Лунная песнь

Глава 5. Сын духов

— А вот твоя форма, — на стол рухнула оранжево-коричневое мятое нечто. — В подсобке гладильная доска и утюг. Сменка с собой есть?

Я опустила глаза на свои кроссовки и покачала головой. Мысли о неподходящей обуви меня отчего-то ранее не посещали. Глядя на данное заведение, мне казалось, что я могу явиться сюда работать практически в чем угодно, лишь бы протертые дырки не сильно бросались в глаза.

— Посмотри, в шкафу подсобки валяется что-то из вещей прошлых официанток, что не забрали. Туфли там какие найди, что ли.

Хозяин заведенья, массивный мужчина средних лет по имени Кэнгереми Рэмор, или просто, как его все здесь называли, Кэнг, словно уже чем-то был недоволен, хотя вечер только начался.

Я взяла тряпки и украдкой поднесла к носу. Форма пахла свежестью и ромашкой. Ну что ж, хотя бы стиранная.

Прошло несколько дней с состоявшегося приема. Пока никто так и не ворвался в мой дом, чтобы повязать и обвинить в нанесении телесных наследнику Нэндос.

Я полностью привела в порядок дом, вымела мусор и пыль из самых дальних углов, перетрясла чердак. Собрала в кулак всё своё кулинарное мастерство и регулярно готовила еду, которую когда-то делала нам мама, чтобы лишний раз порадовать Лэнса. Болтала с братом, читала ему найденные в доме книги. Несколько раз переговаривала с целительницей, которая ежедневно навещала нас, но никаких принципиально новых деталей о болезни выведать не удалось.

Моис уже окончательно перестал ворчать на моё присутствие. Всё же, до моего приезда ему было здесь одиноко, — Лэнс большую часть суток крепко спал, и редко вставал с постели, и то лишь для того, чтобы посидеть на крыльце у входа или на скамейке у начала леса. Нэндесиец обрел во мне так необходимого ему сейчас собеседника, а я удачно приспособила воина для выбивания ковров и таскания тяжестей.

Среди приятных хлопот я не забывала о необходимости как можно скорее вернуться в Шепчущий лес, чтобы до конца разобраться самой, действительно ли там есть что-то, что могло было быть связанно с гнильянкой. Следовало хорошенько подумать, как незаметно обойти все установленные защиты, и по вечерам, когда Лэнс ложился после совместного ужина спать, я листала сохранившиеся записи отца, скользя пальцем по пожелтевшим страницам.

Так и подошёл мой первый рабочий день. Я бегло просмотрела меню, которое мне вручил хозяин «Дырени», и в обговоренное время явилась на глаза Кэнгу, своему новому начальству.

Подсобка была малюсенькой комнатушкой, где с большим трудом удалось разложить гладильную доску, ставя её край на шаткий столик, за которым, вероятно, работники этого заведения проводили обеденные перерывы. Большую часть помещения занимали захламленные полки и чуть покосившийся шкаф.

Форма оказалась коричневой рубашкой и занятной оранжевой коротковатой юбкой со сложными завязками, которые, я, недолго думая, повязала в подобие банта сбоку.

В шкафчике нашлось множество добра, большая часть из которого давно должна была отправиться на помойку. Какие-то дешевые духи, дырявая вязанная кофта на пуговичках, просроченная косметика, и огромное множество убитой обуви, что было не жалко оставить. Борясь со всколыхнувшейся брезгливостью, я перебрала десяток пар, и выудила туфли на высокой танкетке. Их кожа давно облупилась и потеряла вид, но каблук не качался, а размер был мой.

Оставалась надеяться, что предыдущая хозяйка обуви не болела грибком стопы или ещё чем, что я могла бы подхватить через эти туфли.

Когда я закончила возню с кожаными ремешками своей «обновки», дверь распахнулась, и в подсобку влетела милая худенькая девушка с копной густых пшеничных волос.

Увидев меня, она вздрогнула и после паузы поспешно поздоровалась, накручивая на пальчик растрепанные локоны.

— Так это ты новенькая? — голосок у девушки был тонкий, как у ребёнка. — Как хорошо, что ты уже вышла! Одной здесь так тяжко… Я Агнесса!

Она протянула худенькую ручку, и мне ничего не оставалось, как пожать хрупкую ладонь.

— Лия, — представилась я.

Моя коллега быстро извлекла из шкафчика свою форму, которая аккуратно висела в самом дальнем углу на кривоватой металлической вешалке, и потянулась к утюгу.

— И давно ты здесь уже работаешь?.. — Спросила я в надежде завязать разговор и выведать что-то по обстановке в этом заведении.

— Сегодня уже второй день! — радостно известила меня Агнесса. И это я ещё новенькая?.. — Вот решила подработать, пока каникулы. Ты ведь тоже студентка?..

Помедлив, я кивнула, чтобы избежать нежелательных вопросов. Агнесса споро отгладила форму и, мучительно краснея, скрылась от меня за приоткрытой дверцей шкафчика, чтобы переодеться. Пока я размышляла, как вообще эта девчушка умудрилась выбрать подобное место для работы, и чем думал Кэнг, когда её брал, Агнесса болтала без умолку:

— Мы не так давно сюда переехали… Мама только этой зимой вышла замуж за местного, пришлось мне после экзаменов сразу ехать в эти Нижние Вестцы… Мой отчим — инженер, он работает при шахте не так далеко отсюда. А ты же родом с Севера, верно?.. Как же здесь красиво!.. А правда, что совсем рядом есть лес, насквозь кишащий духами?..

Агнесса вышла из-за дверцы шкафа. С завязками юбки она явно справилась лучше меня, и облегая талию, они перекидывались через плечи, по пути подчеркивая грудь.

— Помочь? — Агнесса заметила мой кривоватый импровизированный бант и я, подавляя вздох, согласилась.

В зале за барной стойкой нас нетерпеливо ожидал Кэнг. Он с предельной простотой поделил между мной и Агнессой столы (мои слева, её — справа), вручил по огрызку карандаша и потрёпанному блокноту, пожелал в напутствие усерднее шевелить сегодня ногами, так как ожидается наплыв посетителей, и отправил к гостям.

Агнесса пропорхала к двум подозрительного вида парням, щерившимися не по возрасту беззубыми улыбками, и я перевела взгляд на одинокого охранника, откровенно дремавшего на стуле у входа. Да, за моей напарницей, по ходу, придётся присматривать лично мне.

На деле всё оказалось проще, чем я себе представляла. В основном сюда приходили просто выпить, и брали пиво, настойки и какую-нибудь закуску. Блокнот я быстро отложила, так как запомнить нехитрые списки не составило большого труда, как и таскать подносы со стеклянными кружками мне было не тяжело.

Нарваться на кого-то из своего клана я не боялась. Подумаешь, подработка, все прекрасно знают, что сейчас моя семья не в самом лучшем финансовом положении, а во внезапно проснувшуюся любовь дядюшки из нашего клана вряд ли кто-то поверит. Большинство выходцев из Нэндос не знают меня в лицо, за то короткое время, которое я здесь провела, я мало выходила из дома. С уверенностью распознать меня в официантке сможет разве что посол или Иллиан, но не притащатся же они сюда отобедать?..

Зал постепенно наполнялся людьми, вечер последнего рабочего дня недели немало людей предпочитали провести не дома в семейном кругу, а в пьяном угаре среди собутыльников. Запыхавшаяся Агнесса загнанной птичкой металась с пустыми пивными кружками, я, вооружившись нагроможденным подносом, вспарывала собравшуюся толпу, подобно горячему ножу, режущему сливочное масло, не стесняясь лишний раз наступить на неудачно поставленную посреди прохода ногу, всегда, впрочем, сердечно после этого извиняясь.

Перевалило за полночь, когда я, в глубине души приготовившаяся едва ли не к какой-нибудь поножовщине или чернухе, окончательно расслабилась. Народ спокойно выпивал, слышался громогласный гогот, весьма вульгарные разговоры, но публика вела себя прилично, насколько это возможно в данном заведении.

Кэнт, налив себе свою порцию пива, удалился на короткий перерыв, поставив вместо себя поварёнка с кухни. Я, облокотившись на барную стойку и чувствуя ломоту в ступнях от неудобных танкеток, наслаждалась моментом отдыха.

Все столы в зале уже были заняты, на последний в дальнем углу сели трое, не удосужившись в помещении стянуть с головы капюшоны. Их заказ уже приняла Агнесса, и когда она, оправляя длинные волосы, спешила отдать заказ на бар, я поймала мутные взгляды нескольких достаточно выпивших мужчин, сидящих большой компанией. Судя по внешности, часть из них была коренными северянами, а другая — приезжими, наверняка, работающими на шахтах или разработках месторождений.

Ко мне и к моей милой напарнице никто всерьёз не лез, — то ли Кэнг уже установил свои порядки, когда после приставаний к персоналу особо наглые персоны отправлялись за порог, то ли мы с Агнессой с её восторженным детским выражением лица и моими тяжелыми танкетками так и не вызвали особых желаний познакомиться с нами поближе у местной публики, главной целью которой было скорее напиться, чем что-либо другое.

Однако почему-то именно эти наглые морды, которые взглянули на проходящую мимо Агнессу, меня особенно напрягли.

Пока я размышляла, стоит ли что-либо предпринимать, меня отвлек оставленный на баре поварёнок, молодой парнишка младше меня на пару лет.

— Лия… Ты же Лия, да?.. Пока Кэнга нет, давай того… ну чтобы веселее было? Кэнг не заметит, у него давно нюх отбит…

Он заговорщицки подмигнул зелёным глазом и украдкой показал стопку с чем-то ядрёно-синим, вызывающим у меня ассоциацию скорее с моющим средством, а не настойкой.

Я замотала головой, шепотом рассыпаясь в заверениях, что на работе не буду пить ни под каким предлогом. Молодой человек некоторое время пытался меня уломать, затем вздохнул, быстро оглянулся, и опрокинул в себя предложенную мне стопку.

Я фыркнула и повернулась к залу. Агнесса тем временем уже расставляла тарелки с ужином на столе непонравившееся мне компании. Она почти закончила, когда на её спину легла рука худощавого мужика, который что-то жарко шепнул ей в ухо, стискивая пальцы на рубашке девушки.

Та, как ужаленная, резко отскочила, сбрасывая ладонь мужчины и лихорадочно улыбаясь. Развернулась, и почти бегом кинулась к бару, едва не сбивая шатающегося бедолагу, бредущего к туалету. Я кинула рассерженный взгляд на охранника, но тот с видом не сильно одаренного ковырял мизинцем в ухе.

— Агнесса, — я поймала девушку за рукав, и она испуганно дернулась, словно не понимая, что перед ней всего лишь я. — Не подходи к тому столу больше, поняла?

— Как же мне тогда…

— Возьму его на себя. За меня не волнуйся.

«И найди себе другую работу, твою ж мать». Этого я так и не решилась сказать вслух, делая в голове заметку, что ещё обязательно переговорю с девушкой по этому поводу. Вот же дурёха-то, а…

Не знаю, что было написано у меня на лице, но явно хотящая возразить Агнесса медленно кивнула, бросив на меня странный взгляд.

Поварёнок, который слышал наш разговор, разлил несколько бокалов пенного и кивнул на нехороший стол.

— Ну что ж, тогда тебе туда. Ты сама особо не боись, если что, Кэнг мигом выкинет всю эту компашку, даже не сомневайся.

Я улыбнулась, и подхватила бокалы. Их было всего четыре, видимо, большая часть этих выпивох решила сразу начать с настоек, поэтому я взяла по две кружки в руки, обойдясь без подноса, и направилась к веселящимся.

На смену официантки они отреагировали бурно.

— Эй, а куда это вы ту девчулечку-то дели, а?.. — Тот худой тип, что пристал ранее к Агнессе, казалось, искренне негодовал. — А мы тут ей уже тепленькое местечко нашли.

Он похлопал по своим острым коленкам.

— Девчулечки больше не будет, — медленно проговорила я, ставя бокалы на стол.

Может, всё и обойдётся?..

— Да и хрен бы с ней, зато вот какое нам тут добро подвалило! — громогласно заявил оплывший товарищ худого, сидевшего слева от меня.

Звучный шлепок обжёг мою ягодицу и зазвенел в ушах. Я неудачно дернулась, обливаясь пивом, и от того мешкая.

Дальнейшее произошло слишком быстро.

Первый лицом тарелку поприветствовал мой обидчик, забулькавший в домашнем грибном супе из шампиньонов. Следующими были те его друзья, которые неразумно попытались подорваться и отомстить за товарища, в итоге валясь на стол, после того, как отхватили по меткому удару в голову.

Остальные члены веселой компании застыли в оцепенении по своим местам, полностью ошарашенные происходящим.

Да, те трое, что сидели за дальним столом и что совершенно неожиданно пришли мне на помощь, явно были не простыми выпивохами.

Человек, лицо которого скрывал капюшон, поглубже окунул моего мерзкого обидчика в бульон и в одно движение вывернул ему руку, отводя под неестественным углом. Безмолвный крик мужчины полностью ушел пузырями в суп.

Худой, что приставал к Анессе, не выдержал подобного зрелища. Он резко встал, но моя танкетка, вонзившаяся ему в солнечное сплетение, заставила храбреца осесть обратно.

Я искренне ликовала, пока тусклый свет ламп неожиданно не скользнул по обнажившемуся мечу незнакомца, макающего любителя домогательств в суп.

Погодите-ка, он что это, собрался отрубить пьянчуге кисть?!…

— Стой! — испуганно завопила я, вцепляясь в руку незнакомца, заодно пачкая его пролитым на свои пальцы пивом.

Двое его приятелей ощутимо дернулись, когда я схватила своего спасителя, не давая совершить задуманное, но остались на своих местах.

Оказавшись так близко, я вдруг натолкнулась на взгляд знакомых синих глаз в глубине капюшона, и абсолютно оцепенела, чувствуя, как от щёк отхлынула кровь.

— Ты… — выдавила я, вмиг лишаясь связно выражать свои мысли.

— Что вы мне здесь, сукины дети, устроили?! — голос Кэнга едва не порвал барабанные перепонки.

Я оглянулась и поняла, что на нас уставились все посетители «Дырени», с интересом ожидая, чем закончится бесплатное шоу. Оценив силы троицы, хвала предкам, никто ещё ввязываться в увеселительную драку благоразумно не стал.

Кэнг, вернувшийся с перерыва, побагровел до опасного оттенка красного, и судя по выражению лица, готов был лично придушить каждого нарушителя порядка.

— Лия, что за херню ты творишь?!

Я вдруг поняла, что до сих пор сжимаю пальцы своего спасителя, в которых был зажат одноручный меч, и что вдвоем мы застыли в весьма странной позе. Со стороны мы смотрелись словно скульптура эмансипированной работницы и кузнеца, которая была возведена в столице, только вместо молота был меч, а вместо потенциальной наковальни — рука несчастного мужчины.

Я отшатнулась, отпуская спасителя, и попыталась хоть что-нибудь сказать в свое оправдание, но дыханье сперло, и я не выдавила ни звука. Меч, который едва не искалечил грубияна, скрылся в ножнах.

Охранник, трусливо притворявшийся мебелью, под взглядом Кэнга попытался изобразить какое-то подобие храбрости на блеклом лице и нерешительно двинулся к нам. Сам Кэнг кивнул поварёнку, и на свет из-под барной стойки вдруг показалась внушительная черная двустволка, которую мрачно принял хозяин заведения.

Дело принимало крайне нехороший поворот.

Один из неизвестных мне, стоящий напротив через стол, поспешно скинул капюшон. Под ним оказался симпатичный молодой человек, незнакомый мне северянин с короткими взъерошенными волосами.

— Примите наши извинения за суматоху, — сказал он приятным баритоном и положил увесистый кошель на стол. — Кое-кто здесь повел себя неподобающе, и нам пришлось вмешаться. Но мы уже уходим.

Вид кошеля мигом остудил гнев Кэнга. Он шумно выдохнул и отставил ружье.

— Тогда, хорошего вечера, господа. Искренне надеюсь больше вас здесь никогда не увидеть.

Он повернул голову ко мне:

— И тебя, Лия, это тоже касается. Я тебя нанял, чтобы ты бухло гостям разносила, а не принимала участие в избиении моих посетителей.

Я опешила от такой несправедливости. Да я же спасла целостность грубияна, который, между прочим, меня по заднице ударил!

Почти утопленный в супе мужчина, которого, наконец, выпустили из хватки, начал громко откашливаться и причитать, нянча дрожащую руку с вывернутым суставом. Троица моих спасителей, пока я стояла и рефлексировала, двинулась к выходу. Секунда размышлений, — и я бросилась за ними.

— Форму, твою мать, верни!.. — прилетело в спину от Кэнга, но сейчас возвращение формы меня беспокоило меньше всего.

Холодный воздух улицы охладил мои разгоряченные щеки. Крыльцо и ступеньки освещал изредка мигающий фонарь, доски покрывали разводы от плевков и мелкий мусор.

Из троицы у ступенек меня ждал лишь один, но я уже знала, кто именно.

Иллиан откинул капюшон и провел рукой по слегка растрепавшимся волосам, их приглаживая. Синяки под его глазами уже совершенно исчезли, и ничего более не напоминало о том неприятном происшествии.

— Что ты здесь делаешь? — потрясенно выдавила я.

Послы Нэндос вообще в курсе, по каким местам шляется их драгоценный наследник? Он, судя по увиденному ранее, конечно, способен за себя постоять, но словить бутылку в голову или лишиться пары зубов с той легкостью, с которой он вмешался, проще простого!

— Я могу задать аналогичный вопрос, — едва заметно улыбнулся Иллиан. — Офицер, отлично подготовленный боец, имеющий дар говорящего с духами и неплохо его использующий, к тому же, племянница вождя клана Мэносис решила подработать… в этой забегаловке. Когда я узнал об этом, я подумал, что надо мной издеваются.

— Узнал?.. — Встрепенулась я, изначально несколько растерявшись от столь лестной характеристики.

А я уж решила, что на меня махнули рукой. Нужно было самой искать встречи с наследником Нэндос, чтобы как можно скорее извиниться, а не молить предков о том, чтобы он попросту забыл о моем существовании.

— Я искал возможность спокойно переговорить. На неофициальной встрече и так, чтобы об этом никому не было известно. А после того, как мой человек рассказал, на какую работу ты устроилась, я решил убить двух хейви разом — переговорить и лично убедиться в том, что информатор не бредит. Особенно, после услышанных мной сладкоголосых речений твоего дядюшки, как он трепетно заботится о дочери своего погибшего брата.

— Скажу сразу, — в горле вмиг пересохло. — Я приношу свои глубочайшие извинения по поводу происшествия в поезде…

Иллиан резко нахмурился, складывая руки на груди. Казалось, даже в его глазах заиграли ледяные крошки:

— Ты же никому не рассказала о том, что между нами произошло?..

— Нет…

Черты молодого человека едва заметно смягчились:

— Это хорошо. Даже малейших слух о чем-то подобном привел бы к лавине последствий.

Я подобралась. Этот отстранённо-надменный взгляд…

Он хотел поговорить со мной об этом? Просто все расставить по своим местам? Или же наследник пришёл, движимый желанием восстановить справедливость в духе выражения «глаз за глаз», при этом не вмешивая в это наши кланы?.. А помощь мне оказал лишь для того, чтобы получить меня к этому моменту целой и невредимой?

Что ж, тогда ему не стоило далеко отсылать своих подручных. В одиночку, что бы он о себе не думал, ему будет со мной не так уж и легко справиться.

Внезапно наследник фыркнул, стирая с лица свою холодную маску:

— Честно говоря, первое время… я был крайне на тебя зол. Моя миссия началась с того, что я приехал в Оби с разбитым носом. Но… признаю, что мне не стоило так беспардонно хватать того, о ком я ничего не знал. Я слышал, как готовят в Академии ВС, и на что её студенты способны, и понимаю, что ещё отделался малым злом. Поэтому, когда Андриан рвал и метал, увидев меня по перроне в таком состоянии, пришлось придумывать абсолютно идиотскую историю с темнотой и дверью, выставляя себя дураком… Хорошо, что я скрыл правду, ведь на тот момент я и предполагать не мог, что ты кровно связана с семьёй вождя.

Я облегченно вздохнула. О таком повороте дел я могла только мечтать. Иллиан не только умолчал о пренеприятном инциденте, но и, кажется, не видел причин и в дальнейшем меня сдавать.

Впрочем, он же несколько лет провел в столице, получил, наверняка, весьма неплохое образование, это же не могло на нём не сказаться?.. Должен же он видеть дикость в том, чтобы покалечить или лишить жизни кого-то за случайную ошибку?..

— А зачем ты вообще меня схватил?..

— Тот дух был сильно болен, а ты в одиночку зачем-то пошла за ним. Это… было безрассудно. И с твоей стороны, и с моей.

— Это… могла быть гнильянка?.. — Этот вопрос постоянно меня посещал, когда я прокручивала в голове свой бой с духом в поезде, и, наконец, я смогла задать его вслух.

— Гнильянка?.. Нет. Скорее всего, это была порча, вызванная очередным всплеском активности хэйви. К сожалению, те, кого мы позже послали по следу духа, так его и не нашли. Впрочем, как и других зараженных существ тонкого мира. В тех местах уже было несколько нападений на деревни, но после того дня, когда на наш поезд напал слизень, они прекратились. Возможно, встретив отпор, дух куда-то забился, а затем завершил своё существование. Пораженные порчей духи крайне мало живут. — Иллиар на мгновение нахмурился, о чем-то размышляя.

Я знала о существовании подобной порчи, отец многое нам успел рассказать, правда, до последних событий я ни разу не сталкивалась лицом к лицу с порченным существом тонкого мира.

Духи, как и живые, способны заболеть, и болезни у них весьма специфичны. Порча, как и большинство таких хворей, не заразна для человека, опасен лишь сам обезумевший дух. Однако сама по себе порча — дурной знак того, что хэйви в этом месте становится слишком много.

Есть над чем подумать.

— Но сейчас я хотел бы поговорить с тобой не об этом. Про то, что случилось между нами в поезде — молчи. Навсегда забудь, выкинь из головы. Если правда каким-то образом всплывет на поверхность, ничем хорошим ни для тебя, ни для кланов это не кончится. Идти против некоторых наших законов не могут даже члены правящей семьи…

Я с готовностью кивнула. Естественно, я была только всеми руками и ногами за, чтобы стереть всё это недоразумение из своей памяти.

— А ещё… — Странный взгляд льдистых глаз, — я хотел предложить… сотрудничество.

Я удивленно моргнула:

— Сотрудничество?.. Что ты имеешь в виду?

— Твой брат болен. И ты, определённо, хочешь ему помочь. Ты же с этой целью отправилась, несмотря на четкий запрет, в Шепчущий лес? Хотела поискать следы болезни среди местных духов?

Я медленно кивнула, отмечая, что Иллиан, кажется, прекрасно осведомлен практически обо всём, что происходит в Оби.

— Только я ничего не нашла. Меня прервали ваши люди.

— Я знаю. И было бы странно, если бы нашла, ведь там ничего и нет. Кроме, конечно, стандартного набора хэйви, который присутствует в любом другом подобном месте. Можешь потом проверить сама, если не веришь, я дам тебе разрешение, но мы тщательно обследовали Шепчущий лес, в том числе и используя путь духовного слияния, к которому ты прибегла.

— Но если вы точно знаете, что лес чист, с чего бы устанавливать этот запрет? — искренне возмутилась я.

— Чтобы никто из пока не выявленных зараженных не принес эту гниль в лес. Это и есть главная причина. Запрет связан с попыткой защитить местных духов от того, что притащили в Оби, а не наоборот.

Я почувствовала себя… обведенной вокруг пальца? Понятно, хотели сделать причину для местных жителей как можно более весомой. О действительном положении вещей, по ходу, знает лишь ограниченная группка людей, и не факт, что в эту группку входит кто-то из моих соклановцев.

— В целом, причин для секретности более, чем достаточно. К тому же, учитывая все сложившиеся обстоятельства, местному… серпентарию довольно-таки сложно доверять. Ты и сама недавно столкнулась с этим. Едва ты приехала, как тебя захотели превратить в разменную монету политических игр. Эта же политика невероятно сильно затрудняет всё наше расследование. Нам лгут, нас подозревают. Мне бы хотелось, чтобы рядом был человек из местных, который действительно был бы лично заинтересован в том, чтобы как можно скорее избавиться от изумрудной гнильянки. Тот, кто хорошо знает местность, здешних духов, население… Тот, кто при этом способен на высоком уровне взаимодействовать с тонким миром.

— Ты что это, хочешь меня завербовать? — я сложила руки на груди, сощуриваясь.

Значит, им, бедняжкам, лгут? Но ведь они и сами хороши. Хотя, мне ли не знать, какие методы используются для успокоения населения… Ложь во благо стоит, по-моему, в самой основе основ.

Но к этому относишься куда проще, пока дело не касается твоего родного клана.

— Это слово не очень… уместно. Я хочу тебя нанять. Как говорящую с духами. — Дипломатично заявил Иллиан.

— Но ведь я даже не говорящая с духами, — позволила себе ухмылку. — Я не прошла посвящение.

— Посвящение — это всего лишь присяга клану и его главе. Если ты поняла, как пройти сквозь преграду и способна слиться с духом леса, ты уже ни в чем не уступаешь своим посвященным собратьям. А так как ты не приносила клятв, то можешь работать на кого захочешь. Тем более, ты только что потеряла свою… подработку. У дяди брать деньги, как я понимаю, ты не собираешься.

— Предлагаешь выдавать тебе наши тайны на постоянном окладе?..

Кажется, Иллиан не в себе. Или это я схожу с ума?..

— Ты меня не поняла. Ты будешь способствовать расследованию, участвовать в нем. Ты сможешь лично попытаться спасти своего брата.

Я вдруг оцепенела. А Иллиан ведь точно знал, что мне сейчас нужно больше всего…

— Никакого… предательства от тебя не требуется. То, что я говорил про гнильянку и её опасность на приеме — это правда. Здесь нет интересов одного клана, только интересы королевства.

Предки, голова просто кругом. Иллиан точно на врача учился, а не на одном из факультетов моей Академии, связанном с разведкой, где в том числе учат и промывать мозги? В любом случае, у него определенно есть талант.

Молодой человек заметил мой состояние и добавил:

— Решать прямо сейчас тебе не обязательно. Подумай, и тогда приходи. Прятаться по углам не будем, — скажешь при свидетелях, что хочешь помочь. Твой брат болен, и это желание будет вполне естественно.

Я ещё не сделала это только лишь потому, что боялась привлекать к себе внимание Иллиана. А теперь, когда мне прямо предлагают примерно то же самое, я даже не знала, что мне сказать.

По сути, я была опальной племянницей Маркения. Только ли помощь по гнильянке от меня нужна? Или по ходу дела Нэндос планируют устроить у нас небольшой переворот, для которого нужно хорошенько подготовить почву?..

В таком случае, для власти надо мной у них все козыри. Достаточно пригрозить тем, что правда о рукоприкладстве всплывет на поверхность, и я уже стану шелковой девочкой. А сейчас меня прямо не шантажируют лишь потому, что я сама могу согласить на такое сотрудничество.

Мне нужно спасти Лэнса. Любой ценой.

Я тряхнула головой. Пока это были лишь мои домыслы. Домысли, которые грозились взорвать мой мозг…

— Кстати, маршрутки уже не ходят. Мы можем тебя подвезти, — Наследник Нэндос кивнул куда-то вбок, и я различила силуэт автомобиля.

Я с огромным трудом скинула груз ходящих по кругу размышлений. Зябко повела плечами. И неуверенно кивнула, вдруг нервно и хрипло рассмеявшись.

Хэйви раздери, особого выбора-то у меня и не было. Пешком идти до Оби около часа, а по темноте — затея эта, как минимум, опасна. Даже со всеми моими навыками говорящей с духами.

— Я только переоденусь, иначе Кэнг лишиться комплекта формы. И… — Я хорошо понимала, что должна это сказать, с какой бы целью Иллиан не искал со мной встречи, — спасибо большое, что заступились.

— Могло быть иначе? Надеюсь, у тебя больше не будет дурацких идей работать в подобных местах. — Пожал плечами наследник и после паузы добавил, — И ты зря не дала довести начатое до конца. Ему следовало отрубить руку за то, что он сделал. Ты — член правящей семьи. Его незнание не снимает ответственности.

Я вздрогнула, ловя вновь вмиг похолодевший взгляд синих глаз, и внезапно поняла одну простую вещь.

Никакая столица, никакое образование с его юриспруденцией и понятиях о правах человека никогда не выведет корни родного клана для кого-то вроде Иллиана. Сколько бы он не знал, как бы не пытался следовать интересам короны, закон на Севере для него — это прежде всего он сам.

Тот, в чьих жилах, как он считает, течет кровь высших духов.

И лично мне Иллиан просто оказал великодушие, исходя из своих личных размышлений, что совершенно не помешает ему последовать принятому у Нэндос обычаю в ином случае.

Кэнг после моего недолгого отсутствия заметно поостыл и, кажется, уже начал сожалеть о своём поспешном решении по моему поводу. Да и паренёк на баре наверняка более подробно разъяснил ему, что именно здесь произошло. И когда я отдавала форму, мужчина долго и задумчиво жевал полными губами, словно собираясь что-то мне сказать, но в итоге гордыня одержала верх, и Кэнг лишь сухо со мной попрощался.

Агнесса расстроено помахала мне рукой, стоя с растерянным выражением лица у дальнего столика, где принимала новый заказ. Я махнула ей в ответ, мысленно и вполне искренне желая ей удачи. Надеюсь, этой ночью у неё больше не будет неприятностей. Всё же, Кэнг со своей двустволкой сумел произвести неизгладимое впечатление на всё местное сборище.

Когда я вышла из «Дырени», неподалеку от крыльца, в блеклом кругу света, отбрасываемого фонарём, Иллиан тихо разговаривал с одним из тех двоих, что тогда подложил на стол кошель.

Кудрявый нэндесиец курил сигаретку и неожиданно эмоционально жестикулировал, что-то тихо рассказывая и сбиваясь на хрипловатый смешок. Если бы я увидела этих двоих мельком со стороны, то решила бы, что два приятеля просто вышли подышать воздухом.

Мне было сложно представить Мохака, так по-простому разговаривающего со своим телохранителем. Достаточно странные отношения для начальства такого уровня и его подчинённого.

Снова нахлынули воспоминания о том, как непринужденно вел себя Иллиан в поезде, ничем не выдавая своё положение. Он же даже ехал с простым людом, хотя его родители явно могли позволить доставить его на место и в куда более достойных для подобной персоны условиях — в том же вип-купе без посторонних, где не надо думать о постельном белье и слушать плачущего ребенка соседки.

В моей голове это с трудом вязалось с человеком, которого свой народ едва ли не обожествляет, когда приписывает ему кровь от высших духов.

Моё присутствие заметили почти сразу. Кудрявый посмеивающийся нэндесиец тут же нацепил равнодушное выражение лица и быстро выкинул алевший в полутьме окурок.

Какая, всё-таки, дурная привычка для говорящего с духами. В охране наследника не говорящих с духами быть не могло, а для исполнения духовных техник нужно глубокое проработанное дыхание.

Машина стояла в метрах двухста от забегаловки. Серого цвета, она была приметна лишь своей новизной, что выгодно выделяло её на фоне большинства развалин, на которых ездили местные.

Едва мы приблизились, автомобиль с тихим рыком завелся, а залитый темнотой салон вспыхнул тусклым желтоватым светом. Я вздрогнула, разглядывая лицо сидевшего за рулем, оказавшегося вторым напарником Иллиана.

Когда я стояла так близко к машине, садиться в неё мне вдруг резко расхотелось.

Если так подумать, в одиночку встретить хэйви по дороги домой, конечно, было бы крайне опасно, но если с хэйви я скорее всего справлюсь, то с тремя натренированными мужчинами — уже далеко не факт.

Иллиан, молча распахнул передо мной дверцу. Я помедлила, судорожно размышляя, потом, вздохнув, всё-таки наступила на горло своим опасениями и решительно втиснулась внутрь узкого салона, пахнувшего резиной и бензином. Уголок губ наследника, который правильно понял причину моей заминки, едва дернулся в легкой усмешке, от которой мне захотелось как можно скорее от сюда выйти.

Я вспомнила предложение Иллиана о присоединении к расследования, и вновь пересилила собственный порыв. Как, всё-таки, легко мной манипулировать, имея в своих руках ниточку, которая связывает Лэнса с его выздоровлением.

Иллиан сел со мной на заднее сиденье, его ранее куривший собрат — на переднее.

Толчок, и мы тронулись. Пока я предавалась фантазиям, чем мне может грозить вся собравшаяся компания, наследник достал пакет, лежащий в салоне где-то сзади на багажнике, и сунул его мне в руки.

— Из головы вылетело взять это с собой в ту дыру… Забирай, твоё.

Я растерянно развязала ручки белого полиэтиленового пакета и увидела собственную аккуратно сложенную куртку, которую тогда забыла в поезде, и лежащую на ней красную прямоугольную обложку.

— Большое спасибо! — сказала я, касаясь пальцами шероховатой поверхности корочки. — Восстанавливать удостоверение было бы целым делом, да и по голове за его утерю у нас не погладят…

— Не за что.

Я тут же сунула удостоверение в карман, радуясь, что Иллиан на всякий случай не решил оставить его себе как лишнее доказательство нашей первой встречи.

Машина тем временем уже разогналась и летела по дороге, выхватывая светом фар края огороженного обрыва…

Доехали мы быстро. Водитель, к моему удивлению, полностью игнорируя всю ценность своих пассажиров, показывал чудеса экстремального вождения и почти не тормозил перед поворотами, казалось, лишь чудом в них вписываясь, но сил возмущаться подобным стилем езды у меня уже не оставалось. Дыханье спирало каждый раз, когда обрыв за окном проносился слишком быстро, но я усиленно делала вид, что подобные мелочи меня мало волнуют.

За всю поездку никто больше не проронил ни слова, чему я скорее была рада. Едва машина затормозила перед калиткой моего дома, я, сжимая пакет, с радостью вывалилась наружу, чувствуя под ногами долгожданную твердую землю.

Иллиан зачем-то вышел со мной, негромко хлопнув дверью. Я повела плечами, недовольно подумав, что это с его стороны уже лишнее. Заметила долгий взгляд вставшего на месте наследника, уставившегося куда-то за ограду, повернулась и вдруг поняла, что он безошибочно смотрит туда, где приблизительно находится спальня Лэнса.

Странно. Что он мог увидеть с такого расстояния и через стены?.. Совпадение, наверное.

— Спасибо, что докинули, — как можно более непринужденным тоном сказала я. — Я обязательно подумаю над всем тем, что ты мне сказал.

Иллиан кивнул с таким лицом, словно даже не расслышав того, что я только что ему сказала.

— Что ж… Хорошего вечера, — я неловко махнула рукой, мало представляя, каких сейчас жестов от меня требуют приличия.

Не кланяться же ему после всего случившегося за этот вечер, прямо как на официальном приеме?..

Наследник вдруг встрепенулся, отводя взгляд от одному ему ведомой точки:

— Лия… Подожди. Ты не против, если я провожу тебя?

Я выдавила из себя доброжелательную улыбку и кивнула. Видимо, разговор с наследником на сегодня не закончен.

Мы прошли во дворик вместе, но Иллиан, против моих ожиданий, казалось, больше не обращает на меня внимания. Я почувствовала кожей, как словно бы слегка загустел воздух. Молодой человек вновь буравил остекленевшим взглядом направление, в котором должен был быть Лэнс.

— Что ты, хэйви раздери, вообще делаешь? — прямо спросила я, разворачиваясь к наследнику.

Всё это мне уже категорически не нравилось. Кроме самого факта внимания Иллиана к тому месту, меня напрягало и то, что я не вижу ничего, что говорило бы о том, что он применяет духовную силу, во всяком случае, на привычном мне уровне.

— Твой брат же заразился совсем недавно? — вопросом на вопрос ответил мне Иллиан. — Кажется… недели три назад?.. Я читал отчеты, но сейчас уже начинаю сомневаться…

— Да, прошло примерно три недели, — ответила я. — А что такое?

— Я могу на него взглянуть ближе?..

Ощущая самые противоречивые чувства, я кивнула:

— Если это как-то поможет делу… конечно.

Непослушными руками нашла в кармане ключи, и дверь, слегка сопротивляясь из-за уже начавшей чуть подкашиваться рамы, распахнулась, обдавая нас теплом недавно разжигаемого очаг.

Моис тихо похрапывал, зарывшись с головой в подушки на своей импровизированной кровати. Моя рука потянулась к выключателю света, но Иллиан жестом остановил меня, качнул головой в сторону нэндесийца и прижал палец к губам.

Я пожала плечами, аккуратно положила пакет на столик и мягко ступая по деревянному полу, повела наследника к комнате моих родителей, которую сейчас занимал Лэнс.

Брат спал. Его лицо мягко подсвечивала заглянувшая луна, проникающая в дом сквозь незанавешенной окно. Моё сердце на мгновение болезненно сжалось. В полумраке и лучах лунного света Лэнс казался здоровее, чем был на самом деле. Как будто бы он просто подустал. Братишка.

Иллиан некоторое время рассматривал его издалека, но эмоции и реакцию наследника мне распознать при таком освещении так и не удалось. Молодой человек вдруг сделал шаг вперед, вызвав у меня резкое желание остановить его, но затем застыл на месте, словно передумав подходить.

Только когда мы покинули спальню, я поняла, насколько сильно была всё это время напряжена.

Мы вышли на крыльце, плотно прикрыв за собой дверь. Иллиан присел на скамью, проводя длинными тонкими пальцами по подбородку, и о чем-то глубоко задумался. Несколько минут я отчего-то не решалась его побеспокоить, меряя короткими шажками небольшое пространство перед своим домом.

Когда я уже собиралась прервать затянувшееся молчание, Иллиан вздохнул и произнес:

— Твой брат — очень сильный человек с хорошим запасом здоровья.

Я выдавила нервный смешок:

— Ты… О чем ты вообще?..

— Судя по ореолу, он близко контактировал с активной гнильянкой куда больше, чем три недели. Я бы сказал, месяца два. Очень много тьмы хейви, удивительно, что твой брат вообще так долго продержался…

— Ореол? Активная гнильянка? — Я покачала головой, понимая, что с трудом улавливаю смысл всех этих слов.

— Активной является гнильянка, которая не подавляется лекарствами. Это то состояние, которое наиболее заразно.

— Как ты вообще это понял?..

— Я вижу… слегка иначе, чем ты и другие люди, — уклончиво объявил мне Иллиан. — Ореол, это что-то вроде ауры, но не она… как сухой остаток, который оставляет тьма или свет… Его могут видеть только духи или люди, среди предков которых есть духи… Ладно, неважно.

Я открывала и закрывала рот, как выброшенная из воды рыба. Я всегда считала, что мои познания о тонком мире достаточно обширны, но об ореоле слышала впервые. Подобные заявления для меня вообще были более чем сомнительны, но я отлично помнила, что Иллиан сразу же определил место, где был Лэнс.

— Если ты видишь что-то подобное, то что тебе мешает просто пойти по деревне и найти главный источник этой заразы? — разумно спросила я, силясь понять, как такое вообще может работать.

— Ореол — это следствие глубокого касания тонкого мира. Пока человек полностью на этой стороне, даже если он соприкасается с гнильянкой, увидеть это невозможно. Тьма становится видима только тогда, когда болезнь проникает в тело и душу. Я могу определить уже заболевшего, сказать, как давно он болен, как давно на него действует гниль. Но… в вашем поселении все больные уже известны. А источник гнильянки до сих пор не найден.

— Подожди. Значит источник — это нечто неживое, правильно? Предмет, не дух?.. Или…

— Нет. Это невозможно. Источником может быть или дух, или даже человек, которому… очень не повезло. Третьего не дано.

Я с удивление вскинула глаза на Иллиана. Так что же всё это значит? Заразу нам приносит какой-то приезжий человек или изредка приходящий в селение дух? И если в Шепчущем лесу действительно все духи чисты, то это ещё более усложняет всё наше дело.

— И кроме того, твой брат теснее и дольше всех из заболевших контактировал с источником гнили до наступления окончательного заражения, — медленно проговорил Иллиан. — Остальных я уже смотрел, Лэнс последний. Визит к нему я намеренно оттягивал, решив до этого переговорить с тобой.

— Не понимаю… — Прошептала я, опускаясь рядом с наследником. — Как Лэнс умудрился так долго контактировать с чем-то подобным…

— Нужно будет подробно выяснить, с кем он все это время регулярно общался, куда ходил, что делал. Но главное — мы хотя бы сдвинулись с мертвой точки. Это, пожалуй, не может не радовать.

Мне было сложно разделить весь энтузиазм Иллиана, ведь речь шла о моём родном брате, который каким-то чудом, сам того не ведая, продержался два месяца бок о бок с чем-то гниющим заживо. Но… наследник был прав. С этой информацией уже можно что-то делать.

Иллиан встал, плотнее запахнувшись в плащ.

— Да, и кстати, — повернулся он ко мне. — По поводу далеко идущих планов твоего заботливого дядюшки… Можешь даже не беспокоиться. В крови моего рода есть кровь высших духов. И никто из ныне живущих, какие бы места они не занимали в этом бренном мире, не в праве указывать нам, с кем её мешать. Желания короля — лишь фантазии.

Я замерла под взглядом Иллиана. Тот, словно не замечая моего ступора, попрощался и, скрипнув несмазанной калиткой, вышел.

Через несколько секунд утробно заурчала машина, свет фар вспыхнул, и начал стремительно отдаляться.