Логовище дракоптицы (сборник, том 2)

Глава I

Зазвонил видеофон, но Куэллен не шевельнулся. Он был в определенном настроении и не хотел нарушать его, вставая из кресла.

Он продолжал покачиваться в своем пневмокресле, глядя, как крокодилы медленно плывут по темной воде реки. Через некоторое время телефон замолчал. Куэллен сидел, радостно бездельничая, вдыхая теплую вонь гниющей растительности и слушая жужжание насекомых в неподвижном воздухе. В каком-то роде они были напоминанием из прошлого, они символизировали жизнь, которую он вел до того, как перешел в Тринадцатый Класс. В воздухе тогда висел устойчивый гул людей. Людей, роившихся в огромном улье города, а Куэллен терпеть не мог этого гула.

Куэллен швырнул в воду камешек.

— Получите! — крикнул он.

Тут же два крокодила беззвучно скользнули к тому месту, где плеснула вода. Но камешек уже утонул, подняв черные пузырьки, и крокодилы, стукнувшись носами, отплыли друг от друга.

Куэллен повторил про себя, словно молитву, список имен тех, кто мог звонить ему. Марок, подумал он. Нет, только не Марок. Не Колл, не Спаннер, не Брогг, не Миккен. Но особенно — не Марок. Куэллен вздохнул, думая обо всех них. Какое облегчение сидеть здесь, бездельничать и не слышать их голоса, жужжание их голосов, когда они ворвутся в кабинет! А лучше всего быть как можно дальше от Марока. Ведь больше не нужно волноваться насчет кучи грязных тарелок и груды книг, захламляющих комнатушку, в которой они жили прежде, не нужно больше слышать его сухой, низкий голос, бесконечно бубнящий по видеофону, в то время как Куэллен пытался сосредоточиться.

Нет. Только не Марок.

Но, с сожалением подумал Куэллен, мир, в котором он надеялся жить, пока возводил свой новый дом, так и не возник. В течение многих лет он с беспримерным терпением ждал того дня, когда он получит Тринадцатый Класс, а вместе с ним — право жить одному. И вот теперь, когда он уже достиг своей цели, жизнь преподносила ему один страх за другим.

Куэллен бросил в воду еще один камешек.

И наблюдая, как на темной поверхности воды расходятся концентрические круги ряби, он снова услышал в другом конце дома пронзительный звонок. Постоянно таящееся в нем беспокойство обернулось мрачным предчувствием. Куэллен поднялся из кресла и поспешно направился к видеофону.

Он включил связь, но оставил экран погашенным. Нелегко было устроить так, чтобы любые звонки, направленные в его дом в Аппалачах, автоматически перенаправлялись сюда.

— Куэллен слушает, — буркнул он.

— Говорит Колл, — послышалось в ответ. — Что-то я долго не мог до вас дозвониться, Куэллен. Почему вы не включили экран?

— Видео не работает, — ответил Куэллен, надеясь, что остроносый Колл не почует запаха лжи в его голосе.

— Вы можете немедленно приехать ко мне? — спросил Колл. — Нам со Спаннером нужно срочно встретиться с вами. Вы поняли, Куэллен?

— Да сэр. Что-нибудь еще, сэр?

— Нет. Мы все расскажем, когда вы приедете, — и Колл решительно прервал связь.

Куэллен некоторое время глядел на пустой экран, кусая губу. Возможно, они ничего не знают. У него ведь все организовано. Но появилась настойчивая мысль, может, они все же раскрыли тайну Куэллена? Зачем бы Колл так срочно затребовал его? Куэллен вспотел, несмотря на кондиционеры, не впускающие внутрь большую часть жары Конго.

Его понизят до Двенадцатого Класса, если узнают. Или, более вероятно, даже до Восьмого. И остаток жизни он будет гнить в крошечной комнатушке с двумя-тремя другими людьми, самыми здоровыми, самыми вонючими, самыми неприятными людьми, каких только они сумеют найти.

Куэллен бросил долгий взгляд на зеленый шатер деревьев, согнувшихся под тяжестью листвы. Потом с сожалением обвел взглядом две просторные комнаты с прихожей и верандой. И теперь, когда уже все будет во-вот потеряно, он почти смаковал гудение мух. Вздохнув напоследок, он ступил в стат.

Появился он в крошечной квартирке для Тринадцатого Класса в Аппалачах, где, как все думали, он жил. Быстрыми, отработанными движениями сбросил домашнюю одежду и надел деловой костюм, превратившись из Джо Куэллена, владельца незаконного жилища в сердце резервации в Африке, в Джозефа Куэллена, начальника криминального отдела, или в просторечии КримСека, стоящего на страже порядка и законности. Затем он поймал быстролодку и направился в центр на встречу с Коллом, внутри весь сжимаясь от страха.

Когда он вошел, его уже ждали. Маленький, остроносый Колл, глядевший на мир, как какой-то огромный грызун, сидел лицом к двери, почти совсем спрятавшись за стопами бланков. Напротив него за столом сидел Спаннер, нагнув толстенную бычью шею над еще большими стопами сообщений и записок. Когда Куэллен вошел, Колл протянул руку к стене и щелкнул вентилем кислорода, поставив его на отметку «3».

— Что-то долго вы добирались, — сказал Колл без всяких предисловий.

— Простите, — пробормотал Куэллен, — но мне нужно было переодеться.

— Как бы мы не переодевались, ничего для нас не изменится, — проворчал Спаннер, словно продолжая уже начатый разговор. — Что случилось, то случилось, и мы ни на что уже не сможем повлиять.

— Садитесь, Куэллен, — сказал Колл и повернулся к Спаннеру. — Я думал, что мы уже обсудили все это. Если мы вмешаемся, то все станет еще хуже. Почти тысячу лет мы работали под прикрытием, а наша организация была строго секретной.

Куэллен тихонько вздохнул с облегчением. Чем бы они ни были озабочены, это не имело отношение к его незаконному африканскому убежищу. Теперь, когда его взор не застилали страх и ожидание кары, он повнимательнее взглянул на двух своих начальников. Очевидно, они спорили уже долго. Колл был более высокой копией Куэллена, а Спаннер более сильной.

— Ладно, Колл, — прорычал Спаннер. — Я могу даже согласиться, что это еще сильнее запутает прошлое. Я со многим готов согласиться.

— Ну, это уже что-то, — проворчал похожий на крысу Колл.

— Не прерывайте меня. Я все равно думаю, что мы должны его остановить.

Колл впился взглядом в Спаннера, и Куэллен заметил, что лишь его присутствие заставляет Колла скрывать свой гнев и раздражение.

— Но почему, Спаннер? Почему? Мы ведь уже сдерживаем рост пролетов, их уже стало меньше на четыре тысячи — и это лишь начало. Вот здесь написано, что за первые три столетия их возникло более миллиона, после чего численность их продолжала расти. Подумайте о населении, от которого мы избавляемся! Это же замечательно! Мы не можем позволить этим людям оставаться здесь, когда у нас появилась возможность избавиться от них. Когда история утверждает, что мы уже избавлялись от них прежде.

Спаннер что-то проворчал и посмотрел на сообщения, стопами лежавшие перед ним. Взгляд Куэллена метался от одного к другому.

— Ну ладно, — медленно произнес Спаннер. — Я согласен, что нужно избавляться от всех этих пролетариев. Но мне кажется, что мы просто обманываем себя. Вот мое мнение: я считаю, что если мы будем и дальше позволять всему этому продолжаться, как вы говорите, то это изменит все прошлое. Я не стану спорить, так как вы выглядите очень уж уверенным. Кроме того, вы думаете, что хорошо использовать этот метод сокращения населения. Я с вами в этом согласен. Мне нравится перенаселение не больше, чем вам, и я признаю, что в наше время создалось нелепое положение. Но с другой стороны, если кто-то начинает за нашими спинами незаконно и неэтично пользоваться путешествиями во времени, то этот «кто-то» должен быть остановлен. А вы что молчите, Куэллен? Это ведь ваша сфера, знаете ли.

Внезапное обращение к нему было как удар. Куэллен изо всех сил пытался понять, о чем вообще они говорят, поэтому лишь слабо улыбнулся и покачал головой.

— У вас нет никакого мнения? — резко спросил Колл.

Куэллен взглянул на него. Он не мог вынести жесткий взгляд Колла, поэтому уставился на скулы управляющего.

— Совсем никакого мнения, Куэллен? Очень жаль. Это плохо характеризует вас.

Куэллена пробила дрожь.

— Я... я стараюсь не отставать от последних достижений. Просто я был очень занят последними проектами...

Он замолчал. Мои нетерпеливые помощники, вероятно, знакомы с этой ситуацией, подумал он. Ну почему я не связался с Броггом?

— А знаете ли вы, что с начала года уже четыре тысячи пролетов исчезли неизвестно куда?

— Ну, сэр... Э-э... я имею в виду, конечно, сэр. Просто у нас еще не было возможности провести расследование.

Плохо, Куэллен, очень плохо, сказал он сам себе. Разумеется, ты ничего не знаешь об этом, потому что все время торчишь в своем заокеанском убежище. А вот Брогг, вероятно, знает об этом все. Он очень эффективен, этот трудяга Брогг.

— Ну и как вы думаете, куда они могли деваться? — продолжал Колл. — Может, вы думаете, что они попрыгали в статы и отправились куда-нибудь искать себе работу? Например, в Африку?

Это был болезненный укус. Куэллен вздрогнул, пытаясь сделать вид, что не понял намека.

— Я понятия не имею, сэр.

— Выходит, вы не читали книги по истории, Куэллен. Подумайте, что было самым важным событием в истории цивилизации за последние десять веков?

Куэллен подумал. А действительно, что? Он всегда был слаб в истории... Он почувствовал, как лоб покрывается потом. Колл небрежно щелкнул регулятором, еще чуть повышая уровень кислорода с почти оскорбительной небрежностью.

— Тогда я сам вам скажу, что это появление прыгунов. И это — тот год, в котором они начали появляться.

— Разумеется, — сказал Куэллен, сердясь на себя.

Все знали о прыгунах. Напоминание Колла было сильным ударом.

— А в этом году кто-то вздумал пользоваться путешествиями во времени, — сказал Спаннер. — И он стал перебрасывать прыгунов куда-то в прошлое. Четыре тысячи безработных уже переброшены туда, если мы не поймаем его в ближайшее время, то он запрудит прошлое всеми безработными работягами в стране.

— Итак, — нетерпеливо сказал Колл, — вот вам моя точка зрения. Нам известно, что они уже оказались в прошлом, об этом написано в наших книгах по истории. Так что теперь мы можем расслабиться и позволить неизвестному «некто» переправить в прошлое всю шваль из нашего времени.

Спаннер резко повернулся и оказался лицом к Куэллену.

— А вы что думаете? — прорычал он. — Что нам делать? Поймать этого злодея и прекратить отправку прыгунов в прошлое? Или сделать так, как говорил Колл, и пусть все идет как идет.

— Мне потребуется время обдумать это, — сказал Куэллен с внезапным подозрением.

Последнее, что ему хотелось бы сделать, так это принять точку зрения одного начальника и встать, таким образом, против другого.

— У меня есть идея, — сказал Спаннер Коллу. — Почему бы нам не поймать этого проходимца и не заставить его передать свою машину времени правительству? Тогда мы могли бы взять все дело в свои руки и взымать с прыгунов, отправленных в прошлое, плату за возвращение. И все было бы прекрасно: мы поймали бы проходимца, правительство получило бы на блюдечке путешествия во времени, пролеты вернулись бы, не изменив прошлое, а мы бы еще получили небольшой доход.

Лицо Колла прояснилось.

— Прекрасное решение, — сказал он. — Блестяще, Спаннер. Итак, Куэллен...

Куэллен напрягся.

— Да, сэр?

— Начинайте быстренько действовать. Отыщите этого изобретателя и устраните его, но не прежде, чем он передаст вам тайну путешествий во времени. А как только вы сделаете это, правительство сможет заключить соглашение с прыгунами.

Глава II

Только вернувшись в свой кабинет и сев за свой, хотя и маленький, но личный стол, Куэллен снова почувствовал себя важной персоной. Первым делом он связался с Броггом и Миккеном, и оба помощника немедленно появились в кабинете.

— Рад видеть вас, — кислым тоном сказал Брогг.

Куэллен открыл чуть побольше вентиль и пустил в кабинет кислород, пытаясь подражать снисходительному взгляду Колла, который сделал то же самое десять минут назад.

Миккен молча кивнул. Куэллен пристально уставился на обоих. Брогг знал его тайну, Куэллен треть своей зарплаты платил ему за молчание о втором, тайном доме Куэллена. Большой Миккен ничего не знал и знать не хотел. Он выполнял приказы, поступающие непосредственно от Брогга, а не от самого Куэллена.

— Думаю, вы знаете о недавних исчезновениях пролетов, — начал Куэллен.

Брогг принес с собой толстую стопку миникарточек с записями.

— Я как раз собрался связаться с вами по этому поводу, — сказал он. — В этом году исчезли уже четыре тысячи пролетариев.

— И какие действия вы предприняли для раскрытия этих исчезновений? — спросил Куэллен.

— Ну, — протянул Брогг и принялся расхаживать взад-вперед по маленькому кабинету, потирая выдающуюся челюсть, — я решил, что эти исчезновения непосредственно связаны с хронологическими записями внешности прыгунов в конце двадцатого века и в последующие годы. — Брогг указал на книгу, лежащую на столе Куэллена. — Вон эта книга по истории. Я положил ее специально для вас. То, что написано там, подтверждает мои слова.

Куэллен провел пальцем по подбородку и подумал, каково себя чувствовать, когда у тебя на лице столько жира, сколько у Брогга. Брогг обильно потел, весь его вид умолял пошире открыть кислородный вентиль. Куэллену нравилось это чувство собственного превосходства, поэтому он и пальцем не пошевелил.

— Я уже принял во внимание эти факторы, — сказал он. — И разработал план действий.

— А вы согласовали его с Коллом и Спаннером? — нагло спросил Брогг.

Когда он говорил, челюсти у него тряслись от силы собственного голоса.

— Согласовал, — сказал Куэллен с такой силой и так сердито, чтобы это дошло даже до Брогга. — Я хочу, чтобы вы разыскали парня, который отправляет прыгунов в прошлое. Доставьте его сюда. Я хочу, чтобы его поймали, прежде чем он успеет еще кого-нибудь отправить в прошлое.

— Да, сэр, — покорно сказал Брогг. — Пойдемте, Миккен.

Второй помощник нехотя поднялся со стула и последовал за Броггом. Куэллен насмешливо наблюдал в окно, как они появились на улице и исчезли в густой толпе. Затем с облегчением щелкнул кислородным вентилем, открыв его на всю мощь, и откинулся на спинку кресла.

Прошло некоторое время, прежде чем у Куэллена возникло желание узнать побольше. Ему нелегко было преодолеть апатию, потому что больше всего хотелось плюнуть на все и вернуться в Африку.

Он схватил проектор и стал пролистывать оставленную историческую книгу.

В книге было написано еще много чего, но Куэллену хватило и этого. Он выключил книгопроектор. Жара в кабинете угнетала, несмотря на кондиционер и кислородный вентиль. Куэллен с тоской глянул на стены кабинета, которые, казалось, сжимались, грозя его раздавить, и с тоской подумал о темной реке, бежавшей перед крыльцом его африканского убежища.

— Я сделал все, что мог, — пробормотал он и высунулся из окна, чтобы поймать быстролодку и улететь в свою квартирку, полагающуюся Тринадцатому Классу. Попутно он рассмотрел идею возложить целиком на Брогга это дело с исчезновениями, а самому махнуть обратно в Африку, но решил, что это будет чревато последствиями.

Дома Куэллен обнаружил, что в холодильнике пусто, а поскольку его пребывание в Аппалачах угрожало стать долгим, если вообще не постоянным, то он решил пополнить свои запасы. Он повесил на дверь табличку «Не беспокоить» и спустился по аппарели в продуктовый магазин, чтобы снабдить себя запасами на случай долгой осады.

По пути он заметил человека с землистым лицом, идущего по пандусу в противоположном направлении. Куэллен не узнал его, но это было не удивительно. В перенаселенных Аппалачах никто не знал почти никого, не считая хозяина продуктового магазина да парочки соседей.

Человек с землистым лицом с любопытством посмотрел на Куэллена, словно что-то пытался сказать ему взглядом. Затем, проходя мимо, толкнул Куэллена плечом и одновременно сунул ему в руку записку. Куэллен развернул ее после того, как тот уже исчез, поднявшись выше, и прочитал:

Больше в записке ничего не было, да и быть не могло. И тут в Куэллене взыграл дух КримСека. Как большинство правонарушителей в государственном учреждении, он был энергичен в судебном преследовании других правонарушителей, а в записке о Ланое был какой-то привкус незаконности. Куэллен развернулся, подумав было догнать человека с землистым лицом, но тот уже исчез. Вероятно, свернул куда-то с пандуса. «Нет работы? Обратись к Ланою». Куэллен подумал о том, кто такой этот Ланой и что у него за волшебное средство, но тут же решил связаться с Броггом, чтобы тот выяснил это.

— О, да это сам КримСек! — радушно воскликнул шарообразный хозяин продуктового магазина. — Давненько вы нас не посещали, КримСек. Я уже было подумал, что вас продвинули по службе. Но это ведь невозможно, верно? Вы бы уведомили меня, если бы получили повышение?

— Да, Гриви, уведомил бы. Я действительно давненько к вам не заходил. Очень был занят в последнее время, — сказал Куэллен и тут же нахмурился, сердясь на себя.

Было вовсе не нужно, чтобы слухи о его отсутствии разнеслись по всему сообществу. Он сделал заказ, велел, чтобы продукты отправили к нему на квартиру, и вышел из магазина.

Через мгновение он был уже на улице и смотрел, как толпа текла перед самым его носом. Люди были в одеждах всех цветов и фасонов. И они непрерывно говорили. Мир стал одним большим ульем, причем ульем переполненным, а ежедневно рождалось еще больше людей. Куэллену страстно захотелось очутиться снова в своей тихой хижине, которую он построил за громадные деньги, при этом еще и натерпевшись страха. Но чем дольше он наблюдал за крокодилами, тем меньше ему нравились толпы, роящиеся в переполненных городах.

Тут все незаконные виды деятельности были направлены не как в случае Куэллена — на старание избежать невыносимого существования, а на теневые порочные и непростительные поступки. Такие, как вот этот Ланой, думал Куэллен, трогая пальцами записку в кармане. Как ему удается скрыть свои действия от соседей по комнате, кем бы они ни являлись? Разумеется, Ланой не мог принадлежать к Тринадцатому Классу.

Куэллен вдруг почувствовал странное родство с незнакомым Ланоем. Как и Куэллен, он вел свою игру. Он был хитрым и наверняка очень умным. Подумав это, Куэллен отправился дальше.

Глава III

Звонок Брогга заставил Куэллена поспешно вернуться в свой кабинет. Там его уже ждали оба помощника КримСека, а с ними еще кто-то, высокий, угловатый, бедно одетый и со сломанным носом, который торчал на лице, словно клюв хищной птицы. В кабинете Брогг без спроса открыл кислородный вентиль.

— И кто этот парень? — спросил Куэллен.

Казалось невероятным, чтобы этот бедняк, явно из пролетариев, судя по одежде и особенно по носу, имел какое-то отношение к прыгунам.

— Смотря кого вы имеете в виду, — ответил Брогг и подтолкнул незнакомца локтем. — Ну, скажи КримСеку, кто ты такой.

— Меня зовут Бренд, — ответил пролет странным, неожиданно тонким голосом. — Четвертый Класс. Я не хотел ничего плохого, сэр... просто он обещал мне собственную квартиру, работу и кислород...

Брогг снова пихнул его локтем, заставив замолкнуть.

— Мы нашли этого типа в питейне. С ним была еще парочка человек, и он говорил им, что скоро у него появится работа.

— Так мне обещали, — пробормотал Бренд. — Я просто должен дать ему двести кредитов, и он пошлет меня туда, где у всех есть работа. И я мог бы переводить деньги сюда, чтобы содержать свою семью. Это звучало так хорошо, сэр...

— Имя того, кто тебе это обещал, — резко спросил Куэллен.

— Ланой, сэр. Его зовут Ланой.

Услышав это имя, Куэллен испытал легкое потрясение.

— Кто-то дал мне эту записку и велел встретиться с ним.

И Бренд протянул смятую мини-карточку. Куэллен развернул ее и прочел: «Нет работы? Обратись к Ланою».

— Очень интересно, — пробормотал он, полез в карман и достал записку, которую ему сунули на пандусе.

«Нет работы? Обратись к Ланою». Записки были совершенно идентичны.

— Ланой уже послал туда много моих друзей, — продолжал Бренд. — Мне сказали, что все они получили там работу и теперь счастливы, сэр...

— Куда он послал их? — тихо спросил Куэллен.

— Не знаю, сэр. Ланой сказал, что скажет мне, когда я дам ему двести кредитов. Я забрал все свои сбережения. Я уже направлялся к нему и заглянул на минутку в питейню, когда... когда...

— Когда мы нашли его, — вмешался Брогг. — Он говорил всем подряд, что идет к Ланою, чтобы получить работу.

— Гм-м... — протянул Куэллен. — Так ты знаешь, где эти прыгуны, Бренд?

— Нет, сэр.

— Ну, это неважно. Ты просто отведешь нас к Ланою.

— Но я не могу. Это будет нечестно. Все мои друзья...

— Тогда мы заставим тебя отвести нас к Ланою, — сказал Куэллен.

— Но он собирался дать мне работу! Я не могу этого сделать. Пожалуйста, сэр!..

Брогг взглянул на Куэллена.

— Дайте мне попробовать. Говоришь, Ланой хотел дать тебе работу? За двести кредитов?

— Да, сэр.

— А что если мы скажем, что дадим тебе работу просто так. Вообще бесплатно. Ты только приведи нас к Ланою, и мы отправим тебя туда, куда он хотел тебя послать, но только бесплатно. И твою семью пошлем вместе с тобой.

Куэллен усмехнулся. Ему пришлось допустить, что Брогг оказался лучшим психологом, чем он сам.

— Это справедливо, — сказал Бренд. — Я отведу вас. Мне весьма неловко, ведь Ланой был добр со мной... но раз вы говорите, что отправите меня бесплатно, то я отведу вас...

— И правильно сделаешь, Бренд, — сказал Брогг.

— Я отведу.

Куэллен завернул кислородный вентиль.

— Тогда идем прямо сейчас, пока он не передумал.

Брогг сделал жест Миккену, который вывел Бренда из кабинета.

— Вы идете с нами, сэр? — спросил Брогг, и в голосе его за подобострастным тоном крылась насмешка. — Вероятно, идти придется в самый грязный район города.

Куэллен передернул плечами.

— Вы правы, — сказал он. — Идите вдвоем с Миккеном. Я буду ждать вас здесь.

Как только они ушли, Куэллен позвонил Коллу.

— Мы идем по горячему следу, — сказал он. — Брогг и Миккен отыскали человека, знакомого с нашим объектом, и сейчас он ведет их к нему.

— Прекрасная работа, — холодно ответил Колл. — Должно быть вы провели интересное расследование. Но теперь, пожалуйста, некоторое время не беспокойте нас. Мы со Спаннером обсуждаем изменение ведомственного статуса.

И он повесил трубку.

А это что еще значит? — тут же подумал Куэллен.

Теперь он был практически уверен, что Колл знает об Африке. Броггу, вероятно, предложили большую взятку за информацию, больше, чем дал ему Куэллен за молчание. Конечно, Колл мог посулить ему продвижение по службе, но более вероятной была угроза понижения в должности.

Нарушение закона Куэлленом было уникальным. Насколько он знал, больше никто не догадался найти выход из перенаселенных Аппалачей, этого города-осьминога, раскинувшего свои щупальца по всему востоку Северной Америки. Из двухсот миллионов жителей Аппалачей только Джозеф Куэллен, КримСек, был достаточно умен, чтобы найти никому не известный и никому не принадлежавший кусочек земли в сердце Африки и построить там себе второй дом. У него была стандартная для Тринадцатого Класса квартирка-кабинка в Аппалачах, а еще особняк для Класса превыше Двадцатого, о каком и не мечтало большинство смертных, возле темной реки в Конго. Там было хорошо, просто сказочно хорошо для человека, душа которого истерзана насекомым существованием в Аппалачах.

Единственной проблемой было — где взять деньги, чтобы заткнуть людям рты. Были люди, которые знали, что Куэллен живет роскошной жизнью в Африке вместо того, чтобы ютиться в квартирке десять на десять в Северо-Западных Аппалачах, как и подобает представителю Тринадцатого Класса. Кто-то — вероятнее всего, Брогг — предал Куэллена. И Куэллен стоял теперь на очень тонком льду.

Понижение в должности. У него отнимут даже привилегию иметь крохотную квартирку, и он вернется к сожительству с соседом, как жил когда-то с вечно недовольным всем Мароком. Но это было еще не самое плохое. Пока он не достиг Двенадцатого Класса, то жил в общежитии с несколькими соседями. Затем, после получения Двенадцатого Класса, количество соседей уменьшилось до одного Марока, но тот был хуже всех, потому что раздражал Куэллена своим нытьем.

В принципе, Марок был неплохим товарищем, похожим на самого Куэллена. Но он трепал Куэллену нервы своим нытьем, своей неряшливостью, своей бесконечной болтовней по видеофону и вообще — своим постоянным присутствием. Куэллен мечтал о том дне, когда получит Тринадцатый Класс и станет жить один, без соседа по комнате. Но он все равно не мог избавиться от толп на улицах.

Знает ли Колл? И что он сделает, когда узнает?

Зазвонил видеофон. Это был Брогг.

— Мы взяли его, — сказал Брогг. — Возвращаемся обратно.

— Прекрасно. Хорошая работа.

Куэллен тут же связался с Коллом.

— Мы поймали этого человека, — сказал он. — Брогг и Миккен везут его для допроса.

— Хорошая работа, — ответил Колл, и Куэллен заметил слабую одобрительную улыбку, появившуюся на губах коротышки. — Между прочим, я только что заполнил требование на вас, — небрежно добавил он. — Несправедливо позволить начальнику Отдела КримСек жить в квартирке Тринадцатого Класса, когда он заслуживает по меньшей мере Четырнадцатого.

Так, значит, он все же не знает, подумал Куэллен. Но тут же у него появилась другая мысль: как же можно переселить человека в новую, несоответствующую его классу квартиру так, чтобы никто не заметил? Может, Колл просто заманивает его еще глубже в ловушку? Куэллен, прижав ладони к вискам, дрожал, ожидая Брогга, Миккена и... Ланоя.

— Так вы признаете, что отправляли людей в прошлое? — спросил Куэллен.

— Несомненно, — с легкостью ответил маленький человечек.

Глядя на него, Куэллен чувствовал иррациональное биение гнева в висках.

— Разумеется. Я и вас могу послать туда всего лишь за двести кредитов.

Брогг со сложенными руками стоял позади арестованного. Куэллен навис над столом.

— Вы — Ланой?

— Это мое имя. — Человечек был маленький, черноволосый, суетливый, напоминающий кролика своими тонкими, словно постоянно что-то жующими губами. — Несомненно, я — Ланой.

От него исходила какая-то теплая уверенность. Он сидел на стуле, скрестив ноги и откинув назад голову.

— Ваши парни отыскали меня довольно-таки мерзким способом, — продолжал Ланой. — Вы обманули этого бедолагу, заставив его привести вас ко мне, но вашим парням не стоило меня бить. Я, знаете ли, не совершил ничего противозаконного. Я могу ведь подать иск.

— Вы изменили целую тысячу лет прошлого!

— Вовсе нет, — спокойно сказал Ланой. — Они уже были изменены. Я только проследил, чтобы прошлое изменилось так, как оно изменилось, если вы понимаете, что я имею в виду.

Куэллен встал, но тут же обнаружил, что крошечный кабинетик и так переполнен, поэтому тут же сел обратно. Он чувствовал какую-то странную слабость в присутствии этого хитреца.

— Но вы согласны, что отправляли людей в прошлое, делая из них прыгунов. Зачем?

— Чтобы заработать на жизнь, — улыбнулся Ланой. — Конечно же, вы понимаете это. Я обладаю очень ценным процессом и хочу удостовериться, что получаю от него все что могу.

— Это вы изобрели путешествия во времени?

— Это неважно, — ответил Ланой. — Главное, я управляю ими.

— Почему же вы сами не слетаете в прошлое, чтобы совершить там кражу или сделать нужные ставки, чтобы заработать на жизнь?

— Я бы мог, — признался Ланой. — Но этот процесс необратим, нет никакого способа вернуться обратно в настоящее. А мне здесь нравится, так что — спасибо.

Куэллен почесал затылок. Ему здесь нравится? Казалось невероятным, что здесь вообще кому-то нравится, но, по-видимому, Ланой говорил то, что думал.

— Послушайте, Ланой, — сказал Куэллен, — я буду с вами откровенен. Мы хотим забрать у вас машину времени. Причем немедленно.

— Простите, — сказал Ланой, — но нет. Это частная собственность. Вы не имеете на нее никаких прав.

Куэллен подумал о Колле и Спаннере и одновременно рассердился и испугался.

— Когда я закончу с вами, вы пожалеете, что не воспользовались своей машиной и не вернулись лет так на миллион назад, — прорычал он.

Ланой оставался спокойным, а Куэллен с удивлением увидел, что Брогг ухмыляется.

— Ну же, КримСек, — сказал маленький хитрец, — успокойтесь. Вы начинаете злиться, а это ведь нелогично.

Куэллен понял, что Ланой прав, но уже не мог совладать с собой.

— Я буду держать вас под замком, пока вы не сгниете, — прорычал он.

— Интересно, где именно? — спросил Ланой. — Кстати, вы не возражаете немножко прибавить кислороду, а то что-то у вас душновато.

К своему удивлению, Куэллен открыл вентиль пошире. Брогг заметил это удивление и промолчал. Миккен тоже ничего не сказал.

— Если вы арестуете меня, я уничтожу вас, Куэллен. В том, что я делаю, нет ничего незаконного. Вот, смотрите сюда, видите — я зарегистрированный изобретатель. — И Ланой достал из кармана вполне официальную карточку.

Куэллен не знал, что сказать. Ланой явно выигрывал, а Брогг наслаждался замешательством своего начальника. Куэллен покусал губу, пристально глядя на маленького человечка и пылко жалея о том, что не сидит сейчас на берегу Конго и не кидает в крокодилов камешки.

— Так или иначе, а я собираюсь положить конец этим путешествиям во времени, — наконец заявил Куэллен.

— Я бы не советовал этого делать, Куэллен, — сказал Ланой и хихикнул.

— Для вас я КримСек, Ланой.

— Я бы не советовал этого вам, Куэллен, — повторил Ланой. — Если вы остановите сейчас прыгунов, то перевернете прошлое вверх тормашками. Все эти люди уже появились в прошлом. Так записано в истории. Многие из них женились, у них появились дети, и потомки этих детей живут сегодня. Откуда вы знаете, Куэллен, что сами не являетесь потомком прыгуна, которого я хочу переслать в прошлое на будущей неделе... А если этот прыгун не появится в прошлом, Куэллен, то вы просто перестанете существовать, исчезнете, как снятый со свечи нагар. Как вы думаете, это приятный способ совершить самоубийство, КримСек?

Куэллен хмуро смотрел на него. Брогг молча стоял позади Ланоя, и теперь Куэллену стало очевидно, что его помощник все это время подкапывался под Куэллена, а теперь Ланой убирает последний камень преткновения с пути этого здоровяка. Марок, Колл, Спаннер, Брогг, а теперь вот Ланой — все они станут с удовольствием наблюдать за провалом Куэллена. Это был молчаливый заговор. Куэллен проклял в душе все двести миллионов сбившихся в кучу жителей Аппалачей и подумал о том, испытает ли он когда-нибудь хотя бы секунду одиночества.

— Прошлое не будет изменено, Ланой, — сказал Куэллен, чувствуя как хрипит его голос. — Вас мы запрем, машину вашу заберем и сами проследим, чтобы вернулись в прошлое все прыгуны. Мы не идиоты, Ланой. Мы станем внимательно отслеживать, чтобы все осталось так, как есть.

Секунду Ланой смотрел на него почти что с жалостью, точно на редкую бабочку, приколотую булавкой.

— Так вы хотите сыграть, КримСек? Почему же вы сразу не сказали мне это? В таком случае я вынужден буду предпринять кое-какие шаги, чтобы защитить себя.

Куэллену очень захотелось куда-нибудь спрятаться.

— И что вы будете делать?

— Может, мы побеседуем конфиденциально, Куэллен, — сказал Ланой. — Я ведь могу сказать то, что вы не захотели бы довести до сведения ваших подчиненных.

Куэллен взглянул на Брогга.

— Вы обыскали его?

— Он чист, — ответил Брогг. Можете ничего не опасаться. Мы будем в приемной. Пойдем, Мик...

Тяжело ступая, Брогг вышел из комнаты, за ним молча последовал Миккен.

Поскольку в кабинете осталось лишь два человека, Куэллен машинально протянул руку, чтобы немного прикрыть кислородный вентиль.

— Оставьте его, Куэллен, — сказал Ланой. — Мне нравится свободно дышать за счет правительства.

— Какую вы ведете игру? — сердито спросил Куэллен.

Ланой был совершенно порочным существом, оскорбляющим гордость и достоинство Куэллена.

— Я буду говорить с вами прямо, КримСек, — сказал Ланой. — Я хочу получить свободу и продолжать заниматься своим делом. Все это мне нравится. Это то, чего хочу я. Вы хотите арестовать меня и захватить мой маленький бизнес. Это то, чего хотите вы. Все правильно?

— Да.

— Так что у нас возникла ситуация противодействия взаимоисключающих желаний. Из двух сил победит та, что сильнее. Сильнее я, так что вам придется отпустить меня и забыть о расследовании.

— А кто сказал, что вы сильнее, Ланой?

— Я сильнее, потому что вы слабы. Я много чего знаю о вас, Куэллен. Я знаю, как вы ненавидите толпу и как любите одиночество и свежий воздух. Это весьма неловкие стремления и желания в нашем мире, не так ли?

— Продолжайте, — сказал Куэллен, в душе проклиная Брогга — никто, кроме него, не мог рассказать это Ланою.

— Поэтому вы либо отпустите меня, либо окажетесь в Классе Двенадцатом, а то и Десятом. Вам очень не понравится это, КримСек. Вам придется делить комнату с кем-нибудь еще, а сосед может прийтись вам не по душе, но деваться от него будет некуда. Потому что сосед может все доложить о вашем долгом отсутствии.

— Что значит — отсутствии? — хриплым шепотом спросил Куэллен.

— Но вы ведь будете отсутствовать здесь, когда сбежите в Африку, Куэллен.

Это все, подумал Куэллен. Все кончено. Брогг продал меня с потрохами. А поскольку Ланой владел этой тайной, то Куэллен был в полной власти у этого мерзкого кролика.

— Мне очень не хочется так поступать с вами, Куэллен, — тихо сказал Ланой. — Вы ведь неплохой человек, застрявший в мире, который вы не создавали и который не особенно любите. Но дело обстоит так — либо вы, либо я, а вам прекрасно известно, кто в таком случае всегда побеждает.

Шах и мат.

— Ладно, — прошептал Куэллен. — Я вас отпускаю.

— Я так и думал, что вы поймете меня, — сказал Ланой. — Сейчас я уйду, и вы больше не тронете меня. Тогда и Колл не узнает о вашем маленьком убежище.

— Убирайтесь! — сказал Куэллен.

Ланой встал, кивнул Куэллену и вышел из кабинета.

Глава IV

Когда Ланой уже ушел, появился Колл. Куэллен, закрыв руками лицо, увидел его краешком глаза и на миг подумал, что это вернулся Ланой. Затем резко поднял голову.

— Я хотел взглянуть на арестованного, — сказал Колл, — но что-то не вижу его.

— Я уже отправил его в камеру, — слабым голосом ответил Куэллен.

— Я проверю, — сказал Колл. — Мне он любопытен.

Он ушел, но тут же появился Брогг.

— Надеюсь, хорошие новости? — улыбнулся Брогг, как всегда лоб здоровяка был покрыт капельками пота.

— Хорошо, спасибо.

Куэллен умоляюще взглянул на помощника. Если бы только меня хоть на пару секунд оставили одного!..

— Но здесь я его тоже не вижу, КримСек, — продолжал Брогг. — У меня было несколько вопросов к нашему другу Ланою, но я не могу его найти.

— Я не знаю, куда он делся, Брогг.

— Вы в этом уверены, КримСек? Где он, Куэллен? — тон помощника стал вдруг угрожающим.

— Не знаю, — огрызнулся Куэллен, подумав о том, что Брогг впервые назвал его не по званию, а по имени. — Уходи.

Брогг улыбнулся какой-то хитренькой улыбкой и ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. Куэллен развалился в своем пневмокресле, покачиваясь из стороны в сторону. Теперь все кончено. Если он не найдет Ланоя, его карьере придет конец, а если найдет — Ланой сдаст его. Куда ни кинь — везде клин!

Куэллен чуть ли не на цыпочках прошел в приемную, где Брогг впился в него странным взглядом, затем вышел на вечно переполненную улицу, поймал первую же быстролодку и полетел в свою квартиру. Как хорошо было остаться совсем одному! Он несколько раз прошелся взад-вперед, затем направился к стату.

Все что оставалось, этот шагнуть в него, и он окажется в Африке, на берегу реки с крокодилами. Там его никогда не найдут, и он сможет остаток дней провести тихо и мирно.

Фигня все это, мрачно подумал Куэллен. Нет там никакой безопасности, в этой Африке. Брогг знает о ней и Ланой знает. Уж кто-то из них двоих быстренько выдаст его. Нет, Африка не безопасна.

Кроме того, Куэллен почувствовал в себе что-то новенькое — ощущение, что он обманут, что он всю жизнь жил мучеником в перенаселенном мире. Сунув руки в карманы, он стоял перед статом и прокручивал в голове последствия своего нового ощущения. Мир, который сам не создавал, — так сказал Ланой.

И вся его вина вдруг куда-то исчезла, испарилась. Пусть Колл сам расхлебывает все это, подумал Куэллен.

Тут все и произошло.

В воздухе словно возник какой-то водоворот, и Куэллен почувствовал, что его выворачивают наизнанку и потрошат. Он плыл на фиолетовом облаке над каким-то неясным ландшафтом, а потом стал падать.

Во время падения он свернулся в клубок и покатился по толстому зеленому ковру. Остановился и пару секунд лежал неподвижно, впившись пальцами в землю.

Затем дернул рукой, и в кулаке осталась пригоршня «ковра». Куэллен недоуменно посмотрел на нее.

Это была трава.

Затем ветерок дунул ему в лицо, принеся с собой настоящее потрясение. Запах был, точно в помещении, наполненном кислородом, но ведь он лежал на улице.

Куэллен потряс головой и встал. Травянистый ковер простирался во всех направлениях, а прямо перед ним была густая чаща.

Куэллен видел деревья в Африке, но в Аппалачах их не осталось ни одного. Он смотрел во все глаза. Маленькая серая птичка, сидящая на нависающей ветви ближайшего дерева, начала щебетать, совсем не боясь Куэллена. Куэллен улыбнулся ей.

Одновременно он подумал о том, сколько же времени Колл и Брогг будут искать его, и справится ли Брогг с Ланоем? Куэллен надеялся, что нет. Брогг был негодяй, а Ланой, хотя и преступник, но джентльмен.

Куэллен пошел к лесу. Нужно отыскать реку и построить возле нее дом, подумал он. Дом тут можно построить такой величины, какой он захочет.

Никакой вины Куэллен не ощущал. Он был неудачником, заброшенным в ненавистный ему мир, и вот теперь сумел сбежать из него. А тут у него есть шансы на спокойную жизнь, все в его руках.

Из леса вышли два оленя. Куэллен ошеломленно замер. Никогда еще он не видел таких больших животных. Посмотрев на него, олени развернулись и пустились бежать.

Сердце Куэллена запело от счастья, когда он наполнил легкие сладостным воздухом. Марок, Колл, Спаннер, Брогг — все они начали исчезать, растворяться в туманной дымке. Старый добрый Ланой, подумал Куэллен. В конце концов, он сдержал свое слово.

Мой мир, подумал Куэллен. А я теперь — прыгун, возможно, совершивший самый дальний перелет.

Из леса появился высокий, краснокожий человек и остановился возле дерева, серьезно глядя на Куэллена. На нем была лишь кожаная набедренная повязка и сандалии, а в волосах торчало красивое перо. Краснокожий секунду глядел на Куэллена, затем протянул руку жестом, который сложно было бы не понять. И в груди Куэллена расплылось теплое чувство товарищества.

Улыбаясь, Куэллен шагнул к нему, чтобы подать протянутую руку.

Hopper, (Infinity, 1956 № 10).