Маска подлеца

Глава 32

Чтоб уговорить Еву остаться пришлось притвориться хорошим мальчиком. Я приготовил ужин и решил с ней поговорить. Если ей нет дела до меня, то она точно должна оставить половину дома. Переформить по дарственной. Ведь она сама говорила, что ей ничего не надо.

Но стоило мне завести этот разговор, как корыстная сука вырвалась наружу. Неужели я опять ошибся, и Ева давно планировала стать полноправной хозяйкой. Она четко дала понять, что от дома не собирается отказываться. Ни при каких обстоятельствах. И плевать ей на мои чувства и на меня.

Блядь, я слепой дурак, что поверил в ее самопожертвование. Она обычная шаболда, вернувшаяся, чтоб осмотреть свои владения. И любовь к бабушке очередная уловка.

Противоречивые чувства вымораживали. То она виделась мне невинным оленем, то конченной аферисткой. И гда правда, а где ложь, нужно было выяснить только опытным путем…

Я решил окончательно, назад дороги нет. Накажу эту строптивую и дерзкую стерву. Пусть на моих глазах ей попользуются и меня, наконец, попустит.

Только я решил это, как на душе стало противно. Хотя о какой душе идет речь. Я для нее падший подонок. Пора им стать на самом деле. Раз она сама меня толкает к этому.

Организовывать маскарад по интересам для меня не впервой. Изначально, идея учавствовать в оргиях была Дашина. Она завлекла меня на вечеринку к друзьям. Все подвыпили и понеслось. Я тогда так натрахался, что два дня отойти не мог. Не могу сказать, что идея делить свою женщину мне была по душе. Но ведь Ева все время давала мне понять, что она не моя.

Коварный план родился в моем больном мозгу сам собой. Но в последний момент, когда гости собрались в моем доме и начали скучать в ожидании клубники на вершине торта, коей являлась Ева, та струсила и решила не спускаться к нам. Пришлось импровизировать. Я подсыпал ей в бокал с шампанским легкий возбуждающий наркотик. Ждать пришлось недолго. Малышку быстро понесло.

Я дал ей последний шанс, задал волнующий меня вопрос

— Ева, ты подумала над тем, что я тебе говорил? Ты подпишешь договор Дарения своей половины дома мне?

Несмотря на затуманенный мозг действием наркотика, эта сучка четко ответила:

— Нет, я не могу и не буду отдавать свою половину дома.

Я немного расстроился, давал ей до последнего возможность переубедить меня. Извиниться, признаться. Сделать хоть что то перед падением. После этой ночи, она никогда меня не простит. Я увидел в ее глазах желание, доверие.

Возбуждение брало верх над ее хрупким телом. Ева сама потянулась ко мне. Она обвила шею своими руками и коснулась моих губ. Сладко, порочно. Она посасывала их, ласкала языком. Простонала и выгнулась. Затем залезла на стол и раздвинула ноги. Я довольно улыбнулся. Видеть ее такой податливой и на все готовой оказалось настоящим кайфом. Мне даже не было стыдно, что все ее поведение, это последствия дурмана, ломающего ее волю. Столько времени я грезил о ней, а она так жестоко издевалась. Пришел мой черед.

— Пошли, ты уже готова, — сказал я и бесцеремонно, потащил ее за собой вниз. Я торопился. Боялся передумать или не сдержаться и трахнуть ее прямо здесь. Мне нужно ее унижение. Признание моей власти и рычаги давления. И сегодня я получу все. И да, я уже признался в том, что я настоящий ублюдок.

Я завел Еву в зал. Гости были разгорячены. Полуголые тела и приглушенный свет создавали интимную обстановку. Я пригласил многих, в том числе Дашу. Завидев нас, она хищно оскалилась. Довольна, что, наконец, избавится от соперницы.

А Ева ничего уже не соображала. Интуитивно жалась ко мне, ища защиты.

Я не церемонился. Быстро снял ее простое бежевое платье. Под ним все оказалось просто и в то же время роскошно. Хлопковое белье скромницы, а тело коварной искусительницы. Я на миг залип. Настолько Ева была для меня желанна. Я с удовольствием осмотрел ее. И не только я. Многие мужики заинтересовались моей скромницей.

Вроде бы я этого и хотел. Но почему то мне стало противно продолжать, а уж тем более делить ее с другими. Даже позволять смотреть на нее. Я пожалел о своем жестоком и необдуманном поступке. В ушах шумела фраза — Она никогда не простит!

Я отшатнулся, желая увести ее за собой. Но Ева не понимала происходящего. Потянуласть ко мне, прильнула всем телом, вызывая нестерпимую волну возбуждения.

Я не выдержал, похоть завладевала моим разумом. Склонился к ее груди. Взял в ладони и ощутил желанную тяжесть. То ли стон то ли рык вырвался из моей груди. Как долго она дразнила меня. Не отпущу, не сейчас!

Расстегнул лифчик, стащил мокрые на сквозь трусики. Провел пальцами у нее между ног. Ева выгнулась, громко застонала, подалась вперед на мою руку. Горячая, мокрая для меня. Я успел скинуть жилетку. Ева сама нетерпеливо потянулась к поясу на моих штанах. Ловко развязала и скинула их на пол. Мой член радостно дернулся ей навстречу. Огромный поршень, готовый выбить из этой заносчивой сучки всю дурь.

Больше для меня не существовало никого рядом, кроме нее. Ева обхватила ствол в кольцо своих пальцев и начала двигать вверх вниз. Я прорычал ее имя. Она поощренная моей реакцией, поцеловала мою шею. Спустилась к груди и поочереди прикусила соски. Она продолжала двигать рукой. Затем провела языком по животу, облизала пупок. Я боялся кончить, если она возьмет в рот мой член. Я был на взводе, хотел ее, как сумасшедший.

Я остановил ее движения. Сел на диван и притянул на себя сверху. Быстро одел презерватив.

Ева чуть подразнила меня. Потерлась промежностью по возбужденному органу. Я не мог больше ждать. Властно надавил ей на нежную попу руками. Головка скользнула во внутрь. Я силой насадил ее ниже. С трудом проник и ощутил, как туго меня сжали ее мышцы. И это при том, что она вся течет и расслаблена.

— Блядь, ты все такая же тугая, — хрипло сказал так, чтоб расслышала только она.

Меня раздражали свидетели нашей любви и единения. Но уходить было уже поздно. Я должен достичь пика, иначе просто взорвусь. Сперма разорвет мой член от остановки.

Ева извивалась на мне, соблазнительно, эротично. Как в моих самых смелых фантазиях, когда я трахал других, когда дрочил. А сейчас она сверху, я в ней и это самое потрясающее чувство.

— Я тебя люблю, Камиль. Всегда любила. Только тебя, — слезы потекли из изумрудных глаз. Я удивленно заглянул ей в самую душу. Ева говорила правду…

Мне стало больно и противно от себя. Какая же я паскуда! Притащил любимую женщину в вертеп разврата. Трахаю у всех на глазах, и она единственная без маски. Я дернулся в ней, не мог перестать двигаться. Хотел излиться, выплеснуть горечь. И поскорее.

Противный смех Даши вернул в реальность. Назад пути нет. Я должен завершить начатое.

Я таранил хрупкое тело Евы. Почувствовал, как сладко она кончает. Сжимает меня мышцами узкого влагалища, повторяет, как молитву в этом греховном месте:

— Люблю тебя, Камиль.

Прикрыл глаза и испытал самый фееричный оргазм. Как тогда двенадцать лет назад. Даже лучше.

— Эй, давай делись, — просипел возбужденный голый мужик рядом.

Он потянул свои клешни к моей девочке. Мне стало интересно, различит ли она партнеров. Я уже точно знал, что в жизни не позволю никому ее коснуться. Убью, разорву. Жалею, что показал ее нагую красоту. Чувствую острую ревность и муки собственника.

А мужик подошел опасно близко к лицу Евы, надрачивает член и явно намекает на минет. Я откинулся на спинку дивана. Интересно, какая реакция будет у Евы. Она ведь под наркотой. Все равно не позволю ей сделать большую глупость, чем сделал я, взяв ее прилюдно.

— Давай Ева, чего ждешь, открывай рот, — скомандовал и нервно сглотнул, ожидая реакцию девчонки.

Ева одарила меня уничтожающим взглядом и превозмогая больное возбуждение встала на дрожащие ноги. Оттолкнула мужика в грудь. Сама пошатнулась. Но я подоспел. Схватил ее на руки.

— Прости, прости, маленькая, какой же я мудак, — зашептал ей на ухо. Слезы полились из ее глаз. Черт, что же я натворил…

Теперь я осознал полную степень своего идиотизма. Как я мог так с ней поступить? Чуть не пустил по кругу свою любимую женщину. У меня в голове мрак и дерьмо. Я весь из него состою. Я действительно ее недостоин…

— Камиль, оставь шлюху. Ты забыл зачем привел ее сюда, — Даша стала у меня на пути. Ее глаза метали молнии. Она чувствовала, что проигрывает.

Ева жалась ко мне всем телом, ее бил озноб.

— Проваливай с моего пути, — гневно кинул я наглой развратнице, подбившей меня на беспредел, — Вы все проваливайте. Вечеринка окончена.

Прокричал я громко.