В итоге Джейн провела день совсем не так, как планировала. Вместо того чтобы корпеть над переводом и передавать нюансы про «бездну, которая есть в душе каждого человека», она сначала дождалась вместе с Шоном прибытия полиции, а потом приняла деятельное участие в уборке. Проще говоря – взяла бразды правления в свои руки, благо Шон не протестовал.
Полиция выяснила, что дверь вскрыли стандартной отмычкой, отпечатков пальцев не обнаружила и отбыла восвояси, пообещав сообщить, если что-то выяснится. Конечно же, на такую удачу рассчитывать не приходилось: усатый пожилой сержант объяснил Джейн и Шону, что подобные случаи хулиганства – а здесь имеет место именно хулиганство – практически не раскрываемы.
– Советую поставить дом на сигнализацию и проверить еще раз, не пропало ли что, – посоветовал сержант, уселся в машину с мигалкой, и она благополучно укатила.
Джейн попыталась отыскать пылесос, выяснила, что тот сломался бог знает сколько лет назад, сходила к себе и притащила свой. Кроме того, пришлось еще сбегать за моющими и чистящими средствами, потому что у Шона таковых не имелось. Стил посильно помогал: собирал разбросанные книги, складывал на место бумаги и переставлял мебель. Совместными усилиями работа продвигалась довольно быстро.
Они почти не разговаривали во время уборки, только перебрасывались короткими фразами, однако Джейн чувствовала, что вся эта история их сближает. Казалось бы, ничего хорошего: хулиганы разгромили квартиру, но только вот с каждым часом Шон поглядывал все теплее. И Джейн сама не хотела объяснять себе, почему это так важно.
Я вовсе не влюбилась! – твердила она себе, отскребая кухонный пол. Вовсе нет! Потому что влюбиться в профессора Стила… невозможно! Внутренний голос подсказывал, что конечно, возможно, но Джейн эти подсказки гордо игнорировала.
Она так просто не сдается!
Отчистив кухню, Джейн перешла к гостиной. Шон уже поставил на место шкафы и ушел убираться в кабинете наверху. Фиш, немного отошедший от вторжения на его суверенную территорию множества незнакомых людей (полицейские тоже изрядно перепугали беднягу), терся около Джейн, мешая ей поднимать с пола вещи. У Шона оказалось огромное количество книг. На вопрос, как их расставлять, он ответил, что это не имеет значения, все равно он потом сам все переставит. И Джейн подбирала с пола оставшиеся томики, рассматривала, удивлялась названиям. Здесь были не только учебники и справочники (впрочем, и их хватало с избытком), но и произведения известных писателей и поэтов, причем изрядно зачитанные. Профессор Стил любил провести время с хорошей книжкой, что Джейн уже заметила по предыдущим разговорам.
Один из больших томов оказался не антикварной рукописью, а фотоальбомом в кожаном переплете. Джейн огляделась – никого, даже Фиш сбежал, – пристроилась на краешке стула и открыла альбом. Замелькали черно-белые снимки, сделанные старым фотоаппаратом.
Море и какие-то люди у моря. Красивая кудрявая женщина обнимает маленького мальчика – уж не Шона ли? У мальчика сосредоточенный взгляд и немного кривая улыбка (Ну же, улыбнись, папочка фотографирует!). Немолодая женщина с плотно сжатыми узкими губами и острым носом – наверное, та самая тетка, о которой Шон рассказывал. Люди, люди, люди… Незнакомые лица.
– Я вижу, вы почти закончили, – раздался голос Шона. Он стоял, прислонившись плечом к косяку двери и засунув руки в карманы джинсов.
Джейн подскочила и едва не свалилась со стула.
– Нельзя же так пугать! – возмутилась она.
– А рассматривать без разрешения чужие вещи можно? – непонятным тоном осведомился Шон.
Джейн захлопнула альбом.
– Если вам так это не нравится, могли бы предупредить. Меня снедало обычное человеческое любопытство. И вообще, если вы так дорожите суверенитетом, то почему позволили мне убираться у вас в доме?! – взвилась она.
– Джейн, брейк! – рявкнул Шон. - Я всего лишь попробовал пошутить.
– А… - На это она не знала, что сказать. – Слышать от вас шутки несколько непривычно.
– Привыкайте. – Он вошел в гостиную, взял другой стул и сел рядом. – Вы все равно ничего не поймете в этом альбоме. Давайте, я покажу, если уж вам действительно интересно.
– Мне интересно, – поспешно сказала Джейн.
Когда он сидел рядом и она чувствовала тепло его тела, когда их колени снова почти соприкасались, а его руки двигались совсем рядом, это было похоже на заклинание. На ритуал, который незримыми узами связывает его участников. На священнодействие.
Господи, какие же глупости лезут в голову…
– Это моя мать, – указал Шон на ту самую кудрявую женщину. – А это отец. – На другом снимке был представительный мужчина с лукавым взглядом больших глаз. - А это – та самая тетка, что завершала мое воспитание.
– Я так и подумала.
– Здесь я в день выпуска. – Шон с усмешкой уставился на фотографию, где несколько студентов стояли, обнявшись за плечи. Джейн узнала молоденького Пола Гринли и еще одного знакомого – он работал некоторое время в той фирме, где после окончания университета подвизалась и она сама. Шон стоял в центре, сосредоточенно улыбаясь в объектив. – Забавно. В те дни я был страшно горд, что закончил Оксфорд. Собирался учиться дальше и покорять неприступные вершины. Мы с Полом были полны планов совершить переворот в фундаментальной науке.
– Совершили? – не удержалась Джейн. Ответ-то она знала. Конечно, совершили.
– Даже несколько. – Шон перевернул еще несколько страниц – там были уже цветные снимки лаборатории, его самого за работой и некоторых друзей, – и дальше начинались пустые страницы. – Вот и все.
Джейн покачала головой. Или это один из самых трогательных жестов доверия, которые она видела в жизни, или она ничего не понимает в мужчинах.
Оказалось, что понимает. Шон отложил альбом в сторону, не глядя, потом подался вперед, взял Джейн очень горячими пальцами за подбородок и поцеловал.
Она никак не ожидала, что он сделает это прямо сейчас, поэтому в первые несколько секунд растерялась и лишь затем ответила на поцелуй. Конечно, Шон целовался не столь умело, как это делал Грег, но с гораздо большим воодушевлением и искренностью. Джейн вообще сомневалась, что Шон может лгать, особенно в таких вещах.
Однако в тот момент она об этом не думала. Она просто наслаждалась его прикосновениями – сначала очень осторожными, потом все более и более уверенными… Он оторвался от ее губ, и очень близко Джейн увидела его лицо и немного встревоженные глаза. В глазах был вопрос.
– Еще, – ответила на этот вопрос Джейн, и Шон снова ее поцеловал.
Во второй раз оказалось гораздо лучше, чем в первый. И почему многие так превозносят первый поцелуй? Ничего запоминающегося, честное слово. А вот второй, когда партнер уже осмелел…
Все на свете когда-нибудь заканчивается, и второй поцелуй закончился тоже. Шон отстранился, опустил руку и посмотрел на Джейн несколько смущенно, словно подросток.
– Извините, что я…
– Вы еще извиняться думаете?! – возмутилась Джейн. Ох уж эти профессора! – Все было прекрасно!
– Ну… вы и я… – окончательно замялся Шон.
– Вы хотите сказать, что сами не подозревали, насколько вам хочется это сделать? – подтолкнула его Джейн.
– Нет, – сознался Шон. – По правде говоря, я уже давно хотел вас поцеловать. – Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Иногда мне кажется, что было бы гораздо проще, если бы люди все время были откровенны друг с другом. Знаете, приходит человек к тебе домой и говорит правду. Только правду. Ничего кроме правды. И, наверное, от этого было бы хорошо. Исчезло бы непонимание в одних вопросах… и появилось бы в других, потому что есть области, полные смутных оттенков, например отношения между людьми. Когда человек думает одно, говорит другое, а подразумевает на самом деле третье. Или чувства. Не все их можно точно и логично описать словами, хотя раньше я думал, что можно.
Джейн слушала его, боясь прервать.
– И вот вы… Я не знаю, как так получилось. В университете ваше поведение меня раздражает. А в обычной жизни вы… нормальная женщина. И воспринимаетесь совершенно по-другому. А я все-таки мужчина, не лишенный инстинктов. И чувств. Так что я не буду извиняться. Мне хотелось вас поцеловать.
Шон перевел дух и вопросительно взглянул на Джейн, справедливо ожидая хоть какой-нибудь реакции; а она сидела и в первый раз в жизни не знала, что сказать мужчине. Этому мужчине. Прямо сейчас. Правду? Но какова она, правда?
– Вы тоже оказались гораздо менее непривлекательным, чем я думала. Наверное, работа все портит. – Джейн перевела дух. - Я никогда раньше не рассматривала вас как… как человека, с которым меня может связывать что-то большее, чем несколько часов в месяц, потерянных на заседании методической комиссии. Но вы сумели меня удивить.
– Надеюсь, что приятно. – Он взглянул ей прямо в глаза и нежно прикоснулся к щеке.
– О да, – улыбнулась Джейн, – очень приятно.
Подобные разговоры частенько вызывают у собеседников чувство легкой неловкости, поэтому Джейн не удивилась, когда Шон поднялся, немного растерянно усмехаясь.
– Я рад, что между нами выяснились некоторые моменты. Вы не обидитесь, если я оставлю вас на некоторое время? Нужно закончить уборку.
Боже, какой светский разговор.
– Не обижусь, – церемонно ответила Джейн. – Мне тоже нужно доделать мою часть работы.
Шон кивнул и поспешно покинул гостиную, а Джейн принялась снова собирать книги, тихонько мурлыча себе под нос. Все складывалось гораздо лучше, чем она предполагала вначале. И можно дальше строить отношения с Шоном, не опасаясь, что он ее поймет неправильно. Наоборот, теперь все может быть исключительно правильно. И интересно.
Отчего между людьми возникает симпатия? Какие химические процессы этому способствуют? И что должно произойти, чтобы люди, еще вчера практически не замечавшие друг друга, вдруг прониклись взаимным искренним интересом? Джейн пыталась вычислить момент, когда серьезно заинтересовалась Шоном, и не могла. Когда он открыл дверцу ее машины? Помог с замком? В первый раз заглянул на огонек? Или же все случилось еще раньше, на подсознательном уровне, просто ни Шон, ни Джейн об этом не подозревали…
А теперь, когда некие слова уже сказаны, поцелуй состоялся и есть намек на продолжение, можно получать удовольствие от происходящего, фантазировать, планировать. Например, вспомнить, что скоро Рождество. Интересно, какие у Шона планы на Рождество? И обязательно нужно будет купить к весне велосипед и ездить вместе с ним – вокруг Оксфорда много красивых мест. И летом можно будет поехать в Брайтон, немного поваляться на пляже. Джейн еще не знала, на какое время затянутся ее отношения с Шоном, однако планировать было весело, приятно и легко. И по-прежнему мурлыча популярную песенку, Джейн представляла и полосатые зонтики на пляже, и оранжевую футболку Шона, которую ему непременно нужно подарить (может быть, на Рождество? Нет, рановато), и коктейль в запотевшем бокале, украшенном кусочками фруктов и бумажной вертушкой.
Она так увлеклась, что не расслышала, что Шон ее зовет. Услышала только тогда, когда он уже стоял на пороге комнаты, и по его тону немедленно поняла: что-то произошло.
– Я выяснил, что пропало, – напряженным голосом произнес он. – Мой ноутбук.
Они поднялись в кабинет, и Шон объяснил:
– Ноутбук был в сумке. Сумка на месте, так, как я ее оставил, поэтому я и не забеспокоился раньше. А сейчас решил ее переставить и обнаружил, что она пуста.
– Что там было?
– Текущая документация в основном, – поморщился Шон. – Статьи, материалы для лекций и конференций, почта…
– А копия есть?
– Разумеется. Раз в неделю все работающие в нашей лаборатории делают резервную копию – как раз для таких случаев. Восстановить документы не проблема. Проблема в том, что я не знаю, зачем этим вандалам понадобился мой ноутбук.
– Может быть, это нерадивые студенты? – предположила Джейн. – И они решили таким образом избежать зачетов?
– Мои студенты знают, что подобный пустяк меня не остановит, – отрезал он.
– Эй, я просто пошутила… Ну, может, воры забрали его, потому что он ценный. Очистят жесткий диск и продадут, – выдвинула самое логичное объяснение Джейн.
– Тут немало и других ценных вещей. – Шон кивнул на часы на полке – на вид явный антиквариат. – Вот, например. Достались мне от тетки. Стоят бешеных денег. Нет, тут что-то другое. Ноутбук унесли потихоньку, чтобы я не сразу заметил пропажу. И это наводит меня на мысль… – Шон умолк.
– На мысль? – подтолкнула его Джейн.
– Что надо позвонить Полу. Вдруг мы и вправду работаем над чем-то очень секретным, а я запамятовал.
– Ага! – торжествующе воскликнула Джейн. – Значит, я была права!
– Не факт, но данную версию следует проработать. – Шон нахмурился и задумчиво взъерошил волосы.
Джейн подумала.
– Вот что, мистер Стил, – решительно сказала она, – если вы сейчас намерены делать звонки, я, пожалуй, пойду домой. Уже вечер, а моя работа так и лежит несделанная. И я почти закончила с уборкой.
– Не передать словами, как я вам благодарен, – тихо произнес Шон. Его взгляд остановился на ее губах. И Джейн сделала шаг к нему, чтобы ощутить эту благодарность снова.
Третий поцелуй оказался ничуть не хуже первых двух, а, пожалуй, даже и лучше. Шон явно вошел во вкус. Поэтому расстаться удалось не сразу.
– Встретимся в понедельник в университете, – сказал он, когда Джейн уходила.