Лисичка с секретом (СИ)

Глава 14

На следующий день по причине продолжительных выходных Арсений потребовал лисичкино внимание в свою безраздельную собственность.

— Ты и так весь праздник провела без меня, общаясь с подругами. Я тебе не мешал. Поэтому хочу этот день провести вдвоём. Кстати, оденься для выхода, хочу сводить тебя в ресторан.

Арсений настаивал, а Ли́са не собираясь спорить и возражать, покладисто согласилась.

Мама помогла с выбором наряда, Елена Тимофеевна не пожалела своих элегантных широких черных брюк в мужском стиле, близкие к палаццо, но не настолько широкие, верх они подобрали из гардероба Василисы остановившись на облегающем чёрном топе с одним оголённым плечом под французскую пройму, второй рукав был длинным до самой косточки на запястье. Волосы девушка решила оставить распущенными прихватив боковые пряди блестящими невидимками украшенными стразами. Макияж как всегда остался минимальным, чёрная тушь, мерцающая пудра и прозрачный блеск для губ.

— Ты выросла настоящей красавицей, — всплеснула руками Елена Тимофеевна, восхищённо оглядывая неожиданно повзрослевшую дочь, увлажнёнными глазами.

— Так мне есть в кого, — ответила благодарная Ли́са, обнимая мать.

Кашемировое чёрное пальто, одолженное мамой, чёрные лодочки на шпильке, в руках усыпанный стразами клатч. И взволнованная девушка поспешила к ожидающему у подъезда тёмному джипу.

Мужчина вышел из машины не боясь, что его увидит из окна мама Ли́сы или же тётя Оля с сыном. Он тоже принарядился, чёрный строгий костюм с белоснежной рубашкой, делали его похожим на итальянского мафиози, в руках которого покачивался букет белых роз на длинных стеблях. Выйдя из подъезда, не ожидавшая встретиться лицом к лицу, девушка ахнула и прикрыла рот ладонью. Шквал эмоций от красивого мужчины, державшего в руках не менее красивый букет, которые вместе предназначались ей одной, едва не заставил впечатлительную прелестницу прослезиться. Она запрокинула голову часто моргая, высушивая непрошенную влагу. Мужчина за пару шагов стремительно приблизился и взял за руку, притягивая плаксу к себе, обнимая и успокаивая.

— Последнее время ты впечатлительная лисичка, — поглаживание по спине и тихий шёпот пришлись весьма кстати.

— Ты слишком красивый, — хлюпнула Ли́са носом и покраснела от собственной неловкости и смелости прозвучавших слов одновременно.

— Это ты красавица лисичка, а я уже бывалый изрядно попорченный матёрый лис. Садись в машину, а то замёрзнешь, — отстраняясь от девушки севшим голосом вымолвил Арсений, — ох, чуть не забыл. Прости. Это тебе, — букет белых с кремовым оттенком роз едва не угодил ей по лицу, с такой скоростью он пытался исправить оплошность.

— Спасибо, но ведь их надо ставить в воду, — растерялась девушка, заранее жалея срезанную красоту.

— У меня есть влажная тряпица, продавщица цветочного киоска оказалась предусмотрительной женщиной и предложила такой вариант. Сказала, что если концы стеблей обернуть влажной тканью, то они не завянут преждевременно.

Обернув букет Ли́са заботливо уложила его на заднее сиденье, расправляя листья и лепестки бутонов. На что Арсений только усмехался и качал головой. «Лисичка не перестаёт удивлять», — после развода мужчина успел позабыть какими трепетными и ранимыми бывают женщины, особенно учитывая юный возраст лисички, но терпеливо дожидался окончания девичьих хлопот.

Обстановка за ужином странным образом из ожидаемо расслабленной превратилась в нервно-напряжённую. Может излишне пафосное место сказалось, а Ли́са в таких местах чувствовала себя не в меру скованно. Мужчина же будто всё время о чём-то размышлял и не спешил завязывать беседу, ещё больше тем самым заставляя Ли́су напрягаться. Она даже не съела толком ничего и категорически отказалась от вина. Вчерашних двух бокалов у Алинки было достаточно. Но и атмосфера вчерашних посиделок резко отличалась от сегодняшнего вычурного, но эмоционально опустошённого ужина. Ли́са чувствовала себя как на иголках, расслабиться никак не получалось, и она только решилась заикнуться, чтобы отправиться пораньше домой. Как грудной женский контральто рядом с их столом произнёс:

— Арсений Борисович! Надо же какая встреча. Никак не ожидала тебя здесь встретить.

Мужчина поначалу заметно напрягся, но через несколько минут взяв себя в руки уже расслаблено вёл беседу с эффектной незнакомкой, которая, не спрашивая согласия, отодвинула пустующий стул и бесцеремонно уселась, намеренно отвернувшись от Ли́сы и развернув корпус в сторону Арса.

Брюнетка произвела на лисичку неизгладимое впечатление. Высокий, вызывающий, но безусловно шикарный бюст размера примерно четвёртого едва не выпрыгивал из глубокого квадратного выреза чёрного платья-футляр. Женщина явно знала какое впечатление производит на мужской пол, ибо слишком часто поводила плечами, отчего массивные полушария призывно раскачивались аккурат перед физиономией Арсения. Тёмные глаза с поволокой и наклеенными ресницами полуопущены, но острый взгляд цепко и даже зло подмечал малейшие детали. Короткий, длиной в несколько секунд взор брошенный в сторону Ли́сы казалось просканировал всё нутро последней, выявил все недостатки, намеренно игнорируя любые достоинства. Девушке показалось, что дамочка за мгновение сумела не только просчитать стоимость её сегодняшнего наряда, но и успела проанализировать имеющуюся связь между Арсеном и Ли́сой. Даже титулованный семейный психоаналитик не успел бы с такой пугающей быстротой классифицировать и разложить на составляющие взаимоотношения, связывающие пару за столом.

Приложив немалые усилия, чтобы сбросить с себя липкий оценивающий взгляд и унять заполошное сердцебиение, а также настоятельно игнорируя собственное желание вцепиться в брюнетистые локоны, щедро политые лаком, Ли́са прислушалась к разговору.

— Света, я поздравляю тебя с прошедшим праздником и желаю всего хорошего и доброго. Но видишь ли я со своей девушкой планировал ужин на двоих. Поэтому… — мужчина был перебит громким несдержанным смехом, из-за чего некоторые окружающие неодобрительно начали оглядываться на их компанию. Ли́са должно быть в миллионный раз пожалела, что вообще согласилось прийти в это дурацкое напыщенное место, чьи посетители были в основной своей массе самодовольными, хвастливыми индюками.

— Сеня, ха-ха, — не унималась беспардонная брюнетка.

Она называет его Сеня?! Откуда только вылезла эта курица, то есть дамочка? Вероятно, они знакомы очень давно либо не так давно, но близко — делала в голове неожиданные выводы расстроенная лисичка.

— Я не знала, что теперь ты предпочитаешь детский сад. О, неужели у Виталика девушку отбил? — продолжала хамски измываться несносная женщина. В то время как Ли́са от стыда едва не провалилась сквозь землю. — Знаешь, когда ты меня некрасиво бросил я мечтала тебе отомстить, чтобы ты почувствовал, как это больно, когда тебя бросают. Но теперь вижу — ты сам по собственной воле затянул удавку на своей шее. Эта малышка чудо как хороша и молода, так что пройдёт несколько лет, и ты сам станешь списанным балластом, тогда как она будет о-го-го, в самом соку. Боюсь твои ветвистые рога не пролезут ни в один дверной проём. — Хохотала одержимая Светлана, очевидно гордясь грязью, щедро вытекающей из её раскрашенного алой помадой рта.

По окончании отповеди Арсений наконец перестал изображать невозмутимость и строить из себя вежливого джентльмена, и проявился привычный Арсений Борисович с настолько разгневанным взглядом и потяжелевшей аурой, что казалось в ресторанном зале притихли все посетители и свет даже вот-вот погаснет, следуя за его несокрушимой волей. До брюнетки тоже дошло, что палку она явно перегнула и забыла совсем над кем посмела смеяться. Шутки кончились, серые глаза превратились в штормовые тучи и высекали молнии.

— Светлана, — разъярённо прошипел мужчина, удивительно что от его взгляда она не воспламенилась до сих пор, тем более лак для волос вылитый на её причёску в количестве не менее двух полных флаконов чертовски воспламеняющаяся штука, — ты сейчас встанешь и уберёшься от меня, моей девушки и из этого заведения подальше. И чтобы больше никогда не смела приближаться ко мне, лучше сразу обходи стороной.

Ошарашенная Светлана от страха не красиво выпучила глаза, приоткрытый рот исказился в нелепой гримасе. Арсений же, посчитав, что брюнетка чересчур медлительна, вдруг прикрикнул, повышая голос, что для него было большой редкостью:

— Пошла прочь, старая ревнивая дура, пока я сам не вышвырнул тебя отсюда.

Этого женщина, к слову совершенно не старая, но ревнивая и недалёкая — бесспорно, стерпеть не могла и молниеносно освободила столик от своей неприятной персоны, бормоча под нос ругательства, которые, впрочем, не долетали до Арсения с Ли́сой.

Вечер окончательно испортился.

Ли́са смирилась бы с собственным плохим настроением, но бросив взгляд из-под ресниц на Арса отметила, что он стал ещё угрюмее, чем был во время фееричного выступления его бывшей подружки. Не задавая лишних вопросов, девушка тихо предложила:

— Может пойдём отсюда?

Мужчина, казалось, только этого и ждал, не дожидаясь официанта он оставил наличные прижав ножкой стеклянного бокала. Дождавшись, когда Ли́са выйдет из-за стола он клещами вцепился в локоть и не отпускал пока они не дошли до машины. Девушка даже пальто лишь накинула на плечи, не успев просунуть в рукава, моментально озябшие на свежем воздухе руки, так как Арс явно был не в себе. Они не поехали к нему, впервые за долгое время их встреч Ли́са так рано возвращалась домой. От обиды слёзы планировали устроить диверсию, но Ли́са строго запретила, цыкнув сама на себя с таким напором, что глаза с испугу в момент просохли. Она уже стояла на улице и забирала с заднего сиденья букет цветов, как со спины к ней прижался горячий мужской торс. Арсений пощекотал своим дыханием волосы на макушке:

— Прости лисичка, ужасный выдался вечер.

— За что ты извиняешься? Ты ведь не при чём. Ничего страшного не произошло, будут и другие вечера, — девушка развернулась с букетом в руках, встречаясь с серыми пронзительными глазами, в которых застыла обречённая тоска. Заподозрив неладное, она напряглась:

— Что с тобой Арсен?

— Я не в том состоянии сейчас чтобы вести беседы. Давай отложим всё до завтра?

— Хорошо, но ты позвонишь как доберёшься домой, чтобы я не волновалась?

Он криво улыбнулся, но получилось горько. Чмокнул девушку в макушку и подтолкнул её в сторону подъезда:

— Беги лисичка, пока не замёрзла, — но Ли́са все сильнее чувствовала неладное и почему-то было страшно оставлять мужчину одного.

— Арс? — она снова попыталась вызвать его на диалог, но впервые на её памяти мужчина ничего не ответил, лишь молча смотрел на неё с ужасающей тоской и безысходностью в глазах. Казалось ещё чуть-чуть и он завоет как старый одинокий волк, жалуясь на горькую судьбу.

— Послушай Арсен, не принимай близко к сердцу. И я не собираюсь обращать внимание на глупые слова обиженной и ревнивой женщины, — испуганно затараторила девушка.

— А ну живо домой, не хватало тебе заболеть, — сердито прикрикнул, перебивая, — не выдумывай глупости. Всё будет хорошо.

На этот раз девушка возражать не стала, спорить на улице под собственными окнами, забавляя соседей, и вовсе глупо. Поджав губы и крепко сжимая пышный букет, она, не проронив больше ни слова, скрылась в подъезде.

Домой Василиса вернулась в расстроенных чувствах. Мама конечно заметила и хотела расспросить, но Ли́са впервые жёстко ответила, что рассказывать нечего. А когда будет что, то непременно это сделает. Елена Тимофеевна собралась осадить зарвавшуюся хамку, но впервые видя в глазах дочки острую боль и по-женски догадываясь о причинах подобного, молча отступила и пошла на кухню заварить свежего горячего чая. Василиса, не заметив, что бросила ни в чём неповинные цветы у порога, разделась, игнорируя душ, переоделась в уютный домашний костюм и прямо так в одежде поддев носки легла в кровать, накрываясь одеялом с головой.

Что случилось с Арсом? Почему от так странно себя вёл? На что проявилась резкая реакция? Мерзкая Светлана вскрыла тот самый гнойник, который Ли́са с особой осторожностью и щепетильностью обходила в их отношениях стороной. Надеялась, что со временем вопрос разницы в возрасте не будет стоять обоюдоострым кинжалом между ними. Она ведь любит его несмотря ни на что, не смотря на возраст, на то, что он отец её бывшего друга, что её мать — лучшая подруга его бывшей жены, несмотря на неразрешённый конфликт в его первой семье между ним и сыном, на его жёсткий, бескомпромиссный характер и тяжёлый взгляд, который смягчался лишь, глядя на неё.

Несмотря на очевидное осуждение, которое выльется на них со всех сторон: от её подруг, его первой семьи, её родной матери в том числе, человека ближе и роднее которого у неё нет и под большим вопросом будет ли когда-нибудь.

Она любит! Несмотря ни на что! Она готова встать перед их семьями и друзьями, перед всем социумом и стоять, не склоняя головы до тех пор, пока это будет не обходимо. Пока окружающие не поверят в их чувства, не убедятся в искренности и сумасшедше отчаянной нужде только лишь в друг друге.

А что, если…. А что если это только её чувства и её решение? Что если Он не готов к таким жертвам? Вправе ли она настаивать, требовать, выдвигать ультиматум? Но разве Арсений не тот человек, который ни при каких обстоятельствах не позволит влиять на его решения и его жизнь, разве он не из касты людей что борются, несмотря ни на что? Он встаёт после падения, даже если оступается несколько раз и на плечах бетонная плита. Он непременно встанет и сделает лишь то, что посчитает нужным. Да он такой! За это она его ценит и любит ещё больше!

«Ты пугливая синица, а не лиса, — посмеялась над своими страхами Василиса, — зря ты усомнилась в Арсене при первой неудаче. Ты должна больше ему доверять», — позитивный аутотренинг способен творить чудеса.

Мама принесла кружку горячего чая, исходящего паром, не сказав ни слова молча вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь. Тогда Ли́са высунув голову из-под одеяла, обжигая губы и язык прихлёбывала горячий чай, согревая не тело, но заледеневшую душу. Телефон привычно, с заботой, уложенный возле подушки, молчал. Гипноз не помогал — не отводя глаз с молчащего телефона, Ли́са допила чай до дна. Но в комнате по-прежнему не раздавалось никаких звуков, кроме её дыхания и редких горестных вздохов. Не заметив, как, измученная девушка заснула, так и не раздевшись до конца и не дождавшись звонка любимого.

Утром Ли́са проспала. Будильник она давно отключила, ведь Арсений каждый день поднимал её телефонным звонком и пожеланием доброго утра. Но не в этот раз! Ли́са проверила входящие вызовы, но там — пустота. Немедля ни секунды, мало ли что могло случится по дороге домой, автомобильные аварии в наше время стали бичом человечества, девушка набрала номер ожидая соединения. Гудки растягивались в вечность, от волнения она грызла ноготь на пальце, чего раньше никогда не делала. Единственная мысль билась в голове пойманным в ловушку мотыльком: «Лишь бы ничего не случилось, и он в порядке». Спустя томительное время ожидания хриплое «Привет» отозвалось в ушах райской музыкой.

— Арс! С тобой всё в порядке? — воскликнула Ли́са. Мужчина прокашлялся и невозмутимо ответил:

— Всё хорошо Василиса. Кхм, я не смогу сегодня забрать тебя после учёбы, но вечером не уходи никуда, я подъеду, — сухой тон беспощадно бил по натянутым нервам.

Ещё более сухое и обидное: «Извини, много работы».

После чего вызов оборвался. А девушка продолжала прижимать трубку к ушной раковине, не веря и не осознавая.

Небеса…

Что… происходит…

Что… чёрт побери… это значит?!

Слёзы потекли купными каплям по щекам, а раздавленная девушка смотрела перед собой не мигающим и невидящим взглядом. Её смелый, упрямый, принципиальный Арсений только что послал лисичку, которой признавался в любви! Ну и что с того, что признания звучали исключительно во время страсти! Это ведь ничего не меняет? Почему, ну почему она? Почему она одна оказалась не достойна его принципов, не достаточно хороша для его борьбы, слишком молода, чтобы за неё сражаться? Неужели она не стоит затраченных усилий? Очевидно так и есть.

Нет, я не оставлю это так просто. Невозможно сегодня любить, а завтра послать любимого человека куда подальше, так не бывает. Или любишь, или нет. Середины в этом нет и быть не может.

Рассуждала неопытная девушка, опираясь исключительно на собственное мироощущение. В силу своей юности она могла и имела полное право чувствовать и жить своими чувствами. Парить на крыльях над облаками, встречая восход и провожая закат, держа за руку одного, того самого, единственного и любимого. За её плечами не было неудачных отношений, разочарований, страха быть непонятой и отвергнутой. Опасения жить под вечным осуждением казались ей надуманными и преувеличенными. Конечно, мама будет против, но рано или поздно смирится и примет её выбор, первая семья Арсена тоже скорей всего так и поступит, даже если обид со стороны Вита будет в разы больше. Но рано или поздно они все примут их выбор.

А друзья? Без друзей плохо, но что это за друзья если им постоянно нужно что-то доказывать, тогда как они должны поддерживать друг друга вне зависимости одобрения поступков каждого из них. Поэтому если друзья отвернуться от неё, то Ли́са погорюет, но не долго. По крайней мере она сможет жить без них, в конце концов она в состоянии найти новых друзей. Современные социальные сети творят чудеса, побив все мыслимые и немыслимые рекорды по стиранию границ межличностного общения, объяв весь земной шар. Но вот жить без Арсена…. Без любимого человека, которому раскрыла весь свой внутренний мир. Которому доверилась, несмотря ни на что, за которым шла, несмотря ни на что. Как жить без него? Ли́са не знала и, откровенно говоря, боялась подобных размышлений. Это просто немыслимо, невозможно!

День пролетел, не отложившись в памяти. Ли́са утром впопыхах собралась на учёбу, не успев позавтракать. В институт примчалась позже всех, отсидела лекции, не слыша голосов преподавателей и не замечая окружающих лиц. Вернулась домой впервые за долгое время, толкаясь в маршрутке, похозяйничала на кухне ради мамы, даже перемыла посуду и кое-как, но выполнила домашнее задание. Но лучше его будет позднее переделать, ибо каждые десять минут девушка проверяла телефон в нетерпеливом ожидании сообщения или звонка.

Арсен сдержал обещание: «Буду через 30 минут», гласило сообщение.

Надев тёплую куртку поверх толстовки с джинсами, обув быстро угги, чтобы не мучиться со шнурками кроссовок, Ли́са торопливо помчалась по подъездной лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Вылетела из подъезда расхристанная, не застёгнутая, волосы кучерявились локонами вокруг лица выбившись из косы. Подойдя вплотную к машине, она задержалась, всё никак не могла решиться сделать последний шаг, хотя до это мчала, норовя свернуть шею, что ветер свистел в ушах. Вцепилась в холодную ручку автомобиля и не могла заставить себя открыть дверь. Окно опустилось с тихим шорохом. Усталый, измученный, с синяками под глазами, небритый Арс глухо произнёс:

— Садись пока не замёрзла.

Ни поцелуев, ни объятий, ни привычных пикировок — ничего. Тишина, напряжение, невысказанные слова — вот что сейчас между ними. Он не поехал к себе. Остановился у первого попавшегося сквера, заглушив мотор. Разворачиваясь к ней, но в тоже время отдаляясь, прислонился спиной к двери.

«Нет, прошу! Арс! Не делай этого с нами!», — молилась про себя девушка, глядя на него широко распахнутыми глазами, подёрнутыми пеленой непролитых слёз. Огромные капли так и плескались не в силах перелиться через нижнее веко делая взгляд ещё печальнее, что резало Арса прямо по живому, не скальпелем — ржавым тесаком, затупившимся лет двести назад и столько же пролежавшим в сырой земле. Но он знал, что заслужил, даже этого было недостаточно для него. Особенно после того, что он сейчас скажет своей любимой синеглазой лисичке.

— Ли́са, так будет лучше.

— Нет, не говори этого. Прошу тебя Арсен…, - шептала девушка, не сводя с него немигающего взгляда. Время для неё остановилось, казалось она даже не дышала, чтобы не сделать ещё хуже, чем есть сейчас, чтобы ненароком не спугнуть чашу колеблющихся весов в плохую сторону своим неосторожным дыханием.

— Ли́са помолчи и дай мне сказать, — добавив строгости в голос, безжалостно отрезал Арсений, взгляд его заледенел, острыми сосульками впиваясь в истекающую кровью девичью душу. Добившись послушания, беспощадно продолжил:

— Ты слишком молода, чтобы понять, — но увидев, как девушка открыла рот готовясь возражать, он остановил её, подняв ладонь, — ты просто не можешь представить всего, поскольку никогда прежде не сталкивалась. Отсутствие жизненного опыта и юношеская импульсивность толкают тебя прыгнуть в пропасть, с одной лишь голой надеждой, что всё само собой образуется. Но в жизни так не бывает лисичка. Чтобы прыгать в пропасть нужна страховка, нужен парашют иначе банально разобьёшься. Ты не отдаёшь себе отчёт какую жертву готова принести. Но фокус в том Ли́са, что порой даже самые кровавые жертвы не окупают себя, становясь напрасными. И знаешь почему? — ответ ему был не нужен, возможно, мужчина и разговаривал-то сам с собой. — По одной простой причине лисичка — это не тот путь, ошибочный. Все принесённые жертвы оказываются бессмысленными, потому что ни в них изначально не было никакой нужды. Достаточно просто увидеть другую дорогу, на которой жертвоприношение в принципе не потребуется. Которая пока остаётся невидимой и кажется обыкновенной тропой. Но если ступишь на неё возможно она откроется для тебя широкой мощёной мостовой.

Последние слова подействовали на девушку эффектом встречи быка и матадора, к сожалению, для Ли́сы, она ощущала себя быком. Ярости много, а толку ноль — исход известен обоим.

— Как давно ты стал философом? — родовая память — попранная честь всех когда-либо брошенных девушек кипела в ней гневом, толкая на безумство, мешала здраво мыслить, но помогала не сойти с ума от отчаяния, — странно, что, когда ты спал со мной я не замечала в тебе желания подискутировать на тему разницы в возрасте и долбанных путей с дорогами.

Лицо Арсения исказила гримаса боли, но Ли́се было наплевать. Её душа пылала в адовом огне, испытывая жесточайшие муки.

— Знаешь, как твой поступок выглядит со стороны Арс? До банального просто. Ты — Трус! Я всё удивлялась, откуда в Виталике эта не присущая Грачёвым черта характера — трусость? Ни в тебе, ни в твоей первой жене я раньше никогда не замечала подобного. И решила, что некий далёкий предок вмешался и наградил Вита бракованным геном. Но всё оказалось гораздо проще, он твоя полная копия не только внешне, но и внутренне. Это ты трус. Вот и Виталька вырос таким же, как ты.

Ли́са видела, как потемнело лицо Арсения, она даже удивлялась про себя, что ему так долго удавалось сохранить хвалёное самообладание, выслушивая её оскорбления. Но попранное чувство собственного достоинства требовало немедленной сатисфакции, отмщения здесь и сейчас.

— Знаешь, пожалуй, я расскажу тебе историю, почему мы с Витом больше не друзья. Ты кстати никуда не торопишься? — спросила беспечно девушка, а внутри себя орала от ужаса. Это не может быть она! Это не Ли́са сейчас разговаривает с Арсеном, это кто-то другой! Она не может быть настолько хладнокровна, слова и мысли будто чужие. Но тело жило собственной жизнью, взятое под контроль неистовой злобой и болью, в ответ на подлое предательство и унижение.

— Я слушаю тебя лисичка, — выразил согласие мужчина и потянулся рукой было к девушке, желая оказать моральную поддержку, но она, сжавшись в комок отстранилась, теснее вдавливаясь в боковую дверь автомобиля. Мужчина с сожалением убрал руку и приготовился к дурным новостям. То, что Ли́са решилась рассказать о таком лишь под давлением обстоятельств, ясно говорит о том, что ничего хорошего он не услышит. Поэтому Арсений внутренне подобрался, готовясь к любым последствиям.

— После армии Виталик не давал мне прохода. Встречал, провожал, торчал каждую свободную минуту у нас дома. Поначалу я думала, что он соскучился после долгой разлуки. Что ему хочется окунуться и вспомнить прошлую беззаботную жизнь и помогала ему, поддерживала как могла, даже терпела его двусмысленные касания. Вскоре он стал злым, раздражённым, немного агрессивным даже, но всё-таки оставался самым близким для меня человеком после мамы. Я старалась переводить всё в шутку. Даже с Алинкой, как старая сводня, пыталась их свести. Однажды вечером мы возвращались из фотостудии, он меня провожал домой, стояло лето, и мы решили прогуляться пешком и по пути завернули в сквер. Но с Витом я не боялась ходить поздно одна, парень всё-таки, к тому же боксёр, в добавок после армии. Поэтому была уверена, что опасаться нечего. Он свернул в аллею без фонарей, но я не боялась за него и за себя. Вскоре он уселся на попавшуюся лавку и усадил меня. Вот тогда я и узнала, что моего друга Витальки больше нет, а оказывается всё это время парень был влюблён в меня по уши, жить без меня не может и теперь раз мы выросли я должна стать его девушкой.

Ли́са затихла ненадолго, а Арсений уже зная, что услышит дальше, побелевший от шока, готов был сию минуту идти и убивать голыми руками, рвать на куски своего поддонка-сына, которого сам же воспитал. Но история ещё не закончена, сжав пальцы в кулаки до побелевших костяшек мужчина глубоко дышал, усмиряя гнев. Его успокаивала только одна мысль, что у его маленькой нежной лисички он был первым, значит придурок-Виталик не совершил непоправимого. Хотя кое-что он всё же совершил, с сожалением возражал себе Арсен, этот идиот потерял самого верного и преданного друга в лице Василисы.

Глубоко вздохнув, собравшись с силами девушка тихо продолжила:

— Мои слова, что он для меня только друг, даже больше чем друг, как родной брат его не успокоили, а лишь сильнее разозлили. Я встала, намереваясь сбежать, пока была возможность. Но Вит будто слетел с катушек, он схватил меня за руки и усадил на колени, удерживал, грубо мял везде, синяки потом долго не сходили. Честно говоря, я не думала, что смогу убежать от него, слабой не спортивной девушке не тягаться с парнем-боксёром. Поэтому просто терпела его слюнявые поцелуи и прикосновения. Только слёзно умоляла остановиться пока не поздно. Не знаю, что заставило его прийти в себя, но очнулся он также резко и неожиданно, как и до этого впал в ярость. Он даже проводил меня домой. А после долго и часто извинялся, просил прощения. Однажды даже на колени встал передо мной на кухне, хорошо, что мамы не было дома.

Девушка погрузилась в себя, переживая неприятные вспоминания, поэтому Арсений наводящим вопросом растормошил Ли́су, не давая зацикливаться на плохом:

— Ты простила его лисичка?

— А?.. Да, конечно. Вернее, и да, и нет. За то, что пытался сделать простила, а за то, что предал нашу дружбу — нет. Не могу. Роднее его и мамы у меня никого, понимаешь? А он даже не спросил, чего хочу я, интересен ли он мне? Ведь я никогда не давала повод думать иначе, не ревновала к другим девушкам, не намекала на большее. Хотя наша дружба в последний год школы дала большую трещину, мы стали часто ругаться, чего раньше не было. Наверно тогда и надо было задуматься, но мне просто не хотелось терять друга, которого я любила как родного брата, которому верила. Поэтому зла на него я не держу, но и дружить с ним больше ни за что не стану, вот.

Ли́са выдохнула с облегчением, улыбаясь и радуясь, что наконец-то поведала первому живому человеку о ссоре с Виталиком. Ни маме, ни Алине девушка не решилась сознаться. Первая могла на этой почве поссориться с мамой Вита — тётей Олей, а вторая была так сильно влюблена в парня, что Василиса ни за что не причинила бы боль ни одной из дорогих для неё женщин. Поэтому и скрывала ото всех так долго, как могла. С Витом для родных и друзей они просто поссорились, без объяснения причин. Обоих устроила такая версия событий, и они негласно придерживались определённой линии поведения.

— Прости лисичка, — покаялся Арсен.

— За что? — синие глаза вскинулись в удивлении. Без единой слезинки, но абсолютно пустые.

— За то, что воспитал говнюка, за то, что не вдолбил ему правила общения с девушками. Знаешь ведь мы с Олей, и твоя мама были уверены, что рано или поздно ты и Виталик увлечётесь друг другом и даже поженитесь, — как гром среди ясного неба прозвучал «секрет» двух семей, неизвестный одной лишь Василисе.

— Не может быть, — шептала, оглушённая новостью девушка, и никак не могла уложить в своей голове, что выходит все вокруг знали о чувствах парня к ней, и только она как последняя дура была уверена в его бескорыстной дружбе? Что за…. Почему же ей никто ничего не сказал? Последний вопрос прозвучал вслух, поскольку Арс продолжил объяснения:

— Да лисичка, все знали о его чувствах к тебе. Он ведь шагу без тебя не делал. Мы думали, что со временем и ты разглядишь в нём нечто большее чем соседского друга. Поэтому я и удивился, что паршивец не позаботился забрать тебя с подругой у ночного клуба, а затем на остановке после твоих фотосъёмок.

— Ладно, дело прошлое. Было и было, незачем ворошить, — девушка поёрзала на кресле разминая затёкшую попу, скрестила руки под грудью и отвернулась к окну, все своим видом демонстрируя отказ от продолжения беседы.

— Всё равно Ли́са, прости, пожалуйста. Пока мы взрослые предавались идиотским мечтам, мой кретин-сын едва не совершил непоправимое. Прости!

Ли́са передёрнула плечами, разговор затянулся, принося с собой неимоверную усталость и раздражение, даже недавно клокочущая в ней ярость поутихла, видимо тоже устала.

— Оставим это Арс. Я же сказала, что простила. Ни на Вита, ни на его родителей и тебя в том числе, я не сержусь. Может это бумеранг? Вит любил меня, но я не любила его. Теперь я люблю тебя, но ты не хочешь быть со мной. Карма забавная штука, — грустно ухмыльнулась девушка. Но Арсений был категорически не согласен:

— Никогда не смей сравнивать себя и Виталика! Он поступил как последний скот. Если девушка говорит нет, для любого мужика это должно быть прежде всего «нет». А не «возможно, вероятно, я не знаю». Если девушка захочет, она найдёт способ дать понять мужчине, что не против. Поэтому я всегда придерживаюсь простого правила: нет — это значит нет! Так что никакой кармы или бумеранга не наблюдаю. Это две совершенно разные ситуации, совершенно не вытекающие одна из другой. И не смей их лить в одно ведро.

«Но ты также предаёшь меня сейчас, как и твой сын», — усмехнулась про себя Ли́са, но вслух ничего не сказала. Жуткая усталость навалилась на плечи. Нервные клетки устроили забастовку, требуя дополнительных выходных, после выяснения отношений в режиме нон-стоп.

— Отвези меня домой, я смертельно устала, — еле слышно прошептала, прислоняя горячий лоб к холодному окну.

— Лисичка я…, - что-то начал говорить Арсений. Ли́са замерла без движений, сжалась в комок, стараясь стать меньше и незаметнее. Мужчина неловко замолчал, что-то пробормотал неразборчивое и завёл автомобиль. По приезду бросив короткое «Прощай» и аккуратно захлопнув за собой дверь, Ли́са быстро юркнула в подъезд.

Вот и всё…. Пока она поднималась в квартиру.

Вот и всё…. Стоя под обжигающими струями воды, смывая боль.

Вот и всё…. Сворачиваясь в позу эмбриона и накрываясь одеялом с головой.

Вот и все…!