Мария Кюри

Глава седьмая, в которой Мария Склодовская на целый год бросает учебу

В 1883 году Мария Склодовская окончила гимназию в Краковском предместье. И не просто так, а с золотой медалью — как ученица, блестяще освоившая всю школьную программу. По поводу выпуска класса, в котором училась Маня, 12 июня, в один из самых долгих дней в году устроили праздник. Имена лучших выпускников зачитывали отдельным списком, их поздравляли учителя, а чиновник российского императорского правительства под звуки небольшого оркестра пожимал им руки. Для младшей Склодовской, чье имя конечно же было в почетном списке, к этому дню специально справили парадное платье черного цвета и прикололи к нему красивую бутоньерку из чайных роз. Событие было невероятно торжественное.

Вчерашние школьницы, независимо от оценок в государственном аттестате и оказываемых им почестей, ужасно волновались. Вскоре им всем предстояло решить, чем заниматься в жизни дальше, но сейчас девочек больше волновал вопрос, как сохранить беззаботную школьную дружбу. Маня решила, что будет каждую неделю писать всем своим подругам письма с подробным рассказом о том, как у нее дела. Скорее всего, ей будет чем поделиться с подругами, ведь папа Владислав уже принял решение: дочка, которая с таким рвением трудилась во время учебы, заслужила целый год каникул, прежде чем отправится во взрослую жизнь. Оставалось собрать вещи — родственники в деревнях по всей Польше уже ждали девочку с распростертыми объятьями. Маню не собирались отягощать ни работой, ни учебой — папа договорился обставить все так, чтобы в ближайшие месяцы ее ждали только отдых и развлечения. Разве что хозяева могли попросить выпускницу гимназии дать какой-нибудь урок своим детям — в качестве платы за гостеприимство. Ну и из Варшавы время от времени приходили небольшие деньги на питание от отца.

На удивление, вчерашней серьезной и вдумчивой школьнице, которая не представляла своей жизни без книг и уроков, такая затея вдруг пришлась по душе. Маня даже писала в письме подруге Казимире (с которой, как и обещала, очень часто переписывалась), что и думать забыла о геометрии с алгеброй. «Душеньке Казе» (с такого обращения начиналось почти каждое послание Склодовской) школьная подруга рассказывала, что раз в день по часу дает маленькому мальчику урок французского, а в остальное время посвящает разным удовольствиям и развлечениям. Даже забросила начатую вышивку! Для вчерашней серьезной крошки Манюси это было неслыханно — начать что-то и не довести до конца.

Никакого распорядка дня у девочки не было — она могла встать в 4 часа утра, а могла и в 10 и совершенно не переживала, если приходилось пропустить из-за этого семейный завтрак. Серьезное чтение Маня совершенно забросила и теперь читала только развлекательные романы. Она даже заметила за собой совершенно новую, казавшуюся ей странной, привычку заливаться веселым смехом, когда она находится в одиночестве. Все мысли вылетели у нее из головы, остались только беззаботность и хорошее настроение.

В деревне Маня не чувствовала себя одиноко — у соседей подрастали мальчики и девочки ее возраста. Шумная компания с удовольствием приняла веселую, умную и симпатичную гостью, которая, к тому же, постоянно уступала им в разных подвижных играх, от чего ни капли не расстраивалась. Всем нравилось заливисто хохотать, когда Маня не могла поймать мяч. Дети вместе катались на качелях, купались в реке, по ночам при свете факелов ловили раков и целыми днями гуляли в лесу. Приезжей из Варшавы девочке больше всего нравилось в деревенской жизни то, что разные лакомства, вроде ягод и фруктов (особенно земляники) здесь стоят так дешево и есть их можно не как десерт, а с горкой насыпать прямо в тарелку и наедаться до отвала.

Несмотря на то, что в подвижных играх Мария уступала своим деревенским сверстникам, в верховой езде она делала большие успехи. Дело в том, что у ее дяди был целый конезавод — около 50 породистых лошадей. Девочке разрешалось иногда брать одну из них, чтобы покататься. Так за одно лето Мария освоила, как управлять лошадью, когда та бежит крупной рысью или несется быстрым галопом. Мане очень нравилось объезжать верхом окрестности без какой-либо цели, просто в свое удовольствие.

А еще за этот год девочке довелось впервые повидать горы. Зимовать она отправилась в Карпаты к еще одному своему дяде по имени Здзислав. Он служил в небольшом городке нотариусом, относительно неплохо зарабатывал и славился веселым нравом. Семья у дяди была под стать ему самому, поэтому каждую неделю в доме устраивали настоящую вечеринку — то приглашали гостей, то отмечали какой-нибудь местный праздник. Особенно Мане понравилась масленичная неделя, когда все катались на санях. Нарядные, в масках и с факелами в руках люди весело провожали зиму. На праздничные ночные поездки приглашали даже музыкантов! Они, несмотря на холод, играли веселые песни, которым полагалось подпевать прямо во время езды. Заканчивался путь этой необычной процессии самым настоящим балом у кого-нибудь из соседей. С угощением и танцами. И Маня всегда была лучшей танцовщицей на этих приемах. «Может быть, никогда, никогда в жизни мне не придется веселиться так, как теперь. После этого праздника я сильно затосковала по дому», — писала она после той Масленицы Казе.

Веселые и невероятно долгие каникулы должны были закончиться в июле 1884 года, когда Мане по уговору положено было вернуться к отцу в Варшаву. Но сразу после ее приезда в дом к почтенному учителю явилась одна из его бывших учениц, которая впоследствии вышла замуж за француза и стала графиней Флери. В благодарность за науку она предложила своему наставнику на оставшиеся два месяца каникул забрать к себе не только Маню, но и ее сестру Элю. На следующий же день младшие сестры Склодовские отправились конным экипажем в деревню под названием Кемпа, где у графини было имение.

В красивой графской усадьбе девочкам выделили персональные комнаты с видом на широкие луга и обсаженные тополями и ивами живописные берега реки. Рек вообще в Кемпе две, они здесь сливаются, образуя большое водное пространство, и здесь можно не только вдоволь купаться, но и сколько угодно кататься на лодках. Пользуясь этой возможностью, Маня с удовольствием учится управляться с веслами. А кроме этого принимает участие в шалостях своих ровесников, которые выходят за пределы невинных детских игр. Так одному из взрослых, пока он в отъезде, подвешивают все вещи, какие только можно, к потолочным балкам. Когда герой розыгрыша уже затемно возвращается домой, то сначала не может ничего найти на своих местах, а потом до глубокой ночи вынужден осторожно, чтобы не поджечь что-нибудь свечой, снимать и раскладывать свои вещи. А однажды дети, пока гости супругов Флери осматривали сад, налетели на накрытый для них стол, съели все, что на него было выставлено, и оставили рядом манекен, наряженный в одежду самого графа с подложенной на живот подушкой — будто бы это он вычистил миски и тарелки.

После каждого такого случая хозяева дома, собравшись вместе, ругают юных шутников и призывают их к порядку, а позже по отдельности не только хвалят их за изобретательность, но еще и помогают придумывать новые выходки. Дети их за это просто обожают и, кроме веселых хулиганств, стараются устраивать еще и приятные сюрпризы. К примеру, когда чета Флери отмечала тем летом годовщину свадьбы, Маня сочинила для них торжественную поэму, которую сама и прочитала перед всеми гостями. Как ей тогда аплодировали!

И все же уследить за оравой веселых шалунов было практически невозможно — их никогда нельзя было застать на месте. Заманить Маню и Элю с друзьями в дом графине удается с помощью игр в шарады, танцев или других развлечений, которые тогда называли салонными. Чтобы доставить радость своим маленьким гостьям, за эти два месяца бывшая ученица их отца устроила целых три бала, два праздника под открытым небом и бесчисленное количество раз водила своих юных подопечных на пешие и конные прогулки, а также организовывала для них катание на лодках.

Сестры Склодовские с особым трепетом готовились к балам у мадам Флери. Поскольку они из бедной семьи и могут позволить себе только два новых наряда в год, то украшать лентами и цветами приходилось уже заметно поношенные платья. Раскошелиться удается только на недорогие туфли для танцев. Но девочки хороши и без всех этих роскошеств. Они очень веселы и интересны в беседе, непринужденно ведут себя в компании, поэтому никто даже не замечает, что на них надето. Обычный садовый цветок в высокой прическе Марии оказывается более эффектным украшением, чем самый большой и сверкающий бриллиант.

Как бы не хотелось сестрам Склодовским, но и то прекрасное лето тоже подошло к концу. Девочки обняли своих новых друзей, пообещали сохранить дружбу и вернулись обратно к отцу, Юзефу и Броне в Варшаву. Тут их ждали некоторые перемены. За год, который прошел после отъезда Мани, постаревший и уставший от постоянных хлопот пан Склодовский решил отказаться от воспитания мальчиков на полном пансионе, сохранив за собой только должность преподавателя в гимназии. Поэтому семья, которой пришлось еще сильнее урезать расходы, снова переехала. На сей раз в квартиру поменьше и победнее. Но даже в этом уютном, хоть и лишенном графской роскоши, месте у Мани уже никто не отнимет ее драгоценных воспоминаний о каникулах длиной в целый 14 месяцев, о путешествиях по Польше и о том, как она попробовала пожить праздной жизнью в деревне. Таких длинных и веселых каникул больше не случится в ее жизни, и это будет ее собственный выбор.