Литературная Газета 6305 ( № 4 2011)

К топору приравняв перо

Человек

К топору приравняв перо

СУДЬБЫ

В деревне Выра Гатчинского района Ленинградской области в 1972 году открылся «Домик станционного смотрителя» – музей, посвящённый истории дорожного быта России первой трети XIX века и повести Пушкина «Станционный смотритель». Первый в стране музей литературных героев.

В 1995 году практически сгорел в соседнем селе Рождествено дом, в котором провёл детство и юность Владимир Владимирович Набоков. Здание воскресили до последней колонны и флагштока.

Строительство и реставрация двух этих удивительных культурно-исторических объектов – лишь малая часть из сотворённого плотником и реставратором, писателем-краеведом Александром Александровичем СЁМОЧКИНЫМ, которому в сентябре прошлого года исполнилось 70 лет. Перу почётного гражданина Гатчинского муниципального образования принадлежат книги «Гимны и повести Оредежских долин», «Тень русской ветки. Набоковская Выра».

– Александр Александрович, расскажите о родных ваших местах. Слышал о них прямо-таки невероятное.

– Проживаю я в той деревне, в которой родился. Это славная деревня Выра в Гатчинском районе Ленинградской области. Рядом – село Рождествено, потрясающее по красоте Сиверское – дачная столица Российской империи конца XIX века. Земля наша связана с именами Пушкина (ганнибаловский род корнями уходит в эту землю). Здесь родина его литературного оппонента и товарища Рылеева, родина Набокова, Николая Рериха. Мост на запад, мост на восток – всё это связано с нашей местностью.

Здесь находились собственные дачные усадьбы Ивана Крамского и Ивана Шишкина, постоянное местожительство Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус. И так далее – перечислять можно долго. А всему виной речка Оредеж – чистейшая родниковая радоновая вода, текущая между высоких берегов из красного песчаника. Берега – местами отвесные, высотой до 30 метров. Вот место, где собиралась, жила, творила и пребывала в состоянии, можно сказать, постоянной эйфории русская интеллигенция. Последним её представителем был недавно ушедший от нас композитор Исаак Иосифович Шварц, постоянно живший в Сиверской.

– Ходят легенды о том, что вы сделали своими руками.

– В 18 лет я уехал по комсомольской путёвке из Ленинграда, как говорится, «по призыву партии и правительства». Под Бийском строили громадный химический комбинат. Я работал плотником-бетонщиком. Потом в биографии были флот, архитектурный факультет Ленинградского инженерно-строительного института. Топором я всегда владел хорошо, что и пригодилось. Знаменитый иконописец отец Зенон пригласил строить храм на Святой Горе Псково-Печерского монастыря. Работали там полгода. Считаю строительство того храма наибольшей своей творческой удачей. Затем был музей «Домик станционного смотрителя»…

– Но почему вы решили, что именно эта станция стала местом действия пушкинской повести?

– На то есть два указания. Герои повести: Семён (Симеон – в черновиках) Вырин (по названию деревни) и гусар Минский, потому что это Минский тракт проходит через Выру… Пушкин бывал здесь не менее 13 раз.

После станции я работал на восстановлении музея-усадьбы Набокова в Рождествено…

– Как же, он ведь сгорел?

– Нет. Когда сгорает – то подчистую. Он обгорел. Тогда, в 1995 году, вся страна горела. Осталось от него процентов 70. А остальное всё равно потребовало бы замены. Пожар был «промыслительным» и в мистическом плане – совершенно необъяснимым. Потому что день рождения Набокова. И вдобавок – выгорело то, что и так предстояло разобрать как пришедшее в негодность. Родные стены остались до уровня верха второго этажа. А верх, стропила мы заменили практически все.

Третья интересная работа – создание храма в селе Воскресенском, в 15 вёрстах от нас, там, где жили Ганнибалы. Заложили его в 1991 году. Это уже пятая церковь в селе, предыдущие все погибли. Храм посвящён Воскресению Христову. Церковь деревянная, выдержанная в канонах позднего церковного модерна. Ведь процесс развития церковной строительной культуры был прерван именно на этой фазе в 1917 году. Поэтому, думаю, продолжение развития должно отталкиваться как раз от этого момента. Это был первый храм, заново построенный в нашей местности, да и один из первых в стране.

Пришлось непросто – практика-то утрачена. До этого мы делали только часовенку Вырской почтовой станции – и всё. А тут храм – и большой, и заново! Строили его мучительно долго – ведь на народные деньги… А 90-е, если помните, – времена суровые. Но, как всегда, вытаскивали много наши милые женщины. Подвижница Валентина где слезами, где молитвами, где мольбой как-то организовала финансирование. Мальчики мои по три месяца не получали зарплаты. И как их жёны терпели? Но – дело святое… Тогда у меня была своя постоянная бригада.

Два сына моих работали – великолепные плотники. Оба они сейчас делают суперработу. В Пскове есть Покровская башня, которая сгорела 15 лет назад. Сгорел верхний шатёр, а каменные стены остались. А башня – символ города. Она стоит на берегу реки Великой и замыкает стену, когда-то обносившую город. И вот они теперь этот шатёр восстанавливают. А это самая большая башня, самый большой шатёр в Европе.

– Какая ответственность лежит на ваших мальчиках!

– Там и материал особый. Он живой. И отношение к нему должно быть живое, трепетное. Только тогда образуется прекрасный гармоничный союз тебя и материала. Или тебя и объекта. Это очень важно, потому что именно от этого зависит успех. Если контакт устанавливается, то объект материальной культуры рвётся навстречу и сам помогает тебе…

Вот – Вырская почтовая станция. Там два кирпичных дома – южный и северный корпуса. Мы долго спорили с ведущим архитектором по поводу того, где должна быть дверь в одном из корпусов… Не могли договориться. И случилось потрясающее… Когда на следующее утро я пришёл на объект, смотрю – с части стены облетает штукатурка. И обнажается дверной проём! Он просто был заделан. А штукатурка именно за эту ночь каким-то непонятным образом обрушилась. Ведь сидела же плотно! Вот так памятник идёт навстречу, словно говоря: «Ребята, вы делайте! А уж что от меня зависит, я всегда помогу». И так случалось не раз.

– А бывают случаи обратного порядка?

– Рядом с нами – староверческая деревня Лампово. Вернее, село, поскольку есть церковь, староверческая. У них она называется молельный дом. Ведь у них священников нет, они – беспоповцы, поморского толка. Там роскошнейшие крестьянские усадьбы! И когда нам «вешают лапшу» о том, как страдал и мучился крестьянин при «проклятом царском режиме», я бы таких «просветителей» таскал в наши староверческие деревни…

Какие домины ребята грохали! Но они не пили и не курили, простите, а работали. И денежки вкладывали не в водочку, а в дело. Ну и жили соответственно…

– И что же случилось в Лампове?

– Там дом погиб. Ну вот не дался, «старовер упрямый», не дался! И всё тут. «Решил» умереть. И умер. Тут, в этой теме, глубина невероятная. Не на материальном даже уровне…

Вот Батово. Дом, где жила основная ветвь набоковской семьи. Дед его Дмитрий Николаевич, бабушка Мария Фердинандовна. Полыхнул в 1922 году. Ночной пожар – ни с того ни с сего. В этом же году убили Владимира Дмитриевича Набокова. А он должен был стать как раз владельцем этого дома после смерти родителей. Кстати, дом этот в своё время принадлежал семье Рылеевых. И, как бы выполнив свою миссию, вырастив в своих стенах два поколения русской дворянской молодёжи, он посчитал свою функцию на земле законченной и подверг себя аутодафе. Как хотите – так и понимайте. Вот такая постоянная перекличка: Тамо и Зде…

– Александр Александрович, известность вам принёс не только топор. Расскажите о ваших книгах.

– Мои книги – краеведческая литература. Потому что краеведение – это безумно интересно. Ведь местность наша настолько нашпигована историей… Сейчас с друзьями мы задумали и выпускаем сами, на свои деньги (поскольку начальство больно-то не помогает), серию, названную без ложной скромности «Верхняя Оредеж: заповедник гениев». Начали её с Владимира Набокова. Вторая – «Царевич Алексей».

– А он как в серии оказался?

– Он жил в Рождествено. Причём в самый лучший свой период. До побега за границу, до 1716 года. Ему Рождествено обязано и своим названием. Он здесь построил в 1713 году церковь Во Имя Рождества Богородицы. Село он получил от Петра из государственных земель во владение в 1712-м, когда женился на Шарлотте.

– Следующая книга?

– Посвящена Ивану Крамскому. Он здесь, в Сиверском, на даче жил – в дачном комплексе, который сам построил, чем очень гордился. Следующая книга посвящена Кондратию Рылееву… Фигура очень противоречивая. Изучая русскую литературу, мы многое упускаем. Ну да, Пушкин, солнце его гения всех застило. При солнце звёздочки не видны. Но Рылеев был звёздочкой отнюдь не рядовой. Мало того – он открыл совершенно другую дорогу в поэзии. Открыл гражданскую поэзию, которая до него не существовала. Уже потом эту стезю осваивали такие гиганты, как Некрасов, Маяковский, Твардовский…

– Беллетристикой вы не балуетесь. Но, насколько мне известно, довольно резко о ней высказываетесь. Особенно когда речь заходит об ответственности мастера слова перед… Кем? Чем?

– Ответственность за поступки своих героев не только перед читателем, но и перед высшими силами. И мне представляется, что многие пишущие не до конца понимают актуальность этой позиции. Я уважаю лучшего, на мой взгляд, мистика ХХ столетия Даниила Андреева. Он совершенно чётко объясняет ситуацию: за своих героев и их действия господа литераторы будут отвечать в такой же степени, как за свои действия по отношению к живым людям. То есть если писатель посылает героя убивать, то берёт грех этого убийства на себя.

– Но если доводить ситуацию до абсурда, то что же, законодательным образом запретить литературу? Ведь сотни и сотни ныне живущих литераторов ничем не мучаются, никакими такими терзаниями и ответственностью…

– Совсем не мучаются. А значит, они не совсем настоящие писатели. Обязаны мучиться, обязаны! Сказал святой: «Всё мне позволено, но не всё мне полезно». Вот позиция христианина. Всё начинается не с культуры. Культура – прикладная вещь к культу. От этого и происходит. Если нет культа, то есть духовной составляющей, культура расползается в гель, в студень. А то и в откровенную лужу.

Сейчас в стране происходит не просто церковное возрождение, происходит второе крещение нашего Отечества. И это внушает осторожный оптимизм. Это начало всех начал. Потом будет всё остальное. Ведь послушаешь иных литераторов, рассуждающих о том же Толстом с религиозных позиций, – это же детский лепет! Ликбез необходим! Что можно понять в творчестве Гоголя, Лескова, Достоевского, вообще писателей, всё творчество которых проникнуто духовными и религиозными исканиями, если мы практически ничего не смыслим в религии? Да мы ещё только на подступах к пониманию их творчества! Вот сейчас этот ликбез среди народа и идёт. Я сужу не понаслышке. В наш Рождественский храм, а там 25 лет назад было шесть старушек, по старой русской традиции разделённых на три враждующих группировки, всё больше приходит молодёжи.

– А как вы «среди себя» производили ликбез?

– Это был процесс достаточно сложный и одновременно простой. Я, здоровый мужик, при всей своей полноценности, при всей своей состоятельности, чувствовал какую-то сосущую пустоту внутри. Если этого чувства у человека нет – это ненормально. Как говорилось ранее в таком случае: в нашей душе у каждого поставлен такой сияющий трон. И на него мы можем посадить либо Создателя всего сущего, либо своё собственное «Я». Когда это осознаёшь, выбор перед тобой встаёт в полную величину. А помните, что сказал великий насмешник: если бы Бога не существовало, его следовало бы выдумать. Действительно, потребность в Нём настолько велика, что без Него не связывается ни мироустроительная, ни любая философская концепция. А с введением понятия «Бог» выстраивается огромное дерево, на котором многочисленные явления и факты уже пристроены в виде листочков, цветов и плодов. И тогда осознаёшь, что ты прибыл в мир не только топором махать, хотя это и великое искусство (Господь наш плотничал до 30 лет, помогая Иосифу!), и великая честь, – осознаёшь и ответственность.

– Перед кем?

– Ну, можно сказать – и перед народом. Были ещё во время моего обращения живы великие старцы. И один из них сказал мне: да, русская интеллигенция в своё время много поработала над разрушением веры в нашем народе, теперь ваша историческая задача – поработать над восстановлением её, это ваша обязанность перед Господом. И понимать это нужно отчётливо.

Беседу вёл Александр ЯКОВЛЕВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: