Летописи Дорна. Белый воин

Глава 23 ПОГОНЯ

Шли уже намного быстрее. Лес менялся и редел на глазах. Если еще вчера они продирались сквозь непроходимые колючие кусты и заросли молодых деревьев, то сегодня уже можно было с уверенностью сказать: скоро покажется море. Обуславливалось это многими факторами. Мелкие, больше похожие на высокие кусты деревца росли в достаточной отдаленности друг от друга. Полян и прогалин стало намного больше. Почва изменилась до неузнаваемости, превратившись из темной земли, богатой перегноем, в темно-желтую песчаную массу.

Песок был повсюду. Он лежал волнистым покрывалом, плотно утрамбованный постоянными морскими ветрами. Только кое-где еще встречались корявые, но крепкие растения. Они не росли вверх, а больше стелились по земле. Обожженные солнцем и сильным соленым ветром, деревца выживали даже при таких неблагоприятных условиях.

Саша, идя по этому редкому песчаному лесу, думал, как все-таки разнообразна и интересна природа. Можно было часами наблюдать за ее изменениями. Кто знает? Может, на месте, по которому они сейчас передвигались, в незапамятные времена бушевало море, плавали неведомые рыбы и морские животные…

Песок, как и лесная почва, был неоднороден. Зачерпывая его в ладони и поднося к глазам, принц видел среди песчинок, быстро утекающих сквозь пальцы, мелкие осколки камешков, белые с розовым и сиреневым кусочки раковин морских моллюсков, высохшие обрывки водорослей. Стряхнув остатки песка и обтерев ладони о штаны, Саша почувствовал, что кожа рук покрылась еле заметной пленкой. Дотронувшись кончиком языка до указательного пальца, он ощутил солоноватый привкус. Море близко…

Его манипуляции очень веселили женщин. Он уже давно признался, что никогда не видел моря и теперь, когда их встреча должна была состояться со дня на день, очень волновался. Женщины тоже заметно повеселели. В воздухе витало радостное предчувствие скорого окончания их пути. Аная, хорошо знающая эти места, говорила, что если двигаться в этом направлении, то скоро, может быть, даже этой ночью, они выйдут к старому Смотряку — так они называли маяки. Там должно быть небольшое селище на пять или шесть домов, где она и рассчитывала попросить отдых и ночлег. Если еще есть у кого просить… Но о плохом они старались не думать и продолжали идти навстречу скорому отдыху.

После ночного события прошло уже три дня. Пережитый ужас от встречи с кровожадной тварью постепенно рассеялся, растворился в череде лесных переходов и стоянок. Следы тарков больше не встречались, их стаи уходили левее того маршрута, который выбрали себе путники.

Саша больше не уходил вперед, разведывая дорогу. Причиной тому было его не окрепшее после боя здоровье. Конечно, его состояние заметно улучшилось, но боль все еще давала о себе знать. Нарима по дороге собирала известные только ей лечебные травы, почки деревьев и корешки, а потом делала из них разнообразные отвары, примочки и компрессы. Отечность постепенно проходила. Черные синяки со временем пожелтели, и теперь Саша был похож на больного желтухой.

Их отношения после того памятного разговора абсолютно не изменились, или же они оба делали такой вид… По просьбе Саши ведунья никому ничего не сказала. Да и зачем? Это ведь только его дело, оно никого не касается. А утверждение Наримы, что он являлся каким-то мифическим воином, пришедшим из древнего пророчества, Саша вообще не воспринимал всерьез. Мало ли что там понавыдумывали эти полуграмотные средневековые люди? Хотя после всех событий, которые произошли с ним за неполный месяц, Саша ничему больше не удивлялся. Если кому-нибудь хочется верить во что-то — пусть верит, не ему накладывать запреты. А вот договориться о том, чтобы никого не смущать древними байками, — это как раз правильно. Правда, ведунья постоянно повторяла, что от судьбы не уйдешь… «Ну на то она и ведунья, чтоб такими словами объясняться», — думал про себя Саша.

А еще он думал о том, что его друзья, наверное, погибли, защищая портал… Если сюда зашел Безликий, значит… Нет… О плохом не хотелось думать. Совсем не хотелось. Да и не верилось, что его друзья могут так просто пропасть… Саша уже убедился, насколько сильны его враги, но и верить в то, что его учителя просто сдались, он отказывался. Правда, факт остается фактом — Темный здесь, а Альдор и воины — там. Как же могло случиться, что Безликий не оказался рядом с Сашей при переходе? Может, портал так и действует — выталкивает проходящих сквозь него в разные места? Вдруг Альдора и воинов выбросило где-то в другом месте? Может быть. Да… Вопросов много, а ответов — ни одного…

— Не кручинься, воин, — успокаивала его ведунья, давая очередной травяной отвар. — Стезя твоя предсказана еще Древними. Так что верь и не отчаивайся.

«Странно, — думал Саня, слушая тихое бормотание женщины, — почему Альдор ничего не рассказал мне о пророчестве? Уж он-то должен был быть в курсе, наверное. Может, забыл? Или не придал значения? А может, вовсе не слыхал? Нечего думать. Что будет, то будет…»

Боль в суставах и мышцах постепенно проходила. Этому способствовала принимаемая телом Сила, каждодневные разминки из боевого комплекса варгов тоже давали о себе знать. Сперва он разминался по несколько минут, постепенно наращивая нагрузки, а затем перешел к более продолжительным тренировкам. К его ежедневным занятиям приобщилась и Аная — принц только удивлялся, насколько хорошо она владела своим телом. Вспоминая себя в первые дни тренировок с Мирлоном, он невольно краснел от стыда. Эта девчонка, будучи его одногодком, легко бы поколотила его тогда. Очень странным было и то, что выпады и приемы, которые демонстрировала дочь ярла, чем-то неуловимо напоминали технику Мирлона и Гарда. Смело можно было предположить, что у боевого искусства лоримов и легендарной сотни его отца — общие корни. Правда, в способах защиты и нападения было много прорех и недостатков. Девушка нападала, защищалась, блокировала удары, переходя из одной стойки в другую, но все же ее техника была какой-то неполной, незаконченной, что ли… И дело было не в самой девушке, а в ее недостаточном умении. За то время, которое Саша провел на Дорне, в его видении боя произошли кардинальные перемены. Он стал замечать много важных деталей в переходах, дыхании, движениях рук, головы, спины. Каждый шаг, каждый взмах руки, каждый поворот корпуса имели важное значение в схватке. Он знал это и раньше, но, увы, не видел и не замечал многих тонкостей, о которых так часто говорил Гард. Только здесь, в этом неприветливом лесу, он стал учиться по-настоящему, находясь лицом к лицу с опасностью и смертью… Аная старалась. Очень старалась. Был даже момент, когда он с трудом удержался, чтобы не использовать Силу в их тренировочном бою. Если бы он знал, чего стоили Анае эти «простые» учебные поединки, то он, наверное, изменил бы свое мнение. То, что для него являлось само собой разумеющимся, для девушки являлось высшим боевым искусством.

Она очень старалась. Старалась не показывать, что ей больно от мелких ссадин и ушибов. После каждой такой разминки она потом весь день приходила в себя. Если Ксандр даже не потел, то она выкладывалась до предела.

Они тренировались специально вырезанными Ксандром палками. Он не бил, не давил, как это делали дружинники в ярловом детинце, стараясь сломить и раздавить силой. Его выпады, уколы, уходы были легки и свободны. Он полностью контролировал поединок. Он навязывал его. Только он решал, когда можно ослабить, а когда затянуть невидимый «узел» атаки. Аная чувствовала себя маленькой марионеткой в руках опытного кукловода.

Он не был похож ни на кого. Таких бойцов, как Ксандр, она еще не встречала. Ее учитель клинка десятник Альди — лучший мечник в дружине Хирмальма. Да что Хирмальма — ни один лорим не мог сравниться в мастерстве боя на мечах с Альди Уромом.[29] Так вот, даже он рядом с Ксандром выглядел бы новиком, только-только получившим тренировочный меч.

Она видела, как он быстро двигался в бою с Ледяной у-дур, как сражался с тарками. Она полностью признавала его превосходство над собой, и дело было не в ее чувствах. Нет… Аная, как и любой другой на ее месте, чувствовала в нем мастера-воина…

Саша за неполные три дня достаточно изучил основы техники боя лоримов. Было в ней что-то незавершенное, будто совершенствование искусства вдруг оборвалось. Ему даже казалось, что он смог бы понять, на каком этапе остановилось развитие, если бы встретился в бою с наставником девушки.

Гард и Мирлон учили его видеть замысловатый рисунок боя, резкий, как удар тигра, или плавный, как взмах плавника атакующей щуки. Только сейчас, после тех боев, которые он провел, к нему приходило осознание того, чему пытались научить его учителя. Красочный узор любой боевой техники скрыт от посторонних глаз. Только избранным открыт этот замысловатый рисунок. Открыт в движениях, в дыхании, в углу нападения, в ударах сердца…

Сердце юноши ликовало и торжествовало, обретая новые, до настоящего времени недоступные ему знания. Каждый виток, каждый изгиб чужого боевого плетения открывался для него словно неслыханный доселе древний язык. Еще это было похоже на танец. Стойка, выпад, уход, укол, разворот, прыжок — танец говорил с ним. Он рассказывал ему о древних воинах, о грозных героях и великих свершениях…

Саша отдавал должное Анае — ей хватало мастерства показать то, что он хотел увидеть. Но все же рисунок и узор ее техники был неполон… Варги ушли в этом намного дальше. Они имели возможность черпать знания из разных школ и техник владения оружием. Их мастера, словно ювелиры, собирали алмазы и бриллианты знаний, тщательно отбирая самые чистые и незамутненные. Так на протяжении нескольких веков была создана настоящая элита воинов, равных которым не было на всем Дорне. Жаль, что с таким трудом и тщательностью создаваемая варгами школа боя ничего не смогла противопоставить грязным тварям Эзэльморда…

День подходил к концу. Солнце уже собиралось в свои небесные чертоги, даря последние золотые лучи уставшим путникам. Оно ласково прощалось с землей, передавая очередь своей младшей сестре.

Саша вел свой отряд через поредевший лес, стараясь держаться в тени невысоких деревьев. Постоянно оглядываясь и глубоко вдыхая воздух, он был похож на дикого зверя, идущего по незнакомой тропе. В отличие от него многие женщины уже узнавали эти места. Это как будто придавало сил уставшему отряду. Некоторые даже в нарушение норм, установленных Саней, стали тихо переговариваться на ходу. Принц на это «нарушение устава» смотрел сквозь пальцы. Пусть поговорят. Пусть расслабятся немного. Они и так хорошо себя показали в этом нелегком даже для мужчин походе.

Скоро тропа вывела людей к широкому полю, огороженному со всех сторон ветхим деревянным забором. После многодневного похода по лесу открытое пространство давало чувство свободы, но вместе с тем и ощущение незащищенности.

Они стояли на краю отвоеванного у чащи поля. Видимо, в этом году оно отдыхало от посевов, потому что сорная серо-желтая трава была выше пояса. Ветер, редкий лесной гость, вовсю ворошил массу сорняков, не погибших даже зимой. На фоне темнеющего свинцового неба колышущееся на ветру грязно-желтое море травы, казалось, светилось. От этого непривычного пейзажа у Сани даже мурашки побежали по спине. Забор состоял из вбитых в землю невысоких деревянных столбов, на которых параллельно земле были прибиты длинные кривые жердины разных размеров, посеревшие от времени, а кое-где и прогнившие.

Изгородь, скорее всего, служила защитой посевов от крупного лесного зверя. Жерди крепились примерно на расстоянии локтя, что не было помехой для мелких животных. А вот для стада оленей это была непреодолимая преграда. К тому же вся конструкция была обвита сухим кустарником, на ветвях которого росли длинные острые шипы, а на отдельных столбах красовались черепа с длинными рогами. Было видно, что во многих местах забор осел и провалился. Подойдя ближе к ограде, Саша услышал странный гудящий звук, доносившийся со стороны поля. Прислушавшись, он понял, какой инструмент издавал эту жуткую музыку. Рогатые черепа, насаженные на столбы, будто живые стражи предупреждали об опасности. Наверное, люди специально повесили их, чтобы они отпугивали от посевов птиц и зверей. Но сейчас эти остроумные выдумки хозяев поля были словно предупреждение всему отряду.

Настроение женщин мгновенно изменилось. Они инстинктивно жались друг к другу спинами, выставляя вперед заостренные колья. Складывалось впечатление, будто вот-вот из зарослей выскочит страшный враг. Все разговоры в момент прекратились, и присмиревший отряд двинулся в обход заброшенного поля. Еще долго воющий звук черепов доносился до уходящих людей, торопя их скорее убраться подальше от этого места. Даже когда они снова оказались под защитой леса и жуткий пустырь остался далеко позади, веселья в отряде не прибавилось. Шли молча, часто озираясь и вглядываясь в вечерний лес…

Напряжение спало только на привале, когда в центре небольшой полянки разгорелся костерок, неся уставшим людям запах дыма и вкусной ароматной мясной похлебки. Мясо хррагов, которое накоптили женщины в горном убежище, постепенно заканчивалось. Часть испортилась по дороге из-за высокой влажности, и его пришлось выбросить.

Правда, Саше везло на охоте. Ежедневно ему удавалось добыть что-нибудь. В основном это были птицы и мелкие звери. Этот лес, в отличие от «мертвого», был густо населен разными представителями фауны. Особенно часто на пути попадались ферми. Так лоримы называли крупных нелетающих птиц с темно-серым оперением. Ферми живут небольшими стайками, питаясь всем, что есть съедобного на земле. Они ежедневно обходят свою территорию в поисках нового пропитания, а затем возвращаются к своим гнездам. С их нехитрыми повадками Сашу познакомила Нарима. Именно она рассказала юноше о том, что эти крупные птицы очень любят лакомиться, как их называют лоримы, синими яблоками. Горькие на вкус, эти мелкие плоды являются настоящим деликатесом для ферми. Если увидишь кусты с синими яблоками, значит, где-то рядом ферми.

Охотиться на этих птиц оказалось очень легко. Достаточно было найти кусты с их любимым лакомством, которые, кстати, росли по всему лесу, выбрать подходящее место для засады и набраться терпения. Саша старался бить только взрослых птиц, и ровно столько, сколько необходимо. Зачастую это были три или четыре взрослые ферми. Их стайки, довольно многочисленные в этом лесу, насчитывали в основном по пятнадцать — двадцать птиц. Так что скромная Санина охота никак не наносила урона этому виду.

Нежное, жирное и питательное, а главное, свежее мясо было очень кстати. Сегодня Саше удалось подбить трех ферми, и сейчас они, обмазанные глиной, запекались под костром. Кроме того, он набрел на место, где гнездилась большая стая, что принесло их отряду почти два десятка небольших бело-серых яиц.

В предвкушении вкусного ужина люди уже привычно окружили свой маленький лагерь воткнутыми в землю кольями. Между членами небольшого отряда уже давно распределились роли: кто-то собирал сухой хворост, кто-то сооружал временные навесы из веток и листьев, а кто-то отвечал за еду и костер. Все делалось с охотой, без пререканий и споров.

Огонь разжигали по-лоримски — огненными камнями. Так назывались специальные продолговатые камни какой-то очень твердой породы. Саша никогда не видел кремень, а может быть, что-то похожее и использовали женщины. Набрав сухой травы или мелких древесных опилок, чтобы разжечь первый огонь, женщины били камнем о камень, высекая искру. Искры обильно сыпались на сухие опилки, давая жизнь будущему костру. Саша уже давно использовал весь свой запас спичек, а зажигалку он решил пока не применять, справедливо рассудив, что она может пригодиться потом. Тем более что разжигать огонь огненными камнями оказалось несложно. Саша быстро научился этому нехитрому искусству. Главное — правильно бить камнем о камень, направляя при этом поток искр в нужную сторону, и всегда держать кремни сухими.

Похлебка была уже готова, и три деревянные плошки — единственная посуда отряда, не считая котелка, найденного Сашей в разрушенном хуторе, — пошли по рукам по кругу. Тем временем Саша доставал из-под костра птицу, запеченную в глине. В некоторых местах она потрескалась, и сквозь трещины сочился ароматный мясной сок. Глину мазали прямо поверх перьев, и сейчас они отделялись вместе с твердыми обожженными кусками, обнажая нежное, дышащее паром запеченное мясо. По поляне потянулся кружащий голову аромат. Половину яиц принц тоже обмазал глиной и запек в углях, а другую половину выпили сырыми.

Сперва ели дети, затем — женщины, последним Саша. Еще в начале похода женщины пытались кормить его первым, как это было принято у них: первым ест мужчина, воин-добытчик, а потом уже женщины и дети. Но Саша категорически запретил такой порядок и установил новые «правила питания» — по крайней мере, пока он командовал отрядом. Он просто не мог есть первым, видя голодные глаза девочек. Не то у него воспитание. Детям он дал свой раскладной нож с вилкой и ложкой, которым они ели по очереди…

Юля, как назвал Саня спасенную им Дарину, часто на привалах шла на руки к своему спасителю. Этот вечер тоже не был исключением. Сейчас девочка сидела у него на коленях и что-то увлеченно ему «агукала», пуская пузыри и смеясь. Ведь у него было столько интересных штучек: раскладной ножик, разные ниточки, камешки и кусочки шкур. Ей единственной позволялись набеги на его охотничью сумку. Лора, ее мать, сперва испытывала некоторое смущение по поводу поведения дочери, но, после того как Саша ее успокоил, перестала обращать внимание на свое чадо.

Она даже стала иногда называть Дарину Юлей, что очень удивило юношу. Но потом ему все объяснили. Оказывается, лоримы давали своим соплеменникам вторые имена — обычно мужчинам, но иногда и женщинам — за какие-нибудь отличительные качества или после какого-то значительного события. Высшая честь получить имя от конунга — за подвиг, услугу городу или просто из уважения. Но горе тому лориму, которому конунг даст имя, позорящее род. Этот позор будет как несмываемое клеймо на чести семьи. Обычно такие семьи уходили подальше из тех мест, где жили раньше. Память человеческая очень жестока к таким людям…

Ксандр, давший дочери Лоры второе имя, как оказалось, приравнивался женщинами к великим героям, поэтому получить имя от такого воина было великой честью для рода Лоры. Такие разговоры очень смущали молодого человека, он чувствовал себя не в своей тарелке. Но что произошло, то произошло, тем более что Дарине ее новое имя очень нравилось. Всякий раз, когда отряд располагался вокруг костра, Саша чувствовал, как кто-то, увлеченно сопя, взбирается по его спине. Часто после ужина, когда все расходились спать или занимались своими делами, он разговаривал с Юлей на русском, рассказывая ей о Вовчике, об интернате, об Иваныче… Юля всякий раз строила умную рожицу и, казалось, понимала, о чем ей говорит «Сан», как она его называла. Юноша очень привязался к девочке. В такие часы он расслаблялся, сбрасывал с себя постоянное напряжение, снова превращаясь из Ксандра в обычного паренька Сашу Трофимова…

Юля уснула у него на руках. Саша, пожелав спокойной ночи уснувшей малышке, передал ее маме и принялся за обычное занятие — чистку оружия. К нему неслышно подсела Аная.

— Ты тоже заметил? — спросила она у Саши почти шепотом.

— Ты о том, что за нами идут? — спросил он в свою очередь, не поднимая глаз от голубых лезвий.

— Да. Я этим утром заметила. Думаю, один дневной переход, и они нас нагонят. Кстати, как ты узнал?

— Думаю, так же, как и ты, — по птицам. Только идут они за нами еще со вчерашнего утра двумя небольшими группами. Птиц потревожили дважды. Если наши преследователи достаточно опытные, то должны предполагать, что мы их уже заметили. Вывод? Они торопятся, очень торопятся. Думаю, даже если мы поспешим, нам не уйти от них. Завтра в полдень они нагонят нас.

— Но… — Аная немного растерялась от его слов и спокойного вида. — Ты так просто об этом говоришь? Что будет с нами, когда…

Он оторвался от клинка и посмотрел ей в глаза.

— Все не так уж и плохо. Утром, я думаю, мы доберемся, если поспешим, до рыбацкой деревни, а там у нас будет время передохнуть и придумать, как защититься. Успокаивает, что это не мой старый знакомый. Уж он-то не позволил бы птицам сообщить о себе. Поверь, для него это пустяк.

— Кто же идет за нами? — не удержалась от вопроса Аная, ясно при этом понимая, что Ксандр всего лишь человек. Не совсем обычный, но человек.

Не обращая внимания на ее порыв, Саша ответил:

— Это или люди, или очень организованные тарки. Насколько я уже изучил этих полузверей, мы намного раньше узнали бы об их присутствии. Рев, вой и прочие спецэффекты…

— Спец… что? — перебила его Аная.

— Ну-у… Ты не обращай внимания. Это неважно, — выкрутился Саша. — Важно то, что, скорее всего, это люди. Враги это или друзья — завтра увидим. Ведь ты же не можешь быть уверена, что кто-нибудь не захочет воспользоваться ситуацией, чтобы нажиться на беде других?

Аная только отрицательно покачала головой в ответ.

— Наши преследователи знают, кто мы, поэтому не побоялись разделиться и отправить вперед передовой отряд. Ведь по следам видно — идут женщины с детьми, да еще подросток, пусть тяжеловатый. — Саша, улыбаясь, указал на свою амуницию. — Кто знает, может, этого подростка хорошо мама кормила? А мы их завтра удивим. Не унывай, утро вечера мудренее. Ложись, отдыхай. Мы победим. Обязательно…

— Утро вечера мудренее… — повторила успокоившаяся Аная. — Нужно запомнить.

Когда девушка ушла спать, Саша задумался. Завтра предстоял еще один трудный день. То, что по их следу идут, он заметил на следующий день после боя с у-дур. Крис учил его: «Чтобы сориентироваться на местности в лесу и иметь достаточное представление о месте, куда ты попал, или о направлении, куда ты идешь, ты должен найти высокое место. Пусть это будет скала, холм или дерево. Ты должен четко определять направление твоего маршрута. Иначе будешь ходить кругами на одном и том же месте. Всегда запоминай расположение солнца, ночью — звезд и луны. Следи за изменениями на деревьях и кустах. Лес — это открытая книга, и тот, кто ее умеет читать, будет себя чувствовать здесь как дома». Саша часто пользовался советом дикого кота. Он залазил на деревья и подолгу осматривал местность. Много раз это помогало избежать встречи с тарками.

В тот день он тоже залез на дерево и обнаружил, что севернее от них над лесом поднялась небольшая стайка птиц. С Саниного места птицы казались мелкими черными точками, но сомнений быть не могло: либо что-то очень крупное передвигалось по лесу в той стороне, либо это шла группа. И неудивительно — рев и вой Вапри не мог остаться неуслышанным. В той стороне, куда им предстояло идти, было чисто. Ничто не тревожило просыпающийся лес, только далекая туманная дымка, стелющаяся над верхушками леса, говорила о предстоящем теплом дне. В тот день все было спокойно. И чтобы успокоить себя, под вечер Саша, найдя достаточно высокое дерево, снова взобрался, чтобы осмотреться. Может, это был обман зрения, а может… Его зрение значительно улучшилось за это время, в большой степени благодаря Дару. Случайности быть не могло — он заметил еле заметную на фоне темнеющего неба ниточку дыма. Проморгавшись и протерев глаза, он присмотрелся получше… Да. Несомненно, это дым от костра. Он еще немного понаблюдал за далекой струйкой дыма и поспешил вниз, в лагерь. Среди деревьев уже было достаточно темно, и это сыграло плохую шутку с преследователями. Они разожгли костер, не предположив, что, быть может, за местностью наблюдают сверху, где еще достаточно светло.

Бесспорно, кем бы ни являлись преследователи, они идут по следу Саниного отряда. И они знают, за кем идут. Принц все больше склонялся к мысли, что это не тарки, а более разумные существа. И то, что это не Безликий… Темный не выдал бы себя, он прекрасно знает, кто прошел сквозь портал на этот остров вместе с ним. Он, несомненно, чувствовал все мощные колебания Силы, исходившие от Саши. Если это так, то самый страшный враг скоро должен проявить себя. Это, как ни странно, абсолютно не пугало принца — скорее, наоборот: он жаждал этой встречи. При одной только мысли, что ему удастся отомстить ненавистному Безликому, поток Силы, словно бушующая горная река, непроизвольно врывался в тело. Саша уже не тот, что был в начале пути… О! Далеко не тот! И Темный об этом уже знает…

На второй день его предположения подтвердились. За ними шли. И шаг за шагом расстояние между преследователями и его отрядом сокращалось. Сегодня их уже заметила даже Аная. Саша намеренно не хотел пугать женщин. Только паники в отряде ему не хватало! Он просто немного увеличил скорость передвижения — благо местность позволяла это сделать. Если удастся добраться до полудня к маяку, то это значительно облегчит задачу защиты женщин.

Сейчас он сидел один возле костра и слушал ночной лес, сопение спящих женщин и детей… Слушал слева от себя шуршание какого-то небольшого любопытного зверька, заглянувшего на огонек к людям… Где-то в середине ночи рядом с лагерем мягкими шагами прошел какой-то большой зверь, женщины рассказывали, что здесь водятся большие хищные кошки — карри. Саша слышал дыхание зверя, разобрал и еще несколько шумов — их издавали существа поменьше, неотступно следующие за большим зверем. Он невольно улыбнулся: ночная хищница вышла на охоту и приучает к этому молодое поколение. Но, видимо решив, что эта добыча ей не по зубам, она не решилась напасть. Принц даже заметил несколько пар светящихся в темноте глаз. Ночное семейство покрутилось вокруг лагеря, ощетинившегося острыми кольями, и потрусило в глубь темного леса на поиски более легкой добычи…

Саша просидел всю ночь, подбрасывая сухие ветки в костер. Он дарил эту ночь женщинам. Они должны выспаться, чтобы завтра со свежими силами идти быстро, очень быстро. Завтра их ждет еще один сложный день…