Любовь со вкусом корицы

Глава 51

В одночасье всё перевернулось. Жизнь разделилась на до и после, заодно поделив моё сердце, которое рвется на куски. Ещё утром я даже представить не могла, какие ожидаются перемены. Такое вообще возможно? Не замечаешь человека, что сутками находится рядом, а потом в одночасье происходит просветление. Или наоборот, мрак. Я пока не определилась, как лучше интерпретировать свои чувства. Возможно, я всё себе придумала, и уже завтра, с восходом солнца, моё отношение к Лёше вернется на прежнюю ступень. Порой заботу мы можем принять за флирт. Измену— за данность. А ревность— за любовь. Но правда в том, что никто не знает, когда тебя выдернет из розового облака и окунет в реальность.

— Ты чего не спишь? — Бормочет Олеся, переворачиваясь на спину. Эту ночь мы решили провести вместе. Не в смысле вместе, а на одной кровати. После всех событий спать с Лёшей кажется абсурдом, а свободных комнат, увы, нет.

— Не хочется — отвечаю я, закидывая за голову руки.

— Из-за Арины переживаешь?

— Меньше всего я думаю об этой ненормальной.

— Хорошенько ты ей наваляла — усмехается Леся, и мои губы расплываются в злобной улыбке. Сегодня произошло слишком много событий. Первый раз я приревновала Лёшу, первый раз едва не поцеловала его в здравом уме и рассудке и впервые участвовала в драке. Как только мы с Соколовым вернулись на территорию дома, Арина сидела в компании Кости и прекрасно себя чувствовала. Смеялась, улыбалась, кажется, даже флиртовала. Но стоило увидеть меня, как за секунду от этой милой кошечки не осталось и следа. Я даже опомнится не успела, а эта дура на меня уже с кулаками налетела. Мол, как я могла, разрушила их отношения, влезла в чужую семью. В общем, несла полную чушь. Ещё и лицо мне расцарапала. Ну, а я в ответ ей клок волос нарощенных вырвала и платье дизайнерское порвала. Если бы не Лёша с Костей, не знаю, чем бы всё закончилось.

Но, слава Богу, эта шибанутся уехала. Правда, перед этим обещала отомстить, навести порчу и посадить меня в тюрьму за порчу имущества. Идиотка.

— Значит из-за Лёшки — выдала свой вердикт Леся, прикрывая ладонью рот. — Вы весь вечер друг с друга глаз не сводили.

— Какая ты наблюдательная.

— А то! Такое только слепой не заметит. Ещё утром, как два попугайчика неразлучника. Сюсюкались, улыбались, а после ухода Арины— оба поникшие, задумчивые и не разговорчивые. Вы поссорились?

— Сложно объяснить — вздыхаю я. — Да и, честно говоря, не очень хочется с кем-либо это обсуждать.

— Понятно. Значит, поссорились.

— Мы не ссорились.

— Ладно, не хочешь, не рассказывай.

— Я, кажется, начинаю испытывать к Соколову что-то большее, чем просто дружеское отношение. — тараторю на выдохе, прикрывая от усталости глаза.

Ну вот, рассказала… В мои планы не входило выворачивать душу наизнанку перед посторонней девушкой, но и молчать оказалось невыносимо. Пусть это будет моя исповедь. Как в церкви. И, возможно, я услышу дельный совет. А если нет, то хотя бы выскажусь.

— А он?

— Понятия не имею. Скорее нет, чем да.

— Почему ты считаешь, что Соколов не может испытывать к тебе тоже самое, что ты к нему?

— Потому что это Лёша! — Резко отвечаю я, принимая сидячее положение. — Несерьезный, непостоянный, ветреный. Нет, как друг он просто замечательный. Но, мне кажется, Соколов вообще не умеет любить. По-настоящему.

— Не делай поспешных выводов, если не уверена на сто процентов. Нужно проверить.

— Что проверить? — Не понимающе смотрю на Лесю. Она поднялась с кровати и принялась расхаживать из стороны в сторону, постукивая пальцами по подбородку.

— Не что, а кого — в задумчивости произнесла она. — Будем проводить эксперимент.

— Какой ещё эксперимент?

— Показательный. Так придумала! — Даже в темноте комнаты я видела, каким предвкушением горят её глаза. — В общем, ты сейчас идешь к Лёше в комнату и целуешь его. Как тебе мой план?

— Паршивый, если честно — морщусь я. — А эксперимент-то в чем состоит?

— Ну это же элементарно, Ватсон. Если во время поцелуя ты почувствуешь возбуждение, желание или, как любят говорить: бабочки в животе, то твои чувства реальны. Теперь что касается Соколова. Вы же друзья?

— Ну.

— А друзья не целуются.

— И?

— Что и? Иди давай и целуй его. Если откажет, то либо он идиот, либо реально относится к тебе, как к своей подруге. А если нет, то придешь и скажешь спасибо.

— Лесь, прости, конечно, но это самый идиотской план из всех, которые я когда-либо слышала.

— Всё гениальное просто. Иди и не мнись, как пятнадцатилетняя девственница.

Возможно, в её словах есть доля логики, но я пока что не нашла, где именно.

— Ну мы же не дети — попыталась вразумить перевозбужденную девушку. — Это глупо. Нелогично. И безрассудно.

— Зато эффективно. Поверь моему опыту. — Закивала она, широко улыбнувшись.

— Сомневаюсь — пробормотала скептически. — Он посчитает меня дурой. И вообще, может, мне показалось, ну, насчет своих чувств. Это только усугубит наши отношения.

— Вот и проверишь. Тебя же никто не заставляет спать с ним или встречаться. Вы и дальше можете дружить, как прежде. Если что, просто скажешь Лёше, что проиграла мне в карты на желание.

— Нет, давай лучше спать. Не собираюсь я играть в эти дурацкие игры.

Для убежденности своих слов я упала обратно на подушку и накрылась одеялом. Никаких экспериментов! Вот просплюсь, остужу голову и всё станет как прежде.

Двадцать минут спустя.

— Господи, мне тридцать лет. В этом возрасте я должна нянчится с детьми, а не вот это вот всё.

— Тише ты! — Шикает мне в спину Леся. — Всех парней поднимешь.

— Они столько пива выдули, что их пушечным выстрелом не разбудишь. — проворчала я, на цыпочках подходя к деревянной двери. По ощущениям в комнате было тихо. Лёша, наверное, спит уже давно. А тут я. Пришла, откуда не ждали.

— Ну, что там? — Спросила Олеся.

— Спит походу.

— Ну и хрен с ним. Стучи.

— Не буду. — Дергаю головой, глядя недовольный взгляд серых глаз.

— Иди, я сказала! — Шипит на меня, выскакивая в коридор и упирая ладони в бока. — Хватит быть такой трусливой курицей!

— Сама ты курица — показываю ей язык и резко отпрыгиваю назад, когда дверь открывается, а на пороге меня встречает взлохмаченный и сонный Лёша. — Ой, привет.

— Ты чего здесь, Васёк?

— Я то. Я то — Покосившись в сторону нашей комнаты и убедившись, что Леся успела незаметно скрыться, вновь возвращаю внимание к полуголому парню. — А я это.

— Что это? — Усмехается Соколов, подперев плечом дверной косяк. — Соскучилась?

Может сказать, что не спиться? Или голова болит и нужна таблетка? Зачем вообще можно придти к мужчине в час ночи?

— Ты какая-то странная. Что-то случилось?

Ага. Соколострянка. Болезнь излечимая, но нервнозатратная.

— Да нет. То есть да. — Я нервно улыбнулась уголком губ и почесала кончик носа. — Здесь такое дело.

— Может, в комнату зайдем?

— Нет! — Выкрикнула замахав перед лицом руками. А когда увидела огромные глаза Соколова, сбавила громкость почти до шепота — Я же ненадолго.

— Хорошо. Я весь во внимании.

Что же делать? Следовать инструкции одного ненормального Эйнштейна в юбке? Или уйти? Уйти? Или поцеловать? Чувствую себя дурочкой малолетней. За все тридцать лет я только один раз опростоволосилась, когда предложила Самарину женится на мне. Даже в детстве ничего подобного со мной не происходило. Может, поэтому я и согласились? Типа, наверстываю упущенные годы своей скучной жизни?

— Васёк? С тобой точно всё нормально? — Его пальцы касаются моего плеча, заставляя вздрогнуть.

— Да.. — вздыхаю я, заглядывая в зеленый омут. — То есть нет. Нет! — Уже твёрже повторяю, делая решительный шаг вперед и кладу ладони на твердую грудь. Лёша не двигается, но в его взгляде проскальзывает что-то похоже на панику. Кадык дернулся, а дыхание стало учащенным. Это глупо. Глупо так поступать! Но именно сейчас я понимаю, как хочу безумствовать. Хочу ощутить его губы на своих, потому что весь вечер только об этом думала. Хочу перейти черту, которую нельзя переходить. Хочу! И боюсь. Алиска бы сказала, что нужно не страшиться своих желаний и следовать внутреннему порыву. Но я не такая смелая. Мне страшно потерять Лешу из-за очередного приступа ревности, который может возникнуть в любой момент. Страшно остаться одной без его сильного плеча и поддержки. Без идиотских шуток и задорной улыбки по утрам. Без теплой ладони, что держит мою. Даже без пения, от которого иногда сворачиваются уши. Я не готова идти на такие жертвы. Чувства, они сегодня есть, завтра нет. А дружба. Настоящая полноценная дружба будет с тобой всю жизнь. Не смотря на ссоры и недопонимания, она не пройдет.

— Прости. — Я опускаю руки и, развернувшись, быстро иду в свою комнату. Сердце барахтается в груди, а щеки пылают огнем. Дура. Какая же всё — таки дура!

— Василиса! Подожди! — Кричит Соколов, и я слышу тяжелые шаги за спиной, а уже через секунду моей руки касаются цепкие пальцы, разворачивая на 180. —У тебя привычка такая — всё время от меня убегать? — Усмехается он, закрепляя ладони на моих плечах.

— А у тебя — догонять меня — шепчу я, глядя вниз на наши ноги, одни из которых даже без тапочек.

— Посмотри на меня. — просит Лёша, но я продолжаю сверлить дыру в полу. — Пожалуйста.

Подняв голову, смотрю в серьезное лицо напротив.

— Ну вот, смотрю. И?

— Зачем ты приходила? — От его серьезного тона становится дурно.

— Не зачем. — Твердо отвечаю.

— Не ври.

— Я не вру!

— Нравлюсь тебе, да? — На губах проскакивает ехидство, а в глазах веселье. Он издевается? Я тут извелась вся, а этот хрен стоит и улыбается. Меня начинает скручивать раздражение в перемешку с отчаянием. Ведь прав паршивец. Знает, что прав. Поэтому и расслабленный такой.

— Отпусти — пытаюсь вырваться, но Лёша лишь сильнее усиливает захват. — Я хочу спать!

— Нравлюсь тебя — подтверждает свои же слова. — Проверить хотела?

— Что проверить? — Я стараюсь не показывать своих эмоций, но уверена, в глазах бешеная паника.

— Ощущения, наблюдения. Можешь даже не отвечать. Всё на твоем лице написано.

— На моём лице написан план по убийству одного парнокопытного!

— Ты такая дурочка, Васёк. — усмехается, Лёша. — маленькая дурочка. От себя не убежишь. — Он проводит пальцем по моей щеке и, ведя вниз, останавливается на губах, нежно поглаживая. — Поверь. Я пытался. Нихрена не вышло.

— Лёш, отпусти меня, пожалуйста. — Смотрю на него молящим взглядом. Я не могу больше здесь находится. Это сильнее меня. Его запах, его пальцы, его манящие губы и родные глаза, как наркотик притягивают в свои сети. Если сейчас не остановится, будет поздно.

— А ты сама хочешь, чтобы я тебя отпустил?

Откуда мне знать? Я только сегодня поняла, как глубоко вляпалась в это Болото.

— Да — отвечаю практически тихо.

Дура! — Кричит внутренний голос.

Знаю — вздыхаю я, мыслено помахав своим съехавшим мозгам ручкой «Адьёс.»

— Ладно — Лёша убирает от меня руки, но продолжает удерживать взглядом. А я, как пригвозжденная, стою и жду, сама не зная чего.

— Ну, я пойду? — Зачем-то спрашиваю.

— Иди. Хотя нет. Постой.

И в эту секунду происходит непоправимое. Наша дружба покрывается трещинами.

Лёша нависает надо мной, обхватывает ладонями щёки и целует, заставляя всё тело обсыпать мурашками. В груди микро взрыв, в ногах желе, а в голове неопределенности. Я пытаюсь бороться с самой собой, но в итоге закрываю глаза, обхватываю руками мужской затылок и, кажется, умираю. Чтобы возродится вновь. Как птица Феникс.