Лицензия на убийство. Том 2

Глава 19. Допрос с пристрастием

Как только транспортёр въехал во двор арендованного Носком дома, комедианты решили «снять лица» — не стоило подвергать лишнему стрессу адвоката, да и с Бронкхорстом лучше было разговаривать в настоящем обличии. Жаб выпил таблетку, выданную Людвигом, а вот Лёха в процессе многочисленных переодеваний свою потерял. Пришлось ему действовать вручную.

Учитывая, что органический грим был свежим и держался крепко, процесс его сдирания оказался довольно болезненным. Когда Ковалёв чуть не оторвал себе веко, он громко и грязно выругался. Настолько громко, что от этого пришёл в себя Бронкхорст. Он приподнял голову, оглядел салон и спросил:

— Где я?

— Я мог бы пошутить и сказать, что среди друзей, — ответил Лёха. — Но не стану этого делать. Шутки кончились. Теперь для тебя всё будет очень серьёзно.

— Вы? — удивлённо воскликнул любитель «Боргосской рулетки», узнав комедиантов. — Это вы? Но как? Как вы смогли меня… Как? Почему?

Пленник от волнения и удивления не мог подобрать нужных слов.

— Как? — переспросил Ковалёв. — Если честно, было нелегко. Но мы справились. Ну а на вопрос «Почему?» ты и сам ответ знаешь.

Транспортёр остановился. Жаб, сидевший на заднем сидении рядом с Бронкхорстом, молча открыл дверь, вытолкнул пленника на улицу и вышел вслед за ним. Лёха тоже покинул салон.

Бронкхорст оглядел двор и спросил:

— Где мы находимся?

— Там, где можем спокойно поговорить, — ответил Ковалёв. — Где тебе никто не поможет, и ты нам расскажешь в подробностях всё, что нас интересует, и где мы решим, что с тобой дальше делать.

Бронкхорст нервно моргал и тряс руками, он испытывал большой стресс и ещё не смирился с тем, что его схватили те, кто формально являлся его рабами, и привезли неизвестно куда. Он посмотрел сначала на одного комедианта, потом на другого и простонал:

— Да кто вы такие на самом деле, если вас ни убить, ни поймать нельзя? Кто вы такие? Почему от вас столько проблем?

— Мы клоуны, — неожиданно сказал Жаб. — Клоуны с лицензией на убийство.

— Ты слышал! — радостно закричал Лёха Бронкхорсту. — Ты слышал? Он пошутил! Мой друг пошутил! Ты первый, ну после меня, конечно, кто услышал, как пошутил амфибос! Да только ради этого стоило жить! Ну и приехать сюда.

Комедиант подошёл к другу и хлопнул его по плечу.

— Давай, брат! На этом не останавливайся! Жги, и я сделаю из тебя человека! Впрочем, — Ковалёв осекся. — Прошу прощения Ваше Высочество! Король-шутник будет для амфибосов слишком.

Жаб согласно кивнул, амфибос не понимал, с чего его друг решил, что он шутит, но был согласен с тем, что король-шутник жителям Далувора не нужен.

— Действительно, клоуны, — с досадой и злостью пробурчал Бронкхорст. — Как вы, вообще, умудрились до сих пор остаться в живых?

— Спасибо, что спросил, — ответил Лёха. — Самим не верится, если честно. Но мы старались, и, как видишь, у нас получилось. И, кстати, разве мой друг не нужен был тебе живым?

— Нужен. Просто вы такое вытворяли, что я всерьёз опасался, как бы его кто-нибудь ни прибил, — ответил Бронкхорст и со злостью добавил: — А вот тебя стоило ликвидировать в самом начале.

— А чего не ликвидировал? Не думаю, что это было сложно, особенно когда мы были на Олосе у кальмара в статусе рабов.

— Надо было, надо, — вздохнул Бронкхорст. — Но двое рабов, человек и амфибос, привлекали меньше внимания. Если бы я купил у кальмаров лишь одного амфибоса, это могло показаться странным. Особенно в свете моей работы. А так амфибос шёл к тебе в довесок. Это вызывало меньше подозрений. Очень уж хороша была легенда про двух глупых комедиантов, убивших заказчика. В общем, решили подстраховаться. А зря.

— Ну, не знаю, по мне, так это было отличной идеей — оставить меня в живых, — Лёха рассмеялся. — Сейчас мы пойдём в дом, чтобы спокойно и обстоятельно побеседовать. Но вначале я хочу кое-что сделать. То, о чём я давно мечтал. На Олосе, сначала в тюрьме, а потом в лазарете у кальмара, избитый его охраной, в казармах трудового легиона, подыхая после изнурительного рабочего дня, везде, где я был в последнее время, я мечтал только об одном — набить тебе морду! Я бы тебя с удовольствием убил, но нельзя. А вот начистить тебе рожу мне никто не помешает!

— Рожу нельзя, — сказал Жаб. — Мы его на видео сейчас будем снимать.

— Ну что ты будешь делать! — с неподдельным расстройством воскликнул комедиант. Такая мелочь и здесь облом! Этот мир решительно настроен против меня.

Ковалёв подошёл к пленнику, посмотрел ему в глаза и сказал:

— Опять из-за тебя приходится расстраиваться. Как я уже сказал, с того самого дня, когда я про тебя узнал, меня не отпускает жгучее желание начистить тебе рожу. Сегодня на шоу оно достигло апогея. Там я понял, что выражение «чешутся кулаки» придумали не просто так. У меня они действительно чешутся. А друг мой говорит, что морду твою трогать нельзя. И что мне теперь прикажешь делать?

Лёха резко ударил ладонями по ушам Бронкхорста. Пленник вскрикнул и схватился за уши, а бывший штурмовик тут же со всей силы врезал ему кулаком в живот. Бронкхорст взвыл и упал на колени, схватившись уже за живот.

— Клоуна обидеть может каждый, но не каждый выдерживает ответный удар, — глубокомысленно произнёс Ковалёв, наклонился и аккуратно ударил пленника кулаком в челюсть. Бронкхорст опрокинулся на спину и продолжил стонать.

— Я несильно по морде ударил, — пояснил комедиант товарищу. — Просто чтобы считать мечту сбывшейся. Даже синяка не будет.

— Легче стало? — спросил Жаб.

— Вроде да.

— Ну тогда пойдём в дом.

Амфибос подошёл к Бронкхорсту, схватил его за шиворот и потащил к входу, не дав бедняге даже встать. Ноги пленника волочились по земле, он громко охал и стонал. Лёха отправился за ними.

Войдя в дом, Жаб дотащил Бронкхорста до гостиной и бросил его на диван. На шум тут же прибежали Носок и Нуллу.

— Встречайте гостя дорогого! — сказал Ковалёв, не в силах сдержать улыбку. — Несите шампанское!

— Воды дайте, — просипел Бронкхорст, он устроился на диване, продолжая держаться одной рукой за живот.

Носок вопросительно посмотрел на Лёху.

— Дай ему воды, — сказал комедиант. — Гостеприимство превыше всего!

Адвокат сбегал к кухонному блоку, принёс оттуда кружку воды и подал пленнику. Тот взял воду и сделал несколько глотков. После чего вернул кружку и сказал:

— Отпустите меня. Я дам вам денег. Очень много денег.

— Денег? — переспросил Ковалёв. — А чем они нам помогут? Друг мой — будущий король Далувора. Уж у него недостатка в деньгах скоро точно не будет. А я и без них проживу — не привыкать. Незапятнанная репутация намного дороже, и обелить её не смогут никакие деньги. Нас спасёт лишь твоё признание во всех мерзопакостных делишках, что ты провернул. Без этого ни один суд не снимет с нас обвинения, которые на нас повесили благодаря тебе. Обвинения в убийствах, которых мы не совершали. Потому деньги оставь себе. Нам хватит лишь признания перед камерой.

— Я смогу всё решить. С вас снимут обвинения.

— Нет, дружок. Во-первых, мы тебе не верим. А во-вторых, мы просто хотим, чтобы тебя посадили в тюрьму. Хотя тебе, как лицу, связанному со спецслужбами Тропоса, светит исключительная мера наказания. Что меня не может не радовать. Поэтому, если ты думаешь, что у тебя есть хоть какой-то шанс избежать наказания — забудь! У тебя есть лишь выбор: рассказать это всё добровольно или под пытками. И поверь, будущий король Далувора пытать умеет.

— Признание, добытое под пытками, не примет ни один суд.

— Тебя будет судить особый трибунал, они примут.

Допрашиваемому связали руки за спиной и усадили на стул. Напротив него устроился Носок с планшетом, чтобы вести запись допроса. Ковалёв встал рядом с адвокатом, чтобы не попадать в кадр.

— Ну что, начнём? — спросил комедиант пленника и кивнул Носку.

Адвокат начал запись. Лёха выдержал небольшую паузу и громко сказал:

— Представьтесь!

Бронкхорст на это лишь горько усмехнулся.

— Представьтесь! — повторил Ковалёв.

Пленник вновь ответил усмешкой.

— Я вижу, у нас тут кто-то не хочет идти на сотрудничество, — тяжело вздохнув, произнёс Ковалёв, выключил запись на планшете и обратился к Жабу: — Друг мой, будь добр, сделай нашему гостю больно. И желательно, очень больно. Вот настолько больно, чтобы у него не возникало желания испытать это ощущение сегодня ещё раз.

Амфибос кивнул, он подошёл к допрашиваемому, схватил его за плечи и сбросил со стула на пол. Перевернул лицом вниз и уселся сверху, придавив своим крупным, тяжёлым телом. После этого Жаб взял кисть правой руки пленника и сломал ему мизинец.

Бронкхорст завопил от боли, а Ковалёв повернулся к Носку и Нуллу и сказал им:

— Я не встречал ещё таких ребят, кого мой друг не смог бы разговорить.

Жаб, не обращая внимания на крики пленника, ухватился за сломанный мизинец и покрутил его в разные стороны на месте перелома.

— Прекрати! — заорал Бронкхорст. — Я всё скажу!

— Дружище, хватит! — крикнул Лёха. — Клиент готов.

— Я сам знаю, когда хватит! — огрызнулся амфибос и продолжил крутить сломанный палец.

Ковалёв пожал плечами и решил больше советы не давать. Бывший штурмовик понимал: опытному разведчику виднее, как лучше заставить пленника идти на сотрудничество. Носок отвернулся, не в силах смотреть на пытку.

Бронкхорст кричал и дёргался около минуты, а потом потерял сознание от болевого шока. Жаб встал и спокойно сказал:

— Вот теперь хватит. Когда придёт в себя, будет намного сговорчивее.

— Умеешь, — усмехнулся Лёха и обратился к адвокату: — Носок, принеси холодной водички!

Гуманоид быстро сбегал за водой. Он принёс полный кувшин и спросил:

— Вылить ему на голову?

— Себе на голову вылей! — разозлился Ковалёв. — А лучше в штаны, веселее будет. Ты хочешь, чтобы на записи было видно, что его приводили в себя после пыток? Дай сюда!

Лёха забрал у Носка графин и опустил в воду палец.

— Недостаточно холодная. Неси лёд! Я видел в морозильнике упаковку!

Адвокат побежал за льдом, а Ковалёв огляделся по сторонам в надежде найти где-нибудь тряпку или салфетки, но ничего не нашёл. Вернулся Носок с упаковкой льда. Комедиант вылил большую часть воды из графина на пол, после чего до краёв наполнил его льдом, перемешал. Подождал, чтобы лёд немного растаял, оторвал от пиджака Бронкхорста небольшой кусок и смочил его в воде. После этого Лёха положил ледяную мокрую тряпку на лицо пленника. Тот почти сразу же пришёл в себя и застонал.

Ковалёв убрал тряпку с лица Бронкхорста и сказал:

— Это была лишь малая демонстрация возможностей моего друга в области налаживания коммуникаций с неразговорчивыми гражданами. Ты ведь знаешь, амфибосы очень специфичный народ, жалость в нашем понимании им несвойственна. Хочешь узнать, до чего он может дойти в желании разговорить тебя?

Пленник завертел головой давая понять, что не хочет.

— А ты не любопытный, — усмехнулся комедиант. — Но я тебя понимаю. Будешь рассказывать?

— Буду, — пробурчал Бронкхорст.

— Ну, тогда сделаем вид, будто ничего не произошло, и начнём заново!

Пленника опять посадили на стул и включили видеозапись.

— Представьтесь! — сказал Ковалёв.

— Дедрик Бронкхорст.

— Кем и где Вы работаете?

— Я бизнесмен, промышленник.

— Меня интересует Ваша настоящая профессия.

— Я не могу её назвать. Это просто невозможно.

— Полагаю, нам следует остановить запись и дать Вам шанс как следует подумать, можете Вы её назвать или нет, — мрачно произнёс бывший штурмовик.

Пленник намёк понял, невольно бросил взгляд на Жаба и сказал:

— Я секретный агент организации известной под названием «Жандармы Конфедерации». И я должен предупредить вас об ответственности за распространение какой-либо информации об этой организации.

— Спасибо за предупреждение, — ухмыльнулся комедиант. — Первым делом эта запись к Жандармам и попадёт. И лишь если они не предпримут никаких действий по восстановлению справедливости, она станет доступна прессе.

В течение получаса Ковалёв задавал Бронкхорсту различные вопросы и получал на них развёрнутые ответы. Пленник был человеком умным, одного сломанного пальца ему хватило, чтобы понять: вариантов у него нет, и придётся всё рассказывать. Тем более после признаний Тида обмануть комедиантов было непросто. По сути, им от допрашиваемого требовалась не столько информация, сколько официальное признание на камеру. И они его получили. Бронкхорст рассказал обо всех убийствах, в которых обвиняли комедиантов: от старого кальмара до нотариуса Джаапа.

— Ну вот, — сказал Ковалёв, выключив камеру на планшете. — Всё оказалось не так уж и сложно. Правду говорить, вообще, легко. Рекомендую иногда практиковать! Увидишь, тебе понравится!

— Что дальше? — спросил пленник, проигнорировав Лёхины советы.

— Дальше? — переспросил комедиант. — Дальше суд. Но сейчас, когда у нас уже есть твоё признание по ключевым моментам, мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов не на камеру.

— Я вам всё рассказал.

— Ты не рассказал, как ты планировал использовать моего друга.

— Я? — Бронкхорст горько усмехнулся. — Неужели вы думаете, что это я всё придумал? Что я мог бы один это всё организовать и провернуть?

— В этой афере участвует регент Далувора?

— Смеёшься? Да он клоун ещё больше, чем вы. А надо мной стоит человек, который входит в Пятёрку Представителей, его возможности так велики, что даже мысль что-то ему противопоставить кажется смешной.

Пятёркой Представителей называли теневое руководство Жандармов Конфедерации, кураторов этой организации. Ходили слухи, что именно Пятёрка определяет всю политику Пятой Конфедерации и руководит жандармами. Никто не знал, как выглядят члены Пятёрки, кто они и откуда. Лёха слышал, что в неё входит по одному представителю от пяти самых промышленно развитых членов Пятой Конфедерации.

Организация была настолько засекреченной, что даже из ближайшего окружения представителей никто не знал, кем они на самом деле являются. Каждый из них в перерывах между принятием решений, влияющих на жизнь Пятой Конфедерации и всей Галактики № 15-М-99, вёл обычную жизнь политика или бизнесмена. А ещё ходили слухи, что всё это выдумки, и никакой Пятёрки представителей не существует, и Жандармы Конфедерации не имеют никаких кураторов со стороны. Слухов было много.

— Это серьёзный и влиятельный человек, — продолжил рассказ Бронкхорст. — Очень влиятельный. Он продумал всю операцию и поручил мне её провести. Вы, конечно, молодцы, что поймали меня. Далеко зашли. Но против него вы бессильны.

— А как он собирался использовать моего друга? — спросил Ковалёв.

— Когда жандармы и генералитет разработали свой план, мой покровитель получил на руки данные на наследного принца. Изучив все нюансы законодательства Далувора и Кодекса Пятой Конфедерации, он решил, что просто обязан воспользоваться шансом, который судьба сама положила ему в ладони. По законодательству Далувора король, помимо главы планеты, является крупнейшим землевладельцем, причём не только на Далуворе, но и на многих других планетах. Королевская семья активно вкладывается в недвижимость.

— И вы решили эту недвижимость прибрать к своим грязным рукам? — предположил Лёха.

— Мой покровитель давно положил глаз на земельные владения королевской семьи Далувора. Особенно на те, что находятся за пределами их планеты. Он хотел использовать ситуацию и заключить с будущим королём определённые договорённости до того, как тот вступит на престол, чтобы потом завладеть частью его земель. Но всё это было довольно сложно реализовать. И тогда он придумал идеальный способ — дерзкий, но довольно простой. По новому плану чтобы получить в собственность земли и недвижимость будущего короля Далувора, нужно было перед этим самого короля получить в собственность в качестве раба.

— Грамотно, — согласился Ковалёв. — Мерзко, подло, но грамотно.

— Очень грамотно, — подтвердил Бронкхорст. — Мой покровитель получил данные о личности наследного принца, и мы приступили к разработке детального плана. А потом начали претворять его в жизнь.

— Но что-то пошло не так, — съязвил комедиант.

— Да. Два клоуна всё испортили, — с не меньшим ехидством ответил пленник.

— Ты опять забываешь очень важную вещь — мы не просто клоуны, а клоуны с лицензией на убийство! И откуда у тебя такая уверенность, что вам удалось бы отсудить земли короля? Всё же план ваш — голимая афера. Не факт, что суд бы на такое пошёл.

— У нас был план «Б» — просто потребовать у жителей Далувора огромный выкуп. Но думаю, мы бы отсудили земли. Провели бы суд на Олосе или Кхэлиэ, и все его решения в имущественной части были бы обязательны для всех, кто чтит Кодекс. Ведь мы действовали законно!

— Ты, вообще, значение слово «законно» знаешь?

Бронкхорст не успел ответить комедианту. Молчавший почти всё время и внимательно слушавший Жаб не удержался и набросился на пленника. Он схватил его за горло и стал душить. Бронкхорст захрипел, а Лёха и Нуллу бросились на Жаба. Они вцепились в его руки и пытались оторвать их от горла Бронкхорста и развести в разные стороны. Но бывший разведчик, казалось, вложил все силы в попытку задушить обидчика.

— Жаб! Прекрати! — кричал Лёха.

— Ваше Высочество! Остановитесь! — вопил Нуллу.

Носок просто бегал вокруг дивана и охал.

В итоге Ковалёву и Нуллу всё же удалось разжать руки претенденту на Далуворский престол и немного оттащить Жаба. Бронкхорст схватился за посиневшее горло и глубоко задышал.

— Всё! Я спокоен! — крикнул Жаб. — Отпустите меня!

Лёха и Нуллу выполнили просьбу.

— Мы же всё с ним отсняли? — мрачно спросил Жаб.

— Всё, — ответил Ковалёв. — Но убивать его не стоит. Он должен дать показания в суде. А он туда попадёт, и неважно, кто у него покровитель.

— Не собираюсь я его убивать, — ответил амфибос и с разворота ударил Бронкхорста по лицу ногой, попал каблуком ботинка в самый нос, после чего спокойно сказал: — Я тоже имею право начистить ему рожу!

Бронкхорст от удара слетел с дивана. Кровь из разбитого носа сразу же залила ему всё лицо. Носок подхватил стоявший рядом кувшин с холодной водой, достал из кармана носовой платок и бросился оказывать пленнику помощь. Через минуту Бронкхорст опять сидел на диване, прижимал к носу мокрый платок, пытаясь остановить кровь, и злобно смотрел то на Жаба, то на Лёху.

— Не надо на нас так смотреть, ты получил заслуженно, — сказал Ковалёв. — Лучше скажи спасибо нам с Нуллу, что мы смогли оторвать руки Его Высочества от твоего горла. И у нас с тобой остался ещё один важный вопрос: кто твой покровитель?

— Ты уверен, что долго проживёшь с такой информацией? — огрызнулся пленник.

— Постараюсь. Я хочу выйти на самый верх. Кто он и где его найти?

— Он настолько могущественен, что вы либо мне не поверите, либо испугаетесь.

— Это уже наши проблемы. Твоё дело — назвать мне его имя!

— Оно тебя удивит. А впрочем, ты не дурак, поэтому, может, и не удивит.

— Имя! — заорал Лёха, его изрядно разозлило, что пленник уходит от ответа. — Кто это, где он находится и как к нему подобраться?

— Как подобраться? Просто поезжай к нему на работу. Он сейчас у себя, любит трудиться по ночам.

— Ты, кажется, ещё не понял, что нам не до шуток! — прорычал Ковалёв, сжимая кулаки.

— А ты, кажется, ещё не понял, кто мой покровитель, — усмехнулся Бронкхорст. — Если хочешь его увидеть, поезжай прямо сейчас в штаб-квартиру Промышленной палаты Тропоса. Мыслями о том, как пробраться, голову себе не забивай. Не думаю, что он откажет во встрече бывшему зятю.