Маленькие слабости владык ситхов

Глава одиннадцатая. Пикник на обочине или коррибанские каникулы

Лея наверное-уже-не-Органа-а-Вейдер задумчиво рассматривала красно-бурый шар Коррибана за иллюминатором. Где-то там, внизу в темных клубах непостижимой Силы сейчас Дарт Вейдер. И ей за него страшно. Девушка зябко передернула плечами.

Особо задумываться о том, что происходит вокруг, времени у нее не было. Словно мощный поток бурной горной реки нес ее в одному ему известном направлении. Где-то на краю сознания мелькала мысль, что поток этот организован и направляется умелой рукой молодого императора. Именно так с некоторых пор стали называть Палпатина. За глаза, естественно. В противовес императору старому — тому злобному безумцу, что отправился на «Звезде смерти» на этот ситхов Коррибан. Как именно он с помощью мертвых собирался управлять живыми, никто не знал, но все понимали — живым это не понравится.

И это неожиданно примирило Лею с императором молодым. Под сенью нависшей над всеми угрозы она очень легко размежевала Сидиуса и Палпатина. Нынешний император и она сама оказались с одной стороны, а все то ужасное, против которого боролась принцесса, сосредоточилось в лице безумного старикашки — с другой.

В общем, работать в команде Палпатина оказалось интересно. И работы было много, ибо охрана и секретариат императора в момент захвата его тела пытались оказать сопротивление захватчику и понесли серьезные потери. Теперь Люк вместе с Алыми обеспечивал безопасность его величества, а Лея с Джин исполняют обязанности секретарей. Джин с тройным энтузиазмом взялась за решение хозяйственно-бытовых проблем. От ее вкрадчивого «А вы как думали императора на борту принимать, а?» флотские интенданты уже плачут. Лея же взвалила на себя обязанности референта. Она, конечно, не одна, но дел по горло и гораздо выше.

Император на Корускант не торопится. Вместе с флотом неспешно двигался в сторону Эсстрана и, в отличие от «Звезды смерти», периодически заходит в некоторые миры. И если у местных администраций эти неожиданные визиты вызывали состояние, близкое к шоку, то от команды референтов это требовало серьезной работы по подготовке этих визитов. К слову сказать, миры для визитов обновлённый император вбирал в целом благополучные, такие, где немедленных жестких мер не требовалось. Но мелкие местные проблемы его величество виртуозно решил, вызвав тем самым дружный вздох облегчения у местных чиновников и восторг у населения. Для того, кому надо доказывать свою легитимность — самое то.

Но все это присказка. Сказка начнется на Коррибане. Корабли разведки вышли так, чтобы планета закрывала их от боевой станции. Но та агрессивности не проявляла, и сперва разведка, а потом и более серьезные силы подошли к ней ближе. Судя по результатам сканирования, на ее борту сейчас только дроиды, управление которыми пытается перехватить подразделение радиоэлектронной разведки флота и инженеры-разработчики станции.

Палпатин же засобирался на планету. Эта новость не вызвала у капитана Алой гвардии ни малейшего энтузиазма.

— Поганое место, — только и ответил офицер на недоуменный вопрос принцессы.

Тогда Лея безапелляционно заявила о том, что летит на Коррибан. Император, на удивление, не возражал, заявив, что девушка вполне готова к этой поездке. А вот если юный Скайуокер желает присоединиться к экспедиции, то ему следует надеть принадлежащий сестре кулон-оберег. Что тот выполнил с великим энтузиазмом.

Чего не скажешь об адмирале Пиетте, которому его величество приказал отойти с орбиты.

— Друг мой, вы же видели, как один единственный призрак вырубил миллионный экипаж планетоида? А тут таких призраков сотни. Они в состоянии организовать шторм Силы, который просто убьет все живое на орбите. От удара извне защищена только «Звезда смерти». Она и будет нас прикрывать. Как только уважаемый Таркин восстановит контроль над станцией, мы высаживаемся на поверхность. А вы ждете сигнала на безопасном расстоянии.

— Да, сир.

Пиетт был похож на побитую собаку. Зато у Таркина словно второе дыхание открылось. Лея не знает, чем он стимулировал Кренника с коллективом, но часа не прошло, как вся эскадра могла лицезреть преисполненную гордостью рожу гранд-моффа уже с командного пункта «Звезды». А их шатл скользил к поверхности Коррибана.

Они сели посреди красноватого безжизненного плато. Только мелкий щебень да острые камни вокруг. Вдали — горы и развалины неких величественных построек.

— Гробницы древних, — пояснил Палпатин, проследив за ее взглядом.

— И ни одной живой души… — хрипло выдохнул Люк.

— Ты невнимателен, друг мой, — покачал головой император.

И верно. Из-за камня прямо перед ними вдруг выскочила мелкая ящерка. Замерла. Покрутила головой. И исчезла — как и не было.

Палпатин уверенно зашагал куда-то прочь. Не имеющего опыта походов по пустыне принцесса не поняла, куда. Заметивший ее недоумение Люк молча указал на едва заметные всполохи из-за камней неподалеку.

Через несколько минут они уже отчетливо видели пламя костра, сидящего возле него человека и накрытый маскировочной сетью грузовой шатл. Странник в черном плаще был принцессе незнаком. Статный мужчина лет сорока с зачесанной назад густой копной светлых волос был красив. Человека со столь незаурядной внешностью, раз увидев, не забудешь.

— Ах, лорд Вейдер, дружочек, да вас не узнать! — шагнул навстречу незнакомцу Палпатин.

И верно, возле ног сидящего стоял знаменитый шлем, а из-под плаща виднелась броня.

— Ну, рассказывайте же, друг мой.

— С удовольствием, повелитель! — белозубо заулыбался младший ситх. — Только немного терпения: время исаламири кормить.

Дарт Вейдер легко поднялся с места и зашагал к площадке за спиной. Дистанционно включив ультразвуковой маячок, созывающий на трапезу ящериц со всей округи. Лея невольно передернула плечами — уж больно отвратительными ей показались сплошные нескончаемые потоки спин тысяч исаламири, ринувшихся к кормушкам со всех сторон.

— Сколько их здесь?

— Порядка десяти тысяч.

— И все со «Звезды смерти»?

— В общем, да. Просто гранд-адмирал прислал не только взрослые особи, но и полмиллиона яиц с инкубаторами.

— Высиживаешь?

— Ага.

— И как призраки на это реагируют?

— Бесятся, буянят, но поделать ничего не могут. Они же — призраки. Влиять на мир живых могут только посредством Силы. А ящерицы для нее неуязвимы.

— Как Сидиус поживает?

— Уже никак, по-моему. Он сходу сбил из суперлазера какой-то астероид и пригрозил обитателям долины ситхов сделать тоже самое с Коррибаном, если те не признают его владычество над собою. Призраки — не идиоты: скоренько признали. Даже гимн какой-то спели в честь великого и ужасного. А когда тот высадился в долину, встретили со всеми почестями и порвали как Тузик грелку. Я, правда, в это время как раз с исаламири высаживался. Деталей не видел. Но когда крошки стали доставать местных, договариваться со мной прислали призрака Экзара Куна и Дарта Сидиуса. Теперь, снова по-отдельности.

— Здоровье тебе в обмен на избавление от исаламири вернули?

— Верно.

— И ты обещание не выполняешь, — нахмурила бровь принцесса, глядя на то, как брат и император помогают лорду выгружать из размешенного в шатле инкубатора новую партию вылупившихся ящерят.

— Почему не выполнил? Оплата после полного исполнения работ, а они, гады криворукие, мне вместо по рождению положенных голубых глаз какие-то зеленые сварганили.

— Какая разница?

— Принципиальная. Никаких намеков на Йоду в собственном организме я не потерплю. И вообще, косячить не фиг!

— Это единственное, что вам помешало остановить размножение исаламири в долине ситхов, друг мой? — вкрадчиво уточнил Палпатин.

— Нет, повелитель. Во время переговоров я заявил, что действую от имени и по поручению моего императора, которому самому сюда заскочить недосуг, да и вообще — руки марать неохота. Типа, как у Вергилия: «Где тебе тягаться со мною, со мною, с самим Балдою? Экого послали супостата! Подожди-ка моего меньшого брата». Меньшого брата — в смысле меня. А вот окончательно вопрос только повелитель решить сможет.

— А Вергилий-то тут при чем? — вдруг перебила собравшегося что-то уточнить императора Лея.

— Как при чем. Кто стих про Балду написал?

— Пушкин.

— Это еще кто?

— Земной поэт. Но не Вергилий.

— А про то, как «тихо шифером шурша, крыша едет не спеша», тоже Пушкин? — обиделся за Вергилия Вейдер.

— Если вы о вашей любимой цитате, которой вы оцениваете проекты отдельных моффов, покушающихся на интересы флота, то это Гомер, — поставил точку в литературной дискуссии Палпатин. — Вернемся к нашим шаакам. К призракам, то есть.

— Да, повелитель. Они готовы явиться на переговоры с вами, как только вы сочтете это возможным.

— Уже считаю.

— Момент.

Дарт Вейдер поднялся на ноги, расправил плечи и хулигански свистнул. Но, видимо, дела у замордованных исаламири призраков совсем плохи. Капризничать они не стали: покладисто отозвались и на свист. Только ситхи не были бы ситхами, если бы не устроили из своего появления мрачно-торжественного шоу.

Сперва от развалин вдалеке к собравшимся побежала дорожка из неярких, словно болотные огни, зеленоватых огоньков. Их приближение было неприятным. Лее понадобилось прилагать некоторые усилия, чтобы не попятиться. Но слишком близко дорожка приближаться не стала. Исаламири ли тому причина, или хозяева гостей сами опасались, кто знает. Потом, вдоль мертвенно-зеленоватой дорожки словно фонарные столбы вспыхнули багряные факелы. Света они не давали, но мрачность пейзажа оттеняли качественно. Как и заструившийся над долиной черный туман. Правда, с факелами он только в создании загробного антуража гармонировал. А вот качество подкачало. Всю поверхность плато затянуть так и не удалось. Разрывы образовывались то там, то тут. И из каждого такого просвета непременно торчала мордочка исаламири.

Мало того, несмотря на довольно плотную и низкую облачность, шар «Звезды смерти» явственно просматривался сквозь разрывы туч. Даже зеленые огоньки на зеркале суперлазера, говорящие о завершении накачки его эмиттера, видны. «Таркин с дуру стрелять не начнет?» — мелькнул шальная мысль. Но в голове не прижилась. Гранд-мофф достаточно натерпелся от единственного призрака Экзара Куна, чтоб рисковать появлением на борту целой своры ему подобных.

Наконец-то появились призраки. Первым по подсвеченной дорожке, гоня перед собой волну неуемной, кипучей ярости, шествовал лысый тип с обнаженным торсом, чья серая кожа цветом и фактурой напоминала растрескавшуюся на палящем солнце, иссохшуюся землю. Один глаз пришельца закрывало бельмо. На это чудище даже смотреть оказалось неприятно, и Лея отвела глаза.

Император же, напротив, заулыбался призраку как родному.

— Дарт Сион! Рад встрече, искренно рад! А это с вами госпожа Трея? Ах, какая встреча, мадам!

Это он второму призраку — седоволосой и тоже белоглазой даме с несколько мужиковатым лицом.

Те не ответили. Мало того, как-то подозрительно задрожали и уж было, совсем развеиваться собрались, но тут Дарт Вейдер переключил ультразвуковой маячок в режим трансляции сигнала опасности. Шныряющие то там, то тут исаламири ринулись во все стороны. Изображения призраков стабилизировались.

— И как ты посмел приволочь на Священный Коррибан эту мерзость! — видимо, уже не в первый раз начала наезжать на лорда Вейдера дама.

— Что поделать, приказ повелителя, — развел руками тот.

— Тем хуже для вас обоих! — рявкнул Дарт Сион. — Могучие призраки долины ситхов требуют от вас немедленно убрать этих тварей отсюда, ибо они создают искажения поля Великой Силы, неприемлемые для стабильного существования нематериально воплощенного духа.

— А чего не сами? Вам мешает, вы и прогоните. Как? Да очень просто: взяли в руку палочку поувесистей или камушек — да и швырнули в поганку. Она — тварь безмозглая, и убежит. Что, не можете, потому что ручек нет, а Силу использовать все те же ящерки мешают? Ай-ай-ай! Какая незадача! — всплеснул руками Палпатин. — Только что это мы сразу о деле? Позвольте сначала поздравить лично вас, Дарт Сион, с долгожданной встречей с повелителем вашим — Экзаром Куном. Ах, как это должно быть трогательно — увидеться через тысячи лет… Вейдер, вы бы скучали по мне тысячу лет?

— Всенепременно, учитель.

Прозвучало несколько двусмысленно. Хотя, опыта Леи слушать эмоции в Силе оказалось недостаточно, чтобы быть уверенной в этом. Уж больно мощная волна злобы заплескалась вокруг. Только теперь принцесса заметила, целую кучу разнообразных призраков, наблюдающих за переговорами. Доверять друг другу местные очевидно не умели, и каждый лично приперся убедиться в том, что прочие не вступят в сговор за счет его интересов. Неприязнь к упомянутому Куну — пожалуй, единственное, что объединяло сейчас и его бывших соратников, и противников, и умерших в совсем иные времена ситхов. Что ж, теплая, видать, вышла встреча.

— Надеюсь, Дарта Сидиуса здесь приняли тоже радушно? Часть меня, как-никак, — еще шире заулыбался Палпатин.

— Хватит нам зубы заговаривать! — рявкнул Сион. — Дарт Сидиус, действительно, среди нас. Тем интересней вопрос, а кто ты такой? Что-то Силы твоей я не чувствую! Уж не самозва…

Договорить помешала выпушенная лордом Вейдером не то чтобы молния Силы, скорее — ее дубина. Но свалила маловера она вполне убедительно.

— Не надо сомневаться в могуществе моего повелителя, — пояснил свои действия младший ситх.

Пока размазанный по земле Дарт Сион собирал себя в кучку и от пыли отряхивался, в разговор вновь вступил Палпатин.

— Ах, как грубо получилось, дружочек, — ласково скорее похвалил, чем пожурил ученика он. — Что до моей силы, оцените для начала степень одарённости этого юноши.

Все с интересом принялись рассматривать до этого никак в общении участия не принимавшего Люка. И чем дальше, тем более хищным этот интерес становился.

— Ты привез нам этого лишенного чувствительности к Силе разумного в качестве жертвы? Почему только одного? Маловато на всех будет… — алчно облизнулась Дарт Трея.

— Владыки уверенны в своей оценке? Люк, деточка, снимите пожалуйста медальон.

Покрасневший то ли от обращения «деточка», то ли от необходимости доставать совсем девичье украшение Люк тем не менее приказ выполнил. Лея аж зажмурилась. Настолько мощной и яркой оказалась высвобожденная из-под запора ограничителя волна Силы.

— Он еще и джедая приволок! — зашипело откуда-то из-за дальней каменной гряды.

— Надевай уже, не нервируй дедушек, — кивнул Палпатин Люку, убедившись, что местных как ветром сдуло.

Когда пафосная светящаяся дорожка восстановилась, и призраки-переговорщики, как и бдительные зрители показались вновь, Дарт Вейдер демонстративно положил руку на рукоять меча. Драться, защищая сына, он готов хоть со всем Коррибаном. Но этого не потребовалось. Для приведения собравшихся в конструктивное состояние хватило улыбки Палпатина.

— Кто-то еще хочет попробовать МОЕЙ СИЛЫ?

— Не стоит утруждать себя, владыка Тьмы, — выразил общее мнение Дарт Сион.

Переговоры начались.

— МХ-тест — семнадцать тысяч.

Палпатин любовался результатом анализа собственной крови на мониторе меддроида. Трехдневные переговоры завершены, и его императорское величество со свитой покидал гостеприимный Коррибан, направляясь к «Звезде смерти» и вновь появившемуся на орбите флоту.

— Мы почему исаламири с собой не забрали? — тревожно уточнил не отрывающий взгляда от бурого бока удаляющейся планеты Люк. — Мы же обещали?

— Кто ж спорит? — не возражал сыну папаша. — Только зачем торопиться? Ящерицы, перестав получать корм на халяву, через несколько дней сами из долины ситхов разбегаться начнут. На Коррибане полно мест, где корма гораздо больше, и призраки не шляются, на хвосты не наступают.

— А они разве наступали? — не понял иронии Люк.

— Я фигурально. Просто, во-первых, призраки уважают сильных. А сильные, по их мнению, это те, кто никогда не уступает тому, кто слабее. Для них выполнить данное обещание, если можешь и не выполнять — есть либо слабость, либо глупость. Во-вторых, убери мы всех исаламири, есть шанс словить от благодарных хозяев шторм Силы в спину. Оно нам надо?

— Но это же глупо. Как великие ситхи прошлого этого не понимают?

— Глупо. Особенно, если играешь в долгую, а не сиюминутным капризам потворствуешь. Но древние предпочитают второе, потому что ничего другого у них просто нет: ни долга, ни ответственности, ни близких, ни родных. Только капризы.

— Бр-р-р…

— И не говорите, мой юный друг, — поддакнул Палпатин. — Но мы напоследок развлечем наших призрачных друзей небольшим лазерным шоу.

— Решили дать Таркину выстрелить по этому вашему Коррибану? — хмыкнула Лея.

— Что за святотатство? — с показным ужасом всплеснул руками император. — Уничтожить мир, в котором хранятся знания, которые позволили вашему отцу за две недели восстановить легкие, а мне — поднять уровень мидихлориан с нуля до семнадцати тысяч… Но мыслите вы верно.

Новых вопросов задавать не пришлось. Летящий прямо к планете огромный астероид уже невооруженным взглядом видно. Интересно, сколько сил понадобилось флоту адмирала Пиетта, чтобы направить эту каменюку по нужной траектории? А в Таркине умер гениальный режиссер: паузу он держал с мастерством великих театральных деятелей всех времен и народов. Зеленый луч суперлазера разнес астероид в мелкий щебень только тогда, когда катастрофическое столкновение с планетой уже казалось неминуемым.

— Думаете, призраки поймут намек правильно? — с явным сомнением в голосе обратился к императору Скайуокер-младший.

— А ты умеешь видеть суть вещей, мой юный друг. Нет, то, что мы все вместе даже без мидиков в крови сильнее любого одиночного гранда Силы, поймут едва ли. Это слишком противоречит их натуре. Но бояться — в смысле уважать нас станут гораздо крепче.

— А сами-то вы не такой? — иронию вопроса принцесса обозначила, ровно настолько, чтобы не показаться излишне любопытной.

— Нет. Я слишком много думал над тем, почему великие империи Экзара Куна или Дарта Ревана рухнули даже раньше гибели их создателей.

— Поняли?

— Думаю, да. Потому что в своем эгоизме они не смогли стать частью созданной ими самими конструкции. Остались вне ее работы, чаяний и интересов. А так нельзя. Хочешь создать нечто великое — сам становись его частью.

— Как это?

— Как лорд Вейдер и флот.