«Партизаны» флота. Из истории крейсерства и крейсеров

ГЛАВА 5. РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА

В ночь на 9 февраля 1904 года внезапным нападением на Тихоокеанскую эскадру, стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура, началась Русско-японская война. Броненосцы «Цесаревич», «Ретвизан» и крейсер «Паллада» были подорваны торпедами японских миноносцев.

Необдуманная политика России в восточно-азиатском регионе — с ее стороны, и агрессивная — с японской, привели к войне, окончившейся жестоким поражением Российской империи на суше и море. Русские военные специалисты понимали неподготовленность России к войне. Удаленность театра от центральных районов государства, слабая связь с Россией, отсутствие хорошо оборудованных баз ставили под сомнение возможность положительного исхода в войне. Иного мнения придерживались некоторые государственные деятели, в частности министр внутренних дел В. Плеве, заявивший военному министру А. Куропаткину следующее: «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». Война состоялась, но не была ни маленькой, ни победоносной.

Арендой Ляодунского полуострова с Порт-Артуром у Китая, строительством КВЖД и порта Дальний Россия сама спровоцировала Японию к войне. Действительно, желание иметь незамерзающий военный порт для России был далеко не лишним. В свое время русское правительство пыталось организовать базу для своего флота на острове Цусима. Тогда это не удалось. Теперь такая возможность реализовалась. Однако занятие Ляодунского полуострова вызвало в Японии взрыв народного негодования. Японский посланник в Англии прямо заявил российскому коллеге следующее: «Занятие вами Порт-Артура проложило глубокую борозду между Россией и Японией. Оно же, занятие, породило в японцах и несомненную жажду мщения». И Япония, получив значительные кредиты в Англии и САСШ, приступила к строительству мощного флота. В короткое время японский флот был построен и по своему составу значительно превзошел силы Тихоокеанской эскадры.

Россия с удивительным легкомыслием, граничащим с преступлением, отнеслась к усилению флота своего восточного соседа. Более того, вместо усиления обороны Порт-Артура и Владивостока началось строительство ненужного, но дорогостоящего торгового порта Дальний. Средства, израсходованные столь безрассудно, могли пойти на усиление ремонтной базы флота. Недостроенной к началу войны оказалась и единственная железная дорога, связывающая восточные окраины с Центральной Россией. Отсутствие обводной байкальской дороги сильно затрудняло снабжение армии и флота. Отсутствие необходимой ремонтной базы заставило отправить на Балтику отряд старых броненосцев и крейсеров под командой адмирала Чухнина. Надо отметить, что прибывшие на Балтику корабли так и не получили необходимого ремонта и вошли впоследствии в состав эскадры Рождественского в худшем состоянии, чем они находились на момент их ухода в балтийские базы. Посланный на усиление Тихоокеанской эскадры отряд адмирала Вирениуса (броненосец «Ослябя», крейсера «Аврора», «Дмитрий Донской», «Алмаз» и несколько миноносцев) не успел войти в состав Тихоокеанской эскадры и с началом войны был вынужден вернуться на Балтику.

Таким образом, к началу войны Россия на Дальнем Востоке располагала семью броненосцами и одиннадцатью крейсерами, из которых только четыре были броненосными. Им противостояли шесть новых броненосцев, восемь броненосных крейсеров (два были куплены Японией у Италии перед самой войной) и семнадцатью легких крейсеров первого и второго ранга (считая и находившихся в достройке). Несмотря на то что два русских броненосца типа «Пересвет» были скорее хорошими броненосными крейсерами со своей 254-мм артиллерией и относительно слабым бронированием, а три, типа «Петропавловск», — имели парадный ход не более 16 уз., преимущество Японии в броненосцах было не столь велико.

Иное дело крейсера. Здесь перевес у противника России был подавляющим Любой из восьми броненосных крейсеров Японии превосходил любой русский крейсер по мощности залпа. По бронированию только новый крейсер «Баян» был равноценен японским кораблям

Что касается легких русских бронепалубных крейсеров, то они уступали по суммарной мощности артиллерии японским. Крупные бронепалубные крейсера типа «Диана» были хорошими истребителями торговых судов, но мало подходили для единоборства с крейсерами специальной постройки. Они имели недостаточно высокую скорость — менее 20 уз., незащищенную и немногочисленную артиллерию главного калибра (всего восемь 152-мм пушек) и по своим возможностям соответствовали старым, но прошедшим модернизацию, японским крейсерам типа «Нанива». Их многочисленные 75-мм пушки, как показали дальнейшие события, оказались малоэффективными даже против миноносцев. Надо отметить, что к началу войны пушки 75-мм калибра не имели фугасных снарядов — их «не успели» разработать! О недостатках крейсера «Варяг» уже говорилось. Помимо ненадежных машины и котлов, этот крейсер имел также совершенно незащищенную и неудачно расположенную артиллерию главного калибра. Действительно хорошими были только два крейсера; «Аскольд» и «Богатырь», особенно последний с артиллерией в башнях и казематах

Малые крейсера-разведчики «Новик» и «Боярин» были быстроходными, но слабо вооруженными (всего шесть 120-мм пушек) ближними разведчиками. По своему вооружению они уступали аналогичным японским крейсерам Что касается минных кораблей, то некоторое преимущество было на стороне Японии. Но это преимущество достигалось в основном за счет малых и, в большей степени, устаревших миноносцев. В отношении эскадренных миноносцев водоизмещением в 250 — 350 т, то русская эскадра даже имела некоторое преимущество — 25 единиц против 20 у Японии. Численное превосходство было у Японии в кораблях прибрежного действия — канонерских лодках и кораблях береговой охраны. В составе русской эскадры находилось 12 единиц, а у японцев — около 30, правда, большей частью устаревших и даже имевших деревянные корпуса. Вот с такими силами и вступили в ту войну Россия и Япония.

Неудачи русской эскадры начались с первой атаки японских миноносцев — три корабля были подорваны и надолго вышли из строя. Вот где сказалось отсутствие необходимой ремонтной базы. Отсутствие нужных по размерам доков в Порт-Артуре привело к тому, что ремонтировать корабли пришлось на плаву с помощью кессонов, что значительно удлиняло время вхождения кораблей в строй. Но эти потери оказались не единственными — основные неприятности были еще впереди.

Знало ли русское командование в лице наместника адмирала Е. Алексеева и командующего эскадрой О. Старка об опасности нахождения кораблей на внешнем рейде? Разумеется, знало. Оно располагало сведениями и об опасности нахождения их и во внутренней гавани. Уроки японо-китайской войны у всех были, что называется, перед глазами. Единственный и весьма узкий вход во внутреннюю гавань мог быть легко заблокирован затоплением в проходе нескольких транспортов, и тогда эскадра, исключая разве миноносцы, оказывалась бы в западне. Использовать трофейный, взятый еще во время подавления Боксерского восстания, бревенчатый бон не успели или на его оборудование не было средств. Таким образом, известная докладная записка адмирала С Макарова об опасности нахождения эскадры на внешнем рейде последствий не имела.

На следующий день после нападения на Порт-Артур в корейском порту Чемульпо японская эскадра адмирала Уриу в составе шести крейсеров и восьми миноносцев заблокировала русские стационеры — крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец». Об этом бое написано много и еще больше будет написано. Фигурально говоря, не успели еще остыть пушки, как заскрипели перья комментаторов. Подавалось множество «советов» (задним числом), что надо было делать и как поступать капитану 1-го ранга В. Рудневу. Иные «советы» были логичны и дельны, иные, а их было большинство, — скорее абсурдны. Наиболее объективный разбор того боя можно найти в книге Р. Мельникова «Крейсер "Варяг"» (Л.: «Судостроение», 1983). Точка зрения автора совпадает в основном с позицией Р. Мельникова. Однако вернемся к описанию того, ставшего знаменитым, боя.

Как уже говорилось, в Чемульпо находились два русских корабля. Между тем обстановка становилась все более тревожной. 4 февраля Япония известила власти в Петербурге о разрыве дипломатических отношений, о чем догадывались и в Чемульпо. На следующий день японцы захватили два русских парохода: в Фусане — «Мукден», а у острова Цусима — «Екатеринослав». Японский флот под командой адмирала Того вышел в море.

Капитан 1-го ранга Руднев предложил посланнику Павлову увести крейсера в Порт-Артур, однако тот согласился лишь на отправку «Корейца». Утром 8 февраля «Кореец» был готов выйти в море, но ему пришлось задержаться до 15 часов, так как он должен был доставить дополнительные сведения от американского военного агента, прибывшего в Чемульпо со сведениями о времени возможного начала войны России и Японии. Эта задержка привела к тому, что «Кореец» не успел выйти в море и был остановлен на выходе из Чемульпо японской эскадрой адмирала Уриу. Броненосный крейсер «Асама» загородил дорогу канонерской лодке, одновременно она была атакована миноносцами, выпустившими в нее три торпеды. Атака миноносцев успеха не имела. «Кореец» удачным маневром избежал попаданий, но ему пришлось вернуться в гавань.

Русские корабли изготовились к бою. Поскольку Корея была нейтральной страной и в гавани находились стационеры Англии, Франции, Италии и САСШ, то Руднев отправился с протестом на английский крейсер «Тэлбот». Его командир коммодор Бейли встретился с адмиралом Уриу и заявил о недопустимости боевых действий на нейтральном рейде, но против высадки японского десанта не возражал.

9 февраля в 7 час 30 мин командиры английского, французского, итальянского и американского стационеров получили уведомление Уриу о предстоящем нападении, в связи с начавшейся войной, на русские корабли и предложение покинуть порт, удалившись от места сражения на безопасное расстояние. Командиры французского и итальянского кораблей предложили Бейли заявить протест ввиду нарушения японцами нейтралитета Кореи. Протест был заявлен и направлен адмиралу Уриу. Он его получил за несколько минут до начала боя.

Одновременно Рудневу передали ультиматум с предложением покинуть порт или быть атакованным, в случае отказа, прямо на месте стоянки. Надо отметить, что в тексте протеста, направленном японскому адмиралу, стоял пункт, в котором, в случае отказа русских кораблей выйти в море, иностранные стационеры покинут порт. Капитан 1-го ранга Руднев принял решение встретить противника за пределами гавани и принять бой. О сдаче кораблей речи не шло. Правильно ли поступил Руднев, решив принять бой? Правильно ли он поступал, ожидая инструкций из Порт-Артура? Разумеется, Руднев должен был полностью подчиняться распоряжениям своего начальника, а Павлов, ожидая указаний из Петербурга, не сделал главного — не отправил в Порт-Артур и не спас тем самым крейсер. Должен ли был Руднев, опираясь на международные законы о нейтралитете, затягивать время в переговорах? Это было бесполезно — нейтральные корабли готовы были покинуть порт, и никто бы не мешал японцам атаковать русские корабли.

Мог ли «Варяг», протянув время до наступления темноты, осуществить ночной прорыв? Это было практически невозможно по двум причинам. Первая — это то, что порт Чемульно находится в глубине залива и выход из него идет по довольно узкому фарватеру длиной в 30 миль. Если бы открытое море находилось сразу за выходом из порта, то такая возможность имела бы место, но прорыв под огнем шестерки крейсеров был невозможен.

Была и другая причина, связанная с состоянием машин «Варяга». Дело в том, что механизмы крейсера имели один существенный конструктивный дефект. При движении на экономической скорости в 10 уз. приводы поршней цилиндров низкого давления, в связи с отсутствием разобщения, висели «мертвым грузом» и приводили к «неравномерному и неправильному натяжению частей коленчатого вала и столь же неравномерному истиранию вкладышей подшипников цилиндров высокого давления». Все это приводило к расстройству машины в целом

Совершив переход до Порт-Артура, потенциально быстроходный крейсер и после ремонтов в базе не мог развивать скорость более 16 уз. На короткое время он мог дать и 20 уа, но рисковал привести при этом машину в полную негодность. Учитывая оба этих обстоятельства, о прорыве разговор идти не мог, о чем Руднев прекрасно знал и поэтому, вопреки советам, не взорвал «Корейца» и решил принять бой совместными усилиями, а там будет что будет.

Корабли изготовились к бою. Выбросили за борт все ненужное и представляющее опасность в пожарном отношении и несколько усилили защиту машинного отделения колосниками и тросами. Подготовили и пластырь на случай подводной пробоины. В 11 час 10 мин прозвучал сигнал: «Все наверх, с якоря сниматься». «Варяг» и за ним «Кореец» направились к выходу из бухты к месту своего последнего боя.

В районе острова Идольми их поджидал отряд Уриу. Пословица гласит «Много врагов — много чести». В данном случае японцы оказали двум русским кораблям исключительную честь, выставив против них 14 вымпелов. Один «Асама» имел бортовой залп, почти в два раза превышавший суммарный бортовой залп русских кораблей. Всего японцы имели на своих кораблях четыре 203-мм, тридцать восемь 152-мм и восемнадцать 120-мм пушек, не считая мелких калибров. Русские корабли располагали двумя 203-мм (старыми, стреляющими дымным порохом) и тринадцатью 152-мм пушками. Преимущество японцев усугублялось еще и тем, что русские корабли при своем движении могли использовать только несколько носовых орудий: «Варяг» — три-четыре 152-мм и «Кореец» — одно 203-мм Их же встречали бортовые залпы четырех 203-мм, двадцати трех 152-мм и одиннадцати 120-мм пушек

В 11 час 45 мин «Асама» открыл огонь по «Варягу», тот через две минуты ответил. В первые минуты боя «Варяг» лишился дальномерной станции. Не имеющие броневого прикрытия — выходят из строя пушки. Впрочем, часть из них вышла из строя без японского вмешательства. Принимая на вооружение французские пушки Кане, русское морское командование не удосужилось испытать их стрельбой на дальние дистанции. В результате при больших углах возвышения зубчатые секторы подъемных механизмов выходили из строя — ломались зубья. Этот дефект был известен, но усиление подъемных дуг и секторов делалось только на новых орудиях. «Варяга» модернизация не коснулась. О самом бое, о героизме его участников можно прочитать у Р. Мельникова, и не станем мы на этом останавливаться.

Постепенно дистанция сократилась до 30 кабельтовых, огонь противника усилился. Крейсер получил подводную пробоину с левого борта, два котла сдвинулись с места, образовалась течь в одной из угольных ям. Потери в людях росли, и Руднев принял решение отступить, для чего сделал поворот направо. В этот момент рулевое устройство получило повреждение, и корабль с трудом уклонился от рифов острова Идольми. «Кореец» сделал поворот в другую сторону, чтобы не оказаться с «Варягом» на одной линии и не подвергаться опасным продольным залпам. Отстреливаясь от неприятеля, русские корабли направились в Чемульпо, и в 12 час 45 мин бой прекратился.

Неприятель не особенно дорого заплатил за победу. Впрочем, ряд его кораблей получили попадания и некоторые повреждения. В частности, кормовая башня крейсера «Асама», будучи поврежденной вначале, бездействовала до конца боя. Повреждения, которые получил «Варяг», были значительны, но не чрезмерны, учитывая огромное преимущество японцев в артиллерии. В целом не так уж и хорошо стреляли японцы, если за 45 мин боя не сумели потопить русские корабли. Помимо ряда пробоин и вышедших из строя орудий (исправными остались только две 152-мм пушки) «Варяг» получил большие потери в людях. Убитых было 32 человека, раненых — 80. Невосполнимой потерей, сделавшей невозможным продолжение боя, стала огромная убыль в составе орудийной прислуги — до 43%. В этом бою полностью проявилась несостоятельность идеи безбронного и лишенного зашиты орудий корабля, выдвигаемая адмиралом С. Макаровым. Во время боя «Кореец» повреждений не получил

Возвращение русских кораблей в гавань обязывало иностранные стационеры покинуть место стоянки. Однако при виде израненного русского корабля, они проявили определенное мужество и приняли русских моряков на свои корабли. Исключением был только американский стационер, отказавшийся принять русских моряков. Остальные — «Тэлбот», «Паскаль» и «Эльба» — проявили гостеприимство и разместили оказавшихся в несчастье русских моряков. Часть раненых, ввиду их тяжелого состояния, разместили в береговом госпитале. После того как русские моряки покинули свои корабли, «Кореец» был взорван, а «Варяг» — затоплен.

Правильно ли сделал Руднев, приняв решение не взрывать, а затопить крейсер, вдобавок на небольшой глубине (во время отлива борт корабля находился над водой)? Можно себе представить, как рассуждал Руднев. Корея — страна нейтральная, Чемульпо — порт нейтральный и плохо оборудованный. Война только началась и неизвестно как закончится. Судоподъем — дело долгое и хлопотное, а если Россия победит, то и поднять его будет можно. Обычно причиной затопления, а не подрыва крейсера в разных источниках объясняют опасностью повреждения при взрыве иностранных кораблей. Этот довод не очень убедителен. Ничего не стоило отвести корабль на милю-другую, и его взрыв не принес бы никому никаких повреждений.

Есть еще один вопрос — все ли сделал капитан 1-го ранга Руднев, что должен был сделать? Мог ли Руднев направить свой корабль на японский, пусть не на «Асаму», пусть на старую «Наниву»? Скорость этого корабля была не более 18 уз., и «Варяг» мог иметь перед ней преимущество в скорости в 2 — 3 уз. Сумел бы он прорваться к японскому кораблю и не был бы потоплен раньше — ответить трудно. Но попытки такой сделано не было.

После ночной атаки и повреждения трех кораблей, о чем стало известно, разумеется, адмиралу Того, он, чтобы убедиться в боеспособности русской эскадры, появился перед Порт-Артуром во главе шести броненосцев и девяти крейсеров. Ему навстречу вышли пять броненосцев и пять крейсеров. Непродолжительный бой (30 минут) происходил на дистанциях от 25 до 45 кабельтовых и особых результатов не дал. Того предпочел отступить.

Однако несчастья для русской эскадры пришли совсем неожиданно с другой стороны. 11 февраля при постановке минного заграждения, не разобравшись в направлениях местных течений, на собственной мине подорвался и погиб минный транспорт «Енисей». Посланный для выяснения его судьбы крейсер «Боярин», не зная расположения минного заграждения, выставленного «Енисеем», наскочил на мину и подорвался. Его командир, поддавшись панике, преждевременно бросил корабль и перевел экипаж на миноносцы. Однако крейсер еще двое суток находился на плаву и погиб, по-видимому, подорвавшись еще на одной мине. Если бы рядом оказались японские корабли, то они могли бы беспрепятственно его захватить.

Следующие три недели стороны не проявляли особой активности. Русские ограничивались минными поставками и разведкой. Японцы наблюдали за русскими и пытались провести закупорочную операцию входа в Порт-Артур.

Небольшую активность в это время проявили японские крейсера отряда адмирала Дева: «Читосе», «Касаги», «Такасаго» и «Иосино» — их называли «собачками». Эти. крейсера, достаточно быстроходные и сильно вооруженные, постоянно проводили разведку и во время одной из них загнали и вынудили затопиться эсминец «Внушительный». Высланные на его защиту три русских крейсера напоролись на японскую эскадру из двенадцати броненосных кораблей и после недолгой перестрелки отступили.

8 марта в Порт-Артур прибыл вице-адмирал С. Макаров и вступил в командование Тихоокеанским флотом. Этим его полномочия отличались от полномочий предшественника О. Старка, командовавшего только эскадрой. С приездом Макарова неприятности и потери не прекратились. 10 марта два русских миноносца, находившиеся в разведке, были перехвачены четырьмя японскими. «Решительный» сумел прорваться, а «Стрелецкий» погиб. Запоздалый выход «Баяна» на помощь «Стерегущему» результата не дал — крейсер, обнаружив японский флот, вынужден был вернуться. Вызывает некоторое недоумение, почему, отправляя в разведку миноносцы, командование не обеспечивало их прикрытие хотя бы одним крейсером — «Баяном», «Аскольдом» или «Новиком». При этом русское командование знало о преимуществе в артиллерии японских эсминцев. Подобная практика приводила к тому, что русские эсминцы гибли один за другим, не нанося японцам существенных потерь. Очевидно, что использование легких сил — крейсеров и миноносцев — в русском флоте было не на высоте, чего не скажешь о японских кораблях этих классов.

Дальнейшие операции обоих флотов носили довольно нерешительный характер: японцы производили обстрел порта и кораблей с дальней дистанции и предпринимали попытки закупорить вход на внутренний рейд брандерами. Русские корабли выходили на внешний рейд и перестреливались с японцами. И все. Крейсера с обеих сторон действовали в составе эскадр: русские боялись удаляться от порта, японцы их стерегли.

В ночь на 13 апреля трагедия «Стерегущего» повторилась: захваченные в море два русских миноносца встретили шесть японских. «Смелый» сумел прорваться, а «Страшный» погиб. Подошедший к месту боя «Баян» сумел только подобрать из воды пять человек, уцелевших в том бою. Во время спасения людей с моря к месту нахождения «Баяна» подошли шесть японских крейсеров и открыли по нему огонь.

На помощь «Баяну» адмирал Макаров вывел эскадру. Ошибкой Макарова стало то, что эскадра шла без тральщиков. Не дожидаясь остальных кораблей, флагманский броненосец «Петропавловск» направился к «Баяну». Неприятельские крейсера открыли огонь и направились к своим главным силам, появившимся на горизонте. «Петропавловск» также повернул к Порт-Артуру на соединение с остальными кораблями. Объединившись с ними, «Петропавловск» пошел навстречу японским кораблям В двух милях от Тигрового полуострова броненосец попал на минную банку, выставленную ночью японскими миноносцами, и погиб почти со всей командой. Было спасено всего 80 человек Вместе с кораблем погиб и адмирал Макаров. После его гибели прекратились и те немногие активные действия русского флота.

Японцы тем временем продолжали вести обстрел Порт-Артура и пытались в очередной раз провести закупорочную операцию. Наконец фортуна улыбнулась и русским 12 и 14 мая погибли на русских минах миноносец № 48 и авизо «Миако», а 15 мая японцы понесли более существенную потерю: на минах подорвались броненосцы «Хатсусе» и «Ясима». «Хатсусе» погиб на месте, а «Ясима» — при возвращении в Японию. На «Хатсусе» погибло около пятисот человек

На этом потери японцев не ограничились. 15 мая при столкновении с крейсером «Кассуга» погиб крейсер «Иосино», а 17 мая на минах погибли миноносец «Акацуки» и канонерская лодка «Осима», протараненная другой канонерской лодкой «Акаги». Этот месяц был самым тяжелым для японского флота. Понеся значительные потери, японцы на время ослабили давление на русскую эскадру.

В это время с русской стороны активность проявили в основном миноносцы и крейсер «Новик». К июню в строю уже находились все поврежденные в начале войны корабли, и эскадра была готова к активным действиям.

Поскольку положение Порт-Артура стало если не угрожающим, но тревожным — поступило распоряжение адмирала Е. Алексеева увести эскадру во Владивосток. 23 июня порт-артурская эскадра из шести броненосцев, пяти крейсеров и миноносцев вышла в море. Впереди эскадры шел тралящий караван. Попытку воспрепятствовать тралению сделал японский крейсер «Мацусима», но был отогнан русским крейсером «Новик» и миноносцами.

В 17 час 10 мин с востока на пресечение курса русских кораблей двинулась японская эскадра в составе четырех броненосцев, четырех броненосных и десяти легких крейсеров. Вскоре к ним присоединилось еще четыре старых крейсера во главе с броненосцем береговой обороны «Чин-Иен». Считая соотношение сил не в свою пользу, русский командующий контр-адмирал Витгефт принял решение отступить в Порт-Артур, что и было сделано. Атаки японских миноносцев успеха не принесли и были отбиты русскими крейсерами «Паллада» и «Новик». Однако без потерь не обошлось — на внешнем рейде на японской мине подорвался броненосец «Севастополь» и получил пробоину размером около 15 м².

Эскадра вновь оказалась в бездействии. Активность проявили только крейсер «Новик», канонерские лодки и миноносцы. 9 июня была предпринята попытка оказать помощь своим сухопутным силам Для этого из Порт-Артура вышел отряд капитана 1-го ранга Рейценштейна в составе крейсеров «Баян», «Паллада», «Диана» и «Новик», броненосца «Полтава», двух канонерских лодок и одиннадцати миноносцев. Попытка японских крейсеров воспрепятствовать обстрелу не увенчалась успехом

Тем временем японские сухопутные войска вплотную приблизились к крепости, и их осадная артиллерия получила возможность обстреливать порт и город. Нахождение эскадры на внутреннем рейде стало небезопасным, и 10 августа было принято решение пойти на прорыв во Владивосток Утром на внешнем рейде собрался весь состав порт-артурской эскадры: шесть броненосцев и четыре крейсера — «Диана», «Паллада», «Аскольд» и «Новик». «Баян» получил повреждение и в море выйти не мог. Вместе с главными силами вышли и восемь наиболее крупных миноносцев Миноносцы типа «Сокол» (250 т водоизмещения) остались вместе с канонерскими лодками в Порт-Артуре.

В 8 час 25 мин русская эскадра вышла на внешний рейд. Впереди ее шли тралящий караван, охраняемый канонерскими лодками «Бобр», «Гиляк», «Отважный» и «Гремящий», и миноносцами второго отряда из семи кораблей типа «Сокол». В 9 часов эскадра вышла с внешнего рейда в море и отпустила тральщики и их охранение в Порт-Артур. Эскадра построилась в кильватерную колонну. Впереди шли броненосцы, за ними крейсеры и миноносцы держались на траверзах колонны по четыре с каждой стороны.

Вскоре по правому борту обозначился отряд японских крейсеров адмирала Дева в составе броненосного крейсера «Якумо» и бронепалубных «Касаги», «Читосе» и «Такасаго». В 11 час 30 мин показались по левому борту и главные силы японцев. Головным под флагом адмирала Того шел «Микаса». За ним шли броненосцы «Асахи», «Фудзи» и «Сикисима». Колонну замыкали два броненосных крейсера итальянской постройки «Кассуга» и «Ниссин». Имея преимущество в скорости, японские броненосные корабли сделали попытку охватить головные русские корабли и нанести сосредоточенный удар по флагману.

Командующий русской эскадрой адмирал Витгефт изменил курс на четыре румба влево и лег почти на контркурс В этот момент с дистанции 75 кабельтовых крейсер «Ниссин» открыл огонь. Его поддержали остальные японские корабли. По команде адмирала Того японские корабли повернули на 16 румбов и сделали попытку нанести удар по русским концевым кораблям Оказавшиеся под обстрелом, русские крейсера увеличили ход и отошли на безопасное расстояние, но не избежали повреждений. Крейсер «Аскольд» получил попадание 305-мм снарядом (предположительно с броненосца «Сикисима») в основание первой трубы При этом котел № 1 был поврежден, и исправить его во время боя было невозможно. Вскоре крейсер получил еще одно попадание снаряда в корму, где возник пожар. Однако он был вскорости потушен, и особых повреждений корабль не получил.

Дальнейшие действия противников прошли во взаимном маневрировании. Японцы пытались преградить путь русским кораблям, а те, в свою очередь, старались осуществить прорыв, проходя под кормой японского броненосного отряда. В результате взаимных маневров японская эскадра оказалась значительно позади русской. Дистанция увеличилась настолько, что бой прекратился. Этот первый этап боя не принес успеха ни одной из сторон, и корабли противников не получили существенных повреждений.

В16 час 30 мин японцы за счет большей скорости своих кораблей сократили дистанцию до 45 кабельтовых, и бой возобновился. К главным силам японцев присоединился отряд адмирала Дева (3-й отряд), а следом за ним и еще два отряда крейсеров (5-й и 6-й), включавшие броненосный крейсер «Асама», старый броненосец «Чин-Иен» и семь бронепалубных крейсеров «Мацусима», «Ицукусима», «Хасидате», «Сума», «Акаси», «Акицусима» и «Идзуми». Если на первом этапе боя силы противников были примерно равны, то теперь японцы получили значительный перевес, особенно в крейсерах.

Тем не менее в течение почти часа японцы не сумели достичь особого успеха, и только когда 305-мм снаряд, попав в мачту броненосца «Цесаревич», убил адмирала Витгефта и ряд его штаба, победа стала склоняться на сторону японцев. Спустя некоторое время второй тяжелый снаряд, попавший в боевую рубку, убил и ранил всех находившихся там, вывел из строя рулевое управление, «Цесаревич» стал описывать циркуляцию. Строй эскадры нарушился. Положение несколько исправил командир броненосца «Ретвизан» капитан 1-го ранга Щенснович. По его приказу броненосец, прикрывая своего флагмана, пошел на японские корабли, пытаясь нанести таранный удар. Этим самым он отвлек огонь на себя. Однако смелый манер «Ретвизана» поддержал только броненосец «Победа» и то ненадолго, броненосцы вернулись к своим кораблям. С «Цесаревича» передали о смерти Витгефта на «Пересвет», где находился второй флагман адмирал Ухтомский. Однако остальные корабли об этом сообщения не получили, и эскадра осталась без руководства,

Находящийся на «Аскольде» адмирал Рейценштейн поднял сигнал «следовать за мной». Но ни один из броненосцев его не поддержал. Гибель адмирала Витгефта сыграла роковую роль и привела к полной дезорганизации эскадры, а Ухтомский не сумел ее собрать и организовать прорыв.

Следует сказать несколько слов о погибшем Витгефте. Принято считать, что этот адмирал был хорошим штабным работником, а флотоводцем не был. Так он отзывался о своих возможностях в руководстве флотом и сам. Однако следует отметить, что отличное инициативное маневрирование кораблей под его руководством в первый период боя говорит об обратном. Витгефт, по-видимому, был неплохим флотоводцем, и только смерть не позволила ему решить задачу, стоящую перед ним.

Инициатива Рейценштейна не была поддержана броненосцами, и тогда он предпринял отчаянную попытку увлечь за своими четырьмя крейсерами японские и тем самым облегчить участь броненосцев. Однако за «Аскольдом» последовал только «Новик», а «Диана» и «Паллада», имея ход не более 18 уз., повернули за отступавшими в Порт-Артур броненосцами. Впоследствии Рейценштейн писал: «Я решил «Аскольдом» жертвовать в случае необходимости, но прорвать кольцо и облегчить задачу другим». Редко упоминавшийся в исторической литературе бой крейсера «Аскольд» с двумя броненосными и семью бронепалубными крейсерами, так и не сумевшими преградить ему путь, относится к одному из замечательных событий в истории отечественного флота.

По-видимому, следует сказать несколько слов об этом корабле, Крейсер «Аскольд» был вторым кораблем из серии дальних разведчиков, построенных для нужд Дальнего Востока. Он строился вслед за «Варягом» по одному и тому же техническому заданию, но в отличие от головного корабля был существенно качественнее своего предшественника. Немецкая фирма «Германия» в Киле построила отличный корабль. Его водоизмещение составляло 5860 т, меньше, чему «Варяга», но немецкие судостроители сумели обеспечить ему хорошие ходовые качества, лучшую защиту и более удачное размещение пушек. Скорость крейсера на испытаниях превысила 23 уз., а при форсировании механизмов составила 24,5 уз.

Основным достоинством крейсера были его надежные машины и котлы (Шульца — Торникрофта). Бортовой залп «Аскольда» был на одну 152-мм пушку больше, чем у «Варяга», и уступал в этом отношении только «Богатырю», имевшему восемь пушек в бортовом залпе. Пушки «Аскольда» имели щиты, однако всего 25-мм толщины. Такая защита была много слабее имевшейся на «Богатыре», но лучше, чем на «Варяге», где щитов вообще не было.

«Аскольд» отличался и еще одной особенностью — он, единственный в русском флоте, имел пять труб. Наличие такого количества труб, почти «фабричной» длины, казалось, должно делать корабль хорошей мишенью. Однако кажущийся недостаток оборачивался преимуществом Дело в том, что корабли с угольным отоплением котлов, вернее их скорость, зависели от качества тяги. Высокие трубы лучше ее обеспечивали и тем самым давали возможность достичь большую скорость. Наличие пяти труб в то же время обеспечивали своеобразный «резерв». При потере одной из труб ходовые качества если и уменьшались, то не в той степени, как потеря трубы на двух- или трехтрубном корабле (их было большинство в русском флоте), не говоря уж об однотрубном. (Максимальное число труб — семь имели недостроенные линейные американские крейсера типа «Саратога».)

Вернемся, однако, к бою 10 августа. Итак, подняв на фок-мачте сигнал «следовать за мной», «Аскольд» направился на прорыв. Ему преградил дорогу броненосный крейсер «Асама», за которым следовал, несколько отстав, 5-й отряд японских крейсеров. На «Асама» и сосредоточил огонь русский крейсер. В вахтенном журнале «Аскольда» записано: «Вскоре на "Асама" произошел пожар, вследствие чего, вероятно, "Асама" увеличил ход и стал удаляться». Вообще следует отметить, а это заметили все участники той войны, что при попадании в свой корабль японцы начинали нервничать и отступали.

После отступления «Асамы» появилась надежда на успешный прорыв в юго-западном направлении, но там находился 3-й отряд японских крейсеров во главе с броненосным крейсером «Якумо». За «Аскольдом», как уже говорилось, последовал только «Новик». Возникает вопрос, почему Рейценштейн форсировал ход и оторвался от «Паллады» и «Дианы», имевших не более 18 уз.? Перед боем командующий крейсерами отдал приказ действовать по способности и обеспечить прорыв во Владивосток хотя бы одного крейсера (преимущество в крейсерах у Японии было подавляющее, и даже такой исход был маловероятен). Вот что пишет по этому поводу Рейценштейн: «План прорыва был выработан заранее и каждому командиру был известен. Все внимание должно быть направлено на неприятеля- терять нельзя было ни секунды- Крейсера пойдут на прорыв». И далее:«- удастся их собрать наутро — хорошо, не удастся — каждый знает, как ему поступить».

Дистанция с крейсером «Якумо» сокращалась, и он открыл интенсивный огонь из 203-мм орудий носовой башни и из 152-мм пушек. К нему присоединились крейсера 6-го отряда «Сума», «Акаси», «Акицусима» и «Идзуми», а сзади приближался отряд адмирала Дева во главе с крейсером «Касаги». На «Аскольд» перенесли огонь крейсер «Ниссин» и корабли 5-го отряда. Корабль был окружен, и казалось, что его уничтожение есть дело нескольких минут. Однако недаром «Аскольд» считался счастливым кораблем — он сумел маневром и метким огнем противостоять противнику и уцелеть, хотя и ценой значительных повреждений. Следует также помнить, что крейсер пошел в бой, имея на две 152-мм и на две 75-мм пушек меньше штатного количества (их отдали на сухопутный фронт).

Броненосный крейсер «Якумо» представлял наибольшую опасность и находился ближе других. На нем и сосредоточил огонь русский корабль. Рейценштейн принял решение, если японский крейсер не отступит, сократить дистанцию до минимальной и атаковать неприятеля торпедами. Торпедные аппараты были изготовлены к выстрелу, но стрелять из них не пришлось. Точный огонь «Аскольда» вызвал пожар на «Якумо» и тот отступил, освободив дорогу. Попутно получил повреждение еще один крейсер японцев, предположительно «Такасаго». Рейценштейн не стал завершать торпедную атаку, так как следовавший за ним «Новик» еще находился в конце японских крейсеров и требовал поддержки.

Прорвавшись сквозь кольцо японских крейсеров, «Аскольд» был атакован японскими миноносцами. Атака японцам не удалась, попаданий в русский крейсер торпедами не было, а один миноносец получил попадание 152-мм снарядом и был сильно поврежден. Однако на этом бой не закончился, так как в дело вступили крейсера 6-го отряда. «Аскольд» открыл огонь по крейсеру «Сума» и тот, получив попадание, отступил. Путь во Владивосток был свободен. Однако попасть туда крейсеру было не суждено: потери в артиллерии, пробоины и повреждения котлов сделали это невозможным

Из всех 152-мм пушек могли действовать только четыре. У одной был оторван ствол, другие имели повреждения механизмов вертикального наведения. Некоторые имели большое «проседание» после выстрела, и их приходилось накатывать вручную. Корабль фактически лишился двух труб, а в котле № 8 осколками пробило кожух и перебило несколько водогрейных трубок. Котел № 11 вышел из строя. Кроме того, корабль получил четыре подводных и шесть надводных пробоин. Из личного состава были убиты 11 человек и ранено 48.

После таких повреждений корабль не мог продолжать прорыв и поэтому направился в нейтральный порт. Повреждения, которые получил крейсер, требовали докового ремонта, а доки находились в ближайшем порту — Шанхае. Поскольку за положенные 48 часов произвести ремонт было невозможно, то под давлением Японии крейсеру пришлось разоружиться. Впрочем, если бы он и попытался уйти из порта, то ему вряд ли удалось бы это сделать, так как его сторожили броненосный крейсер «Токива» и два легких — «Нанива» и «Нийтака», а скорость «Аскольда» (не более 15 уз.) делала невозможным оторваться от противника.

«Новик», прорвавшийся сквозь кольцо японских кораблей, вначале потерял своего флагмана из виду, но после того как «Аскольд» сократил скорость до 12 уз, он догнал его. Однако скоро стал опять отставать. Рейценштейн считал, что более быстроходный «Новик» сможет отдельно скорее прорваться во Владивосток, и не стал его ожидать. Фактически состояние котлов и механизмов «Новика» оставляли желать лучшего, и ему для осмотра холодильника пришлось уменьшить ход, поэтому он и отстал от флагмана. Плохое состояние корабля объясняется тем, что во время службы в Порт-Артуре крейсер нес значительную нагрузку, находясь почти все время в 40 мин готовности.

Капитан 2-го ранга Шульц, командир «Новика», решил прорываться во Владивосток, но так как запасов угля на весь путь ему не хватало, то он зашел в Киао-Чао на бункеровку. Пополнив запасы угля, в ночь на 12 августа крейсер направился во Владивосток. Командир крейсера опасался, что в Корейском проливе его поджидают превосходящие силы японцев, и направился вокруг Японии. Прорыв через южные проливы для легкого бронепалубного и слабо вооруженного крейсера действительно был маловероятен, тем более он не имел последнего средства слабого — скорости.

По своему назначению «Новик» являлся ближним разведчиком. Это был очень удачный корабль. Его так же, как и «Аскольд», построили в Германии на верфи «Шихау». Водоизмещением в 3000 т и скоростью в 25,6 уз., он занимал промежуточное место между эсминцем и крейсером. Его шесть 120-мм пушки по мощности залпа значительно (более чем в два раза) уступали мощности залпа равных ему по водоизмещению японских кораблей. Однако как разведчик и защитник броненосцев от торпедных атак он был незаменим. В бою же с другим легким крейсером он имел мало надежды на успех. Однако в бою 10 августа он значительных повреждений не получил (три надводные пробоины, двое убитых и один ранен) и был готов выполнить приказ и следовать во Владивосток.

Во время пути вокруг Японии крейсер был обнаружен, и на его перехват были направлены два быстроходных крейсера — «Читосе» и «Цусима». Каждый из них был сильнее «Новика». В Корсаковском порту на Сахалине, куда «Новик» зашел на бункеровку, он был обнаружен японским крейсером. Возможно, «Новику» и удалось бы добраться до Владивостока, если бы его не задержала погрузка угля. Порт не имел нужного оборудования, и грузить уголь приходилось буквально ведрами. Здесь его и настиг крейсер «Цусима».

Против шести 120-мм пушек русского крейсера японский имел столько же, но 152-мм. В бою, продолжавшемся 45 мин, оба противника получили серьезные повреждения. «Цусима» отступил, но на подходе был другой, гораздо более мощный «Читосе». «Новик» получил три подводные пробоины и принял много воды. Были и другие повреждения. Из его экипажа выбыло, правда, всего двое убитыми и семнадцать ранеными. Но тем не менее командир Шульц принял решение затопить корабль на рейде. Корабль был затоплен на малой глубине — палуба и надстройки находились над водой. Часть артиллерии крейсера сняли и установили на берег для зашиты порта. Видимо, Шульц рассчитывал, что Корсаковский порт не будет захвачен Японией и после войны корабль можно будет легко поднять. Однако этому сбыться было не суждено.

Крейсер «Диана» вначале последовал за броненосцами, однако после 20 час с наступлением темноты изменил курс и пошел на юг. Удачно избежав торпедных атак японских миноносцев, в сопровождении миноносца «Грозовой» «Диана» благополучно прибыл в Сайгон, решив, что французские власти отнесутся к русскому кораблю благосклоннее, чем китайские. «Грозовой» интернировался в Шанхае. Эта же участь постигла и «Диану».

Могла ли «Диана», исправив повреждения и получив уголь, направиться во Владивосток или прямо в Россию навстречу 2-й Тихоокеанской эскадре? Вопрос довольно сложный. Повреждения, которые получил крейсер 10 августа, были не столь велики, невелика была и убыль людей (10 убитых и 17 раненых). Скорее всего, командир крейсера не хотел рисковать и предпочел интернировать корабль

По-другому поступил его старший офицер капитан 2-го ранга В. Семенов. Он сумел выбраться из Сайгона, добраться до России и войти в состав штаба адмирала 3. Рожественского, чтобы еще раз подраться с японцами. С ним он находился и на «Суворове», и вместе с ним попал в плен. (В. Семенов — автор нескольких работ, посвященных Русско-японской войне, не потерявших интереса у читателей и до настоящего времени.)

Последний русский крейсер «Паллада», участвовавший в бою 10 августа, вернулся вместе с броненосцами в Порт-Артур. В нейтральные порты пришли броненосец «Цесаревич» и три миноносца, Миноносец «Бурный» у Шантунга сел в темноте на скалы. После тщетных попыток сняться с камней он был взорван командой. Остальные корабли вернулись в Порт-Артур, где все погибли под снарядами осадной японской артиллерии. Самостоятельно покончил с собой только броненосец «Севастополь». После многочисленных атак японских миноносцев, имея ряд повреждений, он был затоплен в бухте Белый Волк

Перед самой сдачей крепости шесть последних миноносцев со знаменами и секретными документами прорвались в нейтральные порты На грунте внутренней гавани остались лежать броненосцы «Ретвизан», «Пересвет», «Победа» и «Полтава», крейсера «Паллада» и «Баян», а также несколько небольших кораблей и судов, и среди них транспорт «Ангара», бывший одно время вспомогательным крейсером Все они были подняты японцами и вошли в состав их флота.

Скажем коротко о судьбе русских крейсеров, затопленных и поднятых японцами. Первым из крейсеров, оказавшимся в составе японского флота, стал затопленный в Чемульпо «Варяг». При отливе борт крейсера выступал над водой. Японцы сняли с него орудия и часть другого оборудования с помощью спасательных судов «Санто-мару» и «Кито-мару». Сам крейсер был поднят 8 августа 1905 года и своим ходом сумел дойти до Иокосука, где стал на капитальный ремонт, продолжавшийся до 1907 года. Подъем крейсера обошелся японцам в 1 миллион иен.

После переоборудования и введения в строй корабль получил название «Сойя». Частично корабль был перевооружен, его 75-мм пушки были заменены на 76-мм, 152-мм оставлены прежними. Было оставлено также два торпедных аппарата. Корабль в японском флоте использовался в качестве учебного. Во время Первой мировой войны он был выкуплен русским правительством и отправлен для усиления Северной флотилии. Однако состояние корабля было не лучшим, и его отправили на ремонт в Англию.

После революции корабль был фактически захвачен Англией и вскоре отправлен на слом. Недалеко от побережья Шотландии при буксировке корабль наскочил на скалы. Летом 1923 года английская фирма, купившая «Варяг», сделала попытку снять его с камней, но это ей не удалось. Тогда она попыталась отделить кормовую часть вместе с машинным отделением Не удалось и это. Поэтому принято решение разобрать корабль на месте крушения. К 1925 году с корабля с помощью взрывчатки и газорезки сняли все, до чего смогли добраться. Остатки корабля были брошены.

Крейсер «Новик», затопленный экипажем у Корсаковского порта на Сахалине, достался вместе с южной частью Сахалина японцам в июле 1905 года, то есть почти через год после его затопления. Спасательные работы продолжались еще примерно год. Наконец в июле 1906 года корабль был поднят и отбуксирован в Иокосуку. В декабре того же года крейсер вошел в строй японского флота под названием «Судзуя». Ремонт, который произвели японцы, вызывает некоторое удивление. С корабля сняли носовое котельное отделение (4 котла) и переднюю трубу. Бывший самый быстроходный крейсер мира лишился своего главного преимущества — скорости. Корабль, ставший прототипом целой серии английских «скаутов», превратился в рядовое посыльное судно с 20 уз. скоростью. (По типу «Новика, кроме Англии, был построен ряд кораблей в Германии и России — «Жемчуг» и «Изумруд».)

Было изменено и его вооружение. В оконечностях поставили две 152-мм пушки, оставив четыре 120-мм по бортам на спонсонах. Кроме них установили четыре 76-мм и восемь пушек меньшего калибра. Однако бывший самый активный крейсер порт-артурской эскадры прослужил недолго. В апреле 1913 года его исключили из списков флота и сдали на слом

«Баян», затонувший во внутренней гавани Порт-Артура от попадания 280-мм снарядов осадной артиллерии в январе 1905 года, попал вместе с крепостью в руки японцев. Через год он был поднят и до 1908 года находился на ремонте в Майдзуру. В состав японского флота он вошел как броненосный крейсер под названием «Азо». Вначале его вооружение оставалось прежним, изменилось только число и калибр противоминной артиллерии. Теперь на нем было установлено шестнадцать 76-мм пушек В 1913 году башни с 203-мм пушками сняли и вместо них установили два 152-мм палубных орудия.

Этот корабль служил в составе японского флота дольше всех захваченных русских кораблей. В 1920 году его переклассифицировали в минный заградитель. Корабль мог теперь принимать до 420 мин В 1930 году его вывели из состава военного флота и переоборудовали в минный блокшив. В дальнейшем старый корабль использовался в качестве плавучей мишени и был потоплен во время учебных стрельб в августе 1932 года снарядами тяжелого крейсера «Миоко».

Последним трофейным крейсером, вступившим в строй японского флота, стала «Паллада», также затопленная в Порт-Артуре осадной артиллерией. Она долго ремонтировалась и вступила в строй только в 1910 году в качестве учебного корабля. Крейсер теперь носил название «Цугару» и был вооружен восемью 152-мм и двадцатью двумя 76-мм пушками. В 1920 году крейсер переоборудовали в минный заградитель. С корабля сняли часть пушек, и он стал способным принимать до 300 мин заграждения. В 1922 году его исключили из состава военного флота и стали использовать как мишень. В мае 1924 года бывшая «Паллада» была потоплена во время маневров японскими самолетами.

Последние уцелевшие крейсера порт-артурской эскадры — «Аскольд» и «Диана» — дождались конца войны в нейтральных портах, а затем перешли:«Аскольд» — во Владивосток, где вошел в состав Сибирской флотилии, а «Диана» — на Балтику. В дальнейшем оба крейсера участвовали в Первой мировой войне.

А теперь наступила очередь рассказать о боевой деятельности крейсеров Владивостокского отряда. Напряженная обстановка на тихоокеанском театре заставила командование русской эскадры выделить четыре наиболее сильных крейсера в самостоятельный отряд, базирующийся во Владивостоке Командование здраво оценило возможности русских броненосных крейсеров, малоприспособленных для действия в составе эскадры, и поставило им задачу действовать на коммуникациях в Японском море и Тихом океане с целью отвлечения на себя части японских броненосных крейсеров.

Решение было, безусловно, правильным Во-первых, отвлекая на себя, по крайней мере, четыре броненосных крейсера, Владивостокский отряд уменьшал превосходство главных сил Японии в Желтом море. Во-вторых, нарушение коммуникаций усложняло снабжение сухопутной армии, целиком зависящей от морских перевозок. В-третьих, русские броненосные крейсера прикрывали собственное побережье. В состав Владивостокского отряда вошли броненосные крейсера «Рюрик», «Россия» и «Громобой». В качестве дальнего разведчика отряду был придан легкий бронепалубный крейсер «Богатырь». Кроме этих кораблей во Владивостоке находился вспомогательный крейсер «Лена» и девять небольших миноносцев от 76 до 174 т водоизмещения, в основном старой постройки. Новых миноносцев было всего четыре. Недостатком минной флотилии, помимо малой мореходности, была недостаточная скорость не более 17 — 20 уз. Во Владивостоке также находились четыре небольших, 300 — 800 т, вооруженных транспорта, малопригодных даже для несения дозорной службы из-за их невысокой скорости в 11 — 12 уз.

Русские броненосные крейсера строились в период, когда основным противником считалась Англия, и предназначались действовать на коммуникациях в качестве «истребителей торговли». Для этой же цели были построены и корабли серии «Диана». Считалось, что для крейсерских операций главным должны являться автономность и мореходность, то есть способность находиться достаточно долго в море и действовать при любых погодных условиях. Этим требованиям русские броненосные крейсера отвечали полностью.

Основным же их недостатком была слабая зашита и неудачное расположение пушек. Имея равное число с японскими броненосными крейсерами 203-мм орудий, русские корабли уступали им в мощности бортового залпа, так как половина пушек находилась на нестрелявшем борту. Бортовое расположение и слабое броневое прикрытие артиллерии было следствием распространенной в то время идеи безбронного крейсера. Кроме этого, крейсера «Россия» и «Громобой» имели по две пушки 152-мм калибра, расположенных в оконечностях (так называемые «погонная» и «ретирадная»). Эти пушки имели очень малый сектор обстрела и не участвовали в бортовом залпе. Таким образом, любой русский броненосный крейсер значительно уступал любому японскому как в броневой защите, так и в массе бортового залпа.

Броненосный крейсер «Богатырь» был лучшим легким крейсером русской эскадры и превосходил любой японский легкий крейсер и по скорости, и по мощности залпа. Хорошо была защищена и его артиллерия: четыре пушки главного калибра (152-мм) находились в двух башнях, расположенных в оконечностях корабля, четыре — в броневых казематах и четыре — за щитами. Кроме них крейсер имел еще двенадцать 75-мм и столько же малокалиберных пушек Вспомогательный крейсер «Лена» (бывший пароход Добровольного флота «Херсон») водоизмещением в 10 000 т обладал хорошей скоростью в 19,5 уз. и имел по шесть 120-мм и 75-мм пушек.

Телеграмма о начале войны из Порт-Артура пришла ночью 9 февраля. Крейсерам предписывалось, действуя с «должной смелостью и осторожностью», немедленно выйти в море, чтобы нанести «чувствительный удар сообщениям Японии с Кореей». С помощью ледокола «Надежный», взломавшего лед вокруг кораблей, крейсера отряда вышли в море. Главной задачей, сформулированной в последней инструкции наместника адмирала Е. Алексеева, было отвлечение японских крейсеров в северную часть Японскою моря. Успех операции зависел от «предприимчивости наших крейсеров и решительности их действий», — говорилось в инструкции.

Действовать предполагалось только всем отрядом Нахождение в базе разрешалось только на время пополнения запасов, которые надлежало заблаговременно подготовить к очередному выходу в море. Районом крейсерства назначался выход в Японское море из Сангарского пролива.

В первом походе 11 февраля был остановлен и потоплен транспорт «Наканоура-мару» (1084 т) с грузом продовольствия для японской армии в Корее. Экипаж транспорта был принят на «Громобой». Переход к Гензану успеха не принес сильные шторма, общее обледенение кораблей, а, главное, образование льда в каналах орудий вынудили отряд вернуться во Владивосток

Второй поход к побережью Кореи также не принес успеха: судов противника обнаружено не было. Выход русских крейсеров вызвал ответные действия со стороны японцев (чего и добивалось русское командование).

4 марта отряд японских броненосных крейсеров в составе «Идзумо», «Адзума», «Асама», «Якумо», «Ивате» и легких крейсеров «Касаги» и «Иосино» обстреляли Владивосток. Обстрел велся с дистанции 45 кабельтовых вне дальности крепостной артиллерии. Результаты обстрела были ничтожными.

Русские крейсера вышли для противодействия японским с большим запозданием, и боевого столкновения не состоялось. Задержка с выходом объясняется тем, что бухта была покрыта льдом, развернуться в котором кораблям было затруднительно. Вдобавок «Громобой» под напором льда навалился на «Россию». Пока разводили эти корабли, японцы, выпустив в общей сложности до 200 снарядов, успели уйти. Не совсем удачные первые операции отряда привели к тому, что командование заменило капитана 1-го ранга Рейценштейна, командующего отрядом, на контр-адмирала К. Иессена.

Первый выход под флагом нового командующего отряд совершил 23 апреля. В походе участвовали «Россия», «Громобой» и «Богатырь», а также два небольших миноносца. Целью похода было нанесение удара по Гензану. Несмотря на то что поход проходил в условиях сильного тумана, корабли сохраняли радиомолчание. Японцы его не соблюдали, что позволило избежать встречи с отрядом адмирала Камимура.

25 апреля отряд подошел к Гензану, и миноносцы были отправлены для осмотра бухты. В Гензане был обнаружен и потоплен торпедой японский транспорт «Гойо-мару». На следующий день в море был перехвачен и потоплен еще один транспорт «Хагинура-мару», после чего оба миноносца были отправлены во Владивосток, а крейсера направились к Сангарскому проливу.

Целью перехода к берегам Японии был обстрел порта Хакодате. На переходе был обнаружен транспорт «Кинсю-мару», перевозивший в Корею солдат. На предложение сдаться и перейти на русские крейсера японские солдаты ответили отказом и даже пытались оказать сопротивление, открыв ружейный огонь. Транспорт был потоплен торпедой с «России». Узнав от пленных о нахождении в море отряда адмирала Камимура, Иессен принял решение вернуться во Владивосток. Рейд русских кораблей вызвал ответную реакцию со стороны японцев, и в ночь на 29 апреля перед Владивостоком было выставлено минное заграждение. Это было серьезным препятствием, так как тральщиков во Владивостоке не было, и к борьбе с минной опасностью приходилось прибегать к импровизации, порой довольно кустарной.

15 мая Владивостокский отряд понес существенную потерю Крейсер «Богатырь» под флагом Иессена, возвращавшийся из залива Посвет в густом тумане, вследствие грубой ошибки в счислении выскочил на камни мыса Брюса в Амурском заливе Аварию усугубило то, что крейсер шел с недопустимо большой скоростью в 10 уз. В результате форштевень был свернут на сторону, ряд отсеков пробит, были разрушены некоторые внутренние помещения. Вошедшие внутрь корпуса скалы не давали возможности снять корабль немедленно.

Положение корабля стало почти безнадежным Японцы, в силу значительного преимущества в кораблях, могли беспрепятственно добить поврежденный корабль. Его спасло то, что в это же время японский флот понес значительные потери под Порт-Артуром, и японцам было просто не до него. Тем более, не испытывая недостатка в шпионах во Владивостоке, они прекрасно знали о плачевном состоянии «Богатыря». Однако много позже крейсер был все же снят с камней и поставлен в док на ремонт, но в боевых действиях он участия уже не принимал.

Следующий выход в море отряд под командой контр-адмирала Безобразова совершил 12 июня. На этот раз крейсера отправились в южную часть Японского моря к Корейскому проливу. На третий день крейсерства к юго-западу от Симоносекского пролива были обнаружены два войсковых транспорта. Один из них, «Идзумо-мару», был обстрелян и потоплен (с него успели снять 100 человек). Другой, из-за нерешительных действий адмирала, сумел оторваться и уйти. Крейсера вернулись к Симоносекскому проливу, где обнаружили еще два японских транспорта. Один из них, «Хитачи-мару» (под командой англичанина), пытался таранить «Громобой». Однако он был обстрелян, подожжен и добит торпедой. На нем погибло до 1000 солдат и осадная артиллерия из восемнадцати 280-мм гаубиц, предназначенных для обстрела Порт-Артура Второй транспорт, «Садо-мару», был торпедирован. Считая, что попаданий двух торпед достаточно, крейсера не стали дожидаться, пока он затонет, и ушли, так как опасность встречи с превосходящими силами противника стала весьма реальной. Однако транспорт уцелел. Последней добычей того рейда стал английский пароход «Аллантон», следовавший с грузом угля в Японию. Он был отправлен с призовой командой во Владивосток.

28 июня отряд из восьми миноносцев в сопровождении вспомогательного крейсера «Лена» совершили набег на Гензан. В порту было потоплено несколько небольших судов. Рейд стоил потери миноносца № 204. При выходе из гавани он получил повреждение рулевого устройства, в результате чего миноносец с положенным на борт рулем не мог двигаться сам Буксировать его было также невозможно. После снятия орудий он был затоплен.

Вышедшие вместе с миноносцами броненосные крейсера «Россия», «Громобой» и «Рюрик» направились к Корейскому проливу. В районе острова Цусима русский отряд обнаружил четыре японских броненосных крейсера и четыре легких. Это были отряды адмиралов Камимура и Уриу. При них находился посыльный корабль «Чихайя». Учитывая превосходство противника, командир отряда адмирал Безобразов решил уклониться от боя и повернул на север. Неприятель начал преследование и открыл огонь с дистанции, превышающей дальность огня. Недовольство действиями адмирала Камимура против русских крейсеров было велико, и стрельба с дальней дистанции была, по-видимому, «симуляцией бурной деятельности».

Не догнав русские корабли, японский командующий прекратил преследование и перепоручил атаку русских крейсеров своим миноносцам Атака восьми японских миноносцев не удалась и была легко отражена На следующий день отряд задержал и отправил с призовой командой во Владивосток английский пароход «Чентельхэм». (Пароход направлялся в Фусан с грузом леса для строительства железной дороги.)

17 июля отряд крейсеров под флагом адмирала Иессена направился к Сангарскому проливу, форсировав который он должен был нанести удар по японскому судоходству в Тихом океане. Вечером 19 июля крейсера «Россия», «Громобой» и «Рюрик» подошли к проливу. Иессен не решился форсировать пролив в темноте, над ним тяготела предыдущая авария с «Богатырем», а миноносцев, способных провести разведку, с собой не было. (Маяки горели всю ночь по условию мирного времени.)

На рассвете отряд вошел в пролив. Туманная погода способствовала тому, что японцы не сразу обнаружили русские корабли. Мощное течение (до 4 уз.) позволило форсировать пролив длиной в 60 миль всего за три часа. Береговые батареи не успели открыть огонь по крейсерам, а корабли береговой обороны, охранявшие пролив, разбежались, не оказав противодействия, и только делали видимость погони.

Удачный прорыв в Тихий океан давал возможность нанести внезапный удар по коммуникациям в районе Токийского залива. Однако Иессен начал методично «прочесывать» побережье, что дало возможность японцам предупредить свои суда и избежать больших потерь. Первым был задержан английский пароход «Самара». Трюмы его были пусты, и он был отпущен. Был освобожден и небольшой пассажирский пароход «Киодониуре-мару». На нем находилось около 50 пассажиров, в большинстве женщины и дети. Не желая подвергать риску их жизни, судно оставили в покое.

Было обнаружено несколько малых судов. Для ускорения их уничтожения было решено применить артиллерию. Вот тогда и стала ясной бесполезность чугунных снарядов, все еще находящихся на вооружении русских кораблей: они пробивали корпуса, не взрываясь и не вызывая даже пожара Первой крупной добычей стал германский пароход «Арабия». Его с призовой командой отправили во Владивосток

Спустившись к югу от Токийского залива, корабли отряда настигли английский пароход «Найт коммандер», груженный рельсами, мостовыми конструкциями и другим железнодорожным оборудованием. Пароход вместе с контрабандным грузом был потоплен. Тем временем на крейсерах обнаружилась нехватка угля, и отряд был вынужден направиться на север. По пути был захвачен с грузом контрабанды английский пароход «Калхасж С призовой командой он стал сопровождать крейсера

При подходе к Курильским островам отряд встретил сильный туман, делавший форсирование пролива опасным. Только «Калхас» сумел уловить «окно» в тумане и войти в Охотское море, а крейсера были вынуждены вернуться к Сангарскому проливу. Другого пути не было, так как уголь уже кончался.

29 июля отряд подошел к городу Хакодате и вошел в пролив. Теперь течение препятствовало движению кораблей Однако японских крейсеров поблизости не оказалось. Адмирал Камимура стерег русские крейсера к югу от Японии, предполагая, что они сделают попытку прорваться в Желтое море и соединиться с Порт-Артурской эскадрой Корабли береговой обороны не оказали противодействия. Крейсера вошли в Японское море, а 1 августа благополучно отшвартовались во Владивосток

Всего за время своего рейдерства русские крейсера потопили четыре шхуны, два небольших каботажных парохода и два парохода с контрабандным грузом Два транспорта были захвачены и доставлены во Владивосток Однако этот рейд, хотя и удачный, был всего лишь единичным эпизодом

11 августа адмирал Н. Скрыдлов получил приказ Е. Алексеева «Эскадра вышла в море сражаться с неприятелем, вышлите крейсера в Корейский пролив». Командующему отрядом адмиралу Иессену был указан район возможной встречи с Порт-Артурской эскадрой — параллель Фусана Сюда следовало подойти утром, крейсировать до 15 — 16 часов, после чего, в случае отсутствия эскадры, отойти полным ходом на север и возвратиться во Владивосток.

Утром 12 августа Владивостокский отряд из трех броненосных крейсеров вышел в море. У острова Циволько тралящий караван и миноносцы сопровождения были оглушены, а крейсера взяли курс на ют.

Чтобы не разойтись с Порт-Артурской эскадрой, крейсера построились в строй фронта с интервалом между кораблями в 20 кабельтовых. Ночью корабли шли кильватерной колонной, а с наступлением утра опять перестроились в строй фронта, увеличив интервал до 50 кабельтовых.

В 4час 30 мин отряд подошел к месту встречи, назначенному командующим. Спустя несколько минут после того как эскадра повернула на запад, увидели приближающиеся справа силуэты шедших с севера четырех кораблей. Надежда на то, что это свои корабли, быстро угасла. Идущий вторым в колонне был, безусловно, броненосный крейсер «Адзума». Этот крейсер, построенный во Франции, имел характерный силуэт. Его третья от носа труба была несколько смещена в корму. Подобного силуэта больше не имел ни один из кораблей.

Чтобы уйти подальше от Фусана (до него было не более 40 миль), русский отряд повернул на восток. Обнаружив друг друга, противники, как и положено по уставу, подняли на всех мачтах сгенговые флаги и изготовились к бою. В 5 час 10 мин дистанция сократилась до 60 кабельтовых, и японские крейсера открыли огонь. Русские корабли также ответили огнем из 203-мм пушек. Преимущество японцев, особенно в 203-мм пушках, было подавляющим. Против шести — на русских крейсерах (на «Рюрике» были старые 35-калиберные пушки), японцы на своих кораблях имели шестнадцать, вдобавок укрытые в башнях.

Флаг адмирала Камимура развивался на крейсере «Ивате». За ним шли «Адзума», «Токива» и концевым — «Ивате». Чтобы не позволить японским крейсерам выйти в голову отряда, русские корабли должны были увеличить скорость, но произошла необъяснимая задержка, и корабли продолжали идти с небольшой скоростью. Поэтому японский флагман значительно вырвался вперед, а русские корабли сосредоточили огонь на концевых крейсерах «Ивате» и «Токива». Эти корабли в те первые минуты боя получили ряд попаданий русских снарядов.

Однако преимущество японцев в артиллерии сказалось очень скоро, и русские крейсера были буквально засыпаны снарядами. Особенно сильно пострадал «Рюрик». Наименее бронированный, с минимальной (только броневые щиты) защитой артиллерии и обилием деревянных конструкций, он буквально исчезал в громадных столбах дыма и пламени.

В половине шестого большие повреждения от попадания 203-мм снаряда получила и «Россия». Снаряд почти полностью разрушил третью трубу, а осколки проникли в котельное отделение и повредили один из котлов. В результате тяга упала, что привело к резкому уменьшению скорости. Строй русских крейсеров нарушился.

Положение отряда Иессена усложнилось еще и тем, что с востока подходил отряд японских бронепалубных крейсеров адмирала Уриу — «Нанива» (флагман), «Такачихо» и «Нийтака». Русские корабли легли на обратный курс, на запад. Командующий русскими крейсерами не рискнул сделать поворот «все вдруг», чтобы не потерять управление отрядом (тогда «Рюрик» стал бы головным), и они сделали поворот последовательно. Этот маневр стал роковым

При последовательном повороте резко сократилась дистанция боя, и крейсера получили множество попаданий японских снарядов. Тогда следовавший концевым «Рюрик» и получил попадание в корму, разрушившее его рулевое управление. Тяжело был поврежден и «Громобой». Следует отметить, что в отличие от «России», где командиры орудий нестреляющего борта находились в укрытии, на «Громовое» все находились при орудиях, и поэтому потери в личном составе на этом крейсере были наибольшими. Рулевое управление на «Рюрике» исправить не удавалось, сумели только поставить его в нейтральное положение. Однако управление крейсера машинами не позволяло точно держать курс Крейсер рыскал и постепенно отставал от головных кораблей

В 6 час 30 мин, когда казалось, прорыв на север удался, русский флагман вынужден был повернуть на обратный курс и, прикрывая «Рюрик», попытался дать ему возможность исправить поврежденное рулевое устройство. Однако это не удавалось. Дальнейший бой представлял серию отчаянных попыток «России» и «Громобоя» отвлечь огонь противника на себя. В течение двух часов они держались около поврежденного «Рюрика», сделав шесть поворотов на коротких галсах.

Подобная тактика снижала эффективность огня русской артиллерии, зато давала преимущество японцам. Русские корабли терпели жестокое поражение, их борта были в пробоинах, а потери в людях стремительно возрастали. За время боя «Громобой» получил около шестидесяти попаданий. Особенно значительные повреждения пришлись на его кормовую часть в районе 203-мм пушек.

Помимо повреждений от огня противника крейсера несли также потери и от собственного Морского ведомства. Во время боя, особенно на дистанции около 60 кабельтовых, 152-мм пушки Кане выходили из строя. Их подъемные механизмы не выдерживали интенсивной стрельбы. В результате командорам и офицерам «в течение боя приходилось, прекращая стрельбу, заниматься аварийными ремонтами своих орудий, переворачивая в новое рабочее положение валики подъемных дуг или прямо снимая исправные детали с нестрелявших орудий другого борта».

Русские крейсера, по сравнению с японскими, имели и другие недостатки. На них не было базисных дальномеров Бара и Струда, и приходилось для определения дистанции стрельбы пользоваться примитивными угломерами Люжоля-Мякишева, пригодных только для стрельбы на близком расстоянии.

Другим важнейшим недостатком русских крейсеров были облегченные снаряды. Имея некоторое преимущество на малых дистанциях боя за счет большей начальной скорости и настильности, они его теряли при возрастании дистанции, и их пробивная способность становилась меньше, чем у более тяжелых. Это касается бронебойных снарядов. Зачем было делать облегченными фугасные снаряды — остается загадкой. Эффективность фугасного снаряда определяется массой заключенного в нем взрывчатого вещества, и начальная скорость роли не играет так же, как и настильность траектории. Величина последнего параметра имеет значение только на величину дистанции прямой наводки. При возвышении орудий на 10 или 15 градусов увеличение настильности на точность роли не играет.

Кроме этих недостатков следует отметить и совсем уже странное явление. На крейсерах в состав боекомплекта входило большое количество чугунных снарядов. Например, на «России» на каждое 203-мм орудие приходилось по 10 чугунных (из 164 снарядов), а на 152-мм орудие — 36 (из 170 снарядов). Японские фугасные снаряды значительно превосходили по качеству русские. Тонкостенные, большей массы, они были снабжены «шимозой», взрывчатым веществом более сильным, чем влажный пироксилин в русских снарядах.

Учитывая все эти факторы, результаты боя были очевидны — русские корабли должны были проиграть и погибнуть. На стороне японцев оказалась и погода. Почти штилевое море лишало русские корабли последнего преимущества. Более низкобортные японские крейсера при сильном волнении не могли бы использовать расположенные близко к поверхности орудия батарейной палубы. Зато спокойное море делало русские высокобортные и мореходные крейсера хорошей мишенью.

Тем не менее они продолжали сражаться, следуя заветам адмирала Нахимова: «Стреляйте до последнего мгновения, стреляйте, и, может быть, последний выстрел сделает вас победителем». И они стреляли. Около 7 часов на «Рюрике», как показалось с «России», справились с повреждением, и он стал удерживать заданный курс Однако спустя несколько минут он снова стал отставать, и два головных крейсера легли на обратный курс, снова прикрывая поврежденного товарища.

Положение становилось безвыходным, и надо было принимать решение. Оно было таким — попытаться увлечь за собой броненосные крейсера Камимура в надежде, что «Рюрик» сумеет отбиться от трех легких крейсеров. Надежды на то, что он сумеет исправить повреждение и самостоятельно вернуться во Владивосток, не было. Максимум на что можно было рассчитывать, было то, что «Рюрик» сумеет подойти к корейскому берегу и спасти команду.

«Россия» и «Громобой» взяли курс на север, японские броненосные крейсера последовали за ними. Упорное сопротивление русских кораблей, их желание подороже продать свою жизнь убедили японского адмирала в том, что победы ему не добиться. Тем более, и его крейсера получили немалые повреждения. Их основное оружие — башни с 203-мм пушками замолчали (кроме крейсера «Токива»). На флагманском «Идзумо» после попадания снаряда стволы орудий носовой башни упали на палубу. Остальные башни также молчали, получив повреждения или израсходовав снаряды. Около 9 часов вышел из строя поврежденный «Адзума». В 9 час 50 мин японские крейсера, сделав последнюю неудавшуюся попытку добить русские корабли, прекратили бой и легли на обратный курс

Пока японские броненосные крейсера преследовали «Россию» и «Громобой», поврежденный «Рюрик» отбивался от трех легких крейсеров адмирала Уриу. Оставшийся один, «Рюрик» уже не представлял серьезной боевой силы. Помимо разрушенного румпельного отделения и больших затоплений в кормовой части он имел около десяти подводных пробоин, а его надводный борт превратился в решето. Кормовые погреба 203-мм пушек были затоплены, и они, расстреляв имеющиеся при них снаряды, замолчали. Два котла из-за перебитых паровых труб были выведены из действия.

К находившемуся недалеко крейсеру «Нанива» присоединились «Такачихо» и «Нийтака». Они открыли по «Рюрику» огонь с дистанции в 40 кабельтовых, но ближе приближаться не рисковали. Почти лишенный своей артиллерии, громадный корпус крейсера представлял отличную мишень. Выбрав место, они безнаказанно поражали корму «Рюрика» продольными залпами. Когда дистанция до ближайшего японского корабля сократилась до 18 кабельтовых, была предпринята отчаянная попытка «Рюрика» применить таран, но она не удалась. С выходом из строя последнего орудия ничего не оставалось делать, как затопить корабль. Наскоро собранный «совет» из оставшихся в живых офицеров принял единогласное решение: «Корабль затопить, но не допустить его захвата». Был отдан приказ: «Открыть кингстоны». По погибавшему кораблю японцы продолжали вести огонь до тех пор, пока не стало окончательно ясно, что крейсер тонет. Вскоре он лег на борт и ушел под воду кормой вперед. Из 763 человек погибло 204 и среди них командир — капитан 1-го ранга Е Трусов. 204 человека было ранено. На других русских крейсерах потери в команде были также значительны. На «России» было убито 48 и ранено 165 человек, на «Громобое», соответственно, — 91 и 182 человека

После боя «Россия» и «Громобой», вернувшись во Владивосток, стали на ремонт. Результат боя показал бесполезность многочисленной мелкой артиллерии, поэтому часть 47 и 75-мм пушек была снята и заменена на шесть 152-мм пушек. Были переставлены и две (погонная и ретирадная) пушки на верхнюю палубу для усиления бортового залпа. Ремонт продолжался два месяца, после чего крейсера приступили к боевой подготовке. Однако долго заниматься ею не пришлось — «Громобой» в заливе Посвет «проехал» скулой по каменистой гряде и снова стал на ремонт, продолжавшийся до начала февраля 1905 года. После окончания ремонта «Россия» и «Громобой» совершили свой последний поход к берегам Японии. Их добычей стали четыре шхуны. (Вряд ли их стоимость окупила затраты на уголь, который израсходовали крейсера в походе.) Несчастья преследовали «Громобой» — вскоре он подорвался на мине и вышел из строя до конца войны.

Война закончилась, и крейсеры Владивостокского отряда были направлены на Сахалин со специальным заданием. Они должны были доставить солдат в порт Александровский. Из-за шторма кораблям пришлось зайти на рейд Де-Кастри. Здесь они получили приказ, не заходя во Владивосток, направиться в европейскую Россию. Неприветливо встретила отряд Балтика. Адмирал Иессен получил «неудовольствие» начальства. Ему припомнили все, в чем он был и в чем не был виноват. Не вспомнили только то, что из всего Тихоокеанского флота уцелели только эти три (не считая интернированных) крупных корабля. Иессен подал в отставку, а корабли стали на ремонт. Он был продолжительным. «Россия» вернулась в строй в 1909 году, «Громовой» — в 1911 году, «Богатырь» — несколько раньше. С броненосных крейсеров сняли бизань-мачты, усилили артиллерию и броневую защиту. Однако сильными кораблями они оставались только номинально. Тихоходные, высокобортные громадины превратились в отличные мишени для подводных лодок. Тем не менее все три корабля участвовали в Первой мировой войне в составе Балтийского флота.

Так закончилась первая фаза войны на море. Тихоокеанская эскадра была практически уничтожена Японцы получили полное господство на море. Однако трагедия русского флота на этом не закончилась. Как только началась война с Японией, российское правительство и морское командование стали готовить 2-ю Тихоокеанскую эскадру для усиления своего Дальневосточного флота. Однако ее формирование требовало времени, так как к началу войны в составе Балтийского флота находились в основном старые корабли. Черноморский флот в силу политических обстоятельств не мог способствовать своими кораблями усилению Тихоокеанской эскадры. Броненосцы типа «Бородино» или достраивались, или проходили испытания. Единственными новыми кораблями были те, что входили в отряд адмирала Вирениуса и были вынуждены в начале войны вернуться на Балтику. Тем не менее спешная подготовка 2-й Тихоокеанской эскадры началась. Достраивались два броненосца: «Орел» и «Князь Суворов», крейсера: «Олег», «Жемчуг», «Изумруд».

Направив все усилия на достройку, правительство не нашло достаточных средств для ремонта старых броненосцев и крейсеров, прибывших с Дальнего Востока в составе отряда адмирала Чухнина. Единственное, что было сделано, это установили дополнительно четыре 120-мм пушки на броненосец «Сисой Великий». На броненосце «Наварин» и броненосном крейсере «Адмирал Нахимов» артиллерия осталась прежней, образца 1877 года, стреляющей дымным порохом и с предельной дальностью не более 50 кабельтовых.

2-я Тихоокеанская эскадра была сформирована только к сентябрю 1904 года, когда судьба 1-й Тихоокеанской эскадры была уже фактически решена. В ее состав вошли новейшие броненосцы «Князь Суворов», «Император Александр III», «Бородино», «Орел». Они составляли первый броненосный отряд. Во второй отряд вошли броненосцы «Ослябя», «Сисой Великий» и «Наварин», а также броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». Количество крейсеров было очень мало — всего четыре вымпела. Из них относительно современным был только один — «Аврора», да и тот был не лишен ряда недостатков (отсутствие зашиты и недостаточное количество пушек главного калибра). Был еще старый крейсер «Дмитрий Донской», по количеству артиллерии достаточно сильный, но тихоходный и, несмотря на броневую защиту борта, не представлявший особой ценности именно как крейсер. Два последних — «Светлана» и «Алмаз» — были вооруженными яхтами, никогда и не предназначавшимися для боевых действий. Если «Светлана» имела приличную артиллерию из шести 152-мм и четырех 75-мм пушек, то «Алмаз» имел смехотворную — всего несколько 47 — 75-мм пушек, способных разве что противостоять невооруженному транспорту или служить «на посылках». Еще в состав эскадры вошли семь миноносцев типа «Бедовый» и несколько транспортов.

Личный состав эскадры оставлял желать лучшего. Вместо того чтобы пополнить экипажи кораблей за счет более опытных моряков, артиллеристов и механиков, в первую очередь из состава команд черноморских кораблей, экипажи сформировали из новобранцев и запасников. Кроме того, в состав команд включили значительное количество штрафников, что не могло не отразиться на состоянии дисциплины на кораблях. В ряде литературных источников приводится объяснение: черноморские моряки предназначались для экипажей кораблей, которые правительство намеревалось приобрести в Чили и Аргентине. Идея покупки семи броненосных крейсеров была соблазнительна, но под давлением Англии не состоялась. Офицерский состав эскадры был также не на высоте и в значительной степени состоял из молодых мичманов и прапорщиков по адмиралтейству, призванных по случаю войны из торгового флота.

Вот в таком составе и с такой командой эскадра 11 сентября 1904 года вышла из Кронштадта и направилась в Ревель. Здесь в ее состав вошли новый крейсер «Жемчуг» и миноносец «Прозорливый».

Затем она перешла в Либаву. После непродолжительной стоянки 2-я Тихоокеанская эскадра 15 октября, наконец, направилась на Дальний Восток. Ее вел вице-адмирал 3. Рожественский (это звание он получил уже во время движения эскадры). В Скагене, где корабли приняли запас угля, эскадра разделилась на шесть отрядов для следования Северным морем. Один из отрядов, включавший четыре новейших броненосца и транспорт «Анадырь», вел сам командующий. Вот с ним и произошел неприятный инцидент, вошедший в историю под названием «Гулльского». Адмирал Рожественский получил неверные сведения от военного агента о якобы находящихся в Северном море японских миноносцах. Кроме того, с плавучей мастерской «Камчатка» поступило паническое сообщение о том, что она атакована миноносцами (числом до восьми). Рожественскому ничего не оставалось делать, как дать сигнал отряду «отражать атаки миноносцев».

Ночью 23 октября отряд броненосцев проходил в районе Доггер-банки, известном своими рыбными промыслами. Сигналы рыболовецких судов были ошибочно приняты за сигналы противника. Корабли открыли боевое освещение и огонь. В течение десяти минут одно судно было потоплено, еще четыре получили повреждения. Панику на броненосцах усугубило еще и то, что рядом оказались другие корабли (отряд крейсеров адмирала Энквиста — «Аврора» и «Дмитрий Донской»). Они направили свои прожекторы на броненосцы и в ответ получили несколько попаданий. На «Авроре» один человек был убит и один ранен. Возник международный скандал, еще более осложнивший положение 2-й эскадры.

Если до этого события движение русской эскадры встречало глухое противодействие со стороны Англии, то теперь мировая общественность была настроена против России весьма сильно. Особенно возмущалась пресса тем, что корабли эскадры не оказали помощь пострадавшим рыбакам. Однако дело было довольно скоро улажено. Россия выплатила полностью компенсацию за нанесенный ущерб и жертвы, однако и после этого на всем пути в Атлантике ее сопровождал «эскорт» английских крейсеров. Вернее, это был конвой.

По поводу «Гулльского инцидента» можно добавить и еще кое-что. Броненосцы при ночной панике и неразберихе за 10 минут сумели перекалечить пяток малых суденышек, представлявших небольшую по размерам цель, чем миноносец. Это говорит о том, что русские артиллеристы не так уж плохо стреляли, во всяком случае, на момент выхода из России.

Пройдя Бискайский залив и обогнув Испанию, эскадра собралась в Танжере, Здесь она разделилась на два отряда. Один, включавший новые броненосцы в сопровождении крейсеров «Адмирал Нахимов», «Аврора» и «Дмитрий Донской», пяти транспортов и госпитального судна «Орел», пошел вокруг Африки. Осадка новых броненосцев не позволяла им пройти Суэцким каналом Остальные корабли под командой контр-адмирала Фелькерзама пошли через Средиземное море.

Местом сбора был остров Мадагаскар, входивший во владения Франции. 29 декабря эскадра Рожественского прибыла на Мадагаскар, где узнала о падении Порт-Артура и гибели остатков 1-й Тихоокеанской эскадры Теперь 2-й эскадре предстояло одной пытаться завоевать господство на море. Сил для этого было явно недостаточно. 14 февраля к эскадре присоединились два крейсера под командой капитана 1-го ранга Добротворского «Олег» и «Изумруд», два вспомогательных крейсера «Рион» и «Днепр», и два миноносца. Этого было недостаточно, и на Балтике стали спешно собирать все, что могло плавать.

Была сформирована 3-я Тихоокеанская эскадра под командой контр-адмирала Н. Небогатова. В ее состав вошли старый броненосец «Император Николай I» (со старыми пушками), три броненосца береговой обороны типа «Адмирал Ушаков» и старый крейсер (спуска на воду 1883 г.) «Владимир Мономах». Больше послать было нечего. Броненосец «Слава» (типа «Бородино») не был достроен, а крейсера «Память Азова» и «Адмирал Корнилов» находились в ремонте. Впрочем, была идея создать и 4-ю эскадру из перечисленных кораблей, добавив к ним еще один старый броненосец «Император Александр II». Но до этого дело не дошло.

Эскадра Небогатова вышла с Балтики 16 февраля. Однако адмирал Рожественский не стал ее дожидаться у Мадагаскара. 18 марта он вывел эскадру в море и направился на Дальний Восток Эскадре Небогатова было назначено место встречи у берегов Индокитая. Длительная стоянка у Мадагаскара не способствовала повышению боеготовности кораблей. Учебных стрельб было недостаточно, упала дисциплина. Офицеры, за малым исключением, относились к своим обязанностям, что называется, «спустя рукава». Уровень подготовки» в первую очередь артиллеристов, упал. Там, где он был на должном уровне, все было в порядке. Например, крейсера «Владимир Мономах» и «Аврора» в смысле качества подготовки артиллеристов были на высоте, что проявилось в полной мере во время Цусимского сражения. Но, как говорится, «одна ласточка не делает весны», и общий уровень подготовки даже по сравнению с тем невысоким, с каким корабли покинули Балтику, значительно снизился. Кроме того, за счет сильного обрастания значительно снизилась скорость кораблей (кроме обшитых медью в подводной части).

9 мая в Южно-Китайском море в бухте Ван-Фонг 2-я и 3-я Тихоокеанские эскадры объединились. Теперь в составе соединенной эскадры стало 12 броненосных кораблей, столько же, сколько и у японцев. Разница была лишь в том, что японские корабли были однородны по составу и более быстроходны, в то время как русские корабли представляли сборище весьма разношерстное. Но если подходить формально, то русская эскадра выглядела даже солиднее японской по числу крупных орудий. На русских кораблях было 26 пушек 305-мм калибра и 15 пушек 254-мм, против 16 и 1, соответственно, на японских кораблях.

Что касается средней артиллерии, то тут было полное превосходство японцев. Если говорить только о главных силах, броненосных кораблях, то у русских было всего в бортовом залпе восемь 203 — 229-мм пушек против тридцати у японцев. Большое преимущество было у японцев и в 152-мм пушках: 46 — у русских и 80 — у японцев. Суммарный вес залпа русских двенадцати броненосных кораблей был несколько весомее японского, однако за счет большей скорострельности эта разница не только уравнивалась, но и давала известное преимущество японцам

Что касается крейсерских сил, то тут преимущество было на стороне Японии подавляющим Они имели четыре отряда по четыре корабля в каждом. В их число входил и старый броненосец береговой обороны «Чин-Иен». В состав русской эскадры крейсеров входили новейший хороший крейсер «Олег», достаточно сильный, хотя и с незащищенной артиллерией «Аврора», два старых крейсера «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах», две яхты «Светлана» и «Алмаз» и вспомогательный крейсер «Урал». Последний имел всего две 120-мм и несколько 47 — 75-мм пушек, и боевая ценность его была невелика Он и две яхты составляли так называемый разведочный отряд. В состав эскадры входили еще четыре вспомогательных крейсера Они были отделены от эскадры и пошли в назначенный им район для ловли контрабанды.

Вот в таком составе и встретились противники 27 мая 1905 года в Цусимском проливе. Русская эскадра была обнаружена на подходе к Цусимскому проливу на рассвете японским вспомогательным крейсером «Синано-мару», о чем было немедленно доложено адмиралу Того, который находился с главными силами у Мозампо. Обнаружить русскую эскадру было несложно. 38 кораблей и судов занимали огромное пространство, а система разведки у японцев (около 30 вспомогательных крейсеров) была неплохо налажена. Получив сообщение от разведчика, японский флот уже через два часа был в море. В семь часов утра русскую эскадру обнаружил еще один японский корабль — легкий крейсер «Идзуми». С этого времени русские корабли шли под постоянным наблюдением японцев.

Примерно в 10 часов появился отряд легких крейсеров адмирала Дева в составе; «Касаги», «Читосе», «Отова» и «Нийтака». Отряд приблизился на дистанцию в 40 кабельтовых. В 11 час 10 мин с броненосца «Орел» был произведен первый выстрел по крейсеру «Касаги». Японские корабли отвернули. (А. Новиков-Прибой, описывая Цусимское сражение, указывает, что перед появлением отряда адмирала Дева были обнаружены другие корабли: крейсера «Мацусима», «Ицукусима», «Хосидате» и броненосец береговой обороны «Чин-Иен».) В13 час 40 мин появились главные силы японцев: четыре броненосца и восемь броненосных крейсеров.

Если сравнить эскадры противников, руководствуясь только классами кораблей, то получается, что японский флот был в основном крейсерским: двадцать три крейсера, считая броненосные, и всего пять броненосцев (один береговой обороны). Соотношение классов в русской эскадре было иным: восемь броненосцев, три броненосца береговой обороны, всего один устаревший броненосный крейсер и восемь бронепалубных и полуброненосных крейсеров.

О Цусимском бое написано и еще будет написано достаточно, поэтому обратим особое внимание на участвовавшие в нем крейсера. Эскадры сходились на контркурсах. Желая охватить голову русской эскадры, адмирал Того сделал последовательный поворот и лег на параллельный курс В это время русские корабли из-за некоторой неразберихи в сигналах смешали строй. Этот маневр Того при преимуществе в скорости в 5 — 6 уз. сулил несомненные выгоды, так как позволял нанести сосредоточенный удар по флагманам русской эскадры. Но он представлял и некоторую опасность, так как эскадра на время сдваивала строй и часть кораблей находилась вне действия. Однако тех нескольких минут, в течение которых проходило перестроение японского флота, вряд ли хватило бы русским кораблям, чтобы приблизиться и нанести удар.

В 13 час 50 мин с дистанции 38 кабельтовых русские корабли открыли огонь. Рожественский приказал стрелять по флагману. Японские корабли значительно выдвинулись вперед относительно русских, и флагманский броненосец «Микаса» стал недосягаем не только для концевых русских кораблей, но и для кормовых башен передовых. Корабли русской эскадры согласно приказу должны были держать курс NO 23°. Эскадру должен был, в случае выхода из строя главного корабля, вести следующий мателот. Этот приказ, казалось бы абсурдный, ставящий в подчинение вторых флагманов неизвестно кому (корабль мог вести кто угодно: последний из оставшихся в живых мичман или рулевой), имел определенный рациональный момент. В бою в Желтом море, когда «Цесаревич» получил повреждение и вышел из строя, это привело к полной дезорганизации всей эскадры. Приказ сохранять в любых условиях определенный заданный курс гарантировал хотя бы какой-то порядок и давал надежду на то, что во Владивосток прорвется хотя бы часть эскадры (в победу Рожественский не верил).

Четыре броненосца и два броненосных крейсера адмирала Того вели огонь по русскому флагману броненосцу «Князь Суворов». На броненосце «Ослябя», другом русском флагмане, сосредоточили огонь шесть броненосных крейсеров отряда Камимура. Морской бой имеет одну особенность: он является как бы боем «с выбыванием». Даже при равных силах получает преимущество та сторона, которая первая добьется успеха и если не потопит, то, по крайней мере, выведет из строя корабль противника. Отличные действия японских броненосных крейсеров во главе с «Идзумо» первыми привели к успеху.

Броненосец «Ослябя» получил несколько попаданий в носовую, незащищенную броней оконечность. Его носовая башня была сразу выведена из строя. Корабль получил большой дифферент на нос и крен на левый борт. Корабль смог продержаться с момента открытия огня в строю всего около 30 мин. Затем он опрокинулся и затонул, унеся с собой жизни 515 человек и своего командира капитана 1-го ранга В. Бера. 250 человек подобрал миноносец «Буйный» и 20 человек миноносцы «Быстрый» и «Бравый». Целиком погибла машинная команда и кочегары, закрытые броневыми крышками в нижних помещениях корабля.

Японские броненосные крейсера перенесли огонь на «Сисоя Великого». Броненосец получил значительные повреждения и осел на нос Тем временем флагманский броненосец «Князь Суворов» получил большие повреждения и вышел из строя. На нем почти не осталось артиллерии. Кормовая башня была взорвана. Корабль лишился труб. Рулевое управление вышло из строя, и он управлялся машинами. Рожественский был ранен и не мог управлять эскадрой. Подошедший к находящемуся вне строя броненосцу миноносец «Буйный» снял командующего и его штаб. Вскоре броненосец «Князь Суворов» был потоплен японскими миноносцами.

Теперь эскадру вел броненосец «Император Александр III». Он принимал удары передового японского отряда до тех пор, пока также не был вынужден покинуть строй. Этот корабль, удачно маневрируя, несколько раз выводил свои корабли из-под удара, прикрывал поврежденного флагмана и сумел оказать помощь своим крейсерам Кто вел его, сам ли командир Бухвостов, или последний из мичманов — неизвестно. Корабль в 18 час 30 мин опрокинулся и погиб со всей командой.

После гибели «Императора Александра III» наступила очередь броненосца «Бородино». В течение двух часов, будучи головным, он принимал удары на себя, и в 19 час 10 мин корабль опрокинулся и погиб, спасся всего один человек. Вскоре бой прекратился. В голову эскадры вышел броненосец «Император Николай I» под флагом Небогатова и повел оставшиеся корабли курсом N023°.

Так закончился дневной бой броненосных кораблей. Русская эскадра потеряла четыре броненосца почти со всеми экипажами. Какие же потери понесли японцы? Их корабли все остались в строю. Только броненосный крейсер «Асама» на время покидал строй, чтобы справиться с течью, образовавшейся от подводной пробоины и приведшей к большим затоплениям На японских кораблях первого и второго отрядов было убито 69 и ранено 390 человек. Помимо потери четырех броненосцев русская эскадра имела убитыми на оставшихся кораблях броненосных отрядов 68 человек и ранеными 264 человека. Победа в данном бою обошлась японцам недорого.

Теперь посмотрим, что же делали легкие крейсера противоборствующих сторон Перед боем адмирал Рожественский приказал крейсерам занять следующие места. Крейсера «Жемчуг» и «Изумруд» должны были охранять броненосцы от торпедных атак и находиться на траверзах флагманских броненосцев. Разведочный отряд из крейсеров «Светлана», «Алмаз» и вспомогательною крейсера «Урал» должен был защищать от легких японских сил транспорты. Крейсера «Олег», «Аврора», «Дмитрий Доской» и «Владимир Мономах» также должны были защищать транспорты и, в случае необходимости, действовать по обстановке.

Первым в бой вступил крейсер «Владимир Мономах», открывший огонь по японскому разведочному крейсеру «Идзуми». Успех был на стороне русскою крейсера. «Идзуми» получил несколько попаданий в носовую часть и вышел из боя. Исправив повреждения, он снова приблизился, но и на этот раз, попав под точный огонь русского корабля и получив ряд попаданий в кормовую часть, вынужден был выйти из боя. «Владимир Мономах» повреждений не получил.

Этот вообще-то незначительный на общем фоне сражения эпизод показал, что там, где офицеры и комендоры отнеслись к своим обязанностям со всей серьезностью, им сопутствовал определенный успех, хотя и частный. Согласно приказу Рожественского, крейсера «Олег» и «Аврора» заняли позиции впереди транспортов, разведочный отряд — в хвосте, «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах» — по сторонам Сражение главных сил шло полным ходом, когда появились японские легкие крейсера. Через полчаса после начала сражения с южного направления к русским концевым кораблям приблизился 3-й отряд вице-адмирала Дева в составе крейсеров «Касаги», «Читосе», «Огова» и «Ниитака». Затем к ним присоединился 4-й отряд адмирала Уриу: «Нанива», «Такачихо», «Акаси» и «Цусима».

Разведочный отряд оказался в тяжелом положении. Ему на помощь пошли крейсера адмирала Энквисга. Бой с японскими крейсерами шел на контркурсе. Качество подготовки японских артиллеристов на легких крейсерах было хуже, чем на броненосных кораблях, и бой шел на равных. Однако вскоре к японцам подошли еще два отряда крейсеров. Это были 5-й отряд вице-адмирала Катаока в составе крейсеров «Ицукусима», «Мацусима», «Хасидате» и старого броненосца «Чин-Иен» и 6-й отряд под флагом контр-адмирала Того-младшего в составе «Чиода», «Сума», «Акицусима» и «Идзуми».

Силы японцев удвоились, и с этого момента русские крейсера стали нести значительные потери. Обстреливаемые транспорты смешали строй, и это грозило столкновениями. Сумбурные перемещения отдельных кораблей привели к тому, что главные силы оторвались от них. В стороне от главных сил находился поврежденный флагманский броненосец «Князь Суворов». «Олег» и «Аврора» направились к нему на помощь. Однако в этом необходимости не было, броненосец прикрыли повернувшие на обратный курс главные силы. Крейсера адмирала Энквиста вернулись к транспортам За ними пошли и крейсера «Изумруд» и «Жемчуг», не находившие себе дело рядом с броненосцами.

Двойное превосходство японских крейсеров отразилось на результатах боя — русские корабли получили значительные повреждения. Силы действительно были не равными. По сравнению с соотношением состава артиллерии главных сил преимущество в бортовом залпе японских крейсеров над русскими было еще большим Японцы располагали пятью орудиями крупного калибра в 305 — 320-мм, четырьмя 203-мм, тридцатью 152-мм и пятьюдесятью одной 120-мм пушками. Русские крейсера могли противопоставить им в бортовом залпе только двадцать три 152-мм и двадцать 120-мм пушек. Можно только удивляться, что при таком соотношении сил русские крейсера и транспорты не были потоплены буквально в течение получаса.

Крейсер «Олег» получил попадание в правый борт. В результате возник пожар, грозивший взрывом кораблю, и только своевременные и грамотные действия экипажа спасли крейсер от гибели. Кроме того, «Олег» имел ряд попаданий и пробоин у ватерлинии. Пострадала и «Аврора». Ее командир капитан 1-го ранга Егоров был убит. Получили повреждения и другие крейсера «Светлана» с пробоиной в носовой части получила дифферент, и скорость ее упала. «Жемчуг» также получил несколько попаданий, когда находился еще у главных сил. «Владимир Мономах» получил небольшие повреждения. Из его команды был убит только один человек, его артиллерия и механизмы остались в сохранности. Также незначительно был поврежден и «Дмитрий Донской». Из его команды убыло только четыре человека ранеными. «Изумруд» и «Алмаз» особых повреждений не получили, а из команд был убит только один человек.

Единственной потерей крейсерского отряда русской эскадры был вспомогательный крейсер «Урал». Поврежденный снарядами, он поднял сигнал бедствия: «Имею пробоину, которую не могу заделать своими силами». Спасением с нею людей занялись буксиры «Свирь» и «Русь» и транспорт «Анадырь». В суматохе «Анадырь» протаранил борт «Руси», и этот небольшой пароход мгновенно пошел на дно. Экипаж «Руси» перебрался на «Свирь». «Урал», покинутый экипажем, плавал еще некоторое время и был потоплен проходящими мимо японскими броненосцами. Если бы они знали, что корабль покинут, они спокойно могли его захватить и привести в базу.

Итак, в дневном бою русские крейсера, не считая вспомогательного крейсера «Урал», хотя и получили ряд повреждений, но остались в строю. Из японских крейсеров наибольшие повреждения, кроме упомянутого ранее крейсера «Идзуми», получил крейсер «Касаги» (под конвоем «Читосе» был вынужден покинуть бой). Значительные повреждения получили старые крейсера «Такачихо» и «Нанива». Около шести часов вечера японские крейсера вышли из боя. Кое-как построившись, русские корабли под флагом адмирала Небогатова взяли курс на Владивосток Однако испытания для избитых кораблей еще не кончились. В дело вступили многочисленные японские миноносцы.

Впереди предстоял тяжелый ночной бой, приведший к не меньшим потерям русских кораблей, чем дневной. Первой жертвой минных атак стал броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». В 21 час во время отражения торпедной атаки крейсер на время включил прожекторы и тем привлек внимание японских миноносцев, показав им свое место. Положение крейсера усугубилось еще и тем, что он шел концевым. Японский миноносец, привлеченный светом прожекторов, сумел подойти вплотную и выпустить торпеду. Миноносец был уничтожен носовыми орудиями, но свою задачу выполнил. Крейсер получил попадание в носовую часть правого борта. Прожекторы были выключены, но было уже поздно. Переборки старого корабля не выдерживали давления воды и сдавали одна за другой. Корабль получил крен на правый борт и сел носом. Подведенный пластырь не оказывал желаемого эффекта, и вода продолжала прибывать, затапливая помещения корабля одно за другим. Было принято решение двигаться к ближайшему берегу кормой вперед, чтобы уменьшить давление воды на переборки. К утру крен удалось уменьшить, и катастрофа на время была отсрочена.

Утром открылся берег. Это была северная оконечность острова Цусима. Не доходя до берега, «Адмирал Нахимов» стал на якорь и начал спускать уцелевшие шлюпки. Было ясно, что крейсер спасти невозможно. Вскоре появились японские корабли — миноносец «Сирануи» и вспомогательный крейсер «Садо-мару». Крейсер был подготовлен к взрыву, были также открыты и кингстоны. Японская шлюпка подошла к погибавшему крейсеру и, убедившись, что им воспользоваться не удастся, вернулась к своему кораблю. Японцы тем не менее сумели поднять свой флаг. Оставшийся на корабле капитан 1-го ранга Родионов, после того как японцы отошли от гибнущего корабля, сорвал его.

Следующей жертвой ночных атак миноносцев стал полуброненосный крейсер «Владимир Мономах». Примерно в 21 час 30 мин крейсер получил попадание торпеды в носовую часть. Крейсер был очень стар, и попадание торпеды стало для него роковым Единственным утешением было то, что подорвавший крейсер миноносец был уничтожен. Подвести под пробоину пластырь не удалось, и вода продолжала распространяться по внутренним помещениям Скоро она появилась в машинном отделении. Пришлось вывести из действия носовую группу котлов. Скорость крейсера, и без того малая, еще уменьшилась.

С креном в 14° корабль подошел к острову Цусима. В это время появился еще один русский поврежденный корабль — броненосец «Сисой Великий». Корабль был тяжело поврежден и еле двигался. Его носовая оконечность погрузилась в воду почти до палубы Судьба обоих кораблей была ясна: надо открывать кингстоны и затапливаться. Вскоре появилось несколько японских вспомогательных крейсеров. Они направились к «Сисою Великому». На вопрос, сдается ли он, капитан Озеров ответил утвердительна Японцы подошли к погибающему кораблю, подняли на нем свой флаг, но спустить русский не сумели. Так он и затонул под двумя враждующими флагами. Вскоре был затоплен и «Владимир Мономах». Последней жертвой ночных атак стал броненосец «Наварин». Получив последовательно несколько торпедных попаданий, броненосец затонул почти со всей командой. Было спасено всего три человека.

Во время уклонения от торпедных атак корабли многократно меняли курс Во время одного из таких маневров отряд адмирала Энквиста оказался впереди броненосцев и, увеличив ход, оторвался от своих броненосцев. За «Олегом» успели только «Аврора» и «Жемчуг». Тихоходные крейсера «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах» сразу отстали. Отстала и поврежденная «Светлана». «Изумруд» вернулся к броненосцам, а «Алмаз» направился к японским берегам, чтобы вдоль них в одиночку пробиться во Владивосток Это ему и удалось.

Оторвавшийся от основных сил отряд Энквисга дважды пытался повернуть на север, но каждый раз натыкался на японские миноносцы Наконец, около 24 часов ночи было принято окончательное решение направиться в Шанхай, принять уголь и после этого попытаться прорваться во Владивосток Однако впоследствии это решение было изменено, и корабли направились в Манилу, где и были интернированы до конца войны. В дальнейшем начальство не знало, как поступить с адмиралом Энквистом, Формально его надо было отдать под суд за невыполнение приказа. Однако он сохранил для России три крейсера, и его просто оставили в покое, как бы забыв о нем.

В результате маневров при уклонении от торпедных атак часть кораблей отстала от флагмана. На утро обнаружилось, что рядом с «Императором Николаем I» остались броненосец «Орел», два броненосца береговой охраны «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин» и крейсер «Изумруд». Вскоре остатки русской эскадры были обнаружены японцами. Окруженные со всех сторон русские корабли не имели ни малейшего шанса ни оторваться от противника, ни оказать ему хоть какое-нибудь серьезное сопротивление. Отдать приказ затопить корабли адмирал Небогатое не решился, и русские корабли сдались.

Только крейсер «Изумруд» сумел вырваться из окружения, благодаря преимуществу в скорости. Неприятельские крейсера пытались его преследовать, но скоро прекратили погоню и вернулись к главным силам. 29 мая крейсер вошел в бухту Владимир, где надеялся принять уголь. Однако в темноте (крейсер вошел в бухту около часа ночи) он наскочил на мель. Крейсер с креном в 40° плотно сидел на камнях. Попытка сняться с мели своими силами не удалась, и командир капитан 2-го ранга Ферзен приказал взорвать корабль. Решение было, безусловно, ошибочным, если не преступным. Японцы вряд ли смогли бы захватить корабль, разве что утопить, если бы он был ими обнаружен. Причиной такого решения была или паника, или нежелание дальнейшего участия в той непопулярной войне.

Судьба остальных кораблей, уцелевших от ночных атак японских миноносцев и отставших от главных сил, была различной.

Шедший в одиночестве, подбитый, с дифферентом на нос, броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков» скоро был обнаружен японскими крейсерами, которые группами по два-четыре корабля были отправлены адмиралом Того для уничтожения последних кораблей русской эскадры. Около четырех часов дня за «Ушаковым» погнались два броненосных крейсера «Ивате» и «Якумо». Мощность бортового залпа этих двух крейсеров превосходила ту, какой располагал маленький русский броненосец Против восьми 203-мм и тринадцати 152-мм пушек в бортовом залпе он мог противопоставить четыре 254-мм и две 120-мм пушки. Казалось бы, грозные 254-мм пушки с массой снаряда в 225 кг представляли для японских кораблей серьезную опасность, однако это было не так.

На броненосцах береговой обороны стояли облегченные пушки, стреляющие уменьшенным зарядом на дистанцию не более 60 кабельтовых. Положение усугубляло еще и то, что они, пушки, были изготовлены весьма некачественно и расстреляли свой ресурс во время предыдущего боя. Кольца, скреплявшие орудия снаружи, разошлись, уменьшилась дальнобойность, и увеличилось рассеяние снарядов. Как и следовало ожидать, два броненосных крейсера практически безнаказанно расстреляли русский броненосец Погибло 67 человек Погиб и его командир капитан 1-го ранга В. Миклухо-Маклай.

Следующей жертвой стал крейсер «Светлана». В дневном бою корабль получил значительные повреждения. Носовые отделения были затоплены, и скорость крейсера значительно упала Ночью «Светлана», оторвавшись от своих главных сил, вступила в кильватер отряду адмирала Энквиста, но не могла за ним угнаться. Подчиняясь последнему приказу следовать во Владивосток, она повернула на север.

Вскоре «Светлана» встретила миноносец «Быстрый», и в дальнейшем они шли вместе. Утром подбитый крейсер был обнаружен японцами. За ним погнались два бронепалубных крейсера «Отова» и «Нийтака». Оторваться от противника возможности не было, ничего не оставалось, как принять бой. Миноносец «Быстрый» направился к корейскому берегу. Его преследовал японский миноносец «Муракумо». «Светлана» приняла бой. Против четырех 152-мм пушек «Светланы» противник имел в бортовом залпе шесть 152-мм и три 120-мм пушки. Кроме того, вследствие дифферента на нос стрельба из носовых орудий была затруднена, а порой и вовсе невозможна.

Преимущество противника было очевидным. «Светлана» оказала противнику все сопротивление, на которое она была способна. Расстреляв боезапас, корабль по приказу его командира был затоплен своей командой. Погибло 167 человек.

Последним кораблем, погибшим в Цусимском сражении, был старый крейсер «Дмитрий Донской». В свое время он был неплохим кораблем, но к моменту боя он уже значительно устарел, особенно в части энергетической установки. Его скорость не превышала 13 уз. Однако его артиллерия была новой и включала шесть 152-мм и десять 120-мм пушек. «Дмитрий Донской» в сопровождении миноносцев «Бедовый» и «Грозный» следовал на север. Возможно, не случись ряда трагических случайностей, он бы сумел дойти до Владивостока.

Вскоре они встретили миноносец «Буйный». Адмирал Рожественский со штабом перешел на миноносец «Бедовый». Это вызвало задержку всего отряда. «Бедовый» и «Грозный» ушли вперед. Скоро выяснилось, что «Буйный» имеет недостаток угля и неполадки в машине, делавшие невозможным дальнейшее плавание. Команду миноносца пересадили на крейсер, а «Буйный» был потоплен несколькими выстрелами. Это была вторая задержка.

Крейсер в одиночестве следовал на север. В течение дня его несколько раз обнаруживали японские миноносцы, но пока все обходилось. Однако во второй половине дня с юга обнаружились несколько японских кораблей. Они погнались за «Донским». Первыми на дистанцию огня приблизились слева крейсера «Отова» и «Нийтака». Это произошло в момент, когда солнце село. Темнота могла облегчить судьбу одинокого русского корабля, но до нее было еще далеко. Скоро к японским кораблям присоединились еще четыре крейсера адмирала Уриу «Нанива», «Такачихо», «Акаси» и «Цусима».

Отстреливаясь на оба борта, крейсер направился к острову Дажелет, чтобы в его тени укрыться от превосходящего огня противника Превосходство действительно было огромным. Против шестнадцати пушек «Донского» японцы имели двадцать восемь в бортовом залпе («Донской» стрелял с обоих бортов и мог ввести в бой всю артиллерию).

Разгадав маневр «Донского», японцы стремились покончить с ним до наступления темноты. Однако он сумел войти в тень острова.

Бой прекратился. Торпедные атаки японских миноносцев успеха не имели.

Команда крейсера, ставшего на якорь, была свезена на берег, а сам «Донской» был затоплен. Возможно, воспользовавшись темнотой, «Дмитрий Донской» и мог бы продолжать движение и попытаться дойти до Владивостока, но такая попытка даже не обсуждалась. Физическое состояние команды, большие потери (60 человек убито и 120 ранено), наличие большого числа людей из команд «Буйного» и «Ослябя», наводившие панику на крейсере во время боя, не позволили это осуществить. Не надо исключать также и значительные повреждения корабля.

Цусимский бой закончился. Русская эскадра была разгромлена. Победа досталась японцам удивительно дешево. Они потеряли всего три маленьких миноносца. Ряд кораблей были повреждены, но не настолько, чтобы не могли действовать во время боя, а если и покидала то только на небольшой срок, чтобы исправить повреждения. Потери в экипажах были минимальными. Не считая погибших на миноносцах, всего на японских броненосцах и крейсерах было убито 84 человека и ранено 457. Потери русских были во много раз больше.

Уничтожив 1-ю и 2-ю Тихоокеанские эскадры, японский флот не уменьшился, а увеличился за счет захваченных в бою и поднятых в портах русских кораблей. В его состав вошли броненосцы «Ретвизан», «Пересвет», «Победа» и «Полтава», крейсера «Баян», «Паллада», «Варяг» и «Новик», четыре минных корабля и вспомогательный крейсер «Ангара». Эти корабли входили в состав -й Тихоокеанской эскадры. Из 2-й в плен попали еще четыре броненосных корабля и один миноносец.

Судьба остальных кораблей Рожественского следующая. От артиллерийского огня в бою погибли броненосцы «Ослябя», «Император Александр III», «Бородино» и броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков». Броненосец «Князь Суворов» получил большие повреждения от японских снарядов и был добит торпедами миноносцев. Сильно поврежденные броненосец «Сисой Великий», крейсера «Адмирал Нахимов» и «Владимир Мономах» были затоплены своими командами. Броненосец «Наварин» потопили торпедами японские миноносцы. Артиллерийским огнем был потоплен вспомогательный крейсер «Урал», крейсера «Светлана» и «Дмитрий Донской» (затоплены своей командой). Крейсера «Олег», «Аврора» и «Жемчуг» интернированы в Маниле. Крейсер «Изумруд» дошел до своих берегов, но в результате аварии и невозможности спасения взорван своей командой.

Во Владивосток дошел только крейсер «Алмаз». Туда же пришли и два миноносца. Еще один миноносец был интернирован в Шанхае. Два миноносца, «Грозный» и «Безупречный», погибли в бою (последний был потоплен крейсером «Читосе»). Последние три миноносца затоплены своими экипажами вследствие повреждений или недостатка топлива.

Из транспортов, сопровождавших 2-ю Тихоокеанскую эскадру, погибли три, остальные или вернулись в Россию, или были интернированы. Еще японцы захватили госпитальное судно «Орел» и оставили его у себя, так как на нем были обнаружены члены английского транспорта «Ольгдамия», задержанного с контрабандой и отправленного во Владивосток. «Ольгдамия» погибла, выскочив на камни около одного из островов Курильской гряды.

Любопытна судьба японских кораблей, участвовавших в той войне. Броненосцы «Хатсусе» и «Яшма» погибли на минах под Порт-Артуром Так же там погиб и крейсер «Такасаго». Еще один, «Иосино», погиб в результате столкновения со своим кораблем Погибло еще 11 малых кораблей и миноносцев. В отношении других кораблей — их судьба такова: флагман «Микаса» 12 сентября 1905 года погиб от взрыва боеприпасов. Впоследствии он был поднят и сохраняется до настоящего времени, как памятник. Из того времени сохранились только он и русская «Аврора». Броненосец «Асахи» в качестве ремонтного судна дожил до Второй мировой войны и был потоплен американской подводной лодкой «Сэмон». Броненосцы «Сикисима» и «Фудзи» также дожили до Второй мировой войны в качестве блокшивов и были разобраны в 1947 — 1948 годах. «Чин-Иен» в 1914 году был разобран на металл. Броненосный крейсер «Каесуга» уже в качестве блокшива потопила американская авиация в Иокосука в 1945 году. Его собрат крейсер «Ниссин» был отправлен на разборку в 1936 году.

Броненосные крейсера «Идзумо» и «Ивате» потопила американская авиация в Куре в июле 1945 года. Такая же судьба и у крейсера «Адзума». Броненосный крейсер «Якумо» пережил все войны и был разобран в 1946 году. Крейсер «Асама» также пережил войну, и его отправили на металл в 1947 году. Его однотипному собрату «Токива» повезло меньше — он был потоплен в августе 1945 года американской авиацией в Майдзуру. Полуброненосный крейсер «Чиода» выведен из состава флота и разобран в 1927 году. Крейсер «Касаги» погиб в результате крушения в Сангарском проливе в июле 1916 года. «Читосе» в июле 1931 года был потоплен на учениях, как мишень.

Крейсер «Цусима» в 1936 году был исключен из состава флота и разобран, а однотипный «Нийтака» погиб в тайфуне в августе 1922 года. Крейсер Югова» потерпел крушение в июне 1917 года у берегов Японии и погиб. Однотипные крейсера «Такачихо» и «На-нива» оба погибли, хотя и по разным причинам. «Нанива» погиб в июле 1912 года на скалах острова Уруп, а «Такачихо» потопил у Циндао 17 октября 1914 года немецкий миноносец S-90.

Крейсер «Сума» был разоружен в 1928 году, а «Акаси» потоплен в 1930 году, как мишень. Однотипные крейсера «Мацусима» и «Ицукусима» имели разные судьбы: первый погиб от взрыва боезапаса в апреле 1908 года, второй, как и близкий к нему по конструкции «Хасидате», был разобран на металл в 1922 — 1923 годах. Крейсер «Акицусима» был исключен из списков флота и разобран в 1927 году, а «Идзуми», самый старый из крейсеров, участников той войны, окончил свой путь на корабельном кладбище в апреле 1912 года. В период между Русско-японской и Первой мировой войнами от навигационных катастроф и столкновений погибло три миноносца.

Если мы подсчитаем суммарные потери японского флота в мирное время, то увидим, что они заметно превосходят те, что понесли японцы за время боевых действий. Возможно, та эйфория, которая возникла в японском флоте и обществе в целом, в связи с необыкновенно легкой победой, привела к тому, что Господь Бог наказал их за чрезмерную гордыню и несколько уравнял потери в кораблях.

Однако чтобы закончить рассказ о Русско-японской войне, необходимо сказать несколько слов о вспомогательных крейсерах — вооруженных транспортах и их деятельности. О японских и русском «Урале» уже говорилось, но в составе русского флота находилось еще несколько кораблей этого класса, и они сыграли свою, хотя и не очень значительную, роль.

26 февраля 1904 года русским морским министерством было принято решение об организации крейсерской войны на торговых путях Японии и ее союзников с целью предотвращения военной контрабанды. Для этой цели предполагалось использовать быстроходные корабли Добровольного флота (два «Лена» и «Ангара» уже входили в состав 1-й Тихоокеанской эскадры), а также сделать соответствующие покупки пароходов за границей» в первую очередь в Германии. Таким образом, должен быть организован значительный отряд вооруженных пароходов, способных, благодаря своим обширным трюмам, успешно действовать на коммуникациях противника достаточно долгое время.

Для этой цели были вооружены пароходы Добровольного флота «Смоленск» и «Петербург» (впоследствии они назывались «Рион» и «Днепр»). Было также куплено еще четыре транспорта у немцев. Это были весьма крупные, водоизмещением от 9 500 до 12 000 т, транспорты с приличной скоростью от 18,5 до 29 уз. Их отличная мореходность, в том числе и на океанской волне, позволяла им практически безнаказанно действовать даже вблизи неприятельских берегов, не опасаясь менее крупных легких дозорных крейсеров специальной постройки. Наиболее сильно были вооружены «Петербург» и «Смоленск». Они имели по 7 — 8 пушек 120-мм калибра и по 11 — 18 пушек калибром от 37 до 75 мм Вооружение купленных транспортов было одинаковым и включало по две 120-мм пушки и по 12 — 13 пушек 57 — 75 калибра Переоборудованные немецкие транспорты носили названия «Дон», «Урал», «Терек» и «Кубань». Все вспомогательные крейсеры официально относились к крейсерам 2-го ранга.

Первым в крейсерство вышел крейсер «Дон». Корабль находился в плавании с 28 июня по 5 сентября. Он вышел из Балтики, прошел Северное море, обогнул с севера Британию, вышел в Атлантику и вернулся в Либаву. Рейс был абсолютно безрезультатным: не было задержано ни одного парохода. Одновременно с ним вышел крейсер «У рал». Он также обошел Англию с севера и направился в центральную Атлантику. Осмотрев 12 пароходов и не обнаружив на них контрабанды, он благополучно, но безрезультатно 25 августа вернулся в Либаву. Также безрезультатно закончился вояж и крейсера «Терек». Было осмотрено 15 пароходов, контрабанды на них не было, и они были отпущены с миром.

Более эффективным был рейд крейсеров «Петербург» и «Смоленск». В апреле 1904 года в Севастополе они были вооружены, однако их вооружение находилось в трюмах, и в море они вышли под флагом Добровольного флота Выйдя в Красное море, крейсера поставили артиллерию на места, подняли военные флаги и приступили к крейсерским операциям Крейсерство проходило в Красном море и у берегов Африки к югу до Мадагаскара, За это время было остановлено и досмотрено 24 транспорта, принадлежавших разным странам. Наиболее ценным призом стал английский транспорт «Малакка», захваченный 14 июля с грузом броневых плит, взрывчатки и другим стратегическим грузом. Транспорт с призовой командой был отправлен в Либаву. Следом были захвачены еще три контрабандиста — английские транспорты «Скандия», «Ардова» и «Формоза». Все они с призовыми командами были отправлены в Россию.

Активная деятельность русских крейсеров вызвала недовольство в Англии. Пароходные компании, пресса и вся общественность требовали решительных мер для прекращения деятельности русских крейсеров, считая их пиратами. Основным аргументом англичан было то, что русские крейсера не имели права выступать в качестве вспомогательных крейсеров, так как вышли в море под торговым, а не под военным флагом и вооружались, уже находясь на коммуникациях. Решительность английского правительства приняла угрожающие новой войной размеры. Свой протест Англия подкрепила развертыванием флота. Не желая новой войны, русское правительство отозвало свои крейсера и было вынуждено вернуть захваченные призы их бывшим хозяевам. 14 сентября оба крейсера прибыли в Либаву.

2-я Тихоокеанская эскадра включала в своем составе пять вспомогательных крейсеров. «Дон», в связи с ненадежностью машин и плохим состоянием корпуса, был оставлен. Остальные корабли приняли участие в походе. Как уже говорилось, один из них — «Урал» был включен в состав разведочного отряда. Остальные были направлены в районы, предназначенные им для крейсерства.

21 мая от эскадры отделились крейсера «Терек» и «Кубань» для крейсерства в Тихом океане у берегов Японии. Предполагалось также, что их появление сможет отвлечь часть японских крейсеров на себя.

25 мая в Шанхай были отправлены несколько пароходов, выполнявших свои транспортные функции. Их сопровождали крейсера «Рион» и «Днепр». Районом их действия должна была стать южная часть Желтого моря.

С 26 мая по 5 июня крейсер «Кубань» находился в районе южнее Токийского залива. За это время были осмотрены два парохода, на которых контрабанды обнаружено не было. Пополнив запасы угля в Сайгоне и узнав о гибели русской эскадры, «Кубань» отправилась в Россию.

Крейсер «Рион» в Желтом море задержал два парохода, и один из них с контрабандой был потоплен. Получив сведения и судьбе 2-й Тихоокеанской эскадры, он прекратил рейдерство и вернулся в Россию.

Крейсер «Терек» за время своего рейдерства осмотрел несколько пароходов, два из которых с военной контрабандой были потоплены. После чего крейсер пришел в Батавию, где и был интернирован.

Крейсер «Днепр», несмотря на указанный район для крейсерства, покинул его. Капитан Скальскии посчитал район опасным и увел корабль к Филиппинам За время крейсерства ни один корабль досмотрен не был. Узнав о гибели русской эскадры, он вернулся в Россию.

Рассказ о деятельности русских вспомогательных крейсеров, может быть, отчасти скрасит грустные моменты неудачной Русско-японской войны. Хотя успехи вспомогательных крейсеров были и невелики, но то, что транспортный оборот во время их деятельности значительно сократился, позволяет считать их выполнившими свою задачу.