Маршал Конев: мастер окружений

Глава вторая Становление военного таланта

25 октября 1922 года Народно-революционная армия вступила во Владивосток. А уже 13 ноября Народное собрание ДВР вынесло решение о вхождении республики в состав Советской России. Президиум ВЦИК объявил Дальний Восток нераздельной частью РСФСР.

22 ноября НРА была преобразована в 5-ю армию. На нее возлагалась задача обороны дальневосточных границ республики, ведения борьбы с остатками банд. В Никольск-Уссурийском развертывалось управление Приморского корпуса, командиром которого назначается герой Гражданской войны М. М. Ольшанский, а комиссаром — И. С. Конев. Под их руководством осуществлялась реорганизация воинских формирований, входивших в корпус, с учетом демобилизации старших возрастов рядового и младшего командного состава. В архивах Дальневосточного военного округа сохранилась запись указаний комиссара корпуса Конева, сделанная участником совещания руководящего политического состава соединений и частей:

«Требую от всех проникнуться сознанием важности дела, дела политического и военного… проявлять широкую инициативу и энергию в работе с красноармейцами. Рекомендую особое внимание обратить на два вопроса. Первый — сохранение рабочей прослойки в подразделениях, наиболее подготовленных командных кадров… Второй вопрос — усиление партийного влияния на личный состав».

Переход войск на мирное положение и их реорганизация осуществлялись в трудных условиях. Сложно решались вопросы питания, размещения, быта, организации боевой подготовки. Прибавилось забот у комиссара зимой 1923 года, когда корпус пополнился рядом отдельных авиационных, броневых и саперных частей. В ведение командования корпуса вошли также Приморский и Приамурский губернские военные комиссариаты. Для решения возникших задач И. С. Конев с группой политработников и командиров выехал на места дислокации новых частей.

В июне 1924 года Конева перевели в Московский военный округ комиссаром и начальником политического отдела 17-й стрелковой дивизии, расквартированной тогда в Нижнем Новгороде. К новому месту службы он выехал вместе с семьей — женой и годовалой дочкой Майей.

И вновь знакомство с новыми людьми — командиром дивизии Е. П. Сафроновым, командирами и комиссарами частей. Конев глубоко интересуется характером взаимоотношений командиров и комиссаров, бытом личного состава, взаимоотношениями с местным населением — масса дел и забот. Но среди них он всегда выделял главное — обеспечение качественного выполнения задач боевой и политической подготовки. Зачастую до глубокой ночи читал руководства и наставления, изучал тактические разработки, сопоставлял то, что отрабатывалось на занятиях и учениях, с опытом Гражданской войны.

Бойцы и командиры, среди которых были и офицеры старой армии, вскоре поняли, что новый комиссар — не только опытный политработник, но и хорошо знает военное дело. Он мог тактично поправить ошибку, допущенную командиром роты или батальона в ходе учебного боя, показать стрелку, почему, несмотря на все его старания, пули идут в «молоко», указать командиру кавалерийского эскадрона на послабления во время отработки упражнений в манеже. Ну а наводчики и командиры орудий в артполку знали: ни один из них не сможет потягаться с комиссаром в быстроте и четкости выполнения наводки.

1926 год стал переломным на жизненном пути Ивана Степановича Конева. Он направляется на Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава (КУВНАС) при Военной академии имени М. В. Фрунзе, готовившие командиров Красной Армии. В октябре 1925 г. произошла его встреча с прославленным полководцем Гражданской войны, заместителем Народного комиссара по военным и морским делам, командующим войсками Московского военного округа К. Е. Ворошиловым. Беседа завершилась напутствием Ивану Степановичу. «Вы, товарищ Конев, по нашим наблюдениям комиссар с командирской жилкой. Это счастливое сочетание. Вам надо учиться, овладеть всем, что есть в военной науке. Это поможет Вам стать хорошим командиром»[6].

Так определился дальнейший путь будущего маршала.

Проблемы организации и ведения боевых действий в новых условиях вооруженной борьбы, когда войска в массовом количестве оснащены современной техникой и вооружением, занимали центральное место в учебном процессе курсов. «С первых же дней пребывания на курсах, — отмечал впоследствии Конев, — с нами прорабатывали тактические задачи в сложной, динамичной обстановке. Знакомили с новой техникой и вооружением… Мы не пропускали ни одной книжной новинки по военной теории».

В двадцатых годах курсы окончили такие прославившиеся впоследствии военачальники, как А. И. Антонов, Л. А. Говоров, А. В. Горбатов, Г. К. Жуков, К. А. Мерецков, К. К. Рокоссовский, П. С. Рыбалко, С. К. Тимошенко, Ф. И. Толбухин и другие. Иван Степанович Конев глубоко осознавал всю сложность и мудрость военной науки. В этом помогали ему лекции и семинарские занятия преподавателей, среди которых были профессора А. А. Свечин, А. И. Верховский, Д. М. Карбышев, В. Ф. Новицкий, И. И. Вацетис. Успешно решалась задача привития слушателям курсов командных навыков. «Мы делаем сейчас ставку на военно-техническую выучку академика, — отмечал в те дни начальник академии Р. П. Эйдеман, — на умение не только принять решение, но и провести его в жизнь… Отсюда вытекает и то внимание, которое в настоящее время в учебных планах тактики уделяется военным играм на карте и на местности, технике управления и командному языку»[7].

Полученные знания Иван Степанович реализует на практике, последовательно командуя 72-м стрелковым полком Самаро-Ульяновской Железной дивизии и 50-м Краснознаменным имени К. Е. Ворошилова стрелковым полком Московского военного округа. Он постигает жизнь сложного войскового коллектива, вопросы его воинского воспитания, проявляет недюжинные способности организатора боевой подготовки войск.

Деловые качества И. С. Конева нашли отражение в его первой командирской аттестации. «Инициативен, энергичен, решительный командир, — гласил вывод. — Требователен. Целеустремлен. Пользуется деловым авторитетом».

Эту характеристику дополняют воспоминания сослуживцев Конева.

«Когда Иван Степанович Конев командовал полком, я был красноармейцем, — рассказывает полковник в отставке В. И. Киселев. — Это был замечательный командир… В войну я сам командовал стрелковым полком и, как только встречались какие-либо трудности, думал, а что сделал бы на моем месте Конев?»

«Я служил под командованием И. С. Конева в 1928 году, — вспоминает ветеран Великой Отечественной войны В. Н. Пуговкин. — Дай бог всем сынам и внукам нашим, что сейчас проходят службу в рядах Советской Армии, такого командира полка».

«Иван Степанович Конев не раз выступал перед нами со своей вдохновенной, умелой речью, насыщенной любовью к Родине, буквально покорял всех, кто его слушал. Он умел убеждать и доказывать», — пишет бывший помощник военного комиссара лагерных сборов в Нижегородских военных лагерях B. C. Теви.

Уважительное отношение к подчиненным, умение организовать воинов на решение стоящих задач, высокий профессионализм, личная примерность — вот те качества, которые проявились с особой силой в командире полка И. С. Коневе.

Были, конечно, и сложности в службе. Не всегда шло все гладко, особенно в вопросах устройства быта подчиненных, укрепления воинской дисциплины, обучения командного состава. Почти всегда не хватало времени что-то проверить, кому-то помочь. Решая многие задачи в полку, Конев убедился — нужно лучше опираться на штаб, больше доверять начальникам служб, подчиненным командирам.

Обучая личный состав, Иван Степанович стремился повысить свой уровень военных знаний. Он много читал, самостоятельно изучал поступающую на вооружение технику.

Командование полком многое дало И. С. Коневу. Командир полка — основная фигура в армии в мирное и военное время, основной организатор боя. «Нет таких всеобъемлющих начальников, — отметит Иван Степанович спустя сорок лет, — как командир полка. Он командир-единоначальник, в его руках собрано буквально все, что относится непосредственно к бою и военному быту, к обучению и воспитанию людей, поддержанию дисциплины… Полк сделал меня человеком поля… И это пригодилось мне на войне… Командир полка был на войне тем мастером, без которого не обойтись в любом деле, в любом цехе, тем более в цехе войны. Без мастера — знатока всех элементов данного производства — дело так же не пойдет, как на войне без командира полка — знатока всех элементов организации общевойскового боя»[8].

Дни службы в 50-м стрелковом полку надолго остались в памяти Ивана Степановича. И не случайно 7 ноября 1944 года, когда 15-я гвардейская стрелковая Харьковская ордена Ленина, Краснознаменная, ордена Суворова дивизия отмечала свое пятилетие, в ее адрес поступила поздравительная телеграмма и от командующего войсками 1-го Украинского фронта Маршала Советского Союза И. С. Конева. «Ваша дивизия, — писал он, — сформировалась из 50-го Краснознаменного стрелкового полка… Она прошла героический боевой путь и покрыла себя неувядаемой славой в боях с врагами нашего Отечества… Лично я, как бывший командир 50-го стрелкового полка, горжусь вашими успехами и подвигами… Убежден, что в боях за окончательный разгром немецко-фашистских армий гвардейцы покажут новые образцы воинской доблести… Слава воинам трижды орденоносной дивизии. Ваш Конев»[9].

В 1932 году И. С. Конев был вновь направлен на учебу в Военную академию имени М. В. Фрунзе. Возглавлял ее в это время Борис Михайлович Шапошников — представитель сравнительно небольшой, но славной группы крупнейших военных специалистов старой армии. Командир огромного опыта и знаний, человек необычайно высокой культуры, Б. М. Шапошников проделал большую работу по перестройке и улучшению подготовки командных кадров. Ставил перед собой задачу повышения военно-технических знаний начсостава, овладения им в совершенстве боевой техникой и сложными формами современного боя.

Качественному обучению командиров высшей военной квалификации в немалой степени способствовало и то, что академия в это время пополнялась преподавателями, имевшими хорошую военную и общеобразовательную подготовку, богатый опыт работы в войсках. Большинство из них участвовали в Первой мировой войне, и все без исключения, — в Гражданской. Это были Г. Д. Гай, В. Н. Егорьев, П. А. Курочкин, Н. А. Левицкий, М. П. Мидовский, П. Г. Понеделин. Из числа старых специалистов успешно работали бывший начальник штаба Западного фронта Н. Н. Шварц, в прошлом командующий 12-й армией Н. Г. Семенов и другие. Столь сильный профессорско-преподавательский коллектив способен был дать многое пытливым к знаниям командирам.

В течение двух лет пребывания в академии Иван Степанович всю свою энергию отдавай учебе. До поздней ночи засиживался он над книгами, многое конспектировал. Активно участвовал в общественной работе.

Упорный труд не пропал даром. Выпускная комиссия академии пришла к заключению, что «И. С. Конев академический курс усвоил отлично. Он достоин выдвижения на должность командира и комиссара стрелкового соединения». После беседы с начальником академии Иван Степанович Конев, получает назначение в Белорусский военный округ командиром 37-й стрелковой дивизии, штаб которой размещался в городе Речица. Вскоре сюда приехали его жена, дочь и сын, а затем и отец — Степан Иванович.

В это время на Западе сгущались тучи войны. Видя угрозу нападения со стороны Германии, правительство СССР укрепляло оборону страны. В войсках, куда поступала новая техника, шла напряженная учеба.

«Ночные тревоги. Длительные марши. Форсирование рек. Стрельбы, — отмечал впоследствии Иван Степанович. — Все это — залог успеха настоящего военного воспитания. Так внушал нам командующий округом Иероним Петрович Уборевич — дальновидный и мудрый полководец. Не устаю благодарить судьбу за то, что в свое время удалось мне пройти под его командованием суровую, но отличную школу. Считаю его одним из лучших моих учителей. Человек большого ума, неутомимой энергии, он превращал каждый разбор в школу для командного состава».

Боевой подготовкой в округе занимались в те годы много и напряженно. Для начальствующего состава и войск проводились групповые упражнения, летучки, командно-штабные игры, сборы, учения и маневры. Часто организовывались инспекторские проверки. В таких случаях в дивизию приезжала группа работников штаба округа, в том числе оперативного отдела, боевой подготовки, представители родов войск. В один из июньских дней 1934 года была поднята по тревоге и 37-я дивизия, которой командовал И. С. Конев. Она получила задачу выдвинуться в сторону границы, отрабатывая вопросы организации марша и встречного боя, с последующим переходом в наступление и форсированием реки Днепр во взаимодействии с Днепровской военной флотилией. Кроме того, в одном из полков проверялся батальон на тактических учениях с боевой стрельбой, в другом — командирская подготовка, в артиллерийском полку — боевая стрельба дивизионом. Время на подготовку учений и занятий отводилось ограниченное до минимального предела. В этих условиях «…командир дивизии Конев, — отмечалось в разборе учений, — проявил высокие организаторские способности… Ценно то, что командиры частей дивизии работали инициативно, но под неослабным контролем штаба за выполнением отданных распоряжений… Чувствуется командирская воля…»[10].

Конев принял участие и в больших маневрах, проведенных с войсками округа в 1934 и 1936 годах.

Немало проводилось в округе опытных учений. Летом 1936 года руководителем одного из них назначается только что вступивший в должность командира 11-го стрелкового корпуса, который дислоцировался под Минском, комдив И. С. Конев. Для полков, оснащенных батальонами танкеток, он с помощью начальника штаба В. Я. Колпакчи создает сложную обстановку, позволившую проверить возможности новых образцов вооружения. В утвержденном Коневым акте комиссии делается обоснованный вывод о целесообразности включения в штат стрелковых соединений танковых подразделений. А спустя два месяца новые учения — испытываются поступившие в войска опытные образцы самоходно-артиллерийских установок. На этих учениях присутствовал начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза А. И. Егоров.

Конев делал все от него зависящее, чтобы еще больше повысить боевую выучку подчиненных ему частей, поднять их боевую готовность. Его заслуги в августе 1936 года были отмечены первой правительственной наградой — орденом Красной Звезды.

Опасность войны нарастала. И не только на Западе. Осложнилась обстановка на Дальнем Востоке. Япония развязала войну в Китае. Правящие круги Страны восходящего солнца усиленно превращали Маньчжоу-Го в плацдарм для нападения на Советский Союз. Направлением выхода в Сибирь, в Забайкалье они намечали слабо защищенные просторы Монголии.

Учитывая это, Советское правительство 1 марта 1936 г. предупредило Японию о том, что окажет Монголии действенную помощь, а 12 марта подписало Протокол о взаимной помощи на десять лет. Однако японская военщина не успокаивалась.

И. С. Конева вызвали в Наркомат обороны, где он был детально проинформирован об обстановке на Дальнем Востоке. Затем его принял К. Е. Ворошилов.

«Принято решение назначить вас командующим особой группой войск в Монголию. Японское командование сосредоточивает у ее границ крупные силы. Великий хурал Монгольской Народной Республики обратился к Советскому правительству с просьбой прислать войска Красной Армии. Действуйте быстро, — заключил нарком, — дорог каждый час. К выполнению обязанностей приступайте немедленно. Все необходимые указания получите в Генеральном штабе. Удачи вам».

Сдав дела, Иван Степанович выехал к новому месту службы. Семья пока оставалась в Минске. Здесь в ноябре 1937 года после тяжелой болезни умер его отец.

Итак, Монголия… Бескрайние просторы. Редко встречающиеся селения расположены у источников воды. Встречаются одноэтажные казармы Монгольской народно-революционной армии. Вокруг домов три-четыре десятка юрт. Остальное население страны кочует со своими стадами по безбрежным степям группами в десять — пятнадцать человек, объединенных по родственному признаку. На территории Монголии насчитывалось в то время всего 750 тысяч человек населения.

Миссия командующего особой группой войск, состоявшей из двух стрелковых бригад, кавалерийской дивизии, трех артиллерийских полков и отдельного танкового батальона[11], оказалась непростой. Разведка докладывала: японские войска изготовились к прыжку. Чтобы предупредить их внезапный удар, нужно было вывести советские войска на угрожаемые рубежи, растянувшиеся на тысячи километров по безводной гористой пустыне Гоби. Вывести и закрепиться. Только быстрота и организованность перегруппировки могли обеспечить успех — это прекрасно понимал Иван Степанович, прилетевший из Москвы в Читу.

«Даже в годы Великой Отечественной войны, — подчеркнет маршал спустя двадцать лет, беседуя со слушателями Военной академии имени М. В. Фрунзе, — у меня не было, пожалуй, таких напряженных двух суток, как те, осенью 1937 года. Солдаты наши совершили поистине невозможное. Все происходило в пустыне, где нет ни дерева, ни травинки, где ветры валят человека с ног, где нет дорог, где в лощинах между холмами машины вязнут по самые оси, а на холмах порой земля так тверда, что лопата звенит о нее, как о камень… Когда я смотрю в музее знаменитую суриковскую картину «Переход Суворова через Альпы», мне представляется на ней вместо тех суворовских орлов-гренадеров… наши красноармейцы, что совершили свой славный форсированный марш по монгольскому бездорожью».

Зима 1937/38 года была особенно трудной для командующего особой группой войск. Он работал не жалея сил. День начинался рано, заканчивался за полночь. С трудом выбирал минутки, чтобы написать письмо домой, где ждали от него вестей жена, ставшие уже школьниками дочь и сын. В них хотелось рассказать о многом. О делах. О красоте здешних мест. О том, что очень по ним скучает. Получалось же по-военному кратко: «…жив, здоров, дела идут нормально…».

Дела и на самом деле шли нормально. Успешно решались многие вопросы. Беспокоило, однако, главное — сложность обстановки. «Угроза войны, — писал в ноябре 1937 года командующий Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией В. К. Блюхер, — особенно остро чувствуется у нас, на Дальнем Востоке, где пламя войны охватывает сотни миллионов людей. Мы… одновременно и неуклонно крепим оборону и мощь нашей Родины»[12]. Это чувство войны не было интуитивным, оно основывалось на фактах: 25 ноября 1936 года Япония и Германия подписали Антикоминтерновский пакт, 12 сентября 1937 года в Японии публикуется правительственная программа «Всеобщей мобилизации национального духа». Все это потребовало от соединений советских войск, дислоцирующихся в Монголии, высокой боеготовности, самоотверженности в работе командного состава, который занимался вопросами доукомплектования частей, организацией их боевой и политической подготовки, сколачиванием подразделений.

Много времени и изобретательности потребовалось от И. С. Конева и его подчиненных в обеспечении войск питанием, в организации подвоза всего необходимого. Трудно было с размещением. Начинали с того, что зарывались в землю. Делались ямы на несколько человек, сверху затянутые палаткой. Бревна и доски везли на автомашинах за многие сотни километров с территории Советского Союза или же из лесов, примыкающих к советско-монгольской границе. Через две недели были построены сносные землянки, хотя и очень примитивные, но достаточно теплые. Помогло и монгольское правительство, предоставив войскам войлочные юрты.

Уже в первые часы пребывания советских войск на территории страны Конев встретился с первым заместителем премьер-министра Монголии маршалом Хорлогийном Чойбалсаном, исключительно работоспособным, высокообразованным в военном отношении человеком, поразившим Ивана Степановича начитанностью и любознательностью. Эта встреча положила начало их деловой дружбе. Чойбалсан был частым гостем личного состава особой группы советских войск. По его ходатайству Великий хурал наградил И. С. Конева высшим орденом республики, носящим имя Сухэ-Батора. Это была первая иностранная награда Ивана Степановича Конева. Советское правительство наградило его орденом Красного Знамени.

Решение многих задач взяли на себя партийные и комсомольские организации частей и соединений группы войск. Главной из них становится воспитание командиров и красноармейцев в духе стойкого преодоления трудностей воинской службы, их готовности к отражению удара противника. Эта работа проводилась под руководством комиссара группы войск Ивана Терентьевича Коровникова.

Пройдет немногим более восьми лет, и дороги Конева и Коровникова сойдутся на пути к Берлину — в составе 1-го Украинского фронта, войсками которого командовал маршал Конев, находилась и прибывшая из-под Ленинграда 59-я армия под командованием генерал-лейтенанта Коровникова.

1 июля 1938 года в связи с усилившейся угрозой военного нападения Японии Отдельная Краснознаменная Дальневосточная армия преобразуется в Краснознаменный Дальневосточный фронт во главе с маршалом В. К. Блюхером. В состав фронта вошли две армии. Командующим 2-й Краснознаменной армией стал комкор Конев. Меры, предпринятые правительством СССР для усиления дальневосточных границ, оказались весьма своевременными, свидетельством чего стали события у озера Хасан.

Рано утром 29 июля два японских отряда перешли государственную границу СССР и атаковали высоту Безымянную. Пограничный отряд из десяти красноармейцев под командованием лейтенанта А. Е. Махалина в течение нескольких часов героически сражался с превосходящими силами противника. Ценой больших потерь японцам удалось овладеть высотой. К месту боя тем временем подошли подразделения 40-й стрелковой дивизии и выбили врага с Русской земли. День спустя высоты Заозерная и Безымянная атаковали два японских пехотных полка. Они поддерживались огнем артиллерии. После четырехчасового ожесточенного боя противник занял высоты и немедленно приступил к возведению оборонительных сооружений: на каменистых склонах сопок отрыли окопы для пехоты, укрыли артиллерию и пулеметы. За камнями замаскировались снайперы. Узкие проходы между озером и границей были опоясаны несколькими рядами колючей проволоки. В район озера Хасан подтягивались части трех японских пехотных дивизий, кавалерийский полк и механизированная бригада. Для их поддержки командование противника сосредоточило в устье реки Тумень-Ула до тридцати боевых кораблей и катеров.

По приказу Наркома обороны соединения фронта перешли в полную боевую готовность. И. С. Конев выехал в 12-ю стрелковую дивизию, ближе всех из соединений армии расположенную к границе. Он отдал указания о развертывании армейского наблюдательного пункта в районе Головина (25 км южнее Биробиджана), поставил задачу начальнику штаба выслать офицеров связи в Белогорский и Хабаровский пограничные отряды. Решением командующего фронтом из состава 1-й Приморской армии в район боевых действий выдвигались части 32-й стрелковой дивизии и 2-й механизированной бригады. Их действия объединялись оперативной группой, возглавляемой комкором Г. М. Штерном.

Прибыв в район событий, оперативная группа приняла все возможные меры к скорейшему сосредоточению советских войск. В 16 часов 6 августа тяжелые бомбардировщики нанесли удар по позициям захватчиков. Около 250 орудий начали артиллерийскую подготовку. В 16 часов 45 минут в атаку пошла пехота с танками. Противник яростно сопротивлялся. Однако воинское мастерство командиров и красноармейцев, их мужество и героизм стали той решающей силой, которая привела к победе. Отразив более двадцати контратак, советские войска изгнали противника со своей территории.

«Бои у озера Хасан, — отмечалось в приказе Народного комиссара обороны СССР, — показали сокрушительную силу доблестной Красной Армии. Бойцы, командиры и политработники, преодолев все трудности, стойко обороняли советские рубежи и доблестно отразили нападение врага». 26 участников боев были удостоены звания Героя Советского Союза, более шести тысяч — награждены орденами и медалями.

После событий у озера Хасан управление Дальневосточного фронта было расформировано, а из его войск созданы две отдельные армии с непосредственным подчинением Наркому обороны. Командующим 1-й Отдельной Краснознаменной армией (штаб в Уссурийске) назначается комкор Г. М. Штерн. 2-ю Отдельную Краснознаменную армию (штаб в Хабаровске) возглавил комкор, а с марта 1939 года — командарм 2-го ранга И. С. Конев. Членом Военного совета этой армии стал дивизионный комиссар Н. И. Бирюков, начальником штаба — комбриг К. С. Мельник.

Новый, 1939 год Иван Степанович встретил в кругу семьи и товарищей по работе.

Несмотря на праздничное настроение, беспокоило положение в Европе и на Дальнем Востоке. Ведь именно в эти дни на антисоветском митинге в Токио редактор газеты «Кокумин» генерал-лейтенант Моридзи Сики заявил: «Япония решила вступить в столкновение с Советским Союзом. Она уверена в своей победе над ним». Депутат верхней палаты барон Риоицу Асада пошел еще дальше. «Красный революционный флаг советского народа, — возвестил он, — Япония должна заменить флагом восходящего солнца. Мы должны ударить по этой стране молотом справедливости. Еще до объявления японо-советской войны мы должны подготовиться к ней».

Все это требовало укрепления обороноспособности страны, чтобы в случае необходимости дать сокрушительный отпор захватчику.

В целях укрепления обороноспособности СССР форсировалось развитие оборонной промышленности, создавались топливные, энергетические и другие производственные резервы в восточных районах страны, строились предприятия-дублеры на Урале, в Поволжье, Сибири и Средней Азии. В связи с обострением международного положения Советское государство увеличило расходы на военные нужды.

В армии проводится ряд учений, в том числе опытных. Одним из них стало учение, проведенное по плану Главного военного совета под руководством командующего на реке Зее по использованию созданных образцов тяжелых понтонов для установки железнодорожных мостов, получивших наименование СП-19. Кстати, они нашли широкое применение в войсках 2-го Украинского фронта при форсировании Днепра осенью 1943 года. Успешно решались также задачи совершенствования оперативной подготовки штабов, боевой подготовки войск, инженерного оборудования театра военных действий, глубокого изучения вероятного противника, повышения уровня методического мастерства командиров всех звеньев. Военный совет армии значительное внимание уделял вопросам мобилизационного развертывания, работе с призывным составом.

Труд сплоченного единством цели коллектива, упорный и повседневный, не замедлил сказаться. Инспекторская группа Наркома обороны дала высокую оценку подготовке войск 2-й Отдельной Краснознаменной армии.

Масштабность задач, решаемых в соединениях армии, их сложность и многообразие способствовали тому, что командарм И. С. Конев становится крупным военным руководителем оперативного звена. Это требовало от него глубоких знаний военного дела, умения ставить и разрешать сложные организационные вопросы, и прежде всего обучения и воспитания личного состава, его подготовки к предстоящим боям. И он настойчиво учился. Именно в эти годы будущий полководец углубленно изучает военную историю, читает труды по военному делу.

В служебной библиотеке Конева появляется все больше специальной «танковой» литературы. По его просьбе штаб округа запросил Военную академию имени М. В. Фрунзе прислать новые разработки по использованию в операции больших масс танков. На их основе Конев разрабатывает замысел командно-штабного учения полевого управления.

А тем временем обстановка на границе Маньчжоу-Го с каждым днем становилась все более сложной и напряженной.

В январе 1939 года начались провокационные налеты на монгольские пограничные заставы. В мае того же года соединения, вошедшие впоследствии в состав 6-й японской армии, вторглись в пределы Монгольской Республики. Они стремились захватить часть территории МНР, перехватить Транссибирскую магистраль и тем самым отрезать советский Дальний Восток от остальной территории страны. Части Красной Армии и войска МНР дали достойный отпор захватчикам. К 5 июля они изгнали противника с монгольской территории.

Однако авантюра у реки Халхин-Гол продолжалась. Сосредоточив к началу августа около 75 тысяч солдат и офицеров, более 500 орудий, 182 танка, 300–350 самолетов, японцы вновь напали на Монголию.

Советское командование направило в район Халхин-Гола свежие силы. Создается 1-я армейская группа. Ее командующим назначили комкора Г. К. Жукова. Утром 20 августа после авиационной и артиллерийской подготовки советско-монгольские войска прорвали оборонительные позиции японцев и расчленили вражескую оборону на ряд изолированных очагов. К исходу 23 августа окружение противника было завершено. К утру 31 августа он потерпел окончательное поражение.

Но первый мирный день на Халхин-Голе стал первым днем начавшейся Второй мировой войны. События в Европе развивались с головокружительной быстротой. Германия захватила Польшу, Данию, вторглась в Норвегию, войска вермахта устремились во Францию. В столь грозной обстановке правительство СССР предпринимает ряд мер внешнеполитического, экономического и военного характера по укреплению обороноспособности страны. 1 сентября 1939 года принимается Закон о всеобщей воинской обязанности. 17 сентября Красная Армия начала освободительный поход в Западную Украину и Западную Белоруссию. В конце 1939 года наметился конфликт между СССР и Финляндией.

В начале апреля 1940 года И. С. Конев был вызван в Москву, где участвовал в обсуждении итогов боев на Карельском перешейке на заседании Главного Военного совета, присутствовал на испытаниях первых тридцатьчетверок. Здесь он познакомился с их создателем М. И. Кошкиным.

«Конструкторам, по-моему, удалось блестяще решить вопрос сочетания мощной брони, эффективного вооружения и большой маневренности, — высказал свое суждение Конев начальнику артиллерии Красной Армии Н. Н. Воронову и командующему 1-й армейской группой советских войск в Монголии Г. К. Жукову. — Побольше бы таких нам машин…».

Здесь, в Москве, Иван Степанович Конев получил новое назначение — командующим войсками Забайкальского военного округа. Прибыв в Читу, он немедленно погружается в дела. Их оказалось множество. Наиболее важным командующий считал учебу и воспитание тех, кому вскоре суждено было встретить великие испытания в огне Отечественной войны.

«Для учебы личного состава использовать не только время, отведенное для плановых занятий, но и каждый свободный час… Учиться воевать с сильным противником», — гласил приказ, подписанный Коневым 12 мая[13].

По указанию командующего штаб округа, возглавляемый полковником Е. Г. Троценко, внес существенные коррективы в учебные планы боевой подготовки соединений и частей. Увеличивалось время на полевые занятия и учения. Успешно решалась задача учить войска действовать в зимних условиях, втягивать личный состав в длительные походы и марши. Тактические занятия проводились в любую погоду, днем и ночью. Особое внимание уделялось привитию начальствующему составу всех звеньев навыков управления подразделениями в различных видах боевых действий. Общевойсковые командиры настойчиво изучали возможности и боевые свойства различных родов войск, учились организовывать и поддерживать тесное взаимодействие в бою. Проводятся сборы призывников, учения с отработкой вопросов мобилизационного развертывания.

Особой напряженностью характеризовалась боевая учеба в соединениях 16-й армии. Стиль обучения воинов командующий армией генерал-лейтенант Михаил Федорович Лукин, однокашник Конева по учебе в Военной академии имени М. В. Фрунзе, участник Первой мировой и Гражданской войн, в 1935–1937 годах комендант Москвы, выражал так: надо учить войска наступательным действиям, не забывая об обороне[14]. В ходе учебы много внимания уделялось овладению мастерством ведения огня, взаимодействию пехоты, артиллерии и танков. Большую работу по организации подготовки личного состава специальных подразделений и частей армии проводил начальник штаба полковник М. А. Шалин, в годы Великой Отечественной войны бессменный начальник штаба 1-й гвардейской танковой армии, а также начальник связи полковник П. Я. Максименко — в 1944–1945 годах генерал-лейтенант, начальник связи 1-го Белорусского фронта.

В конце мая 1940 года в подчинение командующего Забайкальским военным округом передается 17-я армия, дислоцирующаяся в Монголии. И. С. Конев немедленно выехал в Улан-Батор, познакомился с руководящим составом армии: ее командующим генерал-лейтенантом П. А. Курочкиным, начальником штаба генерал-майором А. И. Гастиловичем, начальником политотдела бригадным комиссаром В. К. Цебенко, начальником артиллерии генерал-майором Ф. Г. Корзиным и другими. Затем он провел серию учений с мотострелковыми и танковыми дивизиями, бронебригадами и отдельным мотоциклетным полком, которую завершило командно-штабное учение полевого управления армии со средствами связи. Подводя итоги, Иван Степанович отметил неплохую сколоченность и оперативного и разведывательного отделов штаба, вместе с тем отметил серьезные недостатки в работе отдела тыла, высказал ряд рекомендаций по организации управления, в том числе с использованием подвижных средств связи.

Командующий округом отдал указания по дальнейшей организации оперативной и боевой подготовки в армии, бытового устройства войск. Он приказал уточнить план прикрытия государственной границы, согласовать его с командованием Монгольской народно-революционной армии и не позднее 1 августа представить ему на утверждение. В воскресенье И. С. Конев вместе с командующим армией и маршалом X. Чойбалсаном присутствовал на «надоме» — национальном празднике Монголии. На следующий день он вылетел в Читу, где ждали его неотложные дела.

Осенью 1940 года решался вопрос перестройки местных органов военного управления. К этому времени почти в три с половиной раза расширилась сеть районных военных комиссариатов. На территории округа создаются Бурят-Монгольский и Якутский республиканские, Читинский и Иркутский областные военные комиссариаты. Совершенствовалась организационная структура войск. Летом 1940 года начинает формироваться 5-й механизированный корпус. Создается Забайкальская зона ПВО. Улучшается система авиационного тыла частей округа.

В начале 1941 года по предложению И. С. Конева Военный совет активизировал работу с командным составом. К этому времени были разработаны и введены новые уставы — Боевой устав пехоты, Боевой устав танковых войск, Устав тыла, Строевой устав, Устав гарнизонной и караульной служб. В феврале Иван Степанович был вновь вызван в Москву. Он получил назначение на должность командующего войсками Северо-Кавказского военного округа. В Генеральном штабе Конев ознакомился с материалами, свидетельствующими о подготовке Германии к нападению на Советский Союз, узнал о разработке постановления СНК «Об усилении противовоздушной обороны СССР», о ближайших мероприятиях по реорганизации бронетанковых и механизированных войск. Вернувшись в Читу, Конев передал дела своему преемнику Павлу Алексеевичу Курочкину, распрощался с сослуживцами и убыл в Ростов-на-Дону. Спустя неделю экспресс Владивосток — Москва увозил на Северный Кавказ и семью Ивана Степановича: жену Анну Ефимовну, дочь Майю и сына Гелия.

Северо-Кавказский военный округ был одним из старейших в стране. Его история начинается 4 мая 1918 года. И. С. Конев вступил в командование округом в дни, когда в стадии формирования находились стрелковые в кавалерийские дивизии, танковые бригады, артиллерийские части и авиационные дивизии, переходившие на новый штат. Войска округа получали лучшую по тому времени технику. Все это требовало напряженной организаторской работы Военного совета округа, его штаба. Основное внимание было уделено боевой и политической подготовке войск. Делалось это с учетом опыта, полученного советскими войсками на реке Халхин-Гол и во время вооруженного конфликта с Финляндией. Анализировалась также работа по изучению опыта начавшейся Второй мировой войны.

Обстановка в мире становилась все более угрожающей. В июле 1940 года главное командование сухопутных войск Германии приступило к разработке плана войны с Советским Союзом. С 29 ноября по 7 декабря в штабе германского главнокомандования проводится оперативно-стратегическая военная игра по одному из его вариантов, а 18 декабря Гитлер подписал директиву № 21, так называемый план «Барбаросса» — план нападения на Советский Союз.

Зимой 1940/41 года в войсках округа проводится ряд командно-штабных и войсковых учений, оперативных игр, полевых поездок. Иван Степанович стремился применить на практике основные положения теории глубокой наступательной операции, требования приказа Наркома обороны «учить войска тому, что необходимо на войне».

«Мы, — вспоминал генерал Н. М. Хлебников, в то время начальник артиллерии округа, — тотчас почувствовали твердый характер и целевую направленность нашего нового командующего».

Проводилось первое окружное учение с выходом в поле. Наглядно, в обстановке, максимально приближенной к боевой, отрабатывалось взаимодействие войск, проверялось умение всех звеньев командного состава действовать в обороне и наступлении.

Учение предполагалось завершить прорывом заранее подготовленной обороны условного противника. Ему, как старшему артиллерийскому начальнику наступающей стороны, командующий приказал обеспечить атаку пехоты и танков огневым валом.

Он, естественно, забеспокоился. Ведь это будет реальный массированный артиллерийский огонь. Поэтому в разговоре с командующим пробовал сослаться на отсутствие опыта у артиллерийских и пехотных командиров, на молодых солдат — недавних призывников и на другие причины. Но Иван Степанович был неумолим.

— Где же еще они наберутся опыта? — спросил он. — На войне? Не слишком ли дорого обойдется нам такой опыт? Время для подготовки у вас есть. Покажите все, на что способны артиллеристы.

Наступило время атаки. «С наблюдательного пункта командующего округом я видел боевую работу артиллерийских групп. Все шло по плану. Десятки батарей обрабатывали передний край «синих». Дыбилась от взрывов земля, летели в воздух бревна разрушаемых дзотов и блиндажей… Огневой вал покатился в глубину обороны»[15].

Несколько позже командующий округом генерал Конев проверил подготовку 10-й и 12-й кавалерийских казачьих дивизий, трех вновь сформированных стрелковых соединений, а также организацию учебного процесса в военных пехотных училищах в Ростове-на-Дону, Орджоникидзе и Махачкале, на курсах усовершенствования командного состава в Краснодаре, Армавире и Грозном.

Еще в середине декабря 1940 г. генерал-лейтенант И. С. Конев вылетал в Москву на совещание высшего командного состава Наркомата обороны СССР. Здесь с участием руководителей правительства подводились итоги боевой и политической подготовки за 1940 год, ставились задачи на 1941 год. Заседания проходили в Центральном Доме Красной Армии. С докладами выступили К. А. Мерецков, Г. К. Жуков, И. В. Тюленев, Д. Г. Павлов и другие военные руководители, в которых ставились теоретические и практические вопросы подготовки командиров, штабов и войск, применения новых средств борьбы, организации и ведения операции и боя. Принимая непосредственное участие в обсуждении вопроса подготовки соединений и частей, Конев высказал твердое убеждение в необходимости пересмотра ряда положений уставов, в частности о боевом порядке войск в наступлении, о построении противотанковой обороны, а также об усилении полевой выучки личного состава.

По итогам совещания командующий Северо-Кавказским военным округом провел собрание его руководящего состава с привлечением командиров соединений и начальников военно-учебных заведений. Здесь же Конев сделал разбор последних проверок войск. Особое внимание было уделено недостаткам, которые снижали качество обучения личного состава.

Характерным для стиля работы командующего войсками округа, как отмечают многие его сослуживцы того времени, становится стремление превратить каждый разбор учения или смотра в школу для командного состава, соединений, частей и подразделений. Он учил подчиненных вникать во все детали обучения войск. Выступая перед слушателями Военной академии имени М. В. Фрунзе в середине 50-х годов, маршал подчеркивал:

«В те предвоенные годы, когда все мы чувствовали дыхание надвигающейся грозы, я, следуя правилу, усвоенному по предшествующей службе, немало времени отдавал тренировке соединений и частей округа в сложных условиях обстановки, приближенной к боевой. Были люди, которые не понимали, зачем это нужно. Называли это выматыванием сил. Некоторые косились и по другой причине: маневры даже в масштабе дивизии — весьма дорогостоящая вещь. Но я чувствовал, что время не ждет, старался использовать каждый час с пользой для войск. В этом вопросе ощущалась поддержка члена Военного совета, штаба — большинства начальников родов войск и служб. Совместными усилиями мы и решали главную задачу — учили штабы и войска воевать с сильным и опытным врагом».

В мае 1941 года основное внимание командования и политуправления округа было перенацелено на решение новой, весьма сложной и ответственной задачи. По постановлению Главного Военного совета на базе Северо-Кавказского военного округа срочно комплектовалось управление 19-й армии. В ее состав вошли 25-й и 34-й стрелковые корпуса, 26-й механизированный корпус, 38-я стрелковая дивизия, а также части обеспечения и обслуживания. Соединения армии после доукомплектования имели задачу с 20 мая перебазироваться в Киевский Особый военный округ. В первых числах июня командующим армией был назначен И. С. Конев, членом Военного совета — дивизионный комиссар И. П. Щекланов, начальником штаба — генерал-майор П. Н. Рубцов. Армия поступала в резерв Наркома обороны СССР и выдвигалась к западным границам СССР.

Решив все неотложные дела, командарм выехал в Киев, чтобы на месте встретить прибывающие эшелоны с войсками, организовать их размещение и немедля продолжить боевую и политическую подготовку соединений и частей.