Лезвия Судьбы

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Вижу дымы над городищем! Там что-то горит! — раздался встревоженный крик впередсмотрящего.

Все, кроме рулевых, высыпали на переднюю часть летающего острова, вглядываясь в клубы дыма на горизонте. Влад присмотрелся к этим черным сигналам несчастья и понял, что они идут с определенной периодичностью. Три точки, три тире. Это попытки передать сигнал "SOS", догадался Влад.

— На город напали. Думаю, нам надо зайти со стороны реки. Обогнем развалины города по реке и выйдем в возможный тыл нападающих. — Влад посчитал, что нападение возможно только со стороны реки, с юга. В лесу были команды охотников, и нападение оттуда, с севера, представлялось маловероятным. На востоке были они сами, со своим крейсером, а с запада такое нападение казалось Владу маловероятным. Большая беда могла прийти только по большой реке.

— Наталья, распорядись о маневре! Держи остров над самой землей! Всем приготовить оружие!

Дружинники с каменными лицами проверяли доспехи и оружие. Они готовились к празднику по возвращении, а получаются, теперь, могут и не успеть увидеть родных, так как оказались довольно далеко от нужного места в нужное время. Судьба подготовила им испытание и сделала все, чтобы они его случайно не избежали.

Летающий остров быстро летел низко над рекой, практически изображая экраноплан невозможной конструкции, заставляя воду разбегаться могучими волнами от воздушного следа. Они обогнули развалины древнего города-крепости и вылетели на берег. Зрелище, открывшееся им, было в высшей степени неожиданным. Городище обступило с юга огромное воинство серых, зеленых и коричневых существ. И они все продолжали вылезать из реки и ползти к частоколу. Судя по формам, это были порождения морской фауны, хотя вернее тут сказать, что фауна была "речной". По факту выхождения из реки.

Тут были самые удивительные формы — змеи, ящеры, крокодилы, были какие-то животные с щупальцами, рогами и бивнями. Эта толпа животных явно пыталась повалить частокол и познакомить население деревни со своими зубами и клыками.

Жители деревни этому яростно сопротивлялись. В толпу животных летели стрелы, камни и метательные копья. Животные своей массой давно бы уже заломали недостроенный частокол, но им мешал "ведьмин студень". У кого-то в деревне оказалось это страшное оружие, и они не побоялись им воспользоваться. Небольшой вал из остатков животных, ставших телом "ведьминого студня", полукругом окружал обнесенную частоколом деревню. Наступлением на деревню руководили две высокие женские фигурки, разодетые в сине-зеленые приталенные одежды. Они часто грациозно махали руками, видимо, колдуя, и изредка испускали высокие звуки, больше похожие на зов касатки. Грозное зелено-серое стадо, повинуясь этим приказам, раздалось влево и вправо и стало огибать завал из "ведьминского студня", намереваясь взять поселок в кольцо. У защитников села, видимо, больше не было возможности применить столь эффективное оружие, поэтому они смогли лишь поприветствовать такой маневр стеной из проклятий и ругательств. Но крики сменились на приветственные, когда селяне увидели летающий остров своего конунга.

Влад отработал знакомую тактику — стрелки дали залп по выползающим из воды монстрам стрелами, смазанными "ведьминым студнем". Это напрочь заблокировало поступление новых подкреплений для армии атакующих тварей. Но их и так на полуострове находилось больше чем достаточно. Одна волна тварей подходила к частоколу, вторая была уже на подходе, но находилась где-то в начале второй трети пути. В обеих волнах были сотни животных.

И тут в секунду все поменялось. Причем даже без участия конунга и его летающего отряда. В волнах между наступавшими на частокол животными наступил технический пробел, и в него устремилось две сгорбленные фигурки, заходя со спины к колдующим ведьмам. На поле стоял жуткий рев, гремело железо, хрустели кости, раздавались яростные кличи обороняющихся, поэтому прилетевшее на летающем острове подкрепление не было замечено этими двумя смельчаками, внезапно выскочившими из-за стены одного из "детских" бараков и целеустремленно поковылявшими прямо к руководству атакующих войск.

Колдующие гигантши не обратили поначалу внимания на это сближение. Чем могли им угрожать двое сгорбленных стариков? Затем их внимание полностью привлек на себя летающий остров, неожиданно оказавшийся в тылу атакующих полчищ земноводных, выползающих из реки. Они сразу, одновременно и слитно, скастовали две ветвистые молнии, мощно ударившие самыми кончиками в дно летающего острова, на мгновение создав ему оплетку из разрядов, ослепившую и отпечатавшуюся в сетчатке глаз у всех наблюдателей. Конунг и его люди попадали с ног от сильнейшего толчка. Если бы молнии пришлись чуть выше, или остров находился чуть ближе — все бы мгновенно стали головешками. Так Влад узнал, что размер летающего острова имеет значение, и то, что маленький относительно остров можно хорошо прожарить молниями. Боевой опыт конунга пополнился важным знанием, что в битвах с применением магии молнии используются против воздушных сил противника, так как против наземных войск были почти бесполезны, из-за близости тех к земле. Молнии просто уходили в землю, растрачивая впустую разряд.

Эти молнии были последним, что успели сделать атакующие ведьмы. Старики маху не дали. Подбежав метров на пять к занятым созданием следующего убийственного заклинания фигурам, оба старика что-то дружно проорали. Ведьмы-гиганты удивленно обратили свое внимание на мелких козявок, которые посмели подобраться так близко, но даже ни на миг не прекратили свои пассы по накачке следующего заклинания. Что им могли сделать два старичка? Оба старика щелкнули зажигалками и одновременно поднесли их к котомкам, которые скинули с плеч. Влад только успел услышать, как набегающий ветер донес крик стариков — "… Маниту!", и диким ударом ахнул сдвоенный взрыв.

Рвануло так, что от взрывной волны выломало часть недостроенного частокола и снесло "детские бараки". Легкую контузию заработало несколько десятков человек. Некоторых из речных гадов, оказавшихся поблизости от взрыва, закинуло на территорию огороженной частоколом деревни. Через несколько секунд почти неуправляемый после двойного сотрясения летающий остров пролетел над огромной, шестиметровой воронкой.

Дело было сделано. Речные гады, потеряв внешнее ментальное управление, расползались кто куда, поближе к воде. Вторая волна развернулась и попрыгала к речке, но уперлась в неодолимый вал из "ведьминого студня". Правая часть из первой волны не придумала ничего лучше, как заползти в озеро. Левая атакующая группа разделилась и частью рванула к речке, а другой, своим правым флангом, обогнув частокол, тоже попрыгала к озеру. Но тут на пути у убегающей к озеру лавины земноводных несокрушимой стеной встал забытый всеми в пылу драки мамонт Фунтик. Он с легкостью вырвал из земли бревно, к которому был привязан, и, обхватив его хоботом, отважно пошел контркурсом крушить набегающую волну тварей. Мамонт показал неожиданную сноровку в ведении войны против многочисленного противника. Он бил по головам бревном, насаживал туши на свои бивни и просто давил противника, ловко наступая на чешуйчатые тела и отдавливая щупальца. Как хороший легионер, знающий три приема атаки и три защиты, и делающие его непобедимым, мамонт величественно и грациозно танцевал на поле битвы свой Боевой Танец Мамонта.

Влад опомнился и заорал, указывая пальцем на беснующегося внизу мамонта-берсерка.

— Прикрыть огнем! Огонь! Не дайте его убить!

Как обычно в пылу боя, приказ забывшегося конунга для подчиненных прозвучал несколько неожиданно. Огня-то не было. Эра стрелкового оружия еще даже не наступила, поэтому Влад сморозил очередную глупость. Но в дружине конунга были тертые жизнью мужики, а в руках они давно держали вновь взведенные арбалеты. Поэтому каждый сделал, что мог сделать, отреагировав на приказ "не дайте его убить" и пустив в цель по железному болту. "А с огнем пусть ведьма разбирается", — подумал каждый стрелок, удовлетворенно рассматривая агонизирующее, расстрелянное с острова и потоптанное мамонтом стадо уничтоженных тварей.

Оказав помощь мамонту, летающий каменный крейсер стал наматывать круги вокруг поломанного частокола, зачищая местность от всех признаков подводной жизни. Жители селения тоже выскочили из-за ограды, вооруженные кто чем, и принялись также добивать еще шевелящихся монстров. Правая группировка, пытавшаяся прорваться к малой речке была уничтожена полностью. Те из животных, что выжили и сумели добраться до воды, сидели в озере и не отсвечивали. Через полчаса, ввиду отсутствия целей, Владу пришлось отдать команду на посадку. Каменный крейсер мягко посадили на берегу большой реки, просто раздавив почти всю вторую волну жутких тварей, в ступоре стоящих перед кошмарным "ведьминым студнем", перекрыв рукотворной горой частично ставший опасный в последнее время пляж.

Едва дождавшись посадки, Влад со своими людьми рванул к поселению. Но сначала пришлось добивать тварей, которые не попали под пресс. Огибая страшный завал из "ведьминого студня", ему навстречу быстрым шагом, переходящий на бег, выбежал из-за полуразрушенного частокола Жэка со свитой.

На удивление, но потери оказались минимальны. Когда полезли на берег первые редкие твари, Жэка, подивившись их целеустремленности, первым делом эвакуировал всех за частокол. За пределами частокола остались только Настя с Мариной, они побежали эвакуировать химическую лабораторию, находящуюся за гребнем, и потому оказались отрезанными от основных сил усилившимся потоком чудовищ. Еще во время бегства к частоколу, в суматохе, уронили на землю котел со студнем. Студень был активный, так как в него постоянно подкидывали мышей. Настя просто хотела всегда иметь под рукой материал для опытов, а Влада поставить в известность об этом не посчитала нужным. Знай он об этом — приказал бы уничтожить опасную жидкость, во избежание и на всякий случай, но истинный ученый, каким в этих исследованиях показала себя флегматичная, но увлеченная Настя, никогда не задумывается о последствиях своих исследований.

Просто повезло, что "ведьмин студень" в данном случае послужил во благо, животные сами перепачкали друг друга этой субстанцией, надежно заблокировав фронтальное наступление. Но, почуяв неладное, на сушу вылезли дирижеры этой диверсии и лично повели в атаку вторую волну тварей. Взрыв, уничтоживший руководство нападающих, был свежезамешанной адской химической смесью, которую на скорую руку сварганили Настя и Марина. Причем в нее были добавлены желтые кристаллики, выпаренные из "ведьминого студня". Как показали опыты на малом количестве пороха, частью уже самодельного, а частью добытого из трех раскуроченных патронов — желтые кристаллики многократно усиливали эксплозивный эффект любой взрывчатки. Девушки недаром весь день занимались химическими опытами, а два предыдущих дня посвятили составлению рецептов взрывчаток, возможных в их кустарном производстве из текущих комплектующих и реактивов.

Но, как известно, оружие, обладающее боевой частью, еще нуждается в средствах доставки. И вот тут поначалу возникла проблема. Но проблема была только для теоретиков, суровые местные практики решение предложили сразу. Взорвать обеих речных ведьм вызвались сразу все, кто был в лаборатории за гребнем, едва один из охранников помянул Маниту и вечные поля охоты. И хотя хакершами планировалось послать одного человека, который кинет мешок с зельем из-за угла "детского" барака, два старика просто одолели всех и буквально заставили выдать им это оружие. А потом сделали все по-своему. Наверняка.

Упертость местных вызывала восхищение, однако несколько напрягала своей излишней жертвенностью. Но дело было сделано, атака была отбита. Теперь следовало провести разбор полетов, а затем заняться восстановительными работами.

Влад мягко попенял обеим хакершам за несоблюдение предписанной им техники безопасности, но, как известно, "победителей не судят", хотя в той реальности, откуда они пришли, эта фраза была не более чем красивым оборотом. Судят, и еще как, не сразу и за другое, но отыгрываются власть предержащие будь здоров.

Сразу после легкого нагоняя Влад похвалил и отличившихся. Все-таки, не организуй они это покушение, еще неизвестно, как бы все повернулось.

Теперь следовало установить личность нападавших и, самое главное, причину нападения. Влад собрал небольшое поселковое собрание и призвал стариков поделиться знанием. Выяснилось вот что:

Нападавшие были "речными духами". Разделение ванов в мире Ванахейм по половому признаку прошло еще и по границе сред. Женские ваны царствовали в озерах, реках и морях. Ходили легенды, что мужчины-ваны сильно как-то поссорились с женщинами, вероятно, из-за столицы, и с тех пор у них вялотекущая война, длящаяся уже не один десяток тысяч лет.

Выяснив эти вещи, Влад надолго задумался.

В эту версию, противостояния "лесных" и "речных" ванов великолепно укладывалось поведение мамонта Фунтика. По его стилю боя было видно, что он уже не в первый раз воюет с чешуйчатыми и головоногими.

Причина нападения, вероятнее всего, по мнению Влада, крылась в большой концентрации "лесных ванов". Они сейчас хранились в центре поселка в пересыпанных вяло тлеющими углями кольчугах. А столица, первопричина спора древних ванов — и была теми самыми развалинами, которые ограничивали полуостров с востока.

Теперь предстояло сделать первоочередные вещи — следовало восстанавливать полностью снесенный внешний наклонный частокол, и сильно поврежденный внутренний. Уже был поздний вечер, и нужно было как-то задуматься об организации под крышей ночевки для сельского молодняка.

Влад специальным указом отложил праздник по случаю победы до тех пор, пока поселок вновь не восстановит обороноспособность и будут созданы хоть минимальные бытовые условия.

Жуткий, запредельный вопль прервал очередную стихийную летучку, вновь возникшую по текущему вопросу вокруг присевшего отдохнуть на минутку конунга. На гребне свеженасыпанного небольшого холма, послужившего могильником для речных чудищ, возникла зловещая фигура. Она быстро преодолела холм и стремительно перемещалась по направлению к поселению. Фигура мерцала ореолом ярко-красного магического пламени.

— Твою мать! У нас вновь гости! Стрелки — товсь! — заорал вскочивший с грязного бревна Влад. — К оружию!

Народ засуетился. Мужчины подбегали к частоколу и натягивали арбалеты, женщины хватали детей и оттягивались в центр поселения. Скот в загоне, часть которого не сумели выгнать на пастбище после нападения оборотней, испуганно замычал и заблеял. Фунтик, выискивающий тварей на берегу озерца с зажатым в хоботе бревном, вторил ему замогильным воем.

Тем временем фигура остановилась на краю огромной воронки и издала ужасающий вопль. Высокая тональность с большой долей вероятности говорила о женском поле кричащей. Впечатление несколько портил воздетый над развевающимися зелеными волосами пламенеющий меч с волнистым лезвием. Постояв на краю воронки и горестно покричав минуты три, ведьма с мечом заметалась вокруг места гибели двух товарок. Затем она подошла к развалинам детского барака и ударила по ним мечом. Развалины вспыхнули ярчайшей фосфорной вспышкой и в тот же миг обратились в пепел. Сила артефактного меча впечатляла. Воздух запульсировал вокруг меченосной ведьмы набухающими кольцами.

— Меч Армагеддона! — прошептал рядом с Владом, приникнувший к частоколу Жэка.

— Дендриэлла! — громко, с аханьем произнесла Кольгримма.

Проигнорировав Жэку, Влад вопросительно посмотрел на старую ведьму.

— Королева рек и озер, хозяйка меча Грам! — торжественно произнесла ведьма, — и она пришла за нашими душами! Мы ничего не сможем ей сделать. Видишь, конунг, воздух клубится вокруг нее кольцом — у нее заклинание "воздушного" и "водяного" щита. Ни одна стрела не пробьет, и ни один камень не осилит! Все кончено, конунг! Пришло время последней молитвы! Она непременно отомстит нам за смерть своих дочерей.

Вальдур ответил премудрой ведьме, многие знания которой сейчас очень неосмотрительно принесли всем окружающим глубокую печаль и горькое уныние, буквально мгновенно, сбивая пораженческие настроения.

— Не дрейфь, старушка. Прорвемся! Как ее завалить можно? Говори! — голос Влада был неестественно бодр.

— Не знаю… — протянула ведьма. — Но, может, "Лезвие Судьбы" сможет ее развоплотить? Вот если бы точно знать как…

Тем временем Дендриэлла разошлась не на шутку. Прооравшись вволю над превращенными в угли бараками, она взмахнула рукой, и огромный шар воды на огромной скорости полетел в сторону поселка. Народ на стене, прикинув траекторию, шустро попрыгал с опасного направления. Через несколько секунд страшный удар разметал остатки внешнего кольца из кольев и повалил на землю метров шесть второго ряда, служившего стеной. Вся деревня оказалась залита по щиколотку водой. Второй такой шар, еще более мощным, водяным кулаком, пройдясь по касательной, просто сбрил всю восточную стену. На счастье селян, Дендриэлла переключилась на группу временных построек, служивших столовой и стоявших посредине полуострова. Следующие четыре водяных шара просто заровняли их с землей. И уж затем водяная ведьма двинулась по направлению к поселку, с явным намерением добить все сопротивление в упор. Видимо, точность была не самым лучшим показателем у ее любимого оружия. А может, были проблемы с меткостью у обладательницы этого оружия, кто его знает.

Влад понял, что не успевает ничего придумать. Поэтому оставалось только одно…

— Скотч несите и крови! — заорал он. — Быстро сюда! Белую простынь и тряпку!

Через минуту над разрушенным частоколом взвился белый флаг. Один из дружинников конунга деятельно размахивал им, балансируя на краю ограды. Приблизившаяся для окончательного удара Дендриэлла с нескрываемым удивлением наблюдала за его манипуляциями. Для нее этот знак мира не значил ровно ничего. По ее архаичным понятиям, перемирие или сдачу объявляют трубы или глашатаи, а барабаны и литавры объявляют бой. Но и Влад не знал ничего об этом, поэтому вышел из одного из разломов стены с белой тряпкой на палке и в блаженном неведении, что его изображение мирных намерений вовсе не понято. Вид его был живописен. За минуту ему разорвали на полосья левый бок рубашки и левую штанину, а затем старательно залили эту сторону бычьей кровью. С правой штанины свисала на землю окровавленная тряпка. Саму правую ногу конунг держал согнутой, опираясь правой рукой на древко сломанного копья, на сколе которого была повязана белая тряпочка. Влад с трудом преодолел расстояние до водяной ведьмы. Он шел долго, ему было тяжело, любой сторонний наблюдатель поклялся бы, что он делает каждый шаг из последних сил — и это было видно даже невооруженным взглядом. Но Влад сумел сделать главное — вызвать интерес в глазах карающей все и вся водяной ведьмы. Сильнее женских страстей и истерик может быть только женское любопытство, и только благодаря ему он сумел дойти живым, почти дойти, до гигантской, трехметровой фигуры водяной ведьмы.

— Кто ты? Ты поединщик? Неужели лучше не нашлось воина? Все равно вас ждет смерть! Почему ты вышел на бой со сломанным копьем? Что за белый стяг? Под кем вы ходите? Вы ответите за смерть дочерей! Смерть тебя ждет!

Водяная ведьма произнесла все эти фразы на одном дыхании, но умудрилась это сделать с сотней оттенков интонаций и разной тональностью, показав, что божество, если она женщина, в болтовне своей тоже божественна.

Встреть такую Влад в обычной, мирной жизни, такой информационный напор напрочь бы ему взорвал мозг. Но он уже больше не был тем самым сонно-доброватым и немного туповатым сисадмином с пивным брюшком. Дух его был закален, методы его были жестоки и эффективны, а силой воли и взгляда он мог пересмотреть влетающего в авианосец камикадзе.

Смешно поджав правую ногу, он сделал очередной осторожный шаг к водяной ведьме Дендриэлле.

— Сами мы не местные, — начал он с классики. — Пролетали мимо. Потом пришлось сражаться с лесными ванами! Двоих убил! Я не убивал твоих дочерей, клянусь тебе! Они сами себя убили — их сгубила гордыня!

Самое удивительное, в проникновенном спиче Влада не было ни слова лжи. Все было истинно. Ибо нет страшней лжи, чем часть правды. Влад знал, что вранье распознают сразу, и поэтому, как на детекторе лжи, думал о хорошем, а говорил то, что нужно было услышать слушающему.

— Зачем ты, калека, вышел сражаться? — поинтересовалась могучая Дендриэлла. — И почему ты вышел со сломанным оружием?

— Увидев твою силу, я понял, что сражаться бессмысленно. Увидев твою красоту, я сломал свое копье. Познав твою мудрость, я признаю себя твоим рабом! — Влад осторожно сделал еще шажок к горячему телу смертоносной водяной богини.

Дендриэлла улыбнулась. Женщина любит ушами, а последние несколько тысяч лет она немного соскучилась по мужским комплиментам. Все больше была бранная ругань в ее адрес.

— А ты забавный! Когда я всех убью, ты один останешься! — милостиво произнесла она, качнув головой. — Но только попробуй меня обмануть, и я выверну тебя кишками наизнанку! — тут же, яростно, без перехода, заорала она. По неокрепшей психике водяной богини явно плакала "кащенка".

— Выше твоей мудрости только твоя красота, о красивейшая из величайших! Твоя доброта бесконечна, как воды реки! — персидским шербетом промурлыкал Влад, подойдя вплотную к божественной сущности.

Богиня окончательно расслабилась после такой грубой лести.

— Что с тобой, мой раб? Ты ранен? Что с твоей ногой? — проявила неожиданное участие богиня. Влад уже перешел в разряд сладкоречивой собственности, а Дендриэлла была рачительной хозяйкой. Она, внезапно для Влада, схватила его свободной левой рукой за шкирку, сделав, правда, это немного брезгливо, подхватив, как обоссавшегося котенка, и стала рассматривать конунга, приблизив к себе, вертя при этом перед своими глазами. — Интересно ты пахнешь — бычком, и я чувствую сильную маги…

Во время очередного поворота Влад с силой разогнул "раненую" ногу и дернулся всем телом вперед. Дендриэлла вскрикнула высоким воплем, перешедшим в всхрип, и отмахнулась от Влада мечом. Пышущее адским пламенем лезвие пролетело под Владом, как острие рубящего винта геликоптера. Сделай она это, задержавшись чуть на мгновение, падающих конунгов стало бы двое. Но ему вновь повезло. Однако приземление удачным было не назвать. Конунг, упавший плашмя с высоты трех метров, с силой ударился об землю. Его тело рефлекторно, вместо того, чтобы сгруппироваться, все еще пыталось увернуться от уже пролетевшего мимо меча. Сознание Влада погасло.

Мир так устроен, что все события обычно повторяются дважды, от случая, бывает, что и трижды-четырежды. Иногда как трагедия и фарс, иногда как просто набор одинаковых всплесков, событий, от камешка случая, запущенного уверенной рукой провидения по реке жизни. Однако есть такое мнение, что судьба всегда заставит человека вновь и вновь решать одну и ту же задачу, если он избегает принять решение, раз и навсегда меняющее мировоззрение и образ жизни. И раз за разом нелегкий выбор будет вставать перед фигурантом, возникая непреодолимой стеной и бросая на стол все большие ставки. Так получилось и у Влада. Пару дней назад ему пришлось встретиться в бою с драконом. По факту, из сражения с драконом он живым вышел только чудом. Не взорвись магические боеприпасы в седельной сумке — и все было бы сейчас иначе. Весы мирового равновесия качнулись и послали ему Дендриэллу, дабы или привести к установленному порядку текущее положение дел, или дать возможность конунгу показать чего он стоит. И конунг справился. Он убил Дендриэллу, королеву речных и озерных ванов. Исполнение было, понятное дело, не высокохудожественным, а на самой грани оценки "удовлетворительно", но в таких делах, в скрижалях судьбы, отметка идет по принципу "зачет/незачет". В сагах, конечно, уже не будет строки "сразил своей рукой", но и Влад был не в обиде. А скальды? Что скальды? Сколько скальду золота насыплешь, столько подвигов и совершишь. Было бы Деяние, а подвиги, оттеняющие его, всегда найдутся.

Был полдень следующего дня, когда Влад, пошатываясь, опираясь на Марго, вышел из дома, в который его отнесли после битвы с Дендриэллой. Это становилось уже доброй традицией — валяться в полной отключке до полудня после победы над очередным хайлевельным боссом из местного агрессивного окружения. Владу бы радоваться, но его такое положение дел не устраивало совершенно. В его идеальном понимании победа должна достигаться вообще без битвы, а уж тем более без такого членовредительства победителю со стороны проигравшей стороны. Врага нужно довести до сдачи, не растрачивая ценные ресурсы, а когда он сдастся, если пользы нету, то чтоб себе еще и сделал харакири. Да, это, конечно, чрезмерные требования, граничащие с наивным юношеским максимализмом, но кто нам запрещает мечтать и стремиться к лучшему?

Радостные вопли оглушили щурящегося от яркого солнца конунга. Он быстро оказался окруженным ликующей толпой народа. Из толпы вышел Жэка и крепко его обнял. По очереди подошли девчонки, и каждая поцеловала красного, как рак, конунга. Народ неистовал, дикие крики и выкрики чуть снова не лишили сознания главного героя этого дня.

Жэка просто орал в ухо.

— Эх! Как ты ее пидманул-то! Скотчем кинжал примотал к ноге и поковылял! Она тебя в воздух подняла. Ну, мы думаем, сожрет! Ясень пень, сожрет и соли не попросит. А потом ка-а-а-ак ты ее пнешь ногой! Тут этой мымре и кирдык. Ништяк! Респект и уважуха! Во-о-о-ождь!!!

— Тише, ребята, тише, — слабым голосом попросил убийца "речной мымры". — А чем она меня так шарахнула?

— Да это ты сам с трехметровой высоты как солдатик рухнул, вниз башкой. Чудом голову не свернул, — просветил Евгений напарника.

Влад осторожно покачал головой. Шея, плечи и лопатки отзывались на любое движение адской болью. Он и с топчана встал исключительно через себя. Но доля командира тяжела. Что бы ни случилось, он всегда должен быть на виду и иметь дееспособный вид. Тому, кто к такому не готов — в командиры лучше не идти. Влад знал, на что пошел. Поэтому следующие вопросы он уже адресовал в глобальную стратегию, на время отложив собственные проблемы.

— Ничего больше не происходило? Еще нападения были?

— Да все пучком! — радостно отвечал Жэка. — В Багдаде все спокойно. Только скот застрял по ту сторону озера. Еще со вчерашнего вечера. Начали было вечером обратно перегонять, как гады, которые нырнули туда, стали коров таскать с мостков и жрать. Посты там организовали, но что делать — не знаем. По мосткам путь заказан — сожрут. Только через развалины, но животные там не пройдут.

— А оборотни? Должна была быть делегация?

— Пришли какие-то люди в звериных шкурах. Скарви хотел их всех на нож насадить, как месть за пастуха. Кричал, что имеет на это полное право. Но мы с Ингваром, как это сказать, наложили "вето" на его право и послали его, так скажем, между право и лево, прямым маршрутом…

— И где они? — поинтересовался судьбой волчих волхвов конунг.

— Да в дом посадил, с охраной. Подождут. Моя мама варит кофе, — отшутился уже старой замшелой шуткой, но с обаятельной улыбкой вечно веселый и легкий в дипломатических вопросах Жэка.

Влад выцепил из толпы одного из мальчишек.

— Ты, Хрони, передай охране оборотней слово конунга, чтоб их кормили и поили. Разговор будет на закате. Как уладим дела, тут же поговорим.

Влад снова переключился к Жэке.

— А что с кинжалом? Где он? У Дендриэллы еще меч был, с ним что?

Жэка отмахнулся.

— Как упало, так и лежит там все. И кинжал, и меч, и эта… стюардесса по имени Жанна. Ингвар шатер рядом поставил и пост охраны организовал.

— Организовал?! — Влад улыбнулся. — А молоток наш Ингвар, смотри-ка. А давай-ка и ты мне экскурсию туда… организуешь.

Через несколько минут небольшая процессия проследовала к месту эпической битвы. Влад шел, обвив Жэку за плечи левой рукой, являя собой сентиментальнейшую композицию, олицетворяющую братскую любовь. Он бы, конечно, полежал сейчас минут шестьсот, но эпическое оружие, сейчас валяющееся неприбранным, заставило его хозяйственную натуру предпринять эту, несомненно, почти непосильную для него сейчас, экспедицию. И если Влад вчера вечером ковылял по направлению к "водяной ведьме", тщательно изображая всяческие увечья, то сегодня он не менее старательно изображал, что с ним все в порядке. Все было на месте, место схватки охраняли сразу четверо. Рядом валялась целая горка черенков от сгоревших факелов — ночью ими стражи отгоняли мрак.

Влад первым делом осмотрел труп Дендриэллы. Раскинув руки и запрокинув голову, она смотрела невидящими зелеными глазами в голубое небо. Сдвоенное лезвие кинжала вертикальным ударом снизу вверх пробило подбородок и проникло в мозг. Как ни странно, но тело "водяной ведьмы" не обратилось в студень. Влад не стал сразу извлекать кинжал. Он подошел к рядом лежащему на земле мечу с волнистым лезвием и, не раздумывая ни секунды, без страха взял его за рукоять. Меч обладал неплохим балансом и длинной, двуручной рукоятью. В основании рукояти мерцал холодным пламенем желтый кристалл. Влад нашел взглядом ближайшую тушу мертвого "морского гада" и нетвердой походкой направился к нему. Подойдя к этой туше и не особо заморачиваясь с разглядыванием, что там за тип конечностей и форма тела, просто ткнул мечом в тушу. Туша подернулась синим, затем прошла спектр от зеленого к красному и обратилась в пепел. Процесс сопровождался хлопком и кратковременным, но сильным, почти опаляющим, жаром.

— Меч Армагеддона, а, Жэка? — обернулся к напарнику Влад. — Плюс пять к атаке, атакует огнем.

— Это Гарм! — проскрипела из задних рядов Кольгримма. — Выкован Вёлундом!

— Ты ничего не путаешь, старая? — подал голос лучший кузнец, Атли. — Виланд его звали. У меня есть молоток, выкованный Виландом! Вот он! — И кузнец потряс зажатой в руке несомненно древней семейной реликвией.

Старуха ощерилась беззубым ртом.

— А сколько имен нужно колдуну, чтобы выжить, ставя на оружие свое имя? Сколько он сковал — столько и имен. Но четыре клинка точно выковал Вёлунд: кинжал, меч, копье и топор. Четыре этих клинка будут у четырех черных всадников, когда придет конец этого мира.

— А коса? Косу он выковал? — Жэка, как всегда, был неподражаем в своей тяге выяснить все нюансы. — У хорошего назгула должна быть хорошая коса. И назгулов девять, остальные что, в рукопашку пойдут, или у них, как в войну, одна винтовка на двоих?

Влад только охнул. Смеяться он не мог. Такая каша из псевдоисторических знаний, состоящая из крутозамешанной мешанины обрывков из фильмов, легенд, преданий, фэнтезийной попсы и лубочных образов христианских понятий Армагеддона и смерти, могла быть только у его напарника. Тот вбирал в себя как губка всю информацию, но вот с ее классификацией, переосмыслением и разложением ее по полочкам возникали проблемы. Ибо классическое образование кончилось ровно как год назад, вместе со вводом оккупационного корпуса НАТО. Но у Влада банально не было времени, как говорят германские филологи, проводить сейчас "высшую критику текста", и Жэке пришлось и далее поднимать свою эрудированность исключительно за счет самообразования.

— Жэка, давай потом. Это все лирика. Подержи лучше меч! Смотри только не поранься и лезвия не касайся. — С этими словами Влад буквально сунул артефакт Жэке в руку. Толпа сопровождающих только охнула. Конунг взял и отдал волшебный меч своему брату. В сагах обычно коварный брат героя тут же поражал в спину этим же мечом и сам становился великим конунгом. Толпа затаила дыхание в ожидании неминуемой развязки. Конунга они, конечно, любили, но и саги обычно не врут, и служат единственным источником знаний об истинной правде и правилах поведения в различных ситуациях.

Тем временем Влад совершенно спокойно, повернувшись спиной к Жэке, присел над трупом "водяной ведьмы" и стал его тщательно шмонать. Он деловито снял пояс с ножнами для меча, еще один пояс с двумя кошелями, затем перевязь через плечо с навешанными на нее какими-то коробочками, искусно украшенными резьбой. Следом Влад стал сдирать перстни и кольца с окоченевших пальцев. Подумав, он снял с ведьмы сапоги. Еще немного подумав, содрал висящие на шее украшения и вытащил из волос заколки. Затем встал вновь над трупом, оглядывая результаты работы. Задумался. Постояв минуты три в глубокой задумчивости, он принял решение и стал сдирать с трупа остатки одежды. Толпа наблюдала за этим актом бесстыдного мародерства в безмолвном молчании. Жэка тоже молчал в тряпочку. Нет, Жэка имел что сказать, но Влад его строго давным-давно предупредил, чтоб тот не лез не в свое дело со своими рыцарскими идеалами чести. Не время для них. Местные же смотрели на манипуляции конунга с одобрением.

Влад хотел еще поинтересоваться у Кольгриммы, не пригодится ли голова "водяной ведьмы" на какие-либо благие цели, но решил не спрашивать. Все следы тела лучше уничтожить. Как говорится — "нет тела — нет дела", и ведь именно такая трактовка спасла его от аннигиляции при самоубийственной попытке приблизиться к Дендриэлле. Та просто не нашла тел своих дочерей, поэтому нервничала и истерила в четверть силы. Думается, если бы она имела наглядное подтверждение своих опасений — живых бы сейчас из их компании уже никого не было.

— Значит так, — начал Влад, — собрать все вещдоки. Прошерстить всю прилегающую местность. Герои-старики взорвались вон там, — Влад указал рукой на воронку, — а дочери "водяной ведьмы" стояли вот здесь. Значит, куски тел и амуницию ищете вот в этом секторе, до самой реки. Все собрать, до последнего кусочка. Далее, собрать костер, вечером все сожжем. Третье, определите, наконец, за каким чертом они вообще к нам полезли? Почему дочери, не оповестив маму-мымру, рванули сюда со всем своим войском, оставив главную ванесску вообще без единой зверюшки? Главная, она же одна сюда пришла? Я так понял, пришла выяснять, что вообще случилось.

Влад наклонился к трупу ведьмы и вырвал сдвоенный клинок кинжала. Очищать его пришлось втыкая в землю.

Озадачив окружение и возложив на него исполнение, Влад, убрав кинжал в железную кобуру, гордо удалился. Оставшиеся на сверхбыстром тинге единогласно выбрали Угги главным по тарелочкам и тоже разбежались по делам. В основном, побежав вслед за конунгом. Угги, постояв в одиночестве рядом с охраной места поединка, долго чесал в затылке. Затем махнул рукой и понуро тоже пошел к разрушенному частоколу — искать людей для выполнения задачи.