Маленькая жестокая правда

Глава 3

Мужчина, который носил ту же фамилию, что и Ана, – ее отец? брат? дальний родственник? – нашел рычаги давления на компанию Эймсов.

Два часа мы ехали по шоссе и проселочным дорогам, а я все размышляла об этом. Внедорожник «Порше» Лилиан петлял мимо ворот охраны, поля для гольфа, волейбольной площадки и теннисного корта, бассейна, я же думала лишь о том, как однажды Дэвис Эймс сказал мне, что уладил ситуацию с девушкой, которая забеременела от его сына. Без понятия, что именно он имел в виду, но его слова заставили меня гадать, чем все это было для самого Виктора Гутьерреса – просто бизнесом или чем-то личным.

Было ли это каким-то образом связано с Аной? Это месть? Но тогда за что? И почему сейчас?

– Вот мы и приехали, – объявила Лилиан, въезжая на кольцевую подъездную дорожку. – Дом, милый дом у озера!

Мне пришлось отвлечься от своих мыслей. Я не могла думать об Ане, о пакте или о чем-то другом, с этим связанным, когда рядом находились Лили или тетя Оливия. Тем более если хотела и дальше притворяться, что у меня все в порядке, у нас все в порядке и им не о чем беспокоиться и не о чем знать. Так что сейчас мне оставалось лишь сосредоточиться на том, что меня окружало. Когда я слышала, как остальные члены семьи упоминают «домик у озера», то представляла себе деревянный коттедж. Небольшой и простой.

Следовало бы догадаться.

– Значит, это и есть ваш дом у озера, – я решила констатировать очевидное, глазея на огромный каменный особняк.

Стоило мне вылезти из кайенна Лилиан, как входная дверь дома тут же распахнулась.

– Сойер! – Лили улыбалась. И не вежливой, общей для всех улыбкой, не выстраданной в духе «ты не сможешь причинить мне боль», нет. Это было по-настоящему, от уха до уха. – Ты не поверишь…

Но тут из машины появилась наша бабушка, и Лили оборвала фразу.

– Надеюсь, вам удалось избежать пробок, Мим. – Это уже больше напоминало Лили, которую я знала, но в ее темных карих глазах по-прежнему плясали задорные огоньки. Подождав мгновение, она повернулась ко мне: – Пойдем же! Я покажу тебе нашу комнату.

Что-то подсказывало мне, что воодушевление, которое искрилось в ее голосе, не было связано с тем, что мы делили одну комнату на двоих.

– Что происходит? – спросила я, когда мы вошли через переднюю дверь и оказались в просторной прихожей.

Лили шикнула на меня. Я не настолько хотела знать, что нашло на мою сестру, чтобы на меня шикали дважды, и решила осмотреться. Лестница вела наверх. Но была вторая, ведущая вниз. И этого я не ожидала.

– Три этажа? – спросила я у Лили. – Или подвал – это просто подвал?

– Просто подвал. – Лили помолчала. – С одной спальней. И игровой комнатой. – Она снова помолчала, слегка смутившись, потому что хорошо воспитанные молодые леди всегда смущаются размеров своих загородных домов и прочих привилегий, с которыми они родились. – И медиазалом. С бильярдным столом. И столом для пинг-понга…

Решив, что она уже достаточно сказала, Лили стала подниматься по лестнице – по той, которая вела наверх, а не вниз. Я последовала за ней, и мы вместе остановились на маленькой площадке. По сравнению c остальным домом второй этаж казался довольно уютным: спальня с двумя раздельными кроватями, ванная комната, гардеробная. Если не считать антикварной мебели (а я подозревала, что это была именно она), комната прекрасно вписывалась в тот коттедж, который я себе представляла.

– Знаю, спальня немного тесновата, – тихо сказала Лили, – но мне всегда здесь нравилось.

Я подошла к окну и посмотрела на распростертое внизу озеро.

– А кому не нравятся комнаты в башнях?

Дом, как оказалось, был построен на склоне холма. Вниз вел крутой спуск, а дальше земля плавно переходила в скалистый берег. От вида на воду захватывало дух.

– Ну? – спросила Лили.

– Что «ну»? – спросила я в ответ, не в силах отвести глаза от белых гребней волн, которые медленно накатывали, а потом разбивались о частный причал. Наша бухта была большой – таких размеров мне представлялось само озеро, – и оттуда, откуда я стояла, за входом в бухту виднелась основная часть Королевского озера.

Это название уже больше не казалось мне таким уж нелепым.

– Ну… – натянуто повторила Лили. – Спроси меня снова.

– О чем спросить? – Я прикинулась дурочкой. Она шикнула на меня и должна была заплатить за это.

– Спроси меня, что происходит. – Лили подошла к окну и встала рядом со мной, а затем протянула мне длинную плоскую коробку, слишком большую для драгоценностей и слишком узкую для всего остального. – Спроси меня, – попросила меня кузина, – что это такое.

Я взяла протянутую мне коробку. Она была матово-черной, с наклеенной посередине карточкой, которая была сделана из толстой грязно-белой бумаги, – такую обычно используют для свадебных приглашений. На карточке черным рукописным шрифтом было выведено одно-единственное слово.

Имя Лили.

Я собралась было открыть коробку, но Лили остановила меня.

– Это моя. – Она кивнула на одну из кроватей: – Открой свою.

Вторая коробка – уже с моим именем – покоилась рядом с подушкой. Я пересекла комнату, взяла коробку и открыла ее. Внутри оказалась одна длинная белая перчатка. К ней была приколота записка на тонкой бумаге, написанная кроваво-красными чернилами.

«Биг-Бэнг», 23:00, задняя комната».

– Лили, – ровным голосом произнесла я, – не пойми меня неправильно, но это что, приглашение на оргию?

– Куда?! – Лили Тафт Истерлинг, как правило, никогда не визжала, но в этот раз сделала исключение.

– «Биг-Бэнг», – ответила я. – Как по мне, это что-то из разряда «восемнадцать плюс».

Лили сердито смерила меня взглядом. Я ухмыльнулась. Иногда вывести ее из себя было проще простого. Но через мгновение я ощутила болезненный укол в сердце, и ухмылка на моем лице застыла.

Я могла потерять все это. Потерять ее.

Переборов эмоции, я принялась внимательно изучать содержимое коробки. Записка была приколота к перчатке серебряной булавкой, конец которой украшала гравировка в форме розы с обвитой вокруг стебля змеей.

– Точно оргия, – повторила я, заставляя себя снова усмехнуться, чтобы вернуть прежнее настроение. – Со змеями.

Лили закатила глаза:

– Лично меня уже тошнит от этого слова, так что я с радостью информирую тебя, что «Биг-Бэнг» – это местное заведение.

– Бордель?

– Там подают жареные крылышки, – с вызовом произнесла Лили. – И пиво. И… другие напитки.

– То есть ты хочешь сказать, это бар? – Я выросла в баре, почти в буквальном смысле. Мы с мамой жили над «Холлером», пока мне не исполнилось тринадцать. – И кто-то хочет встретиться с нами в задней комнате бара в одиннадцать вечера?

Я была настроена весьма скептически. Мир, в котором выросла Лили – и в котором я неохотно заняла место в этом году, – был миром благотворительных вечеринок, костюмов-двоек и жемчугов. Бар совершенно не вписывался во вселенную семьи Истерлинг или Тафт.

– Не просто кто-то, – ответила Лили, вынув содержимое своей коробки и с благоговением взяв его в руки. – А «Белые перчатки».