Лето, книжка и любовь!

Глава 14

В субботу вечером, когда Лия пришла к дому Пичс, Хлоя и Этьен были уже там, не хватало только Бена. А вдруг он решил не идти? Пичс подала ей бокал вина. Или просто опаздывал? Без него комната казалась пустой, и ей пришлось сделать вид, что компания остальных ей приятна. Хлоя завязала волосы в хвост и нацепила слишком много заколок. На ней был старый спортивный костюм, а Этьен надел джинсы, испачканные краской, и серую куртку. Феликс вышел в поношенных вельветовых брюках бежевого цвета и зеленом джемпере с дырками на локтях, а Пичс была великолепна в старой мужской рубашке, надетой на водолазку, и вельветовых штанах на пару размеров больше.

— Похоже, ты не знаешь, куда мы идем? — спросила Хлоя с многозначительной улыбкой.

— Зато ты знаешь, если так спрашиваешь, — ответила Лия.

Она пригубила вина и съела пару маслин. Почему все так беспокоились о муке? Она надела джинсы, кремовую водолазку и черный жакет. Не было похоже, что она собиралась работать в саду, но и для Каннского фестиваля такой наряд вряд ли подошел бы. Гораздо больше ее беспокоило отсутствие Бена. А вдруг приехала его девушка?

Если бы он ей так не нравился, она бы просто спросила остальных, и это было бы естественно. Но он ей нравился, поэтому она не решалась. Она старалась выкинуть навязчивый вопрос из головы и стереть озадаченное выражение с лица, но вместо этого погружалась в плохое настроение. Наконец дверь открылась, и это был Бен.

— Извините, Пичс, я опоздал, — сказал он, нежно целуя ее в щеку.

Он огляделся вокруг, и его лицо засветилось, когда он увидел Лию, прижавшуюся к спинке кресла, чтобы не вскочить ему навстречу. Кругом будто бы прибавили яркости. Ожидание окончилось, все выглядели веселыми и счастливыми. Пичс подлила вина, Этьен положил в рот четыре маслины сразу и теперь выплевывал косточки в камин.

— Ты нашел, что искал, Бен? — спросила Хлоя и добавила: — Мы столкнулись сегодня в аптеке.

— Может, Бен не хочет, чтобы все об этом знали? — быстро вставила Лия, думая, что же он там покупал.

— Нашел, спасибо, и Лия права, это не очень интересно, — Бен выглядел смущенным.

Лия думала, что он мог покупать лекарство, но мог зайти и за дезодорантом. Всегда странно было узнавать мужчин. Они были для нее загадочными созданиями. Джонатан, например, питал необъяснимую страсть к антигрибковым препаратам, хотя Лии даже думать не хотелось, что он с ними делал.

Бен сел рядом с Лией, и она почувствовала запах его шампуня или геля для душа. Это не был запах туалетной воды, она была уверена, что он ею не пользуется. На Бене были линялые джинсы, застиранная рубашка и незнакомый ей свитер, на котором она заметила несколько дырок.

Они весело болтали, она рассказала о своих водительских достижениях, о поездке в деревню, где все жители делали засахаренные фрукты и цветы, о своих размышлениях, должна ли она включить это в книгу.

— Готовы? — взволнованно защебетала Пичс. — Амелия, вы уверены, что вам будет так удобно?

— Простите, но я не понимаю, — сказала Лия, сердясь. — Это мучной фестиваль, что может случиться? Попробуем пирожных, печенья и булочек, вот и все.

Воцарилось молчание, которое словно разрезал смех Хлои.

— Да всё будут посыпать мукой, обычной мукой, всё вокруг, и нас тоже!

— Дорогая, — начала Пичс, объясняя, как маленькому ребенку. — Никто ничего не будет печь, все будут посыпать друг друга обычной хлебопекарной мукой до тех пор, пока все не будут выглядеть как привидения.

Только Бен не смеялся над ней. Он ласково усмехнулся, пока Этьен смеялся так, будто это была самая смешная шутка, которую он когда-либо слышал.

— Понятно, — Лия старалась смеяться вместе со всеми. — Потом все выстираю.

Хлоя и Пичс опять принялись объяснять ей, что за языческий фестиваль они намерены почтить своим присутствием. Лии хотелось, чтобы все устали смеяться и оставили ее в покое.

— Хлоя, я тут прочел интересную статью о Роберте Мугабе, — сказал Бен, и Лия улыбнулась. Было мило с его стороны сменить тему и, одновременно, продолжить их игру.

— Не знаю, кто это, — перебила Хлоя. — У меня был двоюродный брат Роберт, он работал парикмахером в Чигвэлле. Я тоже хотела стать парикмахером, но у меня аллергия.

Сдерживая смех, Лия повернулась к Феликсу. Пичс исчезла наверху, и он скучал один.

— Вам нравится фестиваль? — спросила она.

— Весело, — ответил он просто. — Под конец веселье становится слишком бурным, поэтому я не останусь там до конца. А как ваша книга?

Этот вопрос, казалось, был в запасе у всех и каждого.

— Пока нет четкого плана, — ответила Лия честно. — Но я работаю над этим.

— Все готовы? — спросила Пичс, спускаясь по лестнице.

У всех перехватило дыхание от удивления. На ней был облегающий белый комбинезон с капюшоном, глаза скрывала маска для подводного плавания. На плече висел насос, похожий на садовый опрыскиватель, шланг которого был погружен в пластиковый пакет, наполненный мукой.

— Тогда пойдем, пора, — позвала Пичс за собой.

Хлоя зааплодировала, Феликс посмотрел на нее с гордостью, как будто она вышла в бальном платье. Бен улыбался своей нежной теплой улыбкой, которую Лии до смерти захотелось рассмотреть поближе и желательно в горизонтальном положении. Этьен под шумок налил и выпил полный бокал вина.

Все вместе странной процессией направились в центр деревни, где должно было состояться открытие фестиваля. Бен и Лия шли позади всех. В деревне уже собралась огромная толпа, дети с пакетами муки и взрослые, обсыпанные с ног до головы. Пичс включилась в действие, обсыпав сначала Феликса, потом Этьена, потом добралась до Лии с Беном.

Раздался звук колокольчиков и пения, и показалось шествие танцоров, сопровождаемое звуками тамбуринов. Одну жертву окунули в муку вниз головой и около газетного киоска выставили бочонки вина, пиццы и пироги. Бен и Лия держались немного в стороне и были благодарны Этьену, который принес им вино в пластиковых стаканчиках. Вокруг носились дети, сыпали муку прямо на волосы и убегали пополнить запас белого оружия.

Затем все переместились к лавке, где ритуал повторился снова: пение, танцы, окунание в муку, вино и закуски. Лия поймала взглядом Пичс, которая носилась в толпе с демоническим хохотом, выискивая тех, кто еще не полностью был в муке. Между четвертой остановкой, у почты, и пятой, у церкви, Бен взял Лию за локоть, защищая от напора толпы, а затем уютно взял ее за руку, и так они и продолжали путь.

Было ли это подтверждением, что у него никого нет, или он относился к категории мужчин, которые сначала укладывали женщину в постель, а потом говорили, что женаты?

Острота новизны зрелища как-то полиняла. Лия уже знала песню наизусть, не понимая слов, и немного устала от муки, усыпающей ее волосы и одежду.

— Кажется, мы идем к церкви, — сказал Бен. — Опять танцевать, пить и есть.

— Опять? — взмолилась Лия, устав от однообразия. Уже было поздно, и она устала.

Группка подростков с расставленными руками налетела на них, и Лия стала думать, могла ли она прислониться к спине Бена. Она была беспомощной в такие моменты. Джулия обошлась бы без лишних раздумий и сейчас уже висела бы у него на шее, предлагая пораньше лечь в постель. Лия чувствовала себя неуверенно и не хотела начинать что-то, что не удалось бы достойно завершить.

Они проследовали до церкви, где всех подряд стали обтрясать от муки вниз головой. Звенели падающие монеты, один мужчина потерял очки, оранжевоволосая дама показала больше нижнего белья, чем приятно было видеть публике.

— Я не вынесу этого больше, — прошептала Лия.

— Я тоже. Может, пойдем домой и выпьем чаю?

Она облегченно кивнула, раздумывая, что он назвал домом. Они покинули шум и толпу, Бен взял ее за руку, и они пошли назад. Было около часу ночи, ночное небо заполнилось мерцанием звезд. За деревней похолодало, было видно их дыхание.

— В Лондоне я и забыла, как выглядят звезды, — сказала она тихо. — Они такие красивые, такие ясные. Пичс говорила вам о комете? Она станет видимой в конце мая и принесет изменения и откровения.

Бен засмеялся, а Лия стала думать, какие откровения могут быть связаны с ним. Они дошли до того места в саду Пичс, где обычно ему надо было сворачивать налево, и остановились.

— Спокойной ночи? — начал он расстроенно и поцеловал ее в губы. Она прижалась к нему, и они поцеловались опять, и опять, пока его язык не оказался внутри ее рта, и их руки стали судорожно искать плечи, спины, бедра друг друга, и они целовались, наслаждаясь теплом прикосновений.

Опасаясь, что остальные могли вернуться с минуты на минуту, Лия отклонилась. Она хотела прямо спросить, если у него подруга, но слова отказывались вылететь изо рта, боясь ответа. Она набрала побольше воздуха и выпалила:

— Чью постель мы испачкаем мукой, твою или мою?

— Твою, — улыбнулся Бен, увлекая ее к розовому коттеджу.

В спальне Лия подумала, как неудобно было раздеваться в первый раз, но, обсыпанные мукой, они уже выглядели настолько глупо, что разделись со смехом и бросились в постель в одном белье. Он стал целовать ее шею и губы. Его рука мягко опустила бретели ее бюстгальтера и, не встретив сопротивления, вовсе сняла его. Он стал целовать ее соски и внезапно отпрянул.

— Помнишь, Хлоя сообщила всем, что я был в аптеке?

— Да, — сказала она, запаниковав на секунду. — Ты болен какой-то неприятной болезнью? Герпес? Генитальные папилломы?

— Нет, — засмеялся он, вскочил, и его пенис взглянул на нее из разреза его боксерских трусов.

Он взял свои джинсы и достал из кармана презерватив.

— Моя покупка, — объявил он, и она облегченно засмеялась.

— Какая предусмотрительность, — похвалила она. — Я рада, что ты позаботился об этом.

— Я тоже, — сказал он, улыбаясь и целуя ее. — Я тоже.