Лев

Боже мой. Эти мужчины Леоковы были ошеломительный, каждый из них.

Лев нахмурился.

— Я именно это и имел в виду, мышка.

Я серьезно взглянула на него, приподнялась на носочки и прошипела в ухо:

— Может, опустишь подробности, дорогой. Ладно? Спасибо.

Выражение его лица смягчилось.

— Я не стесняюсь тебя, Мина.

Ник откашлялся сквозь смех, прежде чем подошел и обернул свободную руку вокруг моих плеч, и наклонился ко мне.

— Мне без разницы, Мина. Я не осуждаю никого, дорогая. Пошли познакомлю с семьей.

Я заметила, что Нас и Саша разговаривали с мужчиной, который был очень похож на Ника, и когда мы подошли, мужчина заметил меня, отошел от них и двинулся в нашу сторону, как бык на красную тряпку, только он был радостным. Он подошел к нам, согнул коленки, обернул вокруг меня руки и поднял в медвежьи объятия. Я взвизгнула, когда мужчина потряс меня как куклу, затем поставил на пол и выпустил, но потом опять притянул и, улыбаясь, спросил:

— Женщина Льва! Я Макс, жених, клевый парень и его кузен.

Я не могла сдержать улыбку. Этот парень был сумасшедшим.

Я внимательно рассмотрела его. На нем был классический костюм-тройка с белыми кедами, и все же выглядел он шикарно. Когда взглядом добралась до его лица, я заметила знакомую улыбку с ямочками Леоковых, и мой желудок сделал сальто. Макс притянул меня к себе и немного потряс.

— Не стесняйся, коротышка. — Он ухмыльнулся, и я клянусь, его зубы блестели. — Мы же семья.

Затем подошел Лев, и Макс отстранился, широко раскинув руки. Лев ухмыльнулся и обнял его. Еще несколько объятий и поцелуев спустя, внезапно появилась толпа красивых женщин, вместе с двумя мужчинами, которые тоже были чертовски сексуальны, если вам интересно.

Что, черт побери, они добавляют тут в воду?

Брюнетка с широкой улыбкой и зелеными глазами, подошла к нам и внимательно взглянула на нашу маленькую принцессу, которая положила голову на плечо Ника и посасывала палец. Умная девочка. Женщина ласково улыбнулась.

— Привет, малышка. И кто же у нас тут?

— Этого маленького ангела зовут Лидия, — Ник дернул подбородком в сторону Льва. — Лев, это моя жена, Тина. Тина, детка, Лев мой кузен.

Ее лицо озарилось, и радость была искренней. Она вышла вперед и обняла Льва, погладив по его спине.

— Ого, ух ты. Привет!

Она отстранилась и без представления, подошла ко мне и обняла.

— Я Тина.

Я, как могла, скрыла свое удивление и обняла ее в ответ.

— Мина.

Она тихо захихикала.

— Нет, Тина. Начинается с Т.

Я улыбнулась ей. Она была такой милой.

— Я поняла это. Меня зовут Мина.

Она ахнула.

— Мина! — Затем показал на себя. — И Тина! — Выпучив глазки, женщина взглянула на своего мужа и медленно проговорила. — Мина и Тина. Это так круто.

Ник рассмеялся, покачивая головой. Тина взяла меня за руку.

— Мы хотели взять своих девочек с собой, но, — она скривилась, — мы мало времени проводим наедине. Когда мама Ника предложила посидеть с ними, — она хихикнула, — я практически кинула в нее детьми. — Ее улыбка увяла, она на полуслове замолчала, а затем ее выражение лица стало печальным. — Это прозвучало отвратительно. — Она сжала губы. — Я ужасная мать.

Я рассмеялась. Она была замечательной.

— Не-а, это звучит адекватно, вообще-то

— Правда? — спросила она, искренне переживая.

Я кивнула.

— Вам нужно время и для себя тоже.

Тина улыбнулась мне, прежде чем повернулась к Нику, который злобно пялился на брата, и передал Максу Лиди. Она с радостью пошла, и Макс притворился, что поедает ее пухлые щечки. Боже, эти мужчины сражали наповал одним милым действием за другим. Тина сказала мне:

— Боже, она такая красивая, Мина.

Я улыбнулась, выталкивая из головы мысль о том, что не имела никакого права быть гордой за Лиди.

— Знаю. И она, думаю, тоже знает.

Тина закатила глаза.

— Ой, я понимаю. Маленькие девочки прекрасно обводят своих папочек вокруг пальца. И с возрастом станет только хуже. Поверь мне.

Я мысленно сделала пометку.

Тина подвела меня к другим женщинам, которые мне улыбнулись.

— Это Мина. Она жена кузена Ника.

Другая брюнетка заговорила, но ее волосы имели красный оттенок, а глаза были очень светлыми, я впервые такие видела.

— Какого брата?

— Льва, — ответила я ей, затем добавила: — И мы не женаты. Пока еще нет.

Лицо Тины побледнело.

— Ой, прости. Я просто предположила.

Я отмахнулась от нее и улыбнулась.

— Все в порядке. Правда. Лидия дочка Льва.

Мужчина со смуглой кожей пробормотал:

— Я Ловкач. — Он прижал к себе небольшого роста женщину с шоколадно-каштановыми волосами и огромными карими глазами. — А это моя Лола.

Рыжеватая брюнетка улыбнулась мне.

— Я Нат. — Она показала на высокого темно-русого мужчину с сексуальной щетиной на лице. — Это мой муж, Ашер. — Она подняла руку и указала на шикарную блондинку рядом с собой. — Это Мими. — Она наклонилась вперед и притворно прошептала. — Она наша местная лесбиянка.

Я подавила смех, когда Мими мне подмигнула.

— Привет, приятно познакомиться со всеми.

Это ведь свадебная вечеринка, да?

Я спросила с любопытством:

— А невеста где?

Нат закатила глаза.

— Елена, моя сестра. Макс ее обрюхатил. Она только на первом триместре, поэтому сама понимаешь как это. — Только я не понимала. Мое сконфуженное выражение лица, наверное, выдало меня, потому что она подняла брови и, ухмыльнувшись, пояснила: — Она в уборной — ее тошнит.

Тина радостно улыбнулась, затем пожала плечами.

— Такое случается с лучшими из нас, правда?

Макс подошел к нам с Лиди, и все девочки ахнули, когда он заговорил:

— Передайте Елене, что я ухожу от нее. — Он прижался щекой к головке Лиди, и малышка улыбнулась, посасывая свой палец. Макс вздохнул, затем улыбнулся. — В моей жизни появилась другая женщина.

Мими внимательно смотрела на малышку.

— Видели, какие ресницы?

Нат улыбнулась.

— И эти кудрявые волосы?

Лола сделала шаг вперед и провела пальцем по ее щеке.

— О боже, она такая милая. — Она посмотрела на меня. — Я влюбилась.

Но Лиди, улыбаясь, взглянула на серьезного Ашера. Нат цокнула языком.

— Конечно же, она выбрала самого угрюмого из всей компании.

Вероятно, он напомнил ей ее папу, подумала я.

Лиди наклонилась вперед, вытянув ручки к Ашеру. Он улыбнулся, и затем его лицо озарилось. Он вышел вперед и взял ее из рук Макса. Ашер отклонился, чтобы взглянуть на Лиди, а она положила свою голову ему на плечо. Его голос был низким и хриплым:

— Это потому что у нее хороший вкус.

Я нахмурилась на нее.

— Я заметила, что она идет на руки только к мужчинам. — Я повернулась к Тине. — С возрастом станет только хуже, да? — Тина кивнула. Я вздохнула. — Черт. Придется следить за ней очень внимательно.

Девчонки засмеялись, а парни ухмыльнулись, а затем кое-кто обнял меня со спины. Я даже не оглянулась. Прижалась к нему и улыбнулась, положив одну его руку на свою талию. Тина счастливо выдала.

— Это брат Ника, Лев.

— Здравствуйте, — пробормотал он позади меня.

Парни обменялись рукопожатиями, прежде чем Тина со счастливым выражением лица добавила:

— Вы так хорошо смотритесь вместе.

Лев весело ответил.

— И я так думаю. Спасибо.

Молодая девушка с длинными темными волосами вышла из ниоткуда к нам. На ней было элегантное по фигурке платье из белого кружева, которое едва показывало ее животик.

— Ой, простите, ребята. — Она вздохнула устало, но выглядело счастливо. — Гребаный Макс и его всемогущая сперма.

Тина захихикала.

— Елена, это Лев и Мина. Лев — кузен Макса.

Невеста повернулась к нам.

— Ой, привет. Мы немногое знаем о той части семьи. Очень приятно, что вы приехали. — Она улыбнулась счастливо, а Макс обнял ее и поцеловал в макушку. — Спасибо огромное, что сегодня с нами.

Макс объяснил:

— Мой отец и отец Льва были братьями. — Он усмехнулся Льву. — Помнишь все те шалости, что мы вытворяли?

Лев покачал головой.

— Нет. Но я помню все, что вытворял ты, и всю вину спихивал на меня.

Все разразились смехом, а Макс пожал плечами.

— Это потому что ты бы легкой мишенью, бро.

Ник покачал головой.

— Не-а. Просто ты был придурком.

— Ага, — Макс выпятил грудь. — Придурковато изумительным.

Я рассмеялась себе под нос. Ребята были забавными.

После всего, я не стану признавать, но все же рада, что мы поехали. Было приятно послушать истории про Льва от его семьи, которая, очевидно, любила его.

Саша и Нас подошли к нам, и Нас подала мне напиток. Я взяла с благодарностью, а Макс дернул подбородком в сторону Саши.

— Лев женится. Нас уже затянула в свою паутину Виктора. — Я уверена, что единственная заметила, как выражение лица Нас опечалилось, но Макс продолжил: — Когда же ты успокоишься, Саша?

Саша хитро улыбнулся.

— Кто знает, мужик? — Он выдержал паузу, прежде чем добавил загадочно: — Никто не знает, что нам уготовано судьбой.

Ник пихнул плечом Сашу.

— Да. Кто знает? — Он улыбнулся своему брату. — Вдруг даже Саша сможет найти женщину, которая будет мириться с его угрюмой задницей.

Тина фыркнула.

— Прошу прощения, мистер, но я помню, когда встретила тебя, ты был самым угрюмым негодником, которого я когда-либо встречала. — Она взглянула по очереди на нас всех и пробормотала искренне: — Я практически описалась. Он был таким холодным. Напугал меня.

Ник притянул свою жену к себе и крепко обнял.

— Да, ну встреча с тобой изменила меня, детка.

Оуууу.

Они были чертовски милыми. Я отчасти обожала их.

Настасья откашлялась и выдавила улыбку.

— Не знаю по поводу брака. Это кажется таким... концом. — Она попыталась скривиться, но я заметила печальное выражение, которое застыло на ее лице.

Гребаный Вик. Что он сделал с ней? Я сверну его долбаную шею.

Нат вздохнула.

— Ого. Ты говоришь, прям как я. — Она потянула Нас к себе за руку и взяла ее под локоть, улыбаясь. — Иди-ка сюда. Ты только что стала моей новой лучшей подругой.

Разговор непринужденно протекал весь вечер, а мои щеки начали болеть от улыбки, которая не сходила с моих губ. Я чувствовала себя легко с этими людьми. Они были хорошими, женщины встретили своих мужчин, а мужчины научились любить.

Я обнимала Льва, и представила, где бы была, если бы не встретила его. Дрожь пробежала по моему позвоночнику, а желудок скрутило.

Даже от одной мысли был очень больно.

Мы приехали домой после свадьбы Макса и Елены около часа ночи, и самое забавное, к концу я даже не хотела уезжать. Я так классно зависала с девчонками, Тина пригласила нас посетить ее бутик, чтобы прикупить одежду. Она пообещала, что девяносто процентов ее одежды было по разумной цене, а оставшиеся десять процентов были дорогими, поскольку доставлены прямо из Италии.

Девчонки были милыми, и я не помню, когда последний раз так легко находила с кем-то контакт с группой людей. Я пообещала, что мы с Нас приедем посмотреть бутик «Сафира».

Завтра — это слишком скоро?

47 глава

Мина

Говорят, все хорошее когда-то кончается, и боюсь, наше «хорошее» подошло к завершению.

Спустя три дня я зашла в дом и услышала животный рык Льва откуда-то со стороны кухни. Мое сердце бешено колотилось, и я рванула к нему.

Я нашла его на кухне; он нагнулся над кухонным столом в своих трениках и майке, выглядя так, будто был готов разломить стол надвое.

— Дорогой, — настороженно сказала я. — Что случилось?

И тут я заметила листок бумаги, который он сжал в кулаке. Он так тяжело дышал, что его грудь с трудом вздымалась. Я сделала еще один шаг вперед осторожно и положила руку ему на спину.

— Малыш?

С закрытыми газами он пробормотал:

— Игорь Алкаев хочет получить опекунство над Лидией.

Я нахмурилась.

— На каком основании?

Лев гаркнул.

— Я, бл*дь, понятия не имею, Мина. Черт. Когда они уже оставят меня в покое?

Я попыталась не принимать его гнев близко к сердцу. Я знала, что он злился не на меня.

— Ты уже позвонил адвокату?

Лев зажмурил глаза и холодно произнес:

— Нет, сначала я хочу поговорить с Игорем.

— Я пойду с тобой, — сказала я ему, не спрашивая.

Лев покачал головой.

— Нет. Я пойду один.

Я не хотела быть голосом разума, но если не я, то кто?

— Дорогой, ты ведь знаешь, что происходит, когда ты злишься. Ты немного сходишь с ума... — Я тихо пробормотала: — Позволь мне поехать. Я не скажу и слова, просто буду рядом с тобой.

Да ладно, давайте по-честному. Я боялась, что Лев может убить придурка.

Я подошла сзади, положила ладони на его бедра и прижалась к его телу, целуя в спину.

— Позволь мне поехать, малыш. Пожалуйста. Я не буду тебе мешать, обещаю.

Он повернулся в моих руках и посмотрел на меня.

— Ты никогда не мешаешь мне. Я просто хочу, чтобы ты была здесь в безопасности вместе с Лидией.

Я моргнула пару раз и произнесла:

— А если бы это касалось меня, ты бы отпустил меня одну?

Он нахмурился.

— Конечно, нет.

— Поэтому я поеду с тобой, — заявила я.

Хотя Льву это не понравилось, он согласился, и мы быстренько зашли к Настасье, где Лев позвонил Саше, и затем направились в дом к Алкаевым.

Мне было даже жалко этого дурака.

Игорь Алкаев открыл дверь, и хочу заметить, он выглядел не так, как я его представляла. Я воображала коротышку с пивным пузом, с темными волосами и, может, бородой. А он оказался высоким, подтянутым мужчиной с русыми волосами, острым носом, холодными карими глазами и постоянным выражением отвращения на лице.

Игорь молча впустил нас в дом и сказал своей, очевидно, молчаливой жене, Вере, принести кофе. Она молча ушла, а Игорь ухмыльнулся.

— Значит, ты получил документ.

Лев был слишком напряжен, чтобы сесть. Вместо этого он стоял возле меня, пока я сидела на кожаном диване.

— Получил. Хотел узнать, какого черта пришло тебе в голову, Игорь, потому что я точно не отдам тебе дочь. Я уже прожил без нее два долгих года, и черт меня забери, если я отдам ее сейчас.

Игорь внимательно смотрел на Льва.

— Ты изменился, — заявил он. — Что-то в тебе иначе. Я не могу точно сказать. Ты... — он приподнял брови,— так хорошо держишь себя в руках.

Лев прошипел:

— Говори, что тебе надо.

Я внимательно наблюдала за обоими мужчинами. В сумочке у меня лежал перцовый баллончик, и я не боялась его использовать. Я не чуралась насилия, когда в опасности находился мой любимый.

Игорь фыркнул.

— У тебя нет того, что я хочу, Леоков. — Его выражение лица заполнилось болью. — Больше нет.

Лев стиснул зубы.

— Ты больше ни копейке не получишь от меня, никогда.

Лицо Игоря покраснело.

— Моя дочь мертва, кретин. Ты обрюхатил ее, затем решил, что она тебе не нужна. Она любила тебя. Конечно, она впала в депрессию. Ирина справлялась с твоей жестокостью годами, прежде чем убила себя. — Он выдохнул и продолжил хладнокровно: — И во всем виноват ты. — Игорь Алкаев выпрямился, поправил свой галстук, который и так нормально сидел. — Ты ядовитый. Лидии лучше будет без тебя. Мы любим ее.

Лев сглотнул, его челюсти сжались.

— Подумай о том, что делаешь. Это может быть твоей последней мыслью.

Игорь скользко ухмыльнулся.

— Это угроза, Леоков?

Лев спокойно ответил:

— Нет. Но всякое случается. Несчастные случаи не редкость.

Игорь встал, когда его жена вернулась с кофе.

— Кажется, нам больше нечего обсуждать. Пожалуйста, уходите.

Я встала и взяла Льва за руку, когда он произнес:

— Встретимся в суде.

Мы повернулись, и Лев так сильно сжал мою руку, что стало больно. Когда мы собрались уже открыть дверь, она сама распахнулась, и Карина вошла внутрь. Она выглядела так, будто была на миссии, и у нее не было лишнего времени даже поздороваться. Кара ворвалась так, будто владела местом, и с лукавой улыбкой, пробормотала:

— Мама.

Взглянув на отца, она не скрывала своего отвращения.

— Несущественный донор спермы.

И вот она, наш крошечный ангел возмездия. Говорят, самые хорошие вещи — маленькие. Сейчас мы и узнаем, насколько правдивой была эта фраза.

Игорь напрягся.

— Я сказал тебе никогда не возвращаться.

Кара фыркнула.

— Как будто я бы по своему желанию сделала это. Пойми это, отец. — Она улыбнулась лукаво. — Я тут из-за Льва.

Игорь дернул подбородком в сторону Льва.

— Тогда забирай его. Мы закончили.

Я с любопытством смотрела, как Кара выпустила смешок.

— Ух ты, а ты и правда тот еще мудак. — Она подошла к дивану и села. — Тебе не нужна Лидия. Ты просто взбешен, что твой золотой ребенок умер. И я понимаю. Я тоже скучаю по ней, но то, что ты делаешь, — мерзко. — Она села прямее и посмотрела Игорю прямо в глаза. — Хочешь поиграть, папа? — Она улыбнулась на манер Моны Лизы. — Может, тебе стоит проверить свой тайник, найти свои бухгалтерские книги.

Лицо Игоря вытянулось.

Улыбка Кары исчезла, и ее заменила наигранная ухмылка.

— Хотя твои поиски ничем не закончатся, — она покачала головой. — В наши дни так много воров. Печально, правда.

Игорь побледнел и прошептал.

— Что ты наделала, Карина?

Кара встала.

— Я скажу тебе, что наделала. Я сделала четыре копии бухгалтерской книги. — Она выдержала паузу. — Ты можешь получить обратно оригинал, но если хочешь дальше идти в суд и бороться за опекунство над ребенком, которого не хочешь, — ее голос понизился, — я всем покажу твою подноготную. Каждый новостной канал будет знать всё о «Законе».

Ее отец сделал шаг вперед и выглядел так, будто готов наброситься на нее, но взял себя в руки.

— Меня убьют.

Она пожала плечами.

— Тебя убьют за дело.

Не знаю, померещилось мне или нет, но пот начал выступать на лбу Игоря, когда он произнес, задыхаясь:

— Тебя убьют.

Кара скрестила руки на груди.

— Да, я уже подумала об этом. Видишь ли, если что-то со мной произойдет, я дала четкие инструкции — передать копию книги в ФБР. А остальные три копии... — Она была так довольна собой, это было заметно. — Кто знает, куда они направятся?

Игорь выглядел так, будто был готов взорваться.

Кара наклонилась вперед и наигранно прошептала:

— Между прочим, а знает ли мама, что ты поставлял Ирине мет? — На резкий вздох ее мамы, Кара повернулась к нам и скривилась. — Ой, черт. — Она ухмыляясь. — Неловко вышло.

Все замолчали. Мы просто стояли и наблюдали, как Карина Алкаева разбиралась со своим отцом, когда, наконец, она хлопнула в ладоши и заявила:

— Ладно, мы уходим, и ты больше нас не увидишь. Никогда. Если даже попробуешь взглянуть в сторону Лиди, я раздавлю тебя как гребаное насекомое, которым ты и являешься, сердитый на мир человек. — Ее суровое выражение лица на миг испарилось и стало печальным. — Я однажды тебя любила, — она повернулась к матери. — Тебе надо уйти от него, мам. Он ненормальный. — Она предупредила маму. — Уходи, пока еще можешь.

Игорь сжал кулаки и процедил сквозь стиснутые зубы:

— Ты наглая сука.

Кара проигнорировала его, все еще смотря на маму.

— Позвони мне, если я буду тебе нужна. Я помогу тебе, что бы ты ни выбрала. — Она улыбнулась тихой пожилой женщине, которая стояла со слезами на глазах. — Я люблю тебя мама. Всегда любила. Всегда буду любить.

Она повернулась на каблуках и показала нам, что можно уходить.

— Пошлите.

Кара подошла к нашей машине и пробормотала:

— Уезжайте. Я встречу вас у Настасьи.

Лев не стал задавать вопросов.

Мы сели в машину и уехали.

Кара и Нас уже ждали нас, когда мы вышли из машины. Я раскинула руки по сторонам.

— Что это такое было?

Нас повернулась к Каре и толкнула ее плечом.

— Это называется «поиграть в игру».

Лев осторожно подошел.

— Пожалуйста, скажи, что ты не блефовала.

Кара улыбнулась ему.

— Нет. У Нас есть копия и у Саши. Еще одна у моего адвоката, и последняя бухгалтерская книга в секретном месте. — Она вздохнула. — Папочка огребет кучу проблем, если вновь решит доставать тебя.

— Почему? — спросил он. — Зачем ты помогаешь мне?

Кара тихо заговорила, пялясь в пол.

— Ты сказал, что однажды я была семьей. А в семье все помогают друг другу, присматривают. — Она выдержала паузу. — Я всегда чувствовал себя здесь как дома больше, чем где-либо еще.

Затем Лев сделала кое-что странное.

Он шагнул вперед, обернул руки вокруг Карины и обнял ее. И это было не быстрое объятие. Оно длилось целую минуту, как минимум. Кара прижалась к нему, схватилась за лацканы его пиджака и приняла такое редкое проявление чувств от моего мужчины.

Я стояла и улыбалась как дурочка.

Он отстранился и положил ладонь на ее щеку.

— Спасибо, Карина. Я у тебя в долгу.

Но она покачала головой.

— Ты ничего мне не должен. Я просто хочу, чтобы Лиди была счастлива, а здесь она счастлива.

Да, наша маленькая обезьянка была счастлива.

Мысль пришла мне на ум.

— А мы уверены, что Игорь побоится? Он такой самоуверенный. Кажется, его сложно напугать угрозами.

Кара подняла брови.

— Ох, он послушается. — Она хихикнула — Я скинула ему на е-мейл копии документов, поэтому он точно знает, что я не шучу.

— Ух ты, — восторженно произнесла я. — Ты крутая девчонка, Кара. — Я улыбнулась. — Мне это нравится. Тебе идет.

Нас сказала:

— Кара поживет здесь, пока не встанет на ноги.

Кара побледнела.

— Только если ты не против.

Лев честно ответил:

— Живи сколько угодно. У нас куча места.

Нас толкнула Кару плечом.

— Спроси у него.

Кара нахмурилась и покачала головой.

Нас закатила глаза.

— Просто спроси.

— Что спросить-то? — влез Лев.

Кара потрясла головой, выглядя смущенно.

— Это неважно.

Нас громко вздохнула.

— Ты же понимаешь, что ее лишат всего, так? — Лев кивнул, но пожал плечами. Нас пробормотала: — Ей вроде как нужна работа, ну, знаешь, чтобы зарабатывать на жизнь.

Лев посмотрел на Кару.

— Ты сможешь подавать напитки?

— Не знаю. Никогда не пробовала, — ответила она.

Охх! Охх!

Я подняла руку как первоклашка, даже не скрывая своего восторга.

— Я могу научить ее! — Посмотрела на Кару с улыбкой. — Я могу тебя научить. — Я пожала плечами. — Если уж я смогла научиться, то и ты сможешь. Я ужасно работала в самом начале.

Нас наклонила голову набок, задумавшись, и рассмеялась от воспоминания.

— Так и было.

На мое возражение:

— Эй!

Она повернулась к Коре и пожала плечами.

— Она, правда, ужасно справлялась.

Лев кивнул.

— Ладно, тогда решено. Ты будешь работать в клубе.

Плечи Кары расслабились от облегчения, и она прошептала искренне:

— Спасибо.

Лев ответил.

— Мы семья. Мы должны помогать друг другу.

Ох, блин, у кое-кого сегодня точно будет секс.

48 глава

Мина

Первый рабочий вечер Кары прошел спокойно. Она хорошо справлялась, и благодаря тому, что мы были одинакового размера, она смогла надеть костюм Красной Шапочки, который Берди купила мне. Я попросила Берди заказать еще костюмов моего размера, но не таких, как у меня. Она сказала, что это займет пару дней, и это было нормально. Я была не против поделиться с Карой.

Когда я решила подойти и рассказать о том, что надо слегка флиртовать, чтобы получить чаевые, я заметила, что она уже это делает. Когда хотела рассказать, что пивные бокалы надо хранить охлажденными, Кара уже поняла это. И когда она наклонилась над стойкой, чтобы чмокнуть в щеку мужчину, который потратил кучу денег, я была слегка расстроена. Очевидно, она во мне не нуждалась.

Девочки на сцене танцевали под песню Рианны, Bitch Better Have My Money, и я была очарована. Они изящно качали бедрами, их соски были спрятаны под стикини, а выражения лиц были игривыми. Они были очень красивыми, наша «Бриллиантовая Дюжина».

Где-то в середине вечера, я повернулась и увидела своего брата за барной стойкой с лукавой ухмылкой на лице. Я взвизгнула от радости, и нагнулась над стойкой, чтобы обнять его и рассмеялась ему в ухо.

— Как долго ты наблюдал, как я пялюсь в никуда?

Алессио обнял меня в ответ и поцеловал в щеку.

— Всего минуту. — Он отстранился и начал. — Мне нужно... — Но остановился на полуслове, пока рассматривал Кару. Затем нахмурился. — А это кто?

Я повернулась, чтобы взглянуть на Кару, затем повернулась обратно к брату.

— Карина Алкаева. Она новенькая. Начала сегодня. Она друг семьи.

Но Алессио не обращал внимания на меня и рассматривал ее. Он покачал головой, затем начала говорить вновь:

— Можем поговорить?

Я посмотрела за барную стойку. Куча людей стояли и ждали своей очереди, пока я, Нас, Аника и Кара работали на полную мощность. Я скривилась.

— Можешь подождать пять минут, пока я помогу разобраться с этой толпой?

Алессио улыбнулся мне, и я видела, что он гордился мной.

— Конечно, я подожду.

Он молча прождал десять минут, и наконец, когда толпа исчезла, я сказала Нас, что отойду ненадолго. Она мне подмигнула, и я вышла из-за стойки, обернула руку вокруг Алессио и провела нас к свободному пространству у уборных.

— Что такое?

Он замялся, а когда начал говорить, слова были неуверенными:

— Ты знала, что у Энзо было кучу бабок?

Я обдумала это, затем пожала плечами.

— Нет, не знала.

Каким образом это относилось ко мне?

Алессио кивнул.

— Он был богат. И я получил его наследство.

Я посмотрела на него.

— Так и должно быть.

Он потряс головой.

— Но я не единственный его ребенок. Ты тоже. И я хочу поделиться деньгами с тобой.

Ох. Я поняла. Он чувствовал себя обязанным.

Мое сердце сжалось, и я засветилась от счастья. Я улыбнулась ему и положила ладонь на его щеку со шрамом.

— Ты такой милый, Алессио, но не надо. Я не хочу наследство.

Он убрал мою руку со своей щеки и сжал ее.

— Слишком поздно, Мина. Деньги уже на твоем банковском счету.

Я отстранилась, нахмурив брови.

— Что?

Алессио держал меня за руку, не желая выпускать ее.

— Я говорил со Львом на прошлой неделе. Он согласился, что ты сможешь использовать деньги и свободу, которую они с собой несут. Он хочет, чтобы у тебя все было, как и я. — Брат нежно сжал мою руку. — Он был дерьмовым отцом, Мина. Деньги — это не много, но он должен тебе хотя бы их.

Ладно. Он хотел, чтобы у меня были деньги. Он был непреклонен в этом.

— О какой сумме идет речь? — спросила тихо я.

Алессио поманил меня пальцем, я подвинула свою голову к его, и он прошептал сумму мне на ухо. Я выпучила глаза и, ахнув, отстранилась, толкая его в грудь.

— Да ну нафиг! — Я открыла рот, голова кружилась. — О боже. Офигеть!

А тело Алессио сотрясалось от беззвучного смеха.

— Да.

Я была в шоке. Денег было больше, чем нужно было человеку на всю жизнь. Я не могла даже думать.

Затем внезапно я выдала:

— А что если я захочу передать их на благотворительность?

Алессио поднял брови. Он, очевидно, не ожидал такого вопроса. Он подумал с минуту и ответил:

— Это твои деньги, Мина. Делай с ними, что хочешь. Если ты их пожертвуешь, тогда так тому и быть.

— Эй, Мина, — кто-то заговорил позади меня. Я повернулась и увидела Кару, которая внимательно разглядывала Алессио, ее взгляд прошелся по щеке со шрамом. Она не смотрела на меня, когда вновь заговорила, ее глаза оставались приклеенными к высокому, хмурому мужчине. — Лев тебя ищет.

— Кара, это мой брат Алессио. Алессио, это Кара, наша новая барменша.

Это оторвало Кару от ее разглядывания. Она подняла брови и улыбнулась.

— У тебя есть брат? — Затем внезапно, как будто шрамы Алессио испарились, она смотрела только на мужчину без них. Она сделала шаг вперед и вытянула руку. — Ты счастливчик, что у тебя такая отличная сестра, как Мина, — она закончила предложение, подмигнув ему.

Алессио смотрел на крошку Кару, затем медленно и осторожно взял ее ладонь и легонько пожал.

— Знаю.

Она мило сморщила носик.

— Хотя, я уверена, что ты и сам неплох.

Хихикнув, я добавила:

— Да. — Я улыбнулась Алессио. — Он просто обалденный.

Алессио выпустил руку Кары, и она положила эту руку на его бицепс.

— Хочешь выпить? Я могу что-нибудь принести.

О боже.

Все свое внимание Кара уделила Алессио, и он выглядел так, будто был не уверен, как с этим справиться. Он опустил взгляд и покачал головой.

— Не надо. Спасибо.

Уверена, Алессио уже давно отвык от подобного внимания, и взгляды Кары говорили о том, что у Алессио появилась поклонница.

Я не хотела, чтобы их общение закончилось, поэтому сделала то, что, вероятнее всего, и должна была.

— Слушай, Кара, ты прекрасно поработала сегодня. Не хочу слишком напрягать тебя сразу. Ты можешь отдыхать оставшуюся часть вечера.

Кара нахмурилась.

— Ох, ладно. Что мне теперь делать?

— Сядь. Выпей. Насладись шоу, — сказала я ей.

— Одна? — спросила она, выглядя не в своей тарелке.

— Нет, — ответила я, затем невинно посмотрела на брата. — Позависай с Алессио.

Они оба замолчали.

Я сделала свое дело. Пришло время им самим найти общий язык. Алессио заговорил первым, свирепо пялясь на меня:

— Я должен идти.

Я послала ему поддразнивающий воздушный поцелуй. Но затем Кара подняла на него глаза. Печаль в них была такой искренней.

— Тебе нужно уходить?

Шея Алессио вспыхнула красным.

— Мне не нужно, но я должен.

Кара выглядела расстроенной, но сказала так, будто ей все равно.

— Ох, ладно. Конечно. — Она тихо рассмеялась и пробормотала: — У тебя, наверное, есть дела поинтереснее, чем нянчиться со мной.

Алессио взглянул на нее и пару раз моргнул, затем в смятении нахмурил брови и медленно произнес:

— Если только... ты хочешь, чтобы я остался?

Ее плечи расслабились от облегчения, а улыбка коснулась губ.

— Останешься?

Без колебаний.

— Черт, конечно.

Вот как надо проворачивать дела.

Кара широко улыбнулась, взяла под локоть Алессио, и я наблюдала, как они пошли найти себе столик.

Я наблюдала за ним остаток вечера, и когда Нас спросила, где умпа-лумпа (прим.перев. сказочный персонаж из Чарли и шоколадная фабрика), я указала на столик, и мы обе смотрели, как они вместе смеялись, сидя плечо к плечу.

Алессио повернулся, чтобы сказать что-то Каре в ухо, но она повернулась в тот же самый момент. Они уставились друг другу в глаза, и через секунду Кара закрыла свои и наклонилась слегка вперед. Ее губы соприкоснулись с губами Алессио, и после какого-то мгновения, он закрыл глаза и поцеловал ее в ответ. Они целовались так мило, нежно, что мое сердце пропустило удар.

На лице Нас отразился шок, как и на моем.

Ну, это было быстро.

Кара подняла руку и положила ладонь на щеку Алессио, и Алессио отстранился, как будто его ударили током. Он опустил голову и что-то сказал, прежде чем встал и оставил Кару сидеть в одиночестве.

Она сжалась на своем стуле и покачала головой, выглядя расстроено. Алессио был гордецом. Ей нужно дать ему время. Его шрамы были его бичом.

Я взглянула на Нас, и она в ответ на меня печально посмотрела. Надеюсь, Алессио даст Каре шанс.

В конце концов, время лечит любые раны. Ну, или так говорят.

49 глава

Настасья

Я стояла у окна, одетая в черно-красное кимоно, которое подарил мне Вик, и смотрела на луну, потерявшись в мыслях. Мои внутренности сжимались от нервов.

Пришло время.

Я повернулась и посмотрела туда, где он лежал на кровати, полностью обнаженный. Взяла в руку золотой крестик, который висел на моей шее — еще один подарок Вика, прежде чем сглотнула и тихо произнесла:

— Вик... дорогой... мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал, хорошо? Без вопросов. Просто сделай это.

Он поднял голову и, нахмурившись, посмотрел на меня.

— Для тебя, детка? Все что угодно.

И он это и имел в виду.

Проклятье.

Мои губы дрожали. Я сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула.

— Мне нужно, чтобы ты пошел домой. — Первая слезинка скатилась по щеке, и я расстроено вздохнула. — Мне нужно, чтобы ты пошел домой и никогда больше не возвращался, хорошо? — Я опустила подбородок и крепче обняла себя руками. — Это должен сделать ты. Ты должен уйти. Потому что я буду продолжать делать это. — Я приподняла голову и отвела взгляд. — Потому что я буду и дальше продолжать любить тебя, но я не могу больше. — Я сглотнула с трудом, стерла слезы со щек и попыталась успокоиться. — Поэтому тебе нужно уйти. — Когда он не двинулся с места, мое лицо исказилось от боли, и я взмолилась шепотом: — Пожалуйста.

Вот так, все высказала, и я была удивлена, насколько дерьмово от этого себя ощущала. Никакой груз не упал с плеч. Он только увеличился втрое.

Я теряла себя.

Вик просто моргал, смотря на меня, затем сел.

— О чем ты говоришь, детка? — Он раскрыл свои объятия, и мое сердце обливалось кровью от желания упасть в них. — Иди в постель, — пробормотал он.

Я покачала головой.

— Нет. — Мой голос был резче, чем я хотела.

Я подошла к кровати и села рядом с ним. Посмотрев ему в глаза, прошептала слова, которые так боялась сказать:

— Скажи, что ты любишь меня, Вик. — Я схватила его за руку и практически молила: — Просто скажи, что любишь меня.

Большим пальцем он поглаживал мою руку несколько долгих мгновений, а затем произнес:

— Что все это значит?

На мое молчание он спросил:

— По правде, детка? Ты просто отпустишь меня? Вот так? — Он нахмурил брови в смятении.

Я понимала его замешательство. Я никогда не делала такого раньше. Не была королевой драмы, и никогда не требовала ничего от Виктора Никулина.

Он был моим сердцем и душой, и я любила его всем своим существом, но я на самом деле устала от этих недоотношений. Я хотела большего, нуждалась в большем.

Все или ничего.

Мое выражение лица было бесстрастным, когда я заявила:

— Я больше не могу так, Вик. Я не могу быть женщиной, которой ты звонишь в три часа ночи, чтобы потрахаться. Я заслуживаю лучшего. Мужчину, который не будет бояться любить женщину. — Я покачала головой. — Я не понимаю тебя. В одну минуту ты весь пылаешь, в другую холоден со мной. — Мой голос дрогнул. — Мне почти тридцать. Я не могу ждать вечность.

Он обнял меня, прижал к себе, и я позволила ему. Вик затащил меня к себе на колени, крепко сжал и заявил:

— Я хочу, чтобы ты обдумала это, хорошо? Не принимай никаких скорых решений. Просто... подумай. И если ты на самом деле этого хочешь, то утром я уйду. Я оставлю тебя в покое. Договорились?

Еще одна ночь.

Крепче вцепившись в него, я кивнула у его груди.

Мое сердце разбилось в эту же секунду.

Мы оба знали, каким будет мое решение утром.

50 глава

Лев

— Решила? — спросил я, подходя к своей мышке сзади, наблюдая, как она рассматривает сайт благотворительных фондов

Подсунув кулачок под подбородок, она пробормотала:

— Нет, — затем, выдохнув, добавила: — Их так много. Я понятия не имею, как решать и каким из них можно доверять.

Я думал об этом.

Решение очень сложное. Я отошел, вытянул стул и поднял Мину. Сев на ее место, посадил ее к себе на колени.

— Даже если отдашь половину своего наследства, это очень много денег. Почему бы не разделить их на четыре или шесть частей, которые можно пожертвовать в разные организации.

Мина прижалась ко мне ближе, ее голова лежала на моей груди. Она как кошечка свернулась на моих коленях.

— Это неплохая идея. Так, наверное, и сделаем. — Она раздраженно выдохнула. — Но решение все равно не становится проще.

— Ты могла бы выбрать наугад, — прошептал я, наслаждаясь ощущением этой кошки в моих руках, не беспокоясь ни о чем ином.

Я обнимал ее, и весь остальной мир переставал существовать. Она успокаивала мой разум, а моя душа тянулась к ее. Мина Харрис была лучшей частью меня, и я буду делать ее счастливой всю оставшуюся жизнь.

Она замерла на моих коленях и, выпучив глазки, посмотрела на меня, на ее лице так и было написано: «Почему же я не подумала об этом раньше?»

— Это прекрасная идея, — прошептала. Благодарная улыбка осветила ее красивое лицо, и она наклонилась, чтобы поцеловать меня. Я нежно пленил ее губы, пробуя ее на вкус, и она тихо выдохнула: — Я люблю тебя, Лев.

Пришло время объяснить Мине кое-что, о том кто я есть.

— Я никогда никому не принадлежал, Мина, — начал я. — Внутри меня всегда жило одиночество, и я никогда этого не понимал, потому что всегда был окружен людьми. Хотя я понимал, что отличаюсь от остальных. В постоянном смятении, непонимание тяготило меня. — Я нахмурился. — Я всегда думал: «Что я сказал, чтобы разозлить Нас?» или «Почему Саша так смотрит на меня?», «Почему мой мозг не работает как у других?».

Я на мгновение замолк, а Мина внимательно слушала.

— Я бы отдал все, чтобы быть нормальным. И рядом с тобой я ощущаю себя нормальным. — Я положил руку на ее щеку и провел большим пальцем по скуле. — Моя жизнь никогда не была привычной. Ты дала мне это. Я планирую отплачивать тебя всю свою жизнь.

Он прижалась к моей ладони и закрыла глаза.

— Мы спасли друг друга, — Мина открыла глаза, и ее взгляд был переполнен любовью. — Думаю, мы квиты, дорогой.

Возможно, она была права. Возможно, мы были предназначены друг другу судьбой. В любом случае, я сделаю все возможное, чтобы Мина была счастлива все жизнь. Так же как и она делает для меня.

***

Мой телефон пиликнул, и я вытащил его из кармана, затем прочитал сообщение.

Нас: Иди ко мне. Нам нужно поговорить. С глазу на глаз.

Я повернулся и посмотрел на Мину и Лиди, которые сидели на полу и смотрели детский фильм по телевизору. Они держались за руки.

Мое горло сжалось.

Я не хотел уходить, но Настасья моя сестра. Она была важна для меня, и когда она звала, я просто обязан был прийти.

Встав, я замер, когда Мина повернулась и посмотрела на меня.

— Скоро вернусь. Нас просила прийти.

Мина послала мне воздушный поцелуй, и я поймал его, пока шел к двери, и затем последовал до дома сестры.

Она ждала меня возле входной двери, держа ее открытой. Махнув рукой, сказала:

— Заходи.

Голос у нее был серьезным. Нас была очень редко груба со мной, но сейчас казалась раздраженной. Я поднялся по ступенькам и когда пересек порог ее дома, сказал:

— Что-то не так.

Она протяжно выдохнула, прошла в столовую и села за обеденный стол.

— Да, что-то не так, Лев. — Она дернула подбородком, предлагаю мне присесть. Я так и сделал.

— Что случилось? — спросил осторожно.

Нас наклонилась на спинку стула и тихо пробормотала:

— Ты любишь Мину?

Мое лицо окаменело. Что за идиотский вопрос.

— Конечно, я люблю Мину.

К чему этот разговор?

Мое сердце бешено колотилось. Когда дело касалось Мины, я не ходил вокруг да около.

— Что происходит, Нас?

Затем она сказала кое-что неожиданное. Ее глаза стали печальными, и она пробормотала:

— Я немного разочарована в тебе.

Стук в моей груди усилился.

— Почему?

Моя сестра покачала головой.

— Публичное предложение было милым, Лев. Идеальным. — Она вновь покачала головой. — Но я надеялась, что ты выйдешь из своей зоны комфорта, опустишься на одно колено и сделаешь предложение Мине так, чтобы она почувствовала себя особенной.

Я опустил лицо, мгновенно потерявшись в мыслях, и когда поднял голову, чтобы посмотреть на нее вновь, спросил:

— Думаешь, Мине понравилось бы? Предложение?

Нас мило мне улыбнулась и сказала:

— Каждая женщина хочет такое предложения, о котором можно было бы рассказать своим детям.

Детям? От меня?

Мне нравилась эта мысль.

Да. Предложение.

Я могу это сделать.

Я решился. Наклонившись вперед, спросил:

— Что мне надо делать?

Нас ухмыльнулась.

— Я уже думала ты и не спросишь.

51 глава

Мина

Что-то надвигалось.

Я была не уверена, что именно, но Лев вел себя как-то отстраненно, даже для него.

Когда я спросила, он покачал головой и пробормотал что-то о том, что в голове много мыслей. Я сказала, что он может все рассказать мне, и когда он повернулся и улыбнулся, то заявил, что расскажет, когда потребуется.

Я всецело доверяла Льву, и если он сказал, что не о чем переживать, то я постараюсь изо всех сил поверить в это. Но я любила его, а это значит, что все равно буду волноваться.

Сегодня воскресенье, и после субботней ночи в клубе, Лев проснулся, чтобы потренироваться, и хотя часть меня и мечтала стать ранней пташкой, другой части было наплевать, получу ли я червячка или нет.

Я была уставшей и поэтому проспала до половины двенадцатого, и потом ждала, когда Лев вернется домой.

Я спустила свой сонный зад вниз по лестнице и на кухню, чтобы наполнить себе чашку кофе. Только успела сделать первый глоток, когда в кухню вошла Лиди с пустой чашкой-непроливайкой в руке, потирая рукой свои сонные глазки и хныча.

— Не хотю пать. Не хотю пать. — Затем она топнула ножкой.

Мирелла шла за ней.

— Лиди, милая, ты устала. А когда ты устала, тебе надо поспать. — Мирелла закатила глаза и улыбнулась, будто говоря «ну и детки, ага?».

Лиди уже стояла возле меня, подняв ручки вверх, и без колебаний, я подняла ее на руки, поцеловала в лобик и начала покачивать. Ее глазки уже начали закрываться, когда в дверь вошел Лев. И когда он заметил, как я покачивала и усыпляла малышку, его взгляд потеплел.

Он подошел, поцеловал Лиди в пухлую щечку, а затем меня легонько в губы. Спящая Лиди уронила свою чашку с громким стуком на пол, вздрогнула, но не проснулась.

Лев взял ее из моих рук, прижал к себе и пошел в сторону детской, чтобы она комфортно поспала. Я пошла за ним, чтобы посмотреть, как он раздевается, и когда пришла в нашу спальню, он уже стоял без майки.

— Сегодня мы отдыхаем, — бросил он в тишину.

Я сморщила нос.

— Что? Почему?

Лев взглянул на меня, положив руки на пояс своих треников.

— Потому что ты заслужила это.

Я любила клуб. Он был моим домом вдалеке от дома. Я наслаждалась временем, проведенным там.

Пожав плечом, я честно прошептала:

— Да все в порядке. Мне не нужен отдых. Я люблю вечера в клубе, тем более мы работаем только три вечера в неделю.

Он моргнул пару раз, казалось, удивленный моим отказом от отдыха.

— Я думал, мы сходим поужинаем. В то русское местечко, которое тебе понравилось.

Ох.

«Блины и Пельмени». Не думаю, что я могу такое пропустить, но сегодня была рабочая ночь. Мы сможем сходить в другое время.

Затем он добавил кое-что, что заставило меня сдаться без дальнейшего боя:

— Как на наше первое свидание.

Медленно, улыбка расползлась на моих губах.

— Ты приглашаешь меня на свидание?

Он кивнул.

— Да, только мы вдвоем.

Черт, это было мило.

Как я могла отказаться?

— Хорошо, — улыбнулась шире. — Но для сведения, для тебя я на все согласна, малыш. Всегда.

Его губы дернулись, и она спустил свои треники, оставаясь голым. Я низко засвистела, и его тело содрогнулось от смеха. Затем я хвостиком последовала за ним в ванную, чтобы понаблюдать, как он моется, потому что... ну... я могла себе это позволить.

***

Когда мы прибыли в ресторан, Лев заговорил с женщиной за стойкой на русском, и с каждым словом был все более расстроенным. Он хлопнул рукой по стойке и, повернувшись ко мне с суровым выражением лица, сказал:

— Они закрыты на частную вечеринку.

Я не расстроилась, что наше короткое путешествие было напрасным. Я была просто счастлива находиться рядом со Львом.

— Все в порядке, милый. Давай поедим где-нибудь в другом месте.

Он посмотрел на меня, его голос спокойный.

— Нет, это должно произойти здесь.

Я пару раз моргнула из-за его упрямства.

— Ну, тут занято. Поэтому пошли. — Я взяла его за руку и вывела из ресторана. — Ничего страшного, Лев. Мы можем приехать в следующий раз.

Сжав челюсти, он кивнул, но я могла сказать, что он был расстроен, и я не понимала почему. Не могу поверить, что говорю такое, но все же это была просто еда.

Когда мы сели в машину, и Лев спросил, куда мы поедем, я честно ему призналась:

— Дорогой, я хочу домой, посмотреть кино и поесть пиццу. Затем обнажиться и немного поиграть — для меня эта было бы лучшее свидание.

Он долго смотрел на меня, прежде чем взял за руку, поднял ее ко рту, прижался к ней в нежном поцелуе и вздохнул.

— Если ты так хочешь, мышка.

Мы зашли в пустой дом, я сняла обувь, взяла ее и пошла вверх по лестнице. На полпути вскрикнула, когда Лев поднял меня на руки и понес до спальни.

Кто-то убрал весь бардак, который я оставила на диване, кровать была заправлена, а свет в ванной горел, и оттуда исходил приятный запах.

Лев взял меня за руки и взглянул в мои глаза.

— Я хотел, чтобы сегодняшний вечер был особенным. Пока что этого не вышло, но я все исправлю. — Он подвел меня к ванной, открыл дверь и высвободил этот прекрасный запах.

Ванна заполнялась водой с пеной с запахом ванили, а розовые лепестки плавали по воде.

Мое дыхание перехватило.

— Ох, милый. Это прекрасно.

Он опустил руки на мои плечи, а подбородок положил на макушку.

— Почему бы тебе не полежать в ванне? Я закажу пиццу, и когда ты закончишь, мы выберем фильм.

Я повернулась, его руки упали с моих плеч. Я взглянула в его глаза и заявила:

— Это самое лучшее свидание. Я уже точно знаю это, несмотря на то, что оно только началось. — Я взяла его руку в свою и сжала ее. — Это что-то особенное.

Его взгляд потеплел, и он взялся за дверную ручку.

— Иди, расслабься, — пробормотал он и закрыл дверь.

Я сделала, как мне сказали, разделась и нырнула в ванну. Я лежала в теплой воде какое-то время, пока она не начала остывать.

К чему вся эта романтика?

Казалось, словно Лев хотел доказать что-то. Мне нужно было прояснить кое-что. Мне не нужна была романтика, не так. Мне нужно было, чтобы Лев был собой, и я была бы счастлива.

Я позволила воде стечь, вытерлась и накинула белый халат. Когда вышла из ванной, чтобы все высказать Льву, мое дыхание перехватило.

Почему же, спросите вы?

Потому что посреди комнаты стоял Лев, свет был выключен, зато десятки свечек зажжены, отчего комната была погружена в приглушенный свет. Он сглотнул с трудом, вбирая мое удивленное выражение лица, пока мой взгляд бродил по комнате. По-прежнему одетый в костюм-тройку, Лев переступил с ноги на ногу и вытянул руку.

Я замялась лишь на мгновение, прежде чем подойти к нему и взять его ладонь в свою.

— В честь чего это? — тихо спросила.

Он отошел от меня на шаг и залез рукой в карман пиджака. Когда он что-то вытащил, то посмотрел на это, и когда мой взгляд остановился на картах-подсказках, я приподняла брови.

Лев откашлялся.

— Мина, — прочитал он. — У нас было необычное знакомство, и должен заметить, я был очень рад, когда узнал, что ты не оказалась воровкой.

Мои брови поползли еще выше, но он не видел, поэтому продолжил:

— И я... — он осмотрел комнату, взглянул на кровать, диван, прежде чем отвлеченно пробормотал: — я забыл цветы. Погоди минутку.

Лев пронесся мимо меня из комнаты, оставив меня посреди спальни с открытым ртом. Он вернулся через минутку с красивым букетом цветов в руке. Откашлявшись вновь, продолжил:

— И я счастлив, что мы встретились. — Он толкнул цветы в мою сторону и прочитал автоматически: — Вот тебе букет, в котором ты найдешь плющ, лилии и камелии.

Мой мужчина пролистнул на следующую карту и продолжил:

— Плющ символизирует верность. Лилии — первую любовь. А камелии — благодарность и признательность. — Он толкнул цветы ближе, и я приняла их. Лев выглядел испытавшим облегчение, когда его плечи поникли. В свете свечей, я заметила, что на его лбу выступил пот. Он потянулся, чтобы ослабить галстук, затем сглотнул и продолжил читать: — Этим букетом, я даю тебе обещание. Обещание, что всегда буду верен тебе, буду обожать тебя и ценить.

Обмахнув свое лицо карточками, он поднял на меня взгляд и спросил:

— Тут жарко, да?

Я пожала плечами, держа букет, но он не заметил. Он был настроен на выступление. Перебирая карточки, заговорил ровно, но его голос дрогнул.

— Говорят, что пингвины находят себе пару раз и на всю жизнь. — Лев поднял руку и дернул свой галстук. — И я хочу быть твоим пингвином. — Мой мужчина вновь дернул галстук, пока тот не развязался. Он быстро расстегнул первую пуговицу на рубашке и осмотрел комнату, затем уставился на прикроватную тумбочку и пробормотал: — Гребаная свечка потухла.

Погодите? Он хочет быть моим пингвином?

А?

Он собрался вновь зажечь свечку, но я остановила его.

Это было очевидно. Он очень нервничал.

Держа его за руку, я притянула его к себе и спросила:

— Дорогой, к чему это?

Лев закрыл и зажмурил глаза. Присев на край кровати, он вздохнул и вытер ладонью пот со лба, прежде чем опустил руку в карман штанов.

Вытащил черную вельветовую коробочку и поставил ее на колено.

Глубоко дыша, он открыл коробочку, поднял на меня глаза и покачал головой.

— Разве не видишь, я тут пытаюсь испортить предложение?

Я опустила взгляд и уставилась на кольцо.

— Но мы уже помолвлены. Вроде того.

Держа коробочку, он провел рукой по лицу и тихо пробормотал:

— Я просто хотел сделать все романтично.

Встав на коленки между его раздвинутых ног, я нежно посмотрела на него.

— Ох, дорогой. Мне не нужна романтика, — сказала я ему. — Мне просто нужен ты, такой, какой есть.

Его челюсти напряглись, он даже не взглянул на меня. Это что-то для него значило. Поэтому я попыталась еще раз, тихо заговорив:

— Лев, сейчас мы наедине. Хотя твое выступление было очень информативным, я никогда не любила сладкие словечки. Просто скажи от сердца, малыш.

Он взглянул на меня, печаль отпечаталась в чертах его лица. Затем глубоко вздохнул, и когда открыл рот, с его губ сорвались самые прекрасные слова. Он шепотом заявил:

— Ты — всё для меня.

Мои глаза уже наполнились слезами.

— Я лучше умру, чем разочарую тебя, и убью любого, кто захочет отобрать тебя у меня. Я никогда не встречал женщины добрее. Ты чудесно справляешься с Лидией. Я хочу, чтобы у нас появились дети, столько, сколько ты захочешь, чтобы мы именно вместе смогли испытать, каково быть родителями.

Я прикусила губу, чтобы остановить слезы. Они потоком стекали по моим щекам.

— Я буду хорошим отцом. Буду молиться, чтобы наши детки были, как ты, но если они будут, как я, то не хочу, чтобы ты переживала, потому что я научу их всему и покажу им, что значит любовь, даже если они не будут понимать ее значения. Я научу их.

Я закрыла глаза и громко всхлипнула. Затем схватилась для поддержки за колено Льва.

— Я проведу всю жизнь, любя тебя, а ты проведешь свою счастливую жизнь, делая меня лучше, что ты уже и делаешь лишь одним своим присутствием. — Он поднял коробку и нервно прошептал: — Я буду мужчиной, которого ты заслуживаешь. Я еще и близко не такой, мышка, но работаю над этим. Выходи за меня, и моей единственной целью в жизни станет сделать все возможное, лишь бы не разочаровать тебя. — Он взял меня за руку и дрожащими пальцами надел кольцо мне на палец. Оно идеально подошло. — Ты выйдешь за меня, Мина?

Я уставилась на кольцо, смаргивая слезы, когда смешок вырвался из моего горла.

— Да, — я вновь хихикнула, вскинула руки вокруг шеи Льва и поцеловала его в колючую щеку. — Тысячу раз — да.

И Лев вновь задышал, его грудь вздымалась, а руки крепко обняли меня. Его единственным ответом была шепотом произнесенная фраза:

— Ох, спасибо Господи.

Мы вместе смеялись, занимались любовью, и я не могла вспомнить время, когда была счастливее.

52 глава

Мина

День рождения Лидии приходился на следующую неделю, и Лев был не уверен, прилично ли будет устраивать что-то. Я была с ним не согласна. Хотя и понимала, что ее мать недавно умерла, Лидия была всего лишь ребенком. Она не осознавала смерти. Я объяснила Льву, что устроив вечеринку, мы покажем ей свою любовь и поддержку.

Она заслуживала праздник.

С Нас, Аникой и Карой на моей стороне, а вскоре и с Сашей и Виком, нам, наконец, удалось убедить Льва устроить праздник, чтобы порадовать дочь.

Честно сказать, мне казалось, быть отцом для Льва естественно просто, но вот быть папочкой для него в новинку. Он не привык давать что-то, кроме денежной поддержки Лидии, и теперь, когда его полномочия расширились, он с радостью принял их.

Когда Лидии было больно, она бежала ко Льву. Когда Лиди нуждалась в поцелуях, она подставляла свои губки ко Льву. И когда ей надо было сходить на горшок, хотя Мирелла и была рядом, она хотела, чтобы Лев стоял у двери, чтобы она могла петь ему.

Поскольку Лев был умным мужчиной, он быстро привык укладывать Лидию спать, петь ей песенки и читать сказки, и я стала задаваться вопросом, а нужна ли Мирелла на постоянно основе. Часть меня была уверена, что она была рядом как «фигура» бабушки. Она была семьей, в конце концов. И как она сама сказала: «Куда Лиди, туда и она».

Случилось так, что я проходила мимо, когда Лев пел Лиди песенку перед сном. И когда сказала «проходила мимо», я имела в виду, что подкралась как гребаный сталкер, чтобы увидеть, как он ее укладывает. Его версия «Ты мигай, звезда ночная» была примерно такой:

Ты мигай, звезда ночная

Ты всего лишь газ горящий

Высоко ты надо мной.

Сожжешь газ ты и умрешь.

Ты мигай, звезда ночная

Ты всего лишь газ горящий.

Я была впечатлена. И немного возбуждена.

Кто знал, что колыбельная может быть такой познавательной? И вдобавок сексуальной?

Я разослала приглашения на третий день рождения Лидии. Я практически была настолько жестокой, что хотела превратить вечеринку в костюмированную, но сжалилась над гостями и бросила эту идею. Хотя возможности увидеть Льва в костюме ковбоя, в кожаных гамашах и ковбойской шляпе было практически достаточно, чтобы я передумала.

Когда настал день, наш дом заполонили люди. У нас редко был один гость в день, и то это были в основном из семьи, но увидеть в доме толпу улыбающихся лиц, розовые шарики и фиолетовые гирлянды было приятно.

Лиди, одетая как принцесса в светло-розовое платье с серебристой тиарой вокруг кудряшек, была в полном восторге. Каждый раз, когда прибывал новый гость, она улыбалась, брала человека за руку и заводила внутри, бормоча:

— Пасиба, фто плишли.

Ее «спасибо, что пришли» было немного искаженным, но она была такой милой, что даже Алессио был заворожен ею. Она вытянула руки к нему и, замявшись, он поднял ее на руки. Малышка ткнула пальцев в его щеку со шрамом и своими огромными глазками посмотрела на него.

— Бо-бо?

Он повернулся ко мне, отчаянно жаждая перевода. Я улыбнулась на его выражение лица, которое так и кричало «помоги».

— Она хочет узнать, болит ли.

Алессио покачал головой.

— Не бо-бо, — пробормотал он, взял ее пухлую ручку и прижал к своему шраму. — Не больно, ангел. Уже нет.

Боковым зрением, я заметила, что Кара стояла у стены с бокалом в руке, и смотрела на Алессио, будто он был самым сексуальным мужчиной из ныне живущих. Взгляд, полный похоти, выдавал ее, и когда она поймала мой взгляд, я ухмыльнулась.

Кара сморщила нос и незаметно показала мне средний палец.

Это все-таки случится, попомните мои слова. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы они замутили. Она хотела его. Он хотел ее. Почему это сложно было понять?

Боже, люди были тупыми

Нас пялилась через пространство комнаты на Вика, и когда он почувствовал ее взгляд и поднял голову, она опустила глаза. Уже не первый раз за две недели я видела подобное. Даже Лев заметил, что Виктор перестал бывать тут. Они не говорили все это время.

Что-то произошло между ними, и Нас не рассказывала, вероятно, потому, что было больно говорить об этом.

Все что я знала — Нас была несчастна, а в Вике проснулся характер мартовского кота.

Отношения вокруг нас рушились, но мы со Львом были сильны как никогда.

Я улыбнулась сама себе и взглянула на сверкающее помолвочное колечко из белого золота. Оно было шикарным с тремя маленькими бриллиантами, но я любила его больше всего, что у меня когда-то было в жизни из вещей. И больше всего за то, что его выбрал Лев.

Самым сложным было сказать Льву, что я решила, у нас будет долгая помолвка. Мне не следовало волноваться. Он ответил просто:

— Ладно, — затем добавил. — Но мы все же поженимся, правильно?

Я убедила его, что обязательно поженимся, но просто сейчас я была еще не готова. Так много всего происходило, сначала в клубе, потом с новоявленным наследством, и наконец, с курсом фотографии, на который я записалась. Когда я буду готова выйти за него замуж, я хочу быть эгоисткой, и чтобы все было только для нас как пары, и я не хотела торопиться, потому что мы заслуживали больше, чем свадьбу полную стресса.

Но это произойдет. В конце концов.

Я подняла взгляд вовремя, чтобы увидеть, как Аника подняла руку и влепила Саше пощечину такой силы, что ее звук эхом отлетел от стен. Высокая рыженькая бестия какое-то время просто стояла, тяжело дыша, ее глаза сверкали, прежде чем она окинула взглядом комнату, покраснев, и прошептала:

— Простите меня.

Она покинула помещение, а Саша выглядел не впечатленным своей красной отметиной на щеке, затем повернулся к людям и рыкнул:

— Что? Никогда раньше не видели, как девушка дает пощечину парню? — Он посмотрел на меня и пробормотал: — Думаю, время резать торт.

Я посмотрела на время.

— Нет, еще рано. — На Сашин свирепый рык, я подняла брови и прощебетала: — Ух, кажется, и правда время резать торт.

Лидию, которую держал на руках дядя Лорендо, поднесли к столу, куда Ада поставила двухслойный торт с блестящим розовым кремом, с белым шоколадом и бабочками на нем. Мы спели «С днем рождения, тебя», и Лиди, сидя на коленках у Льва, улыбалась, хлопала в ладоши и пела, хотя и не знала слов.

Когда пришло время задувать свечи, она наклонилась и со всех своих силенок начала дуть, сжав кулачки. Свечи были задуты, и отовсюду послышали радостные возгласы и аплодисменты.

Я улыбалась так сильно, что заболели щеки.

Еще больше счастливых возгласов последовало, когда Лиди вынудила Льва вновь и вновь зажигать свечи, чтобы она могла их задувать.

Нас позвала всех, чтобы сделать фотографию, я подняла Лидию со Льва, села на его коленки, а ее посадила на свои. Крепко обняла Лиди, а Лев обнял за талию меня. Лиди показала пальцем на камеру, до того как сделали фото, и я рассмеялась. Такое фото и получилось: Лев с любовью смотрел на меня, а я смеялась с закрытыми глазами, пока Лиди широко улыбаясь, показывала пальцем в камеру.

Фотография будет первой из многих. Мы вставим ее в рамку и повесим в гостиной Льва, чтобы все видели. Все, у кого были глаза, могли прекрасно заметить, кем мы были.

Мы были семьей.

Эпилог

Мина

Прибыв из клуба около трех часов ночи, мы со Львом проделали наш ритуал, переоделись, приняли душ и собрались спать. Когда я проходила мимо очень даже голого Льва, он вытянул руку и, схватив мою, притянул к себе.

Это было ожидаемо. Он делал так каждую ночь.

Тихонько хихикнув, я приблизилась к нему, обожая то, как он наклонился вниз, и его губы пленили мои. Я была его во всех смыслах, а Лев был моим. Математика будь проклята... Лев плюс Мина равно одно целое.

Одно сердце. Одна на двоих душа.

Одна любовь.

Когда он меня отпустил, я обошла кровать и легла на свое место под покрывало. Когда Лев подошел к двери, он замер, посмотрев вниз на ключ, который стоял в замке. Он долго просто пялился, затем вытянул руку и схватил его.

Мое сердце пропустило удар, когда он вытащил его.

Я сглотнула, когда он направился к кровати, с ключом в руке, и сел на нее. Открыв ящик тумбочки, кинул туда ключ. Когда закрывал ящик, он делала это медленно, уверенно.

Гордость волной накатила на мое тело, и не думая, я подвинулась к нему, обняла его за шею и прижалась своей щекой к его со спины, затем поцеловала щетину на его щеке. Лев наклонился к поцелую, вбирая все, что я готова была предложить.

Наша дверь спальни осталась не запертой на следующую ночь, и на следующую и каждую ночь с того момента.

И наконец-то Лев чувствовал себя так же, как и я.

В безопасности.

И как множество ночей с тех пор, как я встретила Льва Леокова, я уснула с улыбкой на губах.