Любовный вираж

6

В больнице Рей впервые увидел Линду без формы, исключая тот раз, когда она была в его постели. Без формы, нагоняющей страх на любого нормального человека, она казалась мягче и юнее. Почти как ее дочь, на первый взгляд такая же упрямая, пока он не пообщался с ней. Линда смотрела на него с подозрением, точно он был из числа любителей приставать к маленьким детям. Проклятие! Рей вытер тряпкой руки и отбросил ее в мусорное ведро несколько сильнее, чем требовалось.

Как она могла так подумать о нем! Или это ему показалось? Может быть, он вообще не занимает ее мысли. Ничего не значит для нее… Что же произойдет, если они в ту ночь зачали ребенка?

Однажды так уже случилось в твоей жизни, нашептывал внутренний голос. Она заберет ребенка, а ты по-прежнему останешься один.

Но ведь именно этого он всегда хотел. Быть одному, жить так, как нравится, не отчитываясь ни перед кем. Он был не из тех, кто стремится к женитьбе. Но все же с тех пор, как сделал себе имя и начал прилично зарабатывать, он откладывал деньги на ребенка, которого никогда не видел. Просто хотел, чтобы у дочери был свой капитал.

Рей давно свыкся с мыслью, что в жизни дочери ему нет места. Но сейчас он не мог себе представить, что можно оставить такого ребенка, как… Викки. Она напоминала его самого в детстве, врывающегося в жизнь, не думая о последствиях. Годы и несколько хороших щелчков остудят ее пыл, глубокомысленно размышлял он. Через все это он прошел, вздохнул Рей и почувствовал, как мурашки побежали по спине. Господи, он думал о девочке, как будто был ее отцом. Хорошо бы получить хоть какую-нибудь информацию от Юджина и Хилари. Например, что за человек отец Викки и почему он оставил ее и Линду. Ему даже представлялось, как он находит этого малого и дает ему пощечину. Потому что Викки еще слишком мала, чтобы сделать это. Ведь ей так нужен отец, который защищал бы ее от нее самой и от всех зол мира!..

Хадсон зажег газовую горелку, спустил маску и начал резать металл. Это был его мир, то, чему он всецело принадлежал. Трепещущее пламя, искры, скрежет металла соответствовали тому, что творилось у него в душе. До сих пор он не разрешал себе задумываться слишком глубоко, и тем более — брать на себя заботы других. Он всегда был сторонним наблюдателем и предпочитал им оставаться. Обыденная жизнь не привлекала его. И ему не верилось, что ее можно изменить. Рей всегда избегал проторенных дорог и научился прокладывать собственные пути.

В дверь позвонили в тот момент, когда Рей натягивал чистые джинсы. Он взглянул на часы: половина четвертого. Колокольчик зазвонил снова.

Виксен собиралась опять нажать кнопку звонка, когда Рей открыл дверь. При виде девочки он невольно улыбнулся. Ее школьная форма выглядела так, будто она только что дралась или гоняла мяч на школьном дворе. Белая блузка выбилась из юбки, а коленки потемнели от грязи.

— Рей! — торжественно, как заклинание, произнесла она.

— Хелло, Викки, — приветливо кивнул Рей, протягивая руку, чтобы пригладить ее волосы. Но в этот момент он заметил Хилари, стоявшую за спиной девочки, и его рука повисла в воздухе.

— Мы можем войти? — спросила Викки и, не дожидаясь ответа, шагнула вперед, с любопытством заглядывая в комнату.

— Подожди, — удержала ее Хилари, положив руку на плечо Викки. — Ты ведь хотела пригласить Рея к нам? — Рей перехватил взгляд Хилари, скользнувший по его обнаженному торсу. — Но, видимо, сейчас неподходящее время для визита.

Рей присел на корточки перед девочкой. Казалось, ей наскучил разговор. Приподнявшись на цыпочки, она заглядывала через его плечо. Он обернулся, пытаясь понять, что ее так заинтересовало. Может быть, ее привлекла красота японской каллиграфии?

— У тебя есть какие-нибудь игрушки? — спросила Викки. Она так сильно потянулась вперед, что потеряла равновесие и чуть не упала на него.

Рей оглянулся на Хилари, прежде чем ответить:

— Только для взрослых.

— Можно посмотреть? — умоляюще произнесла Викки.

Если бы она была постарше и не такой хрупкой, ему было бы проще отказать. За долгие годы он привык так поступать с женщинами, которые стремились вмешаться в его жизнь, с теми, кого интересовали его деньги, кто требовал его внимания. Но еще никогда ему не приходилось сталкиваться с таким бесстрашным доверием, пока… Он вздрогнул.

— Ну разумеется. Подожди минутку, хорошо? — сказал он. Хилари взяла Викки за руку, чтобы та ничего не трогала. — Я должен надеть рубашку и туфли.

Когда Викки двинулась следом за ним, Хилари потянула девочку назад, и ее зеленые глаза сузились от раздражения.

— Где твои наручники? Сейчас они были бы очень кстати.

— Учительница их забрала и сказала, что не отдаст, пока мама не придет в школу.

Рей не смог подавить улыбку, вспомнив, как она надела на него наручники. Но улыбка исчезла, когда он подумал, что кто-то должен поговорить с Викки насчет общения с незнакомыми мужчинами. Да и Линде не помешает лекция на эту тему, вздохнув, подумал он.

Рей натянул рубашку, надел туфли. Общение с нормальными людьми требовало определенного поведения, заставляло вспоминать правила, которых придерживались его родители в своем доме: не садиться за стол без обуви или без рубашки, относиться к женщине с уважением, не доверять незнакомым людям.

Когда он повернулся, Викки рассматривала его мотоцикл.

— Ты меня покатаешь? — спросила девочка, тыча пальцем в шину.

— Нет, извини. Это игрушка для взрослых, — ответил Рей. — Тебе придется немножко подрасти. — Он не собирался обещать ничего такого, за что Линда убила бы его.

— Но я… — начала Викки.

— Хочешь что-нибудь выпить? — обратился он к Хилари.

Викки оторвалась от мотоцикла.

— У тебя есть кока?

— Давай посмотрим, — ответил Рей. Что он понимал в детской еде? Он направился к холодильнику, Викки не отставала от него. — У меня есть кока, — сообщил он, решив, что говорить о пиве не стоит, — и молоко.

Рей достал молоко и пакет с печеньем.

— Шоколадное! — воскликнула Викки. — Мое самое любимое. А можно мне коку?

— Думаю, тебе лучше выпить молока, — решил Рей, наливая молоко в чашку. — Согласна?

Девочка кивнула.

— Знаешь, о чем я подумала? — вдруг сказала Хилари. — Мы с Юджином должны быть в пятницу в суде, чтобы дать показания о той истории с полицейским. Никак не можем придумать, кто бы забрал Викки из школы… — Она вопросительно посмотрела на Хадсона. — С тех пор как ты и Виксен познакомились…

— Не думаю, что это хороший выход, — прервал ее Рей, вспомнив, как смотрела на него Линда, когда он прикасался к девочке.

— Ты занят?

— Нет, но… — Рей не собирался обсуждать проблему при девочке и решительно прекратил разговор: — Поговори с Линдой, прежде чем назначать меня на должность гувернера.

Когда Рей Хадсон открыл дверь в палату, Клайд, напарник Линды, как раз пустился в рассказ о полицейском Гарри Грине, который пытался снять с дерева кошку, не применяя оружия.

Линда исподлобья взглянула на Рея. Тот в замешательстве остановился в дверях. Наверное, подумала Линда, он собирался застать ее одну, так как пришел, когда часы посещений уже подходили к концу.

— Привет, — сказал Рей. Он перевел глаза с Линды на Клайда и помешкал, словно ожидая, что его попросят уйти. Но они молчали, и Рей мимо Клайда направился к кровати Линды, остановившись в ногах. — Ты была бы не против… — начал Рей без всяких предисловий. При взгляде на его напряженные скулы Линда занервничала.

— Клайд, это Рей, — представила его Линда и замолчала. Воспоминание о том, как она лежала рядом с ним в постели, мешало сосредоточиться.

Рей, уставившись на нее, ждал продолжения, но, так и не дождавшись, добавил:

— Хадсон.

Когда мужчины пожали друг другу руки, Линда сказала:

— Клайд — мой напарник. Он был со мной, когда случилась авария.

— Неплохой фингал, — оценил Рей, бросив беглый взгляд на Клайда.

Клайд машинально поднес руку к пластырю на носу.

— Да, но уж лучше бы мне побольше досталось, чем ей. Я был ужасно зол.

Повисло неловкое молчание. Рей расстегнул молнию и снял кожаную куртку. Линда старалась не смотреть на его широкие плечи, не замечать поднимавшегося в ней возбуждения. Она провела рукой по волосам и повернулась к Клайду.

— И что же, Гарри вызвал пожарных, чтобы снять кошку?

— Нет, до этого не дошло. Сосед принес лестницу, и Гарри смог подняться. — Клайд рассмеялся. — Дерево было не очень высоким. Он заработал пару царапин и разбил рацию. Мы посоветовали ему носить с собой банку с кошачьей едой, тогда проблем не будет. Ну конечно, разговоров хватило на целую неделю, все припоминали свои истории, связанные с животными. Помнишь, как Фрэнк нашел ту паршивую собаку в багажнике своей патрульной машины?

Линда улыбнулась.

— Как я могу забыть после того, что этот пес натворил? Потребовалось три дня, чтобы выветрился запах.

Клайд рассмеялся, но сразу погрустнел.

— Да, мне не хватает Фрэнка. Он был свой парень. И чертовски хороший полицейский, — добавил он и тут же спохватился, что вообще не стоило затрагивать эту тему. Он взглянул на Рея и перевел глаза на свои часы. — Ну что ж, я пошел? — вопросительно обратился он к Линде. — Рад узнать, что тебя выписывают. Желаю поскорее вернуться к работе. — Он повернулся к Хадсону: — Приятно было познакомиться с вами. — Кивнув Рею, он пожал руку Линде. — Ребята передают тебе привет. Позвони, если что-нибудь понадобится.

— Конечно, Клайд, и спасибо за все.

С уходом Клайда Линда не почувствовала облегчения. Она расправила плечи, поудобнее устраиваясь в постели лицом к Рею. Он взглянул на пустую соседнюю кровать.

— Что случилось с твоей соседкой?

— Выписали, — ответила Линда.

— Ты тоже собираешься домой?

— Да, завтра, — вздохнула Линда с облегчением. — Наконец-то смогу спать в собственной постели…

Впервые с той ночи они остались наедине. Глаза Хадсона потемнели, стали совсем синими и глубже, чем казались прежде. В течение нескольких секунд Линда молчала, просто утопая в их глубине. Но ей нужно было кое-что обсудить с ним, и откладывать она не могла. Это касалось и Викки, и ее самой.

— Виксен сказала мне, что ты мог бы забрать ее из школы завтра… на своем мотоцикле.

— Я не говорил, что могу забрать ее, — возразил Рей, чувствуя неловкость. — Хилари сказала, что им надо быть в суде и…

Линда провела рукой по волосам, откидывая их назад. Господи, до чего же она ненавидит свою беспомощность! Как она собирается заботиться о Викки, да и о себе самой, если даже не может сесть за руль?

— Я хотел, чтобы они спросили тебя, — проговорил он, хмурясь, не понимая, почему должен оправдываться. — А о мотоцикле не было и речи.

— Мне так и подумалось, что это идея Виксен. — Линда не могла сдержать улыбки. — Тебе следовало взглянуть на лицо Юджина…

— Я никогда не обижу ее, — твердо произнес Рей.

Улыбка Линды угасла. Он выглядел так, словно она в чем-то обвиняла его.

— Мне и в голову не могло прийти, что ты можешь ее обидеть. — Линда и вправду так не думала. Рядом с ним она почему-то испытывала ощущение защищенности. Но все же заставила себя добавить: — Кроме меня… и Юджина никого нет, кто бы заботился о ней. И я понимаю, что она немного…

— Не немного, — перебил Рей, — а слишком непосредственна. Она идет по жизни напролом, как поезд без тормозов, и в этом похожа на тебя. — Он придвинулся ближе к краю кровати и положил руку на перекладину. — Где ее отец?

Линда проглотила комок в горле, прежде чем ответить. С тех пор много воды утекло, но ей все еще трудно было говорить на эту тему.

— Муж умер три года назад, — наконец сказала она. Что-то удержало ее от дальнейших объяснений, от того, чтобы поведать Хадсону, что Фрэнк покончил жизнь самоубийством. Ей не хотелось, чтобы Рей думал, будто Фрэнк был плохим отцом и… мужем. Она сама в это не верила, хотя и не могла понять, как Фрэнк мог сам уйти из жизни, оставив их.

— Это и был Фрэнк? Тот самый полицейский, о котором только что говорили?

— Да, — пробормотала она и опустила глаза, машинально перебирая пальцами край простыни.

— Как это случилось?

Вопрос застиг Линду врасплох. Она не предполагала, что Рей захочет объяснений. Смерть есть смерть.

— Какая тебе разница? — спросила она, смотря ему в глаза.

— Я хочу знать. Твой напарник говорил о нем словно о герое.

— Он был полицейским. — Линда на секунду задумалась. Герой? Фрэнк просто был ее мужем… ее героем. — Его застрелили, — добавила она и могла бы уточнить, что из собственного ружья. Но не стала этого делать, не желая давать повод для новых вопросов. — Он умер в Рождество, не дожив до дня рождения Виксен. Тогда ей исполнилось четыре года.

Тишину в палате нарушали только удары ее сердца, такие сильные, что, казалось Линде, их нельзя не слышать.

— Извини, — проговорил Рей скорее сердито, чем виновато.

Линда не могла заставить себя спросить, что его сердит. Она откинула голову, чтобы дать отдых шее, и уставилась в потолок. Внезапно Рей склонился к ней совсем-совсем близко, глядя прямо в глаза.

— Прости, что я заговорил об этом, — нахмурясь, сказал он.

— Ничего страшного. — Линда почувствовала, что слезы подступают к глазам. Извинение было неожиданным. — Ничего, — повторила она, — я не сержусь на тебя. Это было давно. У Викки и у меня… у нас все хорошо. Если бы не эта история со мной… — Она передернула плечами и поморщилась. — Я устала от этой палаты, оттого что бессильна что-либо изменить. Моя спина окаменела, словно она тоже в гипсе. Может, попросить, чтобы мне вкололи что-нибудь наркотическое? — добавила она, усмехнувшись, хотя в этой шутке была доля правды.

— Я умею делать великолепный массаж спины, — предложил Рей.

Линда замерла. Он говорил серьезно, не похоже, чтобы подшучивал. Бесшабашный рокер исчез. Перед ней снова был мужчина, которому она без раздумий отдалась в ту ночь.

— О нет! Спасибо. — Она вспомнила его руки, ощущение тепла и уверенности. Но момент был неподходящим для возобновления близости, да и место — тоже.

Рей нежно прикоснулся к повязке на ее лбу.

— Мы ведь не чужие?

Всматриваясь в его серьезное, неулыбчивое лицо, Линда твердо ответила:

— Нет, чужие. — То, что было между ними, подумала она, ничего не меняет: они по-прежнему ничего не знают друг о друге.

— Я знаю, что сделать, чтобы ты почувствовала себя лучше, — словно не слыша, продолжал Рей. — И не беспокойся, я не собираюсь забираться к тебе в постель. Разреши мне помочь. — Его низкий голос снова напомнил ей о той ночи, когда она умирала от наслаждения. Желание вновь ощутить власть его рук грозило захлестнуть ее. Рей принял молчание за согласие. — Хочешь сесть или попробуешь перевернуться?

— Я сяду, — неуверенно произнесла Линда, все еще сомневаясь. Но несколькими минутами позже Рей уже сидел позади нее. Сильные руки массировали ее плечи, и ей казалось, будто она рождается заново. Она глубоко дышала и слегка вздрагивала, когда он дотрагивался до особенно болезненного места.

— Прости, — извинялся Рей, продолжая массаж и стараясь осторожнее прикасаться к ней.

Линда опустила голову и отдалась его пальцам, ладоням. Это лучше, чем цветы, думала она, улыбаясь. Сильные руки двинулись ниже, и у нее непроизвольно вырвался стон удовольствия. Это лучше, чем…

Объявление, прозвучавшее в холле, дошло до ее сознания, как сквозь пелену. Часы посещений истекли.

Чем дольше Рей массировал, тем нежнее становились его руки. Горячее дыхание словно обволакивало ее теплом. Постепенно уходили нервозность, напряжение, отступала боль. Линда снова ощущала себя женщиной, нежной и слабой, отдающейся под защиту надежных рук.

Внезапно дверь скрипнула, в палату вошла сестра. Линда вздрогнула, как будто ее застали на месте преступления, но Рей, глазом не моргнув, спокойно продолжал свое дело.

— Часы посещения закончились, — предупредила сестра.

— Еще пять минут, — попросил Рей.

— Хорошо. Но только пять минут, — согласилась сестра и удалилась.

Интересно, улыбнулся ли он своей неотразимой улыбкой или просто сестра пожалела ее? Как бы то ни было, Линда была довольна. Впервые с тех пор как она очутилась в больнице, ей удалось расслабиться. Так расслабиться, что, когда руки Рея, с силой пройдясь вдоль спины, застыли на плечах, Линда в изнеможении откинулась назад и оперлась на него, положив голову ему на плечо. Естественным движением он склонился над ней, обняв одной рукой. Линде не хотелось ни шевелиться, ни думать, лишь бы как можно дольше оставаться в его надежных объятиях. Если бы она могла заснуть так, положив голову ему на плечо! Она вздохнула и постаралась прогнать сумасшедшую мысль.

— Спасибо, — прошептала она.

— Тебе хорошо бы сейчас поспать, — раздался низкий голос около ее уха. — Когда проснешься, уже пора будет собираться домой.

— Рей! — Линда не шевелилась и не открывала глаз. Слова сами слетали с ее губ. — Когда меня привезли сюда, то спросили, не могу ли я быть в положении.

К его чести, он не отодвинулся и даже не вздрогнул. Просто продолжал прижимать к себе, будто слыша ее скрытые мысли. Остался бы он здесь с ней на всю ночь, если бы она попросила об этом?

— Я сказала, что не знаю, — еле слышно произнесла Линда, которую клонило в сон, хотя прикосновения его груди и рук все еще были реальны. — Они сделали тест, но результата пока нет, еще рано.

— Все хорошо, — прошептал он, почти касаясь губами ее уха.

Линде показалось, что он поцеловал ее в лоб, но поцелуй был так мимолетен… больше похож на вздох. Эта мысль заставила ее улыбнуться сквозь сон. Такой большой, сильный мужчина боится поцеловать ее? Последнее, что она услышала, было тихое слово:

— Спи.

Но она уже и так погрузилась в сон.