Мастер Зеркал Книга I

Глава 7.1 — Дневные заботы. Реализация лута

Лавка скупщика лута встретила меня полумраком и приятной прохладой. Не успел звон колокольчика, возвестившего о моём приходе, окончательно стихнуть, как скрипнула дверь, ведущая во внутренние помещения лавки. И появившийся из неё дядюшка Хефин занял место за своей стойкой. Был он неказистым, сутулым и тощим. Но глаза его смотрели на мир сквозь толстые стёкла очков уверенно и бодро.

— Ну-с, молодой человек, чем вы порадуете старика? — он с некоторым удивлением осмотрел меня, глядя поверх верхнего ободка своих окуляров, — простите, но я вас совершенно не помню, вы первый раз у меня?

— Да, мастер Хефин, мне мой товарищ, Эконно, посоветовал именно вашу лавку, — пояснил я, — зовут меня Алейс.

— Понятно. Ну, показывай, Алейс, что там у тебя припасено, — сказал он, потирая руки.

_ Вот, смотрите, — я выложил на стойку требуху эласмо, расфасованную в стеклянные банки.

— И это всё? — спросил дядюшка Хефин, покосившись на мешок, стоявший на полу рядом со мной.

— Нет, есть ещё рог эласмо и его броневые пластины.

— Это интересно, — оживился старьёвщик, — показывай.

Я выложил на стойку рог и фрагменты панциря гигантского носорога. Мастер Хефин полностью погрузился в изучение товара. Я стоял тихо и смотрел за тем, как он осуществляет приёмку. Наконец он закончил ощупывание и обнюхивание предлагаемого товара и озвучил своё предложение.

— Пять золотых за всё, — объявил Хефин.

Я прикинул, что это немного меньше той суммы, на которую я рассчитывал. Ну и решил поторговаться немного. Вообще, я не люблю подобных препирательств, но сейчас деньги очень нужны. Поторговавшись, мы довольно быстро сошлись на цифре в пять золотых даллеров и шестьдесят серебрушек. На эти средства мне можно было бы жить год, правда, не особенно шикуя. Так что я ощущал себя если не богатым, то уже относительно обеспеченным человеком. Другое дело, что нам, ухитрившимся остаться в живых в сегодняшней ночной передряге, эти монетки достались отнюдь не просто. Да и доля моя составляла всего-то два золотых и две серебрушки. Столько же причитается Эконно. Пятьдесят шесть серебрушек уйдёт Братству. Ну и золотой, по-хорошему, надо отдать Ануэн. Она, как ни крути, а наши шкурки спасла.

Опустив деньги в карман и попрощавшись, я покинул лавку. Теперь надо было зайти к представителю Братства лутеров, курирующему наш район и внести в кассу десятую часть от выручки. Тогда у Братства не будет к нам претензий, а городские власти продолжат смотреть сквозь пальцы на нашу, не совсем законную, деятельность. О том, где его, представителя этого, искать, мне тоже рассказал Эконно.

Мастер Гваллтер жил неподалёку от лавки старьёвщика, так что добрался я до его дома минут за десять. Принял он меня в своём небольшом саду, где стоял небольшой столик и несколько лёгких кресел, сплетённых их лозы. Резидент Братства предложил мне сесть. Я примостился на кресло, слегка просевшее под моим, в общем-то, не таким уж и значительным, весом, и сразу перешёл к сути дела.

— Мастер Гваллтер, моё имя — Алейс. Сегодня ночью был мой первый выход в Пустоши в составе команды Тибурга. И я принёс десятину от выручки добытого нами лута.

— А-а-а, — протянул резидент, — так ты тот новенький, о котором мне говорил Тибург. Кстати, а что это он сам не пришёл?

— Тибург, Анчот и Мачен этой ночью погибли в пустошах, — доложил я, — а Эконно был серьёзно ранен умруном в ногу.

— М-м-да, — расстроено хмыкнул Гваллтер. Расстроился он потому, что понял — команда лутеров интерната прекратила своё существование, — расскажи, как это произошло.

Я коротко описал события минувшей ночи, умолчав только о внезапном появлении Ануэн. В изложенной мною версии мы с Эконно справились сами.

— Да, не повезло Тибургу, — вздохнул резидент. Понятно, что вздыхал он не потому, что сожалел о потерянных жизнях. Сожалел он о потерянной прибыли в связи с тем, что трое основных добытчиков из пяти погибли, а четвёртый проваляется со своей раной незнамо сколько времени. Дееспособным же, по причудливому стечению обстоятельств, остался только неопытный новичок, ожидать от которого больших прибылей не приходится.

— Вот, пятьдесят шесть серебрушек, — сказал я, выкладывая на стол деньги, причитающиеся Братству.

— Это точно всё? — недоверчиво прищурился мастер Гваллтер, сгребая со стола тусклые монетки — я же проверю.

— Проверяйте, — согласился я, — весь лут я сдал мастеру Хефину, — мне было понятно, что Гваллтер пригрозил проверкой скорее для профилактики, работа у него такая. А вот теперь я мог уже перейти к обсуждению вопроса, волновавшего меня сейчас больше всего:

— Мастер Гваллтер, я, как новичок, хотел бы вас просить присвоить мне статус кандидата, что бы я мог продолжать работать в Пустошах.

— Ну, что ж, — Гваллтер критически осмотрел мою, не особенно внушительную фигуру, — давай попробуем. С выручкой жульничать не советую. Узнаю — так мало тебе не покажется. Учти это.

— Ну, что вы, мастер Гваллтер, — я скроил физиономию, призванную проиллюстрировать то, что я и мыслей об обмане столь уважаемого человека не допускаю.

— Ну, смотри у меня, — мастер Гваллтер сделал вид, что поверил мне, — сегодня подам сведения в Братство о том, что ты становишься кандидатом. Но помни, братству нужна прибыль. Так что, хочешь, не хочешь, а золотой в неделю вынь, да положь. Усёк?

— Всё понял, мастер Гваллтер, — согласился я с размерами нормативов по минимальному объёму еженедельных взносов, — я пойду?

— Так, и ещё, если кого захочешь взять работать с собой, то обязательно мне доложи об этом, что бы я сообщил о нём в Братство, как о новом кандидате — резидент наморщил лоб, думая, что бы ещё сказать, потом махнул рукой и пробурчал, — а, ладно, иди.

Я не стал просить себя дважды, и покинул дом резидента. Не понравился он мне. Бегающие мутные глаза, унылый изгиб рта, уже заметное брюшко, хотя на вид ему ещё и сорока не было. В общем, малоприятная и не внушающая доверия личность, ну да ладно. Мне пока выбирать не приходится. Будем, значит, с ним работать.

Так, все вопросы, требовавшие безотлагательного решения, я утряс. Теперь можно было идти в интернат и укладываться спать. На занятия в том состоянии, в коем я пребывал после весьма бурно проведённой ночи, идти смысла не было. С этими мыслями, лениво ворочающимися в гулкой пустоте черепа, я направил свои стопы к интернату.

Ввалившись в свою комнатушку, скинул верхнюю одежду, взял полотенце, прочие мыльно-рыльные принадлежности и направился в мыльню, где с наслаждением избавился от грязи и пота прошедшей ночи. После омовения вернулся к себе и начал приготовления к тому, что бы залечь на боковую. И тут мой взгляд скользнул по поясной сумке, которую я бросил на табурет около кровати. Глядя на неё, вспомнил о вещице, которую сунул туда, выбираясь из ямы по тревоге. Отметил для себя, что надо передать её Ануэн, что бы она попробовала выяснить, что же это я такое выкопал.

Заснул не сразу. Долго ворочался, прокручивая перед внутренним взором события минувшей ночи. Пришёл к выводу о том, что в одиночку мне в пустошах пока делать нечего. Поэтому особую важность приобретает моя завтрашняя встреча с юной магессой. Было бы здорово, если бы она согласилась принимать участие в моих вылазках. Шанс такой был, так как встретились мы с нею в пустошах, и, подсказывает мне чуйка, что она туда пошла не от хорошей жизни. И если мы с ней объединим свои усилия, то у нас появятся заметные шансы и на получение добычи, и на выживание.

Как я сегодня убедился, гильдия старьёвщиков выплачивала добытчикам чуть меньше, чем пятьдесят процентов от цены, по которой товары выставлялись на официальных торгах. А цены там были весьма и весьма приличные. Значит, теоретически, вполне возможно обеспечить финансирование своих текущих потребностей. Мало того, появляется возможность, образовывать некоторые резервы, средства которых будут необходимы для реализации моих, пока очень расплывчатых, планов.