Любовь никогда не перестает

Глава шестнадцатая. Марти беседует с матушкой

Марти долго откладывала визит к матушке, но понимала, что разговора не избежать. Томми рассчитывал на нее, и она обещала ему помочь. Вскоре наступит зима, дороги занесет снегом, и добраться до Грэхэмов станет куда труднее.

«Какой же повод придумать, чтобы навестить матушку?» — ломала голову Марти, но так ничего и не придумала. В конце концов она решила поехать к ней просто так.

В субботу Кларк, как обычно, собрался в город, и Марти сказала:

— Если не возражаешь, я бы к тебе присоединилась.

Кларк обрадовался.

— Буду очень рад, — отозвался он. — Не так часто мне удается похвастаться в городе своей женой.

— Нет, в город я не поеду, — быстро ответила Марти. — Хочу поболтать с матушкой, пока ты будешь заниматься делами.

Улыбка Кларка немного померкла, но он все равно был доволен:

— Что ж, по крайней мере составишь мне компанию в дороге, — сказал он.

Марти сообщила про свои планы девочкам. Нандри обрадовалась, что остается за старшую и будет хозяйничать и присматривать за детьми самостоятельно.

Марти надела пальто и завязала капор. Ее живот округлился, и на талии пальто не сходилось, поэтому застегнуть его не удалось.

Кларк смотрел на нее с тревогой, когда она неуклюже — несмотря на помощь его ловких рук — залезала в повозку.

— Ты уверена, что поездка по тряской дороге тебе не повредит? — спросил он.

— Ничего со мной не случится, — успокоила его Марти.

Тем не менее всю дорогу Кларк старался, чтобы лошади шли не слишком быстро.

Матушка встретила приятельницу с радостным удивлением.

— Как хорошо, что ты выбралась к нам, пока есть возможность! — воскликнула она.

Марти немного успокоилась: кажется, матушка не догадывается об истинной цели ее визита и считает, что соседка просто приехала повидаться, пока не появился малыш.

Они обсудили планы на будущее, выпили кофе и продолжили беседу, достав рукоделие. Марти поглядывала на часы, понимая, что рано или поздно ей придется заговорить про Томми. Наконец она набрала в грудь побольше воздуха и сказала:

— Недавно к нам заезжал Томми.

Матушка внимательно посмотрела на соседку, явно обратив внимание не на слова, а на тон.

— Хотел поговорить со мной, — пояснила Марти.

Матушка молчала.

— У него появилась девушка?

— Да. Вы про нее знаете?

— Я же вижу, что с ним творится. Все признаки налицо. Но он ничего не рассказывает. Несколько раз я пыталась завести с ним разговор, но он отмалчивается.

Вновь воцарилось молчание.

— Марти, с ним что-то не так?

Марти с усилием помотала головой.

— Нет, дело не в этом. Просто… ну, просто она другая, да… не такая, как мы.

— В каком смысле?

Марти едва не поперхнулась кофе.

— Ну, в общем, эта девушка, которую любит Томми… — Она немного помолчала и заговорила сбивчивой скороговоркой: — …а любит он ее по-настоящему… я же слышала, как он о ней говорит… Эта девушка… ее зовут… Оватика.

Марти бросила быстрый взгляд на матушку и поняла, что та догадалась. Спицы замерли в ее руках, лицо побледнело, а в глазах застыла боль.

— Томми? — прошептала она.

— Да, в общем… вот так… — Теперь Марти хотелось поскорее все объяснить. — Томми не знал, что так получится. Понимаете, он просто искал двух убежавших коров, поехал за ними в горы и остановился, чтобы собрать немного ягод для пирога. И… и там он вдруг встретил эту девушку, она тоже собирала ягоды, они разговорились… она знает английский… а потом прошло несколько месяцев… и они узнали друг друга ближе. Понимаете, Томми любит ее. И, мне кажется, она тоже его любит.

Матушка отложила вязание и встала.

— Марти, но он не может так поступить, это невозможно. Неужели ты не понимаешь? Из этого ничего не получится. Это всегда приносит только горе, всегда.

— Я понимаю, — тихо сказала Марти. — А Томми — нет.

— Что он сказал? И что думают ее родители?

— У нее нет родителей, у нее вообще никого нет, только старый дед. Ему они пока ничего не говорили. Оватика считает… считает, что лучше подождать, — запнувшись, проговорила Марти.

— Подождать, значит? — переспросила матушка. — Может быть, у них хватит ума этого не делать? Может быть, мы просто не все знаем?

— Не знаю, — сказала Марти, боясь по неосторожности сболтнуть лишнее. — Судя по словам Томми, дедушка очень стар и болен, ему осталось недолго. Думаю, она просто не хочет его огорчать. Хочет подождать, пока его не станет. Вот что я думаю.

— Господь милосердный! — воскликнула матушка, чуть не плача. — Что же нам делать?

Марти вздохнула и откинулась на спинку кресла. Кто она такая, чтобы давать советы матушке Грэхэм?

— Знаете, мне кажется, — наконец сказала она, взвешивая каждое слово, — выбор у вас не большой. Вы можете воспротивиться этому и при этом потерять Томми либо примириться и принять невестку-индианку.

Марти заглянула в лицо матушки, которая шагала взад-вперед, от плиты к столу. Внезапно та остановилась и расправила плечи.

— Марти, — сказала она, — мне кажется, есть еще третий путь. Я не стану возражать и не собираюсь мириться с этим. Я буду молиться.

— Молиться? О чем?

— А ты как думаешь? — Обычно невозмутимая, матушка захлебывалась словами. — У них ничего не выйдет, Марти! Я не хочу, чтобы Тому было больно. Чтобы у него появились дети, которые не знают, чьи они внуки, потому что они и не белые, и не цветные. Этого нельзя допустить, Марти.

— Но если речь идет о молитвах, матушка, — тихо и медленно заговорила Марти, — будете ли вы просить о помощи? Чтобы Господь помог им обоим? Или вы хотите, чтобы Он просто отдал приказ?

Матушка ссутулилась, по щекам у нее потекли слезы. Она не вытирала их. В конце концов буря в ее душе утихла, и она немного успокоилась. Она сидела напротив Марти, опустив голову.

— Ты правильно поняла меня. Мне очень хочется, чтобы Господь остановил их. Я боюсь, Марти. Правда, боюсь. Чует мое сердце, добра из этого не выйдет. Я стану молиться, молиться день и ночь. И хотя мне это нелегко, буду повторять: «Да свершится воля Твоя» — и я хочу, чтобы так и было. Но вот что я тебе скажу, Марти. Я не верю, что Господь желает, чтобы люди с разным цветом кожи женились и рождали детей, которые не ведают, какого они роду-племени. Не думаю, что Господу угодно вносить смятение в умы людей и смешивать народы, что Он желает множить изгоев, жизнь которых — одно страдание. Как Он может хотеть такого, Марти?

Матушка не ждала ответа на свой вопрос. Она сидела, беспокойно потирая загрубевшие от работы руки.

— Мы непременно обсудим это с Беном, — сказала она наконец. — А потом вместе поговорим с Томми: может быть, нам удастся его образумить. Он хороший парень, Марти, и голова на плечах у него есть. Он поймет, что добром это не кончится — ни для него, ни для нее.

Марти хотелось, чтобы матушка оставила дверь хоть чуточку приоткрытой, чтобы не закрывала ее так плотно, но она не возражала, а только кивала. Она чувствовала, что не сделала того, зачем приехала, не смогла помочь Томми. Да и кто она такая, чтобы разобраться в том, что случилось? Если матушка не права, Господь откроет ей глаза, но на это нужно время.

Бедный Томми! У Марти болело за него сердце. Она чувствовала, что при любом раскладе мальчику придется нелегко. Если бы она знала, как уберечь его от беды! Марти надеялась, что Кларк уже закончил свои дела и едет домой: после тяжелого разговора она чувствовала себя неловко. К тому же ей очень хотелось рассказать обо всем мужу.