Лицом к лицу

Глава 2 ч.2

Среди разбитой техники, на склоне горы, стояло несколько человек. Чуть ниже них был нарисован ритуал с черными свечами, сажей и кровью. В центре него, на каменном постаменте находился небольшой сундук из черного старого дерева.

— Все готово, — с волнением в голосе произнес Изаму Куриазу.

Старейшина обвел взглядом собравшихся душеловов клана и уверенно произнес:

— Все знают, на что идут? Все понимают, какой риск грозит, если мы просчитались?

Каждый душелов имел повязку на лбу с рунами. Они сливались в слово «страж». У каждого на рту была приклеена бумага, на которой были написано слово «замок». Поэтому каждый из них молча кивнул.

— Тогда с этого момента приказываю считать друг друга мертвыми, — произнес старичок. — Мы все мертвы и единственное, что нас волнует — засунем ли мы этого духа в нашу клетку или нет.

Участвующие снова кивнули.

— Изаму! Ты отправляешься на корабль. Если что-то пойдет не так — местные жители притащат наши тела в бухту.

Младший сын старейшины кивнул и подхватив сумку, в которой принесли инструменты и артефакты для ритуала, спешно отправился по тропе к бухте.

Старик же выждал несколько минут, после чего указал на свечи.

— Занимаем места. Закат близко.

Каждый душелов встал возле своей свечи и погрузился в медитацию, стараясь настроиться на тяжелый бой. Свечи поначалу никак не реагировали, но спустя десяток минут их фитили начали медленно тлеть.

Младший брат главы клана Темной воды успел добежать до бухты и запрыгнуть в шлюпку, когда увидел первые струйки черного дыма, взмывающие к небу. Лучшие душеловы клана начали свое дело.

Старик стоял чуть в стороне и с виду никак не участвовал в ритуале, который набирал силу. Но то, что его роль была непростая — свидетельствовал черный кинжал в руке. С виду он был самым обычным — обоюдоострое лезвие, простенькая гарда и мутный черный камень в навершии рукояти. И только знающие историки смогли бы в нем опознать символ прошлой эпохи мастера Тадаши — Орудие Ульриха.

Ритуал же из простого источения черного дыма свечами превратился в настоящий магический призыв, который заставил явиться духа острова Хатидзё. Но вопреки своей сущности он явился не в виде огромного каменного голема, который так и стоял чуть в стороне, а в виде мутной тени человека.

— Кто... КТО ПОСМЕЛ?!! — взревел разъяренный дух, и метнулся к ближайшему душелову. — Кто посмел меня...

Тут между душеловами, стоявшими в шестигранике, мгновенно возникла черная пелена, образовавшая неприступный барьер.

— ...Вы... ЭТО ВЫ УБЛЮДКИ! — взревел дух и со всей силы влепил кулаком в стену. — Вам не удержать меня, предатели!

Темная пелена содрогнулась, но устояла. Это разъярило старшего духа еще сильнее и он начал молотить по ней со всей силы.

Каждый удар сопровождался выбросом силы. Сила их была настолько велика, что с десяток таких ударов мог смести все живое с острова.

Однако ритуал это учитывал и отводил всю полученную силу в ключевое место — камень в навершии кинжала Ульриха. С каждым ударом он начал проясняться.

— УР-Р-Р-РГА-А-АХ! — взревел дух, когда понял что он в ловушке. — УНИЧТОЖУ!

Контур духа на секунду потек, а по земле пошла дрожь.

— Он тянет силу! — крикнул Фудзи.

Душеловы отреагировали мгновенно. Они упали на колени и вскинули руки вверх. За их спинами тут же появились черные твари, которые вытянули щупальца прислонили к барьеру.

— УМРИТЕ! — раздался рокот духа острова Хатидзё.

Земля дрогнула а по защите ударила неимоверная сила. Воздух задрожал от напряжения, а из земли в хаотичном порядке начали выстреливать острые, как игла, шипы высотой в несколько метров. Они били без всякого прицела. Дух не видел противников.

Находясь в полном напряжении, никто из душеловов не мог держать даже ученического «Голубого покрова». Каждый уповал на случайность, но как и говорил старик — все они умерли еще до того как начали ритуал.

Один из шипов ранил душелова ударив в запястье и оторвав кисть, но подобное ранение можно считать удачей. Другому каменная игла вошла в живот и, устремившись вверх, пробила сердце, разорвала диафрагму с легкими и вышла в районе шеи.

Это заставило темную пелену задрожать и пойти рябью. Дух острова Хатидзё, почуяв смерть, усилил напор и иглы принялись вылетать еще чаще.

Понимая, что рано или поздно он перебьет всех, старейшина взглянул на камень в кинжале. Тот блестел и стал однотонным, словно из черного стекла.

— Покажи! — закричал старик, устремляясь к черной пелене.

Оставшиеся в строю душеловы тут же откинулись назад и потянули темную пелену на себя. Этот прием привел к тому, что дух, заполнивший ловушку полностью, тут же ужался до размеров шара, находившегося по центру.

Фудзи вбежал в ловушку на полной скорости, дух тут же почувствовал его и ударил навстречу, но старик выставил кинжал. Тот, зачарованный его же силой, разделил поток чистой энергии и отвел его от старика, а дальше Фудзи умудрился достать им до сущности духа.

ФЬЮУ-У-У-У-ТЬ!

Короткий свист и остров оглашает безумный и истошный вопль старшего духа.

А-А-А-А-А-А-А!!!

Старик, не смотря на хлынувшую из носа и ушей кровь, продолжает держать клинок. Крик заставляет его колени дрожать, свет покидает его глаза, но он упорно держит оружие.

ФЬЮУ-У-У-У-ТЬ!

Еще один свист и камень в навершии клинка получает искорку света, а сущность старшего духа мгновенно исчезает. Фудзи падает на колени и под мутными взглядами душеловов дрожащими руками шарит по земле.

— Ничего не вижу... — бормочет он, пытаясь нащупать шкатулку. — Ничего не слышу...

Вот его рука нащупывает ларь и он кладет в него кинжал.

— Ничего не чувствую... — бормочет он и обессилено заваливается на бок. Глаза тут же стали стекленеть. Он сделал последний глубокий вдох и добавил сиплым голосом: — Только ярость... Ярость и отчаяние...

Первый душелов срывает со рта печать и громко произносит:

— ПЕРВАЯ ПЕЧАТЬ!

Из-за его спины срывается темная тварь и впивается в ларь, оставляя на нем руну «Власть».

— ВТОРАЯ ПЕЧАТЬ!

Еще одна тварь и на темнице старшего духа появляется печать «Воля».

Каждый душелов срывает бумажки и каждый произносит свой номер печати. После этого из-за спины каждого вырывается темная тварь, которая черной тенью мечется к темнице духа.

Ларь покрывается рунами:

«Власть»

«Воля»

«Правда»

«Отчаяние»

«Месть»

Не хватает только одной руны — «Ярости».

Абаз задумчиво стоял с краю небольшого дворика.

— Это было ожидаемо, — спокойно произнес Хитоши, стоявший рядом.

В центре дворика находился погребальный костер. На его вершине находился старейшина клана, погибший в последнем его сражении со своим оружием в руках.

— Ты знал, что он умрет? — игнорируя традиции с уважительными суффиксами, возникшие в голове, произнес парень.

— Он был стар. Пусть он был достаточно хитер, чтобы водить за нос императорский клан, но его сил не хватило, чтобы справиться со старшим духом. Клинок взял его жизнь, чтобы закончить свое дело.

— Какой клинок?

— Тот самый, что был в руках Ульриха. — Спокойно ответил Хитоши. — Этот клинок слишком опасен, чтобы доверять его в чужие руки.

Абаз еще раз всмотрелся в каменное лицо старика. В памяти всплыли многодневные тренировки, направленные на усмирение силы, заключенной в артефакте.

— Память мальчишки... — начал было он, но тут же исправился. — В моей памяти нет следов о том, зачем и для его мы держим этот клинок. Я помню как ловить духов и какая нужна подготовка, но нет ни одного воспоминания зачем мы это делаем.

— Так и должно быть, — кивнул Хитоши. — Кое-что молодому поколению лучше не знать.

— Рассказывай, — произнес Абаз, глядя как разгорался погребальный костер.

Глава клана молчал несколько минут, но затем начал рассказ.

— Ты видел духов и в твоей памяти должно быть понимание, что они такое и как существуют. Однако то, что вам преподают в императорском колледже не совсем истина. Если быть точным, то это истина, преподнесенная под определенным углом. Понимаешь о чем я?

— Понимаю, но не улавливаю суть.

— Вам всем с первого занятия вдалбливают, что нужно вырасти в силе и тогда на ваш зов придет более сильный дух. Более сильный дух усилит вас и позволит использовать более сильные техники. Так?

— Так.

— А зачем духу нужен душелов? Для чего обычный смертный бессмертному существу? Вам ведь этого ни разу не сказали. — Хитоши смотрел как пламя все сильнее окутывает бревна. Языки пламени уже принялись облизывать мертвое тело. — Дело в том, что мы для этих духов еда. Мы то, что им позволяет не раствориться в силе более древних духов, но даже они... Даже они иногда являются в мир, чтобы обрести образ, взять силу и страх людей. Именно люди придавали им тела, давали форму и передавали силу. Все духи, от мелких чернушек до древних сущностей — это не более чем отражение. Отражение нашего мира.

Пламя объяло тело старейшины целиком и тут же усилилось, приняв зеленый оттенок.

— Все эти духи, все души, что застряли между мирами, все темные твари, каждая чернушка и каждый дух места. Все это — мы. Это наши эмоции, сила нашего разума, тепло наших душ. Мир духов — это мы. Слепок человеческой цивилизации, собранный временем в одном месте.

— А причем тут клинок?

— При том, что этот слепок питается нашей силой. Он питается нашими чувствами, эмоциями и силой. И как только он достаточно окреп, чтобы получить разум, то первое что сделал — взял под контроль людей. Первобытные духи, которые теперь стали древними, явились на свет и подчинили себе людей. Применяя тактику кнута и пряника, они смогли заставить людей подчиняться им. Люди, получившие помощь от этих духов, начали их считать богами. Тех духов, что наоборот мешали, они начали называть демонами или злыми духами.

Абаз набрал в грудь воздуха, чтобы что-то произнести, но глава клана ему не дал.

— Потерпи и дослушай. Дело в том, что время шло, духи плодились. Со временем они смогли воплотить свой замысел. Они перестали просить. Духи уверовали в свою силу и начали требовать. Если раньше человек выбирал духа, то с тех самых времен духи начали выбирать людей. Они начали диктовать как им жить. И в предпоследнюю эпоху мастеров Тадаши они уверовали в свою силу так, что древние произнесли слово. В этом слове они назвали людей «скот».

Костер трещал и пламя взмыло на несколько метров вверх. Кончики его все так же имели зеленоватый оттенок. Дым, поднимающийся к небу поначалу шел клубами, словно полыхало что-то из нефтепродуктов, но как только пламя коснулось мертвого тела, то дым превратился в тонкую струйку, уносящуюся в небо.

— С тех самых пор человек потерял право выбора. Духам больше не надо было спрашивать разрешения, чтобы брать силу. Духи больше не нуждались в алтарях. Люди превратились в дойных коров. Они говорили как нам жить, они говорили как нам умирать, они сами решали какой дух и у кого будет брать нашу силу. Мы превратились в дойных коров.

Абаз вздохнул, но не стал перебивать.

— Мастера Тадаши с древних времен были проводниками духов. Они были тем элементом, который непредвзято решал вопросы между духами и людьми. Так было всегда, пока один мастер не оказался перед выбором. — Хитоши смотрел на пламя невидящим взглядом, словно погрузившись в воспоминания рассказов, которые ему передавал отец. — Он был молод, но по-настоящему силен. За ним стоял маленький клан и почти разоренный клочок земли в несколько деревень. Ни тебе приисков, ни железных рудников. Только едва живой ручей, древний замок и пять деревушек с крестьянами. Но звание мастера Тадаши принесло многое.

Дрова начали прогорать, и пламя неохотно, но все же начало спадать.

— Молодой дворянин получил признание, связи и средства. Он выполнял честно свой долг и не брал сверх положенного, но однажды духи приказали ему убить.

— Для них убийство это грех?

— Нет. Дело не в том, что надо было убить. Дело было в том, что ему надо было убить собственного брата. Когда он отказался, они попытались убить его, но он воспротивился и обернул свою силу против них. Был большой бой и он развоплотил двух старших духов. Он бился до последнего и защищал свою семью, но духи не простили мастеру Тадаши этого. Они его все же убили, но не смогли забрать клинок — символ мастера Тадаши. Его спрятал его брат. — Погребальный костер уже совсем просел. Он свалился внутрь себя и превратился в груду полыхающих бревен. — Брат всю свою жизнь посвятил тому, чтобы собрать людей. Тех, кто способен сопротивляться. Тех, кто понимает, что происходит и не собирается становиться скотом для духов. Он собрал много людей по всему миру и основал орден. Орден ярости.

— Как звали брата? — перебирая воспоминания, доставшиеся ему от Накано, проинес Абаз.

— Брата звали Ульрих, — произнес глава клана и протянул раскрытую ладонь к Абазу. На ней проступила черная шестиконечная звезда с рунами на каждом луче. Все это было обрамлено в контур капли. — А знамя ордена выглядит вот так...

— Итак, — вздохнул парень, глядя на очередную версию робота, представленную ему его отделом разработок. — Вы его еще не активировали, а я уже вижу проблему.

Парень подошел к смирно стоявшей технике на шести лапах и указал на провода, которые молодые инженеры просто намотали поверх несущего корпуса.

— Вот эти вот сопли порвутся в самый неподходящий момент и захват манипулятора прикажет долго жить. Что будете делать, если от этого захвата будет зависеть выживаемость и функциональность робота? А что будете делать, когда он этим захватом будет держать ребенка над пропастью?

— Это все еще пробный образец, — подал голос высокий рыжеволосый парень. — Мы пока не пытались спрятать эти провода, посчитав первоочередной задачей пробу конструкции.

— А мысли, что провал демонстрации может случится из-за торчащей проводки у вас не было?

— Уверен, что один демонстрационный раз эта проводка выдержит, — уверенно заявил инженер, несмотря на то, что остальные замялись за его спиной.

— Хорошо, — кивнул Нобу. — Будь по-вашему. Итак. Почему я не вижу на нем пулемета?

— Потому, что мы смогли разместить его внутри корпуса, — принялся объяснять тот же мужчина. — Нахождение оружия на внешней обшивке имеет ряд существенных недостатков. Во-первых, оно на виду и его можно повредить. Как только оружие выводится из строя — сам по себе робот превращается в бесполезную многоножку. У него не настолько много реакции, чтобы участвовать в рукопашной атаке. Да и сам алгоритм подобных схваток слишком сложен.

— Согласен, — кивнул Нобу. — Что еще?

— Мы не смогли добиться устойчивости модели при очередях, — признался инженер. — Стрельба при передвижении у нас тоже до сих пор вызывает проблемы. В итоге, на данном этапе, мы смогли добиться устойчивой стрельбы только в случае, если наш экземпляр займет специальную стойку.

Инженер достал из кармана пульт и нажал на кнопку. Робот тут же присел и выставил назад пару лап, образуя упор.

— Прицельная стрельба?

— В перспективе возможна, — кивнул рыжий парень. — Только вот прицеливание у нас пока только с помощью передних лап.

— Наведение с помощью внутренних механизмов?

— Пока затруднительно, — покачал головой инженер. — Дуло слишком длинное для небольшого корпуса и внутренняя компоновка не оставляет простора для маневра.

Нобу по-другому взглянул на паука и обошел его по кругу.

— Распознавание свой-чужой?

— Отсутствует, — покачал головой парень. — Мы пока только задумались об этом. Слишком много нюансов.

— Хорошо, — кивнул Нобу и кивнул толстячку с пультами. — Запускайте.

Инженеры и Хасимото покинули полигон и отправились в комнату с телевизорами, где находились камеры наблюдения. Через несколько минут паук загудел кулерами, на крыше выскочил небольшой круг, позволивший ему просканировать пространство, а затем он засеменил лапами разворачиваясь в сторону мишеней. Как только первая из них зашевелилась, паук мгновенно занял позу и выдал две короткие очереди. Мишень находилась на расстоянии двадцати метров, пули прошили металлический лист насквозь.

Следующая засветившаяся мишень находилась на расстоянии ста метров. Паук выдал уже три короткие очереди, но несмотря на это в мишень угодило только две пули из девяти.

Мишень на дистанции в пятьсот метров робот поразить так и не смог, растратив на это весь боезапас.

— Как пополняется боезапас?

— Пока нам приходиться вскрывать обшивку, но мы уже просчитали механизм перезарядки. Пока наш паук может перетаскивать только сотню патронов.

— В чем проблема?

— В размерах. Если мы будем делать его больше — это даст слишком сильную нагрузку на приводы. К тому же скорость снизится еще сильнее. Сейчас он не способен обогнать человека.

— Более сильные приводы? — задумчиво протянул Нобу, не отводя взгляда от двух инженеров, которые прямо на полигоне пополняли боезапас робота, вскрыв его обшивку.

— Это повлечет за собой повышенный расход энергии. Мы и так впихнули в него самые мощные и компактные, что смогли достать. Если увеличивать батареи, то это приведет к набору веса и потери скорости.

— Какой пулемет используется?

— Американский M60, ответил инженер и тут же добавил: — У нас другого не нашлось, да и по отдаче говорят он достаточно сильный.

— Есть русские образцы. Они легче и компактнее, — задумчиво произнес Нобу.

— Да, но они дороже, да и создать полноценную боевую единицу техзадания не было.

— Не было, — кивнул Нобу и оглядел наблюдавших с ним инженеров. — Итак. Сегодня мы с вами убедились, что не все потеряно и мы можем кое-чем удивить друг друга. Вы действительно ответственно подошли к заданию. Поэтому я с чистым сердцем объявляю вам всем благодарность, а наша бухгалтерия в скором времени выделит премиальные.

Нобу оглядел лица молодых инженеров и не заметил на них воодушевления. На них вместо довольства своей работой читался страх или волнение.

— Но, я вижу, вас что-то смущает?

— На самом деле, подобные разработки ведут почти все кланы, — взял слово рыжий парень. — И если бы мы хотели заниматься подобным — мы бы давно обратились к нужным людям. Да, в подобных отделах хорошо платят, но здесь мы обычно не создаем оружие.

— Другими словами, мы все против оружия, — поддержал коллегу толстячок. — Мы понимаем, что это сила клана, но нам бы не хотелось, чтобы с помощью нашего труда отнимали жизни.

— Я вас понял, — кивнул Хасимото. — Именно поэтому следующим техническим заданием для робота будет разбор завалов и извлечение манекена. Я хочу, чтобы вы отработали три основных модели спасательной техники. Первая — это силовая модель, которая будет устранять препятствия. Она должна уметь работать всеми видами техники, которая используется на данный момент: гидромолоты, пневмодомкраты, гидроножницы и прочее. Понятия не имею как вы это будете делать — гидравлическими приводами или электрическими — тут вам решать.

Вторая модель — это быстроходный робот, способный самостоятельно добираться до точки. Местность — город. Полная автономность с возможностью защиты от нападения.

Третья модель — человекоподобная. Требования — максимальное повторение механики человеческого тела и максимальная устойчивость к агрессивным средам. Эта модель планируется для дистанционной разведки труднодоступных и опасных для человека мест.

Пока Нобу из головы выдавал техзадание, он смотрел на экран, где паук пробовал во второй раз поразить мишень.

— Автономность? Дополнительное оборудование?

— Гигантская автономность ни к чему. Есть смысл предусмотреть быструю замену батарей, чтобы продолжать работы. Но прежде чем вы начнете, я предлагаю осмотреть и изучить технику уже существующую на рынке. Для понимания ситуации — наша должна превосходить ее по основным параметрам минимум в два раза.

— Это будет слишком...

— В другом случае мы не сможем продавить свои образцы, — покачал головой Хасимото. — Нас станут воспринимать всерьез только в том случае, если мы будем на голову лучше наших конкурентов. Выше и дешевле.

— Нам имеет смысл разделиться на несколько отделов, — задумчиво произнес рыжий. — Да и нас просто мало для такой задачи.

— Решим. Список ваших знакомых инженеров, кто может помочь, а так же все необходимое для развертывания полноценного экспериментального производства я хочу увидеть через три дня. — тут Нобу взглянул на долговязого инженера и спросил: — Как вас зовут?

— Тамоко, — смутился парень. — Тамоко Гудзи.

— Гудзи, вы как самый инициативный назначаетесь на пост управляющего всем этим производством. Пока временным, в зависимости как себя покажете, но управляющим.

Нобу направился к выходу.

— Жду ваш запрос через три дня, — произнес парень и вышел из комнаты.

— Тамко, что делать будем? — спросил стоявший рядом с ним толстячок.

— Не знаю, Ен. Я не знаю даже с чего начать. Я не слышал, чтобы в Японии кто-то строил экспериментальное производство. — растерянно произнес долговязый.

— От обратного! — заявила единственная девушка в инженерном отделе. — Давайте думать от обратного. Первое, что нам нужно — это специалисты, кто будет собирать наши придумки. Нам нужны станки и те, кто на них будет работать!

— Да, еще хорошо бы найти инженеров с производства. Тех, кто знает о элементарных тех процессах на сборочных линиях.

— Ни к чему, — подал голос Тамоко. — Достаточно грамотных техников и рабочих, кто может пользоваться станками. Производство у нас будет штучное или мелкосерийное. Наше дело будет обработка и обкатка новых моделей, а не тысячное производство.

— Программисты, — снова вмешалась девушка. — Нам нужны будут те, кто будет писать логику для роботов и операционные системы для их мозгов.

— Стоп! — поднял руку Тамоко. — Это надо записывать!

Суоку довольно оглядела производственную кухню и удовлетворенно кивнула.

С ее появлением на ней произошло довольно много изменений. Если раньше каждый занимался процессом изготовления выпечки от муки до готового изделия, то теперь этот процесс довольно сильно изменился. Девушка решила поднять производительность и поделила процесс создания фирменных булочек на несколько стадий. Первая — замес теста. Вторая — лепка и создание заготовки. Третья — выпечка и смазывание отдельных изделий легкой глазурью.

Конечно, ей пришлось ввести ротацию персонала на процессах из-за указаний Нобу, но все прошло гладко и спустя неделю все работники свободно меняли места и взаимодействовали друг с другом. Больше не было ссор из-за недостатка каких-либо ингредиентов, исчезла разница в изготовлении булочек и производство пришло к понятному и четкому техпроцессу.

Да, поначалу были ссоры и двум начинающим «кондитерам» пришлось покинуть кулинарный цех, но по мнению большинства — заведение «Обеденная пристань» ничего не потеряло. Ну, а увеличившиеся при этом показатели явно доказали, что идея об увольнении этих работников была оправдана.

Суоку вышла на рабочую кухню, где готовили еду для посетителей и посмурнела. Для ее прямолинейного подхода тут не нашлось места. Три повара работали в этом заведении давно и справиться с ними у нее не вышло. Они уже давно поделили между собой обязанности и что-либо менять не собирались.

Сато отлично готовил мясные блюда, но при малейшем намеке на пшеничную муку — морщился, словно съел лимон целиком.

Танака наоборот, млел от всего хлебобулочного, но терпеть не мог однообразного и монотонного производства. Он постоянно ворчал, когда видел как выходят из цеха работники и поносил их на чем свет стоит, когда те не слышали. Он также неплохо справлялся с салатами и мелкими закусками, которые на него и спихнули два его коллеги.

Третий — Ито. Этот повар был самым непонятным. Он не спорил, не жаловался и вообще чаще всего молчал. Он занимался только рыбой и на все просьбы Суоку принять участие в приготовлении других блюд, говорил всего одно слово: «Нет.».

Единственное, чего добилась Суоку от кухни «Обеденной пристани» — гигиена. Долго споря с тремя поварами, она настолько разошлась, что умудрилась пригрозить всем троим увольнением и подачей жалобы на них в полицию. Те на такие угрозы просто поулыбались, но после первого же штрафа, лишившего всех троих десяти процентов зарплаты, все же подчинились, но при этом выставили свои условия.

Итогом противостояния стал специальный посудомойщик на кухню, которого вытребовали повара, а также полное разделение инструментов для разделки овощей, мяса и рыбы. Кухню теперь убирали не только перед закрытием, но и утром, а также один раз днем. Все обрабатывали дезинфецирующим раствором, который Суоку выдавала сама, чтобы ушлые повара не вздумали его выливать в унитаз. Этот раствор, к слову, и стал причиной долгих споров, во время которого все трое пытались доказать девушке, что вкус и аромат их блюд станет совершенно невыносимым.

Сейчас же на кухне, несмотря на видимую хаотичность, работали в легкой спешке все трое. На улице вечер и работники порта потянулись в заведение чтобы вкусно поужинать и выпить после долгого трудового дня.

Девушка в очередной раз вздохнула и молча вышла в зал, не став вмешиваться в трудовой процесс трех работников, вступивших в очевидный сговор против начальника, по сути являющимся несовершеннолетней пигалицей.

В зале ее достал шум отдыхающих людей, легкая музыка со сцены с выпившим пианистом и дымовая завеса, от которой у девушки защипало глаза.

— Господи! Как тут дышать? — проворчала девушка и, расталкивая мужиков, подошла к единственному окну.

Открыв его нараспашку, она с облегчением вздохнула от нахлынувшего прохладного ветра и тут же почувствовала как на ягодицу легла чья-то рука.

— Эй, крошка! Не хочешь...

— Не хочу! — процедила Суоку и обернулась зыркнув на владельца руки.

— Ну, не кобенься! — ухватил ее за запястье широкоплечий здоровяк, от которого разило алкоголем. — Иди сюда...

— Убери руку, — процедила Суоку, не двинувшись с места.

Ее глаза заволокло белоснежной пеленой, но пьяный мужчина этого не заметил и дернул ее к себе. Это стало тем пусковым механизмом, что заставил выплеснуть девушку силу.

Вокруг нее мгновенно образовался купол с легкой белой дымкой. Он резко расширился, сдвигая все, на своем пути. Людей, мебель и ламинат, расстеленный на полу.

Здоровяка тащило вместе со всеми до самой стены. Его прижало неведомой силой и сдавило между куполом и стеной так, что невозможно было не только двигаться, но и дышать.

— По... пощады... пощады...- на остатках воздуха в груди произнес мужчина, мгновенно протрезвевший от творящегося вокруг.

В этот раз сила не ломала стены, а заполняла комнату. То, что барьер не смог прижать к стене, начало поднимать к потолку.

— Суоку! Немедленно возьми себя в руки! — раздался громкий голос Нобу.

Сморгнуть пелену, широко раскрыть глаза и мгновенно покраснеть.

— Нобу? — сглотнув произнесла она и обернулась ко входу.

В один миг барьер исчез и со стен начали падать люди вместе с перемолотой мебелью. Брякнуло поднявшееся до самого потолка старое пианино, а вместе с ним перепуганный музыкант, мгновенно протрезвевший от адреналина в крови.

— Ну, и что ты устроила? — вздохнул он, разглядывая девушку.

Бывшая староста была одета в облегающие джинсы и голубую облегающую легкую блузку. В другой одежде мотаться по кухне было неудобно, да и сама девушка за время работы так и не задумалась о форме или более уместном наряде.

— Кто? — спросил Нобу.

— Вон тот здоровяк, — смущенно произнесла девушка.

Нобу подошел к лежавшему у стены мужчине. Тот морщился от чудовищной боли. Треснувшие ребра элементарно не давали вздохнуть, сопровождая каждое движение грудной клетки жуткой болью.

— Как тебя зовут? — спросил Нобу.

Здоровяк морщился и пытался что-то ответить, но разобрать, что он там шипит было совершенно невозможно.

— Его зовут Роберт Джао, — вмешался худощавый мужчина, поднявшийся. — Он работает на погрузчике, из складских.

Хасимото хмыкнул, удивившись иностранному имени мужчины, с виду имевшему типичную японскую внешность.

— Слушай сюда, Роберт. Теперь ты ответственный за ремонт этого заведения. Мне плевать как, кто и каким образом будет это делать, но вы сделаете так, как скажет эта особа. Она тут управляющая и будет диктовать какого цвета будут стены и какие цветы поставить в вазочку в туалете. Тебе понятно?

— У меня... — собрав силы в кулак прохрипел здоровяк. — У меня нет...

— Мне плевать, чего у тебя нет, — вздохнул Нобу и достал из кармана монетку, на которой был изображена гравировка демонической маски. — Бери кредиты, обманывай, убивай. Если ты вздумаешь исчезнуть или ремонт не будет выполнен через неделю — все, кто здесь находятся отправятся на дно бухты и будут до конца времен встречать входящие корабли.

Он обвел взглядом собравшихся.

— Всем все понятно? — он подкинул монету в воздух, но не стал ее ловить, позволив ей упасть на пол. После этого парень спокойно подошел к девушке и подхватив ее под руку потащил на выход.

— Пошли. Я вообще-то за тобой приехал...

— Мы ведь еще не закрылись и... — неуверенно забормотала девушка, не особо то и сопротивляясь.

— Ничего. Без тебя справятся, — ответил парень и заметил расстегнутую пуговицу на блузке девушки. Через нее виднелся край лифчика. — Ты кстати не думала, что провоцируешь подобным нарядом посетителей? Они все же не дворяне, а обычные работяги.

— Я? А что не так с моей одеждой?

— Ну, она как минимум, чересчур сексуальна, — без малейшего намека на стеснение произнес парень, открыв перед Суоку дверь.

— Спасибо. — тут же покраснела девушка, но опустив взгляд на блузку и заметив расстегнутую пуговицу, тут принялась ее застегивать при этом довольно сильно смущаясь.

— Нет, вас девушек точно не понять, — улыбнулся Хасимото. — Помнится кто-то ее специально расстегивал, чтобы привлечь мое внимание.

— Это было другое! — обиженно заявила девушка. — И вообще — это было не для тебя!

— Ага, — хмыкнул парень. — А сейчас ты ее расстегнула для того, чтобы закадрить того здоровяка?

— Нет! Это вышло случайно!

— Тогда и я случайно заметил, что у тебя голубой лифчик... ай! За что?

— За то, что подсматриваешь! Извращенец!

— То смотри, то не смотри! Определись уже! — с издевательской насмешкой произнес Нобу, за что еще раз получил кулаком в плечо. — Все, я молчу! Ты когда определишься — скажи... Ай!

Сёготами никогда не страдал от того, что он живет в канализации. Да, тут было сыро и отвратительно воняло, но для небольшого духа, это было привычно. Это являлось его средой, где он появился, вырос и познал суть разума.

Шло время и Сёготами набирал силу за счет впитывания ее из «окружающей среды». Да, процесс мягко говоря не самый быстрый. В том, что проходило через канализацию было немного силы, но она все же была. К тому же, иногда сюда заносило трупы домашних животных, с которых Сёготами очень быстро научился черпать силу смерти.

Нет, он не пожирал трупы и вообще дух канализации был не материален, но это ему не мешало питаться силой, выделяемой при гибели живого существа. Мертвые хомяки, крысы, рыбки, ящерицы и змеи. Все это несло потрясающий, по сравнению с «окружающей средой» запас силы. Однако, когда к нему в руки впервые попал человек — он сорвал по-настоящему «большой куш».

Это была та черта, которая отделила его от прошлого духа, который занимался сбором крупиц. Но когда этот дух впервые собрал достаточно сил, чтобы воздействовать на предметы реальности, он тут же принялся учиться убивать.

Нет, он не пытался убивать людей. Он был для этого слишком слаб, да и страх того, что люди будут сильнее его не позволял ему пускаться в подобные авантюры. Он принялся учиться убивать крыс.

Это была вынужденная мера. Потому, как Сёготами гнал вперед голод. Именно он заставлял его постоянно искать источники силы. Постоянная жизнь впроголодь для духа подобна муке. Далеко не каждый дух, рожденный «местом» смог найти свой источник. Большинство просто растворяются, теряя едва обретенные облик, память и разум. Поначалу они превращаются в агрессивных тварей, способных только на нападение, а затем и вовсе в тени.

Впервые попробовав смерть на вкус, дух канализации не смог противостоять искушению и попытался найти хоть что-нибудь с подобным вкусом. Этим «предметом» стал дохлый хомяк, которого смыли в унитаз. От него едва заметно пахло смертью, так как он умер несколько дней назад. Затем он обнаружил мертвую крысу и от нее пахло сильнее. Труп был почти свежим. Дух собрал с него силу и ощутил как много ее даже в трупе настолько мелкой крысы. С тех пор он забросил попытки усилить свою способность впитывать силу и посвятил себя поиску и впитыванию силы смерти.

Так, Сёготами начал свой путь «поглотителя смерти». Как и все те, кто пошел этим путем, за исключением нескольких духов, как только он собрал огромную, по его меркам, силу он тут же начал пробовать убивать. Первый раз попытка убийства окончилась успехом на двенадцатый раз. Едва он убил впервый раз старую крысу, то тут же ощутил манящий вкус свежей силы смерти и мук. С тех самых пор все его естество искало той самой силы, которая способна подарить ему это ощущение множество раз.

Так бы и продолжал расти дух, пока его не обнаружили. Затем собрался бы отряд и за ним, как и за всеми, кто появлялся в этой канализации до него, вышел бы отряд душеловов. Именно поэтому этот дух довольно сильно осторожничал.

Он не понимал свой страх, но постоянно готовил свои закладки и постоянно старался прислушиваться к трубам и стекающей в коллекторы воде. Это позволило ему заметить неладное задолго до того, как оно его настигло.

Это «оно» выглядела как черная длинная лента, которая носилась по трубам и высматривала его. То, что ищет эта лента именно Сёготами было совершенно очевидно.

Бежать духу канализации было совершенно некуда. Сёготами никогда не видел того, что скрывалось на потолке, за стальными люками. Да и как драться он понятия не имел, так как единственный боевой навык который он развивал «остановка сердца млекопитающего».

Все, что он мог сделать — бежать. Бежать в надежде перехитрить, запутать и, как следствие, избежать гибели. А то, что эта лента его убьет — нутро не просто сообщало. Оно орало об опасности всеми фибрами.

Но, любая погоня имеет всего два конца. Убегающего либо поймают, либо он просто напросто сбежит. Вторая концовка повторялась каждый день и ему удавалось ускользать, но в итоге первая концовка наступила.

Дух оказался загнан в большой колодец коллектора. Выходов из него было три, но из одного он пришел, убегая от черной ленты, а через два других тянулось ее тело. Это был конец, которого Сёготами так долго избегал.

Понимая, что у него нет другого выхода, дух канализации обернулся к выходу из которого прибежал. Несмотря на то, что он выглядел как мокрая помойная крыса, он постарался принять угрожающую стойку, и решил просто броситься на своего преследователя. Он уже почти сорвался на противника, который имел змеиную голову, но тут раздался странный звук.

Фю-у-у-у-у-уть...

БАХ!

Из-за его спины раздался выстрел и рядом с ним возник луч света, пронзивший змею и мгновенно распыляющий ее до состояния черной дымки.

— Отлично, — раздался голос человека.

Сёготами повернулся и обнаружил духов в виде людей. Один был мощный, одет в броню, а на втором были какие-то обноски. Оба выглядели как что-то запредельно мощное и опасное. Именно поэтому дух канализации замер и постарался никак не выдавать своего присутствия.

— Этот мелкий — дух, указал на Сёготами человек в обносках. — Дух канализации. В принципе безобидный, но только пока. Как только наберется достаточно сил — начнет убивать людей. Видишь черную дымку вокруг него? Он уже вкусил смерть. У него уже нет другого пути развития, кроме как убийство разумных.

Дух уже понял, что его видят и постарался съежиться, чтобы придать себе максимально мелкий и никчемный вид. Когда тот человек, что был в доспехах навел на него свое оружие, то дух ринулся в трубу, пытаясь убежать от наказания.

Фью-у-у-у-у-у-у-уть...

БАХ!

Луч света заполнил всю трубу, мгновенно испепелив Сёготами.

— С мелкого наврятли что-то будет, — произнес пожиратель душ, закатывая рукава. — Пойдем. Готов поспорить — если хорошенько порыщем, то найдем осколок ее сущности...