Мастер Зеркал Книга I

Глава 20.2 — Нападение. Финал

Я сделал ещё пару шагов, стремясь удержать дистанцию между собой и парой наиболее активных нападающих, одновременно планируя покончить и со вторым, плохо меня различающим, вражеским бойцом. Но тут на меня выскочил их руководитель. Видимо он посчитал, что видит меня, всё-таки, лучше, чем его, хлопающий глазами в сторонке, подчинённый. Даже не смотря на то, что кровь из раны на голове продолжала сочиться и стекать ему на лицо, периодически заливая глаза.

Я обозначил колющий удар ему в живот. Он ожидаемо развернулся ко мне боком, пропуская лезвие глефы мимо себя и подшагнул ко мне с занесённым для удара мечом. Я же сделал отшаг назад, избегая рубящего удара противника, и одновременно опуская лезвие своего оружия вниз. Всё получилось. Результатом моих действий стала глубокая резаная рана на его бедре, которая сразу же заплыла тёмной кровью. Возможно, я там что-то очень серьёзно повредил, так как мой противник с глухим стоном осел на камни мостовой и лихорадочно завозился, видимо, в поисках того, что можно было бы использовать в качестве жгута, чтобы перетянуть рану.

Добить его я, к великому своему сожалению, не мог, так как на защиту своего предводителя бросились все оставшиеся на ногах убийцы, включая даже того, который видел меня совсем кое-как. Так дело не пойдёт. Оппоненты мои, видимо, наконец, сконцентрировались, пришли в себя и начали весьма активно на меня наседать. И тут я бросил взгляд на массивные каменные балконы, украшенные аляповатой лепниной, которые нависали над переулком. А что, если?

Я кувыркнулся назад, чтобы оторваться от серых, настойчиво пытающихся распустить меня на ленточки. Выходя в стойку, подпрыгнул и опустил лезвие своего оружия на одну из почерневших опор. Трухлявое бревно без всякого сопротивления развалилось, и вся махина балкона, начала опасно крениться. На голову мне посыпалась деревянная труха, мелкие камушки и прочий мусор. Мои противники же, раскусив моё намерение отгородиться от них с помощью обрушения балкона, ринулись ко мне. Я взмахнул глефой ещё раз, подрубая оставшуюся опору.

Похоже, задумка моя удалась, но, к моему великому сожалению, обломки большого каменного балкона погребли под собой только одного из моих преследователей. Но зато этот был самым резвым. Я оказался лицом к лицу с двумя оставшимися убийцами. Тот, у которого с глазами было получше, вознамерился было атаковать меня с той стороны переулка, которая была меньше засыпана мусором и обломками упавшего балкона. Он ушёл в длинный кувырок, рассчитывая пролететь под лезвием глефы и выйти в стойку в непосредственной близости от меня.

Да, отойти с сохранением дистанции я не успевал, а это значит, что использоватьклинок своего оружия я сейчас не мог. Этот паразит уже вкатился в мёртвую зону. Но, в моём распоряжении оставалось само древко глефы, которое я и использовал, как боевой шест. Я отшагнул немного в сторону, чтобы уйти с линии атаки и обезопасить себя от удара мечом по ногам. Поднял глефу вертикально вверх, а затем, что было сил, опустил пронзающим движением окованную железом, увесистую пятку её древка прямиком на серого. Он к тому моменту уже поднимался в стойку, одновременно отводя в сторону меч для ещё одного удара.

Звук, последовавший сразу за моим ударом, возвестил о том, что окованное железом и усиленное продольными металлическими полосами крепкое древко соприкоснулась с черепом атакующего убийцы. Мало того, что оно с ним соприкоснулась, оно его пробило и смяло, как тухлое яйцо, из недр которого выплеснулась серо-розовая кашица, бывшая совсем недавно мозгом бедняги. Ещё один выбыл из игры. И это не могло не радовать.

Но, силы мои были уже на исходе, а в живых оставалось ещё трое налётчиков. Раненный главарь, налётчик, у которого ещё совсем недавно были проблемы со зрением, и третий, который пытался вылезти из-под завала. Его попытки выбраться на свет божий пока успехом не увенчались, но, судя по тому, как интенсивно содрогалась образовавшаяся от падения балкона куча битого камня, прелых деревяшек и битой штукатурки, он планировал снова присоединиться к веселью в самое ближайшее время.

Но, по состоянию на текущий момент, у меня оставался хороший шанс разделаться с находящимся прямо напротив меня интенсивно моргающим оппонентом. Он был относительно свеж и не ранен, и это было плохо, но, с другой стороны, он всё ещё не мог, как следует, удерживать меня в фокусе своего внимания, и это заметно облегчало мне выполнение задачи. Я сосредоточился на его устранении, пока из-под кучи мусора не выпростался его подельник. Предварительно оттолкнув сильным пинком безмозглый труп, скорчившийся у моих ног, я атаковал.

От моего колющего удара убийца уклонился, мало того, он слепо ткнул в мою сторону своим мечом, но успеха не достиг. Промахнулся. И подставился. А я на все сто процентов воспользовался представившейся возможностью, рубанув его по локтевому сгибу. Предплечье с кистью, продолжавшей сжимать рукоять меча, упало на камни. Из обрубка руки ударил кровавый фонтан. Всё это сопровождалось диким криком боли, который исторг раненный. Я не был заинтересован в его дальнейших мучениях, а потому милосердно прекратил его страдания, ткнув остриём глефы ему в лицо, что было сил. Лезвие глубоко вошло в левый глаз серого, оборвав его истошный вопль на самой высокой ноте. Ещё одним противником стало меньше. Это обнадёживало. Но вот даже немного перевести дух мне не удалось.

Куча камней и мусора, образовавшаяся после падения балкона, зашевелилась, и вдруг взорвалась разлетающимися в стороны обломками, а, в повисшем над ней сером облаке пыли, материализовался серый. Судя по тому, как яростно сверкали из-под капюшона его глаза, он пребывал в состоянии, очень близком к бешенству. И, покуда он находился на расстоянии метров пяти от меня, я успел вынуть из гнёзд своей перевязи три метательных ножа и отправить их в полёт.

Оппонент оказался, ожидаемо, вовсе не таким простым, как мне хотелось бы. Оба ножа, летевшие ему в грудь, он элегантно отбил лезвием меча, а от того, что летел ему в лицо, уклонился почти удачно, отделавшись лишь незначительной царапиной на щеке. Опасный противник.

Он начал крадучись, как-то по-кошачьи обходить меня слева. Я же начал двигаться вправо, синхронно с ним, чтобы сохранять дистанцию. Так продолжалось около минуты. И, наконец, я обратил внимание, что его шаги стали немного мельче, и колени напружинились. «Сейчас прыгнет», — мелькнула у меня мысль. Судя по всему, он посчитал, что может успешно применить против меня мою же технику — «Плащ Инока». И он прыгнул, в замахе заводя лезвие своего меча себе за спину.

Я наклонил корпус немного вперёд, укоренился, и принял этот сокрушительный удар на окованное металлическими полосами древко глефы, поставленное перпендикулярно плоскости, в которой производилась атака. И если мой оппонент рассчитывал меня снести, то он просчитался. Я продолжал твёрдо стоять на ногах. Мало того, отшагнув в сторону и назад, я нанёс ему утяжелённой пяткой древка сильнейший удар в голову. Он отлетел и разлёгся на мостовой. Я решил, что играть в благородство, когда пятеро на одного, это просто непозволительно глупо, а потому, размахнувшись, как следует, опустил лезвие глефы ему на голову. Да, бил со всей дури, как выяснилось. Оно аж застряло в черепе. Пришлось упираться в труп ногой, и с натугой освобождать своё оружие.

Теперь остался только один вражина, самый главный. Я огляделся и увидел его, стоящим, привалившись к стеночке метрах в пятнадцати от меня. Уже с трудом переставляя ноги от охватившей меня усталости, я направился к нему, что бы подвести итоговую черту под нашей содержательной встречей. Этот гад смотрел на меня с многообещающей ухмылкой, явно замышляя какую-то пакость. Приблизившись на расстояние удара, я, было, сделал богатырский замах, а мой оппонент, в свою очередь, швырнул что-то небольшое себе под ноги.

Его фигура мгновенно исчезла в клубах густого, угольно-чёрного дыма, вырвавшегося, казалось, прямо из камней мостовой. Я ударил. Но глефа без какого-либо сопротивления прошла сквозь пласты этого странного дыма, не встретив на своём пути никаких препятствий, хотя этот убийца находился не в том состоянии, что бы резво отпрыгнуть. Но ладно, подождём. Я отошёл на пару шагов, и, настороженно оглядываясь по сторонам, стал дожидаться, пока эта дымовая завеса рассеется.

Когда ветер расшвырял последние чёрные клочья, перед моим взглядом предстала абсолютно пустая кишка переулка, уходящая в утренний туман. Мой оппонент бесследно исчез. Я ещё раз, для очистки совести, покрутил головой, осмотрел все доступные углы и ниши, и, убедившись в том, что тут никого живого нет, собрал с трупов налётчиков оружие, и с чувством выполненного долга повлёкся домой. Отдыхать.