Материк, переставший быть легендой

Как сократилась карта?

Директор лондонского таксопарка собирался на ленч, когда раздался телефонный звонок: «Шеф, у меня тут пассажирка до Австралии. Сколько взять за маршрут?» — «По-моему, ты пьян. Поставь машину в боковой улочке, я сейчас буду. Ты где находишься?».

Он ошибался. Водитель такси был трезв, а пассажирке действительно хотелось отправиться в Австралию. Сын проживавшей там дамы пригласил ее в гости. Она подумала, что такое путешествие случается раз в жизни, поэтому можно взять такси и все хорошенько рассмотреть по дороге, а не мчаться на каком-то там реактивном лайнере.

И лондонское такси действительно отправилось в путь. Паромом оно переправилось на континент, проехав через всю Европу, достигло Турции, а потом чуть ли не два десятка тысяч километров (простите, ведь это английское такси, стало быть, не километров, а миль) по Азии до самого Сингапура. Дорога кончилась, дальше было море. Довольная пассажирка пересела на первое же отправлявшееся в Австралию судно, а таксист продал машину и самолетом вернулся на свою базу. Наверное, еще один такой маршрут будет у него нескоро.

Телефонная служба предлагает своим абонентам необычайно широкий ассортимент услуг. Так, в Мельбурне только за один год состоялось полмиллиона вызовов автоматического сказочника. Репертуар сказок меняется ежедневно. Это крупнейший финансовый успех мельбурнской телефонной службы. Кроме того, существуют записанные на пленку рецепты блюд, молитвы, биржевые бюллетени, отдельные фрагменты Библии. Однако наибольшим успехом пользуется служба «точного времени», которая была введена в 1954 году. За один этот год зафиксировано семьдесят шесть миллионов вызовов только в самом городе. Знаменательно, что наибольшее количество звонков падает на конец рабочего дня в учреждениях. Информацией о состоянии дел на бирже чаще всего пользовались в период открытий новых залежей полезных ископаемых, когда биржа проворачивала фантастические дела спекулятивного характера. Частыми клиентами служб информации являются игроки, любители конных состязаний. Они получают сообщения о том, что происходит на трассе состязаний, затем делают по телефону ставки и, наконец, по телефону же узнают о результатах соревнований и выигрыше.

Из любой телефонной будки, с любого телефона на территории страны можно соединиться через автоматическую связь не только с любым пунктом Австралийского материка, но и со странами тихоокеанского региона, а также почти со всей Европой.

Благодаря высокоорганизованной телефонной службе произошел удивительный случай, когда полиция и «скорая помощь» спасли жизнь женщине, жительнице небольшого городка в Англии — Бейзингстока, причем вызов «скорой» по номеру 999 (аналогу нашего 03) был сделан из Австралии сыном этой женщины. Руководитель пункта «Скорой помощи» в Бейзингстоке сказал: «В первый момент, когда человек, позвонивший нам, представился и сообщил, что звонит из Австралии, я подумал, что это дурная шутка. Но мы обязаны серьезно относиться к любому вызову». Оказалось, что сын позвонил матери в Англию как раз в тот момент, когда она выпила очень большую дозу наркотиков. Поняв это и продолжая разговаривать, он по другому аппарату попросил соединить его со «Скорой помощью» и с полицией. Полицейская машина и «скорая» тотчас выехали на место и нашли женщину в очень тяжелом состоянии. Выломав дверь, они увидели, что она без сознания лежит на кровати и держит в руке телефонную трубку. Как только трубку положили на место, снова раздался звонок из далекой Австралии. Руководитель пункта «Скорой помощи» продолжал: «Я был очень рад, что мы могли заверить его в том, что все будет в полном порядке. Он так нас благодарил! Самое удивительное, что, когда мы приехали и занялись спасением женщины, оказалось, что муж женщины дома и спокойно спит этажом ниже: он работал в ночную смену и вернулся домой настолько усталым, что ничего не слышал». Чиновник почтового ведомства в Австралии заявил, что автоматическая система страны не соединяет абонентов с номером 999, но в этом случае связь была обеспечена с помощью телефонистки международного переговорного пункта.

В 1976 г. врачи Королевского госпиталя в Мельбурне поставили диагноз по электрокардиограмме, переданной из Москвы. В опытных целях был использован новый аппарат, который преобразует ритм сердца таким образом, что его можно передать по телефону. Другой аппарат в месте приема снова преобразует телефонный сигнал в электрокардиограмму. Экспериментальная передача продолжалась полторы минуты и была произведена с австралийской промышленной выставки в Москве, где демонстрировался этот аппарат.

Несколько сот подобных аппаратов уже установлены в Австралии и на Новой Зеландии, прежде всего в отдаленных небольших поселках, где нет кардиологов. В штате Виктория можно получить консультацию у самых крупных специалистов лучших больниц страны.

Некоторые пациенты имеют аппараты дома и посылают по телефону в больницу свои ЭКГ, когда их серьезно беспокоит сердце и они чувствуют необходимость в немедленной консультации врача.

Однако карта Австралии «сократилась» уже в то время, когда в воздух поднялись самые первые самолеты, которых в вышине держали крылья да молитва. Изобретение было очень подходящим в условиях Австралии, и ее роман с авиацией продолжается вот уже несколько десятков лет.

Чем была бы Австралия без авиации, без авиапочты, без связи с остальным миром? Каждый хотел бы побыстрее добраться до Австралии, однако не каждый располагал таким запасом свободного времени, как та дама, которая ехала на такси.

Международный аэропорт Кингсфорд-Смит в Сиднее несколько отличается от других аэропортов мира: с двадцати трех часов до шести утра он не работает, чтобы реактивные самолеты не мешали спать жителям округи, но в часы работы мегафоны объявляют рейсы во все крупные города мира. Лайнеры выстраиваются в аккуратную очередь, готовясь к рывку за тридевять земель.

Для меня Австралия началась в этом аэропорту. Я прилетел сюда на самолете компании «Эр Франс» из Новой Каледонии, французского владения в Тихом океане, и в Австралии у меня не было ни одного знакомого человека.

Мне еще только предстояло приобрести друзей. Немного растерянный, я предстал перед загорелым господином, орудующим под табличкой «Таможня Ее Королевского Величества», который молча выудил из моей сумки детектив на французском языке. Я купил книгу в лавочке на набережной Папеэте, главного города Таити, но прочитать до конца не успел, потому что в самолете сначала показывали фильм, потом был обед, потом так называемое личное время, то есть сон, потом опять какие-то лакомства, далее снова развлечения на экране и удовольствия на подносе. Так я и не узнал, чем кончается детективная история, кто убил — Гастон или Патрис, потому что своей книги больше не увидел. Господин таможенник с отвращением взял ее двумя пальцами и ловко швырнул за спину на пол «Но ведь это детектив!» — «Для тебя детектив, а для меня порно. Следующий!».

Сейчас подобное невозможно. В Австралии можно свободно купить такие издания, о которых два десятка лет назад нельзя было и мечтать. Старшее поколение вздыхает: «До чего это еще дойдет, кажется, дальше уже некуда». Один остряк справедливо заметил: если в любом киоске можно купить открытки с картинками, которые раньше печатались только в учебниках по гинекологии, то следующим шагом для приведения в экстаз может стать только ежемесячник «Породы домашней птицы»…

Таможенники Кингсфорд-Смит ищут наркотики, продукты, семена и другие «опасные» вещи. Время от времени какому-нибудь пассажиру предлагают раздеться догола. Одна молодая дама из Греции была так возмущена этим требованием, что разделась не в специально предназначенной для этого кабине, а прямо в таможенном зале. Начальник сиднейской таможни, которого просили прокомментировать событие, коротко ответил: «Жаль, что меня там не было»…

До Сиднея от самой Варшавы и обратно — через Юго-Восточную Азию — меня доставили французы. В полете вокруг света я потерял один день жизни, так как мы перелетели через суточную границу времени. На мое шутливое требование вернуть потерянный день обаятельный сотрудник «Эр Франс» ответил: «Лучший способ найти пропажу — перелет через США и Французскую Океанию в обратном направлении…»

Путешествуя по белу свету, следует помнить старую заповедь: когда идешь по дороге, помни о тех, кто прошел здесь, когда дороги еще не было… Австралийцы помнят своих героев, от них я узнал, например, о Джордже Хоукере. Блестящий гонщик, великолепный яхтсмен, авиаконструктор, пилот, обладатель многих призов, он основал известный авиастроительный завод. Но в Австралии о нем говорят очень мало. Мне бы тоже не хотелось повторять избитые фразы: «тот, кто опередил время», «тот, кто предвидел будущее», но надо помнить, что он был человеком отчаянной храбрости, которая иногда граничила с безумием.

Родился Хоукер в штате Виктория в семье кузнеца, отправился в Англию, так как с детства мечтал о полетах. В двенадцать лет был вынужден оставить школу и поступить в автомеханические мастерские. Позже попал на завод, на котором строили великолепные летательные машины. В 1912 году стал инструктором летной школы. Его рекорд высоты (3245 метров) сейчас может показаться скромным, но ведь тогда были совсем не такие машины и не такие люди, как теперь.

Хоукер участвовал во многих соревнованиях и испытаниях. Одно из них закончилось тем, что самолет упал в море, но перед этим Хоукер пролетел над яхтой, на которой находился Уинстон Черчилль. Черчилль посмотрел в небо и написал в редакцию письмо: «Мистер Хоукер совершил беспримерный полет. Неудача ни в коем случае не уменьшает его заслуги».

В Англии Хоукер пользовался репутацией типичного австралийца. Его современник-фельетонист писал: «Австралийцы не требуют, чтобы архиепископ Кентерберийского собора служил молебен перед их стартом. Они не хотят умирать, пока не сделают всего, на что способен каждый смертный. Но если смерть неизбежна, они считают ее столь же естественной, как и рождение. Вместо того чтобы тратить время на собирание безделушек и выдумывание вычурных имен для машин, на которых они летают, австралийцы совершенствуются в создании этих машин и стараются упрочить свое материальное положение, чтобы за ними не тянулся хвост нужды».

Вместе с английским штурманом Хоукер сделал попытку перелететь через Атлантический океан. Технические неполадки не позволили ему выполнить это намерение, и самолет сел на воду при очень высокой волне. Датское судно забрало их на борт. На нем не было радио, и люди, ждавшие Хоукера и его штурмана по обе стороны Атлантики, решили что они пропали без вести. Его подвиг поражал воображение, но в то же время ломал начавшее утверждаться представление о полной безопасности полетов. Шесть дней спустя жена Хоукера получила из королевского дворца в Лондоне депешу: «Отдавая себе отчет в том, что в связи с исчезновением Вашего супруга можно ожидать наихудшего, Король изволил передать изъявление глубокого соболезнования по поводу внезапного и трагического происшествия. По мнению Его Королевского Величества, народ потерял одного из способнейших и храбрейших пилотов, который посвятил жизнь славе и чести британской авиации».

Тем временем датский корабль благополучно прибыл на следующий день на Гебриды и сообщил, что оба летчика находятся на его борту. Британский эсминец забрал обоих и затем передал на крейсер, который и доставил летчиков в Шотландию. Там они смогли прочитать о себе слезные некрологи.

Интересно также, что самолет, брошенный ими в море, был позднее найден американским кораблем и погружен на борт. Фирма, с которой был связан Хоукер, впоследствии создала много знаменитых марок самолетов. Их список читается как история авиации. Наиболее известен был «Хоукер Харрикейн», который сыграл значительную роль во второй мировой войне. Однако сам Хоукер этого уже не видел. Он погиб в 1921 году при испытании нового самолета.

Сейчас самолет имеет огромное значение не только в повседневной жизни, но и в политике Австралии, однако анализ ее политики и деятельности отдельных политиков не входит в намерение вашего репортера и превышает его возможности. Постулат «герои нужны сию минуту», на мой взгляд, как нельзя лучше нашел отражение в личности и деятельности премьера Джона Гортона, имевшего за плечами необычайно бурное прошлое. Скрыв свой возраст, он несовершеннолетним юношей поступил в ВВС добровольцем. Через некоторое время Гортон был сбит японцами и попал в госпиталь страшно обгоревший, с изуродованным лицом (о нем писали, что «его лицо смешалось с аппаратурой»), которое позже пытались поправить с помощью пластических операций. Еще не полностью восстановив здоровье, он бежал из госпиталя, вернулся в часть и вновь отправился на фронт. Его самолет опять попал под обстрел преобладавших сил японцев и рухнул в море, а Гортону удалось доплыть до крошечного островка, где он находился около двадцати дней, питаясь сырым мясом птиц, так как не мог разжечь костер, опасаясь, что японцы его заметят. О нем рассказывают один забавный случай. В 1970 году Гортон приехал из Канберры в Мельбурн незадолго до выборов в сенат. Вечер был жаркий, и премьер опрокинул несколько бокалов еще до обеда, затем во время обеда, а потом еще несколько рюмок за кофе и сигарой. Когда пришло время возвращаться в Канберру, его привезли в аэропорт, посадили в самолет, и он сразу же уснул… Вскоре он проснулся, оттого что ему стало очень плохо…

Когда явилась стюардесса, чтобы навести порядок, Гортон решил обратить неприятное происшествие в шутку и галантно обратился к ней: «Вам, наверное, было смешно видеть, как старого военного летчика укачало в воздухе». Стюардесса спокойно взглянула на него: «Конечно, смешно, господин премьер, тем более что мы еще не поднялись с земли»…

Рассказ о том, как сократилась карта Австралии, будет неполным, если не упомянуть о… ее внешних владениях. Их список немал, хотя из него исчезли огромная территория Папуа-Новая Гвинея и небольшой остров Науру, богатый фосфатами. Они уже самостоятельные, говорят австралийцы.

То, что осталось, представляет собой большой интерес. Здесь я расскажу о самых отдаленных территориях — о той, где очень холодно, и для разнообразия о той, где особенно жарко…

Отношение к Антарктиде — явление в истории человечества необычное. Люди различных национальностей и идеологий, говорящие на многих языках, исповедующие различные религии, как мне представляется, собрались и сказали друг другу: «Давайте не будем больше спорить и возьмемся дружно за работу, вместо того чтобы выступать друг против друга». И так получилось, что здесь не стало соперничества. Всегда можно обменяться информацией и ознакомиться с достижениями. Весь остальной мир смотрит на них с надеждой на то, что это положение сохранится навсегда.

Однажды граждане трех стран объединились в стремлении спасти жизнь австралийскому радиотехнику в Антарктиде. Было продемонстрировано, что значит совместная помощь в этом самом отдаленном районе мира.

У сотрудника австралийской базы Дэйвис началось желудочное кровотечение из-за прободения язвы двенадцатиперстной кишки. Медицинская помощь на всех антарктических базах, в том числе и на австралийской, обеспечена надежно. На базе есть врач, хорошая операционная, рентген и т. п. Кроме того, все члены экспедиции, от повара до ученых-исследователей, проходят курс обучения по обслуживанию некоторых медицинских аппаратов, чтобы в случае необходимости помочь врачам. С базы даже можно с помощью аппаратуры передать рентгеновские снимки. Так, в Мельбурн для консультации был однажды передан снимок человека, сломавшего ногу, чтобы определить, правильно ли соединена кость.

Однако аппаратура не всегда может помочь в борьбе за жизнь человека, как и произошло в нашем случае. Несмотря на то что на базе Дэйвис был хирург, необходимую при прободении язвы операцию он сделать не мог, так как не было достаточного количества крови. На базе работало всего четырнадцать человек, к тому же часть из них имела неподходящую группу крови, а консервированной крови не было, поскольку в условиях Антарктиды она, оказывается, не может долго сохраняться. Положение больного было трагическим.

Тогда с советской базы Мирный, расположенной в семистах километрах от базы Дэйвис, вылетел вертолет с двумя врачами и забрал больного. Когда вертолет вернулся в Мирный, его уже ждал там «Геркулес» — американский самолет на полозьях, прилетевший с базы США, удаленной на три тысячи двести километров от Мирного. «Геркулес» переправил больного на Новую Зеландию, где ему и была оказана необходимая помощь.

Каждый, кто собирается принять участие в экспедиции в Антарктиду, подвергается всестороннему, тщательному обследованию. Он должен быть абсолютно здоров и психически уравновешен, то есть не только способен выполнять любую работу в тяжелых условиях, но и в случае болезни или каких-либо неприятностей не навязывать другим своих настроений. К врачам предъявляются еще более высокие требования. Например, все врачи, отправляющиеся в Антарктиду, обязаны удалить аппендикс. Это требование — следствие горького опыта с одним врачом, который скончался от острого приступа аппендицита.

Правда, для врачей, как и для других участников экспедиции, возрастных ограничений при отборе не существует. На одной базе работал врач, которому было шестьдесят два года, но все же, как правило, в Антарктиду посылают молодых людей — от двадцати до сорока с небольшим лет.

Исследовательские экспедиции Австралии работают в Антарктиде в течение всего послевоенного периода. За все это время погибло всего тринадцать человек и двадцать три пришлось эвакуировать. Это весьма неплохая статистика, и австралийцы ею очень гордятся, тем более что за все годы перезимовало в Антарктиде пятнадцать тысяч человек. Это было достигнуто не только благодаря тщательному отбору, но и благодаря всесторонней физической и психической подготовке.

Тренировки обычно проходят круглый год на покрытой снегом местности в районе горы Косцюшко в Австралийских Альпах. Участники привыкают к ношению специальных очков, чтобы потом не заболеть снежной слепотой, их учат носить теплую одежду, даже если им жарко, не терять самообладания при падении в ледяную воду, выбирать самую надежную дорогу (пусть даже она будет самой длинной).

Лишь около двух процентов заболеваний было следствием тяжелых климатических условий Антарктиды — это главным образом обморожение лица или рук. Инфекционные болезни крайне редки. Самая серьезная проблема — отравления, на втором месте несчастные случаи, происходящие обычно вдали от баз, во время обследования окрестностей. Чаще всего люди проваливались в ледяные щели, иногда страдали от укусов собак; один участник экспедиции угорел; трое утонули; один ушел под лед на гусеничном тракторе.

Люди, которые обычно живут в тропическом или субтропическом климате, месяцами остаются на базах, где зимой температура опускается до 70 градусов по Цельсию. Наиболее значительной победой человека специалисты считают ничтожно малый процент заболеваний психического характера. Это, с одной стороны, говорит о пользе тщательного отбора, а с другой — о том, что человек оказался способен к жизни в полной изоляции в тяжелой для него среде. Оптимисты радуются тому, что здесь не надо тратить силы и нервы, отмахиваясь от мух, как это бывает на прогулке по бушу. Действительно, назойливых насекомых здесь нет…

По возвращении в Австралию все опять проходят тщательное медицинское обследование, и каждый раз оказывается, что люди приезжают более здоровыми, чем уехали. Австралия — это страна, в которой на некоторые должности приглашают по объявлению в газете. Когда министерство науки набирало шестьдесят добровольцев для участия в очередной антарктической экспедиции, на объявление откликнулось полторы тысячи человек самых разных профессий — врачей, радиотехников, строителей, плотников. Поступило также много предложений от женщин. Министерству пришлось давать пояснения, что женщин в Антарктиду посылают крайне редко. «Дело не в дискриминации, — оправдывался чиновник министерства. — Конечно, женщины имеют такое же право, как и мужчины, участвовать в экспедициях в Антарктиду». Оказывается, главная трудность состоит в том, что каюты судов обычно четырехместные. Министерству часто приходится решать довольно сложные задачи, но оно не может сообразить, как поместить одну женщину с тремя мужчинами и, наоборот, трех женщин с одним мужчиной, ибо можно себе представить, какой шум поднимут оскорбленные жены участников экспедиции, ожидающие своих повелителей в уютных домах на Австралийском материке. При этом нельзя допустить, чтобы хоть одно место на судне пустовало. Другими словами, в современные ноевы ковчеги женщины могут допускаться не парами, а четверками. К этому добавляется проблема ванн и другие подобные вопросы. Но министерство убеждено, что в недалеком будущем все сложности будут преодолены.

Австралийская база на острове Маккауори, где уже работают женщины, — первая попытка решения проблемы. Надо только проверить, вполне ли способны женщины выдержать психические нагрузки, которые неизменно накапливаются по мере пребывания на ледяном материке. И наконец, могут ли женщины и мужчины работать в согласии, находясь долгие месяцы в полной изоляции от мира? Во всяком случае, если вы услышите что-нибудь о четырех женщинах-плотниках, или четырех женщинах-электротехниках, или четырех женщинах — полярных штурманах, сообщите об этом в министерство науки Австралии.

А теперь давайте поспешим, разумеется на самолете, в теплые края, чтобы немного согреться, — на Кокосовые (Килинг) острова, расположенные в Индийском океане к северо-западу от Австралийского континента. Кокосовые острова были открыты английским капитаном Килингом в 1609 году, в 1857 году аннексированы Великобританией, а в 1879 году переданы под управление губернатора Цейлона (Шри-Ланка). В 1903 году эти острова вошли в состав британской колонии Сингапур.

В 1955 году Кокосовые острова были переданы под управление Австралии. Официальный представитель Австралии является главой местной администрации.

В группе Кокосовых островов насчитывается двадцать семь мелких островов общей площадью четырнадцать квадратных километров. Только три из них обитаемы. В семидесятые годы на островах проживало свыше четырехсот человек, главным образом малайцы, образующие особую этническую группу (так называемые малайцы Кокосовых островов). Есть небольшая группа англо-австралийцев. Большая часть населения живет на острове Уэст-Айленд, длина которого десять километров, и Хом. До 1978 года Кокосовые острова принадлежали богатейшей семье Кланиз-Росс. Первый Кланиз-Росс, шотландец, который появился на этих островах, решил, что лучше быть господином двадцати семи островков в Индийском океане, чем подданным Ее Королевского Величества в родной Шотландии. Островитяне были обязаны строить всю свою жизнь согласно предписаниям туана (по-малайски «господин»). Поступать в школу или вступать в профсоюз могли только с его разрешения. Удивлению австралийцев не было конца, когда они узнали, что за работу на плантациях сахарного тростника, принадлежавших упомянутой шотландской семье, работники получали жетоны, которые обменивали потом на продукты и вещи в магазинах, владельцем которых являлась та же семья…

В 1978 году Австралия купила у этой семьи Кокосовые острова, уплатив ей семь миллионов долларов. Купчая была заключена на плантации, кокосовые пальмы, постройки, промышленные предприятия и т. п., но не касалась резиденции семьи Кланиз-Росс и прилегающих земель.

Получив острова, австралийцы ввели там свою валюту, признали за малайцами свободу передвижения, которой до этого они были лишены.

Возникает вопрос: как будут развиваться Кокосовые острова в социальном плане? Мнения разделились, многие решили, что, например, повышение заработной платы до обязательного на континенте уровня может повлечь за собой ряд сложностей, так как у малайцев совсем другие потребности, нежели у австралийцев. На островах нет телевидения (есть лишь радиотелефонная связь с австралийским городом Пертом, а также местная телефонная и почтовая служба), не строят большие дома, там практически не нужны автомобили, так как даже самый крупный остров можно пройти пешком не более чем за два часа. Те немногочисленные машины, которые используются при работе на плантации или служат для перевозки людей на короткие расстояния, живут не больше года: в этом климате их буквально пожирает ржавчина.

На острове У эст-Айленд построен международный аэропорт, обслуживающий трассу Австралия — Южная Африка. Островитяне здесь занимаются в основном тем, что обслуживают этот аэропорт. Кроме того, они возделывают кокосовую пальму и производят копру.

Теперь с Кокосовых островов перенесемся на остров Тасмания. Вместе с прилегающими островами это штат Австралийского Союза.

Тасмания была открыта европейцами раньше, чем Австралия. 7 декабря 1642 года Абел Тасман, голландский моряк, высадил своих людей на берег. Матросы слышали голоса людей и видели следы на берегу. По расстоянию между следами им казалось, что остров заселен великанами. Это соответствовало представлениям европейцев того времени о людях Южного полушария. Голланцы поспешно вернулись на корабль и отплыли. Только в конце XVIII века английский капитан Фюрно высадился на острове.

Много воды утекло в реке Деруэнт со времени моего первого посещения. Сонный остров пробудился от дремоты. Вдали сверкает огнями казино. Потом я узнал, что только за один год казино уплатило в кассу штата миллион долларов налога. Можно вообразить, какие суммы оставляют в нем любители азартных игр.

На берегу залива высится двадцатиэтажный отель-небоскреб, в каждом его номере стоит цветной телевизор, который кроме городских программ по внутренней сети показывает выступления артистов, подвизающихся в казино. Австралийцы — страстные любители азартных игр. Ставки делают на скакунов самых отдаленных районов: играют на то, какой из двух муравьев первым пересечет начерченную на земле линию или какого цвета нижнее белье сегодня на буфетчице, кто выиграет футбольный матч. Огромной популярностью пользуется запрещенная законом игра ту-ап, нечто вроде орлянки.

Играть в казино имеет право каждый, достигший тридцатилетнего возраста и прилично одетый. «Мы не можем допустить, — говорит диктор, — чтобы в нашей фирме появлялись люди в шортах и сандалиях, мы стремимся сохранить светскую атмосферу»… Казино организовано со свойственной австралийцам добросовестностью. Было обучено девяносто крупье, в том числе сорок женщин; принципиально не принимались на работу люди, когда-либо работавшие в игорных домах Лас-Вегаса или других американских городов, из опасения связей с мафией или иными сомнительными организациями. Фишки — чудо техники; подделать их не представляется возможным, на них имеются знаки, видимые только в ультрафиолетовом свете. Игорные залы просматриваются с помощью телевизионных камер, передающих изображение на семнадцатый этаж. В зале дежурит собственная служба безопасности. Этот добродушный господин, склонившийся над столом, не кто иной, как знаменитый Per Хендерсон, Ястребиный Глаз. Вы знаете, что это за человек? Служил в полиции штата Виктория, за тридцать восемь лет службы задержал не менее трехсот преступников, выловив их из городской толпы; он узнавал их по фотографии, взглянув на нее только раз! Это он в 1963 году в Мельбурне дружески похлопал по плечу и защелкнул наручники одному преступнику, когда тот спокойно стоял под деревом. Полиция охотилась за ним двадцать один год!.

Уйдем лучше с «ястребиных» глаз долой и прогуляемся по городу. Хобарт, основной промышленный и культурный центр штата, очень удобно спланирован: все, как говорится, там под рукой, нигде нет толчеи. Город расположен в устье реки Деруэнт, которое представляет собой узкий и глубокий залив Сторм, где находится удобный порт. От него улицы поднимаются вверх по склонам горы Веллингтон. К порту примыкает промышленная часть города. Это второй по возрасту город после Сиднея. Как и Сидней, он носит имя британского министра колоний времен основания города.

Тасманию описывали либо как ад на земле, либо как идиллическое место, единственный оазис, оставшийся в пустыне, сотворенной человеком. Как же остров выглядит в действительности?

Он всегда славился своими садами. Тасманские яблоки (сорт «джонатан») отправлялись за тридевять земель, а теперь конкурируют с яблоками из Новой Зеландии и Южной Африки. Тасмания всегда была бедной родственницей богатых штатов материка, но гордые тасманцы говаривали, что это Австралия — остров к северу от Тасмании… Время от времени высказывается мысль об отделении Тасмании от Австралийского Союза, но, по-моему, это несерьезно.

Тасмания давно стремится связать себя узами с богачом. Он преодолел бы бурные воды Бассова пролива и вытащил бы ее из бедности. В качестве приданого она могла бы предложить неисчерпаемые запасы белого угля и большие минеральные богатства. Охотники находились-таки, но действовали с расчетом и опаской, это не было любовью с первого взгляда. Были сооружены гидростанции, чтобы привлечь промышленников дешевой энергией, которая теперь в избытке.

Фабрика по изготовлению рыбной муки выбирает из воды всю рыбу, даже мелочь, что, естественно, отрицательно сказывается на рыболовстве. Леса Тасмании превращаются в древесину: уплывают в Японию на бумажные фабрики стволы, которые росли здесь четыреста лет…

В недоступных горах мелко дробится руда, из нее магнитом извлекают частицы железа, смешивают их с водой. Этот железный «суп» течет по трубопроводу целых девяносто километров, затем воду отделяют от железа и формируют его в гранулы. День и ночь мощные насосы перекачивают этот поток через горы; за двадцать лет в одну Японию отправлено более сорока миллионов тонн тасманских руд.

Реки Деруэнт и Теймар заражены, река Паймен («Паштетник») пока еще довольно чистая. Странное название, не правда ли? Очевидно, это единственная река в мире, названная в память о человеке, который был… людоедом. Нет, он не был «дикарем». Некий Александр Пирс торговал в Хобарте паштетами, потом попал на каторгу и с группой каторжников бежал в буш. Уильям Нолен повествует: «Когда голод стал нестерпимым, Пирс зарубил топором своего товарища и съел лучшие куски. Увидев проплывавшую неподалеку от берега шхуну, он подал знак и, когда Пирса подняли на палубу, попросил, чтобы его отвезли в Хобарт и повесили…»

Тасмания — самый британский штат из всех, входящих в Австралийский Союз. Здесь есть городишки и деревеньки, словно целиком перенесенные из Англии. Климат умеренный, лето более прохладное, чем на материке, бывает настоящая зима, всегда великолепная весна и очаровательная осень. Церковь Хобарта выглядит так, словно каждый ее камень привезен из Лондона. Что было хорошо для Англии, сгодилось и для Тасмании.

Площадь острова равна примерно одной пятой территории Польши. В 1642 году Абел Тасман назвал ее Землей Ван Димена в честь губернатора Голландской Индии, но в 1855 году название было изменено в пользу первооткрывателя. Северо-западная часть острова до сих пор мало исследована. В 1852 году было открыто золото, потом олово. Сейчас об этом напоминают лишь мертвые поселки.

Люди покидали Тасманию. «Золотая лихорадка» в штате Южная Австралия опустошила и без того малонаселенные поселки острова. Во время кризиса штат пострадал значительно больше, чем его собратья-гиганты на великом материке, шансов на выживание у него было намного меньше. Он был похож на лохань, стоящую в одном ряду с яхтами на старте регаты…

Однако народ не опустил руки. Были заложены плантации хмеля, которые легли в основу славы австралийского пива, построены садки для форели и лосося. На Тасманию везут бокситы с полуострова Кейп-Йорк, всего за четыре тысячи километров, и с помощью дешевой энергии превращают их в алюминий. Однажды на остров обрушилась беда: за один день пожар, начавшийся в буше, уничтожил полторы тысячи гектаров леса…

Нужно ли, пытаясь идти в ногу с остальным миром, переделывать небольшой остров в гигант индустрии? Не лучше ли позволить туристам созерцать нетронутые пейзажи и старые памятники культуры?

Темнокожие аборигены Тасмании (на которых новоприбывшие колонисты устраивали настоящую охоту) стали достоянием истории. Сто лет назад на острове Кенгуру, расположенном у берегов штата Южная Австралия, скончалась последняя представительница племени, населявшего Тасманию. Охотники на тюленей купили ее еще ребенком и отвезли на остров.

Местные племена антропологически отличались от аборигенов Австралийского материка. Их насчитывалось около пяти тысяч, когда на острове появились колонисты. Внешне они немного напоминали папуасов. У них были очень темная, почти черная кожа, вьющиеся волосы с рыжеватым оттенком. Коренные жители Тасмании не знали ни бумеранга, ни лука, ни стрел. Их язык ничем не был похож на языки австралийских аборигенов. Они были охотниками, по неизвестным причинам не употребляли в пищу рыбу, но зато ели панцирных, а также морских млекопитающих. Даже в холодное время года ходили обнаженными, лишь иногда надевая нечто вроде пелерин из шкур кунгуру.

Все путешественники, которые заходили на Тасманию вскоре после ее открытия, утверждали, что местное население никогда не нападало на чужестранцев. Полагают, что аборигены принимали их за выходцев с того света и потому испытывали к ним уважение как к возвратившимся давно умершим предкам. (Дело в том, что после кончины кожа тасманцев светлеет — вот они и принимали белых людей за оживших соплеменников.) Известен случай, когда бежавший каторжник прожил среди аборигенов тридцать два года, и местное племя признало в нем своего воскресшего вождя…

В 1803 году неподалеку от того места, где сейчас расположен Хобарт, находился военный лагерь, в окрестностях которого островитяне устроили охоту на кенгуру. Перепуганный британский офицер приказал стрелять в мужчин, женщин и детей, преследовавших животных. Погибло сорок островитян. Так началась «черная война». Губернатор Сорелл писал в 1819 году о своих соотечественниках: «Они омерзительны, они — позор Британии».

В 1830 году губернатор Артур попытался спасти от уничтожения уцелевших островитян, поселив их на небольшом острове. Наверное, он действовал из лучших побуждений, но дело приняло трагический оборот. Еще до того как губернатор начал действовать, пять тысяч солдат и полицейских принялись прочесывать Тасманию, но жители, отлично знавшие местность, попрятались и сумели избежать тотальной облавы. В результате в руки белых попали один взрослый мужчина и один мальчик… Добропорядочный каменщик из Хобарта Робинсон проникся сочувствием к несчастным аборигенам. Он убедил губернатора доверить ему исполнение задуманного плана и обещал добиться доверия островитян. Действительно, пять лет бродил он по острову в одиночку без оружия, в местах, недоступных и по сей день, уверенный, что несет чернокожим спасение. Несколько сотен людей доверились ему, пошли за ним — их вывезли на крошечный остров, где они погибли от тоски по свободе, по своим родным местам. «Племя утратило волю к жизни, страх оказался сильнее отчаяния», — писал современник.

Владелец одной фермы вспоминал, что в его хозяйстве жили несколько «прирученных» аборигенов из-под Сиднея, которых он держал для того, «чтобы они охотились на дикарей, если те вдруг появятся в окрестностях». Иногда проводилось расследование того или иного убийства, но, как писал Стржелецки, оно завершалось «вскрытием трупа одной расы, проводимым другой расой, а заключение всегда звучало одинаково: смерть наступила по воле божией».

Трагедия людей, оказавшихся как бы на стыке двух цивилизаций, уходит в самое начало колонизации Австралии. Классическим примером является история тасманской девочки Матхинны. По приказу жены губернатора леди Франклин девочку в детстве взяли в дом губернатора. Она принесла с собой скромное приданое — шкуру кенгуру, плетеную корзиночку и бусы из раковин. Девочка выросла и превратилась в стройную высокую девушку с правильными чертами лица и очень приятным голосом. Но губернатора отозвали в Англию. Он уехал с семьей, а Матхинна осталась, так как врачи утверждали, что английский климат для нее убийствен.

Вопреки ожиданиям, что девушку возьмет какой-нибудь колонист, ее отдали в приют. Взамен материнской заботы губернаторши и удобств губернаторской резиденции она получила нары в холодном бараке для нищих. Здесь не было льстецов, которые в губернаторском дворце демонстрировали величайшее удовольствие от одной возможности пройтись под руку с ней мимо губернаторши. Конец ее был трагичен. Она бежала из приюта и с остатками своего племени скиталась по бушу, гуляла с лесорубами, матросами, уголовниками. «Нетрудно догадаться о ее судьбе… — писал современник, — однажды вечером она не вернулась. Ее долго искали, пока наконец не нашли тело девушки в воде».

Тасмания превратилась в тюрьму империи; у истоков ее истории — не только истребление коренного населения, но и казни белых каторжников. Люди, которых ссылали на Тасманию, не имели никаких шансов возвратиться обратно. Она должна была служить лекарством от болезни времени, которую с такой потрясающей силой описал Диккенс.

Мэри Хейлок из Йоркшира было тринадцать лет, когда она вскочила в седло лошади, принадлежащей дворянину, так как ей очень хотелось покататься верхом. За прогулку она заплатила семью годами каторги. Новая колония испытывала постоянный недостаток в женщинах. Отбыв каторгу, Мэри осталась и вышла замуж за офицера торгового флота. Ее внук стал священником, а затем премьером Тасмании. Не раз случалось, что люди, которым удавалось пережить ссылку и каторгу, добивались положения в обществе и богатства. В Лонсестоне до сих пор существует пивная, которая считается самой старой во всем Австралийском Союзе. С тех пор как в 1814 году эту пивную построил некий Дикки Уайт, сосланный за разбой, она не закрывалась ни разу.

Об одном из каторжных лагерей очевидец в 1832 году писал: «Из восьмидесяти пяти смертей только тридцать пять объясняются естественными причинами. Двадцать семь узников утонули, восемь погибли в результате несчастных случаев, главным образом на лесоповале, трех застрелили солдаты, двенадцать убиты товарищами по каторге. Побег из колонии считался невероятно трудным и опасным делом. Из ста двенадцати беглых шестьдесят два погибли в буше, девять убиты товарищами и съедены…»

Условия существования были настолько страшными, что узники специально совершали тяжкие преступления, лишь бы получить смертный приговор и с помощью виселицы… освободиться от каторги. Чаще всего убивали своих же товарищей. Когда одного убийцу спросили, отчего он не прыгнул в воду, чтобы покончить с собой, он ответил: «Ну нет! Если я сам убью себя, то сразу же отправлюсь на самое дно ада. Если же убью ближнего — меня пошлют в Хобарт на казнь. Там мной займется капеллан, и я уверен, что без задержки попаду в рай…»

В какой-нибудь сотне километров от Хобарта, неподалеку от Порт-Артура находится Остров Мертвых. Раньше доступ на остров был запрещен, но теперь любой может осмотреть этот памятник изуверства человека над человеком. Вблизи была расположена каторжная колония для мальчиков от восьми до восемнадцати лет. Двадцать два из них погибли на разгрузочных работах в порту и были похоронены на этом острове.

Где-то в безымянной могиле почиет Деннис Колинз, моряк, который потерял ногу в морском сражении за родину и короля. Раздосадованный отказом в пенсии, Колинз швырнул камнем в короля, когда тот вошел в ложу на ипподроме в Эскоте. Он лишь сшиб с головы короля цилиндр, но был приговорен к смертной казни, замененной пожизненной каторгой.

В 1833 году его привезли в Порт-Артур (на Тасмании). Он отказался выполнять каторжные работы, заявив, что монарх продолжает задерживать инвалидную пенсию, и объявил голодовку, так как, по его словам, средства на тюремную еду предоставляет королевская казна. Он две недели голодал в одиночке, потом еще неделю в тюремной больнице, где и умер от голода.

Неподалеку покоится прах Джона Нанни, который потерял руку в битве под Ватерлоо. Он занялся скупкой краденого, так как не мог прожить на нищенскую унтер-офицерскую пенсию. Был приговорен к пожизненной каторге. Тюремный священник преподобный Ментон записал: «Я обрадовался, когда, посещая его, стал замечать, как небесный свет все ярче разгорается в его душе…»

В 1807 году полицейский сообщил судье, что свидетель не явился на судебное заседание. Судья гневно прервал его, заявив, что не примет никаких оправданий и сделает определенные выводы по отношению к отсутствующему. «…Ваша милость. — вежливо сказал полицейский, — да ведь этот человек был вчера приговорен вами к смертной казни и сегодня утром повешен…»

Уже в первые годы нашего столетия жители Тасмании подумывали о создании национальных парков. Характерная природная черта горных районов острова состоит в явлении, которое жители Тасмании называют «горизонталь».

Огромные, двадцатиметровой высоты сосны растут почти горизонтально в шести-семи метрах от земли. Упасть им не позволяют густые ветви других деревьев. Со временем эти горизонтально растущие деревья покрывает другая растительность — трава и кустарник, создавая нечто вроде настила. Если путник ступит на него ногой, то проваливается в своего рода тюрьму из зелени.

Настало время познакомиться с другими районами Австралийского Союза. Предлагаю начать со штата Новый Южный Уэльс. Самым пленительным городом для меня был и остается Сидней — административный центр штата, важнейший порт на юге Тихоокеанского региона. В этой трехмиллионной метрополии — самом старом, самом оживленном городе Австралии — проживает пятая часть всего населения страны. Отсюда во все уголки мира отправляют шерсть, пшеницу, муку и мясо. Здесь производятся строительное оборудование, железнодорожный подвижной состав, сельскохозяйственные машины.

Знаменитый мост над заливом Порт-Джексон был открыт в начале 1932 года при необычных обстоятельствах. Премьером Нового Южного Уэльса был в то время Джек Ленг, которого консерваторы считали демагогом и подозревали в симпатиях левым. Они поговаривали, что Ленг недостоин чести открытия такого важного сооружения, о котором говорит весь мир. Когда после торжественных речей премьер собирался перерезать ленточку, сквозь толпу пробился верхом на лошади офицер и саблей перерубил ленточку, крича, что действует «от имени Его Королевского Величества и всех честных людей»[18].

Бродя по улицам Сиднея, я припомнил все, что знал об истории этого города. Как же он изменился! Питт-стрит — сначала вместилище жалких хижин, заселенных ссыльными, потом район публичных домов — сейчас квартал солидных страховых компаний. На улочках вокруг здания суда можно увидеть адвоката в белом парике и черной мантии, величественно идущего в толпе, которая его и не замечает. Улицу Кингс-кросс называли уголком Европы в Южном полушарии. Это район увеселительных заведений, и австралийцы отчасти гордятся им, но одновременно они огорчены переменой духа улицы. Сто лет назад соседние с Кингс-кросс районы занимали еврейские кварталы, расположившиеся вокруг синагоги. Позже здесь поселились сливки творческой интеллигенции — писатели, художники, поэты. Великолепный, искусно подсвеченный фонтан увековечил память о битве под Эль-Аламейном, где в безводной пустыне вдали от родины сражались и умирали австралийские солдаты.

Здание Сиднейской оперы — произведение датского архитектора Атсона, построенное им в 1959 году, — по своему замыслу очень просто: расположенное у самого моря и похожее на плывущее под парусами судно, оно должно напоминать о том, что каждый австралиец или его предок прибыли из-за моря. До этого в Сиднее было старое здание оперы имени принца Уэльского, которое сгорело в 1872 году. Там ставили музыкальные комедии, ревю и другие спектакли, отвечающие вкусам местной публики. А о вкусах можно судить по одной истории столетней давности, до сих пор сохранившейся в памяти горожан. Произошла она с одним молодым человеком, адвокатом и одновременно известным на весь город повесой — мистером Джоном Уонтом. Началось с того, что Уонт узнал о затруднительном финансовом положении управляющего оперой и предложил ему в долг значительную сумму, поставив при этом не совсем обычное условие. Адвокат добивался права во время спектаклей находиться в суфлерской будке, да еще вместе с приятелями. Сначала управляющий заартачился, поскольку считал, что в суфлерской будке имеет право находиться только персонал театра. Однако, после того как к его горлу был приставлен нож, он принял условие молодого повесы.

На полученные деньги театр поставил новое шоу, в котором было занято много прелестных статисток и хористок. Джон Уонт и его дружки каждый вечер сидели в суфлерской будке, где было невероятно тесно, но зато весело. Все представления они наблюдали снизу, не упуская случая ущипнуть какую-нибудь хорошенькую девушку за ножку и договариваясь с ними о месте свидания. Потеха происходила на глазах у публики, которая находила, что все это придает зрелищу еще больший эффект. Управляющий театром в отчаянии наблюдал за безобразием, но ничего не мог поделать, поскольку подписал договор. Выход из этого положения нашла его догадливая дочь. Она приказала убрать суфлерскую и объяснила молодому повесе, что будка просто-напросто не нужна в театре. Адвокат подал в суд — дело было очень шумным и прошло через все инстанции, каждая из которых выносила одно и то же решение, признающее за администрацией театра право сносить любые, ненужные ей сооружения. Возмущенный адвокат передал дело в самую высокую инстанцию — в суд Британской империи. Благородные лорды Тайного совета Его Величества как раз собирались обсудить вопрос о праве молодого адвоката далекого города Сиднея сидеть в суфлерской будке, как в театре случился пожар.

Строительство нового великолепного здания оперного театра продолжалось долго и проходило в невероятно неспокойной обстановке. Уже в ходе строительства выяснилось, что архитектор Атсон не предусмотрел автостоянки, а на критику ответил, что у Парфенона ее тоже не было. Он потребовал три миллиона дополнительных субсидий, чтобы построить из дерева макет главного зала оперы в натуральную величину. Правительство приступило к обсуждению его экстравагантных, как считали, требований. Стоимость строительства в десять раз превысила смету. В штате Новый Южный Уэльс была объявлена специальная лотерея, которая разыгрывается дважды в год. Доходы от нее идут на содержание здания оперы. Таким образом, австралийская опера существует на средства от азартных игр.

По всей Австралии разбросаны клубы, которые могут предложить своим членам разнообразные развлечения. Они выдают великолепный спортивный инвентарь и оборудование; организуют выступления лучших артистов; располагают, например, возможностью пригласить на несколько вечеров оркестр из Америки или Европы; имеют в своем распоряжении роскошные рестораны, кинозалы; устраивают показы мод. Их содержание обеспечивают «однорукие бандиты», то есть игровые автоматы. Здесь говорят, что такие клубы дают возможность каждому человеку побывать в своем Лас-Вегасе.

Пивные, о которых уже упоминалось в связи с рассказом о Дарвине, — одна из особенностей всей Австралии. В каждом отеле есть свой пивной бар, и при каждой пивной имеется несколько номеров, которые можно снять. У пивных оригинальные названия — тоже по английскому образцу: «Королевский дуб», «Герой Ватерлоо», «Капитан Кук». И хотя их архитектура оригинальностью не отличается, интерьер весьма разнообразен.

Столичная территория Австралии также является достопримечательностью Австралийского Союза. Еще до создания федерации жители Нового Южного Уэльса потребовали конституционной гарантии в том, что столица будет находиться в пределах их штата. Другие штаты согласились с этим, но при условии, что столица должна быть удалена от Сиднея. Штат Виктория добивался, чтобы на время строительства новой столицы резиденция федерального правительства была перенесена в Мельбурн. В конце концов пришли к общему решению: столица должна находиться в Новом Южном Уэльсе, но не ближе ста километров от Сиднея.

Во время визита президента США Джонсона в Канберру его охрана в целях дезориентации потенциальных террористов заказала апартаменты в нескольких отелях сразу и везде установила телефоны прямой связи с Белым домом. Один овцевод, приехавший по каким-то своим делам, по ошибке был помещен в один из приготовленных для президента номеров. День был очень знойный, и овцевод, зайдя в номер, первым делом снял телефонную трубку, и потрясенные чиновники Белого дома услышали краткое распоряжение; «Ну-ка, ребята, притащите-ка мне в номер побольше пива, да поскорее!»

В конце минувшего столетия разразился глубокий экономический кризис, выявивший слабости каждой из шести обособленных колоний. Становилась очевидной необходимость в централизованной власти, которая осуществляла бы управление всем огромным материком. Идея создания Австралийского Союза возникла еще в середине прошлого века, однако ярко выраженная сепаратистская позиция властей в колониях задержала ее осуществление до конца столетия. Экономическое и политическое положение Австралии, создавшееся в девяностых годах, изменило отношение колоний к проблеме федерализма. Логика их экономического развития настойчиво требовала объединения. Кроме того, федерация давала бы возможность добиться крупных кредитов самых могущественных банков мира, которые считали рискованным заключать крупные сделки с отдельными колониями. Создание федерации вводило единый таможенный закон, установив, таким образом, абсолютную свободу торговли между штатами.

Официально создание Австралийского Союза было провозглашено 1 января 1901 года. Федеральное правительство выбирается прямым, тайным, обязательным голосованием и осуществляет руководство обороной страны, системой связи, внешней торговлей и внешней политикой, а также контроль за натурализацией, то есть разрешением на гражданство. В Канберре размещаются все посольства и большая часть консульств. Некоторые консульства находятся в Сиднее.

Будущее Австралии во многом определяется перспективой развития с государствами Тихоокеанского бассейна, прежде всего с азиатскими странами. Для австралийской дипломатии наиболее важными центрами являются Джакарта, Токио, Куала-Лумпур, столицы молодых государств Океании, в частности Папуа-Новой Гвинеи. Само собой понятно, что огромное значение для нее имеет Китай, хотя Австралия в течение многих лет не поддерживала с ним никаких отношений.

Первым послом в Пекине был известный ученый, доктор Стефан Фитцджеральд. «Иногда, проснувшись рано утром в Пекине, — вспоминал он, — я спрашивал сам себя: что делает здесь мальчишка из заштатного городка?» Конечно, сказано не без ложной скромности, ведь доктор Фитцджеральд — знаменитость в области синологии и послом стал, не достигнув и тридцати лет. Он (как, впрочем, и все его сотрудники) свободно говорил по-китайски.

Итак, Австралия получила федеральное правительство. С начала века до наших дней его возглавляли двадцать два премьер-министра. Приведу некоторые сведения об этих людях: они дадут представление не только о личностях глав государства, но и о политическом духе страны. Возьмем, например, их профессии. Семеро из них были юристами, двое — журналистами, трое — агрономами и двое — горняками. Остальные — бизнесмен, издатель, наборщик, профсоюзный деятель и докер, учитель, библиотекарь, машинист. За семьдесят пять лет существования Австралийского Союза премьеры, не принадлежащие к Лейбористской партии, находились у власти пятьдесят пять лет и девять месяцев, а члены Лейбористской партии — девятнадцать лет и три месяца. Рекорд побил Роберт Мензис, который занимал должность премьер-министра федерального правительства в течение шестнадцати лет и одного месяца. Пятеро премьеров родились вне пределов Австралии — один в Чили, два в Шотландии, один в Англии и один в Уэльсе. Шестеро были католиками, трое считались неверующими, а остальные принадлежали к различным протестантским церквам. Конечно, австралийцам хорошо известны все спортивные достижения их премьеров: один отличился в футболе, гребле и игре в крикет, во время учебы в Кембридже был даже капитаном университетской команды. Самому молодому премьеру, когда он вступил в должность, было тридцать семь лет. Если говорить о материальном положении, то двое премьеров были очень богаты, нескольких причисляли к зажиточным, а остальные имели довольно скромный достаток. Один из них, Кэртин, был просто бедняком.

Во время моих поездок в Австралию при посещении парламента мне довелось увидеть двух премьер-министров — Гарольда Холта и Роберта Мензиса, поэтому я позволю себе немного остановиться на этих деятелях, тем более что первый поразил общественность своей кончиной, а второй — яркой, незаурядной личностью.

В воскресенье 17 декабря 1967 года Гарольд Холт, премьер-министр федерального правительства, приехал на машине на пустынный пляж. В этот день пронзительно свистел ветер, грохотало море, в бушующих волнах носились бревна, пенистые валы подхватывали их и швыряли на берег. На пляже было почти безлюдно, сюда пришли лишь несколько человек полюбоваться разбушевавшейся стихией. Холт постоял на берегу, глядя на бешеные водные, затем пошел к машине, взял плавки, переоделся за камнем и вошел в воду. Трудно понять, почему он решился на это. Может быть, потому, что был отличным пловцом и ныряльщиком? Минут десять было видно, как Холт плавал и нырял. Волны бросали его, как лист. Потом он исчез, и больше его никто не видел. Тело Холта так и не нашли.

Другой премьер-министр, Роберт Мензис, долгие годы был крупной фигурой на политической арене страны. Человек консервативных взглядов, он последовательно проводил их в своей политике, выразив в следующих словах: «Я не верю в сумасшедшие доктрины о равенстве между тружеником и лентяем, между умным и дураком, между бережливым и расточительным». Он был фанатичным верноподданным Великобритании и считал Австралию далеко выдвинутым бастионом Англии. «Я британец до самых каблуков моих ботинок», — говорил о себе Мензис и яростно отстаивал привилегии британцев в их колониях, даже тогда, когда многие деятели Британского Содружества уже прониклись духом нового времени. Роберт Мензис активно поддерживал американскую интервенцию во Вьетнаме. Был великим снобом, преданным имперским традициям, и не скрывал этого.

В парламенте держался вызывающе и, когда его спросили, не поразила ли его мания величия, ответил: «Было бы неудивительно, особенно если учесть, в каком обществе я оказался». В другом случае Мензис откровенно признался: «Когда я нахожусь у власти, то стараюсь сделать так, чтобы депутаты парламента как можно больше говорили. Боюсь, что если они перестанут болтать, то начнут думать». Во время одного митинга противник Мензиса призвал его выступить и сообщить все, что он знает по обсуждавшемуся вопросу. Это, по мнению оратора, заняло бы не больше минуты. Мензис невозмутимо ответил: «Я готов за это время сказать все, что знаем мы оба».

В школьные годы он не желал заниматься спортом, что в Австралии равноценно ереси. Пока его товарищи пинали мяч, Мензис изучал Шекспира. Он развил в себе ораторский талант. В памяти людей остались его остроумные ответы, которыми он ставил на место тех, кто приходился ему не по вкусу.

Во время дискуссии в парламенте он однажды сказал: «Путешествие по сокровищнице ума господина депутата было бы куда более поучительным, если бы оно не совершалось в полной темноте».

Представители левых ставили ему в вину не столько его красноречие, сколько то, что он употреблял его во зло. В канун второй мировой войны разгорелся яростный «спор о руде». Тогдашний генеральный прокурор, впоследствии премьер-министр Роберт Мензис выступил в судебном порядке против портовых рабочих, отказавшихся грузить руду, предназначенную для Японии — союзницы фашистской Италии и гитлеровской Германии. Тогда-то он и получил прозвище Боб-руда (Пиг-Айрон-Боб). Случилось так, что как раз в это время в Австралию прибыл с коротким визитом знаменитый писатель Герберт Уэллс, на которого премьер открыто обрушился с нареканиями по поводу того, что тот позволяет себе оскорбительные выпады против руководителей других стран. Премьер имел ввиду Муссолини и Гитлера; о последнем Уэллс сказал, что он просто сумасшедший.

Перед отъездом писатель предостерег премьера, сказав, что японская угроза Австралии — отнюдь не миф и что, если не уничтожить ее сейчас, она обрушится позже с удесятеренной силой.

Итак, несмотря на свои консервативные взгляды, Роберт Мензис был довольно яркой фигурой на политической арене Австралии. Он скончался на восемьдесят четвертом году жизни в 1978 году. В день его смерти алтарь шотландской церкви в Мельбурне был задрапирован австралийским флагом. На панихиде присутствовали принц Чарльз и двое бывших премьер-министров Великобритании. Когда печальный кортеж двигался по залитым дождем улицам города, траурные мелодии играл оркестр шотландских волынщиков.

Я не могу утверждать, что в чужой стране для меня все понятно. А если я сам что-либо плохо понимаю, то и рассказывать читателю об этом мне трудно. В таких случаях я опираюсь на знания других. Например, таким образом, то есть опираясь на пояснения австралийцев, я хотел бы рассказать об одном сугубо австралийском понятии, которое обозначается словом mate. Кто это или что это такое? В английском языке это слово многозначно: «супруг(а), товарищ, помощник» и др. Значение же этого слова в Австралии точно определить невозможно. Mate — не только «товарищ», «друг». Так называют всякого, кому симпатизируют, своего парня. Таксист открывает дверцу машины перед пассажиром и предлагает: «Прыгай, mate!» Это не фамильярность, не развязность, а скорее проявление сильно развитого у австралийцев стремления к равенству, к уравнению в правах, берущее начало в прошлом и упрочившееся в новейшее время.

В японских инструкциях для выезжающих в Австралию, например, сказано: «Австралия не является социалистической страной, но там глубоко укоренились элементы братства, и вне работы принцип равенства всех людей соблюдается повсюду. Австралийцы всегда стремятся добиться чего-то посредством дискуссии, а не приказным методом. Каждый поступок, каждое действие иностранца, которое может быть понято как демонстрация превосходства, автоматически пробуждает враждебность австралийца, а это, в свою очередь, приводит к ухудшению международных отношений». Действительно, австралиец, однажды разочаровавшись в человеке, навсегда теряет доброе мнение о нем.

Есть разные точки зрения на то, когда и как возникло понятие mate. Одни считают, что оно появилось в ходе борьбы профсоюзов за более высокую заработную плату и лучшие условия труда; другие — что его широко употребляли солдаты и скитальцы, бредущие по дорогам через пустыню; третьи — что оно пришло из сельской местности… А возможно, первыми его употребляли лесорубы? Во времена освоения страны лесорубы объединялись по двое, потому что пилить деревья можно только вдвоем. Их работа рождала и укрепляла чувство общности.

Это чувство, свойственное и рабочим других профессий, другим социальным группам, а также людям разной веры, нашло свое отражение в творчестве классика австралийской поэзии Генри Лоусона. Он писал, что вот идут они вместе — протестант и католик — и никто никого не называет ни господином, ни хозяином, ни лордом и никто ни перед кем не ломает шапку.

Один священник, который путешествовал по Австралии в 1867 году, оставил нам свой комментарий к понятию «общность». Он сказал примерно следующее: в Австралии случается, что не человек одолевает трудности, а трудности одолевают человека. Двое всегда сильнее одного, поэтому понятие «общность» имеет в этой колонии очень большое значение.

Экономический кризис на рубеже двадцатых и тридцатых годов XX века был страшен. Десятки тысяч людей скитались по стране в поисках работы и не находили ее. С того времени сохранилось много разных историй об этих скитальцах. Так, рассказывают, что в небольшом поселке штата Квинсленд каждый вторник проходила ярмарка свиней, которых обычно помещали в железнодорожных складах, представлявших собой огромные сараи. В промежутках между ярмарками в них ютились бездомные безработные. Ранним утром каждого вторника они просыпались от крика: «Проваливайте, ребята, катитесь отсюда, живо! Очистить хлев для свиней!»

Особенно важна была в то время роль профсоюзов, оказывавших поддержку трудящимся и безжалостно преследовавших штрейкбрехеров. Кстати, этому слову у австралийцев есть нецензурный эквивалент — так они выражают свое отношение к тем, кто попирает принципы солидарности. Вообще австралийские рабочие бастовали довольно часто, а в 1923 году в Мельбурне в забастовке приняли участие шестьсот тридцать шесть полицейских. Преступники, чувствуя безнаказанность, буквально атаковали город, средь бела дня нападали на людей, грабили магазины. В городе начались серьезные беспорядки. Было создано нечто вроде добровольной милиции, которая, вооружившись кольями и палками, пыталась спасти положение. В конце концов обратились к помощи бывших солдат. Впоследствии из тех полицейских, что принимали участие в забастовке, никто никогда не был взят на работу в полицию.

Силу профсоюзов почувствовал на себе известный американский певец Фрэнк Синатра, который в 1974 году прилетел в Австралию, чтобы дать серию концертов. Сначала все шло отлично. Однако стало известно, что Фрэнк не любил фотографироваться. В Мельбурне одному фотокорреспонденту даже было предъявлено требование не делать снимков со знаменитости. Может быть, все и обошлось бы, если бы форма обращения не была столь наглой и категоричной: «Дело серьезнее, чем ты думаешь, все может плохо для тебя кончиться». Масла в огонь подлил сам Синатра. Разъяренный критическими рецензиями, он назвал женщин-рецензенток особами легкого поведения. После этого профсоюз журналистов, входивший во все-австралийское объединение профсоюзов, провозгласил его «черным». Это означает, что ни один член профсоюза не может его обслуживать. Синатра не мог поесть, так как кельнер отказывался подавать ему, лифтер в отеле закрывал лифт перед его носом. Удрученный Синатра не мог даже вылететь из Австралии на собственном самолете, потому что обслуживающий персонал аэродрома не хотел залить бензин в баки. Наконец глава профсоюзов Боб Хоук сжалился над ним. Синатра принес торжественные извинения и вылетел в родные края.

Упомянутый глава профсоюзов — интересная личность. Родом он из дальнего захолустья в западной части Австралии, где его отец был протестантским священником. Он блестяще закончил колледж — между прочим, в Оксфорде. Его имя оказалось на страницах книги рекордов: за двенадцать секунд он выпил больше полутора литров пива. К более серьезным достижениям Хоука принадлежит блестящая служба в системе арбитража, которая и вызвала интерес у профсоюзов. В 1970 году Хоук стал их лидером.

Профсоюзы Австралии ведут неустанную борьбу за права трудящихся. В этой связи можно рассказать об одной небольшой стычке.

Три раза в неделю Тэд Андерсон снимает рубашку и выходит на рабочее место в зале ресторана при одном из отелей в Аделаиде. Он помогает двум официанткам, которые работают обнаженными до пояса. Тэд — первый официант в штате Южная Австралия, а возможно, и во всей стране, работающий topless, что и означает «голый до пояса». Женщины-официантки уже давно трудятся в такой униформе, но Тэд — новатор. Разрешение на подобную униформу было дано Тэду в угоду не столько посещающим ресторан дамам, сколько профсоюзу гостиничных работников Австралии, который обратился в комиссию по вопросам дискриминации в правах по половой принадлежности. Правда, самому Тэду эти идейные бои совершенно безразличны, как и то, что он лишь пешка в игре между отелем и профсоюзом. Ему просто нравится работать в таком виде: «Это замечательно! Мне безумно нравится! Правда, моя подружка смотрит на это немножко иначе. Сказала мне, что прогонит меня спать на балкон. Но это ничего: она забыла, что в нашей квартире нет балкона». Раньше Тэд работал в одном из фешенебельных ресторанов Лондона, а позже был первым обнаженным официантом в Испании. Но там дело было не в профсоюзах, а в жуткой жаре. Тэд — решительный сторонник равноправия полов. «Меня страшно злит, что одни виды работ считаются только женскими, а другие — только мужскими», — говорит он.

Поскольку мы коснулись проблемы равноправия женщин, остановимся немного на этой теме.

Австралия подарила миру борца за равноправие женщин Джермейн Грир — доцента литературы, автора известного в англосаксонских странах бестселлера «Женщина-евнух». Есть предположение, что она лично изучала различные аспекты проблемы секса с помощью целой футбольной команды известного британского клуба первой лиги «Манчестер Юнайтед». В 1976 году в возрасте тридцати семи лет она сделала заявление, что прекращает дальнейшие научные исследования, так как «соитие стало уже простым гимнастическим упражнением», а она «никогда особенно не интересовалась спортом».

Другая специалистка по женскому вопросу, Энн Сэммерс, написала обширное, на пятьсот страниц, исследование о положении австралийских женщин под многозначительным названием «Проклятые шлюхи и полиция господня». Подзаголовок книги поясняет ее содержание: «Колонизация женщин в Австралии». Автор сообщает нам, что выражение «проклятые шлюхи» употребил поручик Ральф Кларк, когда в Сидней прибыл корабль с двумястами ссыльных женщин на борту. Это произошло в 1790 году. Поручик воскликнул: «Боже мой, мне больше здесь не нужны эти проклятые шлюхи! Никогда раньше я не видел худших женщин!» Автор исследования утверждает, что вплоть до 1840 года женщины, которые прибывали в Австралию как свободные колонистки, по сути дела, воспринимались как сексуальные объекты для белых поселенцев.

Определение «полиция господня» было пущено в оборот известной деятельницей Кэролайн Чишом, которая занималась проблемами иммиграции. В середине прошлого столетия она с довольно большим успехом призывала к новому типу иммиграции — целыми семьями. Благодаря этому стали медленно, но верно уходить в прошлое времена потерянности и неустройства, времена ссыльных. Наступила эпоха типично викторианской семьи с ее прочным, устоявшимся укладом, где все предусмотрено, все заранее определено — ухаживание, брак, количество детей. По мнению автора, под понятием «полиция господня» скрывается система закабаления женщин, которые «полностью утратили возможность решать свою судьбу», а их жизнь была «резко определена границами дома и семьи». Оборотную сторону медали являет нам презренная и проклятая фигура проститутки, тысячи их шлифовали тротуары городов в викторианский период.

Рассуждая далее о судьбах австралийских женщин, автор пишет, что во время первой мировой войны хозяйка дома была возведена на мистический пьедестал «любви, самоотверженности и трудолюбия», ее задачей было сохранять домашний очаг и готовить его к возвращению супруга-воина, боровшегося за освобождение мира от варваров-захватчиков. В то время, когда шли сражения в Бельгии и Франции, в Австралии стихийно возникла организация, получившая название «Женщины-добровольцы Австралии». Эта группа поставила своей задачей обучить тысячу женщин-снайперов для отправки их на линию фронта. Замысел был осмеян общественностью.

Тяжким было положение женщин в тридцатые годы, в период экономической депрессии, когда они пытались любыми средствами помочь мужчине, который должен быть кормильцем семьи, но не имел работы. К этому времени семьи стали не такими большими, как в викторианскую эпоху, но социальные функции женщины были по-прежнему строго определены. В задачу матери входила «забота о социальном и физическом развитии потомства».

Во время второй мировой войны австралийским женщинам была обещана равная с мужчинами заработная плата. Многие женщины трудились на предприятиях, выпускавших военную одежду, и на других, работавших непосредственно на нужды армии. Однако либеральная оппозиция воспользовалась своим большинством в сенате и провалила предложение правительства по вопросам заработной платы и трудоустройства женщин. Потом началось «нашествие янки» — в Австралии появились крупные гарнизоны американских войск. Их присутствие значительно изменило австралийские нравы, привело, как утверждает Энн Сэммерс, не только к освобождению женщин, но и к возникновению так называемой полупроституции После войны общество надеялось, что женщины вернутся к домашним очагам и снова превратятся в «полицию господню».

Как же складывалась дальнейшая судьба австралийских женщин? Советник правительства штата Южная Австралия по женскому вопросу говорит: «Я еще ни разу не встретила женщину, которая не чувствовала бы себя в меньшей или большей степени существом второго сорта».

Судя по доступным документам финансового ведомства, только в 1972/3 финансовом году о доходе свыше ста тысяч долларов подали сведения 194 мужчины и 39 женщин. Разумеется, речь идет о доходах, подлежащих налогообложению. Самый высокий доход имеет крупный предприниматель в горнодобывающей промышленности Лэнг Мэнкок — сорок тысяч австралийских долларов в неделю, сразу после него в списке стоит теннисистка — семь тысяч в неделю. В ее доходы входят не только награды, которые она получает на турнирах во всех странах мира, но и доходы от рекламы. Путь австралийских женщин к полному равноправию был не только долог и ухабист, но и богат, событиями, вызывающими удивление. Один тридцатичетырехлетний строитель из Мельбурна в 1976 году выиграл судебное дело против двадцативосьмилетней стюардессы, обвиненной в отказе вступить в брак, и получил тысячу долларов «на осушение слез» и обручальное кольцо за восемьсот десять долларов. Это был первый случай в истории суда, когда с обвинением такого рода выступил мужчина, а не женщина. Обвиняемая пояснила суду, что окончательный разрыв был вызван тем, что во время приема по поводу их помолвки жених без причины «злостно пнул» ее. Она также призналась, что носила обручальное кольцо некоторое время после помолвки, чтобы избежать вопросов любопытных подруг. Обе стороны заплатили по тысяче триста долларов за судебные издержки. Присяжные, группа которых состояла из четырех мужчин и двух женщин, отвергли остальные претензии истца: он требовал возврата ста долларов, то есть половину суммы за питание, которое он покупал, когда они жили вместе, двадцати четырех долларов семидесяти девяти центов за отопление квартиры, двадцати долларов за перевозку из гаража ее старой машины, восьмидесяти долларов, которые он дал ей в подарок, двенадцати долларов семидесяти пяти центов за газ, двухсот долларов за установку телефона. В утешение следует добавить, что в новом законодательстве уже не предусматривается рассмотрение дел о возмещении убытков при нарушении согласия на брак.

Вопросы бытового характера определяются в известной степени этнической пестротой общества. Попытаюсь рассказать об этом ниже. Так, судьба женщины, только что прибывшей из Греции, конечно же, складывается иначе, чем судьба «динкут осси», то есть коренной австралийки, рожденной и воспитанной в Австралии.

Бесконечно тянется комедия на тему о специальных пляжах для нудистов. Ко времени моего последнего приезда общество уже привыкло к подобным пляжам. Такой пляж был в Сиднее, и я пошел посмотреть. Прежде всего должен сказать, что попасть туда очень трудно: до пляжа можно добраться либо с моря, либо с очень крутого берега по вырубленным в скале ступеням. Тем не менее от окрестных жителей идут потоки жалоб на непристойное зрелище, которое они вынуждены наблюдать, и полиция время от времени делает налеты на пляж, хватая и арестовывая нудистов, что, конечно же, не оставила без внимания местная пресса. Полиция подверглась жестоким нападкам журналистов в милом их сердцу ядовитом стиле. Вечерняя газета Сиднея писала: «Министр полиции штата Новый Южный Уэльс, мистер Джон Уодди, кажется, летал во время войны на истребителе «Спитфайр» на слишком большой высоте и при этом не надевал кислородной маски. Только этим можно объяснить его невиданное распоряжение о полицейских акциях против нудистов в Сиднее». Газета метала громы и молнии: «Мистеру Уодди должно быть известно, что число жалоб по поводу нераскрытых преступлений в восточных предместьях Сиднея продолжает расти, что в западных районах города происходят дикие драки, что растет волна изнасилований. Его полицейские обязаны заниматься настоящими преступлениями и настоящими преступниками, а не валять дурака на пляжах только для того, чтобы удовлетворить хан-женскую стыдливость своего шефа».

Примерно в то же время развернулась акция против нудистов и в штате Квинсленд. Здесь все завершилось в суде, причем оказалось, что в облаву попали женщина-врач, преподаватель университета и, более того, полицейский, некий Лесли Стюарт. Но он не признал своей вины. Свидетельствующий перед судом инспектор заявил, что узнал его на пляже среди голых мужчин Заметив инспектора, Стюарт бросился в море и поплыл прочь от берега. Инспектор добавил, что Стюарт игнорировал требование вернуться на берег и что позже, во время следствия, заявил: «Если бы ты поплыл за мной, я доплыл бы хоть до Новой Зеландии. Ты же знаешь, какой я отличный пловец». Однако инспектор решительно отверг показание о том, что он будто бы во время облавы крикнул: «Эй, Стюарт, это ты, я уже отсюда узнал твою белую задницу!»

Прежде чем перейти к рассказу о других штатах Австралии в следующей главе и заняться описанием различных типов австралийского склада ума, — немного улыбки.

В Австралии существует мнение, что муж должен присутствовать при родах жены или даже, пройдя предварительную медицинскую подготовку, сам принимать роды. Утверждают, что это усиливает чувство супружеского единства. Но, разумеется, мнения по этому поводу разделились, и австралийцы как народ, наделенный чувством юмора, придумали анекдот. Женщина на сносях говорит своей подруге: «Не понимаю, и что это муж так рвется присутствовать при родах, если его не было при зачатии!»