь).

О нет, друг с другом больше мы знакомы.

Герцог.

Как?..

Фламбо

(приближая свою добрую, большую голову).

Вы меня не узнаете?

Герцог.

Нет…

Фламбо (настаивая).

Да как же… Это было рано утром

В четверг в Сен-Клу. Вы вышли на прогулку

В тенистый парк, с кормилицею вашей, –

Красавица, я помню как сейчас –

С дежурной дамой, с маршалом Дюроком…

Они смотрели, как кормили вас.

А вас тогда султан мой красный занял,

И вы к нему ручонкой потянулись.

«Поди сюда!» – мне маршал приказал.

Я подошел. Вы улыбались мне,

И капли молока еще текли

По вашим пухлым розовым губешкам…

И вдруг, я слышу, ручкою своей

Вы мне султан изволите трепать.

«Оставь Его Величество играть…» –

Сурово приказал мне маршал. Я

Сейчас же на колени стал пред вами…

Когда я поднялся, трава была

Вся в красных перьях, а султан мой бедный

В простой железный превратился прут.

«Я два тебе их выдать прикажу!» –

Сказал Дюрок. И я ушел в восторге.

«Эге! Кем ты так хорошо ощипан?» –

Мне крикнул строго адъютант. Я гордо

Ему ответил: «Римским королем!»

Вот с этих пор мы и знакомы с Вашим

Величеством. Я нахожу, что Ваше

Высочество порядком подросли.

Герцог.

Не вырос я, вот в этом вся беда:

«Величеством» я, видишь, был тогда,

В «Высочество» теперь я обратился!

Мармон

(ворчливо, к Фламбо).

Что ж со времен Империи ты делал?

Фламбо

(меряя его взглядом).

Я вел себя не так, как… кое-кто.

Знакомлюсь с Солиньяком и Фурнье,

Участвую с Дидье я в заговоре.

Не удается. Вижу казнь Миара,

Ребенка по шестнадцатому году,

И старика Давида. Горько плачу…

Заочно к смертной казни присужден!

Отлично… Возвращаюсь я в Париж

Под ложным именем… Живу

Я на два франка в месяц… Не теряю

Надежды, что еще вернется он.

Гуляю смело в шляпе боливаром,

Деруся на дуэли тридцать раз

Из-за него, не больше и не меньше,

Участвую в Безьерском заговоре.

Не удается… Всех нас арестуют…

Мне удается убежать. Сбегаю.

Заочно к смертной казни присужден!

Спешу в Париж, а там уж, как нарочно,

Есть для меня готовый заговор.

В Америку, к Лефевру еду я.

«Что делать, генерал?» – «Начать сначала!»

Мы едем. Буря. Бедный генерал мой

Погиб – как пассажир простой. Я плачу,

А сам плыву. Умею плавать я

Отлично. Солнце… голубые волны…

Белеют чайки… вот плывет корабль…

Спасен. Являюсь вовремя как раз,

Чтобы попасть на заговор в Сомюре.

Не удается. Суд. Я убегаю…

Заочно к смертной казни присужден!

В Тулоне ждет уж комендант Каран,

И заговор готов. Лечу туда…

Напрасно… разболтались в кабачке.

Не удается. Я опять сбегаю!

Заочно к смертной казни присужден!

Я в Грецию спешу, расправить кости

И здорово побить проклятых турок.

И наконец, – во Францию вернувшись

Июльским утром, вижу кучи камней

На улицах. Отлично. Бьюсь и я.

Но вечером меняет знамя цвет:

Из белого – трехцветным ставши снова.

Но кой-чего ему недоставало,

Там, наверху, неверного древка,

Того… из золота… и с парой крыльев.

В Романию спешу на заговор.

Не удается. Родственница ваша…

Герцог (живо).

Кто, говори?

Фламбо.

Графиня Камерата.

В Тоскане у меня берет уроки…

Герцог.

Я понял все!

Фламбо.

Уроки фехтованья.

Фехтуем мы и заговор готовим.

Опасный пост здесь выдался. Дают

Фальшивые бумаги мне сейчас же,

И вот я здесь… Как видите – весь тут!

(Потирает руки, молча смеется и подмигивает).

Но каждый день с графиней вижусь я.

Открыл я в парке тайную землянку,

Которую вы вырыли когда-то,

С учителем играя в Робинзона.

Два выхода есть у землянки той:

Один – в кусты шиповников колючих,

Другой – теряясь в муравьиных кучах.

Там прячусь я полуденной порой.

Она туда является с альбомом

И рисовать садится в тень ветвей…

И, пользуясь таким простым приемом,

Из-под земли беседую я с ней,

Как вам отдать Империю скорей.

Герцог

(после молчания, взволнованный).

Что ж сделать я могу тебе, скажи мне,

За преданность великую твою?..

Фламбо.

А выдрать за ухо меня, как он.

Герцог.

Что?

Фламбо (весело).

Ну чего еще бы мог просить

Себе в награду бывший гренадер?..

«Ворчун», как называли нас тогда…

Герцог

(немного взволнованный солдатской простотой).

«Ворчун»!

Фламбо.

Да, да, ну что ж… Я жду… вот так…

(Герцог неловко дергает его за ухо, жестом помимо его воли высокомерным. Фламбо морщится).

Не так, не так… Вы слишком истый принц!

Герцог (вздрогнув).

Ты думаешь?..

Мармон (с досадой).

К чему сказал ты это?

Фламбо.

Ну, если принц – французский принц, так это

Вину наполовину уменьшает.

Герцог (боязливо).

Но чувствуют ли там, что я французом

Остался во дворце австрийском?..

Фламбо.

Да!

(Смотрит вокруг себя).

Нет, нет, вы не подходите сюда,

Здесь тяжело… богато и нелепо.

Мармон.

Откуда ты все это понимаешь?..

Фламбо.

Мой брат в Париже мебельщик известный:

Работает Фонтэну и Персье.

Они хотят нам подражать! Но вот

Людовика XV кресло.

Ах, черт возьми, не тонкий я знаток,

Но вижу кое-что и понимаю.

(Берет кресло, одной рукой поднимает, как перо, на воздух и показывает тяжелую деревянную отделку немецкого вкуса).

Отделка безобразная – глядите.

(Ставит на место и показывает обивку кресла).

Но посмотрите на обивку эту.

А? Что за вкус… Смеется, и поет,

И забивает все другое к черту!

Видать, что это дело рук искусных…

А почему? Ведь это гобелены.

И как они сюда нейдут… И вы,

Вы тоже ведь французская работа…

Мармон.

Во Францию вернуться вы должны.

Фламбо.

Во Францию! И на почетный крест

Опять нам императора поставить!..

Герцог.

Но кем теперь он заменен, скажи…

Фламбо.

Кем? Генрихом IV. Надо было

Найти такого, кто умел сражаться.

Вы видели почетный крест?

Герцог (грустно).

В витринах.

Фламбо.

Как он хорош был на сукне мундира:

Как будто капля крови вытекала

И превращалась в золото, а после

В зеленую эмаль…

Герцог.

Должно быть, он

Красив был на твоей груди, мой друг?

Фламбо.

Нет, я его не получил.

Герцог.

Как? Ты?

За подвиги твои, за эту скромность?

Фламбо.

Я мало сделал, чтоб его иметь.

Герцог.

И ты о нем не хлопотал?

Фламбо.

Когда

Его нам император не давал,

То, значит, дать его он не был должен.

Герцог.

Так слушай! Я, без титула, без власти,

Без государства, только жалкий призрак,

Рейхштадтский герцог, грустно и печально

Под липами австрийскими бродящий,

Чертя на их коре родное имя, –

Я, чье несчастье тщетно затмевают

Чужими мне звездами, у кого

(показывает свои ордена)

Лишь два креста на место одного…

Я, изгнанный, больной, несчастный пленник –

Я не могу бросать героям звезды,

Но кажется, но чудится мне как-то,

Что, несмотря на тень и мрак забвенья,

Хоть луч звезды остался у меня…

Жан-Пьер Фламбо – его тебе дарю я!

Фламбо.

Вы…

Герцог.

Призрак лишь креста могу я дать.

Фламбо.

Тот крест хорош, что со слезами счастья

Мы принимаем. Плакал я сейчас.

Мармон.

А настоящим заменить его

В Париже!

Герцог.

Но чтобы туда вернуться,

В родной Париж, – что должен сделать я?

Фламбо.

Ваш чемодан скорее уложить!

Герцог.

Увы…

Фламбо (быстро).

Теперь вздыхать не надо больше.

Девятое сегодня. Если вы

Хотите быть тридцатого в Париже, –

То будьте на балу у Меттерниха,

Назавтра в ночь…

Мармон.

При мне ты открываешь

Такую тайну…

Фламбо (весело).

Не пойдете ж вы

Рассказывать про заговор, в котором

Участвуете сами…

Герцог (вздрагивая).

Нет, не он…

Его не надо…

Мармон.

А наоборот,

Я с вами заодно.

(К Фламбо).

Но ты, приятель,

Ты был неосторожен!

Фламбо.

Может быть!

Таков мой недостаток. Я люблю

Всегда к приказам прибавлять свое,

Люблю сражаться с розою в петличке,

И этой я не изменю привычке.

Мармон.

Итак, графине я готов служить.

Герцог (серьезно).

Нет… нет, не он…

Фламбо.

Та-та-та-та!.. Ну, дайте

Ему вину вы этим искупить.

Мармон (к Фламбо).

Есть у меня всех недовольных списки…

С послом французским мы к тому же близки.

Фламбо (живо).

А! Он полезен очень будет нам!

Герцог (с горечью).

Как?.. Сразу сделка с совестью?

(С отчаянием).

Нет! Нет!

Я не приму услуги от него.

Мармон (кланяясь).

Я буду вам тогда повиноваться,

Когда на вас корону я увижу.

Пока к послу отправлюся сейчас (уходит).

Фламбо.

Каналья!.. Но он прав на этот раз.

10. Герцог, Фламбо.

Герцог

(в волнении ходит взад и вперед).

О, я сейчас бы полетел! Но, Боже,

Где взять мне доказательства, скажи,

Что Франция, как сирая вдовица,

Еще отца оплакивать готова?

Не умерла ли эта нежность в ней?..

Фламбо (лирически).

Поверьте мне, любить нельзя нежней…

Без вас там жарки слезы, вздохи тяжки…

Взгляните…

(Вытаскивает из кармана что-то длинное и трехцветное, что он торжествующе вертит в воздухе и потом отдает герцогу).

Герцог.

Это что, Фламбо?

Фламбо (спокойно).

Подтяжки.

Герцог.

Что ты, с ума сошел, мой друг?

Фламбо.

О нет!

Взгляните хорошенько…

Герцог.

Мой портрет!..

Фламбо.

Вот – даже у богатых это в моде,

Не говоря уж о простом народе.

Герцог.

Но…

Фламбо

(подавая ему табакерку).

Может быть, понюшку табаку?..

Герцог.

Я не…

Фламбо (показывая).

Вот здесь, с пробором на боку,

Вам голова кудрявая знакома?

Герцог.

Я! Это я!..

Фламбо

(вытаскивая большой синий фуляр из кармана).

Вот – вы и здесь, как дома,

Посередине этого платка.

Герцог.

Но…

Фламбо

(вытаскивая чубук).

Вот еще – головка чубука.

Герцог

(узнавая себя).

Опять!..

Фламбо

(вытаскивая разные предметы).

Кокарда, прямо для ареста.

На медальоне – как вы здесь у места!

А вот картинка.

Герцог.

Тоже я – верхом!

Фламбо (любуясь).

Конь – так и пляшет… (Ему). Медальон. Потом,

Вот на стекле стакана… поглядите,

Чье имя?..

Герцог (читая).

«Франсуа…»

Фламбо

(вытаскивая из жилета).

А вот… смотрите:

Тарелка, ножик, ложка – весь прибор…

(Придвигает кресло).

Вы можете садиться и обедать.

Герцог

(почти падая).

Фламбо…

Фламбо.

На всем, все только ваш портрет!

На галстуках вы вышиты в сияньи,

В игральных картах служите тузом…

Герцог.

Фламбо…

Фламбо.

Я перечесть не в состояньи:

В календарях, на брошках, ну на всем…

Герцог

(разражаясь рыданиями).

Мой друг…

Фламбо.

Вот так? Э, что ж это такое!..

(Дает ему фуляр, который повесил на кресло).

Утрите слезы Римским Королем!

(Становится на колени возле герцога и утирает ему слезы).

А нам теперь скорей ковать железо…

За вас народ и маршалы за вас,

И сам король теперь, чтоб удержаться,

Бонапартистом должен притворяться.

А их петух, как ни старайся он,

Все на орла не может быть похожим.

Без славы мы дышать и жить не можем,

А груши не годятся для корон.

Уж камни мостовых затрепетали,

Везде поются песни Беранже…

И мы теперь стоим на рубеже;

Долой Шенбрунн, давно вас ждут в Версале!

Герцог (вставши).

Да, я готов…

(Слышна военная музыка. Герцог вздрагивает).

Фламбо.

А, кончился парад,

И во дворец вернулся император.

Герцог (очнувшись).

Мой дед… О Боже… что я обещал… (Фламбо).

Нет, соглашаться я еще не должен!

Фламбо.

Что это значит?

Герцог.

Попытаюсь я…

Я должен с ним поговорить сначала.

Но если ночью ты увидишь здесь

Кой-что… чего еще ты не видал…

То знай тогда, что я на все согласен!

Фламбо.

Что ж это будет за сигнал, скажите?

Герцог.

Его увидишь ты.

Фламбо.

Но как же…

(Дверь отворяется. Он быстро удаляется от герцога и делает вид, что убирает комнату. На пороге появляется венгерский гвардеец, в красном с серебром мундире, в желтых сапогах, со шкурой пантеры на плече и в меховой шапке с длинным большим султаном).

11. Те же и гвардеец.

Гвардеец.

Ваше

Высочество…

Фламбо (в сторону).

О черт! Каков султан!

Герцог.

Что вам?

Гвардеец.

Сейчас вернулся император.

Приемный день сегодня, и изволил

Сказать Его Величество с обычной