Магия Летучей Звезды

Глава 8. Мой дом – моя крепость!

В предгорьях Черед-Бегаса никогда еще не было такого столпотворения.

Сотни повозок, оставленных внизу, у подножий массивных, со сглаженными очертаниями вершин, походили на заснувшую змею. От них на склоны, как муравьи, ползли цепочки беженцев из затопленного Хойбилона.

– Эй, невысоклики, размечайте склон и приступайте к рытью нор! Выше этого откоса, и за дело! – командовал Рыжий Эрл, подгоняя переселенцев. – Пью Клюкл, остаешься старшим! Гномы, кузнецов определяйте строить кузню! Пограничники – за мной!

С Эрлом не спорили. Если б не его опыт и неослабное внимание, караван находился еще в полудне пути отсюда. Только гномы, как всегда, поругивались себе под нос. Но это так, для порядка.

Люди-пастухи, издалека наблюдавшие за массовым прибытием, были сильно озадачены. Раньше они спускались в Расшир изредка, чтобы сменять шерсть, мясо и шкуры на утварь или вино, особенно не торгуясь и не навязываясь в друзья местному населению. А сегодня это самое население прибыло почти в полном составе на их пастбища вместе с другими чужаками и начало устраиваться, роясь в земле.

Старейшины пастушьих родов пришли к своему вождю – Клейту, и попросили устроить Совет. "Клейт, – сказали они, – мы не звали невысокликов на наши земли, а они пришли. Мы не договаривались с гномами бить в Черед-Бегасе штольни, а они здесь. Нам не нужны пограничники, но они спрашивают тебя. Что нам делать?"

"Не делайте ничего, что может обидеть пришельцев, – сказал Клейт. – Кто хочет со мной говорить, да увидит меня".

Встреча на высшем уровне состоялась в большой пещере, где испокон веков скотоводы молились своим богам и проводили Советы старейшин. Никто уже не помнил, когда род Клейта первый раз собрался здесь, чтобы объявить себя хозяевами местных пастбищ и угодий. Но с тех самых пор это место стало священно.

Магистр гномов Амид Будинрев, Магистр невысокликов Алебас Кротл, командир пограничников Ланстрон Бьорг вошли в гулкую тишину святилища и поклонились.

– Приветствуем тебя, Клейт, сын Клейрона! – произнес Будинрев. – Мы пришли просить тебя о помощи. Ураган, воды Хрустального озера и небесные хляби не оставили нам выбора. Теперь мы здесь. Мы твои гости поневоле, но мы и твоя опора. Наш древний враг снова дал о себе знать. Стихия выгнала морков из-за Черных Скал, и они убили Магистра людей. Поверь: недалек тот час, когда черный народ появится у подножий Черед-Бегаса.

Седовласый и мощный вождь пастухов встал, опираясь на длинный посох, и подошел к горящему у алтаря огню. Помолчав немного, он жестом пригласил подойти поближе. Указав металлическим острием посоха на пламя, Клейт произнес:

– Говорят, вода сильнее огня, но и огонь испаряет воду. Мы уважаем законы Коалиции и дадим вам все, что будет нужно. Наши жрецы давно предрекали великие потрясения, вот они и грянули… Ты, Амид, сын Трона, сообщил нам скорбные вести. Но кому как не тебе знать, что горы Черед-Бегаса могут стать надежной крепостью, и чем больше у этой крепости защитников, тем она будет неприступней. Так что вы – у себя дома. А теперь пойдемте, посмотрим на прибывших и решим, как быть дальше.

Разбуди невысоклика и спроси, как рыть подземные убежища, он скороговоркой выдаст вам все основные правила сего благородного дела. И хоть жизнь в обычных домах немного изменила уклад небольшого народца, кровные навыки остались.

Земля любит невысокликов и с удовольствием носит. Никто так не уважает и не понимает ее язык, как эти мохноногие существа. Да и животные, по правде сказать, так и мечтают попасть в заботливые руки какого-нибудь невысоклика и поселиться на его уютном скотном дворе. Даже последний поросенок знает: прежде чем стать беконом на столе у хозяина, он проживет счастливую жизнь.

Разметив Южный склон Бочковой горы на отдельные норы и накрыв входы в тоннели тентами от дождя, переселенцы принялись за дело. Гора называлась так потому, что была и впрямь похожа на пивную бочку. Пологие травянистые склоны венчала плоская как крышка вершина, а у подножия из каменного грота, словно из крана, лил небольшой водопадик. Неподалеку от него гномы занялись строительством кузницы и сооружением загонов для скота. Последнее у них не очень получалось, поэтому их сменили пастухи Клейта.

Пастухов привел посланник Гуго Грейзмогл, назначенный Объединенным Советом инспектором работ по благоустройству поселения. Скотоводы выполняли своевременное распоряжение Совета, с недоумением посматривая на напыщенного гнома, по их мнению, не отличавшего быка от коровы.

Гуго важно обходил окрестности, выслушивая доклады десятников и придирчиво осматривая участки работ. Гнома на эту должность назначили не зря. Почти все люди, какие были, включая беженцев из Красной долины, отправились с пограничниками Бьорга определять позиции для возможной обороны, расставлять дозоры, оборудовать наблюдательные посты. Невысоклики же под руководством деятельного, но ненадежного архивариуса могли расслабиться.

Годо Виндибур вытолкал из туннеля очередную тачку с землей, глотнул свежего воздуха и, усевшись под защищающим от дождя навесом, кликнул своего брата. Мэд вылез, весь перепачканный глиной.

– Давай передохнем, что ли, пока этот гном подался куда-то.

– Слава богу, в нашей норе хоть одни хойбилонские будут, – вздохнул Мэд. – Лучше уж Модлы со своим выводком, чем чужаки. У тебя там не осталось ли чего?

– Немного еще есть, – Годо вытащил зубами бутылочную пробку и сплюнул ее себе под ноги. – Эх, перезимовать бы, да как – непонятно.

Он покачал головой и тоже вздохнул.

– Да еще Олли куда-то запропал… И Пит с ним…

– И девчонки Уткинс, – продолжил Мэд. – Бедный старик вон как убивается. Хотел сам на розыски отправиться, да куда ему… Пограничники сказали, что поищут. Следы вроде как вправо от дороги, на перевал ведут. И чего только они там забыли? А тут еще морки…

– Типун тебе на язык.

– А еще Клюкл говорил, что Четырбока и Брю забыли.

– Час от часу не легче! А я-то все думал: "Чегой-то не так?", а это доктора с его проповедями нет. Ай-яй-яй! Как же это?

– Да так. Видно, они на пароме остались, когда вал налетел. Только старина Брю не из таких. Его ничто не берет.

Легок на помине, появился архивариус.

– Слушай, Пью, – хихикнул Мэд, – ты нас что, по запаху нашел?

Клюкл, как ни в чем не бывало, уселся рядом с братьями.

– Я, между прочим, тут живу, – важно сказал он, сверля глазами бутылку, – а вы казенное лицо так и без угла оставите.

– Эдак мы и вовсе без запасов останемся, – пробурчал Годо, протягивая на две трети опорожненный сосуд Клюклу. – На, только не нуди.

Архивариус утробно забулькал, затем вытер рот рукавом и сказал:

– Слыхали, младший Хрюкл тоже куда-то испарился: родичи найти не могут парня. Боятся, утоп. Пограничники собираются обшарить окрестности – может, хоть девчонки обнаружатся. И что за молодежь нынче пошла, так и норовит куда-то подеваться!

Годо внимательно посмотрел на сизый нос Клюкла и, словно размышляя вслух, предположил:

– Слышь, братец, а это не наш ли архивариус списки проверял, когда Четырбока и Брю позабыли?

Клюкла словно ветром сдуло. А братья, увидев приближающегося Грейзмогла, чертыхаясь, полезли в тоннель. Они решили вырыть еще одну комнату на всякий случай: а вдруг непутевый племяш объявится, или еще кто-нибудь.

В Черед-Бегас раньше можно было попасть двумя путями. Первый, которым пришли переселенцы, вел мимо Столбовых холмов, а второй лежал через равнину. Но ранее и без того болотистую равнину окончательно затопило, так что оставалось перекрыть только северный, возвышенный участок.

Чем дольше Объединенный Совет размышлял над этим, тем больше приходил к выводу, что нужно строить крепость. Вот только такое грандиозное строительство требовало уйму времени – месяца три, по крайней мере, и напряжения всех сил. Было ли оно, время, никто не знал.

– Эх, если б знать, что до зимы сюда никто не сунется, наши мастера возвели хотя бы стены, – сокрушался Магистр невысокликов, – тем более, что гномы тоже искусные строители укреплений, а камня и глины вокруг, хоть пруд пруди!

– Но тогда, – возражал ему Клейт, – для добычи камня и его доставки потребуется мобилизовать всех, даже часть пастухов, а мы этого позволить себе не можем. Иначе что же будет с припасами? Невысоклики, конечно, знатные земледельцы, но до следующего урожая ох как далеко.

– Клейт прав, Магистр Кротл, – поддержал Амид вождя скотоводов. – Мы и так уничтожим за зиму половину всего поголовья. А ведь его люди не обязаны нас кормить. И еще, нужно строить жилища. Всем нужен кров. Бьорг, а ты чего молчишь?

– Я думаю… Я думаю, что прежде чем решиться на такое, неплохо бы было представлять себе, что делает враг. И где он. Надо отправить отряд разведчиков. На лодках.

– Но у нас нет лодок, – развел руками Клейт. – Пастухам они ни к чему.

– Знаю. Надо выдолбить их из стволов деревьев. У нас есть мастера, понимающие в этом. К тому же, имеется и еще мысль: пока суть да дело, можно начать только строительство Северной стены, все-таки укрепление.

Соображения Бьорга показались дельными. На том и порешили.

Пограничники вышли, когда начало темнеть. Поход предстоял опаснейший. Нужно было обнаружить врага и узнать, что он собирается делать. За вооруженными до зубов разведчиками отобранные Клейтом пастухи несли новенькие лодки. Пироги получились отличные. Мастера под руководством Рыжего Эрла работали споро, понимая, что от их труда многое зависит.

Вода доходила, как раз, до того места, где дорога начинала подъем к Столбовым холмам. Огромное затопленное пространство простиралось, куда хватало глаз. Тучи висели так низко, что казалось, они стелятся по воде. Ветра почти не было. Только нескончаемый дождь лил и лил.

Плыть решили на запад, мимо бывшего Хойбилона, к горе Верченой. Если морки где-то и могли находиться, то, вероятно, на незатопленных возвышенностях или в предгорьях. И их, в первую очередь, должны были привлекать людские поселения по ту сторону Сизых гор и Гарденхалл, на юге, укрытый горным цирком. "Морки пойдут за спасающимися от потопа, – объяснял командир разведчиков Лайнел Торс. – Не найдя у Харадама ни одного гнома, у них хватит ума сообразить, что те там же, где люди или невысоклики".

Пограничники плыли скрытно, не зажигая огня, почти не переговариваясь. Где-то внизу покоился затопленный Хойбилон. Вдруг из рваной мглы вынырнул шпиль городского магистрата. Словно памятник прошлым безмятежным временам, он чернел сквозь траурную завесу дождя.

Привязавшись к позолоченной игле, разведчики устроили передышку. Вокруг становилось заметно светлее. Но тусклым днем тоже можно было скрытно передвигаться. Выдолбленные из деревьев лодки терялись среди плавающего мусора, а серо-зеленые плащи надежно маскировали. К тому же, опасность напороться на торчащую из-под воды корягу уменьшалась.

С рассветом дождь ослаб и клочья тумана поползли над поверхностью. Пограничники налегли на весла. Скорость сохранялась довольно высокой, несмотря на то, что дозорным приходилось шестами отталкивать обломки деревьев, а иногда трупы животных.

Больше полдня потратили на выход в район Верченой. Торс сбился с пути, и отряд "дал крюка", плутая между верхушек могучих лесных деревьев. Здесь разведчики встретили целую армию сов, устроившихся на отдых по пути неизвестно куда. Совы вели себя крайне беспокойно, тревожно ухали, но улетать не собирались.

"Подозрительно все это. На Верченой и других холмах места побольше будет. Земля под ногами, а значит – пища: змеи, сурки, мыши, ящерицы. Там, наверное, полно зверья, так же, как на Столбовых холмах, – обменивались мнениями ратники. – Если делать передышку, то не здесь. Кто-то спугнул сов, как пить дать".

– Думаю, до темноты там будем, – втягивая ноздрями воздух, сказал Торс. – Но мне кажется, я чувствую запах дыма.

То, что увидели пограничники, подплывая к холмам, превзошло все ожидания. Гора Верченая и соседние возвышенности были сплошь усеяны кострами. Морки и не думали хорониться. Гул походного лагеря будоражил округу. Слышались вой, брань, треск срубаемых деревьев. Все пространство жевало, стучало, рычало, жгло. Судя по всему, враг появился в этих местах несколько дней назад. Но как?

Осторожно продвигаясь вдоль берега на расстоянии полета стрелы, разведчики обнаружили целый флот. Множество плавучих объектов стояло на приколе у Восточного подножья Верченой. В основном, грубо сооруженные плоты, но встречались пироги лесных охотников и плоскодонки рыбаков. Видно, орда уже много где побывала и собиралась дальше. Вот только куда? Это предстояло выяснить.

– "Языков" брать только в крайнем случае, – распорядился Торс, – и то, если попадется кто-нибудь поважнее. Ваша задача слушать и наблюдать.

– Но ведь среди нас только двое учились разбирать "черное наречие", – возразил один из стражников.

– Пойдете двумя группами. Мы останемся здесь, обследуем их лодки. Любая мелочь важна. Враг думает, что он в полной безопасности: даже караула толком не выставили.

Лазутчики бесшумно растворились в темноте.

Первой вернулась группа, ушедшая на Западный склон.

– Мы сидели прямо под морками. Там на подобии каменной террасы, десятка два этих упырей жарили оленину. Еды у них полно. – Рассказал молодой пограничник. Потом они начали свару, но мы так и не поняли из-за чего. Много раз звучали слова "отдай" и похожее на "лодку". Один раз поминали Гарденхалл.

Командир нахмурился:

– Пока не густо.

Спустя немного времени над бортом возникли две головы.

– В одной из лодок пленные! Все связаны. Человек пять, из них одна женщина. Охраняют трое. Еще пятеро на берегу, у костра.

– Те, которые на берегу, далеко от лодки?

– Прилично. Локтей пятьдесят. И вот еще… – один из ныряльщиков передал Торсу богато инкрустированный кинжал. – Это из Города-на-сваях. Может, люди оттуда?

Наконец появилась вторая группа. Пограничники волокли на себе тюк. При ближайшем рассмотрении им оказался закатанный в войлок полузахлебнувшийся морк.

– Мы не собирались его брать, – оправдывались разведчики, – но он поперся прямо на нас, чтобы завалиться на свою подстилку, и споткнулся о Ройни. Пришлось завернуть. По всему видно, морк не из последних.

– Ладно, – махнул рукой командир, – потом разберемся. Ройни, сторожи. Теперь освободим пленных. Сделаем так, чтобы охрана подумала, что те сами сбежали.

Пленники сидели в большой лодке, опустив головы на колени. Руки и ноги у них были связаны. Как только кто-то пытался пошевелиться, получал от надсмотрщиков укол копьем.

Пограничники дождались, когда морки на берегу отвлеклись, и мигом сняли охрану в лодке. Вода три раза тихо булькнула.

– Т-с-с… Тише, ни звука! – предупредили пленных, передавая им ножи.

Пока спасенные освобождались от веревок, пограничники тихонько плыли рядом, выталкивая лодку в темноту.

– Кто может грести, берите весла, поднимайте шум. Кричите что-нибудь про Гарденхалл и уходите вон в ту сторону. Потом пересядете к нам, а эту посудину – на дно.

Морки, конечно, видят в темноте, но не так далеко. Не заметив пограничников, они подумали, что пленные освободились сами, а теперь пытаются сбежать. Нарочито громкие выкрики и направление побега не оставляли сомнений в том, что цель освободившихся – Гарденхалл.

Преследователи попрыгали в большую пирогу, отчаянно пытаясь грести. Но пирога стояла у берега и, чтобы выбраться на свободное пространство, требовалось растолкать кучу плотов. Время было упущено.

Спасенные оказались с берегов реки Резвой. Орда нагрянула на них неожиданно, с окрестных гор. Перебив население и разорив округу, морки устроили кровавое пиршество.

– Они никак не могли насытиться, – дрожа рассказывал один из уцелевших. – Три дня в воздухе стоял запах паленого мяса. Когда съели скот, принялись за трупы убитых. Нас они взяли про запас.

По всему выходило, что Орда собиралась на юг. Разграбление Города-на-сваях только подогрело азарт морочьих ханов. О том, что на свете есть Расшир, они, конечно, догадывались, но что это такое и с чем его едят, знали вряд ли. А вот про Гарденхалл им было хорошо известно. Даже морк сообразит, что потоп должен миновать горную столицу, а пожива, в случае удачи, ни с чем не сравнится.

Еще морков очень интересовало, куда подевались гномы из Подземного города. Ханы не могут простить гномам гибель Карха и уверены, что их кровные враги направились куда-нибудь в район Древнего Могриона.

Пойманный морк оказался в чинах. Сначала "язык" делал вид, что ничего не понимает и, когда к нему обращались, злобно рычал. Но после того, как Лайнел Торс объяснил, что прибьет его шкуру к воротам Гарденхалла, морк не выдержал. "Гарденхалл падет до того, как наступят морозы", – прошипел он.

Пограничникам удалось выяснить главное – Орда до зимы в Черед-Бегас не сунется и, к сожалению, ценой временного спокойствия переселенцев должна стать осада Гарденхалла. Но деваться было некуда и помочь нечем. Времена могущественных волшебников канули в лету. Вывод напрашивался один: нужно строить крепость.

На заседание Объединенного Совета вынесли один-единственный вопрос: утверждение плана крепостных укреплений. Лучших строителей невысокликов и гномов за ночь обязали подготовить проекты. Несмотря на протесты некоторых представителей общественности, ответственным за подготовку назначили Пью Клюкла.

Надо сказать, ответственным архивариуса назначили заочно. Сам он, ничего не подозревая, преспокойно храпел в своей комнатенке в норе Љ 18, вырытой Годо и Мэдом Виндибурами для себя и семейства Модлов. Клюкла как служащего несуществующего магистрата, подселили в порядке уплотнения.

Уплотненный источал стойкий запах перегара, не реагируя на проделки младших Модлов, время от времени кидавших в него лягушек.

– Куда подевался этот истребитель чернил? – раздался у входа наигранно-грозный голос Рыжего Эрла. – Подать его сюда!

Но подать возможным не представлялось. Обсаженный равнодушными квакушками, Пью Клюкл блаженно улыбался во сне, на толчки и тряску не реагируя. Малиновый нос предупреждал о тщетности установления интеллектуального контакта.

– Плохо дело, – констатировал старый солдат. – Придется нести к водопадику.

Надавав шлепков малышне, Эрл взвалил архивариуса на плечо и позвал за собой Мэда.

Подойдя вплотную к низвергающемуся потоку, Эрл и Мэд взяли жертву возлияний за руки и подтащили под ледяные струи. Клюкл в ужасе открыл глаза да так и замер с гримасой мучительного недопонимания. Сперва цвет его носа из малинового стал сизым, потом посерел, а затем начал белеть.

Мэд засомневался.

– Может хватит уже, а то он так прозрачным станет?

– Пожалуй, – кивнул пограничник, выдергивая архивариуса из потока.

Очутившись под обычным дождем, Клюкл обрел дар речи. Подвывая, он скачками понесся к норе Љ18. Гномы-кузнецы, наблюдавшие экзекуцию из окна кузни, одобрительно закивали и защелкали языками. Через полчаса архивариус был во вполне рабочем состоянии, а еще через час даже начал умничать.

На представленном плане крепость имела вид неправильного треугольника. Обращенная на запад "приступная" стена имела форму выпуклой дуги. Всего предусматривалось шесть башен: три надвратных – прямоугольной формы, и три оборонительных – круглых. Каждая из надвратных башен имела так называемый "захаб" – узкое пространство между основной стеной и внутренней, перегороженное еще одними воротами. Надвратные башни были угловыми, а оборонительные – срединными. Внутри крепости находилась еще одна – самая высокая и вместительная, для наблюдения за округой и размещения арсенала.

Пока члены Совета разглядывали чертеж, тишину ритуальной пещеры нарушал только стук зубов архивариуса. Клюкл никак не мог согреться.

– Что-то ты, голубчик, нынче сам на себя не похож, – весело сощурился Алебас Кротл, – уж не заболел ли? А поработал на славу! Надо подумать, может наградить тебя чем?

Архивариус верноподданнически согнулся и, стуча зубами, проблеял:

– Велите водопа-а-дик направить в тру-у-бы, а их, в свою очередь, пустить через ку-у-зницу, дабы нагрева-а-лись. Прошу нижайше, поручите мне строительство водопров-о-ода и ба-ани.

Хитрый архивариус убивал сразу двух зайцев. Во-первых, он спасал себя от возможного повторения леденящей (не только душу) экзекуции, а во-вторых, что немаловажно в преддверии зимы, получал контроль над распределением горячей воды.

Совет предложение принял к сведению, а план строительства крепости одобрил.