Леди Лунной Долины (СИ)

10

Лорд Авар прибыл ровно к оговоренному времени, церемонно приложился к моей ручке, потом подмигнул:

— Наряд уже придумали, леди Элен?

— Практически да, лорд Авар. Остались кое-какие мелочи. Но вы ведь не откажите мне в помощи и проконсультируете меня?

У парадного входа нас уже поджидала большая черная карета, лорд Авар подсадил меня, сам устроился на противоположном диванчике, прищелкнул пальцами, вызвав серебристое марево, окутавшее карету.

— Ну, теперь рассказывайте, что вы придумали?

— Так, сначала скажите, какой цвет в одежде у вас самый популярный в этом сезоне?

— Все оттенки красного…

— Так я и думала! А в прошлом году был желтый и коричневый?

— Да… Но, как вы догадались?

— Просто вспомнила, кто и в чем был на балу. Значит, голубой давно не был в моде?

— Лет пять точно. А к чему… Вы хотите заказать голубое платье?

— Да, лорд Авар! Важно, что бы больше ни у кого такого не было! И фасон должен выбиваться из общепринятого.

— Элен! Вы смелая девушка!

— Лорд, вы забываете, что не мне в нем суждено появиться на балу!

— Но разговаривать с портным и потом примерять его суждено именно вам. Вот и приехали. Портного зовут Жан Пимоль.

Карета остановилась около небольшого двухэтажного особнячка почти на самом выезде из города. Не дожидаясь, пока мы дойдем от ворот до крыльца, из дверей выскочил невысокий пухленький человечек в розовом камзоле и вишневых штанишках.

— Ваша Милость! Ваша Светлость! Безумно! Безумно польщен! Проходите, прошу вас, — отворил он перед нами дверь.

Весь первый этаж домика был отдан под мастерскую. В комнате, куда нас провели и предложили присесть, стояло несколько манекенов в уже готовых платьях, по стенам были развешаны картины с различными пасторальными сюжетами, на столике лежало несколько альбомов с образцами тканей и рисунками моделей.

— Прошу вас, Ваша Милость, взгляните на эти модели! Альбом только вчера доставили из Дивного Леса!

Я сделала вид, что понимаю, чем так ценен альбом из Дивного Леса…

— Я хотела бы сначала посмотреть ткани. Это возможно?

— Да, конечно… — господин Пимоль раскрыл передо мной альбом:

— Вот шерстяные ткани из Катмира. Только посмотрите, какие расцветки! Вот эта алая чудесно оттенит ваши волосы, Ваша Милость!

— А более легкие ткани есть? Мне необходимо платье для бала!

— Конечно, Ваша Милость! Что-то я запамятовал, что вы желаете бальное платье, приношу свои глубочайшие извинения! Вот шелка из Цинуса! Они просто великолепны! — разложил он передо мной отрезы красно-бордовой гаммы.

— Господин Пимоль, а нет ли у вас других цветов?

— Ваша Милость! Но это же самые модные в этом сезоне!

— И в них будут абсолютно все на балу! Вы хотите, что бы я была как все?

— Упаси Боги! Вам, Ваша Милость, это никогда не грозит! Ваша красота не позволит вам сравниться с кем-либо. Так какие ткани вы желаете?

— Шелк. Голубой. Самый яркий.

— О! Прекрасный выбор! — он выбежал в соседнюю комнату и вернулся через некоторое время, нагруженный рулонами ткани самых разнообразных голубых оттенков.

— Выбирайте, Ваша Милость! Может быть, более темные желаете?

— О, нет, благодарю! Мне вполне подойдут эти, — начала я перебирать ткани. Потом остановилась на яркой лазури:

— Разверните вот эту, пожалуйста!

Портной с готовностью отмотал метра два ткани и раскинул ее передо мной:

— Ну как? На мой взгляд, чудесный выбор!

— Да, мне тоже она нравится… Берем ее за основу. А теперь давайте я нарисую вам фасон.

Господин Пимоль непонимающе уставился на меня.

— Что непонятного я сказала? Это бал-маскарад! Неужели вы думаете, что я пойду на него в обычном платье?

После некоторого сопротивления, мне все же был вручен лист бумаги и перо с чернильницей. Я начала рисовать, попутно объясняя, что именно мне надо. Неожиданно Жан Пимоль загорелся моей идеей, и мы уже вместе склонились над столом, выхватывая друг у друга перо и дорисовывая кажущиеся нам важными детали.

— Замечательно! Бесподобно! Вы произведете фурор! А ваша фантазия! Моим бы модисткам, хоть десятую часть! Я все понял! Приезжайте завтра на примерку! Еще один день на доведение платья до ума и после вы сможете его забрать.

— Мне нужны еще аксессуары. Это можно заказать у вас?

— Конечно, Ваша Милость! А если что-то не сможем сделать мы, то у меня есть хорошие знакомые мастера. Что еще вы желаете?

— Прежде всего, маску. В том же стиле, что и платье.

— Безусловно, мы это сделаем. Могу так же предложить вам изящную сеточку, в которую можно будет убрать волосы. У меня есть чудная мастерица, она сплетет вам сеточку под ваше платье.

— Хорошо. Так. Туфли, перчатки и чулки. Все тоже голубое.

— Осмелюсь предложить… Перчатки и чулки должны быть чуть светлее, а подвязки и туфельки более темные.

— В тон перышек на маске?

— Да! Ваша Милость! Вы уловили мою мысль!

— Я приеду завтра в это же время. Вас это устроит?

— Я лично займусь вашим заказом и постараюсь успеть к приезду Вашей Милости.

— Благодарю вас, — встала я с диванчика. Лорд Авар тут же оказался рядом и предложил мне руку, на кою я и оперлась. Господин Жан Пимоль проводил нас до самой кареты.

— Вы нашли, то, что планировали? — обратился ко мне лорд Авар, едва мы уселись.

— О, да! Я даже нашла больше! Я нашла единомышленника! Вы видели, как он загорелся моей идеей?

— Увы, видел!

— Вас это огорчает?

— Меня огорчает то, что платье для моей сообщницы теперь обойдется намного дороже! — рассмеялся лорд Авар.

Лорд Рандольф обнял свою жену. Она вернулась от портного какая-то подозрительно возбужденная и веселая.

— Я вижу, визит к портному удался?

— Более чем! Господин Жан Пимоль просто чудо! Он прямо на лету уловил, что мне надо! У меня будет просто потрясающее платье!

— Элен! Вы пугаете меня! Надеюсь, вы не собираетесь надевать это платье сами?

— Еще как собираюсь! — рассмеялась она, а потом добавила, увидев его нахмурившееся лицо, — Вечером, перед сном, в нашей спальне…

— И что же это за платье такое?

— О, нет, нет! Даже не старайтесь расспрашивать меня! Вот через два дня оно будет готово, и тогда я его вам продемонстрирую. Может быть, — она привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку, а потом вывернулась из его объятий и убежала к себе переодеваться.

— Авар, — обратился лорд Рандольф к приятелю, все это время терпеливо ожидавшему пока супруги поздороваются, — хоть ты мне можешь сказать, что задумала эта девчонка?

— Рандольф! У тебя чудесная, умная и очень изобретательная жена!

— Вот последнего я более всего и опасаюсь…

— Она смогла обаять самого Жана Пимоля!

— Можно подумать, это так сложно! Жан Пимоль известный ловелас! Количество юбок, за которыми он волочился, намного превышает количество сшитых им, хоть он и считается самым модным портным!

— Ты не понял, Рандольф! Она обаяла его, как мастера! Ты бы видел, с каким жаром они обсуждали детали будущего туалета!

— Да, кстати, что она там придумала?

— Увы, — развел руками лорд Авар, — кроме того, что платье будет из голубого шелка, больше ничего не знаю, я слишком далеко от них сидел, а подойти ближе не представлялось возможным. Но, ничего, скоро мы будем посвящены во все тайны портновского мастерства. Моя помощница уже должна побывать у господина Жана и заказать себе такое же платье!

— Я хотел бы взглянуть на твою помощницу. Где ты ее нашел?

— Рандольф, пусть это останется моей маленькой тайной. А взглянуть? Что ж, пожалуйста. Вот только когда? Днем ты занят, да и я при деле, — намекнул он на свои обязанности по сопровождению Элен, — а если ты собираешься сделать это ночью, то твоя жена вряд ли это оценит.

— Уговорил. Придется тебе поверить на слово. На балу тебе будет нужна помощь?

— Нет. Тебе там лучше не светиться. Возвращайся домой и создавай вам с Элен алиби. Кстати, как продвигаются твои дела?

— Медленно и с трудом. Никогда бы не подумал, что общение с придворным казначеем будет намного сложнее, чем укрощение недовольных кланов! Мой казначей в Лунной долине не спит уже третьи сутки, а на почтовых посланцев я истратил столько энергии, что ее бы хватило на поддержание целой армии големов!

— А никто и не обещал, что будет легко! — рассмеялся лорд Авар.

В последующие дни лорд Рандольф продолжал оформлять всякие бумаги по своему герцогству, леди Элен занималась подготовкой к балу. Лорд Авар сопровождал ее повсюду, уделяя ей гораздо больше времени, чем муж.

Примерка прошла просто замечательно! Господин Жан Пимоль великолепно уловил мою мысль и еще усовершенствовал нашу модель! А вот дальше вышла заминка и платье мне доставили только в день бала… Ну, ничего, я смогу продемонстрировать его мужу и сегодня!

С самого утра Рандольф был вызван во Дворец, но обещал заехать за мной перед балом. Как мы и договаривались, я сделала вид, что подвернула ногу, и закрылась у себя в спальне, всячески показывая, как мне обидно не попасть на бал.

Вдруг раздался стук в дверь:

— Ваша Милость, — вошла одна из моих служанок, — лорд Саргавариель настаивает на беседе с вами.

— Впусти его.

Авар? Почему он здесь? Он со своей протеже уже должен был уехать во дворец Герцога!

Лорд Авар вбежал в мою спальню, захлопнул дверь, поставил заклинание неслышимости.

— Элен, где Рандольф?

— Его утром во Дворец вызвали… Что-то случилось?

— Ах, да! Все пропало! Мою девушку арестовали! Ее узнал какой-то купец из прибрежных провинций, якобы она у его украла все деньги и все поморские побрякушки! И вот чего ее сегодня на рынок понесло!

— Лорд Авар, успокойтесь… Что должна была сделать ваша девушка на балу!

— Снять со стены мизерикордию и… — он на секунду замялся, — и передать ее мне.

— Что за мизерикордия, и каким образом передать?

— Достаточно просто выбросить в окно….

— А про мизерикордию?

— Элен ваш муж прибьет меня! Я обещал не втягивать вас во все это!

— Дорогой лорд Авар! Поздно, я уже во все это втянута! Рассказывайте про мизерикордию, и что должна была сделать ваша помощница!

— Ох, Элен, вы меня под монастырь подведете! Смотрите! — он щелкнул пальцами, и в воздухе повисло… хм… голографическое изображение кинжала, оно медленно вращалось…

— Это мизерикордия герцогов Линойских — единственное оружие, которым можно нанести им вред…

— Вы хотели сказать «убить», лорд?

— Да, Элен! Своей прямолинейностью вы иногда ставите меня в тупик!

— Лорд Авар, мы говорим о таких вещах, где всякое иносказание или двусмысленность просто не допустимы… Я готова помочь вам, но я хочу знать, на что иду и чем рискую. И так, вы закончили на том, что это единственное оружие…

— Да. Против всего остального на роде Линойских лежит очень сильное заклятие… Они практически неуязвимы…

— И что с этим кинжалом должна была сделать ваша помощница.

— Хм, а вы быстро ловите суть, леди Элен… И уже не кажетесь мне такой беспомощной…

— Не отвлекайтесь, лорд Авар, о моей беспомощности мы поговорим позже… И так, я жду ответа…

— Применить по назначению или выкинуть в окно.

— В окно? Но зачем?

— Сразу, как только моя помощница ушла бы с Герцогом, я должен был выйти прогуляться в сад. Да, не один! Не смотрите так на меня, Элен! Прогуливаясь под окнами спальни Герцога, я должен был бы подобрать выброшенный из окна кинжал, а потом, вызвав Герцога на дуэль, воспользоваться им.

— И вы не побоялись бы вызвать Герцога на дуэль? Это же безумно опасно!

— Элен! Право, не хотелось бы хвастаться, но я считаюсь одним из лучших клинков Илении… В то время, как Герцог привык к своей неуязвимости… Этот поединок будет для меня не более опасен, чем тренировочный…

— Будет… Значит, вы согласны на мою помощь?

— Элен о чем вы?

— О том, что я согласна принять участие в вашей авантюре, лорд Авар. Единственное, что меня еще смущает… Так ли уж необходимо столь кардинально поступать с Герцогом? Вы с Рандольфом все время твердите об его опасности… Но, право, он не показался мне столь уж опасным человеком, гораздо больше опасений у меня вызвало несколько неадекватное, на мой взгляд, поведение моего мужа…

— Герцог Линойский очень опасный человек… От него пострадало уже очень много людей. Если он опять примется за старое, а он уже подготавливается к этому, то под удар попадете и вы, и Рандольф, и ваш ребенок… Элен, поверьте, есть зло, которое можно только устранить…

— Хорошо, я верю вам… Что я должна сделать?

— Попасть в спальню, выпроводить герцога, снять мизерикордию со стены, выбросить ее в окно.

— Вы сможете сделать так, что бы никто в доме не знал, что мы ушли?

— Да, я могу открыть портал к своему дому, где нас ждет карета, а на дверь навешу заклинание.

— В таком случае, я пошла одеваться…

Я вошла в бальный зал. Сказать, что мое появление вызвало шок — это не сказать ничего… Мое платье, действительно произвело фурор! Во-первых, не принятый в этом сезоне цвет — ярко-голубой. Во-вторых, юбка, состоящая из отдельных полосок всех оттенков сине-голубой гаммы, рукава, широкие настолько, что сзади они соединялись в перелину, светло-голубые, почти белые перчатки и такие же чулки, иногда мелькающие в разрезах юбки. На лице — голубая полумаска с отделкой перышками, волосы забраны в темно-синюю сетку. Герцог отводит взгляд от своей дамы, что-то отвечает ей, явно невпопад, судя по ее реакции, встает и направляется ко мне. Авар отходит чуть в сторону, я приседаю в реверансе.

— Польщен, польщен вашим вниманием… Разрешите пригласить вас на танец?

Милостиво разрешаю…

Лорд Рандольф вернулся домой, ожидая увидеть стенающую по поводу пропущенного бала супругу, но вместо этого нашел запертую заклинанием спальню. Взломать его не составило труда. Спальня оказалась совершенно пустой. Лишь на подушке лежал листок бумаги, где торопливым почерком Элен было написано: «Уехала на бал. Слуги не в курсе. Люблю, целую. Эл..» Дальше бумага была просто поцарапана — чернила на перышке кончились, и Элен поленилась макнуть перо еще раз… Лорд Рандольф тихо выругался… Во что ввязалась эта девчонка!?

Судя по заклинанию, без Авара здесь не обошлось… Что случилось? Почему он пришел за Элен? Или они сговорились и сразу все так и планировали? И поэтому он не захотел показывать ему свою помощницу? Нет… Элен сегодня так расстроилась, когда утром им пришлось изменить свои планы на день из-за того, что его срочно вызвали к королю… Значит, что-то случилось, и Авар поменял все планы… Придется воспользоваться своим приглашением… Нет! Хоть одно приглашение должно подтвердить то, что их не было на балу… Лорд Рандольф подошел к окну и отворил его. Серый сумрак окутал его высокую фигуру, и в следующее мгновение небольшая летучая мышь вылетела в окно.

Лорд Рандольф вошел в бальную залу прямо из сада. Окинул скучающим взглядом танцующих и стоящих вдоль стен присутствующих. Розовый, бардовый, изредка желтый и коричневый… Элен говорила про голубой… И где этот поганец Авар? Вдруг в противоположном конце зала мелькнуло ярко-голубое платье. Боги! И это она назвала платьем? Сплошные ленточки и перышки! Элен рассмеялась какой-то реплике герцога Линойского и, подхватив его под руку, скрылась в дверях, ведущих в личные апартаменты герцога. Он не успел ее перехватить…

Герцог Налданосский раскланялся с кем-то из знакомых и вышел обратно в сад. Он шел вокруг дворца, лихорадочно вспоминая, где находились личные покои ненавистного герцога Линойского на плане, что показывал ему Авар, и, пытаясь просчитать окна… Вот на втором этаже зажегся свет в одном окне. Это, вроде бы кабинет… Через некоторое время осветилось окно по-соседству — спальня. Окно отворилось, мелькнул мужской силуэт… Пора! Серый сумрак окутал его…

— Леди Элен! И как же ваш муж отпустил вас одну на бал?

— Ваше Высочество! А почему вы решили, что я — какая-то леди Элен?

— Браво! — рассмеялся герцог, придерживая меня в очередном па танца, — Хорошо, я сделаю вид, что вас не узнал! Как же мне вас называть, прекрасная незнакомка?

— Согласно моему маскарадному костюму, Ваше Высочество!

— В таком случае, я тоже в маске!

— Ваш любимый белый цвет вас предал, Ваше Высочество!

Мы несколько разошлись, согласно рисунку танца, и герцог придирчиво и с ухмылкой оглядел меня.

— Я буду звать вас Пташка, леди Элен, — усмехнулся он, когда мы вновь соединились, и он чуть отклонил меня назад.

— Как вам будет угодно, Ваше Высочество… — танец вот-вот должен был закончиться, но герцог подал знак, и мелодия продолжилась, постепенно переходя в другой танец, гораздо более интимный…

— Но тогда и вы, Пташка, должны придумать мне другое имя… — шепнул он мне на ухо во время очередного па.

— Серый ка… король, — поправилась я, сообразив, что «кардиналов» в этом мире не существует.

— Почему «серый»? — ох, мне удалось озадачить самого герцога Линойского!

— Для большей маскировки, — шепнула я, поворачиваясь под его рукой.

— Вы бесподобны, Пташка-Соленика! — меня прижимают к себе гораздо сильнее, чем это дозволено этикетом.

— Соленика? Это кто? — пытаюсь отодвинуться я на «приличное» расстояние.

— У меня есть письма вашей матери… Не желаете взглянуть на них? — после очередного поворота меня прижимают еще сильнее, но теперь я не сопротивляюсь — письма могут быть в кабинете, а мне туда и надо!

— О, это очень интересно, Ваше Серое Величество… Но как я смогу взглянуть на них?

— Нет ничего проще, моя Пташка… — разворот, еще разворот, и мы уже выходим из зала.

— Эти письма в моем кабинете, — шепчет мне на ухо герцог, и мы направляемся к неприметной лестнице.

Ох, ну это уж слишком! Едва войдя в кабинет и осветив его, герцог с силой прижимает меня и пытается поцеловать. В последний момент я прикрываю его губы ладошкой:

— Вы обещали письма, Ваше Высочество!

— Соленика! — рычит он, но отпускает меня.

Нет, письма, конечно, интересно, но мне надо в спальню… И с минимальными потерями…

— Ах, — хватаюсь я за голову и старательно изображаю начинающийся обморок.

— Соленика! — подхватывают меня на руки и куда-то несут, — Вам плохо?

— Ах, воздуху! Больше воздуху! — меня кладут на кровать. Ура! Я в спальне! Герцог распахивает окно.

— Вам лучше? Может вина?

— Нет, воды… Просто воды… Пожалуйста… — почти умирающим голосом, шепчу я.

Взгляд из-под ресниц — герцог выходит. Мизерикордия! Вот она — среди других кинжалов украшает стену слева от двери в кабинет. Семь шагов и она у меня в руке! Я не успеваю дойти до окна!

— Соленика! Зачем вы встали? — герцог входит через другую дверь, я только успеваю спрятать кинжал в широком рукаве.

— Я хотела подойти к окну… — изображение очередного обморока… Меня подхватывают и опять укладывают на постель. Его рука скользит надо мной. Боги! Я забыла, что он маг!

— Соленика, ваши игры очень импонируют мне… — одна его рука скользит по моему бедру вверх, вторая расстегивает пуговки на лифе…

— Ох, Ваше Высочество… Вы о чем? — пытаюсь держаться прежней линии…

— Соленика, — хриплый шепот, — тебе не удастся меня обмануть… — его колено нагло раздвигает мои ноги, рука пробирается под лиф и сжимает мою грудь, он наклоняется к моим губам, я высвобождаю мизерикордию из рукава.

В следующее мгновение герцог отлетает в противоположный угол, Рандольф рывком поднимает меня, рычит: «В портал! Быстро!», в последний момент я успеваю отдать ему кинжал, толчок, и я лечу в черно-багряную пропасть…

Лорд Рандольф… Хм… Его вторая ипостась зависла напротив окна спальни герцога Линойского… Сквозь раздвинутые занавеси было видно, как Элен в несколько быстрых шагов преодолела расстояние до стены и выхватила мизерикордию из ножен, повернулась к окну… Она не успела дойти до окна, вернулся герцог…

— Соленика! Зачем вы встали? — Элен на секунду замирает и прячет мизерикордию в широком рукаве.

— Я хотела подойти к окну… — слабый несчастный голос. Стоп! Удается сдержать первый порыв — она играет! Она не побледнела!

— Соленика, ваши игры очень импонируют мне… — он сканирует ее! Но сейчас появиться нельзя, не подвергнув ее опасности — он еще видит окно… Он еще успеет среагировать…

— Ох, Ваше Высочество… Вы о чем? — умница, тяни время…

— Соленика, тебе не удастся меня обмануть… — Нахал! Что он себе позволяет! Теперь пора! Серый сумрак. Герцога откинуть назад, открыть портал… «В портал! Быстро!» — отправить Элен в безопасное место. Ох, умница, она успевает передать мизерикордию! Теперь герцог не уйдет от ответа! Призванный фамильный меч приятно согревает руку. Серс! Во имя тебя! Прими жертву!

В руке герцога Линойского тоже уже серебрится призванный меч. Удар — клинки скрещиваются, поворот, уход от нападения, обманный поворот, скрещение клинков… Герцог Линойский не был слабым противником… Авар — балбес! — считал, что он надеется только на магию… Это был сильный и тренированный противник… Был… Мизерикордия совершила свое дело… Отклоненный удар, поворот, она вошла точно в сердце… Подобрать маску и упавшую туфельку… Серый сумрак…

Я выпала из портала в нашей спальне… Ноги не держали меня, я медленно сползла на пол, уткнувшись лицом в покрывало кровати…

Ран! Ран! Ран! Только выживи! Только вернись! Боги! Я даже не знаю, кому здесь молиться! Господи! Ежи еси на небеси!…

Летучая мышь, влетающая в окно… Серое марево… Рандольф! Вскакиваю с коленей:

— Ран! Ты жив?! — лихорадочно ощупываю его лицо, плечи…

— Ран! Ты ранен? — замечаю окровавленный рукав и срываю с него одежду.

— Элен… — прижимает он меня к себе правой рукой, — все в порядке… Успокойся… — бледнеет и начинает заваливаться…

Господи! В последний момент умудряюсь повернуть его так, что бы он упал на кровать… Лихорадочно снимаю камзол, колет, рубашку… Бегу к большому шкафу, вынимаю простыню и рву ее на бинты… Ран! Ран! Только не уходи! Туго бинтую его левое плечо и предплечье… Кровь просачивается сквозь бинты… Слезы мешают мне видеть, что я делаю…

— Элен… Все в порядке… — его рука гладит мою голову… Я приподнимаюсь и сморю на него… Родное лицо и столь родная улыбка…

— Ран… Я так боялась за тебя…

— Глупенькая… — гладит меня по голове и прижимает к себе…

— Ран… Тебе очень больно?

Усмехается в ответ:

— У меня уже все зажило… Ты как? У тебя ничего не болит? — приподнимается и укладывает меня на кровать.

— Боги! Как тебе все это пришло в голову?! — проводит рукой по моему платью.

— Я нашу сказку одну вспомнила… — лепечу я в ответ.

— Элен… — его рука скользит с моей груди по животу, потом по внутренней поверхности бедра, — хотел бы я видеть мужика, что не повелся бы на такое… — его губы запечатывают мой ответ…

— Ран… — тихонечко-тихонечко… Он спит… После того, что он вытворял со мной ночью, сложно было бы ожидать иного… Интересно, где Авар и, жив ли герцог? Подозреваю, что нет… Ой, меня переворачивают и прижимают к себе обеими руками… «Моя…» — слышится довольный шепот… «Мой…» — шепчу я в ответ, улыбаясь и прижимаясь всем телом…

Меня опять будят солнечные лучи… Ох, значит, время приближается к семи кругам… Потягиваюсь… Ой, что это? Весь голеностоп плотно забинтован… Ах, да… Я же ногу растянула… Мой предусмотрительный муж и здесь все подготовил… Хм, и рубашку успел на меня надеть… Ой… И служанка в кресле рядом сидит…

— Добрый день, Ваша Милость… Его Милость сказали, что вам сегодня целый день вставать нельзя, я полностью в вашем распоряжении. Что вы желаете?

Боги! Что я желаю!? Да вот в ту комнату пройти я желаю! И желательно очень быстро!

— Благодарю, Селин, — вспоминаю я имя служанки, — мне уже намного лучше… Я попытаюсь дойти до ванны сама.

Хм, смышленая девушка… Она не охала и не прыгала вокруг меня… Но вот насколько она предана? Ладно… Поживем — увидим…

Завтрак мне доставили в постель, потом Селин предложила почитать мне вслух.

— Селин, я еще не умираю… Я могу почитать и сама…

— Я рада, что вам уже лучше, Ваша Милость, но, ко входу подъехала карета дознавателей Его Величества…, - сказала служанка, отходя от окна…

— А… Тогда я умираю…

Селин хихикнула и, схватив какой-то томик со стола, уселась в кресло. Потом хихикнула еще раз, и, сделав серьезную физиономию, продекламировала:

— Антуан Пресветлый. Житие преподобной святой Фифины…

— Кого?! А, ну да… — откинулась я на подушки, еле сдерживая смех…

— …святая Фифина отказала прекрасному рыцарю: «Вам не достанется мое тело!» — патетически воскликнула Селин, когда отворилась дверь и в спальню, буквально отпихивая Тинику с дороги, вошли два мужчины.

— Леди Штумарт?

— Герцогиня Налданосская! Что вам угодно, господа? Что такого произошло, что позволяет вам врываться в мою спальню? Если ваша причина недостаточно серьезна, то Его Величество вряд ли одобрит такое ваше поведение!

— Прошу прощения, Ваша Милость! — склонился в поклоне один, пока второй продолжал оглядывать спальню.

— Вчера вечером произошло страшное несчастье… Был убит герцог Линойский… Все очевидцы в один голос утверждают, что он ушел из бального зала с вами…

— Со мной?! Да как вам такое могло прийти в голову, господа! Я вчера вообще не смогла попасть на этот бал! Я подвернула ногу! И до сих пор не могу встать!

— Ваша Милость, к вам целитель Лириус, — приоткрылась дверь и в нее заглянула Тиника.

— Попросите его обождать…

— Но ваше голубое платье? — возвращается к допросу второй, более противный, дознаватель.

— Можно подумать это единственное голубое платье в Илении!

— Мы хотели бы взглянуть на него, — и голос у него тоже противный!

— Оно в гардеробе! Селин… — служанка вскакивает и достает из гардероба платье. Но это не мое платье! Оно голубое, очень похожее, но не мое!

— Мы забираем ваше платье для опознания. После оно будет вам возвращено.

— Можете оставить его себе! — ох, как вспыхивает второй, тот, с несколько женственными манерами… Ой, кажется, я переборщила…

— А где ваше приглашение?

— Приглашение? Селин?

— Оно так и лежит на столике в гостиной, Ваша Милость…

— На столике в гостиной! — ледяным тоном, повернувшись к дознавателям.

Дверь распахивается — герцог Налданосский во всей своей красе:

— Господа! Что здесь происходит? Кто позволил вам врываться в личные апартаменты моей жены?

— Ваша Милость, — склоняются в поклоне дознаватели, — по имеющимся у нас сведениям…

— Все вопросы уже решены с Его Величеством. Вон!

— Приносим свои извинения… — склонившись и пятясь, дознаватели покидают спальню. Рандольф делает мне знак молчать, потом отпускает Селин.

— Элен, родная, как ты? — садится он на край кровати, берет меня за руки.

— Все в порядке… Но откуда это платье в шкафу? Это не мое платье…

— Это на всякий случай… Этот прохиндей Пимоль сделал сообщнице Авара совсем другое платье… Пришлось произвести замену…

— А господин Пимоль? Он не расскажет?

— Господин Пимоль все осознал… Именно то платье, что висит в гардеробе, было сшито для герцогини Налданосской… На всякий случай, Авар наложил на портного заклятие…

— Ран! А куда подевался Авар? Ты разговаривал с ним?

— Хм… Не только разговаривал… — и таким зловещим тоном…

— Он жив?

— Да жив он, жив, — рассмеялся муж, — хотя очень хотелось его прибить! Этот самовлюбленный самец…

— Ран…

— А как еще назвать особь мужского пола, который начинает ухаживать сразу за тремя сестрами? Этот идиот пригласил на следующий танец Амалию, отвесил несколько весьма двусмысленных комплементов Анике и вышел на прогулку в сад с Ангеликой! В результате Амалия и Аника догнали его и устроили грандиозный скандал!

— Зачем он это сделал? Бедные девушки…

— Он говорит, что перепутал их! Считал, что общается только с Амалией!

— Перепутал? Нет, согласна, на лицо они очень похожи, тем более в масках, прически тоже были довольно идентичными… Но платья! Перепутать амарантовый, сиену и каштановый… Как это возможно?

— Элен! — расхохотался муж, — Это для тебя три разных цвета, а для нас с Аваром — они все розовые…

— Откуда ты знаешь, в каких платьях они были?

— Да имел удовольствие, когда подлетал к окну спальни, внизу наблюдать сцену избиения лорда Саргавариеля тремя девицами в розовых платьях…

— И ты его бросил? — притворно возмутилась я.

— Ты знаешь, — очень серьезно ответил муж, — в тот момент меня волновало совсем другое… — и я тону в омутах его черных глаз…