Лисичка с секретом (СИ)

Глава 1

— Васька догоняй! — тёмная макушка замелькала среди толпы ребят всех возрастов покинувших среднюю школу после звонка. Сердитая девушка, сжав кулаки, бросилась вдогонку. Но спускаясь бегом по широкому лестничному крыльцу, передумала. Расстояние между ней и проворно улизнувшим говорило о том, что будь она спринтером, то всё равно не догонит. А значит не стоит и пытаться. Она сделала глубокий вдох. Затем, разжав кулаки, поправила удобнее рюкзак с учебниками, перекинула светло-русую косу на плечо, длиной доходившую до лопаток, и отправилась вслед за убежавшим неспешным шагом.

Осень стояла тёплая, деревья на перегонки друг с другом сбрасывали жёлтые и красные листья, укрывая землю разноцветным покрывалом, шуршавшим под ногами. Чтобы как-то развлечь себя во время пути девушка принялась напевать под нос приставучую попсовую мелодию, которую крутили все городские радиостанции. Она наслаждалась неторопливой прогулкой, одиночество не смущало её. Скорее наоборот, дарило ощущение свободы. Девушка подставляла лицо пока ещё тёплому ветерку, флиртовавшему с прядями волос, выбившимися из косы. Запрокидывала голову назад, чтобы согревающее кожу солнце полоснуло яркими лучами по малому количеству веснушек, украсившими нос и скулы, по глазам цвета осеннего неба, способных посоревноваться между собой глубиной синевы. Веки приходилось сильно зажмуривать от слепящего света, да так, что из уголков глаз стекала влага. Но девушке это не мешало, наоборот усиливало трепещущее радостное чувство в груди. Впереди зима, следом итоговый выпускной экзамен, значит, завершающий учебный год в школе будет самым напряжённым. А после — лишь тревожная неизвестность. Поэтому хотелось впитать последние мгновения уходящей беззаботной юности.

Девушка уже почти закончила свой путь и свернула в знакомый родной двор.

— Попалась! — неожиданно крепкие руки схватили со спины.

Высокий женский визг огласил округу. Всплеск адреналина прокатился по венам. Сердце заколотилось в бешеном ритме. Но мозг, спустя несколько секунд все же опознал голос схватившего.

— Виталик, ты меня угробишь когда-нибудь своими выходками, — страх отступил. Но раздражение, ещё недавно притупившееся под воздействием приятной прогулки, напротив не замедлило проявиться вновь. И не ко времени для парня девушка вдруг вспомнила кое-что обидное:

— Ты назвал меня Васькой! Опять!

Парень разжал руки и отошёл на расстоянии вытянутой руки от девушки. На всякий случай. Она не из драчливых, но мало ли. Всё бывает в первый раз, а получать на орехи не хотелось.

— Да ладно тебе. Пошли домой. У нас, кстати, тортик остался, очень вкусный! Может зайдёшь на обед? — парень хитро поглядывал на девушку. Она просто обязана согласиться. Ведь Ли́са никогда не находила в себе сил отказаться от угощения.

— Виталик, вот ты вроде взрослый парень уже. А дурачишься как ребёнок. Я домой, — твёрдо стояла на своём девушка.

— Ну, Ли́сонька, пожалуйста, я специально для тебя кусочек припрятал, — всё больше кривлялся Виталик, а девушка всё больше раздражалась. Нестерпимо захотелось настоять на своём и отправиться домой. Но Виталик был прав, заманивая подругу вкусностями. Поскольку все, кто знал Ли́су не раз наблюдали, что девушка ради лишнего кусочка вкусного торта или пирожного с воздушным кремом способна на многое.

Девушка, оправдав надежды парня, но не свои собственные, помучившись сомнениями всего несколько минут с досадой выдохнула:

— Пойдём, навестим твой тортик. Но лучше для тебя Вит, чтобы он оказался очень вкусным. Иначе….

Девушка не договорила что иначе, так как сама не успела толком ничего придумать. Но предусмотрительно помахала кулаком перед лицом провинившегося друга.

Виталик облегчённо закивал и более не опасаясь мести со стороны воинственно настроенной подруги, приблизившись к ней, снял с неё рюкзак и повесил себе на плечо. После они дружно зашагали к одному из подъездов длинного многоэтажного дома.

По пути до подъезда и во время подъёма в лифте ребята не разговаривали. Виталик предусмотрительно опасался разозлить подругу, уже жалея, что неудачно поддразнил её на выходе из школы. А Ли́са на всякий случай строила обиженный вид, хотя на самом деле уже давно научилась не обращать внимание на неприятные, порой раздражающие мелочи в поведении окружающих людей. По поводу дразнилки «Васей» ей пришлось особенно постараться. Ибо родители дали ей красивое имя Василиса. Но ребятня с самого детского сада, а после все школьные годы с завидным постоянством отказывалась называть миловидную к слову девочку иначе как Вася или Васька.

Поначалу Ли́са обижалась, злилась и частенько плакала, когда была совсем маленькой. Но мама отказывалась жалеть девчушку по такому незначительному поводу. Хотя предлог был незначительным лишь в глазах родительницы, но для маленькой Ли́сы он представлялся концом света. Василиса справедливо полагала, что данное имя подходит скорее мальчишке, или что ещё хуже дворовому полосатому коту. Которого соседские бабушки, просиживающие деревянные скамейки у каждого из подъездов, действительно окрестили Васькой. Но мама не уставала ей повторять:

— Если ты будешь плакать после каждого обращения Васька в твою сторону, то поверь у тебя не останется времени даже мультики смотреть, не говоря о том, чтобы помочь мне с выпеканием бисквитного рулета по новому рецепту.

Стоило девчушке услышать заветные для неё слова про сладости, как все переживания даже по самому мрачному поводу вроде величания её кошачьей кличкой отходили на задний план. Мама, зная о сладком пристрастии своей дочери, умело переводила детские переживания в безопасное русло. При этом строгая женщина, отказывалась жалеть девочку, искренне полагая, что тем самым она помогает ей взрастить внутренний стержень. Правильно это или нет — отказывать девочке в дополнительной ласке — может сказать только время, и возможно сама Ли́са, когда пройдёт пору взросления.

Сейчас же нарастив броню в отношении обидного прозвища, Василиса редко, когда позволяла себе реагировать раздражением или тем паче злостью. Она научилась на автомате поправлять всех и каждого, что её зовут Ли́са с ударением на первый слог. Её усилия и целеустремлённость не прошли даром и к настоящему времени в школе все звали девушку Ли́са или Лиса́, с ударением на последний слог. Но против лисьего прозвища она не возражала. «Пускай эти животные отличаются исключительной хитростью и коварством, но черты звериного характера необязательно же должны отразиться на мне?» — рассуждала девушка. Зато, какие они были красивые, эти лисы! Особенно в зимнее время, когда мех отрастал столь густой и пышный, что так и манил запустить в него пальцы, опробовать и убедиться, что в живую он в той же степени притягателен, как на картинке. Но лисы не одомашненные животные. Поэтому Василиса любовалась ими, только глядя на фото и видеорепортажи. Тем более девушка относилась к той когорте людей, что не жалуют насилие. Ко всему она решительно не любила охоту и не посещала зоопарки. Селить диких зверей в клетки или загоны — представлялось ей апогеем человеческого цинизма и лицемерия. Стремясь быть честной перед собой, Василиса признавала, что не отказалась бы от норкового полушубка, мягкого и нежного, уютно согревающего зимой. Но ей хотелось быть уверенной, что при производстве меховых изделий диким животным не причиняется сколько-нибудь вреда. Должны же быть специальные фермы по разведению меховой живности? Как, например, люди разводят коров или свиней.

Дразнить девушку Васькой позволял себе исключительно её закадычный друг и сосед Виталька. Их семьи жили в одном доме, но в соседних подъездах. Между собой дружили не только дети, но и родители. Собственно, дружба эта зародилась изначально между женщинами, Ольгой Фёдоровной мамой Виталика и Еленой Тимофеевной мамой Василисы. Молодые женщины имели возрастную разницу в четыре года, но сошлись на почве профессиональной деятельности. Поскольку обе оказались учительницами. Старшая — Елена Тимофеевна была учителем географии и завучем по совместительству. Преподавала она именно в той школе, в которой учились их дети — Виталик и Василиса. Тогда как Ольга Фёдоровна была учителем младших классов и трудилась в частном лицее.

Обе семьи переехали в новое жилье, как только дом был сдан в эксплуатацию, несколько лет назад. Виталик с Василисой по стечению обстоятельств оказались зачислены в один класс и сидели за одной партой. Что явилось дополнительным фактором сближения ребят.

Дружбы между их отцами не случилось, поскольку родители Василисы состояли в разводе. Муж Елены Тимофеевны давно ушёл в другую семью и наличие крошки-дочери его не остановило. Более того чёрствый мужчина прекратил всяческое общение не только с бывшей женой, но и с дочерью. В чём перед ним провинилась Василиса — никто не знал. Хорошо, что её мать, будучи от природы женщиной рациональной обратилась за помощью к судебной системе, и каждый месяц на её банковский счёт поступала энная денежная сумма алиментов от бывшего мужа. Никакого другого участия в судьбе своей кровиночки беглый отец не принимал. Мать и дочь со временем смирились с безрадостным положением вещей и в скорости даже не упоминали нерадивого мужа и отца в своих разговорах. Вычеркнув его окончательно не только из жизни, но и из воспоминаний, словно не существовало его никогда раньше.

В то время как отец Виталика — Арсений Борисович — напротив характер имел чересчур ответственный. Зная семейное положение вновь обретённой подруги своей жены, он с удовольствием оказывал ей с дочерью разную бытовую помощь. Предположим, заменить прокладки в протекающем кране воды, повесить люстру или хотя бы прибить пару гвоздей. Но на этом альтруистические порывы сего уважаемого во всех аспектах мужчины не останавливались. После приобретения дачи семья Грачёвых — Арсений Борисович носил эту запоминающуюся фамилию — с удовольствием распахнула загородные дружеские объятия для семьи Бойко — Елены Тимофеевны и Василисы.

Так уж получилось, что женщины считали себя практически сёстрами, настолько крепка оказалась их дружба. Арсений Борисович, осуждая отца Василисы, пытался, как мог, хотя бы частично компенсировать девочке отсутствие крепкого мужского воспитания. Иной раз и ремнём по мягкому месту расшалившихся детей приструнить мог. Не делая различий между своим ребёнком и чужим, воспринимая их обоих как младшее поколение, нуждающееся в равной степени опеки и воспитания. Неудивительно, что дети рано или поздно пообвыкнув друг с другом, сроднились столь же сильно как их матери.

Поэтому Виталик мог себе позволить иногда поддразнить любимую подругу детским прозвищем Васька. И только для него Василиса оказывала снисхождение в этом крайне принципиальном для неё вопросе. И поскольку взаимные привычки изучены ими были вдоль и поперёк, то Виталик реабилитировался перед девушкой самым простым, но действенным способом — подкупил сладостями.

Дружно ввалившись в квартиру, наспех побросав снятые башмаки и рюкзаки с учебниками, ребята первым делом устремились на кухню. Маршрут в неизменном порядке прокладывался через ванную комнату для обязательного мытья рук. Обе мамы будучи по профессии учительницами, не скупясь на поучения, с ранних лет приучали детей к положительным привычкам. «Соблюдение простейшей гигиены — залог крепкого здоровья», — не уставали повторять заботливые женщины.

Виталик на правах хозяина споро доставал заготовки к обеду из холодильника, услужливо приготовленные матерью. Не забыв и про обещанный десерт. Пока на газовой плите разогревался суп, молодые люди занялись обычным для них делом, привычно разделив обязанности. Виталик мыл и чистил овощи, Василиса нарезала салат в большую миску.

— Уроки у меня сделаем? — предложил парень.

— Согласна…, - Ли́са задумалась на пару минут и, усердно скрывая усмешку, продолжила. — Слушай Вит, сегодня на физкультуре Алинка превзошла сама себя. Вилась кругами. Я думала, она не выдержит и съест тебя глазами… и не только, — не выдержав более притворства, девушка заливисто рассмеялась, хитро оглядывая насупившегося парня.

Что уж скрывать, по мере взросления Виталик становился всё более привлекательным для противоположного пола. Ли́са сама с удовольствием разглядывала друга, который за последнее лето заметно преобразился. Он прибавил в росте и широте плеч. Взгляд перестал быть по-детски наивным. Виталик всё чаще хмурился и задумчиво погружался в себя, не реагируя на внешние раздражители. Ли́са конечно догадывалась в чём причина смены настроения друга, но благоразумно не лезла на рожон. Здраво полагая, что придёт время и парень сам поделится собственными тревогами. Но даже если этого не произойдёт, она всегда готова просто быть рядом, безмолвно оказывая моральную дружескую поддержку. Одним взглядом передавая силы и даруя надежду на лучшее.

Будучи по характеру оптимисткой, девушка не любила долго унывать. Старалась находить во всём свои положительные стороны. И это её качество не раз помогало не только ей, но и Виталику. Так как глядя на неё улыбающуюся (иной раз даже сквозь слёзы), искренне верующую что всё непременно будет хорошо, ведь иначе не может быть, парню становилось стыдно лишний раз предаваться унынию. Если уж девчонка находила в себе силы бороться с жизненными невзгодами и всякий раз упорно вздёргивала подбородок, распрямляла худенькие плечи и продолжала взирать в будущее прямым взглядом. То ему парню, тем более не пристало позориться и растекаться квашней. Прослыть нытиком Виталику категорически не хотелось. Поэтому в минуты особенно острого отчаяния он привык вспоминать о своей подруге, ориентируясь на неё как морские суда на маяк во время шторма. В этой своей особенности он ни под каким предлогом не сознался бы никому. Даже самому себе признаться было крайне затруднительно. Посему эту маленькую тайну Виталик запрятал в самый дальний уголок своей души на подобие пиратского сокровища.

После слов об их однокласснице Алине, парень невольно скривился, если бы его заставили пережевать целый лимон без сахара. Алина выросла, бесспорно, привлекательной девушкой с заметно округлившимися формами. Помимо аппетитной фигуры она обладала яркой и выразительной внешностью. Гладкие блестящие волосы цвета горького шоколада водопадом струились вдоль спины до округлых ягодиц, светло-голубые глаза могли заморозить любого, кто становился на её пути, губы средней полноты зачастую кривились в снисходительной усмешке. Роста она была не высокого, но пропорции тела обладали изящностью.

Стоило Виталику объявиться в поле её зрения, как Алина тут же включала на полную мощь все женские уловки из своего арсенала. Глядя в упор на парня, она призывно хлопала глазами, откидывала волосы за спину, демонстративно облизывала губы и любыми доступными способами старалась обратить внимание на себя. Из-за чего Виталик начал уже явно сторониться излишне настойчивой красавицы. Ребята над ним откровенно подшучивали, не стесняясь в выражениях. Действительно, такая красотка запала на Виталика, а он по не известной причине спасается от неё бегством.

Василиса тоже посмеивалась над этой колоритной парочкой. И не забывала поддразнить друга лишний раз. Уж больно комично это выглядело со стороны. Особенно на уроках физкультуры. Алина обязательно надевала облегающую все изгибы тела спортивную одежду. После чего наматывала вокруг несчастного парня круги, показательно виляя округлыми бёдрами, демонстрируя подтянутые ягодицы, не забывая выказать и Виталику, и всем остальным подросшую до третьего размера грудь, которая соблазнительно подпрыгивала вверх-вниз во время физических упражнений. Глядя на эту эффектную девушку, слюноотделение усиливалось не только у ребят-одноклассников. В текущем учебном году Алина своим появлением буквально взорвала весь поток. Даже парни помладше ходили за ней хвостиком и жадно ловили каждый взгляд. Но девушка прекрасно знала себе цену, не разменивалась по мелочам. И тем удивительнее оказался тот факт, что её выбор пал на… Виталика Грачёва. Который, пожалуй, единственный из всех ребят не был соблазнён прелестями красотки.

Виталик казалось, даже не замечал шикарную девушку. Круг его общения состоял из парней-одноклассников, но лучшим и единственным другом для него была и оставалась Василиса. Алина, глядя на отстранённость Вита, не сдавала своих позиций. А, напротив, с каждым разом неутомимо находила всё новые поводы и причины оказаться поближе к нему, чтобы невзначай потереться упругой грудью о твёрдые мышцы на руках Виталика. Ведь он, как и некоторые его одноклассники не гнушался спорта и с удовольствием, но главное регулярно посещал боксёрскую секцию. Что самым лучшим образом сказалось на его здоровье, и сформировало радующий женский глаз мышечный каркас. Поэтому на него заинтересованно поглядывала не только Алина. Другие девушки из их класса, не исключая и параллельные потоки, тоже заглядывались на привлекательного парня. Но благоразумно опасались агрессии со стороны Алины. Уж как-то излишне резко и безапелляционно она обозначила границы своих интересов вокруг Вита, будто говоря всем «этот парень мой, даже если сейчас он думает иначе».

Ли́се внешне очень симпатизировал Вит. Она вслед за остальными одноклассницами находила его привлекательным. Спортивная фигура, повзрослевший взгляд серых глаз, который стал напоминать предгрозовое майское небо. Темные волосы, закручивавшиеся в непослушные локоны на концах, потяжелевший подбородок, выдававший внутреннее упрямство. Парень всё больше становился похожим внешностью на отца, который был исключительно привлекательным и харизматичным мужчиной. Арсений Борисович с генами передал Виталику все черты лица, цвет глаз и волос, атлетическое телосложение. Разве что Виталик скорей всего перерастёт отца, так как уже сейчас они сравнялись по росту.

Но от Арсения Борисовича помимо прочего всегда веяло чем-то опасным и подавляющим, с ним не хотелось шутить и уж тем более спорить. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы согласится со всеми условиями. Сравнивая отца с сыном, Василиса обоих находила очень привлекательными, она даже могла их назвать красивыми, но с оговоркой, что это грубая, мужская красота, будто высеченная из камня без мягких плавных линий. В такой красоте нет места андрогинным явлениям, когда не поймёшь кто перед тобой — юноша или девушка.

Глядя на отца с сыном никак нельзя было сомневаться, что перед глазами истинные образчики мужественности. Отец — уже полностью состоявшаяся сформированная личность, излучающая вокруг себя уверенность вкупе с жёсткой бескомпромиссностью. При этом близкие люди Арсения Борисовича редко видели его в состоянии ярости. Так как достаточно было одного тяжёлого взгляда, давящего не хуже бетонной плиты, и все вокруг моментально притихали и спешили выполнить волеизъявление этого мужчины. А в случае неповиновения, мрачный взгляд, зыркающий исподлобья обещал не иначе кару небесную.

Виталик рассказывал Василисе однажды, что разок рискнул ослушаться отца, после чего оценил всю тяжесть не только взгляда, но и родительской длани с ремнём и без. Дисциплина в семье Арсения Борисовича напоминала вотчину армейского генерала. Всем стоять и бояться, прыжки на месте будут приравнены к побегу. Но при этом семейная атмосфера всегда отличалась справедливостью и теплотой. Мужчина никогда не наказывал, не разобравшись, не скупился на похвалу, но не пустую, её обязательно нужно было заслужить. Впрочем, и кнуты, и пряники раздавались главой семейства исключительно по заслугам.

Василисе такое положение вещей весьма симпатизировало. Поскольку она воспитывалась в неполной семье и тщательно скрывала, что в глубине души сильно тосковала по отсутствию отцовской любви и мужской энергетике. Глядя на Арсения Борисовича, она понимала справедливость его системы наказаний и поощрений, принимала её. Более того она с величайшим удовольствием хотела прочувствовать этот маскулинный темперамент на себе. Ли́са не бралась уверенно утверждать, в качестве кого именно так сильно привлекал её этот человек. В качестве отца или в качестве собственно мужчины? На провокационный вопрос, возникающий в молодой голове против желания, у неё не было ответа, девушка отчаянно смущаясь запрещала себе рассуждать на весьма опасную тему. Тем более она бы не смогла даже сама себе объяснить, что значит быть увлечённой таким взрослым мужчиной как Арсений Борисович. Поскольку в силу юного возраста Ли́са даже не предполагала, что из себя могут представлять похожие чувства.

Единственно в чём она была уверена, что, выбирая по красоте внешней и внутренней между отцом и сыном, она раз за разом отдавала первенство отцу. Почему так? Может от того, что сына она знала, как себя саму, в том числе все его положительные и отрицательные качества. И возможно какие-то черты характера были для неё неприемлемы? Но нет, Виталик представлялся ей достойным человеком, более чем заслуживающим женского внимания. Но Василисе, глядя на друга, всегда чего-то недоставало. Не было в нём мощи присущей отцу. Виталик также был упрям, настойчиво добивался своего, но…. Звериный напор отца, временами даже агрессивный обошёл Виталика стороной. Скорей всего при встрече с достаточно серьёзным жизненным препятствием Виталик предпочтёт обойти его стороной. Заляжет на дно, переждёт бурю либо смирится. В то время как его отец не смирится никогда, не признает собственное поражение и сделает всё возможное и невозможное, чтобы добиться своего. Откуда это было известно Василисе, она не знала. Скорее чувствовала природной интуицией, что будет именно так. И её женская сущность по этой причине раз за разом признавала превосходство отца перед сыном.

Зато дружбе Василисы с Виталиком ничего не угрожало. Она спокойно воспринимала его исключительно как друга и брата. У неё ни разу не возникало девичьих желаний, таких как обнять парня покрепче, запустить пальцы в гриву непослушных волос или испробовать вкус его губ. Ничего этого и в помине не было. Ведь невозможно даже представить, что будешь целоваться с родным братом. Такое даже в извращённых фантазиях не привидится.

Поэтому она совершенно спокойно наблюдала, за тем как Алина развернула настоящую охоту на Виталика. Более того такие сценки всякий раз поднимали ей настроение. Поскольку нападки Алины и прятки Виталика со стороны выглядели чрезвычайно забавно, временами до абсурда нелепо, что всё равно поднимало градус веселья.

Василиса тоже с каждым годом расцветала, но об этом ей было невдомёк. Ведь благодаря Виталику ни один парень, находящийся в здравом уме, не подошёл бы к этой девушке с романтическими намерениями. Все в школе знали, что Вит спустит шкуру с каждого. Перед этим весьма доходчиво объяснив любому, бросившему на Ли́су косой взгляд, что к этой девушке нельзя приближаться и смотреть в её сторону ни при каких обстоятельствах. Эта девушка была табу не только для одноклассников, но и всех парней, проживающих в одном районе с Виталиком и Василисой.

Всё же не зря парень исправно посещал боксёрскую секцию. И как знать, возможно, одним из намерений заняться именно этим видом спорта, была как раз-таки возможность предоставить близкой подруге должную защиту в случае необходимости.

Одной из новых черт Виталика стал его задумчивый, погруженный внутрь взгляд. Он по-прежнему дурачился и смеялся с ребятами, но что-то неуловимо изменилось в нём. Будто по неведомым причинам Виталик резко повзрослел, оставив всех ровесников далеко позади. Взгляд временами становился острым, режущим, даже злым. Но спустя несколько взмахов тёмных ресниц вновь возвращалась отстранённость. Вероятно, что появившаяся некая загадка в парне, пробудившаяся мужская опасность и явились причиной повышенного интереса со стороны нежного пола.

Василиса знала, что для семьи Виталика последний год выдался сложным. И она с готовностью оказывала другу моральную поддержку, даря лишнюю улыбку или тёплое пожатие рукой. На что парень неизменно отвечал благодарным взглядом.

Беззлобно подшучивая друг над другом, друзья доели нехитрый обед. После чего Виталик выставил на обеденной стол аккурат перед девушкой большую тарелку с двумя кусками обещанного шоколадного торта. Василиса, моментально позабыв об окружающем мире, с готовностью вилкой отломила кусочек и быстро отправила в рот. Прожевав, девушка прикрыла веки и не сдержала блаженного стона:

— Виталик, он великолепен, — простонала ни о чём не помышляющая девушка, кроме как о райской сладости на языке.

Взгляд Виталика, жадно осматривающий лицо подруги, вмиг почернел. Парень тяжело сглотнул вязкую слюну и с досадой отвернулся, пробурчав под нос скорее самому себе, чем девушке:

— Лучше бы ты так говорила обо мне, чем о куске торта.

Хорошо, что Ли́са, увлечённая поеданием любимых сладостей, не расслышала последнюю фразу.

— Бери торт с собой и топай в мою комнату, я пока учебники достану, — высказался парень на выходе из кухни. Голос прозвучал резче чем ему хотелось.

— А тётя Оля не будет ругать, что еду таскаем в комнату? — прокричала в ответ.

— Уберёшь, если насвинячишь, — Виталик сердит и неумолим.

Василиса заворчала про себя, что несносный Вит, не дал ей, как следует насладиться десертом спокойно и не торопясь за кухонным столом, не опасаясь испачкать себя и всё вокруг жирным кремом. Девушка раздумывала, остаться ли ей на кухне и спокойно доесть торт или же последовать за другом. Но пить чай в одиночестве не хотелось. Поэтому поджав недовольно губы, она все же поставила тарелку и кружку с горячим чаем на поднос и осторожно семенящими шагами направилась в комнату парня.

Виталик, сжалившись над ней, оставил с одной стороны письменного стола место аккурат для подноса.

— Спасибо Вит, — она сразу поняла, что парень это сделал намеренно, извиняясь за прошлую грубость.

— Ешь свой торт, я пока химией займусь.

— Как скажешь, — ответила Ли́са, уплетая любимое лакомство, — ты с отцом давно виделся? — девушке было скучно, поэтому она, не скромничая, донимала друга вопросами.

— Отстань Ли́ска, я всё-таки домашкой занимаюсь, за нас двоих, между прочим. «Поэтому жуй, молча, и не мешай», — сказал, как отрубил.

— Молча скучно. Хочешь, я русский сделаю, а ты перепишешь? — парень не отреагировал на последнюю реплику, погрузившись в выполнение задания. Но Ли́са не унималась:

— Слушай, неужели Алинка тебя ни капли не интересует, а Вит? — девушка продолжала настойчиво доставать парня глупыми вопросами и явно напрашивалась на хорошую взбучку.

— Что за напасть. Вы все девчонки такие болтливые? Я же тебе отдал свой кусок торта, так займись им и не мешай мне. Наболтаешься после, — он едва не зарычал с досады. Но Василиса и не думала успокаиваться:

— Не будь занудой Вит. Сделаем вместе, когда я закончу с этим ошеломляюще вкусным, изумительно-восхитительным кусочком торта, — шоколадное лакомство оказало на девушку соответствующее влияние. Её настроение взлетело до небес, и им непременно хотелось поделиться с окружающими. Но рядом находился только Виталик, поэтому весь позитивный нерастраченный настрой вкупе с повышенной болтливостью достались лишь ему одному.

Глядя на довольное личико подруги, искренне улыбающееся и лучащееся довольством, Виталик неожиданно для себя заулыбался в ответ. Василискины глаза светились таким неподдельным восторгом, что Виталик готов был преподнести ей сколько угодно тортов, пирожных и шоколадок, лишь бы девушка всегда смотрела на него именно так, как в эту минуту.

— Ты потрясающая Ли́са. Так радоваться обычному угощению под силу только тебе, — простодушно произнёс парень, и с явным интересом не таясь, разглядывал лицо подруги.

— Скажешь тоже, — она смущённо покраснела. Но недоеденный десерт и невыполненное домашнее задание не позволили девичьим мыслям умчаться в легкомысленную заоблачную даль.