Литературная Газета, 6599 (№ 21/2017)

Мы живём в стахановское время

Мы живём в стахановское времяВыпуск 2

Спецпроекты ЛГ / Энергия будущего / Интервью с героем

Фото: Фёдор Евгеньев

Теги: Владимир Мельник , интервью

В профессии должна быть моральная мотивация

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Владимир Иванович Мельник родился 3 января 1963 г. в г. Винница Украинской ССР.

После окончания средней школы и Киевского индустриального техникума прошёл срочную службу в рядах Советской Армии. Тридцать лет отдал горнодобывающей промышленности. С 1985 года работал слесарем, горнорабочим, затем машинистом выемочных машин на шахте «Дальние горы» в г. Киселёвск Кемеровской области. С 2003 года – машинист горных выемочных машин шахты «Котинская» АО «СУЭК-Кузбасс» в г. Киселёвск.

Работая на шахте «Котинская», освоил новое горнодобывающее оборудование и добился выдающихся успехов в труде. В апреле 2006 года бригада В.И. Мельника за месяц добыла 470 тысяч тонн, а по итогам того же года установила рекорд годовой добычи угля, впервые в истории Российской Федерации превысив годовой объём в 4 миллиона тонн. В следующем 2007 году эта же бригада превысила собственный рекорд, добыв 4,414 миллиона тонн угля в год. Также в 2007 и 2010 годах его бригада устанавливала месячные рекорды угледобычи, составившие 552 тысячи тонн и 707, 2 тысячи тонн угля в месяц.

Указом Президента Российской Федерации за особые трудовые заслуги перед государством и народом в мае 2013 года. В.И. Мельнику присвоено звание Героя Труда Российской Федерации с вручением знака особого отличия – золотой медали «Герой Труда Российской Федерации».

Награждён медалями «За особый вклад в развитие Кузбасса» 2-й и 3-й степеней, «За служение Кузбассу», нагрудным знаком «Шахтёрская Слава» 2-й и 3-й степеней. Удостоен званий Героя Кузбасса и «Заслуженный шахтёр Кузбасса».

На выборах 18 сентября 2016 года избран депутатом Государственной Думы VII созыва в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «Единая Россия». Региональная группа № 6 – Республика Алтай, Алтайский край, Кемеровская область, Томская область. Член фракции «Единая Россия». Член Комитета ГД по труду, социальной политике и делам ветеранов.

– Владимир Иванович, после присвоения звания Героя Труда в интервью вы сказали, что для вас это – коллективная награда: вашей бригады, а может быть, и всех шахтёров Кузбасса. Как удалось вдохновить бригаду на трудовой подвиг?

– За плечами у нас были тяжёлые времена – 90-е годы, когда работа на шахте не останавливалась, но мы не получали зарплату, в стране творился полный хаос. После 2000 года начался подъём промышленности в Кузбассе, поэтому вдохновлять особо никого не требовалось: техника новая, бригада дружная, зарплату достойную платить начали. В 2003 году я ещё работал на шахте «Дальние горы», но моя бригада уже участвовала в строительстве нового предприятия, на которое вскоре мы и перешли, – это была шахта «Котинская», где впоследствии были установлены множественные рекорды. У нас был замечательный директор Михаил Григорьевич Лупий, тоже из рабочих. Новая производственная, экономическая ситуация, возрождение страны, а с ней и нашей отрасли стали лучшим стимулом повышения производительности труда.

Конечно, будучи бригадиром, я всегда считал, что от подчинённых нельзя требовать больше, чем можешь сделать сам, поэтому вдохновлял всегда своим примером. И бригада видела: если я могу это сделать, значит, могут и остальные. Всегда так поступал, пока работал в шахте. Сначала в моей бригаде было всего 45 человек, затем 60, потом уже 80 человек. В таком количественном составе она работает по сей день. Я до сих пор горжусь тем, что бригада, которую возглавлял, самая лучшая в Кузбассе по производственным показателям, ныне ей руководит мой ученик.

– Проблема безопасности – одна из ключевых для любого производства, не исключение и угольная отрасль. Может вопрос безопасности входить в конфликт с производительностью, необходимостью определённого количества ежедневной, ежемесячной угледобычи, что потенциально чревато авариями?

– В компании «СУЭК» это полностью исключено. Внедрена автоматическая система безопасности «Granch». Она соответствует всем современным требованиям, предъявляемым к обеспечению безопасности в угольной промышленности, и открывает перед персоналом шахт и рудников ранее недоступные возможности. Работающие под землёй шахтёры оснащены самыми современными средствами связи, в шахте работает wi-fi.

У каждого шахтёра есть фонарь с вмонтированным датчиком, контролирующим газовую обстановку в зоне проводимых работ и осуществляющим связь с диспетчером. Если шахтёр чуть отошёл туда, где присутствует подземный газ, индикация на фонаре сообщает: превышен уровень метана на столько-то процентов. Этот сигнал сразу идёт в диспетчерскую, в центральный пункт управления СУЭК в г. Ленинск-Кузнецкий. Свои диспетчеры есть и на каждой шахте: они сразу видят, в каком забое, в какой шахте превышен уровень метана. И сразу могут принять решение: остановить выемку или предотвратить опасную ситуацию, потому что часто можно обойтись профилактическими мерами без остановки работ. При аварийной ситуации подаются голосовые команды, осуществляется обратная связь диспетчера с рабочими.

Система «Granch» также позволяет непрерывно наблюдать за местонахождением персонала, механизмов и транспорта, дистанционно координировать ход работ под землёй.

Освещение, техника безопасности – всё на высшем уровне. Хотя, возможны, конечно, до сих пор аварии: пока метан в шахте, избежать этого никак не удастся. Но сейчас применяют новые методы дегазации, гарантирующие безопасность дальнейших работ.

Владимир Мельник на шахте «Котинская»

(Из архива СУЭК)

– Каков секрет рекордов в наши дни: новаторские методы, техническое оснащение, материальная мотивация? Как подобрать ключик вот к такой высокоточной, высокоэффективной организации труда?

– В советское время мотивация была намного выше. Работа в шахте считалась самой высокооплачиваемой. Но сейчас СУЭК возрождает и активно поддерживает мотивацию, в том числе и финансовую. Можно сказать, что на смену социалистическому соревнованию пришло соревнование капиталистическое. Например, я был одним из первых, кого премировали автомобилем за хорошую работу. В настоящий момент только в моей бригаде уже больше 30 человек, получивших в подарок автомобили престижных марок. Эта добрая традиция на предприятиях СУЭК в Кузбассе сложилась с 2006 года: если обязательства обеспечить повышенные показатели угледобычи выполняются, бригаде вручается несколько авто­мобилей.

Техническое оснащение очень важную роль играет. Раньше мы могли добывать в месяц только 30 000 тонн угля, потом с техникой получше уже 60 000 тонн, затем 80 000 тонн. Сейчас в лаве работает комбайн Айкхофф SL 900 с производительностью 4000 тонн в час! За 8 часов смены добывается 32 000, а за сутки почти 100 000 тонн угля. Только сравните: 30 000 тонн в месяц и 32 000 тонн за смену – прорыв, обеспеченный техническим прогрессом и модернизацией, колоссален.

Важны горно-геологические условия, в которых мы работаем, и, конечно, человеческий фактор – сплочённость коллектива. Когда люди понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда, и ты как на самого себя можешь рассчитывать на товарищей – это самое важное, по моему мнению. Если добился такой сплочённости бригады, тогда, конечно, можно достичь самых высоких результатов, а на помощь придут и мотивация со стороны компании, и передовая техника, какая используется на шахтах СУЭК.

– Вы почти три десятка лет отдали угольной отрасли. Это целая жизнь: профессиональная, человеческая, дружеская. Наверное, как и военных, бывших шахтёров не бывает… Cкучаете по шахте?

– Конечно, скучаю, и прежде всего по коллективу. Шахтёрская взаимовыручка дорогого стоит. Раньше у нас в звеньях, в бригадах люди работали десятилетиями, не меняясь, дружили семьями. После 90-х многое разрушено, но часть коллектива, «золотой фонд», остаётся. Недавно я спускался в шахту, перед тем как мою бригаду чествовали, награждая званием «Герой Кузбасса» Евгения Косьмина, который сейчас вместо меня работает. В 2016 году бригада установила два российских рекорда добычи, выдав в августе 1 000 050 тонн угля и по итогам года 4 000 810 тонн. Сейчас собираюсь посмотреть новую лаву, самую мощную в России. В её модернизацию СУЭК вложил 1 300 000 000 рублей. Поеду в региональную неделю обязательно, повидаюсь с ребятами.

– В советское время активно пропагандировались трудовые династии. Сохраняется и поддерживается ли преемственность шахтёрского труда в Кузбассе в наши дни?

– Губернатор лично следит за этим, чествует, награждает: не только шахтёров, но и представителей других профессий. Например, объявляется: «500 лет общий стаж шахтёрской династии». День шахтёра, которому в нынешнем году исполняется семьдесят лет – общенародный праздник всего Кузбасса. Отмечают и чествуют строителей, учителей, трудовую молодёжь – есть такое звание «Надежда Кузбасса». А медаль «Герой Кузбасса» – золотой знак, самая высшая награда области.

– В СУЭК практически ежегодно достигаются новые мировые рекорды. Правомерно говорить если не о возрождении, то о наследовании принципов стахановского движения в современной России? Есть какая-то преемственность?

– Преемственность во времени. Время, в которое жил Алексей Стаханов и в которое мы живём сейчас, в чём-то похоже. В 1917 году была разрушена огромная страна. Наступили 30-е годы, стахановское движение, возрождение страны. Нужно было развивать экономику, подвиг Стаханова и стахановское движение стали ответом на вызов времени. В современной России то же самое: развалили огромную страну, были страшные годы, которые мы все пережили. И вот промышленность возрождается, опять востребован труд рабочих, которые должны поднимать страну. Люди поверили в то, что Россия будет развиваться с их помощью и участием.

– Сейчас открывается много новых учебных заведений средне-специального образования. Государство взяло курс на возрождение рабочего класса. Кто-то должен и своими руками что-то добывать, создавать добавочную стоимость.

– Конечно, тем более много новой техники появилось и на открытых разрезах, и в шахтах. Нужно уметь с ней работать. Приходят ребята и с высшим образованием. Очень важно, какой коллектив, из кого он состоит. Сейчас многие предприниматели, когда организуют какое-то производство, сталкиваются с проблемой нехватки рабочих рук. А откуда ж они возьмутся, если нет престижа рабочих профессий. Надо повышать его всем вместе. И на СМИ в этом плане лежит самая большая ответственность. Повышать интерес надо не только к шахтёрскому труду, а ко всем рабочим специальностям. Недаром говорят: пока работают заводы, живёт страна.

– Вы уже стали государственным деятелем, сделали профессиональную карьеру, а сохранились ли в душе романтические представления из юности, когда вы решали для себя, пойти ли вам в шахту или не пойти по каким-то причинам?

– Надеюсь, что да, потому что без этого и жить-то трудно. В труде шахтёра есть место романтике, но особой – суровой, мужской. Для мужчины это особое чувство локтя, которое сплачивает, в том числе и молодёжь. Когда они понимают, что помимо тебя и твоей семьи существуют люди, которые готовы за тебя жизнь отдать, если ты будешь готов за них это же сделать. Такая вот круговая ответственность – не порука, а именно ответственность высочайшая – она создаёт дополнительный стимул для жизни, для работы. Это и преодоление себя каждый раз, которое тоже заставляет возвращаться в забой. Есть те, кто приходят, только спустились в шахту – и сразу уходят: быстро понимают, что не смогут там работать. Кто-то пересиливает себя: год отработает – и всё равно уходит. А те, кто остался работать в шахте на годы, – кремень.

Пример такой легендарный есть – Владимир Николаевич Лавренюк – человек в шахте переломанный. Давно это было: падал в печь. А что такое печь… Как вам объяснить… Это щитовая отработка вертикальных пластов. Пробуривается скважина метровая, уголь взрывается, под щитом люди работают, деревянный накатник: щит садится, а уголь туда уходит, и там отгружают его. Печь бывает и 100, и 60 метров. Когда Лавренюк падал, она была глубиной 40 метров. Сбило его углём, упал вниз головой прямо в печь, ещё и сверху углём засыпало. Хорошо, не задохнулся. Выгрузили из печи уголь, достали его, спасли. Жив остался! И до сих пор работает – ну не в шахте уже, ему больше 60 лет – на поверхности продолжает трудиться. Железный человек. На таких примерах молодёжь учится.

– Значит, шахтёрская профессия воспитывает ещё и мужество. Наверное, то, что сейчас происходит в угледобывающих регионах Украины – Донецкой, Луганской областях, – во многом связано с субкультурной, профессиональной спецификой этой мужской профессии. Шахтёров просто так невозможно разъединить, в своей сплочённости они могут дать ответ на различные вызовы и угрозы, которые связаны с территорией, родным языком, безопасностью семей. Как вы думаете, это так?

– Да, люди живут и работают вместе. Если приходит опасность, вместе и защищаются. Напугать их, мне кажется, невозможно: они каждый день спускаются в шахту. Конечно, чувство страха присутствует, но они его умеют преодолевать. И когда после всем известных событий им стали указывать, как жить, на каком языке говорить, каких героев прошлого чествовать, а каких предать забвению и хуле, они встали на защиту своей земли. Конечно, для меня, как для человека родившегося и имеющего родственников на Украине, это больно, сложно, тяжело. Но я считаю, что защищающие свой шахтёрский край правы. По-другому и быть не может. Даже ссорился с младшим братом, когда разговор заходил о политике. А сейчас разговариваем, люди уже понимают, что во многом их обманули, как и нас, шахтёров, в начале 90-х годов. Нас тогда использовали, вывели на забастовки. Я сам участвовал в забастовке, пока не понял, что шахтёры для кукловодов – лишь марионетки. Людей на Майдане тоже использовали в своих целях. Разрушили страну и продолжают разрушать сейчас. Надеюсь, люди поймут, что они натворили со своей страной, или придёт лидер. Как у нас: пришёл лидер и изменил все.

– Вы много лет отработали на предприятиях Сибирского региона. В последней переписи населения в переписном листке есть вопрос «Назовите свою нацио­нальность». В сибирских регионах больше 3% населения указали в этой графе национальность «сибиряк». Что вы думаете по этому поводу?

– Сибиряки – особый народ. Приезжая туда, ты становишься их частью. Довелось мне поработать в Братском районе Иркутской области – замечательные люди. В Якутии в молодости работал на экспериментально-механическом заводе – тоже есть чувство локтя: в мороз на улице человека никто никогда не оставит. Приехав в Кузбасс, я встретил такую же взаимовыручку. В бригаде у меня работали татары, немцы, украинцы, русские, но никакого национального вопроса никогда не стояло. Мы человека судим не по тому, какой он национальности, а как он ведёт себя в обществе, как работает, как относится к коллективу. Так что сибиряк – самая хорошая нацио­нальность.

– Несмотря на новые технологии, уголь по-прежнему добывают. Помните, в эпоху Маргарет Тэтчер массовое закрытие шахт в Великобритании привело общественное сознание к мысли, что уголь больше не нужен. Зачем, когда можно атомную промышленность развивать, находить альтернативные источники: ветер, море. Нам, мол, этого хватит… Но время показало, что уголь – непреходящая ценность и действительно энергия будущего. Тем более развиваются и внедряются технологии, которые позволяют снижать нагрузку на природу и даже нивелировать экологический ущерб.

– Атомная энергетика – конечно, очень мощная вещь, но столь же и опасная. Уголь не настолько вреден как радиация. Я знаю людей, которые дышат этой угольной пылью всю жизнь: они даже без спецзащиты работали раньше. На здоровье это никак не сказалось. Важно и то, что уголь не только сжигать можно, его можно перерабатывать. Сейчас развивается углехимия. Для Кузбасса это благо. Компания СУЭК уже вкладывает средства в данное направление: перерабатывает газ, который находится в угольных пластах. Всё то, что можно делать из нефти, можно делать и из угля. Так что будущее у угля, безусловно, есть.

– Компания «СУЭК» много внимания уделяет не только экологии, но и кадрам?

– Совершенно верно. Я рад, что столько лет проработал в этой компании. Если быть точным – двенадцать лет: с 2003 до 2016 года, вплоть до избрания в Государственную Думу. СУЭК уделяет много внимания обучению молодых специалистов. Проводятся шахтёрские конкурсы и олимпиады: моя бригада даже в Китай ездила и заняла там второе место. Был я на соревнованиях на Бородинском разрезе в Красноярском крае: там экскаваторные бригады состязались. Всё это праздник для людей. На высоком уровне медицинское обслуживание и система санаторно-курортного отдыха и лечения. У компании отличный собственный санаторий на Алтае в Белокурихе: там сама природа лечит, не говоря уже о качестве оказываемых процедур и оснащении медицинской техникой.

– Что из прочитанного произвело на вас наибольшее впечатление, может, в детстве или юности?

– Я всегда любил читать исторические книги: география, история, приключения. В четыр­надцать лет прочитал роман «Поднятая целина» Михаила Шолохова. Эта книга меня поразила. Несколько раз её перечитывал. Описывалось то, что мне бабушка рассказывала о создании колхозов, раскулачивании, и всё совпадало. Я думал: как такое может быть в советской стране? Ещё я, конечно, воспитывался на книгах о войне. Особенно запомнилась книга «Один день войны» – воспоминания военных журналистов о боевых действиях: каждый описал самый яркий и трагический момент Великой войны. Там собраны истории о людях, благодаря которым живём мы, наши дети и внуки.

– У депутата Госдумы не так много времени для отдыха, и всё же, как вы его проводите?

– Люблю рыбалку, с удочкой посидеть – это замечательно. Когда в шахте работал, выбраться получалось только в отпуске, теперь и подавно не получается. Всегда был подвижный, и сейчас для меня главное – движение. В спортзал хожу, в бассейн, тренажёры и обязательно ходьба. Сегодня утром 6 километров прошёл. Так что если выдаётся свободное время, провожу его в движении.

– Владимир Иванович, «Литературная газета» желает, чтобы шахтёрская профессия процветала и сла­вилась в Российской Федера­ции. Спасибо вам за интервью!

Беседовал Алексей Протасов