Любовь со вкусом корицы

Глава 4

С самого утра мой день начался с неприятностей. Впервые я опоздала на работу. Когда вышла из такси, порвала капроновые колготки. Распласталась около входа в форме звезды. Два раза испортила крем для торта, сожгла карамель и обожглась кофе. Поругалась с охранником, впервые в жизни нагрубила посетителю. А вишенкой на торте оказался поход в Филармонию. То, что мне там не понравится, я знала с самого начала. Нет, сам концерт вроде бы и ничего. Скучно, конечно, но смотрительно. А вот компания, в которой мне пришлось находиться, оставляла желать лучшего. Во-первых, в последний момент мама сообщила, что её срочно вызвали на работу. Ну, подумаешь, вызвали. Первый раз что ли? Я и не расстроилась вовсе. Но самое интересное, вместо неё приперся знаете кто? Эдик! Сын Зои Васильевны. Этот зануда в дедушкином костюме и очках на пол лица. Я вообще удивляюсь, как он со своими финансами и должностью до сих пор остается таким фриком.

Но сейчас не об этом.

В общем, встретили они меня со всеми почестями. Тёть Зоя отвесила комплиментов. Эдик зачем-то притащил горшок с геранью и вручил мне со словами:

— Этот замечательный цветок станет прекрасным дополнением к твоему платью, Василиса.

Я тогда чуть не упала. Подарок, конечно, приняла и даже спасибо сказала. Но как же глупо это смотрелось со стороны, ещё и в таком месте. Утонченная женственная Зоя Васильевна, в элегантном черном платье, рядом «дедушка» Эдик и я. Мало того, что в фиолетовых колготках (единственные, что я смогла найти за полчаса до выезда на концерт) под зелёное платье, так ещё и с кашпо в руках, будь оно не ладно. Хорошо, что матери рядом не было, она бы точно в обморок брякнулась.

Весь концерт, как вы поняли, я клевала носом. В какой-то момент мне даже показалось, что захрапела, но вроде обошлось. А после всей этой музыкальной эпопеи, когда мои ноги уже неслись в сторону выхода, чтобы скорее умчаться домой, Зоя Васильевна вдруг предложила:

— Васенька, мы с Эдичкой собираемся в ресторан. Не составишь нам компанию?

— Да я бы с удовольствием, тёть Зой, только устала очень. Весь день на ногах, сами понимаете. — Затараторила, вынимая из сумки телефон.

— А мы ненадолго. Выпьем по чашке ароматного барбарисового чая, съедим пирожное и поедем. Такой вечер прекрасный. Не отказывайся, дорогая.

Понятия не имею, как она это делает, но через двадцать минут мы уже сидели в ресторане и листами меню. Вместо чая на нашем столе оказалась бутылка дорогого французского вина, а вместо десерта — сырная тарелка. Это магия, не иначе. Потому что пить я не собиралась, даже кофе себе заказала. Но когда к столу подошел официант и разлил напиток по бокалам, сопротивляться не стала. Взяла, сделала глоток, ещё один, а потом ещё и ещё. Расслабилась. Вечер заиграл новыми красками. Сбегать уже не хотелось, и даже Филатов перестал напрягать своим фриковским видом. Разговаривала в основном только Зоя Васильевна. Эдик принял позицию наблюдателя, всячески пялясь в мою сторону, а я упорно избегала контакты с ним, периодически отвечая на вопросы его матери.

— Дорогие мои, прошу извинить меня. Срочно нужно ответить на звонок

Зоя Васильевна поднялась с мягкого кресла и направилась в сторону дамской комнаты, оставив нас наедине с Эдиком.

Сделав глоток вина, я отставила в сторону полупустой бокал и посмотрела на своего оппонента. Он нервно постукивал пальцами по столу, пребывая в глубокой задумчивости.

— Как жизнь? — Зачем-то спросила, наверное, чтобы избавится от неловкой тишины. Эдик удивлённо вскинул брови, поправил на носу съехавшие очки и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. На самом деле он парень не плохой: добрый, умный, маму любит. Но вот этот его стиль, то ли дедушкин-старперский, то ли бомж привокзальный, вызывает противоречивый эффект. Отталкивающий. У нас ведь как? Встречают по одёжке, а какой внутренний мир у человека — всем плевать. Вряд ли Эдик на каждом шагу кричит о своей финансовой составляющей. Так бы, наверное, от девок отбоя не было. И друзей хоть отбавляй. Фальшивых, правда, но лучше, чем одному двигаться. Наверное. Не знаю. У меня никогда друзей не было. Я в этом деле полный профан.

Эдик взял свой бокал и, покрутив в руке, неторопливо заговорил:

— Моя жизнь как в сказке. Всё прекрасно, словно сон.

Я люблю, но не подвластен, этот сладостный Гарсон.

Пусть сегодня ярко светит в небе звездочка одна.

Ну а завтра на рассвете я скажу тебе: Пора.

Я прожил, и не напрасно годы долгие прошли.

Пусть местами и ужасны, но зато они мои.

И однажды на рассвете я скажу тебе: Прощай.

Сяду в маленькую «зорьку» и умчусь в былую даль.

— Очень красиво, — с искренностью сказала я. — А чьи они?

— Мои. — После секундной заминки ответил Эдик. На его губах промелькнула печальная улыбка, но буквально тут же исчезла.

— Серьёзно? Вот уж не ожидала, что ты увлекаешься поэзией. Я с детства обожаю стихи, но никогда даже строчки не могла из себя выдавить. Круто! А что-нибудь ещё прочитаешь?

— Обязательно. Но как-нибудь в другой раз.

Другой раз? А он будет? Судя по тому, что Зоя Васильевна никогда не хвалилась талантом своего сына, а в этом плане она любому фору даст, это секретный секрет. А видеться с Эдиком на нейтральной территории в мои планы не входит. От слова — никогда. Ему я об этом, конечно же, говорить не стала, отделавшись скудным:

— Окей. — И, мгновенно перевела тему. — Что-то тёть Зои долго нет. Может проблемы какие возникли?

— Может, и проблемы, — пожал он плечами. — Пойду проверю.

Эдик ушел, а я, чтобы не заскучать, взяла в руки мобильный. Открыла рабочую страничку в «Инстаграм» и загрузила несколько фотографий своих сегодняшних трудов. Это имбирный пряник в стиле «чайный сервиз» состоящий из фиалкового чайника, чашки и двух маковых цветков.

Выглядит идеально.

Краски легли ровно, без лишних мазков и трещин. И цвета насыщенные. Девочки сказали, что можно прямо сейчас на продажу выставлять. И хоть у меня уже имеются три сертификата по пряничной росписи, это капля в море по сравнению с профессиональными «пряникоделами». Нужно больше опыта в этой сфере. Руку набить, скорость выработать, научится красиво накладывать краски на айсинг. В общем, работы не початый край, но думаю, месяц-два и в нашем меню заказов пополнится ассортимент.

Полюбовавшись ещё с минуту, открываю основную страничку. Три уведомления, а если быть точнее — два лайка на мои последние фотографии и одна заявка в друзья.

Хм. Любопытненько. И кого я там заинтересовала? Какой-то «Славик2000» с бешеной белкой на аватарке.

Ладно, посмотрим.

Открываю профиль, листаю ленту: машины, машины, снова машины. Типичный мужик. Так, а вот, кажется, фотка нормальная. Увеличиваю. Качество отстойное, словно на мыльницу сделано, но обзор смотрительный. Приглядываюсь. На ней трое парней, и кто из них этот самый «Славик2000» мне уже ясно. Самарин! А ему то что нужно?

— А вот и мы. — Из вспыхнувших в секунду гневных мыслей об этом придурке меня выдергивает звонкий голос Зои Васильевны. Блокирую телефон и кладу на стол. — Как ты, Василис, не заскучала без нас?

— Всё нормально. А вы чего не садитесь?

— Прости, дорогая, форс-мажор случился. Вечер такой замечательный, но мне срочно нужно уходить. Надеюсь, ты не в обиде на меня.

— Нет, конечно, нет! — Обрадовавшись, заявляю. — Тем более мне тоже домой нужно. Завтра ведь на работу.

— Ну куда же ты, милая моя, так спешишь. Вон вина ещё половина бутылки. Да и не бросишь же ты Эдичку одного.

— Мам, не заставляй Василису. Видишь же, что она не хочет.

Я смотрю на Эдика и чувствую, как лицо покрывается красными пятнами. Он понял, насколько мне не комфортно находится в его обществе. Понял. Поэтому и перечит своей матери, что ему совсем не свойственно. А мне от этого становится жутко стыдно. Ну что с того, если мы посидим ещё немного? Может, Эдик согласится почитать свои стихи, а я с удовольствием послушаю. Здесь в любом случае лучше, чем дома, в компании матери. Уверена, она уже вернулась и ждет не дождётся, как бы начать свою песню о моей никчемной жизни. В нашей семье это что-то типа традиции.

Проглотив неопределенности и сомнения, уверенно твержу:

— Почему не хочу? Я совсем не против.

Зоя Васильевна одобрительно кивает. Эдик от удивления раскрывает рот, а мне ничего не остается, как просто улыбаться. Улыбайся, Вася. Ты только что сподвигла себя на вечер в обществе Эдика. Пути назад нет.