Название: «Лед, ветер и пламя»
Автор: Аллеранс
Бета: 1 часть - Solar и еще много кого, не дошедших до конца, 2 и 3 - Tantri.
Пейринг: ГП/ДМ
Рейтинг: PG-13
Жанр: роман/AU
Размер: макси
Статус: закончен.
Дисклеймер: герои принадлежат Джо, содержание - мне.
Содержание: Люциус Малфой сбегает из Азкабана, чтобы спасти своего сына. Он находит Гарри Поттера и предлагает ему сотрудничество в борьбе с Волдемортом.
Комментарии: Этот фик написан до выхода шестой книги в розничной продаже на территории России.
Честно, старалась учесть все выдумки Джо. Две неточности: не могу представить, как Гарри может убить Нагайну под носом Волдеморта, будь она крестражем. Ну а Блэк, в образе собаки, «бегущий по волнам» и «массовый заплыв» Упивающихся смертью из середины Северного моря - это, простите, за гранью моей убогой фантазии. Поэтому мой Азкабан на суше.
Без учета 7 книги. ООС персонажей, в особенности Люциуса.
Часть 1. Лед. Спасение во благо себя
Когда беда стучится в дом,
Льдом сердце вы не покрывайте.
Оно гореть должно огнем.
Его вы ветром разжигайте,
Когда беда стучится в дом…
Когда от радостных хлопот,
Лед в сердце растворится
То пламя на ветру поет
И молодеют лица
Всегда от радостных хлопот.
Глава 1. Узник
Узкое окошечко под самым потолком высокого помещения практически не дает света. Особенно сегодня. Там, за стенами, идет нескончаемый дождь. Небо затянуто иссиня-черными тучами. О каком свете в такую погоду можно говорить? И все-таки тьма в камере не абсолютна. Даже сегодня слабый лучик порождает тени.
Кап... кап... кап... Здесь и в сухую погоду не прекращается этот мерный шум. Древние стены за века пропитались влагой насквозь. От нее сыро и промозгло. Но это хорошо, что существует звук, ведь от оглушающей тишины можно сойти с ума.
Если долго вслушиваться в мерный перестук, то можно услышать грустную мелодию, даже тоскливую... Узник уже привык к тоске и безнадежности. Он уже не кричит днем, устав от ужаса и горя. Только ночами мужчина продолжает вскакивать от собственного крика.
Почему сны здесь такие яркие?.. Видимо, душа компенсирует отсутствие красок, звуков и света. Он не любит свои сны. Когда ему снятся кошмары, узник просыпается не в духе, ворчит, разговаривая сам с собой.
- Так мне и надо, - глухо говорит он. Ему неприятен собственный хриплый голос. Но пленник не может отказать себе в потребности слышать человеческую речь, пусть и произнесенную собой.
Кричать его заставляют не кошмары, а светлые сны о доме и жене, красивой, нежной, такой родной и любимой. Она улыбается, голубка… Гладит по головке их белокурого сыночка. Сын, сыночек... Глядя на отца с обожанием, ловит каждое его слово. Смотрит доверчиво серо-голубыми глазками.
- Почему нельзя повернуть время вспять хроноворотом? - кричит узник, вскакивая с жесткого топчана и обхватывая голову руками. - Зачем я вовлек своих близких в эти страшные игры? Как защитить, сидя в Азкабане?
А как все славно начиналось...
* * *
- Мама, опять вы с отцом пытаетесь свести меня с очередной невестой? Мне это надоело! - протянул высокий блондин лет тридцати, закатив глаза.
- Люка, она - само совершенство, - устало произнесла импозантная дама.
Ее светлые волосы, уложенные в высокую прическу, были немного темней, чем у сына.
- Во-первых, хватит называть меня этими глупыми детскими прозвищами. Что еще за «Люка» или «Люци»? Я уже не малыш! У меня нормальное имя - Люциус, - раздраженно прервал ее сын.
- Но, Люк... Люциус, зачем так нервничать? - Ей совершенно не нравился неуважительный тон, в котором разговаривал Люциус.
- Не перебивай меня! Я еще не высказался, - сын злился и грубил матери.
Женщина нахмурилась. Ее лицо стало подобием театральной маски, на которой читались лишь застывшее равнодушие и превосходство. Она стала удивительно похожа на манекен, а не на живую женщину. Маска тут же перебралась на раздраженное лицо сына, гася эмоции.
- Твои невесты надоели мне, - продолжил Люциус гораздо спокойнее. - Ты всякий раз утверждаешь, что они совершенство. На деле же все они - раскрашенные куклы.
- Нарцисса не такая, поверь.
- Да брось! То же самое ты говорила и о Даниэле, которая недавно вышла замуж за Паркинсона. А она была просто ужасна: толстая, с приплюснутым носом мопса.
- Ты в своем репертуаре, - засмеялась мама беззаботно, вновь становясь живой. Люциус очень любил, когда она так смеялась, поэтому он тоже улыбнулся.
- Для тебя все девушки, у которых есть капля жира на животе, уже толстые. К Нарциссе Блэк ты не придерешься, она утонченная и изящная.
Нарцисса действительно была тоненькой, как веточка. Даже теперь, спустя восемнадцать лет, жена оставалась стройной и гибкой. У нее такая шелковистая кожа, серые изумительные глаза с крапинками голубизны, а по ободку радужки вообще круг яркой синевы. От этого казалось, что у жены даже белки глаз отливают голубизной.
Если Нарцисса была весела, ее глаза становились почти фиолетовыми. Зато в мрачную погоду или при плохом настроении они темнели и становились стального цвета. Малфою нравилось угадывать настроение любимой по цвету глаз. Когда жена была спокойна - а это было ее обычное состояние - то становилась беззащитной, как ребенок. Ему хотелось прижать ее покрепче к груди, защищать, баюкать...
Черты лица Нарциссы были немного острыми. Иногда Люциус называл жену лисичкой, но ей не нравилось такое сравнение. Узкий греческий нос, изящные пальчики. Вся такая хрупкая, воздушная...
Их мальчик был копией мамы. Люциуса даже раздражала эта девчоночья утонченность и изящество сына. Он бы предпочел, чтобы мальчик походил на него: крупные черты лица, волевой подбородок, плечи вполне внушительных размеров и огромные руки, совсем не аристократа.
Малфой пытался изменить облик сына: он заставлял его делать упражнения, бегать, плавать и отжиматься. Но мальчик все равно рос изящным и женственным. Когда Драко или, как звала его Нарцисса, Дрейк был малышом, его волосики слегка вились. Люциус хорошо помнил первую парадную фотографию сына, на которой он был запечатлен в детской мантии с кружевным воротничком - прямо девочка с широко распахнутыми глазками…
- Зачем, зачем я все это вспоминаю?! Зачем мне все это снится?! - простонал узник.
Он прикрыл глаза, уголки которых защипало. В Азкабане Люциусу часто хотелось плакать. Но он не привык к слезам. Свое депрессивное настроение Люциус приписывал воздействию дементоров. Эти существа забирали из души все светлые воспоминания, несли с собой тоску, безнадежность, селили в сердце лед и холод. А пленнику так хотелось тепла и солнечного света! В камере он постоянно мерз.
Еще до того, как попасть в Азкабан, Люциус слышал, будто все дементоры ушли оттуда. На самом деле это оказалось неправдой. Многие с удовольствием остались в сей юдоли отчаянья и печали, им нравилась тюрьма. Тут содержалось столько узников, радостью которых можно было питаться, и тут все время стояла сырость. Комфортное место для дементоров.
Как же Люциус вообще докатился до Азкабана? Он погрузился в воспоминания...
* * *
Люциус учился на последнем курсе, и уже интересовался политикой и положением своей семьи в магическом мире. Вокруг говорили о новом могущественном маге, о темном волшебнике, именующем себя Лордом Волдемортом. Этот маг обещал возродить традиции Салазара Слизерина, потомком которого называл себя. Люциус никогда не любил и не уважал полукровок. О магах, разбавляющих свою чистую кровь, он думал с презрением и искренне считал большой глупостью решение взять себе в спутники жизни нечистокровного волшебника, а тем более магла.
Маглов Малфой вообще не считал полноценными людьми. Он никогда раньше не сел бы с ними за один стол, не стал бы общаться в дружеской беседе. Если уж возникала такая необходимость, Люциус мог сказать пару слов по делу. Хотя и этого старался избегать.
Но больше всех Люциус ненавидел маглорожденных волшебников. Он терпеть не мог этих грязнокровок, которые ходили по школе, работали в магическом мире и пытались стать равными чистокровным магам. Так его воспитали родители. Так Малфой воспитывал и сына.
Родители с гордостью показывали Люциусу генеалогическое древо семьи Малфоев. В самом низу была прославленная Моргана, чуть выше - вейла Елена, из-за которой началась Троянская война. По мужской линии маги были сильными, но не столь знаменитыми: их имена не сверкали бриллиантами во всеобщей истории магии. Кто-то преуспел в науках, кто-то профессионально играл в квиддич.
Например, Белфур Малфой попал на карточку от шоколадных лягушек за создание Комитета по экспериментальным чарам в шестнадцатом веке. Это было честью, сравнимой с записью в книге о выдающихся волшебниках. И хотя Люциус несколько скептически относился к такой «шоколадной» славе, но при случае показывал карточку Белфура, чтобы похвастаться родством.
Волдеморт обещал чистокровным магам власть и богатство. Его обещаниям было так легко поддаться, особенно когда тебе едва исполнилось восемнадцать. Импозантный мужчина с голубыми, как небо, глазами… Он тоже окончил Хогвартс, хотя и звался тогда иначе. Это было не так уж давно - лет тридцать назад.
Люциус с радостью примкнул к Темному Лорду. Единственное, что ему с самого начала не понравилось - черная метка. Это было клеймо, как на рабе или животном. Хорошо еще, что по тогдашним правилам кандидатам в Пожиратели смерти не нужно было кого-либо убивать. Увольте! Что он - тупой Макнэйр, палач и убийца? Марать свои руки в крови… брр... Было весело поиздеваться над глупыми маглами. Люциусу нравилось шпионить за кем-нибудь, заводить выгодные знакомства, подчинять себе чиновников…
Но Волдеморт из года в год становился все менее похожим на человека. Его методы ужесточались даже в отношении собственных последователей. К моменту рождения сына Малфой стал бояться своего хозяина. Тот зверствовал: применял непростительные заклятия к своим слугам, расправлялся с неугодными магами и даже мучил и убивал чистокровных. Это было ужасно, неправильно! Но Темный Лорд не отпускал со службы, он просто казнил предателей...
И ничего, что молодой Джеймс, выскочка и зазнайка, выбрал маглорожденную. Да, он дурак - так испортить кровь!.. Правда, поговаривали, что в роду у Лили Эванс были сквибы, и, следовательно, маги. Хотя это были только слухи, но Малфой им верил: слишком уж девица была умной для грязнокровки.
Однако самое ужасное было в другом: Темный Лорд хотел убить маленького мальчика, сына этих Поттеров, ровесника Дрейка! Это было неслыханно, просто чудовищно!
И тут случилось чудо: мальчик остался жив, а Волдеморт исчез. Люциус тогда испытал неимоверное облегчение. Он, как и большинство магов, радовался этому событию и поднимал бокал за Мальчика, который выжил, за Гарри Поттера...
* * *
Воспоминания прервал скрежет открываемой двери. В тюрьме помимо охранников-дементоров теперь работали гоблины, как и в банке. Именно они исполняли роль надзирателей.
- Мистер Малфой, к вам посетитель, - сообщил гоблин противным скрипучим голосом, пропуская в камеру человека, закутанного в черный плащ. - Свидание на полчаса. Я удаляюсь.
- Здравствуй, Люциус! Не ожидал? - поздоровался посетитель, едва за гоблином закрылась дверь.
Визитер скинул капюшон - перед Люциусом предстал Джон Паркинсон, давний приятель. Его Малфой действительно не ждал. Джон отличался трусостью и старался не идти наперекор Темному Лорду, особенно теперь, когда тот стал монстром.
- Приятный, но весьма неожиданный визит, - пожимая ему руку, улыбнулся Малфой.
- Поверь, я весьма боюсь последствий. Ты сидишь в тюрьме, Лорд считает, что ты и остальные, кто попались, - предатели. Особенно ты… Но я не мог не прийти! - нервно забубнил Паркинсон.
- Что же тебя заставило? - удивился Люциус, испытующе глядя на визитера.
- Ох, не представляю, как и начать, - замялся тот. - Скажу прямо: твой сын в огромной беде. Я знаю, как ты любишь Драко. Я сам обожаю свою Пэнси. Слава Мерлину, она девочка!
- Да что случилось, черт возьми?! - заволновался узник.
- Я боюсь, как бы ты не убил вестника, принесшего столь ужасную новость.
- Что ты говоришь?! Я не убийца! К тому же здесь стража, - возмутился Люциус и велел: - Выкладывай!
- Темный Лорд спятил, так как хочет убить твоего сына руками Дамблдора, - выпалил Джон.
- Погоди-погоди!.. Это бред какой-то. Дамблдор - мерзкий тип, но он не убивает детей. Именно поэтому мой сын в его школе. Директор Хогвартса отличается чрезмерной добротой. Он светлый маг, в конце концов.
- Все это пустая болтовня! Дамблдор не убивает детей - это верно, но он наверняка убьет твоего Драко. Он будет вынужден это сделать, защищаясь, - пояснил Паркинсон.
- Ты хочешь сказать, что Драко нападет на него?.. Мой сын не сумасшедший! Дамблдор - один из величайших магов, а мой сын - подросток, волшебник-недоучка.
- В том-то все и дело! Темный Лорд задурил мальчику голову идеями о славе, об избранности. А когда этого стало мало, то принялся угрожать, шантажируя жизнью матери...
- Что?! - хрипло перебил Люциус.
- Что слышал! Драко был вынужден согласиться на это дело, которое ему явно не по силам. Уже очень скоро мальчик попытается убить директора Хогвартса. Финал вполне предсказуем. Не станет же Дамблдор подставляться мальчишке, - понурился Паркинсон.
- Мерлин, вот ситуация. И что делать?! - не сдержал эмоции Люциус.
- Люк, ты всегда был скользким, как змея. Тебе надо что-то придумать, - виноватым голосом произнес Джон и стал оправдываться: - Я не смогу защитить твоего сына. У меня же есть своя семья: жена, двое детей, один - совсем крошка.
- Конечно, я понимаю. Спасибо, что пришел рассказать мне об этом, ты настоящий друг. Я и не знал.
- Нет. Я не друг. Я трус, - перебил его посетитель.
- Не говори так! - возразил узник. - Никто не стал бы рисковать своей семьей. Можно рискнуть своей шкурой, но не жизнями близких людей.
- Люк, умоляю, придумай что-нибудь. Сбежал же из Азкабана Блэк. Как он это сделал, я не знаю, но сделал-таки! Неужели ты хуже него?
- Идея хороша, но неосуществима. Я знаю секрет Сириуса Блэка: он анимаг. Этому не обучишься, сидя в Азкабане.
- Ну, я не знаю, придумай что-нибудь… Я просто боюсь за твоего Драко. Хоть в нынешних обстоятельствах это и не главное, но он нравится моей девочке. Он ей, кажется, тоже симпатизирует. Но Драко несправедлив к Пэнси и никогда не говорит о своей любви. Моя дочь страдает, так как ей хочется стать ему верной женой, - начал рассуждать Джон, будто они сидели в гостиной поместья Малфоев, а не находились в камере. - Только ты не подумай, что я намекаю на что-то, у меня и в мыслях не было...
- Успокойся, - прервал узник, удивляясь таким рассуждениям.
«Поразительно, Джон хочет породниться с Малфоями даже сейчас», - подумал он и добавил вслух:
- Драко - странный парень. Не бери в голову, - Люциус вздохнул и перевел разговор на другую, более волнующую тему: - У него метки нет?
- Нет, разумеется. По новым правилам, метку дают только за убийство. Причем жертву выбирает повелитель. Для Драко он выбрал Дамблдора.
- Красноглазый монстр! Я зол сам на себя: какого дьявола мы не стали защищать Золотого мальчика от этого маньяка? - сокрушенно проговорил Малфой.
- Будь осторожен со словами! Даже у стен есть уши, - шикнул на него Джон. - Я, как и ты, был испуган и шокирован. Ночь, демон во плоти, восставший из праха предков, щуплый подросток... Все было странно, нереально… Я, к примеру, струсил. Да еще чего стоили выходки Темного Лорда с «Круцио». А мальчишка, скажу тебе, силен… Так его обставить! Казалось бы, примесь магловской крови, и все такое...
- Чепуха! - отмахнулся Люциус. - Скажу откровенное кощунство: Темный Лорд тоже не чистокровен. У него отец - магл, - он поморщился и добавил: - Ладно, к черту, хватит обсуждать Лорда и мальчишку… Меня больше волнует Драко, а не Надежда магического мира.
- Придумай, как убежать, - посоветовал Паркинсон. - Если бы ты мог добраться до сына, то он бы тебя послушал. Цисси не в состоянии на него повлиять.
Вновь раздался скрежет ключа в замке. Полчаса истекли, и гоблин увел посетителя. Малфой остался один.
Глава 2. Скользкий уж
Второе пришествие Темного Лорда поистине испугало Малфоя. Он, как многие бывшие Упивающиеся смертью, не ожидал его возрождения. К тому же, это уже был не человек вовсе, а монстр - Темный Лорд стал сам не свой. К сожалению, это не было сном: метка горела, прожигая кожу, а в душе был страх: за семью и за себя самого. Люциус откликнулся на призыв моментально.
С первых дней возрождения Волдеморта он начал опасаться того, что может попасть в Азкабан, и всячески пытался этого избежать. И все-таки тюрьма стала неожиданностью.
Попался Люциус очень глупо. Тот невозможный бой в Отделе Тайн попросту выбил его из колеи. Как он, потомственный чистокровный маг, мог скатиться до нападения на ровесников своего сына?! Ну и что, что он не применял заклятий, зато он угрожал, требовал и не останавливал других. Это было так грубо, жестоко и неправильно, что Люциус растерялся - авроры появились внезапно, перекрыв возможность аппарирования.
За год до событий в Министерстве Люциус видел дуэль Поттера и Волдеморта. Тогда подросток едва не победил последнего. Это потрясло мужчину. Он стал задумываться, кто победит, если они снова встретятся, оба готовые к сражению? И ставил десять против одного на победу мальчишки. Но не решился, как Каркаров, скрыться от Господина в неизвестном направлении, как и Паркинсон, Малфой струсил. Он продолжил играть в эти страшные игры, одновременно просчитывая пути к бегству. Люциус положил большую часть денег в сейфы жены и сына, подготовил себе поддельный паспорт и даже купил незарегистрированную палочку (для этого он специально ездил на восток, в район обитания черных магов - там не спрашивали ни имен, ни причин). Были у Малфоя и сбережения на имя, вписанное в магловский паспорт. Он был готов скрыться в любую минуту, но тянул - и опоздал...
Задумываясь о побеге, Люциус неоднократно вспоминал Сириуса Блэка. Глупая сцена на вокзале, когда огромный черный пес вел себя с Поттером как человек, раскрыла тайну побега - Сириус Блэк был анимагом!
Для трансформаций не требовалась волшебная палочка, главным было научиться вызывать определенное состояние организма, следовательно, можно было трансформироваться в любых условиях, даже в тюрьме. И Люциус загорелся желанием стать анимагом. Несмотря на то, что это считалось небезопасным, он начал заниматься анимагией по книгам, тайком. Однако на подбор образа не хватило времени.
Попав в Азкабан, Малфой обнаружил, что в тюремных камерах железные двери, а в коридорах - охранники-гоблины. Мимо гоблина не проскользнешь незамеченной собакой или другим крупным животным. Значит, если и искать анимагическую форму, это должен быть неприметный, но выносливый зверь, например, крыса, змея или голубь. Это еще больше понижало вероятность удачного исхода событий.
Кроме всего прочего, гнетущая атмосфера тюрьмы, ночные кошмары и воздействие дементоров лишали узника воли. Люциус погрузился в пучину уныния и не выбирался оттуда до визита Паркинсона. Визит Джона растормошил Малфоя, заставив того вернуться к мыслям о побеге. Страх за Драко стал настолько силен, что заглушил и отчаянье, и тоску. Люциус встрепенулся, ожил и стал повторять попытки перевоплощения. Прообразом он выбрал себе голубя, довольно распространенную птицу, на которую обычно никто не обращал внимания. Да и выносливости голубям не занимать. К тому же, они ему чем-то нравились.
* * *
Люциус тренировался перевоплощаться по ночам, а днем отсыпался. Серой чередой шли неотличимые друг от друга дни. В узенькое окошко под потолком стали залетать белые снежинки, а Малфой все топтался на месте, но страх давил на него сильнее, чем воздействие тюремной атмосферы и дементоры.
Примерно под Новый год ему, наконец, удалось стать голубем. Какой же это был общипанный и больной голубь! В этом образе Малфой не смог даже подняться к окошку - у него не хватало сил. А что же тогда говорить о длительных перелетах?!
Тогда он снова поменял распорядок дня. Теперь по ночам он крепко спал, а днем съедал скудный рацион узника и усиленно тренировался, делая силовую гимнастику. К началу весны Люциус приобрел хорошую форму. И, конечно, тренировался летать по камере, увеличивая выносливость и постепенно сживаясь с новым воплощением.
И однажды Люциус решил, что готов к побегу. Вечером он уверенно вылетел из высокого окошка камеры. Тюрьма находилась на открытой местности, окруженная глубоким и широким рвом, вокруг простиралась равнина, покрытая камнями и чахлой травой. Но даже над этой пустошью летали голуби! Это придало Малфою уверенности, и он смело полетел через пустырь.
Практически это был первый настоящий полет, и он выдался ужасно сложным. В потоках воздуха на открытом пространстве тело слушалось хозяина иначе, чем в камере. Люциуса постоянно сбивали порывы ветра. Голубь летел неровно, не в силах удержать постоянную высоту.
В конце концов, Малфой выбился из сил и приземлился на поле. До ближайшего лесочка еще оставалось довольно много, а он чувствовал, что его способности поддерживать анимагическую форму иссякают. Но надо было как можно дальше отлететь от тюрьмы, чтобы его не почувствовали дементоры. К тому же среди деревьев в сгущающихся сумерках легче затеряться. Поэтому Люциус буквально вынудил себя взлететь, продолжая путь.
Видимо, это был его день, потому что на пределе возможностей Малфой долетел-таки до леса и чуть ли не в полете вновь стал человеком. Силы заканчивались, но расслабляться было нельзя: редкий лес располагался слишком близко от Азкабана. Дементоры наверняка были здесь частыми гостями: на скудной, чахлой растительности не распустились даже листочки, хотя в такое время все уже буйно начинает зеленеть и идет в рост. И без того редкий лес был проглядываемым практически насквозь.
Малфоем руководило только одно чувство - страх. После побега его ожидал поцелуй дементора, а не просто повторное заключение. Это было страшнее смерти, а Люциус собирался выжить ради жены и сына - единственных по-настоящему дорогих людей, которые у него остались. Преодолев слабость, он собрал волю в кулак, немного размял мышцы, постарался расслабиться и снова стал птицей. Теперь голубь летел еще медленнее и ниже, но все же летел. Боязнь погони гнала Люциуса как можно дальше от Азкабана.
* * *
Ночь подходила к завершению, наступал неумолимый день. Силы были на нуле. Малфой задумался, где ему скоротать время, он не мог лететь, не мог просто остаться в лесу в человеческом облике. Наверняка в тюрьме заметят, что его камера пуста, будет погоня, по следу полетят дементоры. Лесочек все никак не заканчивался, на земле лежал снег, и укрыться было совершенно негде.
Люциус брел, спотыкаясь, торопясь уйти подальше от тюрьмы, и вдруг провалился куда-то под землю. Это была засыпанная подгнившими за зиму ветками ловушка для зверя. В первый миг Малфой испугался, но потом понял - это спасение! Ведь теперь его не видно в голом лесу, а начавшийся снегопад заметет следы.
Люциус огляделся. Ловушка явно была сделана из подходящего для этой цели провала в земле. У нее имелось небольшое углубление в сторону, да еще и ветки ели валялись в изобилии. Значит, здесь можно выспаться, оставаясь незаметным сверху. Беглец забрался в углубление, свернулся калачиком, обложил себя ветками и провалился в беспокойный сон без сновидений.
Сколько он проспал - неизвестно. Проснулся Люциус оттого, что кончики пальцев на руках и ногах стало сильно покалывать. Он с трудом выбрался из углубления, и, откинув ветви, осторожно выглянул наружу. Снова стояла ночь. Все его мышцы задеревенели, тело не слушалось.
Малфой еле-еле вылез из ловушки и огляделся. В тусклом свете луны лес был по-прежнему пуст. «Какое счастье, что на мои поиски не отправили собак! - подумал он. - Управляли бы тюрьмой люди, они бы давно использовали этих животных. А гоблинам даже в голову такое не придет».
Беглец долго разминал закостеневшее тело. С трудом, он все же преобразился. Если бы кто-то этой ночью наблюдал за полетом голубя, то решил бы, что птица смертельно больна. Он вихлял из стороны в сторону и еле взмахивал крыльями. «Еще одного дня в лесу я не переживу!» - мелькнуло в голове Люциуса, но он продолжал лететь вперед, подгоняемый желанием выжить и помочь сыну.
Но фортуна улыбалась Малфою: когда ему уже казалось, что силы на пределе, лес закончился, и Люциус увидел домики с подвалами и около них сараи и конюшни, то есть места, где можно было спрятаться и обогреться. На счастье беглеца, в поселке жили маглы, которые, скорее всего, вообще не знали о существовании тюрьмы под самым их носом, и которых можно было легче провести своей анимагисческой формой.
Обследовав несколько домов, Малфой украл в каком-то сарае чужие штаны и рубаху и переоделся - ведь его тюремная роба была довольно грязной, рваной и холодной. Там же валялся старый драный тулуп, но Люциус обрадовался ему так, как будто увидел самый изысканный наряд в модном салоне. Тулуп - это тепло. Это спасение от холода и окостенения. Он надел его, и ему сразу стало веселее.
* * *
Пришло время подумать о надежном укрытии, где можно было бы вволю выспаться, так как силы беглеца нуждались в восстановлении. Голубь методично облетел сараи, конюшни и разные хозяйственные пристройки. В конце концов, была выбрана для ночлега вполне удобная кладовая с обилием еды. Там были буханки хлеба, копченое мясо, мешки с крупой и картошкой. Изголодавшийся беглец едва сдерживался, чтобы не накинуться на еду.
Кроме продуктов, в кладовке находились огромные сундуки, закрытые замками. Он попытался открыть их, но понял, что без ключей или палочки ему это не удастся. Когда Люциус потянул посильнее, то у одного из сундуков лязгнула и сломалась дужка, державшая замок, открывая доступ внутрь. Там лежали старые тряпки, заполняющие треть объема.
Приглядевшись внимательней, Люциус понял, что вполне уместится внутри и сможет выспаться, не опасаясь быть найденным, если прикроет крышку. Поев, он так и сделал. С трудом беглец залез в сундук, укрылся тряпками, притворил крышку, оставив просвет для воздуха, и почти мгновенно уснул.
Спал Люциус нервно, но в кладовку за день так никто и не зашел. Когда он проснулся, в крошечное окошко совсем не проникал лунный свет, поэтому в помещении была темнота, гуще, чем в камере. Ориентируясь по памяти и стараясь не шуметь, беглец нашел буханку хлеба и мясо, снова поел и улегся прямо на соломенном полу, устроив из тряпок импровизированное ложе. Окончательно разбудили его петухи.
Раньше, если Малфою случалось бывать в деревнях, то они его раздражали, но в это утро все было иначе, и он даже обрадовался своему местопребыванию: крикливые птицы разбудили его на ранней зорьке. Беглец запоздало пожурил себя за безалаберность, ведь его легко могли найти. Впрочем, по ночам люди обычно спят. Хозяева не были исключением, а посему никто не пришел в кладовку.
Последующие пару дней прошли в бесконечной череде сна и редкого бодрствования, но просыпался истощенный беглец лишь для того, чтобы поесть. И снова его никто не потревожил. Наконец Люциус понял, что силы вернулись к нему, и уже мог спокойно двигаться дальше. Перекусив напоследок, он вылетел из своего убежища. Его полет, продолжавшийся целую ночь, стал ровней и быстрей.
В таких перелетах, в ночевках в чужих хлевах, амбарах и кладовках, в постоянном страхе быть пойманным маглами или магами, Люциус Малфой провел весь последующий месяц. За это время он окреп, научился воровать и вообще приспособился к своей необычной жизни. Он даже сумел украсть магловские деньги и приличную одежду.
Прилетев в очередной населенный пункт и убедившись, что здесь и не пахнет магами, Люциус стал готовить себя к новой жизни. Он понаблюдал, как маглы бреются, побрился сам, зашел в дешевую парикмахерскую и попросил обстричь и покрасить волосы и усы в каштановый цвет. Затем беглец купил себе черные очки и украл билет на поезд.
* * *
Малфой собирался в Лондон, где у него была небольшая квартира, которую он когда-то снял в обычном районе, изменив свою приметную внешность на такую, как у него была сейчас. Там лежал его магловский паспорт, поддельные магические документы, банковские книжки и запасная палочка.
- О, мистер Смит, давненько вы не появлялись! Похудели, постарели... Простите уж меня за такие слова. Вы, часом, не болели? - встретила его радушно хозяйка дома.
- Я много работал в последнее время. К тому же у меня неприятности, - ответил Люциус, напряженно вспоминая, что же за историю он рассказал ей о себе.
Он поднялся к себе. Здесь все оставалось как прежде. За дешевой картиной находился тайник. Как хорошо, что он не воспользовался волшебным сейфом! Шифр беглец никогда бы не забыл, а заклятие сотворить не смог бы: у него же не было старой палочки.
Люциус посмотрел на фото в паспорте и на себя в зеркале. Да… выглядел он неважно. В паспорте - ухоженный и упитанный Эрик Смит сорока семи лет от роду. Малфой взял в руки бумаги, где была его поддельная биография. «Какой я все-таки предусмотрительный! - похвалил он себя. - Тюрьма начисто выветрила весь этот бред из моей головы». Он стал просматривать документы.
Эрик был коммивояжером - это давало Люциусу возможность оправдаться перед хозяйкой дома в частых отлучках. У него была семья, с которой Смит не жил. Он развелся с женой, отдав ей дочь. Сын остался после развода с ним. Звали его Майкл, и он учился в частном пансионе.
Желание иметь двоих детей - сына и дочь - было у Малфоев обоюдным. Когда первым родился сын, Люциус очень обрадовался: ему необходим был наследник. Но здоровье Нарциссы не позволило завести еще одного ребенка. Свою мечту о дочери он осуществил в поддельной биографии, наградив Смита двумя детьми.
Малфой осмотрел палочку, купленную когда-то на востоке. Она была неплоха и вполне ему подходила. Люциус попробовал сотворить заклинание - на столе появилась бутылка молока и булочки, позаимствованные в кафе хозяйки, которые он жадно съел. Затем он принял душ, тщательно смывая с себя последствия пребывания в тюрьме и месяца бродяжной жизни, когда приходилось мыться только в естественных водоемах, после чего лег на кровать и уснул.
Отдохнув и приведя себя в порядок, Люциус спустился к хозяйке. Необходимо было предупредить ее, что он, возможно, привезет сына. Эта, казалось бы, формальность, была необходимым шагом, так как он обещал хозяйке, что будет жить один. Если она не согласится на появление Драко, то ему придется искать новое жилье.
- Мэри, у меня большая неприятность в семье, - начал Люциус разговор.
Ему было не очень приятно разговаривать так любезно с маглой, но тюрьма сильно его изменила. К тому же он хотел понравиться хозяйке, которая с самого начала пыталась стать советчицей и приятельницей.
- Что случилось? - поинтересовалась Мэри.
- У меня сын сбежал из школы, - признался Малфой.
- Как я вам сочувствую. Может, я могу чем-то помочь?
- Помните, я обещал вам жить в квартире один?
- Да, припоминаю, хотя и прошло около года с того разговора.
- Если я найду сына, вы позволите нам пожить тут какое-то время?
- Разумеется! - воскликнула Мэри. - Я разрешу вам остаться в квартире, даже если вы привезете обоих своих детей,
- Они уже не дети. - Люциус колебался.
Ему казалось, что эта ложь каким-то образом станет правдой, и в этой квартире появится не только Драко, но и выдуманная им дочь. «Может, это Пэнси? Ерунда какая-то! - мелькнуло в его голове. - Или сказать, что дочка маленькая? Нет, не получится». Малфой вспомнил, что говорил Мэри о разводе, давностью лет десять-пятнадцать.
- Мои дети почти совершеннолетние, - тряхнув головой, соврал беглец, не краснея.
- Оба? - удивилась Мэри.
- Разумеется. Я разве вам не говорил?
- Вы столько говорили о вашем сыне, что иногда мне казалось, что он у вас единственный ребенок, - пояснила она.
- Это оттого, что я его воспитывал с пеленок, а дочь выросла с матерью. Я ее плохо знаю. Думаю, если бы я встретил ее на улице, не узнал бы, - продолжал вдохновенно врать Люциус.
- Вы преувеличиваете, - засмеялась Мери.
- Я не видел ее с детства, когда она была совсем крошкой, а теперь она уже взрослая девушка.
- Какая же разница в возрасте между вашими детьми? Год, два?
- Они двойняшки, но ничуть не похожи, - неожиданно для себя сказал Малфой. «Мерлин, что я болтаю? - ужаснулся он. - Впрочем, всегда можно подправить ей память заклинанием».
- Эрик, что вы говорите? Это потрясающе! Это была моя мечта: иметь двойняшек, девочку и мальчика. Как вы могли упустить шанс воспитывать их обоих?! - Мери запнулась, опомнившись, и смущенно добавила: - Ой, простите меня! Я лезу не в свое дело.
- Ничего-ничего, - стараясь скрыть раздражение, сказал Люциус.
После разговора он аппарировал в Лютный переулок, чтобы купить «Ежедневный пророк» и просто прогуляться в поисках слухов. В свой замок он наведываться не собирался - это было опасно и для него, и для его семьи. Причем опасность грозила с обеих сторон: и от Волдеморта и от Министерства.
Глава 3. Черная метка
Малфой давно мечтал избавиться от своего клейма. Даже сидя в Азкабане он ощущал зов Темного Лорда. Это было угнетающе и больно. Сколько книг перелопатил Малфой до тюрьмы! Но ничего существенного не нашел, хотя он и знал, что действие метки основано на Протеевых чарах. Они, правда, были улучшены Темным Лордом. Такой уровень магии был недоступен Люциусу - по крайней мере, он так думал. После побега избавиться от метки стало жизненно необходимо.
Теперь у Малфоя была единственная цель: помочь сыну, защитить его. Это можно сделать только без метки на руке. Ведь помимо боли и унижения, ее наличие могло привести к Люциусу бывших соратников. Им неважно, сменил ли он внешность или уехал за границу. Метка была индивидуальная, наподобие отпечатка пальца. Волдеморту стоило лишь обеспечить связь, и Люциуса поймают. Значит, от нее надо избавляться немедленно.
Для реализации своих планов Малфой вновь отправился на восток. Его путь лежал в Пекин - рассадник черных магов, не желающих примыкать к Волдеморту. Слишком далеко была Англия от этих трущоб - там его не боялись. К тому же, в Пекине хватало своих темных магов.
Люциус вновь воспользовался магловским транспортом, а именно - самолетом. Пекин встретил его толчеей велосипедов и машин. Аппарировав на самые окраины, где он когда-то покупал палочку, Люциус стал бродить по местным притонам. Чтобы не выделяться, маг навел на себя чары иллюзии и чары, снимающие языковой барьер. Теперь его нельзя было отличить от местного жителя.
В одной из чайных он таки нашел, что искал - первоклассного специалиста. Ли Лонг был стар и опытен, он сразу догадался, что перед ним европеец. Люциус не стал его разубеждать, сказав частичную правду: он назвался французом Луи Лоуазье. Это было невыдуманное имя, имеющее отношение к семье Малфоя - так звали прадеда Нарциссы.
- Ее можно убрать, сняв поверхностный слой кожи. Это больно, но не смертельно, - вынес вердикт Ли Лонг, осмотрев метку.
- Вы уверены? - спросил его Люциус.
- Почти. Будете рисковать?
- Да. Только один вопрос: вы такое уже проделывали?
- С такими метками я не имел дела. Но у нас есть подобная метка - печать клана якудзы. Я думаю, что магия, наложенная на них, схожа. Печать якудзы я снимал три раза. Только один раз вышло неудачно. Да и то, мне кажется, дело было в состоянии пациента. Тот болел лейкемией, - пояснил Ли.
- Что же, мне остается только надеяться на положительный эффект, - вздохнул Малфой.
- Учтите, это займет много времени. Вам надо пробыть здесь не менее месяца, - предупредил китаец.
- У меня нет выбора, - глухо отозвался Люциус.
* * *
Если бы года три назад кто-то сказал Люциусу Малфою, что он будет жить в квартале бедных черных магов на задворках Пекина, он бы рассмеялся этому человеку в глаза. Но такого пророка не оказалось поблизости. Тем не менее, один из самых богатых и чистокровных магов Великобритании уже месяц делил свое ложе с клопами и блохами: не хватало ни сил, ни терпения избавлять от них свое жилище.
Процесс сведения черной метки был болезненным и долгим. Люциусу, во-первых, сняли верхний слой кожи. Во-вторых, Ли Лонг нашептывал какие-то контрзаклинания. В-третьих, к руке прикладывали компрессы из трав. У Люциуса ломило кости, выворачивало каждый сустав - и не только на руке, а во всем теле, как от «Круцио».
Но больше всего Малфой боялся опоздать. Его терзал страх за сына. В Китае плохо распространялся «Ежедневный пророк», поэтому газету ему доставляла из Лондона почтовая сова с приличным опозданием. Но это было лучше, чем вообще не знать новости.
Кстати, о его побеге так ни разу и не сообщалось. Ни в деревнях, ни в Лондоне Люциус не видел собственного портрета с надписью «РАЗЫСКИВАЕТСЯ». Да и теперь газеты молчали. Люциус мог найти только одно объяснение: гоблины, напуганные его необычным исчезновением, по-видимому, решили скрыть это от магов. Проверки же в Азкабане не проводились давно - не до того было: туда сажали новых Упивающихся смертью и подозреваемых в этом. До Малфоя никому не было дела. Пока газеты писали о ерунде, муссировались слухи об избранности Гарри Поттера. Сообщения про Хогвартс были скудными. Там вроде ничего экстраординарного не происходило.
Ли Лонг не взял плату за услуги, а использовал Люциуса как мастера зелий. Малфою было важно не растерять все деньги, поэтому он охотно согласился на такой вид расчета. Жил Люциус все время в образе китайца и не бросался в глаза.
Спустя полтора месяца стало понятно, что все получилось. Шрама на руке не было, как не было больше и метки. Призывы Темного Лорда Малфой перестал ощущать почти сразу, как удалили кожный покров руки, в котором и была в основном сосредоточена магия.
Накупив по дешевке ингредиентов для зелий и всякой магической мелочи, Малфой приобрел еще и две дополнительные палочки. Одну он подбирал специально для Драко, пытаясь воссоздать в памяти дорогой образ. Зачем он купил еще одну палочку, Люциус не смог бы ответить и сам себе - это было из разряда той интуиции, которая заставила его солгать миссис Мэри о его гипотетической дочери.
При покупке дополнительной палочки у Малфоя в магазине случилось видение. Все время, пока он подбирал ее, у него из головы не шел образ Мальчика, который выжил - Поттер крался знакомыми хогвартскими коридорами за его обожаемым сыном. Ранее никогда Люциуса не посещали видения, поэтому он удивился. «К чему оно относилось: к будущему или прошлому и зачем я его увидел?» - рассуждал он и не находил ответа.
Пора было возвращаться в цивилизованный мир. Когда Люциус переступил порог лондонского дома и поздоровался с хозяйкой, Мэри удивилась переменам в своем постояльце.
- Эрик, вы прекрасно выглядите. Отдыхали? - встретила она его вопросом.
- Я был на Востоке, в Китае, - искренне ответил ей Люциус.
- О-о, всегда об этом мечтала. Все-таки профессия коммивояжера многое позволяет, что недоступно простым людям. Но я бы не смогла иметь такую профессию. Это не мой стиль жизни.
- Каждому свое, - философски изрек Малфой.
- Вы нашли следы сына?
- Нет, к сожалению.
- Не отчаивайтесь, - посочувствовала она. - Вы надолго?
- На день-два.
* * *
Закончилась весна, началось лето. Газеты молчали, даже нападений не было. Однако на душе становилось все неспокойней. Люциус решил посетить Хогвартс, для чего прибыл в Хогсмид поздним вечером и забронировал номер в местном отеле. Отель был крошечным, грязным и душным.
Не желая ждать до утра, Люциус вышел на улицу. Его тянуло посмотреть на Хогвартс. Малфой превратился в голубя и полетел в сгущающихся сумерках в сторону школы. На территорию Люциус, однако, не попал, так как она охранялась магией. Мужчина понял это, едва сев на забор, по характерному покалыванию в теле.
Завтра Люциус планировал пробраться в школу со стороны Запретного леса, где охранная магия отсутствовала. А пока он всматривался в светящиеся окна Хогвартса, представляя, как ученики собираются сейчас в спальнях - было уже поздно. «Вряд ли стоит лететь в слизеринскую гостиную», - подумал Малфой. Зная характер учеников этого факультета, он всерьез опасался быть подбитым. Такой оборот дела не входил в планы разведчика.
Люциус уже собирался улетать, когда над Астрономической башней появился Знак мрака: зеленый череп, изо рта которого выползала змея. Значит, на Хогвартс напали Упивающиеся смертью, кто-то был убит! Оставаться около школы стало небезопасно, но Люциус не спешил покидать наблюдательный пункт.
Малфой видел падение какого-то тела, беготню, слышал крики. Но он пропустил, не зная этого, собственного сына. Если бы он сидел поближе к хижине Хагрида, все было бы иначе! Но нынешним тревожным вечером Люциус не знал об этом. Он почувствовал, как магическая защита исчезла с забора, но не полетел на территорию, решив отложить визит до утра. Посидев еще немного, Люциус вернулся в Хогсмид.
Утренние газеты пестрели кричащими заголовками: «Кто убил директора?», «Правда ли, что профессор Снейп убил собственного начальника и друга?», «Что теперь предпримет «Избранный»?», «Хогвартс закроют?».
Летая в гуще взбудораженных, праздно шатающихся учеников на следующий день, Малфой осознал, что безнадежно опоздал. Убийство произошло, хотя убил и не Драко. Все шушукались по поводу Снейпа. Еще Люциус услышал, что Драко убежал из Хогвартса - вместе со Снейпом или сам по себе. «Эх, надо было все-таки вчера лететь в школу», - укорил Малфой себя, но ничего уже нельзя было исправить.
Сначала Люциус хотел немедленно кинуться на розыски сына, но затем подумал, что Северус не оставит мальчика без защиты. Он решил немного полетать по территории школы - что-то подсказывало Малфою, что нужно держаться поблизости.
В царящей неразберихе все охранные заклинания работали не в полную силу. Люциус много времени провел около Гриффиндорской башни, усиленно пытаясь выведать больше. Там его охотно подкармливали малыши-первокурсники.
В конце концов, Люциус смог подслушать несколько бесед «Золотого мальчика» с друзьями. Он и сам не совсем понимал, чем занимается - будто он все еще работал шпионом. От трио Люциус узнал о событиях вчерашнего вечера. Выходило, что Северус предпочел убить директора сам, но не позволил сделать это крестнику. Что-то было неправильное в поведении Снейпа. Альтруистом этого мрачного типа Малфой не считал. Люциус узнал причину: Нерушимая клятва, данная Снейпом Нарциссе!
Другой новостью стало то, что гриффиндорское трио знает о создании Темным Лордом крестражей. Поттер обсуждал нахождение предметов, в которые заключены частицы души темного мага, с Уизли и Грейнджер. Ему предстояло уничтожить их, чтобы попытаться убить Волдеморта. Это было важное знание, но пока не интересное Малфою. Он отлетел подальше от школы и аппарировал к дому, где жил.
* * *
Подходил к концу июнь. Газеты подробно освещали похороны Альбуса Дамблдора. Малфой с волнением брал их в руки. Он боялся, что Снейпа и его сына поймают авроры. Но пока никто не мог найти Северуса. Видимо, он вернулся к Темному Лорду.
Честно сказать, Люциуса не интересовал Снейп. Его интересовал сын. Где Сев его прячет? А то, что он его укрывал, было очевидно. Зная мстительный характер Темного Лорда, Драко должен был быть наказан, причем обязательно. «Бедный сыночек! Ему теперь приходится скрываться ото всех», - думал Малфой.
Люциус знал, что у Снейпа целых три дома. Во-первых, собственный, где он всегда и жил на каникулах. Туда запросто приходили соратники Темного Лорда, и там была лаборатория зельевара. Вряд ли Снейп спрятал там Драко. Но кто знает? Есть же теория, что прятать лучше на самом виду. Необходимо было проверить. Малфой несколько дней летал около дома, залетал в комнаты, но Драко там не было и в помине.
Во-вторых, Дом в Тупике Прядильщиков, что когда-то принадлежал родителям Снейпа. Его Люциус исключил сразу же, как хорошо известный Упивающимся смертью. К тому же Снейп его ненавидел. Однако Люциус посетил и его и убедился, что дом пустует.
Был и третий дом, о котором почти никто не знал - старинный замок, принадлежавший когда-то родителям Эйлин Принц, матери Снейпа. Там, всего скорее, и был укрыт Драко. Замок был заколдован чарами ненаносимости. В него не так-то просто было попасть, но Люциус имел туда доступ. Он неплохо ладил с крестным своего сына, несмотря на хмурый характер Снейпа. С зельеваром было интересно общаться.
Снейп не сможет укрывать крестника бесконечно. Дела Темного Лорда требуют неусыпной бдительности и массу времени. Частые отлучки Мастера Зелий могли вновь вызвать в Темном Лорде подозрения в благонадежности слуги, что было бы естественно. Даже Люциус сомневался в искренности скользкого и скрытного родственничка. Нужно было развязать руки Северусу, забрав от него Драко.
Однако Люциус не торопился в замок, считая его довольно надежным убежищем. Следовательно, у него было время подумать о том, как защитить себя и сына. Но кто может гарантировать им безопасность (хотя бы относительную), и перед Упивающимися смертью, и перед аврорами?
По мнению Малфоя, был только один человек, способный отвлечь внимание от сына. Он же мог явиться гарантом безопасности Драко. Как ни странно, но таким человеком был Гарри Поттер. Нужно встать под знамена «Святого Поттера», как дразнил давным-давно Золотого мальчика сын. Но как это сделать, вот в чем вопрос!
Имелась и еще одна причина, по которой нужен был именно Мальчик, который выжил: требовалось обеспечить себе дальнейшее существование в магическом мире. Малфои должны вновь выйти на передовые позиции в рейтингах магических семей! Такое возможно сделать только в рядах «светлых» магов.
Если же Поттер проиграет... Не будет привычной жизни, не будет спокойствия. Теперь, после Азкабана, Люциус Малфой понимал это как никогда. Темный Лорд не успокоится до тех пор, пока не превратит весь мир в хаос. В такой ситуации, чтобы оправдаться перед гипотетическими потомками, лучше погибнуть «за правое дело добра», чем быть в армии садистов и убийц. Давненько в роду Малфоев не было таких личностей. Да, в нем имелись темные, шельмоватые, лживые и изворотливые маги. Но кровавых убийц было не так и много, особенно в последние столетия.
Живя в лощине, и Драко, и Снейп могли подождать. В первую очередь Малфой задумался, как привлечь Гарри Поттера на свою сторону, что на первый взгляд казалось невыполнимой задачей. Но Люциус строил различные планы для осуществления этого намерения. Последующие события стали неожиданностью.
* * *
Развернув «Ежедневный пророк» однажды утром, Малфой с ужасом увидел на последней странице свой собственный замок, над которым парил знак мрака. У Люциуса потемнело в глазах. Дрожащими руками он приблизил газету к себе. Небольшая заметка сообщала:
«20 июля, в 11:00
в фамильном склепе семейства Малфоев
состоится погребение Нарциссы Малфой.
Скорбящие родственники».
Далее шел небольшой текст от редакции «Ежедневного пророка»:
«Муж покойной заключен в Азкабане. Он осужден за нападение на Министерство Магии весной прошлого года. Нашему корреспонденту не удалось побывать в камерах этой тюрьмы, чтобы с ним встретиться и взять интервью. В связи с создавшимся положением тюрьма недоступна ни для кого, кроме авроров.
Ходили слухи, что сын покойной участвовал в нападении на директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора. По крайней мере, Драко Малфой исчез из школы в день его смерти.
Кто же придет почтить память усопшей?.. Одно можно сказать определенно - ее французские тетушки, Магдалина и Розанна Лоуазье, которые и устраивают похороны, непременно посетят погребение».
Газета выпала из безжизненно повисших рук Люциуса, он упал на колени и завыл как раненый зверь. Свет померк. Хотелось шагнуть из окна и улететь за своей любимой. Как она посмела покинуть его?! Что же это?.. Нет... не может быть. За что, за что ее убили?!.. Она была чиста и невинна. Самым большим грехом его драгоценной Нарси была любовь к нему и к их белокурому мальчику. Но разве за это убивают?!
Никогда в жизни Люциус Малфой не испытывал такой ненависти к красноглазому демону - Темному Лорду, - как сейчас.
- Клянусь, моя милая, жизнь моя, я сделаю все, чтобы отомстить за тебя! Либо я погибну рядом с Поттером, либо я убью Волдеморта! - плакал взрослый мужчина. Слезы катились из его серых, разом потерявших блеск глаз.
Как он мог из-за угрозы, нависшей над сыном, не вспомнить о жене?.. Просто Люциус полагал, что Нарцисса давно спряталась во Франции, во владении вейл. Малфой не понимал, почему же он воочию не убедился в этом! Он так был занят проблемами сына, что забыл о беде, грозящей жене. Теперь Люциус корил себя в ее безвременной смерти.
Усилилось и волнение за Драко. Сын непременно придет на кладбище, а там наверняка будут и Упивающиеся смертью, и авроры. Превратят день скорби в балаган. Надо подготовиться - Люциус должен сохранить самое дорогое, что еще осталось в его жизни, - частичку своей любимой, их сероглазого сыночка.
Погребение состоится через два дня. Сегодня же Люциус должен пойти в церковь, поставить свечку за Нарси. А еще ему надо пойти в бар и напиться. Напиться, чтобы забыть о боли, забыть о безысходной тоске, которая накатывала на почти умершее сердце.
Глава 4. Похороны
Малфой, ничего не видя перед собой, в каком-то черном тумане сходил в церковь. Затем пошел в ближайшую магловскую забегаловку, где даже днем можно было выпить. Место он выбирал только по одному критерию: в данном заведении никогда не увидишь магов. Зато там легко найти собутыльника, которому можно без страха «поплакаться в жилетку». Люциусу было необходимо выговориться, не навлекая на себя подозрений и бед.
Его собеседником оказался обычный старый магл, спившийся с горя. Впервые в жизни чистокровный маг Люциус Малфой, кичащийся своей родовитостью, разговаривал с «презренным маглом», как со своим другом. И получал утешение. Он обнимал старика за плечи и плакал о рано ушедшей любимой жене, о сыне, местонахождение которого не знал, о тюрьме, которой нет страшней на свете.
- Я погубил ее! Ты понимаешь?!.. Как я жить теперь буду? Боги, боги, что же я наделал?! - восклицал Малфой.
- На все воля божья, - философствовал старик. - У тебя есть сын. Ты должен жить ради него. Ты должен найти его и наставить на путь истинный. Мне гораздо хуже, я потерял в одночасье всех. Они были в том треклятом метро, которое недавно взорвалось. Они ехали на мой юбилей. И я, старый и больной старик, остался одинок. Я хотел умереть, но не смог. Ты - совсем другое дело! У тебя есть цель. Примиряйся с врагами, бросай друзей. Делай что угодно, но защищай своего наследника. Он - продолжение твоего рода. Он - самое главное в этом ужасном мире.
Слова собутыльника лечили убитое горем сердце Малфоя. Они вселяли в него надежду. Растроганный маг обнял старого магла, как не обнимал родного отца, искренне поблагодарил и, шатаясь, вышел на свежий воздух.
Чтобы не испортить имидж респектабельного англичанина, Люциус не хотел появляться в благопристойном доме Мери в пьяном виде. Вздохнув, он бесцельно побрел по ночному городу в надежде проветриться и протрезветь.
* * *
Малфой бродил по улочкам Лондона, стараясь ни о чем не думать. Алкоголь постепенно выветривался. Вдруг в темном переулке он увидел магические вспышки и развивающиеся черные мантии Упивающихся смертью. Они окружили кого-то плотным кольцом и пытались разрушить приличный щит. Жертва уверенно отражала заклятия, но силы были неравны.
Люциус, не раздумывая, кинулся на помощь. Он стал закидывать Упивающихся самыми сильными боевыми заклинаниями, какие только знал. Те, не ожидавшие ничего подобного, раненые и изумленные, аппарировали один за другим.
Малфой пригляделся к виновнику нападения. Перед ним стоял Гарри Поттер в потертых джинсах и свитере - обычная магловская одежда. Не было ни его знаменитых круглых очков, ни шрама, но это был, несомненно, он. Приглядевшись, Люциус увидел на его лбу толстый слой плохо наложенного грима. Последние сомнения отпали.
Подростка трясло. Он выглядел усталым и испуганным.
- Вы спасли мою жизнь! Спасибо, - хрипло промолвил он.
- Я рад этому, - сказал Малфой.
Он так долго искал встречи с этим Поттером, что не верил своим глазам. Спасение мальчишки было даже лучше, чем вся сотня планов, что строил Люциус. Поэтому он удовлетворенно хмыкнул и добавил:
- Теперь по законам магического мира ты мне обязан. Кстати, меня зовут Эрик Смит.
- Я… э-э… - забормотал Поттер, судорожно пытаясь придумать вымышленное имя.
- Не стоит, не напрягайся. Я тебя узнал, - успокаивающим голосом произнес Малфой, отмечая испуг на лице Золотого мальчика. - Давай, аппарируем.
Он схватил Поттера за запястье и переместился в другой район Лондона. Надо сказать, что Люциус неплохо знал город. Поручения, которые давал Темный Лорд, приучили его ориентироваться не только в магическом, но и в магловском мире.
- Где мы? - спросил Поттер, оглядываясь.
- В районе Вестминстерского Аббатства, - ответил Малфой. - Это довольно далеко от той улочки, где на тебя напали. Надеюсь, они не сели нам на хвост.
Ему очень не хотелось отпускать от себя Мальчика, который выжил. Но давить на подростка Люциус не мог. Он прекрасно знал свободолюбивый характер, вспыльчивость и упрямство Гарри Поттера. Поэтому он просто сказал безразличным тоном, называя Поттера по имени:
- Прости, что лезу не в свои дела, Гарри, но ты знаешь, как тебя удается отследить?
- Да, по палочке. Они следят за моей магией: стоит мне произнести небольшое заклинание, Упивающиеся непременно являются. Исключений нет, даже если вокруг меня целый отряд авроров. Сегодня они меня здорово прижали. Два раза я аппарировал. Третий раз вы видели.
- Вот моя визитка, - протянул ему Малфой карточку, которую давно носил с собой именно на случай встречи. Она была обработана магией, чтобы вызвать доверие и заставить позвонить. А еще по ней можно было выследить получателя. - Тут мой адрес и телефон. Если надумаешь, приходи. Я подарю тебе другую палочку, с ней тебя не будут засекать.
- Вы делаете палочки?
- Нет, у меня есть лишняя. Я хотел бы тебе помочь. Никто не узнает, что она твоя.
- Я подумаю, - пообещал Поттер.
Они пожали друг другу руки и попрощались. Ничего больше при первой встрече Малфой не мог предпринять. «Отслежу Поттера потом по визитке и устрою «случайную» встречу», - подумал он, аппарируя к дому Мэри.
* * *
Люциус прибыл на кладбище за десять минут до начала церемонии. Была солнечная погода, ясное небо без единого облачка. Нарцисса лежала в открытом гробу. На голове, по традиции вейл, у нее красовался венок из белых лилий. Ее обрядили в голубое платье, которое так любил Малфой. На шее был один из последних подарков мужа - изящное ожерелье из белого золота с некрупными бриллиантами. Он подарил его ей на пятнадцатую годовщину свадьбы. Казалось, что Нарцисса просто спит.
Больше всего Малфою хотелось броситься к гробу и рыдать над телом жены, но он не посмел - на него и так косились немногочисленные участники похорон. Пока это, и в самом деле, были Магдалена и Розанна Лоуазье, да еще престарелая тетя Элен. Поэтому он просто встал поближе к гробу.
У самого гроба, в головах, стояла какая-то девушка в черном платье и в туфлях-лодочках. Ее платиновые волосы были аккуратно убраны в низкий хвост. Она рыдала в голос, временами припадая к гробу. Тетушки смотрели на нее с тоской и ужасом, будто желая, но, не смея приблизиться. Люциус никак не мог понять, кого же напоминает ему эта хрупкая девушка с угловатой фигурой и с плоским бюстом.
Когда он, наконец, догадался, кто перед ним, Люциус чуть не вскрикнул. У гроба в женском платье стоял его любимый сын, его мальчик, его Драко. Он не посмел явиться в нормальном виде, вот и изображал девочку. Тетушки явно знали это, но ни одна из них не могла преодолеть себя и начать успокаивать сироту или хотя бы приблизиться к нему. Люциус еле сдержал себя, чтобы не кинуться к сыну.
К одиннадцати часам на кладбище появился Джон Паркинсон - в очках и парике, но с легкостью узнанный Люциусом. Он коротко простился с Нарциссой и быстро аппарировал, не глядя вокруг. Затем пришел священник и еще какой-то незнакомый господин.
Люциус гадал, что за родственник явился на похороны. Они украдкой обменялись взглядами, но не признали друг друга. У незнакомца был круглый живот, длинные, черные, как смоль, волосы и квадратные очки с толстыми стеклами. Тут этот тип сделал неуловимое движение, и Люциуса озарило - перед ним стоял Северус Снейп, тщательно загримированный.
Северус наклонился над гробом, поцеловал усопшую в лоб и горячо прошептал:
- Я выполнил данную тебе клятву, Цисси! И пусть мне все трудней и трудней укрывать твоего сына, но я буду делать это до предела возможностей.
Потом он зыркнул недобрым, «снейповским» взглядом на Люциуса. Малфой не понял, узнал ли его Северус. Однако Снейп, еще раз мазнув по нему взгядом, крепко прижал к груди своего крестника и еле слышно сказал:
- Держись! Жду тебя дома.
Сын нервно покосился на крестного, но кивнул утвердительно. Снейп аппарировал, а Драко закрыл лицо руками. Ему было одиноко перед этим открытым гробом.
* * *
Люциус судорожно сглотнул, собираясь подойти к сыну. Но его остановило появление нового персонажа - черноволосого подростка с зелеными глазами и шрамом в виде молнии на лбу. Сегодня он не гримировал его, да и оделся в мантию.
Вот уж кого Люциус не ожидал здесь увидеть, так это Гарри Поттера! Парень явно не знал сам, зачем пришел на кладбище. Выглядел он подавленно, и все время оглядывался, будто кого-то искал. По-видимому, так и не найдя нужного человека, Поттер неуверенно подошел к гробу. Люциус слышал, как он шепнул покойной:
- Прости, Нарцисса, я ненавидел твоего сына. Но даже своему врагу я не могу пожелать такого горя. Я обещаю тебе отомстить и за него.
«Девушка» в черном платье при этих словах уставилась на брюнета полубезумным взглядом. Потом подошла к нему и внезапно сказала, ломая голос:
- Я не знала, что у Золотого мальчика есть сердце. Спасибо за участие.
- Э... я был потрясен. Неужели ее сыну даже нельзя проститься с ней? Это так ужасно! - растерялся Поттер. - Если не простишься с человеком, то потом живешь с ненужными иллюзиями о том, что смерть - это всего лишь страшный розыгрыш. Поверь, я знаю! Я долго страдал по родителям, по крестному, потому что не хоронил их.
«Девушка» посмотрела на него пронзительно и порывисто обняла. Люциус был шокирован.
- Я Дина, племянница, - представилась она и заплакала на его плече.
- Перестань. - Гарри погладил ее по голове.
- Побудь здесь со мной, пока ее не похоронят. Я считаю ее своей мамой. Мне так тяжело и одиноко! Тетушки для меня чужие, - попросила Дина, обвивая шею Поттера и утыкаясь лицом в его грудь.
Поттер выглядел смущенно и растерянно. Он неуклюже обнял Дину и стал нашептывать ей слова утешения. Люциус больше не мог спокойно смотреть на эту сцену. Его ангел белокурый, Драко, думал, что стоит над гробом матери абсолютно один и его поддерживает только враг, ставший родным и близким перед лицом ужасного горя. Это было неправильно и жестоко по отношению к сыну!
Надо объяснить сыну, что он рядом с ним в этот страшный день. Правда, Малфою не хотелось раскрываться перед Поттером. Только не здесь и не сейчас! Уж слишком неподходящая была обстановка. Поэтому Люциус шагнул к Драко и, пристально глядя на него, произнес по-французски:
- Mon petit polisson, cheri!* - «Шалунишка» - это было детское прозвище, которое дала сыну Нарси. Больше никто не называл его так.
- C’est impossible!* * - воскликнул сын.
Он отпустил Поттера и кинулся на грудь Люциуса, крепко прижавшись к нему. Из его серых глаз опять потекли слезы.
- Не плачь, все еще образуется, - погладил Люциус его по голове.
Драко посмотрел недоверчиво, будто все еще сомневаясь, что перед ним отец. Затем, видимо, решил, что не ошибся, и тихо спросил:
- Ты меня заберешь?
- Скоро. Ты сейчас в замке у «vipere»? - «Ехидной» или «подколодной змеей» называла Снейпа за глаза все та же язвительная Нарцисса.
- Да, - коротко ответил сын, все еще изучая его лицо.
Люциус отпустил Драко и склонился над Нарциссой. Не утерпел и поцеловал ее в губы. Со стороны тетушек послышалось возмущенное кудахтанье по-французски. Тогда Люциус сказал громко, работая на публику - прозвище предназначалось для ушей тетушек:
- Спи, ma brindille, bien-aime!* * * Я приду немного позже.
Тетушки как по команде вскрикнули, прижали ладошки к губам и уставились на него с ужасом. Они явно догадались, кто перед ними. «Веточкой» Малфой называл Нарциссу в период жениховства, гостя у этих милых женщин. Он едва кивнул им и встал у гроба, рядом с сыном.
* * *
Тетушки подошли ближе к гробу. Они плакали и комкали свои платочки. Люциус стоял так близко от сына, что слышал стук чужого сердца, на его глазах блестели слезы. Драко крепко сжимал руку Мальчика, который выжил и плакал. Глаза Поттера тоже были влажными. Священник начал службу.
Все в последний раз поцеловали покойную в лоб, прощаясь с ней. Теперь плакали все, даже Поттер. Гроб пришлось взять именно ему и Люциусу. Нести было тяжело, ни тетушки, ни Драко не помогали. Сын явно побаивался гроба, к тому же он «играл» роль девушки.
В склепе гроб подхватили специальные рабочие. Они опустили его на место, закрыли могильной плитой и, поклонившись, молча удалились. Тетушки постояли пару минут, затем сказали, обращаясь к остальным:
- Мы не имеем возможности позвать вас на поминки. Но у входа в склеп есть кагор и закуска - это вам. Может, увидимся в более счастливые времена, - они поклонились могиле в последний раз, кивнули Малфоям и аппарировали.
Люциус и два подростка остались в склепе одни. Драко по-прежнему держал Поттера за руку. Все молчали. Затем вышли к импровизированному столу. Выпили, не чокаясь, «за упокой». Сын обнял своего отца, поцеловал и прошелестел в ухо:
- Жду поскорее. На дверях пароль: «Дрейк». Его подозревают. Мне страшно!
Затем он подошел к Поттеру, обнял его и взволнованно проговорил:
- Твое присутствие принесло мне удачу. - И вдруг поцеловала подростка в губы. Тот опешил и покраснел.
Люциус задохнулся от удивления, а может, и от возмущения. Он хотел что-то сказать, но не успел. Внезапно появились два Упивающихся смертью. Поттер мгновенно установил щит, прикрывая всех троих. Драко, все еще прижимаясь к нему всем телом, смотрел на это испуганно. Золотой мальчик выкрикнул:
- СЕКО! СЕКТУМСЕМПА!
При звуках последнего заклинания, Драко побледнел, отскочил от Поттера и уставился на него зло. Видимо, заклинание будило в сыне какие-то ужасные воспоминания, связанные с Мальчиком, который выжил.
Упивающиеся смертью повалились на землю с кровавыми ранами. Особенно досталось тому, кого настигло неизвестное Люциусу заклинание. Они с трудом аппарировали, даже не поднявшись с земли.
- Дина, аппарируй! Мы приберем здесь, - приказал Малфой сыну.
Тот кивнул и растаял в воздухе. Люциус произнес очищающее заклинание - перед склепом была снова чистота. Он посмотрел на Поттера. Тот изучающе смотрел на него.
- Вы друг семьи? - хрипло спросил Поттер.
- Можно и так сказать, - кивнул Люциус.
- Неужели невозможно было организовать так, чтобы сын простился с матерью? Это ужасно! - взволнованно пробормотал Гарри.
Малфой не знал, что сказать. Внезапно появились еще четыре Упивающихся смертью и стали обстреливать заклинаниями Малфоя и Поттера. Потом появилась еще пара врагов.
- Пора отсюда исчезать, - сказал Люциус, хватая Поттера за руку и срочно аппарируя.
- Вы меня спасли! Уже второй раз подряд! - воскликнул Золотой мальчик. - Где мы?
- Какая тебе разница? Надеюсь, мы оторвались, - сердито буркнул Малфой. - Ты так и не сменил палочку!
Поттер едва ли его слышал. Он стал рассуждать, горько и ожесточенно бросая слова:
- Господи, да они вовсе не за мной приходили туда. Они же ищут Драко, как и наши.
- Ты прав наполовину. На кладбище Упивающиеся смертью искали Драко, но потом они пришли за тобой. Золотой мальчик им интересней, чем Серебряный.
После этих слов Люциус двинулся по улице, следя, идет ли за ним Поттер. Тот шел, не разбирая дороги. Говорить не хотелось, но и терять подростка тоже.
— — — — — — — — — — — — — — — — -
* Mon petit polisson, cheri! - мой маленький шалунишка, дорогой (франц).
* * C’est impossible! - это невозможно (франц).
* * * ma brindille, bien-aime! - моя веточка, любимая (франц).
Глава 5. Попутчик
Малфой и Поттер медленно шли по улице. Гарри ничего не замечал, погруженный в собственные мысли. Люциус целенаправленно вел его к дому Мэри, не желая больше упускать. Да, сегодня был неподходящий день. Ему хотелось забиться в угол и выть, оплакивая смерть Нарциссы, но дело есть дело. Судьба уже дважды случайно сводит его с Поттером - этим стоило воспользоваться. Малфой разорвал молчание:
- Ты устал. Зайдем ко мне.
Поттер кивнул, соглашаясь на предложение. Люциус осмотрел себя и его с ног до головы: ранений они избежали, на них была только грязь. Он преобразовал мантии в магловский наряд: джинсы и свитер. Ничего не говоря, сменил у спутника цвет волос. Затем спросил:
- У меня к тебе просьба. Выполнишь?
- Смотря какая. Хотя вы меня дважды спасли… Выполню, - согласился Поттер.
- Мы зайдем в оптику. Купи себе линзы, изменяющие цвет глаз. И давай замаскируем твой шрам как следует. Я тебе еще и цвет волос сменил. Они каштановые.
- Хорошо. Меня тогда никто не узнает. Только у меня нет денег - я не собирался ходить по магазинам. У меня дома все есть.
- Деньги можно отдать и потом. Я не откажусь, если ты мне вернешь деньги за линзы, - Гарри кивнул. Люциус продолжил: - Что касается дома… Туда ты успеешь всегда. Он у тебя где? У тети и дяди?
- Нет. Я скитаюсь. Правда, у меня есть свой дом, но…
Поттер оборвал себя на полуслове, либо специально, либо потому, что они вошли в оптику, где подобрали линзы. На выходе Малфой продолжил беседу:
- Моя хозяйка Мэри - очень любопытная особа. Она магла. Я представлю тебя ей как своего сына Майкла. Не сердись на нее, она бывает весьма дотошна.
Поттер согласно кивнул.
Когда они подошли к дому, то женщина сидела на скамейке, но, увидев их, просияла широкой улыбкой и радостно воскликнула:
- Ох, мистер Смит, вы нашли сына? Как я за вас рада!
- Да, миссис Мэри! Такое счастье! - преодолевая по возможности свое горе, отозвался Люциус. Фраза вышла не слишком веселой, но женщина не заметила этого.
- Майкл, тебе не совестно, что ты огорчил отца? Как же так, сбежать из школы, доставить отцу тревоги и хлопоты. Ай-яй-яй! - пожурила она подростка.
Поттер хмыкнул, посмотрел на спутника и, потупив глазки, покаянно произнес:
- Да, мэм! Я осознал свои ошибки!
Мэри по-матерински похлопала его по руке, словно говоря, что он поступил правильно. Хмыкнув, Поттер последовал за Малфоем в его квартиру, стараясь быстрее сбежать от настырной женщины.
* * *
В квартире ничего не выдавало, что ее занимает маг. Все травы, ингредиенты для зелий, котел, весы были убраны в шкафах и в холодильнике. Стояли обычные магловские приборы, и на стенах висели неподвижные картины.
- Вы умеете маскироваться, - неопределенно изрек Поттер.
- Ты этим почему-то пренебрегаешь. Любишь пощекотать себе нервы? - поддел его Малфой.
- Меня все время достают Упивающиеся. Но я не желаю ходить под охраной. Лучше стану рисковать, чем буду обязан министерству, - проворчал Избранный, не прислушиваясь к его словам.
- Не любишь авроров и министерство?! - спросил Люциус. Поттер согласно кивнул головой. - Надо же! Кто бы мог подумать… Ну, да ладно… Поговорим о твоей безопасности. У меня есть теория, как тебя выслеживают. Хочешь узнать? - Поттер вновь кивнул. - Первая причина, как я уже говорил, да ты и сам знаешь, это, безусловно, твоя палочка. Другая - твой мозг усиленно сканируют.
- Легилименция? Как я не подумал!
- Тебе надо учиться закрываться. Я мог бы потренировать тебя, хоть и не являюсь мастером в этом деле. У тебя был самый лучший учитель, но он не хотел учить.
Гарри нахмурился, вспоминая Снейпа, и пристально глянул на Малфоя, пытаясь проникнуть в его мозг, но тот, предвидя это, закрылся.
- Вы слишком много обо мне знаете. Странно, - покачал головой Поттер.
- Я пристально слежу за тобой, - сообщил Малфой.
- С чего вы решили помогать мне?
- Хочу из добрых отношений с тобой извлечь пользу.
- Какая может быть от меня польза?
- Поверь мне, очень большая. Причастность к славе победителя, например.
- От общения со мной можно нажить одни неприятности и геморрой, - весело сказал Поттер. В его глазах появились лукавые бесенята, заражая собеседника беспечностью. Но взор быстро потух.
- Я просто хочу помогать тебе. У меня свои счеты с красноглазым демоном. Одному плохо. Тебе нужны спутники, чтобы прикрыть тылы, мне тоже. Я много знаю и умею, - пояснил Малфой.
- Я думаю, мне надо быть одиночкой, так как я боюсь за близких мне людей. Вот недавно был на свадьбе. Мой друг и его девушка, моя близкая подруга, между прочим, хотели сопровождать меня в путешествии. Моя девушка тоже рвалась с ними. Я сбежал, обещав вернуться, но я не поступлю так.
- В случае со мной ты не станешь испытывать ничего подобного. Я тебе не друг и не родственник, ты не станешь меня жалеть. Так что я могу быть твоим попутчиком. В конце концов, я могу даже настаивать. У меня есть некоторые права: я же тебя спас. Я предлагаю помощь, не отвергай ее.
- Я, в принципе, не против. Одному, и в самом деле, тяжело. Но я так мало знаю о вас!
Малфоя смутили эти слова. В нем боролись два чувства: стремление не раскрывать себя подольше, чтобы успеть привязать к себе Поттера, и желание сказать правду. Это была дилемма. И вновь у него внутри появилось интуитивная догадка: Мальчик, который выжил не потерпит лжи. Поттер скорее простит честного врага, который изменился.
Сегодня вечером был наиболее благоприятный момент. Смерть Нарциссы, как ни странно, обострила у Поттера чувство одиночества и беззащитности. Интуиция вопила: «Куй железо, пока горячо!» Хоть он и был убит горем в этот печальный день, Малфой послушался интуицию.
* * *
Поттер сидел понурившийся, осунувшийся. Он никак не мог отойти от похорон чужого ему человека и представлял себя на месте Драко. На его лице и в голове ясно читалась жалость к врагу за то, что тот не смог проститься с матерью. «Чертов гриффиндорец! - зло подумал Люциус. - Это его безграничное благородство… Но, с другой стороны, меня трогает его искренность. У гроба моей возлюбленной должны были стоять только те люди, которые искренне сопереживали».
Молчание затягивалось. Малфой налил два бокала вина и протянул один Поттеру. На его глазах блеснули слезы, и он сказал с дрожью в голосе:
- Давай еще раз помянем милую Нарси, нежный цветок!
Они выпили, не чокаясь. Малфой глухо проговорил:
- Есть ритуал, который может связать кровью спасенного и спасателя. Но, перед тем как провести его, я должен признаться тебе. Ты имеешь право знать, с кем свяжешь себя.
Поттер удивленно взглянул на собеседника, но промолчал, ожидая продолжения. Люциус молчал, подбирая слова. Затем заговорил, стараясь называть подростка по имени, хоть и не привык к такому обращению.
- Я многие годы был Упивающимся смертью, Гарри. Правда, никого не убивал, но… делал ужасные вещи. Мне нравились идеи Темного Лорда. Особенно вначале, до истории с тобой. Я был тогда молод и высокомерен. Когда он исчез, моему сыну едва исполнился год. Я радовался вместе со всеми его исчезновению. Ты мне можешь не верить, Гарри, но это так… Потом Темный Лорд возродился. Я повел себя, как трус, потому что испугался за семью, за свою жизнь.
Люциус снова умолк, налил себе вина и выпил. Поттер не торопил его: то ли думая о чем-то своем, то ли рассуждая про себя над словами собеседника.
- Затем я участвовал в деле, которое претило моим принципам, - продолжил Малфой. - События потрясли меня настолько, что когда пришли авроры, я растерялся и не успел сбежать… хотя, видит Мерлин, готовился скрыться в любой момент: и от Лорда, и от министерства. Вместо этого я попал в Азкабан…
Поттер воззрился на него, судорожно сглотнул и. наконец, подал голос:
- Вы откупились и вас оправдали?
- Нет, Гарри! - покачал головой Люциус. - Я сбежал.
- ЧТО?! Оттуда невозможно сбежать! Особенно теперь, после того как… - Поттер споткнулся об имя крестного, но мужчина понял его, кивнул и пояснил:
- Да … Авроры считают, что все предусмотрели после побега твоего крестного. Прости, что говорю об этом. Теперь Азкабан охраняют гоблины, а камеры запираются не решетками, а железными дверями. Но они кое-чего не учли. Там нет решеток на высоких окнах.
Поттер глянул на него заинтересованно и спросил:
- Как же вы сбежали?
- Я освоил анимагию и превратился в голубя.
- Вот так просто?.. Си… Сириус учился этому три года. А вы?
- Я учился около года, но не успел подобрать образ. Потом, в тюрьме, у меня появился стимул. Мною двигал страх за семью. Темный Лорд решил уничтожить моего наследника, разве меня могло что-то остановить, Гарри?! - взволнованно заговорил Люциус. - Я сделал невозможное! - стал птицей и полетел… Вырвавшись на свободу, я, первым делом, решил обезопасить себя от Темного Лорда…
- В каком смысле? - спросил гриффиндорец, перебивая.
- Метка у каждого своя, как отпечаток пальца. Именно так вычислили Каркарова. Он скрывался: жил в землянке, в лесу, но и туда доходили призывы Темного Лорда. Я, когда сидел в камере, тоже ощущал зов. По отклику Темный Лорд может определить местоположение носителя метки, - объяснил Малфой. - Как бы я не пытался скрыться, с меткой это невозможно. Рано или поздно меня бы убили.
- Кошмар!
- Да. Вот я и спешил, так как, сбегая, хотел защищать семью, а не подвергать ее лишней опасности.
Малфой закатал рукав и показал чистую руку. Поттер присвистнул.
* * *
Снова повисло молчание. Хозяин налил вина, в очередной раз выпил и проговорил:
- Прости, я сегодня много пью. У меня, поверь, есть причина. На чем я остановился?.. Ах, да… я опоздал: снова спас себя, но не свою любимую. Ты представляешь, Гарри, как это больно? - Поттер кивнул, хотя вопрос был риторическим. - Да, ты представляешь… Мною сейчас движет только страх за сына и чувство мести. Я хочу отомстить. Мне не будет жизни, пока жив Темный Лорд. Ты веришь мне, Гарри?
- Я верю вам. Вы искренны.
Малфой обхватил свою голову руками. «Зря я так много выпил. Раскис перед мальчишкой», - подумал он, но не смог остановить слезы. Горе затопило все его сердце. Перед глазами стоял гроб, где спала любимая. Но разговор еще был не закончен.
- Прости, я расклеился… Ты, Гарри, сильный. Тебя преследуют несчастья, а ты так мужественно держишься. Ты восхищаешь меня, мальчик. Я, видимо, слаб - могу в этом признаться. Я был самовлюбленным кретином, лелеял свою гордыню, презирал низших и так воспитал сына. И с чем я остался?.. Сын в бегах. Любимая в гробу. Я не подниму свою палочку, если ты захочешь убить меня. Может, я даже малодушно хочу смерти, чтобы уйти за ней, за моей сероглазой голубкой.
- Зачем мне вас убивать? - непонимающе спросил Поттер.
- Я не Эрик Смит. Как же ты еще не догадался? - тихо ответил Люциус.
Поттер пристально посмотрел на него. В его взгляде, кроме сочувствия, появилось изумление и узнавание. Он встрепенулся, хлопнул себя по лбу и хрипло выдавил:
- Вы - Люциус Малфой?! Невероятно!
- Да, Гарри, это я, - тихо подтвердил мужчина.
- Вы потрясли меня, - признался Поттер.
Малфой снял линзы, дотронулся палочкой до волос, меняя цвет, и опустился на стул, обхватив себя руками. Золотой мальчик, напротив, стал ходить по комнате из угла в угол. Затем налил себе вина и выпил. Снова походил, тряхнул своей шевелюрой и заговорил:
- Вы сегодня предлагали мне помощь и дважды спасли мою жизнь. Сознаюсь, я плохо к вам относился. Но вы - живой человек, любящий отец и муж. И это так правильно!.. Вы еще говорили, что я не стану волноваться о вас. И это тоже правильно!.. - Гарри смутился и добавил, оправдываясь: - Иногда я бываю жесток. Это роднит нас... Короче говоря, я согласен, чтобы вы стали моим попутчиком.
Малфой посмотрел на него потрясенно. Он не ожидал, что Гарри согласится с такой легкостью, и был готов уговаривать его. Некоторое время они всматривались друг в друга, словно знакомясь заново. Затем Поттер перевел разговор на сопутсвующую тему:
- Как же ваш сын? Что будет с ним? У кого скрывается Драко, и почему не пришел на кладбище?
- Я не брошу сына, - предупредил Люциус. - Его надо скрывать от Упивающихся смертью и от авроров. Темный Лорд приговорил его к смерти, а представители порядка - к Азкабану. Но я не знаю, сможете ли вы сосуществовать рядом? Вы так ненавидите друг друга. Даже не знаю, кто из вас больше подвержен этому чувству. Но Драко надо забрать из убежища немедленно. Только рядом с тобой его не найдут. Вот ведь как странно!
- Я могу обещать вам сегодня, что не убью вашего сына и даже не прокляну, более того, буду терпимей. Вы не представляете себе, как мне его жаль! Я сам себе удивляюсь. Он всегда был моим врагом, но уже несколько месяцев я жалею врага, - признался Поттер.
Малфой подошел к подростку и крепко пожал ему руку, затем порывисто обнял.
* * *
Они сели рядом на диван. Никто не промолвил ни слова, каждый молчал о чем-то своем. За окнами была глубокая ночь, а они все еще сидели и пили вино. Наконец, Поттер заговорил - быстро, будто пытаясь поскорее избавиться от слов, что вылетали из его рта:
- Я весь год подозревал вашего сына, ходил за ним следом. Надо мной смеялись мои друзья. Потом я сделал гадость… страшную гнусность. Мне так стыдно!.. Он плакал в туалете. Потом направил на меня палочку. А я… я применил неизвестное для себя заклинание. У меня была книга по зельям, на полях которой были разные чары. Я не знал, что она принадлежит Снейпу, и очень ее увлекся: варил зелья с его подсказками, применял заклинания, придуманные им. Около Сектусемпры была надпись: «Для врагов». Когда ваш сын попытался послать в меня Круцио, я применил ее, и он оказался весь в кровавых порезах. Я думал, что убил Драко! Я… я был потрясен!
Гарри обхватил голову руками, вскочил с дивана, стал метаться по комнате и говорить все быстрее и путаней:
- Этот ужасный день. Инферни… пещера… яд, что я помогал пить Дамблдору… Черная метка над Хогвартсом. Директор заколдовал меня так, что я стал невидим и недвижим. Но я мог наблюдать и слышать… Драко был такой испуганный, потому что не знал, что делать. Волдеморт велел ему убить директора, но он не мог - ни эмоционально, ни из-за магичской мощи. А потом… потом появился Снейп, отодвинул его, и… Я бросился за ними, преследовал… Я ненавидел Снейпа, как никогда, но мне было страшно за вашего сына. Мне было его невыносимо жаль…
Поттер перестал бегать, устало свалился на диван и продолжил тихо, глухо:
- Сообщение о смерти Нарциссы потрясло меня. Она же безвинная жертва! Вы мне не поверите, но мне очень захотелось явиться на кладбище и утешить вашего сына. Я же знал, что его некому пожалеть, обнять… Даже такой надменный кретин нуждается в жалости и утешении. Он не заслуживает такого горя! А Драко не смог даже проститься с ней… Это…
Поттер снова обхватил свою голову руками и закачался из стороны в сторону. Малфой смотрел на него и ловил себя на том, что ему хочется утешить этого мальчика. Поттер потерял столько дорогих сердцу людей, он был так одинок! Не рискуя, да и не желая обнимать юношу, Люциус сказал то, что могло хоть немного снять груз с его плеч:
- Гарри, это не совсем так. Ты видел Драко на кладбище.
- Я? Видел?.. Когда? - удивился Поттер.
- Не сердись только, - предупредил Малфой. - Он плакал на твоем плече, держал тебя за руку, обнимал тебя. Тогда это был Драко.
- ЧТО?! - изумился Поттер и покраснел, вспоминая, как вела себя Дина.
- Скоро в этой квартире появится твоя сестра. У Эрика Смита двое детей: мальчик и девочка, разнояйцовые близнецы, - ехидно сообщил Люциус, лукаво поглядывая на гриффиндорца, и предвидя его реакцию на свои слова.
Как и ожидалось, тот посмотрел на него безумными глазами и смутился еще сильнее.
Глава 6. Замок Принца-полукровки
На следующее утро Малфой проснулся со страшной головной болью. Поттер тоже чувствовал себя плохо. Они засиделись вчера до трех или четырех часов. Молчали и пили. Люциус привел себя и его в порядок и спросил:
- Я хочу сегодня же привезти Драко. В крайнем случае, завтра. Ты не против?
- Нет, конечно,- откликнулся Гарри. - Вы же один поедете за ним?
- Разумеется. Я хотел еще спросить тебя о ближайших планах. Знаешь, мой сын бывает несносным. Лучше обсудить основное сейчас.
Поттер несколько минут обдумывал, что сказать. Он устал за это время от бессмысленной беготни от Упивающихся смертью и нуждался в помощи, а Малфой все-таки являлся раньше соратником Волдеморту, следовательно, должен был знать о крестражах. Поэтому Гарри решил быть правдивым:
- Мне надо искать крестражи. Вы знаете, что это? - Люциус кивнул утвердительно. - Но сначала я планировал посетить могилу родителей. Мои друзья рвались со мной, но я боюсь за их безопасность. Лучше я поеду с вами. Как вы и говорили, вы - хороший спутник.
- Ты прав. Появление твоих друзей в долине вызовет ненужный интерес. Я же предприму все необходимое, чтобы нас не заметили, - подтвердил Люциус, помолчал и добавил с ухмылкой: - Пойду, сообщу Мэри, что скоро здесь появится моя дочь. Придется Драко побыть девочкой - лучшей маскировки не найти.
У Поттера покраснели скулы, но он молча кивнул.
Малфой, одетый во все черное, решил поговорить с хозяйкой о приезде Драко:
- Мэри, вы невольно оказались провидицей.
- Что случилось, Эрик? На вас лица нет! - спросила чуткая женщина.
- Видите ли, моя жена умерла. Я давно с ней не жил, но любил ее. Моя дочь осталась одна. Я еду за ней. Прошу вас немного присмотреть за моим мальчиком, он сильно расстроен. Но особо к нему не приставайте. Эти подростки несносны. Майкл не исключение.
- Я буду корректной, - пообещала Мэри.
Малфой вернулся в квартиру и сообщил:
- С хозяйкой я договорился. Прошу тебя, Гарри, не ходи никуда. Здесь тебя не будут искать. Хочешь колдовать - пользуйся палочкой, что я тебе дал. Не забывай, что ты - мой сын Майкл. Постарайся не думать о Темном Лорде и делать тому подобное. Мэри присмотрит за тобой. Она обещала не лезть с утешениями, но будь готов и к такому.
- Я смотрю, вы обо всем позаботились. Знаете, взрослые редко поступали подобным образом. Только крестный. К этому можно привыкнуть, - неопределенно хмыкнул Поттер.
Люциус не мог понять, трогает подростка забота или раздражает, но выяснять не стал, заявив вместо этого:
- Нравится тебе это или нет, я собираюсь прикрывать тебя, заботиться о твоей конспирации, и надеюсь на послушание. Не забывай, я беспокоюсь о тебе, прежде всего из-за Драко. Месть Лорду и спасение сына - вот мои главные цели.
- Ваша откровенность, Люциус, рождает во мне уверенность. Если бы вы лгали мне, что заботитесь обо мне ради меня самого, я бы не поверил вам…
Малфой удовлетворенно хмыкнул, радуясь, что его интуиция не подвела, и он не напрасно был честен с бескомпромиссным гриффиндорцем.
- Я буду прислушиваться к вашему мнению. Обещаю, не делать необдуманных поступков - добавил подросток, добавляя ему уверенности в завтрашнем дне.
Люциус искренне не хотел застать на месте дома Мэри обугленное пепелище. Уже более спокойный, он оставил Поттера у себя.
* * *
Замок Принцев стоял в мрачном ущелье. Здесь было очень много сгоревших деревьев, над которыми кружили стаи ворон. Сам же он напоминал средневековую крепость с высокими башнями, с окошками-бойницами и с широким рвом вокруг.
Даже в лощину мог попасть не каждый. Маглы, если бы забрели сюда случайно, не увидели бы никакого замка, их бы просто обуял страх и желание покинуть эти места поскорей. Такое же психологическое воздействие он оказывал и на непрошенных путников-магов, случайно оказавшихся поблизости. Разница была лишь в том, что они видели строение.
Попасть за ров случайному прохожему было невозможно. Снейп пускал сюда ограниченное число людей. Малфой был не уверен на сто процентов, но считал, что его семья вообще единственная, кто здесь бывает. По каким-то причинам, мрачный мастер зелий искренне любил своего крестника. Он не выказывал своих чувств явно, но ему нравилось иногда пригласить Малфоев в свое тайное убежище.
Люциус без труда аппарировал на территорию замка и, так как здесь можно было не опасаться за свою безопасность, стал самим собой и подошел к массивным дверям, над которыми ними висел витиеватый герб семьи Эйлин Принц, матери Снейпа.
- ДРЕЙК! - громко произнес он.
Раздался гонг. Массивные двери отворились, Люциус шагнул в холл, оглядывая знакомое помещение, которое ничуть не изменилось: все те же начищенные доспехи, щит и меч на стене, темно-бурый ковер на полу. Однако созерцание было прервано стремительным появлением сына: Драко несся по крутой мраморной лесенке через две ступеньки. Его личико осунулось, под глазами залегли темные круги, волосы спадали ниже плеч. Белизна кожи подчеркивалась траурной одеждой: черными брюками и рубашкой.
- Это действительно ты! - воскликнул Драко, кидаясь отцу на шею. - Я не мог поверить и думал о нашей встрече всю ночь! Мне казалось, что все случившееся привиделось мне!
- Мальчик мой, как я мечтал обнять тебя, - вымолвил Люциус, сжимая сына в объятиях. По его щекам побежали слезы. Драко тоже заплакал.
- Я потрясен. Возможно ли такое?!
- Ради тебя я способен на подвиги, - с некоторым пафосом проговорил отец.
Они еще немного постояли, обнявшись, затем пошли наверх и вскоре сидели в малой гостиной на мягком диване, слушая потрескивание камина.
Драко прижался к отцу, а в кресле напротив расположился хозяин дома Северус Снейп. Он был измотан, мрачен сильней обычного и угрюмо молчал, слушая рассказ Люциуса о побеге.
- Я не ожидал, что ты придешь за сыном. Скрывать его все трудней, - проговорил Снейп, когда Малфой закончил. - Темный Лорд стал еще бесчеловечней, если такое возможно. Всякий раз, не поймав Золотого мальчика, он вспоминает о Драко. Он помешался на мщении.
- Я так и предполагал, поэтому и прибыл сюда. Это единственное место, где ты смог бы укрывать его так долго, - кивнул Люциус. - Спасибо! Теперь у тебя развязаны руки.
- Не буду расспрашивать ничего - меньше знаешь, крепче спишь. От постоянной окклюменции у меня пухнет голова. Я безумно устал, - пожаловался Северус.
- Я уверен, что ты выдержишь. Береги себя, змей! - сказал ему Малфой.
- Я, пожалуй, покину замок. Можете денек погостить. Он сам закроется, - перевел на другую тему разговор Снейп, смутившись от благодарности.
Он обнял крестника, пожал руку Люциусу и аппарировал. Отец и сын остались одни.
* * *
Говорить не хотелось, и они просто сидели, обнявшись. Приятно было ощущать рядом родного человека. Время текло, но они не двигались. Люциус не знал, с чего начать. Драко ждало так много неприятных известий, а сын очень изменился: стал такой тонкий, ранимый. На щеках горел лихорадочный румянец.
- Ты похудел, - наконец, выдавил отец. - Что-то изменилось в тебе, и я не могу понять, что.
- Это я виноват в ее смерти, - невпопад отчаянно произнес Драко и закрыл руками лицо.
- Не говори так! Виноват я - в том, что неправильно воспитывал тебя. Вот этот красноглазый демон и сумел запудрить твои мозги, - отрубил Люциус. Не хватало еще, чтобы сын винил себя в смерти матери! - Виноват Темный Лорд, и он ответит за гибель Нарси.
Они снова ненадолго замолчали. Слишком живы были воспоминания о похоронах. Им обоим хотелось плакать, но слезы уже кончались. Обсуждать смерть Нарциссы не хотелось. Люциус вернулся к теме внешности сына.
- Ты мало ешь, наверное, раз так исхудал.
- Это случилось после моего дня рождения. Кажется, я унаследовал чьи-то чары, с ними вместе изменилась и внешность. Меня окутал какой-то фиолетовый кокон, я мысленно видел чьи-то пронзительные глаза серо-голубого цвета, в которых полыхало красным. Теперь я тоже так могу, а еще способен из пальцев рук, без палочки, выстреливать молниями. Мой взгляд может немного заворожить. Так сказал Сев, - стал рассказывать сын. - Иногда мне снятся необычные сны - кентавры, грифоны, замок, парящий в небе… Насмешливый седовласый мужчина, с длинной бородой. Во сне я его то ли люблю, то ли ненавижу. Иногда этот мужчина становится молодым. Тогда я знаю, кого он мне напоминает - моего школьного врага. Меня это бесит!
- На кладбище мне так не показалось, - хмыкнул Люциус.
- Зачем он туда приперся?!.. Я думал, что, кроме него, рядом нет никого из близких. Представляешь, от горя я совсем помешался, раз посчитал близким себе человеком врага! - взволнованно произнес Драко. - Одна надежда, я его не увижу долго-долго.
- Боюсь тебя огорчать, но вы встретитесь очень скоро.
- Нет! Только не это! Я убью его, - зашипел сын.
Его глаза, действительно, полыхнули алым. Он покраснел, кулаки сжались, глаза сузились до щелочек.
- Пойми, он - гарант твоей безопасности. Ты - гарант его безопасности. Нам теперь с ним по пути, - мягко произнес Люциус.
- Ты не можешь меня заставить! Особенно после кладбища. Я же плакал на его плече, обнимал его и даже поцеловал. На меня затмение нашло! Я был убит горем! И теперь ты предлагаешь явиться к нему, вымаливать помощь… Ты сошел с ума в тюрьме! - Драко был разгневан, и его серые глаза стали почти черными.
- Успокойся! - велел отец. - Никого не надо умолять. Он нас ждет. Я дважды спас его жизнь. К тому же, он тебя жалеет, и обещал стать терпимей.
- Мне не нужна его жалость! Мне не нужна его терпимость! Я его видеть не хочу! Лучше пускай меня убьют!
- Прекрати истерику! Мир еще не рухнул. Я не позволю своему наследнику погибать! Ты - моя гарантия будущего, наследник нашего рода. Ты просто обязан выжить! Нельзя просто так умирать, надо дорого продать свои жизни. Если Избранный одолеет Лорда, мы будем в числе победителей. В ином случае наши потомки будут вспоминать нас героями. Правда, я не особо понимаю, как они появятся, если Поттер проиграет, - сердито произнес Люциус.
Глаза Драко горели таким же безумием, как вчера горели глаза Золотого мальчика, который узнал, что обнимал на кладбище своего врага.
* * *
Сын сидел подавленный и бросал на отца хмурые взгляды, затем убито воскликнул:
- Мерлин, помоги мне! За что мне это все, на мою голову?
- Зря ты, сыночек, Мерлина вспомнил. Я, кажется, догадываюсь, чей дар получил ты в день своего совершеннолетия. Похоже, ты наследник Морганы. Не отсюда ли растут корни вашей с Поттером ненависти? Он потомок Мерлина. О получении сил, если такое случится, мы скоро узнаем. Не за горами его совершеннолетие.
- И ты, тем не менее, хочешь, чтобы мы были рядом? - не поверил Драко.
- Да. У меня есть одна теория. Но сегодня я не собираюсь тебе ее рассказывать. Ты и так слишком много топаешь ногами и капризничаешь, как малыш, - как можно спокойнее сказал Люциус. Его не на шутку сердило поведение сына. - Еще раз призываю тебя к благоразумию. Тебе не пять лет. Надо завязать свои амбиции и эмоции в узел, убрать их на антресоль и забыть до лучших времен. Я решил окончательно и бесповоротно: ты едешь со мной! Я слишком много перенес и слишком много потерял.
- Ты меня убедил. Я постараюсь. Но не гарантирую, что буду пай-мальчиком с этим придурком.
- Я снова вынужден огорчить тебя...
- Что ты еще для меня придумал, отец?
- Ты действительно не будешь пай-мальчиком. Ты будешь пай-девочкой, моей дочерью.
- ЧТО?! - задохнулся от возмущения Драко. - Ты не мог придумать что-нибудь ужаснее? Например, объявить меня своей невесткой?
- Нет, - засмеялся Люциус, пытаясь разрядить обстановку. - Вы слишком юные для брака. Вы оба мои дети, брат и сестра.
- Ну почему сестра-то? - убито буркнул сын, смиряясь с его решением.
- К сожалению, я никогда не планировал такой оборот дела, какой имею теперь, - стал всерьез оправдываться Люциус. - Когда-то мы с твоей мамой мечтали о дочке. Я хотел прекратить служение Темному Лорду, скрыться: подготовил квартиру, легенду, осуществив в ней нашу с твоей мамой мечту. Кто же знал, что моя выдумка станет кошмарной былью?!
- Пусть тогда Поттер будет девочкой! - мстительно предложил Драко. Его глаза озорно блеснули - он был доволен своей идеей.
- Извини, Дрейк. Из Поттера девочка, как из меня балерина. Его грубые черты лица не скроет никакой грим. Не будет же он жить под чарами иллюзии. Это невозможно делать постоянно. А без них… Он похудел, но все равно почти вдвое шире тебя. У него огромные плечи. Он бреется. Ты представляешь себе, что за девочка из него получится?.. Дину же мы оба видели. Она прекрасна, хотя и угловата, как девочка-подросток, - фыркнул отец.
Драко застонал.
- Ты загнал меня в угол. Представляю, как этот гриффиндорец будет зубоскалить. Уж он обязательно выскажется насчет моего внешнего вида. Он непременно будет хвалить мои платьица и туфельки. Нет, я его все-таки убью!
- По крайней мере, он не станет бить тебя, - утешил его, шутя, Люциус. - Бить девочек не в правилах благородных гриффиндорцев.
Сын улыбнулся. Люциус же подумал: «Кажется, меня ожидает слишком веселая жизнь. Мерлин, дай мне сил!»
* * *
Мэри сидела с Майклом на скамеечке и непринужденно болтала. Подросток нравился хозяйке - вежливый, предупредительный. «Как это он сбежал? Такой скромный и тихий, - недоумевала она. - Это все юность с ее порывами».
Она вспоминала Эрика и сравнивала сына и отца. Определенно, мальчик был похож на него: такие же карие глаза, каштановые волосы, волевой подбородок. Кисти рук у него были узкими, с длинными пальцами. Но это могло достаться и от мамы, и от дедушки с бабушкой.
Вдруг Майкл замолк на полуслове, судорожно сглотнул и уставился куда-то за спину Мэри. Она оглянулась: на дороге стоял Эрик с изящной девушкой в черном платье, которая вцепилась в его руку и тоже смотрела на брата со смесью смущения и испуга.
У дочери Эрика были каштановые длинные волосы, забранные в низкий хвост, и карие глаза. Больше ничего не напоминало в ней ни отца, ни брата. «Небось, вся в мать, - решила Мэри. - Тоненькая, как веточка. Миленькая, хотя немного угловата. Грудки почти нет».
Молчание затянулось. «По всему видно, что Майкл не видел сестру очень долго, и они теперь не знают, как вести себя друг с другом. Бедные дети! Потеряли мать, а ведут себя, как неродные», - промелькнуло в голове у женщины, и она решили им помочь:
- Майкл, что стоишь? Твоей сестре намного тяжелей. Она же жила с мамой все время. Иди-ка, обними ее, - велела она подростку, подталкивая его в сторону девушки.
Тот посмотрел на нее с ужасом, а его сестра вспыхнула от смущения.
- Смелее! - приободрила Мэри парня. - Она же твоя сестра!
Майкл покрылся пятнами, но повиновался. Подошел на негнущихся ногах к девушке, неуклюже обнял ее и хрипло проговорил:
- Дина, все образуется. Не расстраивайся.
Она вымученно улыбнулась и крепче прижалась к нему, обвив руками шею. Затем резко оттолкнула. Мистер Смит был очень доволен, что дети обнялись - так показалось женщине.
- Вот и славно! - прослезилась Мэри и обратилась к девушке: - Добро пожаловать! Рядом с отцом и братом ты непременно отойдешь от потери матери.
Она посмотрела на хозяйку странным взглядом и потянула отца в дом. Мэри вздохнула, понимая, что им нужно остаться в кругу своей семьи и решила больше не приставать.
* * *
Квартира Эрика Смита была невелика: всего одна комната, небольшая кухня и ванна. Поэтому им пришлось устроить перестановку и покупку дополнительной мебели. Несмотря на хлопоты, атмосфера в доме напоминала воздух перед грозой. Подростки перебрасывались недобрыми взглядами и упорно молчали. Все их общение друг с другом сводилось к кивкам и к коротким фразам: «да» и «нет», «ага» и «угу». Люциус был рад уже тому, что они не вцепились друг другу в глотки.
Драко не отошел от смерти матери - он был изнурен, под глазами все еще держались черные круги. «Чертов Поттер» проявлял по отношению к нему тошнотворное благородство. От него даже старшего Малфоя начинало мутить, но он не подавал вида.
Так как после похорон Нарциссы им была тяжела даже мысль о посещении еще одного кладбища, то визит в долину Годрика они перенесли на август. Но одно неприятное мероприятие избежать не удавалось - Поттер, хоть и злился на погибшего Дамблдора, но пойти против его настоятельной просьбы провести день рождения в доме Дурслей не осмеливался.
Оставшиеся дни месяца Люциус часто отсутствовал дома, приготовляя кое-что для этого визита и длядня совершеннолетия Поттера. Всякий раз, уезжая, он просил чуткую женщину «проявить заботу об его детях», так как боялся оставлять мальчишек наедине на целый день. Без присмотра раскаленная атмосфера легко могла перерасти в грозу, что сейчас было совершенно нежелательно.
У Мэри была маленькая кондитерская в том же доме. В те дни, когда Эрик уезжал, женщина с утра приходила за братом и сестрой. Майкл запросто помогал ей в делах: разносил заказы, стараясь быть приветливым, убирал посуду. Его сестра лишь угрюмо сидела за дальним столом. Мери жалела девушку, искренне считая, что Дина была более привязана к матере, чем брат, и поэтому старалась не беспокоить ее.
Хозяйка любила понаблюдать за Диной. Сестра пристально следила за своим братом. Иногда в ее карих глазах проскальзывало неясное раздражение, злость и даже ненависть. Иногда же в ее взгляде мелькало нечто, похожее на изумление и любование Майклом. «Она ревнует брата к отцу, и даже не определилась, любить ли ей его или ненавидеть. И что еще удивительней, Дина пока не видит в нем брата. Скорее парня, который может нравиться», - рассуждала Мэри, удивляясь.
Вечером появлялся Эрик, тепло, по-отцовски, обнимал и целовал дочь, обязательно пожимал руку сына. Затем, обхватив их своими ручищами за плечи, уставший, но довольный, уводил в квартиру. Мэри нравились взаимоотношения в их семье.
* * *
Для достойной жизни Малфою требовались деньги. Его собственные запасы, оставленные до тюрьмы, были недостаточны для троих. Вынуть часть сбережений Поттера из банка для Люциуса не составило труда. С деньгами Драко появились проблемы.
Жить за счет Золотого мальчика Малфой-старший не собирался - щепетильность чистокровного волшебника в подобных делах граничила с надменностью. Люциус не мог представить себе, что он, представитель древнего рода, будет от кого-либо зависеть, тем более, от Поттера, и с самого начала решил жить вскладчину, используя сбережения двух родов поровну.
Ему пришлось побывать во Франции, в имении Лоуазье, чтобы встретиться с Магдалиной - Люциус планировал принять ее облик для посещения банка. Необходимо было получить разрешение от вздорной наследницы магии вейл - Малфою не хотелось вступать в конфронтацию с родственниками. На удивление, тетушка легко согласилась.
- Я желаю твоему наследнику добра. Он последний представитель славного рода Малфоев, поэтому я и помогаю, - объяснила Магда, протягивая локон своих волос и фамильный перстень, подтверждающий образ (всем было известно, что тетушка его никогда не снимает).
Как только Малфой взял деньги из сейфа сына, к нему подошли авроры.
- Мадам, вам придется пройти с нами, - вежливо сказали они. Люциус подчинился.
В отделе ему стали задавать разные вопросы: цель приезда, круг знакомых, связи в Лондоне. В конце концов, они перешли к вопросам о сыне.
- Мадам Лоуазье, где ваш родственник Драко Малфой?
- Я не знаю, господин следователь, - покачала головой женщина. - Он не был на похоронах. Разрешение возместить расходы и ключ от сейфа я получила с почтовой совой.
- Мы должны вас задержать, чтобы попытаться вынудить вашего родственника появиться.
- Какая глупость! На каком основании?! Во-первых, я подданная Франции, к тому же принадлежу к роду вейл. Вы пожалеете, если задержите меня. Разве вам нужен политический и магический скандал?.. Я думаю, нет. Во-вторых, Драко - мой дальний родственник. Вряд ли он будет спасать престарелую тетушку, так как эгоист по природе.
- Как же Драко будет существовать без денег?.. Вы же должны вернуть ему ключ. Скажите, как вы планировали сделать это?
- О-о… - рассмеялась Магдалена. - Вы не знаете Малфоев! Сейф, где я брала деньги, не единственный источник доходов Драко. Его он специально выделил для непредвиденных расходов. Я верну ключ, когда наступят лучшие времена. Без денег, оставшихся в этом сейфе, мой родственник прекрасно проживет.
- Простите, но мы не видели его в «Гринготтсе» уже давно. У парня должны быть проблемы с деньгами!
- Это ваши проблемы, господин следователь! Да, я неплохо отношусь к Драко - ведь он моя родня. Следить за ним я не собираюсь, да и вам не советую. Это всего-навсего бедный подросток, которого ищут и те, и другие. Проявите милосердие, вы же на светлой стороне! Отстаньте от мальчика!
- Вы не понимаете, мадам.
- Да, вы правы. Не понимаю. Объясните.
- Драко может знать тайное логово Того-кого-нельзя-называть. Кроме этого, он участвовал в нападении Упивающихся смертью на Хогвартс. Мы обязаны его задержать и начать следствие.
- Я старая женщина, живу во Франции и не могу помочь вам, да и не желаю. Вы обязаны меня отпустить, - капризно произнесла мадам Лоуазье.
- К сожалению, мадам, вы абсолютно правы. Мы не имеем права вас задерживать, - признался следователь. - Последний вопрос: сколько средств вы достали из сейфа?
- Ну, знаете, это уже слишком! - взорвалась француженка. - Я не обязана отвечать на этот вопрос. Его может задать мне только один человек - Драко Малфой.
- Что же. Вы свободны, мадам. Но я настоятельно советую покинуть страну сегодня же.
Люциус Малфой был доволен: его план сработал на все сто процентов. Он аппарировал в имение Лоуазье, отдал перстень и только оттуда вернулся в дом Мэри. Там царила раскаленная атмосфера, но оба подростка пока держались.
Глава 7. Тисовая аллея, дом 4
Люциус тщательно готовился ко дню рождения Золотого мальчика. Во-первых, ему хотелось поразить подростка и расположить его к себе. Во-вторых, он все больше уважал Поттера. Ему нравилась его рассудительность, доброта и открытость. Люциус, не отдавая сам себе отчета, стал привязываться к Мальчику-который-выжил.
Ему очень хотелось сделать приятный подарок Гарри. Но этот упрямец никогда не принял бы пустую безделицу, даже дорогую, тем более от него или Драко. Надо было придумать что-то, от чего он точно не откажется. По мнению Малфоя, такими вещами могли быть только семейные реликвии. Выросший сиротой, Гарри наверняка дорожил любыми сведениями о семье и своем роде.
Люциус посвятил поискам не один день, но не только достал копию родового древа Поттеров, а съездил в магловский муниципалитет, и выяснил некоторые подробности о Лили Эванс. Узнав адреса дальних родственников парня, он объехал их. Результатом явились несколько фотографий родителей Гарри и членов их семей, а заодно подтвердил теорию, что в роду матери парня были сквибы. Получалось, что гриффиндорец почти чистокровный волшебник, что приятно грело душу честолюбивому Люциусу.
Под конец ему повезло, и он заполучил то, о чем мечтал. В небольшом городишке на севере Англии жили две престарелые тетушки Гарри, совсем дальняя родня, которые нуждались в деньгах. Они, хоть и без радости, продали учтивому джентльмену фамильную реликвию - драгоценную брошь, издревле принадлежащую роду Поттеров.
Чтобы друзья Гарри задавали поменьше вопросов, Люциус хотел выдать себя за его дальнего родственника и для этого долго искал кандидатуру. По всем критериям подходил Чарльз Поттер, который был сиротой и в двадцать лет уехал в США.
Малфой съездил в Штаты и убедился, что Чарльз пропал в районе Амазонки пять лет назад, и даже нашел свидетеля, видевшего его могилу. Подправив память этому типу и надпись на могиле, Люциус успокоился: теперь никто не смог бы сказать, что знает настоящего Чарльза Поттера. Гарри он сказал правду: родственник погиб.
* * *
В десять часов утра тридцать первого июля Малфой с подростками звонили в дверь дома четыре на Тисовой аллее. Гарри не гримировался и даже надел круглые очки. Глаза у Малфоев были карими, как у большинства представителей рода и как у Джеймса, отца гриффиндорца, волосы - темными, почти одинаковой длины. Правда, Драко, изображая девушку, подвязал их лентой и завил.
- Мне плевать, что сказал старый маразматик, - заявил открывший им двери Вернон, едва увидев племянника. - Я не пущу тебя в дом.
Поттер разозлился и был готов кинуться на родственника с кулаками, а то и с палочкой. Но его остановил Драко, повиснув на руке. Люциус же сам достал палочку, приложил ее к горлу Дурсля и проговорил:
- Еще одно грубое слово, боров, и ты отправишься к праотцам. Молчи и улыбайся.
Сказанная вкрадчивым голосом фраза возымела действие. Вернон побагровел, распахнул двери настежь и пропустил незваных гостей.
- Пе…Петунья!.. Накрывай на стол. Тут твой родственничек пожаловал, - проблеял он.
Тетушка, еще более худая, чем раньше, с зеленым от страха лицом, стала готовить еду. Дадли дома не оказалось.
- Кто вы? - спросил Вернон у Малфоя.
- Чарльз Поттер, троюродный дядя Гарри, - представился тот.
- Мне говорили, что у мальчишки нет родственников. Чего же его не подкинули в ваш дом?
- Когда Гарри родился, мне самому было чуть за двадцать, и я жил за границей.
Поттер, смеясь, взглянул на него. Ему явно нравилось поведение Малфоя в доме его родственников.
Повисло молчание. И хозяева, и незваные гости просто сидели в одном помещении и ждали неизвестно чего. Чтобы скоротать время, Гарри поднялся в свою бывшую комнату и принес оттуда единственное письмо, адресованное ему. Оно было от Лавгуд.
- Гарри, почему ты не рассказывал мне о девушке Луне? Вы с ней встречаетесь? - внезапно протянул Драко, выхватывая конверт.
Поттер нахмурился, и его желваки заходили. Но он сдержался, только потребовав:
- Отдай!
Драко ехидно хихикнул и не подчинился. Гарри собирался настоять на своем, но тут в двери позвонили. Вернон поплелся открывать, долго бурчал и ругался в прихожей, но пустил очередных незваных гостей внутрь.
* * *
В гостиную прошли Рон, Гермиона и Джинни.
- Вы?! Не ожидал! - Поттер кинулся их обнимать, широко улыбаясь.
Объятия с Джинни затянулись. Драко побагровел от злости и ревности. Люциус сначала хмыкнул, но, увидев реакцию сына, удивился и нахмурился.
Троица оценивающе посмотрела на них, а Джинни даже явно приревновала. Поняв это, Драко удовлетворенно хихикнул, а Люциус еще больше помрачнел.
- Гарри, где ты пропадаешь? Ты совсем о нас забыл! - возмутилась Грейнджер.
- Я не забывал вас, Гемиона, просто не собираюсь подставлять ни тебя, ни Уизли под удар красноглазого монстра, - отчеканил Поттер, садясь на диван и предлагая гостям тоже расположиться на свободных местах.
- Скажи хотя бы, где ты живешь, с кем? - поинтересовалась Джинни, по-прежнему сердито стреляя глазами в черноволосую девушку.
- Это Чарльз Поттер, мой родственник, и его дочь Дина, - представил Гарри Малфоев. - Я их нашел, и они любезно согласились меня приютить.
- Ты живешь с чужими людьми и не хочешь общаться с нами, это неправильно! Мы твои друзья и всегда готовы поддержать тебя. Я не позволю тебе больше пропадать, Гарри. Ты едешь с нами, - безапелляционно заявила Грейнджер.
На лице Поттера отразилась целая гамма чувств: от любви до злости. Он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Глаза метали молнии. Люциус с беспокойством наблюдал за ним. Это был решающий миг. Кого предпочтет Золотой мальчик: любящих, близких друзей или чужого человека, бывшего врага?
- Гермиона, я не позволю никому командовать мной. Я все решил и предупреждаю, что уйду отсюда не с вами, а вернусь к родственникам, - наконец, изрек Поттер.
- Неужели они дороже тебе, чем мы? - взвился Рон.
- В том-то и дело, что вы мне дороже. Я решил жить у них и точка, - довольно спокойно парировал Гарри.
- Но ты возьмешь нас в долину? - почти умоляюще попросила Джинни.
- Я подумаю, - пообещал Гарри и обхватил свою голову руками.
Дина тихонько погладила его по волосам. Поттер дернулся, но не отстранился. Глаза Джинни зло сузились, она отвернулась от подростка.
Люциус хмыкнул - ему стало смешно, что рыжая девушка ревнует своего бой-френда к его сыну. Он посмотрел вокруг. Гарри по-прежнему сидел, обхватив голову руками. Джинни и Драко играли в гляделки: кто кого быстрее испепелит взглядом. Рон и Гермиона о чем-то тихо перешептывались. Молчание затягивалось.
- Интересно, чего мы все ждем? - задал риторический вопрос Люциус и, когда ему не ответили, встал, подошел к окну и присвистнул. - Ничего себе! Какой фурор, Гарри! Эта захудалая улочка забита аврорами. О, вот и Упивающиеся пожаловали.
К окну подскочили все. На Тисовой аллее уже шел бой.
- Вот причина, по которой я скрываюсь! - сердито воскликнул Поттер и отошел от окна.
За ним потянулись все. Петунья, испуганная, бледная и недовольная, стала накрывать на стол. Появились салаты, гусь, бутылка вина.
- Никогда не думал, что мне придется кормить целую ораву волшебников. Да еще и в честь совершеннолетия племянника, которое глупые маги почему-то празднуют в семнадцать лет! - недовольно проворчал Вернон.
- Дурсль, ты снова раскрыл рот? - напомнил ему Люциус, доставая палочку. - Разливай вино и говори тост, в честь Гарри. Либо молчи.
Трое гриффиндорцев улыбнулись ему приветливо. Поттер засмеялся. Драко же произнес с ехидством:
- Прикольный день рождения! Ненавистные родственники. Старые друзья. Старая любовь и новая родня! Я тащусь! Гарри, ты счастлив, котик?
Джинни скривилась. Поттер покраснел. Люциус не выдержал и улыбнулся. Грейнджер никак не отреагировала. Рон схватил бокал и торжественно проговорил, пытаясь сгладить возникшую неловкость:
- За моего друга, за Гарри!
Все чокнулись и выпили. Уизли разлил снова и начал вспоминать разные веселые моменты из их школьных приключений. Грейнджер присоединилась к нему, тоже стремясь забыть о неудачном начале праздника. Джинни насуплено молчала, по-прежнему сверля в Драко дырки своими глазами. Он же перестал испытывать удовольствие от ее ревности и угрюмо смотрел на Поттера, который расслабился, раскраснелся и повеселел. Люциус же, наблюдая за подростками, искренне не понимал одного: почему они занимаются всем этим у Дурслей?
* * *
После гуся стали дарить подарки. Грейнджер преподнесла шикарную книгу по зельям. Поттер явно не ожидал от нее ничего подобного, так как побледнел и нахмурился.
- Я надеюсь, с этой книгой ты забудешь свой любимый учебник, - пояснила она странный подарок для человека, ненавидящего и предмет, и преподавателя.
Гарри и Люциус поперхнулись. «Идиотка! Так напоминать своему другу об его промахе. Одно слово, грязнокровка», - зло подумал мужчина и обнял парня за плечи, пытаясь утешить. Поттер посмотрел на него изумленно, но пожал руку, принимая сочувствие. Довольная собой Гермиона не заметила, что друг вовсе не рад ее подарку.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги