Малой. Книга Шестая

Глава 5

Символ надежды

Звёздная система Минодариев завораживала. Она не походила на привычные мне скопления. В самом её центре мирно уживались две звезды, причем расположены они были очень близко. Вид был потрясающий, пусть и вопреки устоявшимся законам вселенной. Интересно, какие силы удерживали их от взаимного уничтожения?

— Как вы называете это место? — не отрывая взгляда от космического шедевра спросил я своего спутника. — Не скажу, что я видел слишком много в этом космосе, но целая звёздная система, которая вращается вокруг двух звёзд, мне не попадалась.

— Мы называем нашу систему Зильцея, — воодушевлённо начал рассказывать Сан Камен. — Понять смысл этого слова представителю другой расы будет сложно. Для нас же Зильцея является местом, где встречаются живые и ушедшие.

— Странное название для звёздной системы.

— К сожалению, нас осталось очень мало, и мы привыкли воспринимать свою родину как последнюю обитель, — уже без энтузиазма продолжил собеседник. — Число ушедших давно превысило количество живых и с каждым циклом этот разрыв становится всё больше. У Минодариев тысячи циклов не рождаются дети. Наш мир давно агонизирует, Мал Лой. Вся надежда только на тебя.

— Сделаю всё, что смогу, — в очередной раз мне пришлось напомнить своему спутнику, о том, что возможности мои небезграничны. — Много звёздных систем в империи Джувиан? Сан Камен, я спрашиваю не из любопытства. Просто хочу прикинуть, на сколько растянется прибытие всех Минодариев.

Бывший помощник хранителя старшего рода замер, рассматривая удивительными глазами несуществующую точку. Я догадался, что Минодарий поддерживает ментальное общение с кем-то в звёздной системе. Ну что же, подожду немного. Перехватывать разговор псиона, давшего личную клятву, мне показалось неэтичным. Лишь через пару минут на лицо гиганта вернулось осмысленное выражение, и, словно извиняясь за прерванный диалог, Сан Камен тихо заговорил.

— Все, кто нашёл в себе силы, уже прибыли на планету. Несколько тысяч Минодариев отказались от процедуры возвращения к жизни. Их оболочки почти истощили запасы жизненных сил, внутри несчастных давно поселились пустота и смерть. Мы не имеем права принуждать их, Мал Лой.

— Они отказываются жить? — воскликнул я и недоумённо уставился на собеседника. — Как же так?

— Их духовные поля полностью распались, мастер. Они прекратили сопротивление и, как последние представители своих родов, желают добровольно уйти. Остальные Минодарии готовы принять участие в обряде, хоть и не все верят в чудо. Мне передали, что совет старейшин желает срочно увидеться с тобой.

Наш разговор занял совсем немного времени. «Переместитель» успел подлететь к одной из планет, завис в сотне километров над поверхностью и ждал очередной команды.

— Куда двигаться дальше? — на всякий случай поинтересовался я у парня. Да какой он, к звёздам, парень. Этому древнему существу несколько сотен тысяч лет, а выглядит он не старше меня. М-да, интересно получается. Стоит разумному достигнуть определённого уровня развития, и возраст его физической составляющей уже ничего не значит. Кстати, можно было и не спрашивать координаты точки встречи.Кроха сразу определил место, в котором меня дожидались разумные. Правда, окружающее их ментальное поле выглядело серым и неоднородным. Увы, не просто так я стал свидетелем столь угнетающей картины. Духовные и пси-энергетические структуры всех несчастных несли признаки необратимых изменений. Поражённое поле расползлось на несколько десятков километров. Можно было не сомневаться, что Минодарии собрались в одном месте. Великан всё же сообщил точные координаты точки, в которой нас ожидали.

— Перемещаемся ближе? — переспросил я.

— Да, — напряжённо ответил Сан Камен и, не дожидаясь моего ответа, метнулся из кабины «переместителя» вниз.

— Нервничает, — предположил симбиот.

— Будешь тут нервничать, — неожиданно для себя я заступился за последних представителей империи Джувиан. — Целая планета разумных и все страдают. Не разберёшь, кто жив, кто мёртв. И все надеются только на нас.

Где все Минодарии? Не так я представлял нашу встречу. А где же бесконечные ряды несчастных? Никого. Внизу меня ждали пустующие широкие улицы, образованные непохожими друг на друга строениями. Каждый дом выглядел как законченное произведение безумного, но бесконечно гениального архитектора. В принципе строения были не так уж и высоки, ни одно не превышало и пары десятков метров. Зато я впервые в своей жизни увидел, что физическая основа самого обычного дома зачем-то тесно переплетена с пси-энергетическим конструктом. Все эти конструкты отличались друг от друга, хотя основа у них была одна. И напоминала она мне мой собственный духовный пси-конструкт. Каждое строение в этом непонятном месте поддерживалось активированным конструктом восстановления.

Неожиданно я увидел, как мне на встречу двигается незнакомый Минодарий в сопровождении Сан Камена. Может, это хранитель старшего рода или кто-то из совета старейшин? Не зря же мой новый помощник старался молча держаться за спиной местного разумного и всей своей высокой совершенной фигурой демонстрировал глубокое уважение. Всего несколько шагов и мы встретились посередине огромной площади.

— Чистой Вам энергии и светлых знаний, — моё ментальное приветствие отправилось к исковерканному разумному. — Вы знаете, кто я и зачем прибыл в Вашу звёздную систему. А где остальные Минодарии? Сан Камен сказал, что на обряде возрождения жизни будут присутствовать около миллиарда разумных. Я не встретил никого, кроме Вас.

— Сан Камен? — донеслась до меня мысль озадаченного существа. Потом он опомнился и тоже пожелал мне чистой энергии. Пришлось нарушить торжество момента и быстро объяснить, почему его спутник стал Сан Каменом, и напомнить, что произошло с Минодариями, отправившимися в звёздную систему Милигау.

Я не ошибся. Меня встретил хранитель старшего рода. Выяснилось, что им не требуются имена. Зачем присваивать единственное и неповторимое имя тому, кого все и так знают бесконечно давно? Род и должность — этого достаточно для идентификации в угасающей империи Джувиан.

Миллиард разумных никуда не делся и находился рядом с нами. Просто я не сразу обратил внимание на ещё одну особенность местных зданий. Над поверхностью планеты возвышалась только часть каждого строения. Все Минодарии разместились внизу. Остатки разумных в империи Джувиан не жили в привычном понимании этого слова. Дома служили подобием больших пси-активных лечебных капсул, в которых и находились искалеченные владельцы большую часть времени. Стремясь отдалить агонию, они подвергали свои оболочки постоянному воздействию целебного пси-конструкта. Так они и жили последние десятки тысяч циклов. Если, конечно, такое существование можно назвать жизнью.

Мои тягостные размышления прервал встречающий. Кстати, я так и не разобрался в местной иерархии. Кто важнее, хранитель рода или старейшина?

— Спаситель, мы вынуждены беречь остатки жизненной энергии и практически не покидаем стабилизирующие пси-конструкты. Поэтому ты видишь только меня. Остальные Минодарии не имеют возможности надолго покидать свои жилища.

«Как он меня назвал? Спаситель?» — я с трудом преодолел желание убежать подальше. Никогда мне не заслужить такого титула. Вот груз ответственности за целую расу теперь всегда будет со мной.

— Да это склепы какие-то, а не жилища, — недовольно пробурчал я. — Красивые, конечно, но всё равно склепы.

— Наш народ давно утратил возможность дышать самым обыкновенным воздухом, мастер. Мы специально создали на своих планетах безвоздушное пространство и постоянно подпитываем его насыщенной пси-энергией. Большую часть этой энергии излучает двойник центральной звезды.

— Вот как! — а ведь я даже не заметил, что на этой планете отсутствует воздух. Только после слов важного Минодария я заметил, что не дышал всё это время. И не потому, что не хотел этого делать, а потому что дышать было нечем. Что характерно, мой организм не испытывал никаких проблем и больше не нуждался в подобной мелочи. Прощайте, воздух, пища и сон. Всё это теперь заменяет личная пси-энергия. В принципе, физическая оболочка тоже не всегда требуется и зачастую даже мешает. Ну ладно, пусть остаётся. Привычка, она такая…

Ещё несколько минут мы с Древним обсуждали, как будет проходить слияние Минодариев с жизнью. Хранитель рода на радостях собрался с силами и позволил себе поддерживать десятки потоков сознания для обмена информацией, чтобы скорее перейти к обряду. Он был уверен, что подобное воздействие под силу только Высшему, и настаивал на том, что искалеченные разумные удостоились божественного вмешательства. Я был занят расчётами и обработкой информации, и не обратил внимания на подобные высказывания.

Стоило учесть особенность существования моих подопечных. Моментального и одновременного выздоровления не получится. Мне не удастся внедрить больше миллиона Искр жизни за один раз. По любому на это, так сказать, божественное вмешательство уйдёт декада, не меньше. Ох, нелегко притворяться Богом.

Впереди меня ждала совершенно небожественная работа. Только святые звёзды знают, как это сложно. Каждый раз передо мной одновременно открывался миллион искалеченных разумных, переполненных ожиданием чуда. А потом, когда мои светящиеся малыши сливались с несчастными и быстро исправляли их оболочки, обновлённые Древние начинали тихо безумствовать. Нет, они не прыгали и не кричали от радости. Они с недоверием изучали себя и до ужаса боялись принять себя другими. Теми, кем они планировали стать во времена своего далёкого могущества.

Ни малейшего шума, ни одного лишнего движения. Только после очередной активации моего пси-энергетического контура, имитирующего божественное вмешательство, разумные выплёскивали на меня свои эмоции и щедро увеличивали моё средоточие. Кстати, с декадой я не рассчитал, погорячился. Вроде не спал, не ел, только переходил от одной группы страдальцев к другой. И всё равно на излечение Минодариев ушло около трёх декад. Тысячу раз мне пришлось опустошать свой внутренний резерв и восполнять его заново с помощью кристаллов. Где-то после сотой процедуры я заметил, что внутренний пси-резерв возрастает медленнее, чем раньше. Возможно, во вселенной сработала защита от чересчур быстро развивающегося псиона. Предусмотрительно. А то мою перегретую голову начали было посещать шальные мысли: «Ещё немного, и достигну уровня Гранд. Ну, ещё чуть-чуть. И…»

Обряд возрождения жизни не только излечил несчастных Минодариев, но и прилично прокачал мои внутренние резервы. Я увеличил своё средоточие до срока двух миллиардов ПЭЕ и приобрёл статус божества в глазах целой расы. А ведь многие разумные так и прозябают в забвении, придерживаясь убеждения, что добрые дела не сделают нас знаменитыми.

Хорошо всё-таки иметь правильную ментальную защиту! Бесконечный поток незамутнённых эмоций от благодарных жителей империи Джувиан мог свести с ума любого псиона, но мне этот водопад светлых и радостных чувств принёс совсем иное. То, что нельзя измерить в ПЭЕ и вообще невозможно посчитать. Внутри возникло странное предчувствие, перерастающее в уверенность. Казалось, что каждый исцелённый Минодарий помогал мне сделать очередной шаг по дороге, ведущей к тайнам вселенной. Кстати, слияние с мировым информационном полем теперь давалось мне значительно легче.

Последний аккорд в затянувшейся и даже для меня утомительной процедуре исполнили сами Минодарии. Несколько тысяч сильнейших псионов империи Джувиан решили создать неестественно огромный пси-энергетический конструкт. Когда его центральный контур был активирован, произошло невероятное. Без шума и пыли с неба исчезло одно светило. А ведь что может быть надёжнее вселенной? Да и небесные тела не исчезают бесследно. Как выяснилось, у этого непонятного явления всё-таки были последствия, и совсем не те, которые я ожидал. Добрые Минодарии забыли пояснить, зачем они создают такой необычный пси-конструкт. Когда остатки сложной энергетической структуры растаяли, выяснилось, что на планете появилась воздушная среда, вполне пригодная для дыхания и комфортного существования псионов. Атмосфера наполнилась светлыми видами пси-энергий.

Когда-то раса Минодариев действительно была великой. Стоило им понять, что окончательно развоплощение неизбежно, и они бросили все силы на создание опасного, но самого необходимого проекта. Они не побоялись создать целую искусственную звезду, которая впоследствии подарила им возможность продлить собственную жизнь.

Кстати, совсем забыл. Никто, кроме хранителя главного рода и моего нового помощника за все декады не пытался со мной пообщаться. Что это? Наверное, местный обычай. А может им запретили со мной общаться. Хранитель главного рода заверял меня, что Минодарии просто не понимали, как можно заговорить с тем, кто дал им право жить. Пусть так. И всё равно обидно. Я ради них вкалывал, как самый последний дроид, а они стесняются, понимаешь. Зато между собой настойчиво именуют Спасителем расы. Ладно, я не гордый. Хорошо, что получилось помочь этим разумным. Надеюсь, они не откажутся поддержать меня.

Ситуацию незаметно взял под свой контроль Сан Камен. Как мой единственный представитель и непоследний разумный на планете, он договорился о встрече со всеми хранителями и старейшинами родов.

— Спаситель, — почтительно поклонился Сан Камен. Причём обратился он ко мне на языке империи Аратан, намеренно используя обычную речь. Я, вроде, ни разу не настаивал на традиционных способах передачи информации. Интересно, зачем древний юноша научился так свободно говорить на самом распространённом языке Содружества?

— Спаситель, — повторил добровольный помощник, заметив, что я не тороплюсь прервать свои великие думы, — самые достойные представители моего народа ждут тебя.

Я почувствовал, как ему хочется верить, что ждут нас обоих. Но он так и не решился выдать желаемое за действительное.

— Куда телепортироваться? — уточнил я у Крохи. Сан Камен все декады не только взаимодействовал с главными Минодариями, но и активно налаживал отношения с моим симбиотом. Наверное, им было, что обсудить. Пусть общаются, мне не жалко. Никаких особых тайн у я ещё не успел накопить. Хотя вру, одна тайна была. И касалась она только моего Крохи. Тайна маленьких Архов. Ценность этой тайны заключалась в её великом коварстве. Маленьких Архов не существовало в природе, и разгадать эту загадку Корректор никогда не сможет. Через своего двойника я передал королевам ульев строгий приказ, никогда не говорить о маленьких Архах. Пусть малыш развлечётся.

Координаты точки, в которой собрались важные разумные, заставили меня удивиться. Не понимаю, зачем понадобилось забираться в такое странное место? Видимо, у них так принято. Встреча была назначена в паре сотен километров под поверхностью планеты. К своему стыду, забыл поинтересоваться, как Минодарии чаще всего её называют. Я подумал, что воспитанный псион не должен игнорировать приглашение важных разумных и активировал пси-конструкт перемещения.

Мне показалось или я попал в зал? Невероятно огромное помещение встретило меня торжественной тишиной. Кроха услужливо подсказал, что ширина комнаты составляет два километра, а в длину она растянулась на шесть. В этом зале присутствовало не меньше пятидесяти тысяч разумных. Я не рассчитывал, что у моих новых союзников столько псионов и все занимают высшие должности. Ну сотня. Ладно, тысяча. Но пятьдесят тысяч? И все молча ждут моего слова.

— Чистой вам энергии и светлых знаний, Минодарии, — приветствие на родном языке гигантов прозвучало отчётливо, благодаря пси-конструкту усиления голоса. — Я Мал Лой, мастер псионики из расы Аркон, поздравляю всех разумных империи Джувиан с обретением жизни и…

Закончить пафосную фразу мне не дали. В зале вспыхнул сначала один, затем другой, а потом сразу несколько пси-конструктов «Незыблемости намерений». Я как будто услышал грустную мелодию. Это откликнулись души псионов, приносящих клятву. Что-то торопливо бубнил Кроха. Как всегда, он не тратил времени зря. Пока я исцелял целую расу, он с помощью Сан Камена неплохо изучил местную историю. Древний народ решил создать новую традицию прямо у меня на глазах. Такого случая в истории Минодариев ещё не было. В огромном зале зазвучала песня духовного признания. Народ Минодариев через старейшин родов и хранителей веры приносил мне древнейшую клятву абсолютной веры. Не ясно, чем это обернётся в дальнейшем, но правителем империи Джувиан я не стал. Как и не стал их бесспорным лидером. В звуках духовной песни улавливалось совсем иное. Меня признавали каким-то символом спасения и надежды целой расы.

«М-да, — панически забилось в голове, — правы обыватели. Я всего лишь хотел сделать доброе дело, а что же получилось?»