Легионеры

Глава 1 ПЕДИАТР

Ошалевшая от жары муха подлетела к еще не загаженной ее сестрами люстре, сделала вокруг нее несколько вынужденных, проверочных кругов. Вдруг, неожиданно в первую очередь для себя самой, грозно загудев и уверенно разогнавшись, долбанула головой в оконное стекло. Стекло выдержало. Мухе от этого прискорбного факта стало обидно.

Жалуясь и причитая на несправедливости этого мира, она растерянно и недовольно загудела: «За что боролись на куче дерьма? Почему солнце светит для других?»

Она опять подлетела к центру комнаты, как бы рассчитывая угол и скорость атаки. Усилив громкость полета на максимально возможную, добавила обороты во все работающие системы… и еще раз, бесстрашно бросилась в атаку на стекло. Н-да… И на этот раз ничего не получилось.

Башка и без отсутствия мозгов, гудела раненым паровозом. Переносчик возбудителей инфекционных заболеваний, решился на довольно нестандартный ход. В своих попытках преодолеть стеклянную преграду была взята длительная и тягостная пауза. Муха удобно, вниз крыльями, расположилась на потолке. Безотчетное чувство тревоги заставляло ее задуматься, где здесь фас, а где профиль? Что-то тянуло ее из помещения, в котором она находилась? Что-то заставляло ее, как можно быстрее отсюда убраться?

Вполне возможно, что ей пришло время подкрепиться, а может быть совсем наоборот, в целях поддержания биологического равновесия в природе, самой стать чьим-то кормом. Придумывать и спорить по этому поводу бесполезно, так как за долгое время эволюции, окружающий мир все сам отрегулировал. Но то, что ее действиями руководили не разум, это точно. Ничего не поделаешь — существо низшего порядка. Однако, дело то, по большому счету и не в ней. Но, все по порядку.

С потолка, по мнению мухи была видна совершенно роскошная обстановка комнаты, больше напоминающая средних размеров зал. Вон там, слева — на подставке стояла гитара, у стены — большая картина изображающая книжный шкаф доверху набитый книгами. У противоположной стены — журнальный столик, со стоящими по бокам креслами. На столике, чуть мерцающий экраном монитора… Нет, не бутылка… Компьютер. Муха присмотрелась. Ба! Да это ноутбук, из последних. «Уважаю» — сказала она вслух, и при этом ничего не подумала.

Сидящий в кресле мужик, если бы искренне захотел, мог вместе с ней разделить восторг от обстановки, в которой они, вместе с мухой находились. Однако, даже если бы его искреннее желание пришлось измерять гектопаскалями или, скажем сантиметрами, ему бы это все равно не помогло. Чуть выше надбровных дуг, точно по середине, у него во лбу имелось очень аккуратное отверстие круглой формы. «Эти люди такие странные существа. Понаделают себе дырок в разных местах и сидят без дела» — не зло и без удивления выразилась муха.

Она продолжала свой ленивый осмотр. Взгляд заскользил к затылку непонятного человеческого существа. Внезапно, ее охватила необъяснимая радость. Она наконец-то поняла, почему стекло не хотело ее отсюда выпускать. Как бы это поточнее сказать? Пришло время предвкушения и реального наслаждения полезной, свежайшей жратвой…

Затылка у сидящего в кресле, как такового не наблюдалось вовсе, а было, к радости насекомого, кашеобразное кровавое месиво. Которое, не торопясь, мягко и с пузырями, съезжало сидящему на плечи. От внезапно охватившего ее чувства нахлынувшего счастья, муха радостно зажужжала и стала беспорядочно и громко летать по комнате.

— Тише, ты, дура, — услышала муха от появившегося со стороны кухни, что-то пережевывающего грубого субъекта.

К тому времени она уже свыклась с мыслью, что у каждого из этих существ во лбу должна быть дырка. Поэтому отсутствие таковой у вошедшего, ее озадачило. Сев на лоб сидящему в кресле, она хотела всего лишь убедиться в наличии отверстия. А вот у вошедшего, явно сработал приобретенный с детских лет, условный рефлекс по поводу мух. Полотенцем, которое было в его руке, он размахнувшись, точно попал по мухе. Чье упитанное тельце размазалось на лбу задумчивого человека с дыркой.

Так не стало мухи.

Эпитафией для нее, безвременно ушедшей от нас, от руки безжалостного убийцы, были следующие строки: «Здесь покоится обычная бляха-муха, которая по настоящему любила людей».

Труп. На нем еще один — размазанный в грязь. Грустно все это, господа.

— Вот падлы, — брезгливо подумал душегуб, присаживаясь перед креслом на корточки и с интересом разглядывая «задумчивого» гражданина N. — Этот жмурик, не так давно с комфортом расселся, а их уже полным полно. Мозги с кровью начинают остывать. Интересно, а если бы сейчас был мороз, они бы дымились? Ладно. Пойду посмотрю, может у этого борова, кроме чипсов и огуречного рассола еще что-нибудь из жратвы есть?

— Все таки, Бетховен сукой оказался, — с тоской думал он, по пути на кухню. — А ведь обещал, мамой клялся. «Наколка верная. Делов на пять минут. Только заскочишь, возьмешь сейф и все». Деньги — мне. Ему за наколку, только бумаги, которые там окажутся.

А на самом деле, когда ровно в одиннадцать двадцать пять, он проник в дом и пробрался в чулан, где должен был быть сейф, там имелось только недавно приготовленная ниша для него. Ни денег, ни бумаг…

Было немного строительного мусора. И внизу, еще теплый труп. И все. В руке, полотенце, которым он неуклюже пользовался вместо перчаток. Он вспомнил про муху, выражение лица приобрело довольный характер: «А ловко я эту тварь прихлопнул» — и ему сразу стало как-то легче.

Зайдя на кухню, он машинально выглянул в окно на окружающий подмосковный мир. То что он увидел, сразу ему не понравилось и настроения не добавило.

Какие-то люди с автоматами, в масках и пятнистой форме окружали дом, в котором он, намеревался сперва перекусить, чтобы сгладить неприятности сегодняшнего дня, а уже потом, быстренько пошарить на предмет поиска чего-нибудь ценного. А тут какие-то незнакомые люди с надписями на спине… Пока не видно. А… Вон у того, который кувалдой разбивает дверь в парник… Так… Точно. ОМОН. Все — пиздец… Или грубо говоря — сливай воду. Труп есть. Предполагаемый убийца здесь. Чьи вы хлопцы будете, у них можно не спрашивать. Спрашивать, с какой ноги они утром встали, тоже не следует, так как не резон. А вот вероятность того, что забьют до смерти, была очень даже высокой…

Надо хоть зубы с ребрами спасать.

«Что делать?» — извечный вопрос для каждого русского человека. Ответ на него, иногда означает очень многое… Если не все. Поэтому, даже если ты обладаешь всего одной извилиной и та, по капризу природы, находиться у тебя между ног, все равно старайся хотя бы с ее помощью, найти выход из создавшегося положения.

Ворвавшиеся в особняк воровского авторитета «Мордана» омоновцы, в зале обнаружили труп хозяина, а на кухне окровавленного, потерявшего сознание гражданина. На теле «кухонной находки» виднелись многочисленные, неглубокие порезы. Прямо на месте его перевязали и несколькими оплеухами вернули в сознание.

До приезда скорой помощи, от пострадавшего так и не смогли добиться ответов на простые и ясные вопросы: «Кто он? Что делал в доме? Кто «завалил» хозяина особняка и, кто его «подрезал»?

Окровавленным ртом, вытаращив глаза, он что-то нечленораздельно мычал. В общем, было непонятно. Находящегося в шоковом состоянии гражданина, повезли под охраной в самую обычную больницу скорой помощи. Сперва хотели завезти в закрытое лечебное учреждение, а потом посмотрели, что угроз от него никаких нет и повезли в скорую помощь.

В доме, к работе приступили опера из угро и работники прокуратуры.

Наблюдавший из-за зеркального окна второго этажа за всеми этими смешными событиями гражданин Бетхович Самуил Израилевич, сценический и эстрадный псевдоним «Самый русский шансонье Михаил Шимутинский», в неформальных кругах своих почитателей откликавшийся на имя «Бетховен», очень веселился наблюдая за тем, как здоровенные русские парни, в этих смешных шапочках с прорезями для глаз, скакали по крышам хозяйственных построек соседнего участка, штурмуя неприступную твердыню недостроенного дома.

Заливистым, мелко дребезжащим, смехом, он приглашал разделить с ним, внезапно возникшее веселье, молодую особу с довольно легкомысленной прической и такой же юбкой, туго обтягивающей все прелести дискотечно-ресторанной дивы. Причина ее нахождения в этом доме была проста.

Старому козлу захотелось разнузданного, но дешевого разврата. Для остроты впечатлений, кроме омоновской битвы за окном, хотелось испробовать и молодого, но опытного в деле сексуальных излишеств тела. Он его перед возвращением в США, заказал в системе быстро развивающегося сектора оказания услуг.

До отлета самолета было еще семнадцать часов. Есть время за «дешевые бабки, круто развлечься».

В Москву или иначе на периферию, он ездил «рубить капусту», т. е. зарабатывать на попсово-ларечном блатном романсе деньги. Но постоянно жить, вместе с большой семьей предпочитал за океаном.

Деньги, после визгливой, базарной торговли, были уплачены вперед, с учетом двух часов пятнадцати минут беспрерывной, сексуальной эксплуатации. Минуты им были выторгованы, в качестве премиальных, как крупному, оптовому покупателю. Сутенер плюнул, и, чтобы не слушать этот сорочий гвалт, согласился.

Бетховен, понаблюдав за бесплатным видом из окна, обернулся, глянул на часы, после на сидящую на клеенке предварительно расстеленной на разложенном диване, красивую молодую секс-диву и затараторил:

— Ты уж постарайся… Как тебя зовут… Наташа? Красивое и очень необычное имя. А если ты от души постараешься… То уж и я тебя не обижу, колбаски вкусной на дорожку отрежу… Любишь колбаску? Вижу, вижу, что любишь… Конфет дорогих отсыплю. У меня вкусные конфеты, «Молочный ирис» называются…

Торопливо бубнил он, посматривая на часы, грубо тиская проститутку. Путаясь в собственных пальцах, пытался снять, то немногое из одежды, что было на ней.

— Ты, уж помоги мне раздеться, а то видишь возбудился я крепко, пальцы вот прыгают. Да и молодца моего приголубь, а то с моей старой шваброй… Видишь… Болтается без дела туда-сюда… Совсем грустный и съеженный весь…

Путана стала раздевать старого Сатира с отвисшим брюхом, пытаясь не задохнуться от запаха псины, исходившего от клиента. А он заходился от бурно закипающих в крови гормонов счастья, радости и щенящего восторга.

— Какой ты сильный и красивый, — ворковала она гладя руками его волосатую грудь и спину. Потом подошла к магнитофону, включила спокойную мелодию. Начала пританцовывать перед ним, распуская свои длинные волосы. — Ложись на живот, мой рыцарь, я тебе специальный массаж сделаю. После него, ты станешь смелым и стойким, как солдатик в одной сказке.

Он млел от такого обращения. С эрекцией правда, по прежнему была беда, но он надеялся на то, что попал в руки настоящей специалистки своего, вернее — его дела. Он ждал, надеялся и верил, что сегодня все будет хорошо, тем более деньжищи отвалил, немерянные. Поэтому торопливо, мешком повалился на свой необъятный живот, ожидая продолжения удачно купленных наслаждений.

Жрица телесных наслаждений, уселась на бедра клиента и стала массировать ему спину, царапая руки о жесткую и ржавую растительность. После, достав из роскошной, подвесной косы длинную, тонкую заколку, окончательно распустила волосы.

Совершенно неожиданно, в первую очередь для всех нас, резким ударом, профессионально точно, загнала эту тонкую иглу клиенту, в точку соединения шейных позвонков с черепной коробкой. Именно в то место головы, где только и остались редкие волосики, но зато имелась многочисленная угреватая сыпь. Для верности, она сидя все там же, присмотрелась… Точка укола между угрей, видна не была.

Ожидающий совсем не такого к себе отношения «гордость русского шансона» даже не успел дернуться как следует. Тот, кто подумал о том, что после укола должен был раздаться нечеловеческий крик, свидетельствующий о невыносимых страдания и боли потерпевшего, ошибается. Смерть от таких уколов наступает практически мгновенно. Знания о них, любознательной девушкой были получены на семинаре повышения квалификации, в одной из дружественных, но, очень азиатских стран. Конечно, если бы стояла задача принести данному волосатому на спине гражданину не только смерть, но и мучительную боль…

Немного покумекав, эта проблема была бы также успешно решена. Так как нашим людям, главное правильно поставить задачу. И они все сделают. Однако, сегодня задача была банальна и проста — лишить скрытого импотента, его никчемной и шаркающей жизни. Все. Финита…

Резко выдернув из тела жертвы орудие убийства, лже-блядь неторопливо слезла с клиента и, как могло показаться непосвященным в тайны подготовки специалистов данной профессии, с воем и проклятиями в адрес родной страны не побежала в душ, чтобы попытаться смыть с себя скверну и греховность последних тридцати минут. Нет, она, отодвинув клеенку уселась на край дивана, деловито достала из сумочки телефон и набрала знакомый номер.

— Бетховен отправился на встречу к своему тезке, Людвигу, — доложила она. Абонент юмора не понял, поэтому, язвительно хмыкнув, она повторила тщательно выговаривая слова. — На встречу, к Людвигу ван Бетховену.

Как ни жалко ей было уходить без колбасы и дорогих ирисок, но пришлось. Она быстро, по военному четко одела свое обмундирование. Расчесала волосы, вколола в них булавку. Осмотрев внимательно себя в зеркало, подправила помадой губы. Обвела взглядом комнату и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

С этим Бетховеном, я и не понял как-то сразу. Пришлось переспросить.

Я просто каким-то третьим взглядом увидел как она торжествует и тащится, от моего скудоумия. Буквально по буквам, в издевательской форме был продиктован ответ. Пока она тщательно выговаривала буквы, их смысл до меня, наконец-то дошел. Я выслушал до конца. Отключил аппарат. Позже, выбросил его в костер, над которым рабочие ЖКХа разогревали очередную порцию битума. До следующей встречи, моя добрая и смышленая Чичи.

Им, таким, как Чичи, совершенно не следует меня видеть и тем более, знать меня в лицо.

Кому им? Всем тем, контактирующим со мной, при весьма специфических обстоятельствах. Это все лишнее, так как другие ребята, играя в свои необычные секреты, предпочитают всех нежелательных свидетелей и участников событий, отправлять в Большой Белый вигвам, к Большому Белому отцу. В крайнем случае делать так, чтобы ни в прериях, ни в пампасах, о них никто и никогда, уже больше не вспоминал. Кроме, естественно родных неосторожного.

И вот в этом самом месте меня охватывает грусть и даже поступь Командора, не выведет меня из хандры.

Про Командора, это я ввернул умышленно, образованность показываю. А вот причиной грусти является следующее обстоятельство: забывают все, обо всех, просто до безобразия быстро. Достаточно посетить кладбище, этот вечный приют комедиантов и разных других людей, чтобы в этом убедиться. Поваленные, сгнившие кресты и заросшие травой холмики. Запустение. И только ветер…

Н-да. Куда-то не туда меня замело…

Я достаточно давно и долго люблю свою жизнь. И жизни тех, кто в ней занимает главные места: в первую очередь мама; потом мои любимые детки; еще жена и мое увлечение, мое хобби.

Последних разделить не могу, т. к. люблю их одинаково, особенно хобби. Именно оно и дает мне возможность безбедно жить, содержать семью и интересно проводить свой досуг. Или как обо мне сказали в трудовом коллективе, где лежит моя трудовая книжка — призвание, нашло достойного.

В отличие от разных чикатил, головкиных и других маньяков-убийц, я не придумывал пошлых теорий связанных с оправданием убийств, истязаний и пыток беззащитных детей и женщин. Нет уж, увольте, господа хорошие, я этим не занимаюсь.

Оправдание таких мерзостей не входит в мои планы и глубоких философизмов под это, я не создаю. И уж тем более, я не чувствую себя сверхчеловеком, который упивается властью над копошащимися у его ног людьми.

Конечно, многие мои заказчики пытались найти того, кто выполнял порученную работу. Искали долго. Дежурили у почтовых абонентских ящиков. Вламывались в квартиры и подвалы моих одноразовых помощников. Некоторых даже расспрашивали под принуждением. А что он будет помнить после одного интересного укольчика: ну, подумаешь, укол — укололся и пошел… Вместе с амнезией в легкой форме, не делающей из него олигафрена. Хотя пробел в памяти оставался надолго. За полученные от меня деньги, несколько страниц из дневника жизни, можно и даже нужно было вырвать с корнем.

Нет. Ничего у этих любопытных ребят не получалось. После одного случая, когда неугомонного и любопытного клиента пришлось пристыдить с помощью энного количества пластида, их любопытство до поры до времени поостыло. А у меня выработался принцип: «Личные встречи исключаются из арсенала наших действий, как непоправимое зло.»

Но уколы, приклеенные бороды и разная другая фигня — все это вчерашний день. Сегодня, когда есть Интернет, связь и последующая работа идет только через него, с помощью постоянно меняющихся, специально для меня разработанных приемов и методов. Коль скоро, я брался за выполнение той либо иной работы, я отдавал себе отчет и о степени подстерегающей меня опасности.

Но моя безопасность меня волновала меньше, нежели негативные последствия для моих близких. Поэтому я и старался все сделать так, чтобы ни одна ищейка даже запаха моего не учуяла.

В самом деле кто, скажите на милость или хоть укажите пальцем, кто может определить в обычном педиатре или иначе детском докторе, специалиста широкого профиля по устранению не самых достойных граждан нашей и не нашей (ну, было, было и такое) страны.

Вот этот вот, миляга-доктор, в котором дети и их мамы души нечают? Этот любитель покопаться на своем дачном участке? Этот фанат внеурочных дежурств и малооплачиваемой работы? Разве такой человек может быть тем профессионалом — ликвидатором, подписывающим свои сообщения именем «Ассенизатор». Вы полковник, окончательно сдурели на старости лет, пора вам на пенсию. Идите на нее сами, а меня с собой не тяните… Примерно, такой диалог, я себе иногда представлял для того чтобы потешить, не самый страшный человеческий грех — тщеславие.

Почему я выбрал себе такое странное имя, или уж если «по фене» — погоняло. Где-то наткнулся. Заинтересовало происхождение. Ассенизация, как написано в умной книжке «Словарь иностранных слов», это совокупность мероприятий по удалению жидких отбросов и нечистот из выгребных ям.

А если отбросить эту заумь и говорить по старинке, то это просто-напросто говновоз или — говнюк. Звучит грубо и очень режет наше национальное, не привыкшее к такому арго, ухо. Но все те, кто вместо конкретного, но грубого — говно, предпочитают мягкое и поднимающее над толпой — фекалии. Каждый день извергают из себя это самое…

И осуждать за это, я никого не могу. Хотя и подписываюсь загранично, вместо привычного, говнюк. Но, коли вышел на международный уровень, приходиться перестраиваться на ходу, т. к. с отечественным говном, там делать нечего.

До того момента как я стал врачом, мне удалось поработать и слесарем-инструментальщиком, и послужить в армии в интересных войсках. После чего дал подписку о неразглашении, и за границу мне выезжать вовсе не полагалось.

Вот потому и стал я довольно поздно медицинским студентом с педиатрическим уклоном. И пока мои развитые однокашники, поступившие кто за взятку, кто по блату сразу после школы, проявляли в учебе леность и нерадивость, мне приходилось отдуваться за свое искреннее желание быть врачом.

Когда детки состоятельных родителей, кстати, много было вполне нормальных ребят, увлеченно пьянствовали и активно отдыхали в девичьих комнатах нашей общаги или в наркотично-дискотечном тумане лихо отплясывали энергичные танцы. Я, как-то все больше любил посидеть в химической лаборатории или сходить в стрелковый тир. Особых результатов я там не показывал, но мастером спорта, стал. Как знал, что пригодиться.

За выполняемую работу ни каких авансов и предоплат я не требовал. Все это лишнее. Только вносило ненужную суету и нервотрепку. Очень уж отвлекало от решения поставленной задачи.

Конечно, в первом раунде накопления шального капитала, пару раз ребята меня попытались, как они выражаются, кинуть. И я даже знал, вернее предчувствовал это.

Наглое и бесцеремонное «бычье». Они тогда только входили в силу. Это о них все эти дурацкие анекдоты «о новых русских». Но зря они пытались обманывать меня.

Чуть позже, в их стриженные головы приходило понимание, что это решение было не самым мудрым в их жизни, а у некоторых, «типа» и последним. Все потому, что платить все равно приходилось, только гораздо больше. И деньги в определенных случаях, не всегда являлись той валютой, которую мне приходилось получать за свои услуги.

Всякое бывало. Помню, как одна залетная бригада из нечерноземной полосы России, начала, «типа» нервничать. По пустой и незатейливой причине.

В переговорах с моими доверенными лицами о том, что работа по иссечению злокачественной опухоли в виде конкурента, выполнена. Прозекторский шов выглядит вполне прилично. За ними — оплата. Все проще простого.

Однако, их идейный вдохновила и вождила — Колян Буреломов, решил надо мной сирым и беззащитным, покуражиться. Денег, говорит, не дам, а если тебе, козел, обидно или ты, типа, не согласен с моим справедливым решением — подавай, дескать, на меня в суд. После чего он громко и раскатисто смеялся.

Когда мне принесли такую плохую весть, в отличие от восточного сатрапа, гонца, принесшего ее, я головы не лишал. Просто, в скором времени великий криминальный вождь районного разлива, закончил свой жизненный путь от передозировки героина.

Случившаяся после этого суета возникла оттого, что все знали, что он не ширяется, а пока только нюхает. И вот, поди ж ты, первая же попытка поиграть со шприцем в доктора и — летальный исход.

Оставшимся без своего конюха беспредельщикам, я тонко намекнул, что расчет еще не окончен, и пора отдать оставшиеся бабки. А они, убитые горем, не утруждая себя мыслями о последствиях, послали меня куда подальше…

Меня послали и сами поехали… В заранее известный мне ресторан. Покушать и помянуть по христианскому обычаю, своего бугра. В этом самом заведении, они, почти все, естественно по ошибке, тогда это часто случалось, угостились неправильным водочно-спиртовым раствором.

Приехавшая, ну, очень скорая помощь, стала бесполезным свидетелем их предсмертных судорог, пены и агонии, как результата группового отравления метилосодержащей жидкостью.

«Шестерке», робко присевшей на место упокойника, пришлось основательно тряхнуть бандитские припасы, чтобы восстановить во мне, веру в человеческую порядочность и людское бескорыстие. Также возместить мои издержки, в виде подписки на нашу городскую газету, проезда городским общественным транспортом и, уж извините — затраты на усиленное питание. Счёт-фактуры, он не потребовал, а я и не представлял. Не хотел казаться слишком мелочным и назойливым.

Поэтому, уж если возникала такая настоятельная необходимость обращения ко мне. В дальнейшем, я был уверен в том, что после исполнения работы, оплата будет получена в полном объеме и точно в срок. Незначительные мелочи и сбои возникали всегда.

Если уж совсем не было выхода и приходилось получать гонорар, в виде помеченных разными растворами или знаками купюр, приходилось заниматься уже не в переносном, а в прямом смысле отмыванием денег. Потом они вывозились в разные места планеты и располагались, например, в только мне известных банках. Или где-нибудь еще… Но… Друзья мои… Не ждите от меня, что я просто взял и раскрыл вам, свои профессиональные тайны. Просто голый вывод — деньги становились девственно чисты и непорочны.

Для всех родных и знакомых, в такие дни, я взяв отгулы или кратковременный отпуск, покрывал шифером и матом, стоящий вдалеке от цивилизации сарай своего приятеля… А человек предоставлявший мне «такой сарай», был твердо уверен, что у этого тихони, т. е. у меня, появилась любовница. Только на страшном суде, он мог об этом сознать. Просьбу, я обычно подкреплял вульгарными подарками и подношениями. От этого мужская солидарность становилась еще крепче и пока сбоев не давала.

Один, два раза в месяц я заходил на праздничные посиделки в Интернет-кафе и просто купался в океане самой разнообразной информации. В режиме поиска я болтался по бескрайним просторам всевозможных сведений. Если хотел, мог просмотреть всякие сообщения где было ключевое для меня слово — Ассенизатор.

Сообщения были. Приходилось тщательно их отсортировывать. Любители загадок, связывающиеся со мной впервые, оформляли свой интерес к моей персоне двумя — тремя ничего не значащими сообщениями. Профессиональные же поисковики, размещали на каком-нибудь наиболее посещаемом сайте средства массовой информации статью, на которую мне оставалось наложить специальный, (не хотел повторяться, но придется) для меня разработанный шаблон и текст как на ладони. Сиди читай, глаза порти.

В последнее время, три исполненных и, по высшему разряду оплаченных заказа, были присланы, по моему твердому убеждению из одной и той же конторы. При чем, судя по возникшему после завершения работы общественному резонансу, эта контора имела самую непосредственную связь с государственными структурами власти.

Очень не хотелось влезать в политику… Но, пока, никто туда силой и не тянул.

А с другой стороны, постоянный, солидный и богатый клиент. Мечта любого работника. Так как такой клиент гарантирует стабильность, твердые заработки и наличие постоянной занятости.

Жертвами последних несчастных случаев, были проворовавшиеся чиновники среднего министерского звена. Кто-то очень не хотел в последнее время, выносить сор из кремлевских палат и подводить новую политическую элиту страны.

Когда, примерно за две недели до сегодняшних событий, неведомый заказчик, толково и четко расписал мне мои действия, я был по хорошему взвинчен и озадачен. Сегодняшний заказ, очень необычный и интересный случай.

Меня предупредили о строгом соблюдении временных рамок. О том, что в определенное время прибудет ОМОН, с прокуратурой и сыскарями. О том, что будет вестись скрытая видеосъемка. Мое промедление и нерасторопность грозила заказчику наступление серьезных неприятностей и нестыковок. Об этом упомянуто не было, но прекрасно читалось между строк.

Я был озадачен на подготовку, так называемого «дубля». Этот специфический термин означает то, что в дальнейшем, предполагалось наличие и присутствия на шикарных похоронах и других траурных мероприятиях, двух безутешных, заламывающих себе руки вдов.

О Бетховене, хриплом, кабацком лабухе позаботилась выдрессированная мною «обезьянка Чичи».

С Морданом было сложнее, но и здесь помогло самое стандартное мышление.

Пришлось с вечера сидеть на куче мусора у него в подвале, и за несколько минут до назначенного времени выбираться и стрелять, практически в упор.

Не забыл и про доблестную прокуратуру. Несколько подобранных, с очень четкими отпечатками пальцев, бутылок и пластиковых стаканчиков, положил в чулане на втором этаже. Разбросал короткие, не принадлежащие покойному волосы. Окурков, собранных в разных местах, сыпанул в подвале. Пусть ребята не скучают, следов оставлено много, хороших и разных. Изобличай, старайся…

Потом, когда я с негодованием читал до какой степени распоясалась наглая и хорошо организованная преступность. Эсклю… Эклю… Тьфу ты, сразу и не выговоришь. Эксклюзивное интервью замначальника следственного управления городской прокуратуры, мне полегчало… Нет, правда.

Мне стало понятно, что еще немного усилий и с заказными убийствами, и убийцами, будет покончено раз и навсегда. Я даже прослезился от умиления. Дерзайте, ребята.

А у меня снова прием детишек. Грипп надвигается. И это волнует меня гораздо больше нежели проблема подготовки и принятия бюджета на следующий календарный год. И все вместе взятые, заказные убийства разных мерзавцев и негодяев.