Легенды о фениксах

Глава 4

— Ави, кто приходил? Я слышала голоса.

Из комнаты вышла Лорайя с заспанными глазами. При виде пакета в руках сестры, она ободрилась и мгновенно подлетела.

— О, медовые кексы! — мурлыча себе под нос, заглянула внутрь. — Робсен что ли принёс?

— Ага. Принёс. — повторила старшая сестра, по прежнему стоя лицом к балкону.

— М… Вкуснятина! — сказала Лора, откусывая пол кекса сразу. — Певедай ему, фто он — фудо! — и добавила уже дожёвывая. — А ты чего такая?

— Да так… Оцениваю, насколько я спятила и стоит ли беспокоиться из-за зрительных галлюцинаций. — протянула старшая сестра, но через мгновение пришла в себя и резко бросила. — Лора, какого… Марш в ванну и завтракать! И вообще…

Она подошла, потрогала лоб, оценивая температуру и довольно хмыкнула.

— Наконец-то… Одной проблемой меньше.

— Слушай, а может ты к Робсену приглядишься? А что? Хоть кто-то в доме будет уметь готовить десерты.

Лорайя остановила поток слов, заметив удивлённое лицо сестры.

— Думаешь он будет нас каждый день пирожными кормить?

— А что? Ты же ему нравишься? Не зря вон таскается.

Говорить с набитым ртом выходило не очень удобно и поэтому несколько крошек осыпались на ковёр.

— Лора! — взвизгнула Авина и бросилась прогонять сестру в ванную. — И вообще, с каких это пор дети в твоём возрасте занимаются подобным сводничеством?

— А кто позаботится о тебе, как не я? — бросила Лорайя и захлопнула дверь ванной комнаты прежде чем в неё попал тапок.

Из-за двери ещё доносилось что-то вроде: «Детей бить нельзя!» — но Авина уже не слушала. Она закрылась в мастерской и достала холст, подумав о том, что завтракать сестра наверняка не будет, а чай к кексам найдёт сама.

Некоторые по утрам бегали или медитировали, но Авине было жизненно необходимо, особенно в минуты, когда разум представлял собой полигон для хаоса, просто взять краски, кисти и творить, творить… Выливать на полотно всё то, что просится наружу сочетанием цветов и линий, случайным или обдуманным мазком, до тех пор, пока риск лопнуть не останется позади.

После подобных лечебных медитаций она выходила из мастерской лучась от счастья, и даже усталость казалась чем-то приятным и правильным.

Единственная непозволительная роскошь, особенно если ты являешься главой семьи — это время. Возникало ощущение, что в мастерской оно шло совершенно по другому. Вот только зашла, но не успела и кистью взмахнуть, как прошли добрые три часа, а то и больше.

«Если в Таркалии и есть магия, то она сосредоточена именно в моей мастерской.» — каждый раз думала Ави, когда понимала, что снова выпала из реальности.

Серая дверь тихонько скрипнула и из-за неё показалась любопытное лицо Лоры.

— Покажешь?

Авина подняла на неё глаза, замерев с длинной кистью.

— Покажешь, говорю, что нарисовала?

Младшая сестра прошла на цыпочках внутрь и обошла холст.

— Не готово ещё! — бросила художница, и преградила путь.

Однако юркая Лорайя, ловко прошмыгнула у неё под рукой и открыла в изумлении рот, когда картина предстала перед глазами. С полотна на неё смотрел черный феникс с запрокинутой слегка головой и расправленными крыльями, из которых лилась тёмная синь, похожая на плотную дымку. Позади него набросок не до конца прорисованного леса и небо, в котором чётко различалась ещё одна птица.

— Ави-и-и… — восхищённо выпустила младшая сестра и руки сами потянулись к чёрным крыльям.

— Нет! — резко остановила художница, а затем глубоко выдохнула и добавила уже спокойнее. — Не трогай ничего, прошу тебя.

— Ави-и-и… — младшая сестра с трудом отлепила восхищённый взгляд от холста и уставилась на художницу. — Это же Вермена? — спросила, скорее утверждая, но не дождавшись ответа, добавила. — Ави, она прекрасна.

Та молча вздохнула и отложила кисть.

— Пойдем, родная. — ответила старшая сестра, мысленно отметив, что Лоре, наверняка, скучно, если учесть, что последние дни она провалялась дома с температурой.

Через час сёстры уже шагали в парке, который располагался рядом. Тропинка тянулась вдоль фонарей с витыми узорами, и по вечерам их свет добавлял округе немного сказочности. Тем более что дальше располагалась небольшая площадка с аттракционами, которую очень любили горожане.

Последний месяц лета радовал сухой и тёплой погодой, хотя кое-где уже срывались полу жёлтые листья.

— Мороженое тебе пока нельзя, а вот на колесе обозрения…

— Издеваешься? Я же высоты до ужаса боюсь! — воскликнула Лорайя.

Авина приобняла сестру и тихо выдохнула в макушку:

— Я помню. У нас его и нет.

— Знаю…

— О, смотрите, сиротка идёт! — неожиданно донеслось из толпы, занявшей одну из скамеек.

— Сиротка! — прозвучало ещё раз, после чего по парку прокатился шумный гогот.

— Я что-то не очень поняла… А что это… — обратилась Ави к сестре.

— Да, так… Ерунда. Пойдём скорее.

Лора схватила сестру и потянула за собой.

— Погоди, мы же в другую сторону шли! Там где-то сладкую вату продают…

— Нет, я не хочу. Пошли домой.

— Родная, что с тобой? — спросила старшая сестра, заглянув в голубые глаза. — Погоди. Ты их знаешь?

— Какая разница… — буркнула младшая себе под нос.

— Это они что, тебе так? — изумилась Авина. — Лора, стой! Это нельзя так оставлять!

— Не лезь! Поняла? — резко бросила младшая, ускорив шаг.

— С ними нужно поговорить. Пойдём, я всё решу.

Авина хотела развернуться, но Лорайя резко подбежала и перегородила путь.

— Зачем? Что ты им скажешь? — выкрикнула младшая дрожащим голосом. — Надо мной, итак, смеются! Ты хочешь, чтобы стало ещё хуже?

— Лора, я не хотела чтобы… — еле слышно произнесла старшая уже в спину сестре, которая стремительно удалялась.