Лунатики

ВВЕДЕНИЕ

Человек, производящий измерения с помощью одной только линейки, не способен правильно представить какую-либо сферу познания. Разделы истории склонны к преобразованиям, а даже если они и не преобразовываются, то в значительной степени оживляются – воображением, которое приходит и выискивает, подобно прожекторным лучам, даже за пределами самой профессии историка. Старая догадка затем подтверждается свежим применением доказательств или неожиданными корреляциями источников. Новый вопрос возникает, потому что проблемы соединяются вместе, а никому в голову не приходило сопоставить их ранее. Выявляются новые подробности, различные детали становятся существенными по причине неожиданного взгляда после принятия аргумента.

Мы постоянно находим, что выявляем слишком много современности в таком человеке, как Коперник; или просто выбираем из Кеплера (вымывая из контекста) определенные вещи, которые имеют современный отзвук, или, таким же образом, мы были анахроничными в наших суждениях относительно мыслей и жизни Галилео. Автор данной книги проводит этот частный процесс дальше и глубже, подбирая множество несвязанных концов, придавая вей проблеме ряд неожиданных последствий. Учитываются не только научные достижения, но и стоящие за ними методы работы, и, используя значительный объем частной корреспонденции, собственным лучом он высвечивает великих мыслителей, помещая их в соответствующее им время, и он не оставляет нас наедине с аномальными и странными фрагментами устаревших мыслей, нет, он не заставляет нас считать их лишенными смысла – нет, он прослеживает единство, восстанавливает ткань времен и событий, показывает нам возможности и содержание лежащей за ними мыслей и умов.

Особенно полезно для английских читателей то, что г-н Кестлер сосредоточился на некоторых аспектах истории, которым не уделялось должного внимания, и что он уделил большое внимание Кеплеру, который более всего требовал экспозиции и исторического отображения. История не должна оцениваться по отрицательным примерам, и те из нас, кто отличается от г-на Кестлера в отношении некоторых внешних рамок его идей или не следует за ним в некоторых деталях, не может все же не уловить того света, который не только модифицирует и оживляет картину, но выявляет новые факты или заставлять мертвецов танцевать у нас на глазах.

Это будет удивительно, ведь даже те, кто знакомы с данным вопросом, не часто чувствуют, что здесь прошел дождь – но светится каждая капля.

Герберт БАТТЕРФИЛД