Лондон: игра престолов, театральные тайны, маньяки и привидения

Театральная история Лондона уходит в далекое прошлое. Археологические данные свидетельствуют о том, что в Лондоне в незапамятные времена существовал древнеримский театр. Он располагался к юго-западу от нынешнего собора Св. Павла, совсем недалеко от современного театра «Мермейд» («Русалка») (в Паддл-Док).

В XVII веке на лондонских улицах давали множество представлений, особенно на Варфоломеевской ярмарке в Смитфилде.

Жизнь Смитфилдского рынка была бурной, красочной и театральной. В XIV веке здесь устраивались крупные турниры и рыцарские бои. Смитфилд был обычным местом дуэлей и ордалий — «суда Божьего» посредством поединка, здесь вешали и сжигали осужденных. Часто проводились футбольные игры и борцовские состязания. В число здешних развлечений входили миракли — религиозно-назидательные представления.

К середине XVI века трехдневная рыночная торговля в той части рынка, где торговали тканями, сменилась ежегодным празднованием Варфоломеевской ярмарки, которое длилось четырнадцать дней. Ярмарка предлагала посетителям кукольные спектакли, уличные и балаганные представления, диковинных людей-уродцев, игру в кости и наперсток, танцы и выпивку под полотняными навесами.

В архивах сохранились заметки одного из лондонских писателей (1660 год). Он рассказывает о представлениях театра масок, где зрителям показывают «вавилонскую блудницу, дьявола и римского папу», а также танцующих медведей и акробатов. В представлениях выступали канатоходцы, в том числе знаменитый Скарамуш, который «пляшет на канате, да еще тачку толкает с двумя ребятишками и собакой, да еще утку держит на голове», и Джейкоб Холл, способный, раз вставши на канат, «прыгать, и прыгать, и прыгать». Самыми популярными были номера Джозефа Кларка по прозвищу Кларк-выворотень. Он якобы мог «вывихнуть почти что всякую кость и всякий позвонок своего тела, а потом вправить обратно».

В 1708 году двухнедельная ярмарка была сокращена до трех дней в конце августа. Источники того времени отмечают представления «веселых Эндрю» — клоунов и скоморохов. Они рядились в шутовские костюмы и шапки с ослиными ушами и аккомпанировали другим артистам на скрипочках. На ярмарке ближе к концу XVII столетия возникли и кукольные представления с участием Панча и Джуди.

Таков был театр улиц, театр под открытым небом. А как обстояло дело с классическим театром — со сценой, партером, галеркой?

В 1567 году открылся театр в Уайтчепеле — за городскими воротами Олдгейт на небольшом от них расстоянии. Здание было оборудовано галереями для зрителей.

Несколько позднее возник «Театр» в полях Шордича. Он был построен из древесины и крыт соломой. В архивах он назывался «превосходный дом для 'зрелищ, возведенный в Полях». Там исполнялись «Доктор Фауст» Марло и «Гамлет» Шекспира. Год спустя совсем рядом от него появился еще один театр под названием «Куртина» (потом его переименовали в «Зеленый занавес»). Лондонские театры на заре своего существования ярко рекламировались, чтобы привлечь внимание горожан.

Все эти театры находились вне городских стен, а два из них, расположенные на северных полях, были сооружены на земле, ранее принадлежавшей монастырю Холиуэлл («святой источник» в переводе с английского). Возможно, театры нарочно строили там, где раньше разыгрывались священные действа.

Хотя внутри Лондона поначалу не было театров (за исключением частного театра Блэкфрайарс», выстроенного, кстати, на месте бывшего монастыря), но некоторые гостиницы выстраивали специальные галереи для зрителей в своих внутренних дворах, чтобы бродячие труппы актеров могли давать там представления. Такие гостиницы назывались inn-playhouses («гостиницами-театрами»). На Грейсчерч-стрит их было две («Колокол» и «Скрещенные ключи»), еще одна — Belle Sauvage («Прекрасная дикарка») находилась на Ладгейт-хилле. В 1580 году указом Тайного совета лондонским властям было предписано «изгнать актеров из города» и «снести балаганы и игорные дома в пределах, на которые распространяются вольности города Лондона», поскольку присутствие актеров поощряет «безнравственность, азартные игры, невоздержанность… мятежи учеников».

Некоторые историки театра считают, что прототипом елизаветинского театра был не гостиничный двор, а арена для травли медведей или для петушиных боев. Некоторые театры на время превращались в площадки для медвежьей травли или кулачных боев, а на иных аренах для травли быков или петушиных схваток порой игрались спектакли. На подмостках шекспировского «Глобуса» могли выступать акробаты, фехтовальщики, канатоходцы. Эдвард Аллен, знаменитый актер и антрепренер начала XVII века, был еще и смотрителем королевских медведей.

Театр «Фортуна» на улице Голдинг-лейн (ныне Голден-лейн) прославился своими «воспламенениями» посредством «петард», «грома» и «искусственных молний». С посетителей брали пенс за стоячее место, два за сидячее и три за «удобнейшие мягкие кресла». Как пишет Томас Платтер в «Путешествиях по Англии», «по рядам разносили еду и напитки».

В годы Республики (с 1649 по 1660 год) театры были закрыты. Театральные представления разыгрывались тогда тайно или под видом чего-то иного. Театр «Красный бык» в Кларкенуэлле в ста метрах к северу от Смитфилдского рынка демонстрировал ходьбу на канате и акробатические трюки, но иногда все же в программе появлялись «шуточные сценки» и «отрывки из пьес». Один из его поклонников писал: «Я наблюдал такой наплыв посетителей в театр “Красный бык” — не маленький по размерам, — что сколько людей попало на представление, столько же тех, кому не досталось мест, ушло несолоно хлебавши».

После реставрации монархии Стюартов Сэмюэл Пипе (английский чиновник морского ведомства, автор знаменитого дневника о повседневной жизни лондонцев периода Стюартовской реставрации) писал, что театр стал «в тысячу раз лучше и славней, чем когда-либо раньше». Он имел в виду новые театры «Дорсет-гарденз» и «Друри-лейн», совершенно не похожие на театры старого образца. Пипе отмечал: «Ныне все стало благородно, нигде никакой грубости». Театр сделался более рафинированным, чтобы нравиться королю, двору и тем лондонцам, что разделяли их вкусы и понятия. Простонародный диалект кокни теперь не копировался на сцене, как в пьесах Шекспира, а высмеивался, и народный театр прежних десятилетий ушел в прошлое.

Лондонцы-«кокни»[1] тоже посещали новые театры. В ложи и партер их старались не пускать, да и сами они туда не очень стремились из-за стоимости билетов. Зато с галерки они могли костерить плохо играющих актеров и швыряться тухлыми овощами в труппу и в приличную публику. Создавались «клаки», чтобы «пропиарить» или провалить новые постановки. Драки вспыхивали и среди «благородных господ», так что спектакль довольно часто переходил во всеобщее побоище.

Когда прославленный актер Дэвид Гаррик в середине XVIII века предложил отменить допуск зрителей в зал за полцены после третьего акта (спектакли начинались в шесть вечера), в день, на который было назначено нововведение, театр «Друри-лейн» наполнился безмолвной публикой. Зато, как только начался спектакль, раздался общий крик, в ход пошли кулаки и дубинки. Зрители ломали сиденья в партере и на галерке и крушили ложи. Фигура льва, украшавшая королевскую ложу, была сброшена на сцену и упала среди актеров, фигура единорога полетела в оркестр, где разнесла вдребезги клавесин.

Подобное поведение в столичных театрах продолжалось и в XIX веке. Немецкий князь Герман фон Пюклер-Мускау, посетивший Лондон в 1827 году и позднее карикатурно изображенный Диккенсом в «Посмертных записках Пиквикского клуба» под именем графа Сморлторка, писал: «Для иностранца самое ошеломляющее в английских театрах — неслыханная грубость и неотесанность публики». Беспорядки 1807 года, вызванные повышением цен на билеты в театре «Ковент-Гарден», длились семьдесят вечеров. Когда актера Эдмунда Кина обвинили в пьянстве и адюльтере, это вызвало погромы в театре «Друри-лейн», которые длились четыре дня. Дрались не только зрители, но и актеры.

Когда в театре «Друри-лейн» появилась труппа парижского «Исторического театра» (Theatre Historique), публика ринулась на подмостки. В 1805 году, когда комедия «Портные» показалась слишком нелестной представителям этой профессии, толпа окружила театр «Ройял» на Хеймаркете. В 1743 году соперничающие группы привели в театральный зал профессиональных кулачных бойцов, чтобы решить спор грубой силой.

Труппы были невелики, обычно ядро составляли шесть-восемь актеров. Они были пайщиками и главными исполнителями в пьесах. Сверх того труппы нанимали актеров для исполнения второстепенных ролей. В таком большом составе труппы играли только в Лондоне. Во время же гастрольных поездок по стране они выступали в сокращенном составе. Оставались только главные исполнители. Актрис во времена Шекспира еще не было, но мальчики-актеры проходили такую тренировку, которая превращала их в образцовых исполнителей женских ролей. Как известно, в восточном театре многих стран и доныне женские роли исполняются мужчинами, как в знаменитом театре Кабуки. Во всяком случае, в шекспировские времена это было в порядке вещей и воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Но, конечно, возраст ставил предел для исполнителей женских ролей.

Несмотря на буйство и грубость зрителей, лондонские театры вошли в историю совсем по другой причине. В некоторых из них играли гениальные актеры, ставились пьесы, которые будут жить еще века, и, конечно же, в их стенах рождались свои легенды.

ТЕАТР «ГЛОБУС» И ЗАГАДКА ШЕКСПИРА

Театр «Глобус» (Globe), один из первых общественных театров Лондона, символизировал земной шар.

Основателями уже упомянутого театра «Театр» были актеры из труппы Бербеджей, и именно в нем впервые были поставлен «Ричард III». Уильям Шекспир был тогда драматургом и одним из актеров труппы «Слуги Лорда-камергера».

В 1598 году владелец земли, на которой располагался «Театр», повысил арендную плату. Это стало толчком к строительству нового театра, позлее известного как «Глобус».

Актеры сами перетащили весь остов старого театра, разобрав его на балки, ближе к Темзе, где и возвели новый. Владельцами «Глобуса» стали несколько актеров труппы «Слуги Лорда-камергера» и драматург Уильям Шекспир.

«Глобус» представлял собой круглое здание без крыши. Вернее, круглым его сделала молва — много позже его изображали именно таким на картинах, скорее всего, из-за названия. У входа стояла статуя Атланта. Все здание было обвито лентой с надписью на латыни «Весь мир лицедействует». Высота здания составляла приблизительно 30 метров, внутри амфитеатром располагались три яруса зрительских мест. Для особо высокопоставленных гостей были приготовлены табуреты по краям сцены. Самые дешевые билеты продавались на площадку, расположенную ближе всего к сцене, но ниже ее на полтора метра. Здесь самые бедные зрители смотрели представления стоя и грызя лесные орехи. Именно в эту толпу обычно затесывались «клакеры», бурно аплодируя или освистывая пьесу.

Профессия актера была сравнительно новой. В больших спектаклях, устраиваемых в праздники, играли любители.

Как самостоятельная профессия актерство возникает в XVI веке. При этом с самого начала встал вопрос о легальном признании профессии актера. Люди любого звания должны были входить в состав какой-то общественной группы или сословия, иначе они попадали в разряд бесправных бродяг. Городские корпорации не жаждали принять актеров в свою среду, считая их занятие греховным или попросту легкомысленным. Единственным спасением для отдельного актера или труппы было найти себе покровителей. Спасением актерского ремесла стало то обстоятельство, что при английском дворе, в том числе среди монархов, находилось немало поклонников театрального искусства. Члены труппы записывались как слуги какого-нибудь вельможи, и это давало им некоторые права. Одной из трупп оказывала покровительство сама Елизавета, другой — ее фаворит и друг детства, ветреный Роберт Дадли, граф Лестер.

Спектакли в ту пору отличались простотой. Играли их при дневном свете. К тому лее открытое пространство не давало зрителям задохнуться — пьесы шли по нескольку часов, а туалеты отсутствовали. Нужду зрители справляли прямо в зале, на земляной пол. Антрактов не было, как и занавесов, — в конце действия актеры уходили со сцены, унося с собой «убитых» собратьев и декорации. Впрочем, декорации тогда то лее не приветствовались, как и сценический реквизит. В каждой труппе были женоподобные юноши с голосом, который еще не начал ломаться, — они и играли нежных героинь в пьесах Шекспира, да и в любых других.

В 1613 году в театре ставили «Генриха VIII». В спектакле есть момент, когда при появлении короля стреляет пушка. Маленькое ядро застряло в деревянной стене и подожгло ее. Пламя мгновенно охватило весь театр. К счастью, зрителям и актерам удалось выбежать, никто не пострадал. Но театр «Глобус» сгорел дотла вместе с архивом, где находились рукописи Шекспира. В результате на сегодняшний день нет ни одной страницы драматического текста, написанной его рукой.

Шекспир к тому моменту перестал писать свои пьесы и удалился на покой в Стратфорд-на-Эвоне, к жене. Через год здание «Глобуса» было отстроено заново актерами Бербеджами, через тридцать лет оно закрылось. Место, где находился самый популярный лондонский театр, было утеряно. И только в 1989 году его случайно нашли под автостоянкой — форма автостоянки повторяла граненые контуры круглого «Глобуса».

Театр восстановили по эскизам елизаветинских времен. Новое здание театра, получившего название «Шекспировский театр “Глобус”, отстоит от настоящего всего на три сотни метров. Оно полностью воссоздает «Глобус» времен великого драматурга и является первым зданием с соломенной крышей за три с лишним века (в 1666 году солома была под запретом как горючий материал). Правда, в целях безопасности на крыше установлены разбрызгиватели. Спектакли в «Глобусе» идут в теплое время года (из-за открытой площадки) при искусственном освещении.

Получив такой совет, рассмотреть портрет хочется особенно внимательно.

Может быть, это вступление — одна из тех загадок, которыми на рубеже XVI и XVII веков издатели развлекали своих читателей?

Так или иначе, но неизвестно кем созданные четыре с лишним века назад трагедии, исторические хроники и комедии живут до сих пор, потрясая воображение читателей и зрителей. А загадка Шекспира так и остается загадкой.

«ДРУРИ-ЛЕЙН»: ТЕАТР С ПРИВИДЕНИЯМИ

Друри-Лейн — старейший из непрерывно действующих театров Великобритании, ему больше 300 лет. Первый театр был построен на лондонской улице Друри-Лейн по инициативе драматурга Томаса Киллигрю с разрешения короля Карла II и открылся 7 мая 1663 года. Деревянный театр вмещал до 700 зрителей; каждый вечер здесь был аншлаг. Через девять лет после открытия королевский театр сгорел. Новое каменное здание театра, построенное по проекту Кристофера Рена, с 1674 года принимало уже 2000 зрителей.

В Друри-Лейн играла знаменитая Нелл Гвин, Дэвид Гаррик блистал в ролях короля Лира и Ричарда III. Под его руководством Друри-Лейн стал одним из самых прославленных и передовых театров Европы. Гаррик собрал в театре лучших актеров, создал ансамбль, ввел регулярные репетиции. Он запретил зрителям размещаться на сцене (что до того времени практиковалось в английских театрах), ввел рампу. А Нелл Гвин стала первой актрисой-женщиной, ведь раньше в женских ролях выступали миловидные юноши.

Но вернемся к театру Друри-Лейн. В 1794 году здание театра перестроили, однако оно сгорело 15 лет спустя. Современное здание возведено в 1812 году по проекту Бенджамина Уайетта, а главной его звездой стал гениальный актер Эдмунд Кин.

В Викторианскую эпоху Друри-Лейн пришел в упадок. И только в начале XX века вновь завоевал популярность как разновидность мюзик-холла, в котором ставились легкомысленные комедии Дэна Лено.

В 1974 году в Друри-Лейн с успехом выступала труппа комиков «Монти Пайтон». Сейчас старейшим театром Англии владеет знаменитый композитор Эндрю Ллойд Уэббер, автор мюзиклов «Призрак Оперы», «Иисус Христос — суперзвезда» и других.