Литературная Газета, 6587 (№ 07/2017)

Русская формула Игоря Шафаревича

Русская формула Игоря Шафаревича

Общество / Литература / Эпитафия

Любомудров Марк

Теги: Игорь Шафаревич

Русский мир понёс тяжелейшую утрату – ушёл из жизни Игорь Ростиславович Шафаревич.

Мне посчастливилось на протяжении многих лет поддерживать дружеские отношения с этим великим человеком, многократно общаться с ним в личных встречах.

Об И.Р. Шафаревиче и его трудах я впервые узнал в конце 1970-х от своего московского друга Игоря Кольченко. Он передал мне несколько ксерокопий статей и в том числе работу «Социализм как явление мировой истории». Они поразили меня глубиной, оригинальностью и бесстрашием мысли. Но ещё более я удивился тому, что, как оказалось, Шафаревич не в тюрьме, не в лагере, а свободно живёт и даже работает в Москве. Это казалось невероятным: автор воинствующе антисоветских произведений избежал репрессий. Как позднее пояснил мне сам Игорь Ростиславович, он, будучи выдающимся математиком, находился под негласной защитой мирового, очень сплочённого и авторитетного математического сообщества. КГБ опасался международного скандала.

Мы, русские патриоты-националисты, конечно, знали и написанную в 1982 г., ставшую сенсационно знаменитой «Русофобию». Могу напомнить, что в 1989 г., когда совдеповская цензура ослабела, руководимый мною издательский отдел ленинградского кооператива «Родник» опубликовал эту книгу (впервые в России) тиражом более 10 тысяч экземпляров. Спрос на неё оказался феноменальным. До такой степени, что даже у меня, издателя, не осталось ни одного экземпляра того памятного издания.

Огромная эрудиция, научная глубина и непредвзятость оценок и суждений, актуальность проблематики создавали и укрепляли тот непререкаемый авторитет автора, к уникальным трудам которого возник возраставший читательский интерес. Шафаревич едва ли не первым на исходе ХХ века (наряду с трудами митрополита Петербургского и Ладожского Иоанна) поставил во всей полноте русский вопрос. И настойчиво искал на него свои ответы.

Меня всегда привлекало то, что Игорь Ростиславович ясно видел и подчёркивал неразрывную связь русского вопроса с вопросом еврейским. Этой проблеме посвящена большая часть его книг и статей. После одной из личных встреч я записал в дневнике: «Суждения и мысли спокойные, взвешенные, по-своему беспощадные, порой саркастические». Однако по некоторым вопросам я никогда не соглашался с Игорем Ростиславовичем – с его упорным отрицанием конспирологических аспектов исторического процесса, который якобы имеет неизменно спонтанно-стихийный характер.

Настоящей сокровищницей актуальнейших мыслей стало отчасти итоговое издание, для которого было выбрано краткое, но ёмкое название – «Мы и они». Здесь собраны важнейшие предостережения и напутствия автора нашему народу. Речь шла о необходимости в условиях русофобии и антирусской власти «сохранить своё национальное лицо».

Шафаревичу выпала замечательная судьба – стать одним из главных идейных вождей русского народа в труднейший, переломный момент его истории. Его путь – пример героического, бесстрашного служения своему многострадальному, ограбленному и униженному, но непокорённому народу.

Его опыт, его наследие – нетленны.