Леди Лунной Долины (СИ)

16

А послезавтра все пошло наперекосяк! Но, впрочем, другого я уже и не ожидала… Утром госпожа Лурис осведомилась, нужна ли нам карета, и может ли она ею воспользоваться для поездки в город — необходимо было пополнить запасы. Мы с леди Морой собирались ехать на бричке, и поэтому с легким сердцем я отпустила карету, а с ней и Антуана…

Ближе к полудню из соседней деревни прибежал мальчонка с известием, что у Карла, который, как оказалось, был из этой деревни, рожает жена! Я отпустила Карла…

— Лошадь возьми! — напутствовала я его…

— Можно? Правда?

— Да! Быстрей давай!

Незадолго до назначенного срока выезда в гости, я как раз возвращалась из сада, Михель запряг последнюю лошадь из нашей конюшни в бричку… «Что такое не везет, и как с ним бороться…» Я подхожу к лестнице, Михель гордо сидя на козлах, подает бричку к крыльцу, ко мне с громким писком подлетает очередной посланник, лошадь шарахается, колесо слетает… Михель выбирается из любимой клумбы Порха…

— Михель! Цел?

— Да цел, цел, Ваша Милость… Пока Порх вот это не увидел… — он обходит бричку и видит колесо… Вернее, не видит колеса… То, что он сказал после этого, явно не было предназначено для женских ушек… Михель виновато посмотрел на меня и покраснел. А мне вдруг стало очень весело!

— Ох, Ваша Милость, простите… Я сейчас все исправлю!

— Не торопись! Мы прогуляемся пешком! Селин! — взбегала я уже по лестнице, открывая на ходу письмо от мужа.

— Да, Миледи! — Селин последовала за мной на второй этаж.

— Пусть Капа поможет мне переодеться, а сама беги к леди Море и передай ей, что транспорта больше нет, и мы идем в гости пешком! И ждать я никого не буду!

Если не считать кряхтения и ворчания леди Моры, то до домика четы Фриков мы добрались без приключений. Леди Магдалин была очень рада нас видеть, так же, как и мы ее. Чай, как всегда, был великолепен, мы весело болтали о всяких пустяках…

Ох, леди! — вдруг встрепенулась леди Магдалин, — Я же привезла последние модные журналы!

Моментально чашки, конфеты и пирожки были сдвинуты, а мы с увлечением начали разглядывать красочные картинки… Надо же, леди Анине удалось пропихнуть несколько новых фасонов — узнала я свои зарисовки…

Какой-то листочек спланировал со стола, леди Мора чуть повернулась и наклонилась за ним… О! Нет! Листочек-то она достала, но вот выпрямиться уже не смогла… Кое-как мы с Магдалин помогли ей добраться до диванчика и пристроиться на нем.

— И что теперь делать? — горестно спросила Магдалин, — Корнелиус вернется только завтра! Я, конечно, натру ей спину целебной мазью, но мне ни поднять, ни переодеть ее!

— Не волнуйтесь, Магдалин! Я сейчас дойду до усадьбы и пришлю бричку. Михель наверняка уже починил ее!

— Вы пойдете одна? Может быть я…

— Нет, нет, оставайтесь с вашей пациенткой! Здесь совсем недалеко, я добегу!

Тайлах в ста от дома меня нагнал лорд Виктор:

— Леди Элен! Постойте! Что случилось? Почему вы одна?

— О, добрый день лорд Виктор! Просто у леди Моры очередной приступ радикулита, а мы сегодня, как назло, оказались без транспорта! Вот я и иду в усадьбу, что бы прислать за ней бричку…

— Так, может, я схожу, а вы подождете у леди Магдалин?

— Нет, нет, что вы! Слушать еще с полкруга стенания леди Моры! Это выше моих сил!

— Тогда позвольте вас сопровождать?

— Хм, — бросила я на него оценивающий взгляд, — позволяю…

— Лорд Виктор, как ваша поездка в Университет? Удачно?

— Вполне, мне удалось собрать все недостающие документы и поступить на последний курс… А как вы здесь поживали? Надеюсь, скучали? — хитро улыбнулся он.

— Что вы, что вы… Вовсе нет! Нам некогда было скучать, мы считали дни, — один за другим загнула я пальчики на руке, — послезавтра муж возвращается! — похвасталась я.

Сильный порыв ветра подхватил юбку, швырнул в лицо песок, чуть не вырвал у меня кружевной зонтик.

— Ой! — мы одновременно посмотрели на небо. Огромная свинцовая туча с неимоверной скоростью заволакивала небо…

— Нам стоит поторопиться, давайте ваш зонтик, пока он не улетел и вас не унес…

Быстрым шагом мы успели дойти только до поворота от реки к усадьбе, когда первые крупные капли упали на землю.

— Бежим! — схватил меня за руку лорд Виктор, и мы побежали под начавшимся дождем к первому раскидистому дереву.

— Чуть-чуть не успели, — смеясь, пыталась я отдышаться, когда лорд Виктор прижал меня спиной к широкому стволу, а сам закрыл от все усиливающегося дождя. Он оказался так близко… Я, испуганно, замерла… И эти светлые волосы, с которых сейчас стекала вода… Он убрал мокрую прядку с моего лица, а потом медленно провел пальцем по щеке…

— Что вы делаете, баронет…

— Элен, я так скучал без вас… — он берет мою голову за подбородок и поворачивает к себе, заставляя смотреть в свои странные льдистые глаза.

— Отпустите меня немедленно!

— Вы сводите меня с ума… — его губы легко касаются моих.

— Да, отпустите же меня! — со всей силы отталкиваю я его и устремляюсь к дому, моментально намокшая юбка путается между ног, но я не останавливаюсь.

— Элен! Элен! Вернитесь! Вы же намокните! Элен! Простите! Я больше не буду!

Я вваливаюсь в дом. Ноги не держат меня… Ко мне тут же кидается Тиника, Михель подхватывает меня на руки.

— Миледи! Что с вами? Кто напугал вас? Где леди Мора?

Сильная дрожь начинает буквально колотить меня, но я еще умудряюсь произнести:

— Леди Мора у Фреков, ее опять скрутило… Привезите ее домой…

— Да-да, миледи, я все поняла… Сейчас Михель съездит за ней… Вам, может, ванну наполнить? Вы же совсем замерзли…

— Да, хорошо…

Блаженное тепло, дрожь начинает отпускать меня… Как сквозь туман я еще помню, что с помощью Тиники добралась до кровати, а потом провалилась в сон.

Лорд Рандольф мерил шагами свою спальню. Уже вторую неделю Элен не приходила в себя. И даже отвары Марты были не в силах изменить что-либо.

В тот злополучный день он чувствовал тревогу с самого утра, но гнал ее от себя. Оставалось последнее незавершенное дело, и после этого он сможет опять вернуться к Элен. Главы Кланов потребовали Герцогского суда над вдовствующей виконтессой и ее младшим сыном… Они посчитали их поведение предательством интересов всего их маленького государства… Суд должен был начаться на закате… Но почему же ему так тревожно?

Утренняя мышка принесла коротенькую записочку: «Осталось два дня» и пририсованный поцелуйчик…

Вторая мышка сообщила, что карета уехала в город за продовольствием вместе с госпожой Лурис, а у Карла начались роды… Вернее, у жены Карла. Что в гости они поедут на бричке, а третье письмо она напишет по возвращении…

Уже начинало темнеть, его пригласили в зал, где должно было проходить судилище, а третьей мышки все еще не было. Рандольф лихорадочно высчитывал, сколько времени сейчас в Доргмире, и успокаивал себя, что Элен просто могла задержаться в гостях, но сердце ныло все сильнее.

Он вполуха слушал свидетелей и обвинителей. И так всем было ясно, какого приговора ждут от него, в защиту этой парочки не было произнесено ни одного слова… Элен… Почему от нее не прилетает посланник?

Он еле дождался, когда ему на подпись дадут приговор, обмакнул перо в чернила и поставил свою размашистую подпись, потом на секунду задумался, и дописал «отложить исполнение на месяц». Портал он открыл прямо из зала суда.

В усадьбе его встретили испуганные и суетящиеся слуги.

— Что здесь происходит? Где леди Элен?

— Миледи в спальне, она спит, Ваша Милость, — присела в реверансе Тиника.

— Так, а теперь объясни, почему вы все в половину второго круга не спите?

— Так леди Мору только что привезли…

— Откуда? — Рандольф уже почти рычал, в ответ на что голос Тиники становился еще тише, а фразы еще короче.

— От леди Фрек…

Рандольф сделал два глубоких вдоха, успокаиваясь.

— Пойдем наверх, мне надо убедиться, что с Элен все в порядке, потом расскажешь все по прядку.

— Да, милорд.

Рандольф вошел в спальню жены. Элен лежала, разметавшись по кровати, ее грудь высоко и часто вздымалась. Он дотронулся до ее лба, Элен просто горела…

— Миледи спит… — прошипел он, повернувшись к Тинике, и его глаза блеснули красным светом, которого так боялись его враги, и никогда не видела Элен…

— Быстро холодный компресс на лоб, и оботри ее!

Он выскочил за дверь и широкими шагами направился в свой кабинет, с лестницы крикнул, что бы ему принесли горячую воду и горелку.

Через полкруга, после того, как в Элен буквально влили две кружки отвара, а Тиника сменила уже не один десяток компрессов, температура начала спадать… Рандольф еще раз осмотрел жену, проверил состояние ребенка, пододвинул кресло ближе к кровати, уселся в него… Тиника сидела на кровати, часто меняя мокрую ткань на лбу Элен.

— Сядь сюда, — указал ей Рандольф на стул, — теперь остается только ждать…

— Так, — устало потер руками лицо, — теперь медленно, внятно и по порядку. Что у вас сегодня произошло?

— Утром госпожа Лурис попросила карету, что бы съездить в город. Миледи разрешила, собираясь ехать в гости на бричке. Потом за Карлом прибежал сынишка его соседей, у его жены начались роды, миледи отпустила его, да еще велела лошадь взять. А Порх как раз в это время от кузнеца на свежеподкованной лошади вернулся. Карл ее у него и взял, что бы время не терять. Карл от волнения и не подумал, что в конюшне только Ласточка осталась. А вы же знаете, милорд, какая Ласточка пуганная, ее только в пару запрягать можно…

— Она понесла? — почти мертвея, спросил Рандольф.

— Нет, нет! Слава Богам, до этого не дошло… Дамы еще не успели сесть в бричку, когда Ласточка чего-то испугалась и дернулась. А у брички колесо отлетело. И тогда миледи решила в гости пешком прогуляться… Ну, они с леди Морой и ушли, а Михелю она приказала бричку срочно чинить…

Тиника замолчала.

— А дальше?

— А потом вдруг резко стемнело, и такой ливень начался! Мы все в вестибюле стояли, на ливень смотрели. Вдруг видим, миледи бежит, да так, как будто за ней кто-то гонится. Мы двери скорей открыли, Михель ей навстречу выскочил, подхватил ее. А она, бедняжка, вся трясется и только про леди Мору и ее радикулит говорит… Мы уж потом разобрали, что леди Мора у Фреков осталась и за ней надо бричку послать… А миледи я в теплую ванну усадила, она отогрелась, засыпать начала, я ее до кроватки и проводила… Но у нее тогда температуры не было…

— Дальше. Где леди Мора? Где госпожа Лурис?

— Так госпожа Лурис, наверно в городе осталась… Тут такой ливень был! А начался как раз в то время, как она из города выезжать должна была. Ну, а леди Мору незадолго до вашего прибытия привезли, ее Михель к ней в комнату и отнес…

— А чего вы все по дому как угорелые метались?

— Так леди Мора всех загоняла…

— Так, с вами все понятно… Можешь идти. Кто-нибудь пусть в соседней комнате дежурит, что бы мне не разыскивать, если что-нибудь понадобится…

— Да, милорд, спасибо, милорд… — выскользнула Тиника за дверь.

Рандольф сменил повязку на голове у Элен, потом зашел в ванну и умылся холодной водой. После уселся в кресло и приготовился ждать… Кто-то поскребся в дверь, она отворилась, пропуская Тинику с большим подносом.

— Вы же, наверно, голодный, милорд. Я вам поесть принесла…

— Спасибо, поставь на стол…

К утру температура спала, но Элен так и не приходила в себя. Рандольф не мог понять, что с ней. Насколько он видел, физически с ней было все в порядке… Он написал письмо леди Магдалин и уже собирался отправить за ней бричку, как она сама пришла проведать леди Мору и осведомиться о самочувствии леди Элен.

— Даже не знаю, что вам сказать, лорд Рандольф… Я не нахожу никаких причин для такого состояния леди Элен… Единственное, что мне приходит в голову, с учетом вашего рассказа о вчерашних событиях, это то, что лихорадка и такой длительный, глубокий сон являются защитной реакцией на какие-то сильные переживания, возможно, испуг… Но, что могло так напугать ее? Не думаю, что Элен испугалась дождя, хоть и очень сильного… Я поспрашиваю в окрестных деревнях и у соседей, не видел ли кто-нибудь чего-нибудь необычного… Пусть кто-нибудь из служанок сходит со мной, я дам один отвар, возможно, он поможет…

День, ночь и следующий день прошли спокойно — Элен спала… К вечеру второго дня лорд Рандольф вызвал к себе госпожу Лурис и отдал необходимые распоряжения. Кто-то из слуг должен был остаться жить в усадьбе, а остальные перебраться в городской дом привести его в порядок после лета. Он же забирал жену в Долину…

Рандольф сидел на кровати, бережно придерживая жену и по каплям вливая ей в рот бульон с травами. Элен глотала, но медленно и неохотно.

— Ну, еще… Ну, глоточек… — уговаривал он ее, — сейчас допьем и поедем домой… Там Марта, она обязательно что-нибудь придумает…

Дверь, чуть слышно скрипнув, отворилась:

— Милорд, можно?

— Да, Тиника… Что ты хотела?

— Ваша Милость, миледи говорила, что, если кто-нибудь из нас захочет остаться с ней, то мы можем поехать с ней в Долину… Ваша Милость, можно я останусь с миледи?

Лорд окинул взглядом ее ладную фигурку… Конечно же, это было бы неплохо, если бы рядом с Элен в замке были не только обращенные слуги…

— А не боишься? Там, все-таки, вампиры живут…

— Но ведь и люди тоже живут…

— Хорошо, иди, собирайся. Через четверть круга открываю портал, пойдешь с нами. Да, напомни, что бы я тебе метку поставил, тогда тебе никто не будет угрожать.

Через четверть круга лорд Рандольф бережно завернул спящую жену в одеяло и подхватил на руки. Рядом уже стояла Тиника. В одной руке она держала небольшой саквояж со своими вещами, а второй прижимала к груди какую-то папку.

— Это что? — кивнул головой Рандольф, указывая на папку.

— Рисунки миледи, краски и мелки… Ну, я подумала, местный летний гардероб миледи в Долине не понадобится, все драгоценности у вас в Хранилище, библиотека тоже наверняка есть…

— То есть, это все имущество моей жены… — грустно усмехнулся герцог Налдосский, впервые подумав, что именно так все и есть…

— Ладно, в одну руку все взять сможешь?

— Да, — Тиника ловко перехватила саквояж.

— Тогда держись за меня, шагаем на счет три…

С тех пор прошло уже почти две недели… Отвары Марты так же оказались бессильны… Лорд Рандольф уселся в кресло, стоящее у постели Элен, в который раз уже вгляделся в любимое дорогое лицо… Ее ресницы чуть дрогнули…

— Элен! — наклонился он к ней. Нет, показалось… Лицо оставалось все таким же спокойно неподвижным… Рандольф откинулся на спинку кресла, устало прикрыл глаза…

Я открыла глаза. Звезды. Большие мерцающие звезды… Чуть повернула голову. Рядом в кресле спал Рандольф. Вернулся… А почему он меня не разбудил?

— Ран… — тихонечко позвала я его…

— Эль! — тут же встрепенулся он, — Эль, родная! Наконец-то! — он обнимает меня и целует, всю целует…

— Ран, я тоже соскучилась, но ты меня сейчас раздавишь! — смеюсь я, — А почему мы в Долине? Ты же хотел еще неделю в усадьбе пожить?

— Элен… — чуть отстраняется он от меня и пристально вглядывается мне в лицо, — ты что, ничего не помнишь? Элен, ты почти две недели проспала, мы не могли тебя разбудить…

И тут, как вспышка… Дождь, лорд Виктор, его поцелуй….

— Нет, не помню… Стало темно, пошел дождь… Больше ничего не помню… Ран! Сколько я проспала? Ран! А ребенок?

— С ним все в порядке, — берет он мою руку и кладет на живот под низ своей, и я вижу ровное желтое сияние и очертания маленького тельца с непомерно большой головой…

— Эль, ты действительно ничего не помнишь? Что тебя так напугало?

— Нет, не помню… Ран! Я есть хочу! И туда… — указала я глазами на туалетную комнату.

— Сейчас отнесу.

— Не, Ран, я сама…

— Ох, хорошо, отнесу и выйду. Только потом позови!

Он поймал меня у самой двери, свои силы я опять переоценила…

— Эль! Ну, почему ты такая непослушная! — подхватил меня на руки, — Ведь ты могла упасть!

Как же хорошо, когда он вот так обнимает, как я соскучилась по его сильным и ласковым рукам…

— Ты больше никуда не уедешь?

— Нет. Тебя же и на минуту без присмотра оставить нельзя!

В дверь раздался тихий стук, и после разрешения Рана на пороге возникла… Тиника!

— Доброе утро, Ваша Милость!

— Тиника! Откуда ты здесь?

— Милорд разрешил, и, если вы не против, я бы хотела остаться с вами…

— Я не против! Я очень рада!

— Миледи, я принесла вам завтрак, — Тиника повернулась и забрала у кого-то за дверью большой поднос.

— Поставь на стол, — указал Ран, — я покормлю миледи сам.

— Спасибо, Тиника, — улыбнулась я девушке. Я действительно была очень рада, что она согласилась поехать со мной.

— Ран, — обратилась я к мужу, когда дверь за Тиникой закрылась, а мне была вручена большая чашка с наваристым бульоном, — А Тиника может стать моей камеристкой?

— В принципе, да. Выдадим ее замуж за кого-нибудь из дворян…

— Ран! А без замужества никак?

— Да не пугайся ты так! Никто насильно ее выдавать не будет. Просто про нее уже Костанс спрашивал, и еще кое-кто из стражи интересовались…

— Ой, Ран, а ее не…

— Нет, я свою метку поставил, ее никто не тронет.

— А что это за метка? А как ее ставят?

— Эль!… - вздохнул муж, — Допивай бульон, потом расскажу.

— Спасибо, я больше не хочу, — протянула я ему чашку.

— Не буду рассказывать, пока не допьешь! — заупрямился Ран, и мне пришлось все доесть. Иногда в своем упрямстве он бывает просто невыносим!

— Вот! — показала я ему пустую чашку, — Рассказывай!

Ран рассмеялся и поцеловал меня:

— Вот можешь же быть послушной!

— Ран! Не отвлекайся!

— Все-все-все! Рассказываю! — при этом мне в руки всовывается кружка с отваром, — Ты только пей! Метка ставится на людей, которые находятся под охраной кого-либо из высших вампиров, в данном случае, под моей. И никто из высших и тем более новообращенных не посмеет даже прикоснуться к тем, на ком стоит метка.

— Это понятно… А как она ставится? — почему-то этот вопрос волновал меня больше всего… Я помнила, что магия вампиров основана на магии крови, и помнила, как буквально заставила Рана слизнуть свою кровь…

— Смешиваются две капли крови и добавляются в вино, которое выпивает тот, на кого ставится метка.

— И этого достаточно? — я уже напредставляла себе жуткий кровавый ритуал…

— Вполне, так что не переживай за Тинику.

— Ран, а сейчас сколько времени? Тиника сказала утро…

— Утро и есть. Сейчас около четырех, только что туман опустился.

— А я так погулять хотела…

— Я отнесу тебя в беседку. Только давай договоримся, ты не будешь пытаться сегодня сама вставать.

— А завтра?

— Эль… Куда же ты все время спешишь?

Герцог сидел в беседке над рекой и прижимал к себе самое дорогое, что было у него в этой жизни. Элен, его маленькая Эль… Если бы кто-нибудь еще два месяца назад сказал ему, что он будет сходить с ума из-за обычной человеческой женщины, он бы в лучшем случае рассмеялся в ответ. А в худшем, мог бы расценить это как оскорбление… И вот теперь он держал ее на коленях, прижимал к себе ее такое хрупкое тело, и был безумно счастлив, что она поправилась и что с ней ничего не случилось… Элен рассказывала, как провела последние недели в поместье, сколько ягод они со служанками собрали, и какое чудное варенье из них сварил их повар…

— Ран… Ты совсем не слушаешь меня… Я понимаю, что тебе это не интересно… Но это единственное, что я могу тебе сейчас рассказать… Без тебя было безумно скучно, как хорошо, что ты вернулся…

— Я тебя внимательно слушаю. Просто я очень рад, что ты вернулась… — он провел пальцем по ее чуть бледноватой щеке, а потом наклонился и коснулся ее губ. Они были мягкие и пахли какими-то ягодами… Она с готовностью ответила на его поцелуй, обхватила его руками, и ее пальчики зарылись в его волосы.

— Ран, пойдем домой…

— Ты замерзла?

— Нет, просто туман надоел… Лучше сейчас выспимся, а когда взойдет луна, ты разрешишь мне прогуляться уже самой…

— Эль! Ты просто бесподобна! — рассмеялся Рандольф, — Уговорила! Но только при одном условии — ты без всяких капризов будешь пить все отвары!

— Согласна, — с улыбкой вздохнула она, а герцог подхватил ее на руки и понес свое сокровище домой.

— Ваша Милость! — игриво обратилась она к нему, когда он поставил ее на пол в спальне и принялся развязывать завязки на ее плаще, — А ванну мне дозволено будет принять?

— Только после чашки отвара, Ваша Милость, — поддержал он ее игру, а потом повернулся к служанке, держащей на подносе именно эту чашку:

— Спасибо, Тиника. Приготовьте, пожалуйста, ванну миледи.

— Слушаюсь, Ваша Милость, — присела в реверансе Тиника, отставив пустой поднос на столик и направляясь в туалетную комнату. Потом обернулась на пороге:

— Миледи! Каких трав вам добавить?

— Трав?… — и вдруг озорная улыбка озарила ее лицо, — Тиника! На твое усмотрение, но, что бы вот этот интересный мужчина сегодня думал только обо мне!

Лорд Рандольф бережно уложил свое сокровище, завернутое в большое мягкое полотенце, на кровать.

— Ран, ведь ты не уйдешь? Ты останешься со мной? Ран! Пожалуйста! Я так соскучилась…

— Я никуда от тебя не уйду… — он не удержался и склонился к ее губам. Элен тут же подалась ему навстречу. Эти сладкие губы… На них привкус его отвара… Гадость, какая… Но, как же он сладок на ее губах… И этот запах… Он даже не может определить, что это… Но это так прекрасно… И этот шепот: «Ран, любимый…» И ее шелковая кожа… И так хочется прикоснуться к ней, ко всей… Манящие губы… Тонкая, беззащитная шея… Вздымающаяся в возбуждении грудь… Уже чуть выпирающий животик… Прикоснуться губами… Подарить силу, и получить в ответ столько любви…

— Ран… Я больше не могу ждать… Ран… Пожалуйста… Ран…

Он раздвигает ее такие послушные ноги, тихий стон слетает с ее губ… Его руки скользят и ласкают белую шелковистую кожу… Он подхватывает ее бедра и притягивает к себе… Она полностью подвластна ему…

— Ран… Скорей… Любимый…

Войти в нее, ощутить всю полноту ее любви, ее желания… И раствориться в ней, и услышать ее удовлетворенный крик… И, последним движением понять, что опустошен… И прижать к себе такое родное, такое беззащитное тело… Эль… Маленькая моя Эль…

— Ран…

— РАН!!!!

— Да, любимая…

— Ран, отпусти меня…

— Куда?

— ТУДА!

Рандольф рассмеялся и расцепил руки.

— И не вижу ничего смешного! — Элен выпуталась из одеяла, села и накинула кружевной халатик. Рандольф уже стоял рядом.

— Я сама могу дойти!

— Сама, сама! Я только подстрахую! — протянул он ей руку, помогая встать.

— И прекрати обращаться со мной, как с хрустальной вазой!

— А как же еще я могу обращаться с тобой? — попытался он обнять и поцеловать ее.

— Ран! Блин! Сейчас ваза треснет! — шутливо-сердитым тоном сказала она и, высвободившись из его объятий, скрылась в туалетной комнате.

Герцог усмехнулся еще раз… До чего же она хороша… Даже, когда сердится… Особенно, когда сердится… Он прислушался к шуму воды в ванной — вроде все в порядке. Рандольф взял со стола колокольчик и несколько раз тряхнул им, вызывая прислугу.

Элен намазала хрустящую лепешку тонким слоем масла, потом паштетом и положила сверху кружок руолы — все так, как он любит, — протянула мужу.

— Ран, а ты поможешь мне отправить письмо?

— Кому ты хочешь написать?

— Леди Магдалин… Мне так неудобно, что я не смогла с ней попрощаться. Да и с Мастером Корнелиусом тоже…

— Совершенно не к чему… — Рандольф отпил из чашки.

— Но почему, Ран!

— Потому что ты сможешь их увидеть на следующей неделе.

— Ты пригласил их в гости? В Долину?

— Нет, дорогая. На следующей неделе мы едем в Доргмир. Начинается следующий светский сезон, нам необходимо поприсутствовать на первом королевском балу.

— Ран, а Ее Величество…

— Ее Величество уже давно обо всем забыла… К тому же в ходе расследования выплыли очень некрасивые факты по заговору против Короны. Да и намерения герцога Линойского в отношении Ее Величества были далеко не амурными… Так что тебе бояться совершенно нечего…

— Ох, это, конечно, хорошо… Но все-равно, я побаиваюсь ее, она какая-то страшная…

— А что еще ты хочешь от темной эльфийки, у которой к тому же прабабка была чистокровной демонессой?

— О… Как интересно! Но она совершенно не похожа на Авара!

— Эль! — рассмеялся Рандольф, — Ну, во-первых, у дроу существует несколько кланов, которые довольно значительно отличаются по внешнему виду, а, во-вторых, наша королева очень похожа на свою прабабку…

— Ран, а когда мы поедем?

— Думаю, дня через два-три… Я хочу, что бы ты еще отдохнула.

— Ой! Ран! А платье? Я не влезу в те, что заказывались летом…

— У тебя будет три дня, что бы обзавестись новым гардеробом. Можешь пока придумать и нарисовать фасоны. Я даже могу их заранее отправить господину Пимолю. Думаю, он будет рад помочь своей любимой клиентке…

— Ох, Ран! Ты — чудо! — вскочила Элен из-за стола и подбежала к мужу, обняв и поцеловав его.