Ловушка для призрака

2

В четыре часа, как обычно в это время дня, Макс Котмен пил кофе в кафе «Ламартин». Солнце медленно сползало на запад, жара понемногу спадала.

Едва он переступил порог кафе, как стоявший за стойкой бара его владелец, Мишель Ламартин, низкорослый тучный весельчак, расплылся в своей неизменно-любезной улыбке и крикнул в сторону кухни:

— Франческа! Горячий кофе господину Максу!

Макс приблизился к стойке и поздоровался с хозяином кафе:

— Здравствуйте, Мишель.

— Здравствуйте, доктор Котмен. Присаживайтесь на любой свободный столик, сейчас Франческа принесет вам ваш кофе.

— Спасибо, Мишель. Вы как всегда внимательны и предусмотрительны. Если мне будет кто-нибудь звонить…

— Само собой разумеется, доктор Котмен. Насчет этого могли бы и не предупреждать. Вы у нас завсегдатай, а для постоянных клиентов у Ламартина особые услуги.

— Вы так любезны, Мишель. У вас случайно не найдется свежей прессы?

Ламартин достал из-под стойки газету и протянул её Максу:

— Пожалуйста.

Макс поблагодарил Ламартина и, взяв газету, прошел к столику у окна. Сев за него, развернул газету и углубился в одну из статей.

Он познакомился с Мишелем Ламартином буквально на следующий день своего приезда в клинику доктора Макферсона. Это был обаятельнейший человек. Когда впервые Алекс привел сюда Макса, ему сразу понравилось и кафе, и хозяин, и две его очаровательные дочери, Аделаида и Франческа, работающие у отца официантками. Да и сам Макс как-то приглянулся Ламартину, и уже вскоре он, завидев Макса, приподнимал серую шляпу и приветствовал его издали. Впоследствии Макс даже лечил старшую дочь Ламартина, ту самую Франческу, которая сейчас должна была принести ему кофе.

Не успел он прочитать и одной заметки, как Франческа в синем платье и белом фартуке подошла к его столику и поставила перед Максом небольшую чашечку дымящегося кофе, произнеся негромким нежным голосом:

— Ваш кофе, мистер Макс.

Макс оторвался от газеты, посмотрел на девушку и улыбнулся:

— А, Франческа? Спасибо.

Он чувствовал, что нравится Франческе, но заводить с ней интрижку не собирался. И дело было даже не в разнице возрастов. Макс не хотел привязывать молодую девушку к себе и не хотел сделать ей больно. К тому же сейчас его мысли были целиком заполнены Оливией. После первой встречи он думал о ней, можно сказать, день и ночь.

Макс надеялся, что Франческа тотчас же уйдет, но девушка спросила его:

— Вы сегодня также спешите, мистер Макс?

— Ты что-то хотела, Франческа? — он уже пожалел, что заговорил с ней. После того, как в клинике Франческа решила, что влюблена в Макса, она проходу ему не давала.

Франческа смущенно потирала большим пальцем поверхность подноса, прижатого к ногам.

— Может, вечером поужинаете со мной?

Макс снисходительно посмотрел на неё.

— Франческа, — как можно мягче начал он, потому что совсем не хотел обидеть. — Франческа, я действительно каждый день занят. В особенности по вечерам, как ты не поймешь этого. К тому же, я намного старше тебя. Поверь, тебе со мною будет скучно и неинтересно. Да и твой отец…

— Вы нравитесь ему, правда, правда. И… И мне тоже, — горячо вырвалось у неё в который раз.

Максу стало неловко. Откровенное признание Франчески несколько смутило его. Казалось, он ни разу не подал серьезного повода к возникновению таких чувств. И в клинике, занимаясь лечением Франчески, старался быть в меру холодным, в меру вежливым и обходительным с нею. Откуда вдруг такая неподдельная страсть? Макс уже не знал, куда деваться. Выручил его Алекс Видал, стремительно, что соответствовало его непоседливому характеру, ворвавшийся в кафе.

Поприветствовав на ходу Ламартина, нескольких своих знакомых и самого Макса, он облегченно плюхнулся рядом с ним на кресло, небрежно бросив Франческе:

— Дорогая, мне, пожалуйста, то же самое, — огорчив её так, что она не смогла даже скрыть печали, мгновенно набежавшей на лицо.

Макс с жалостью проводил девушку взглядом. Алекс иронично бросил ему:

— Ну ты ловкач: уже и эту завлек в свои сети?

— Пустое, Алекс, — произнес Макс, нисколько не обидевшись на него — они знали друг друга целую вечность. Макс Котмен и Алекс Видал когда-то учились в одном медицинском колледже, вместе стажировались в центральной клинике Уинхеда, затем их пути разошлись и вот, спустя время, они вновь случайно встретились на одном из семинаров врачей-терапевтов. Так как дела Макса в тот час были неважны — развод с Кати, осложнения на работе, — Алекс предложил своему другу перебраться в Блэкстоун, в клинику доктора Макферсона.

— Заочно он с тобой немного знаком, да и я замолвлю словечко, и там ты, поверь мне, забудешь все свои невзгоды и передряги, — сказал ему Алекс, и Макс после недолгого раздумья согласился.

Вскоре Макс переехал в Блэкстоун. Был самый разгар весны. Как в природе, так и в его душе стали происходить немалые перемены. Во-первых, он начисто позабыл о неприятностях, которые преследовали его в Пенсильвании; во-вторых, надышаться не мог свободой, окружавшей теперь.

С помощью Алекса Макс быстро нашел себе дом, обставил его, купил новую машину. Он с удовольствием практиковал в клинике — Макферсон не ограничивал своих врачей. Ему понравились и здешние люди: своей открытостью и непосредственностью — не то что пенсильванские снобы.

За четыре месяца работы у Макферсона Макс заметно посвежел, набрался сил, прибавил в весе. Даже Алекс и тот заметил это.

— Тебе бы еще подругу найти — и все твои дела были бы решены, — нередко говорил он ему, когда они оставались вдвоем или по четвергам «расслаблялись» в кафе дядюшки Ламартина.

У самого Алекса подруга сердца была, и он с нею встречался регулярно два раза в неделю.

— Нет уж, уволь, — отнекивался от него Макс. — Мне еще не надоело одиночество.

Так говорил он каждый раз, когда Алекс соскальзывал на эту острую, про его мнению, тему.

Что же теперь случилось? Он влюбился?

Нет, просто мимолетное чувство, нормальное чувство любого мужчины, увидевшего красивую женщину, на некоторое время возобладало над ним. Поначалу Макс думал, что через день-два это чувство уйдет, как уходило раньше — мало какие женщины попадались ему на глаза. Но прошел день, прошел другой, а образ Оливии Рэнделл так и не покинул его. Оливия в воображении снова садилась в его кабинете на стул, снова поднимала на него глаза и, не моргая, долго смотрела на него.

— Я, кажется, влюбился, Алекс, — признался Макс, наконец, другу. Алекс, услышав признание Макса, расцвел:

— Искренне рад за тебя. Наконец-то ледяное сердце убежденного холостяка потеплело. И, если не секрет, кто твоя избранница? Надеюсь, не Франческа? Ей ведь нет и девятнадцати?

— Нет, не Франческа. Некто Оливия Рэнделл. Нас с ней познакомил Макферсон.

— Оливия Рэнделл? Оливия?! — не сдержал своего удивления Алекс. — В своем ли ты уме, братец? Да знаешь ли ты, что это за женщина?

— Ты с ней знаком?

— Знаком? Да её знает вся клиника!

— Естественно: как мне сказал доктор Макферсон, её муж работал здесь.

— Да, да, пока не угодил в автомобильную аварию.

— Ты хочешь сказать: из-за неё?

— А ты как думаешь? Ты же видел её — разве можно из-за такой женщины не потерять рассудок? Но это только верхняя часть айсберга. Ты слышал популярный анекдот о женщине, которая выбирает себе в любовники домашних врачей своего мужа? Слышал?

— Не только слышал, но и смеялся над ним.

— Так вот — это не анекдот, а чистейшей воды правда. И женщина — не кто иная, как сама миссис Оливия Рэнделл.

Макс отказывался верить. Представить подобное невозможно.

— У неё такие чистые, безгрешные глаза…

— Они обманчивы, Макс, поверь мне.

— Да нет, все это сплетни, я уверен, — никак не хотел воспринимать новость Макс. — Ты хоть сам-то в них веришь? Я понимаю: ухаживать за прикованным к постели мужем сможет не каждая: для этого нужны смелость, огромная самоотдача, преданность, любовь, в конце концов. Нет, что хочешь мне говори, не поверю. Тот анекдот не про неё.

— Да ты слепец, Макс! Ты просто слепец! Я знаю Оливию столько, сколько её не знает никто, даже Рэнделл. Она работала у нас медсестрой, при мне они познакомились, при мне стали мужем и женой. А потом их жизнь превратилась в кошмар, и Рэнделл после аварии получил инвалидность.

— Но Милтон, доктор Милтон — он же не спал с ней, не спал!

— Не спал, согласен, иначе об этом знала бы уже вся клиника. Но спроси, зачем она примчалась к доктору Макферсону — не за новым ли доктором? Ты спросил её?

Макс промолчал.

— А я уверен на все сто: она явилась туда, чтобы подобрать своему муженьку другого врача: Милтон не удовлетворил её желаний. Быть может, он ей не приглянулся.

— А я, значит, приглянулся? — неожиданно вырвалось у разозленного Макса.

— Что? Что ты сказал? — Алекс был поражен. Он уставился на Макса, не отрываясь. — Выходит, она выбрала тебя? Тебя, доктора Котмена, в домашние врачи и любовники?

Вопрос повис в воздухе. Макс не знал, что на него ответить. Выручила его Франческа. Она подошла к их столику, поставила кофе перед Алексом Видалом и снова расстроенно взглянула на Макса. Макс не смел поднять глаза, которые он спрятал, как только девушка приблизилась. Казалось, сейчас любой мог прочитать в них все, о чем он думает.

Алекс словно почувствовал его состояние, легко тронул Франческу за локоть, давая понять, чтобы она поскорее оставила их.

— Принеси нам чего-нибудь выпить, Франческа. Только покрепче. Мне что-то не по себе.

Макс еле дождался, когда девушка отойдет от них.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь.

— Что? — спросил его Алекс.

— Ну, — сказал Макс, — что Оливия… что миссис Рэнделл ищет себе любовников. Да и я… Я буду только изредка наведываться к ним и просто осматривать ее мужа. Это займет каких-нибудь полчаса-час в неделю — не больше. По-моему, ничего страшного, а тем более порочного в этом нет.

— Это тебе так кажется, Макс, потому что ты просто ослеп и твои мозги начинают плесневеть. Хотя, поступай, как хочешь, раз советы друга для тебя пустой звук. Франческа, Франческа, — крикнул Алекс официантке. Ему уже не терпелось выпить. — Где ты запропастилась?

К столику Алекса и Макса подошел сам Мишель Ламартин.

— Никогда не думал, что вы можете так ссориться. Ваш разговор было слышно аж на кухне.

— Прошу прощения, дорогой Мишель, но я пытался вдолбить этому упрямцу, что доверять своим чувствам, особенно в его возрасте, крайне опасно и нелепо.

— И что же получилось?

— Он меня не переубедил, — ответил за друга Макс.

— Да, чувства — штука сложная, — философически протянул Ламартин. — Порою, они совсем не подчиняются нам.

— Но для чего тогда голова! — продолжал возмущаться Алекс. — Бог дал этому двуногому существу еще и голову, мозги. И что я вижу: что эти самые светлые мозги моего друга куда-то просто улетучиваются. Уж не знаю, как их удержать.

— Но, может, их не надо и удерживать? — спросил Ламартин.

— Тогда в два счета сойдешь с ума.

— Но не сошел же еще? — улыбнулся Макс. — Не сошел?

— А долго ли? — отмахнулся от него Алекс и взял из рук Франчески принесенную стопку с виски. — Не удивлюсь, когда через неделю ты прибежишь ко мне и станешь вопить о помощи.

— Надеюсь, этого не произойдет, — приглушенно сказал Макс.

Домой он добрался слегка опьяневшим. В конце концов они с Алексом помирились. Скрепили свое примирение несколькими рюмками аперитива.

Вернувшись, Макс забрался под теплый душ, постоял под ним минут десять и, почувствовав себя полегче, сразу же отправился в постель. Ему не хотелось ни слушать музыку, ни смотреть телевизор — хотелось только поскорее заснуть и во сне увидеть ту, о которой он не мог забыть весь день — Оливию Рэнделл. И засыпая, Макс твердо решил, что снова увидится с нею. Когда там она говорила, что ждет его: в четверг, пятницу? Кажется, в четверг. А сегодня что? Понедельник или вторник? Совсем память потерял.

Макса словно окутывало облако нежности. Нет, все-таки в этом что-то есть: увидел — и ощутил. Любовь с первого взгляда?

Макс провалился в сон. Спал как убитый. Утром встал бодрый и выспавшийся. Принял холодный душ, почистил зубы, позавтракал.

Погода с утра разыгралась. Приятное в этом году лето: не жаркое, не душное, не надоедливое. Хорошо бы еще, конечно, дождя, — ну, хоть пыль прибить, а то порою от нее спасения нет: лезет и в глаза, и в рот, и в ноздри.

Макс медленно вывел из гаража машину. Ему нравился этот аккуратный и неприхотливый «ягуар», модели 77-го года выпуска. С ним он себя чувствовал, как одно целое…

Макферсона Макс встретил перед входом в клинику. Тот приветливо улыбнулся и дружелюбно пожал Максу руку.

— Я смотрю, вы начинаете преуспевать не только на поприще медицины, — с улыбкой сказал доктор Макферсон.

— Вы о миссис Рэнделл? — недоуменно спросил Макс.

— О ней, о ней, вы же прекрасно понимаете. Кстати, вы приняли какое-нибудь решение относительно её предложения? Что мне сказать ей, если она вдруг позвонит?

— Скажите, что я не против того, чтобы лечить мистера Рэнделла.

— Очень хорошо, — сказал Макферсон, улыбнувшись, — только предупреждаю вас: будьте осторожны — такая женщина, как миссис Рэнделл, может свести с ума.

— Я уже не в том возрасте, доктор Макферсон, чтобы сходить с ума от женщин.

— Надеюсь, это так, и наша клиника не потеряет столь ценного работника.

— Я в этом просто уверен.

— Ну что же, мне остается только пожелать вам удачи, доктор Котмен.

— Спасибо, доктор Макферсон, — сказал напоследок Макс, и они расстались в коридоре. Макс пошел в отделение, Макферсон в свой рабочий кабинет.